Я сидел на диване, поджав одну ногу. Как только я подумал, как дышать тут же тишину начали нарушать мои тяжёлые вдохи и выдохи. Наверное, не задумываясь над этим ничего бы, не изменилось, но теперь восприятие окружающего резко крутанулось. Рядом Брендон ползал по полу и натирал паркет мылом. Когда его голова стукнулась о табуретку он выругался, и неохотно сел, отбросив мыло в сторону.
— Глупо, но я спрошу. Зачем тереть, если Файф может просто толкнуть табуретку. Думаю, попроси ты её об этом она не отказала бы.
Брендон забросил руку на подлокотник дивана.
— Я бы улыбнулся, но сегодня полная луна. Верь в приметы, Айк, после смерти, возможно, они спасут твою грязную душу.
Такого я не ожидал. Эти небрежные слова полоснули меня, оставив глубоки порезы.
— Моя душа чиста, — резко ответил я, и его серые глаза встретились с моими, — Тебе этого не изменить, Брендон, так зачем напоминать?
Он медленно поднялся, обошел диван спереди и сел на пол передо мной. Его рука легла на мою. Запястье обожгло как огнём.
— Если бы ты мог спасти меня, ты сделал это, Айк? Забрал бы мою боль себе? — Он смотрел прямо мне в глаза, требуя честного ответа.
Мне не нужно было думать, я знал, что отвечу сразу.
— Никогда.
Брендон опустил взгляд и покачал головой. От этого его черные волосы спали на лоб.
— Знаешь, а что сделал бы я? — он переплел наши пальцы и приподнял ладони. — Я бы отдал все, что угодно за твою улыбку. Я бы сгорел заживо, лишь бы жил ты.
Мне пришлось вырвать руку, для здравого хода своих мыслей. Брендон тут же отпрянул, назад боясь получить пощечину от меня или даже удар в лицо. Но у меня этого не было и в мыслях.
— Я ждал этих фраз несколько лет! А теперь?! — заорал я чувствуя, как зверь во мне рвется наружу. — Зачем ты так, Брен?!
— Я... я... не хотел! — он отполз на полметра назад — В том, что я бы слеп, надо винить не меня. Нельзя ускорить то, чему не дано еще сбыться!
— Да пошел ты со своими чертовыми высказываниями! — на моих руках от гнева вздулись вены и на секунду отрасли когти, но я втянул их обратно. — Теперь все будет на своих местах, — прошептал я и, перемахнув через диван, направился к двери.
— Айк! — позвал обреченно Брендон.
Но я уже скрылся.
Эту ночь я провел под холодным душем. Временами он барахлил, и вода не текла совсем. В такие моменты я задремывал, но просыпался от противных харькаюших звуков где-то в трубах.
— Надеюсь, он не заболел... Совсем нет ничего из таблеток...
— Когда ты его нашла?
— Под утро... Когда не нашла в его комнате, решила осмотреть дом, и только в ванной наткнулась на Айка... Не похоже на него... Почему он был на полу под душем?
Брендон не скажет ей настоящую причину, соврет.
— Не знаю. Он заходил ко мне, но потом быстро ушел.
Ну, вот. Только такому Файф не поверит.
— Мммм...
— Он вколол сыворотку?
— Да, еще днем, — Файф вздохнула, — Я пойду, приготовлю что-нибудь...
— Ага — отозвался Брен.
Скрипнула дверь и слабо дунул воздух. Я потянулся на жестком матрасе и приоткрыл глаза.
Брен сидел на стуле возле комода и теребил мой амулет. Как только я зашевелился, он замер. Взгляд испуганный, настороженный. Сейчас он завораживал меня еще больше...
— Это твое, — Брен положил амулет на крышку комода, — Упал, когда я перенес тебя сюда.
Я мыкнул что-то несуразное и отвернулся от него, изучать белую стену.
Еще раз дунуло воздухом в спину, но я слишком поздно это подметил. Скрипнул старый матрас и Брен лег рядом со мной, не смело дотрагиваясь до моего тела. Я закусил губу.
— Мне нравится с тобой общаться, ты свободен, я всегда хотел быть таким, — Брен процитировал то, что сказал мне в первый день нашего знакомства. Я всегда помнил этоту фразу, но не знал про Брена. Тогда все казалось таким простым и легким. Теплоты не хватало, и я осторожно перевернулся к нему лицом.
— Помнишь то, что было так давно? — прошептал я, касаясь лбом его лба.
— То, что в сердце отложено, не забыть никогