Легли спать мы с Наташкой привычно обнявшись, только теперь она ко мне спиной. Уснула она как всегда быстро, а я еще долго трогал и грудь, и попку, пока она не поймала мою руку и снова не уснула, крепко держа и прижимая её к животу. Я тоже уснул, закинув на неё ногу, а членом прижавшись к ее расслабленной заднице в трусиках. Утром я сделал то, что казалось совершенно не мыслимым дома всего неделю назад. Подкрался к Светкиной кровати, очень осторожно снял с нее простыню. Сестренка спала на боку, согнув нижнюю ногу под прямым углом, я осторожно взял именинницу за нежную губку неосторожно подставленной писечки и как за ухо стал тихонько подергивать и вытягивать в такт словам: — С днем... рожденья... сестренка... расти большой... желаю счастья... в личной жизни... Со мной. На последнем слове улыбающаяся и даже хихикающая Света подскочила и схватила меня за плечи, чтобы влепить привычный подзатыльник, а я неожиданно поддался и прижался к ней в поцелуе, уже привычно запустив язык. Который эта вредина тут же прикусила. Не больно, но тоже очень неожиданно, и сразу же откинулась на подушку, прижимая к своей груди, и сама затолкала язык ко мне в рот, заглаживать пострадавший инструмент как вербальных, так и невербальных ласк. Это был первый настоящий поцелуй у нас с ней. — Ты, штала шовершеннолетней, девушка, - зашепелявил я специально, чтоб пристыдить ее, - и шама мошешь решать теперь, што тебе нельзя, а что мошшно... с любимым человеком. Со мной например. Мне под конец надоело шепелявить и я, распрямляясь, закончил под хихикание голой очереди на поздравление. Следующей получила доступ к телу Настя, она сначала поцеловала, а потом стала дергать за соски с пожеланиями полюбить, выйти замуж, народить ребятишек, получить диплом и устроиться на работу в Москве и... все это можно в любом и даже обратном порядке. Наташка тоже прилипла в поцелуе, но я не дождался выступления, мне приспичило в туалет и я унесся, не теряя время на поиски трусов. Когда, заскочив в душ и вытершись висящим на веревке полотенцем, вернулся, Света уже сидела завернувшись в простыню как в тогу и ее, смеясь, тянула за уши бабушка Шура. Девчонки были в халатиках и Настя прошептала мне: — Ты тоже надень что-нибудь, все же идет официальное поздравление. Я снял с вешалки и надел панамку. На голову. Настя бесшумно прыснула смехом, Наташка показала кулак, и пришлось отойти, натянуть шорты. Бабушка заканчивала с напутствием, похоже, на всю оставшуюся жизнь. Она оглянулась на меня и отступила: — Вот и Саша тоже поздравить хочет. Хочешь? — Да, - шагнул я вперед, хотя собирался сделать это позже и в нашем узком кругу, - я ей песенку спою. — Вот молодец, - бабушка Шура прямо лучилась добротой, вдруг всплеснула руками, - Ой, у меня же подарок есть, совсем памяти не осталось! Забыла принести. Она торопливо зашаркала тапками на выход. — На табурет залезешь или так? – спросила ехидная именинница. — Так... – И объявил, - Песенка Бременских музыкантов. Ничего на свете лучше не-ету Чем увидеть Свету не оде-ету. Тем кто дружен не нужны одежи И никто из нас не скалит ро-ожи, И никто из нас не скалит рожи. Ла-ла-ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла-ла Ла-ла-ла е ее - ее Пусть не все, но замужем мы бу-удем И урок Наташкин не забу-удем. В сексе лучше нет экскурсовода Нас она страхует от разво-ода, Нас она страхует от развода. Ла-ла-ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла-ла Ла-ла-ла е ее - ее Мне спросить хотелось бы у На-асти, Пусть она ответит лишь отча-асти, Может ли какая-нибудь поза Мне помочь от спермотоксикоза, Мне помочь от спермо...токси...коза. Ла-ла-ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла-ла Ла-ла-ла е ее - ее Девчонки ржали как безумные, пока не вернулась бабушка Шура. Мне было очень приятно – не зря я гулял в одиночестве по саду весь вечер, бубня и напевая. — Спел уже? Молодец, хорошо пел, я слышала пока ходила твое «ла-ла-ла», - похвалила она меня. Девки, начавшие привставать, рухнули обратно, кто-то икнул, а бабушка забурчала негромко, озвучивая мысли вслух, видимо привыкла от одиночества. — Только чего девки в себя долго приходят? Он им рожи корчил или танцевал? Я мультфильм-то видела, песенка - как песенка. Подойдя к уже усевшейся опять Свете, бабушка протянула ей сверточек. Сестра, закрепив свою тогу на груди приняла его и развернула. Это оказались солнечные очки, очень красивые и, насколько я понимаю, фирменные, но тоже из предметов забытых отдыхающими. Светка была довольна, она, примерив, подскочила к зеркалу на стене, вгляделась и расцеловала бабушку. Очки сестренке действительно шли. — Ну вы завтракайте, а я пошла на работу, - бабушка выглядела еще довольней Светки. Она любила раздаривать всем накопившиеся за много лет вещи. Вчера я, проснувшись, подслушал разговор бабушки с внучкой, когда Света с Настей уходили в туалет. — Наташка, ты теперь замужняя и я могу сейчас отдать тебе гору презервативов. Оставляют много, целыми упаковками, ты-то используешь, тебе по молодости много надо с Витенькой, а мне ни к чему... Домой уезжают и оставляют на столе. Вот почти месяц прожили муж с женой, собрались, а презервативы с собой не взяли, ни он, ни она. Ведь весу-то в них никакого, чего не взять? Я и сунула в карман куртки мужику, чего добру пропадать... деньги плочены, жена спасибо скажет, найдет. Только он не приехал больше, хотя обещался. Жена приехала на другое лето, но без него. А хороший мужик был... вежливый. — Ба, это он у тебя был с чужой женой, а его собственная жена презервативы и нашла. Так что не пустили его, а виновата в том ты, и хорошо если без инвалидности обошлось. — Так я же спросила жену, где муж-то, а она говорит, мол, работы много не пускают в отпуск. — Так она про своего мужа говорила, а не про того, которого ты ждала... Едва за бабой Шурой захлопнулась калитка, девчонки окружили меня и еще раз заставили спеть. И все утро, то из туалета, то из кухни раздавалось: — . .. Хоть не все, но замужем мы бу-удем... — . .. И моя излюбленная поза Вас спасет от спермотоксикоза... Сегодня решили на море не ездить, а собрать черешню и сварить варенье с сахаром привезенным вчера Наташей. С утра было еще не жарко, но все разделись догола, чтоб потом не отстирывать кровавый сок с одежды. Наелись, измазались, но набрали сколько велела Наталья, исходя из пропорций к сахару. Потом сидели вокруг стола в беседке и выковыривали косточки. Болтали, и опять то и дело запевали песенку, с различными вариациями текста. Смешными и чем дальше, тем более неприличными: — Больше не нуждаемся в пригля-яде Мы же не какие-нибудь. .. б... В общем черешня закончилась раньше, чем наша фантазия и рифмы. Наталья выставила из беседки кастрюлю наполненную темно-бордовой мякотью и накрытую марлей от мух и провозгласила: — Теперь мы отмоем именинницу от сока. Прямо тут, Светка, ложись на стол. Света, ожидая какую-нибудь подлянку, нерешительно устроилась на столе. — Приступайте, - махнула нам с Настей Наташка и стала своим быстрым языком вылизывать свежий потек на скуле захихикавшей Светки. Как мы накинулись! Быстро вылизав пострадавшее еще два часа назад при сборе черешни лицо (героине дня разрешили есть прямо с дерева, не отвлекаясь на корзинки) девчонки натирали языками и высасывали высохший и совсем свежий сок, поделив груди. Мне достался живот. Честно слизав кислые и сладкие пятнышки вокруг пупка, я переместился на место поинтересней. А там и губки совсем близко, ой, а между ними сок не попал? (Светка послушно развела ноги) Ой, сколько тут сока! Такого же вкусного! Настя с Наташей, доведя до блеска свои участки, подняли к голове и стали держать на весу Светкины ноги, предоставив мне полную свободу слова, то есть языка. То одна, то другая подолгу целовались с начавшей постанывать моей сестренкой. Я услышал, осторожно водя языком возле полупрозрачной мембраны в глубине, между раздвинутых мной не очень больших губок, как Наташа спросила серьезным тоном: — Не решилась еще? — Боюсь я... - еле слышный ответ. Я переключился на клитор, как он похож на вишневую косточку... поднялся еще выше на голенький лобок, потому что тихий разговор меня ужасно заинтересовал. Настя продолжила: — Мы поможем, чтоб все прошло нормально, а то кто знает с кем доведется? Вон, Витька Наталье дров наломал сгоряча. Знаешь ведь чем кончилось... — Да... Но у меня сейчас самые опасные... Наталья оторвала меня от тела и разговора: — Саша, пойдем душ примем. Не завидуй, вот будет у тебя день рожденья, подарю тебе кулек вишни, раздавлю на тебе и мы тоже всего тебя оближем, прямо на праздничном столе. Со всеми гостями вместе. Возле душа я накинулся на высохшее красное пятнышко недалеко от большого Наташкиного соска. Соску тоже досталось, хоть он тут был не причем. Наташка гладила меня по волосам и говорила: — Саш, Свете пора провести дефлорацию... Ну, самый первый раз он такой... в общем опасный. Настя уговаривает сейчас Свету, чтоб не боялась, а я тебя... Я сюрприз, который вчера показала, подарила Светке. Все равно они до последнего только тебе достанутся, даже если она со мной и Настей поделится. Она теплой водой очень тщательно промыла мне член и, пока я смывал вишневые пятна, заскочила в дом, захватив там подушку. У тела опытные женщины Настя с Наташей заспорили. Настя: — Я легла поперек дивана попой на край, мой парень встал на колени, ему было все видно и он не тыкался вокруг, а сразу прицельно ввел. — Но, сейчас–то мы поможем Сашке точно попасть, а когда оба лежат – это самая естественная поза, комфортная обоим. Так что, Светка, ляг на подушку попой, я тебе ее не под голову принесла, ноги раздвинь пошире, согни в коленях и прижми к груди. Настя, подстели ей еще полотенце, чтоб наволочку не стирать. Девица приготовлена – обеспечено хорошее натяжение девственной плевы, что облегчат ее разрыв. Сашка, забирайся сверху... только грудь не придавливай. Хотя с твоим весом можешь придавливать. Целуйтесь пока, только, Саш, не задерживайся языком у нее во рту, на всякий случай, чтоб дикцию сохранить. Тебе, тебе. А тут внизу ты должен действовать медленно и нежно. Сначала будем просто растягивать плеву. Если при этом Света материться не начнет... ну мы по ходу подскажем, и ты тогда сделаешь одно резкое, но неглубокое движение. Тут мы поздравим новенькую женщину, а ты останешься без сладкого, потому что свежеполоманную письку лучше оставить в покое. Все всё поняли? От винта! Наташка проверила состояние Светиной писи и скомандовала: — Настя, вытяни из-под Сашки одну грудь и языком обрабатывай сосок. Саша, можешь пока другую грудь покрутить, а членом не дергай, я пока с клитором поиграю, чтоб из письки нормально потекло. Ну и тебя по попе поглажу, чтоб поддержать на уровне. Вот хорошо, Светочка, как из крана... Сашенька, я навела... торпеда пошла... Света: — Ой... Наташка нажатием мне на попу регулировала давление на плеву, внимательно следя за лицом пациентки... Толчок мне в задницу, я давнул... — Ой, все что ли? – Света попыталась изогнуться, чтоб заглянуть под попу. – Вы меня так перепугали своей тщательной подготовкой, будто собирались аппендицит вырезать... Кухонным хлеборезом... Я лежал не шевелясь и дисциплинированно ждал команды и команда последовала: — Вынимай. Операция прошла успешно! Всем спасибо. Все свободны. Света пошла сполоснуться, Настя понесла полотенце постирать от пятна крови, пока не засохла... А Наташа уложила меня на Светино место, и шепнула: — Лежи спокойно, заслужил... Я смотрел в потолок беседки и ощущал как по стволу пляшет ловкий язык и периодически на головку надвигается горло. По яйцам, то царапали коготки, то касались легче перышка подушечки пальцев. Оргазм начал подступать медленно, но неотвратимо, вдруг ощущение обхватывания пропало, я почувствовал холодок от сохнущего на ветерке ствола и чуть не вздрогнул, когда Наташка бодро запела на весь сад: Мы свое призванье не забу-удем, Этот способ женщинам не тру-уден - Чаще глаз не сводим с небосво-ода, А так делать - западная мода. Баба сверху - западная мода... Оказавшиеся неподалеку девчонки подхватили: Ла-ла-ла-ла-ла-ла ла-ла-ла-ла-ла Ла-ла-ла ёб – её б... её б. И следом Светкин ехидный голосок: — Извините, музыкой навеяло... У меня от хохота всё опустилось. Я лежал голый на столе и еле-еле подергивался молча, совершенно без сил. На лавочке возле душа точно так же обессилено держались друг за дружку Света с Настей – сохли. Рядом сидела беззвучно хохочущая Наташка, одной рукой вцепившись в стол, другой пытаясь приподнять моего не устоявшего от смеха. Наташкин язык тоже валял как хотел мой безнадежно павший членик – даже головка скрылась и на узелок завязалась до более спокойной обстановки... Все уже устали смеяться и молчали, восстанавливая силы. Как говорится, наступила МХАТовская пауза, за которой должен последовать удар грома. И он последовал: — А что это вы тут делаете? – раздался голос бабы Шуры, а ведь совсем недавно прозвучала уже эта фраза. Бабушка вышла из-за угла дома и подступала к внучке, единственной полуодетой в нашей компании. — Саша, иди душ прими, - Наташа выплюнула дохлый членик, тут же плюхнувшийся на яйца, и я слез со стола. О чем тихо говорили родственницы я не слышал из-за шумевшей воды в душе, поэтому далее следует пересказ Наташки. — Ты чего мальца развращаешь? – бабушка говорила негромко, но сердито, - сосешь ему, как блядешка. — Ба, у меня появились подозрения, что мальчик или сильно отстает в развитии или относится к этим... к голубым. Ну совершенно никакой реакции на женские прелести, а ведь уже должен вставать у него, даже в этом возрасте. Вот я и стимулировала рукой и даже языком, чтоб пробудить правильный интерес и ускорить развитие. У меня не получается пока, сама знаешь - месячные начались, а своими сиськами я могу только педофилов заинтересовать, да оголодавшего в казарме Витьку. Кажется позавчера Саше твоя грудь понравилась, а еще мальчик твоей писькой и попой заинтересовался, может ты тоже постимулируешь как-нибудь? — Ну грудями и попой может быть, а в волосне-то моей чего он разглядит? — А хочешь, побреем? Будешь девочка, как Света с Настей. Я спрошу, у девчонок крем для эпиляции должен быть. — Брила я когда-то, вот у меня ноги и заросли как джунгли. А сама-то что не побреешь? — Боюсь Витька ревновать станет. Скажет, мол, пока он за полярным кругом хрен морозит со снежными бабами, я тут интимную красоту навожу для с цепи сорвавшихся отдыхающих. Кстати, меня тут изнасиловать пытались. Брюнет, лет 30-40, на «Запоре». — Ахметка? Ты к нему села? Он же больной на обе головы, ему всего 25 еще. Его же мужики обещали кастрировать, если найдется посторонний свидетель, что баба не сама ему дала. — Вот почему он Сашеньку так испугался... Ну ладно, речь-то не о нем. Может Сашеньке дашь за сиськи подергать или в письку ручонкой залезть, глядишь и встанет. Может и у тебя при этом эксперименте разок капнет с губки, хи-хи... не пересохло же еще? Шучу... — Нахалка бесстыжая... Ладно подумаю. Жалко Сашеньку... — Ба, чего я придумала! Давай устроим конкурс красоты писек, назовем «ПИ в квадрате» или «Корень из ПИ» или «Секанс ПИ». Я буду ведущей, как некондиционная, вы трое участницами, а Сашин хреник будет самым объективным показателем. — Уйди от меня, от греха подальше, я ведь матери не скажу, я тебя сама выпорю, если дедов ремень найду... Пока они столь содержательно беседовали я быстро вымылся и подсел к шепчущимся девчонкам. Обнял сестренку за плечи и спросил: — Ну и как тебе новый статус солидной и почтенной женщины. Светка потянулась вдарить по привычке затрещиной, но передумала и сама обняла меня: — Как я люблю тебя, братик. — Ага, я тебя тоже... Временами. Хлоп - затылок все же пострадал. На лавку подсела незаметно исчезнувшая и снова появившаяся Настя. В трусах? И она? А ведь Наташа что-то говорила об этом. — Да, братик, теперь ни в одну нельзя. Завянет твой корешок без нас. Пойду-ка я тоже трусы натяну. Тебе, Саш, принести? Или будешь единственным в округе с голым тендером? — Пойдем вместе, а то опять не те принесешь. Настя, которой показалось скучно сидеть на лавочке в одиночестве, потянулась за нами. Мы оделись и почему-то смотреть на груди девок сразу стало гораздо интересней, может потому, что с глаз скрылся отвлекающий фактор? В дверях комнаты остановилась Наташа: — Я так понимаю главный приз в конкурсе выиграет баба Шура, как единственная участница. Вот тут она пояснила свои слова, пересказав только что произошедший у них разговор. Дольше Насти смеялась Светка-засветка: — Ага, ага! Этот мелкий членоносец сначала кого-нибудь трахнет и сразу же отстает в развитии... Отстаёт и отстаёт... от одной девушки, и пристаёт к следующей. (Доколе она будет иронизировать над родным братом?!) А за голубого может сойти только в течении пяти минут после того как выдоит себя досуха. Мне всегда нравилось наблюдать как у него вскакивает на меня. Как-то мама, выходя от меня, дверь не успела прикрыть и я видела в зеркале как он остолбенел напротив двери... Я так медленно повернула к нему обнаженную грудь, а сама в боковое зеркало трюмо смотрела за взлетом в трусах его ракеты с ускорением в пять-шесть «G» не меньше. И ведь паразит мамы не постеснялся! Ладно, братик, не обижайся. На что обижаешься? На то что говорят, какой ты настоящий и правильный мужик? Вон у тебя опять на наши сиськи шорты от тела на полметра оторвались! Ехидная сестра подскочила и обняла меня. Сначала нехотя, но через секунду-другую с азартом ответил на ее совсем не сестринские поцелуи. Мои руки сами охватили глобус ее попы, но нащупали трусы, и переключились на груди, которые я мечтал потрогать все детство. Светка замурлыкала. Вот как у нее получилось мурлыкать, не прекращая поцелуя, и с моим языком во рту? На плечи Светки легли узкие Наташкины ладошки, и та повинуясь их нажиму, опустилась передо мной. На мне шорт не оказалось – их стянула стоящая за спиной Настя. А член мой оказался на ехидном языке Светы, теперь уже в буквальном смысле. Мне показалось, что она лучше Насти усвоила теоретический материал, что сказать, Светка всегда училась лучше подруги, той пришлось пересдавать тройку, чтоб получить стипендию. А еще надо отдать должное: девчонки не лезли с советами, просто присели на тот же уровень с двух сторон. Я возвышался над тремя головами и это было непривычное чувство. Когда я кончил, а Светка сначала проглотила и высосала все до капельки и только потом задумалась, анализируя вкус. Наташка наделась на освободившуюся головку, сжала смягчившийся ствол и проверила языком, не осталось ли какой случайной капельки. Настя тем временем целовала задумчивую Светку. Член выпал из Наташкиного рта и быстро достиг своего минимума. Я оглянулся ища шорты. Как Настя умудрилась их снять со стоящего меня, а я не помнил чтоб приподнимал ноги? Девчонки сидели тесно на Настиной кровати и шептались о своем девичьем, а может о моем мужском. И тут в комнату заглянула Баба Шура. С нескрываемой жалостью смотрела она на мой скрючившийся членик.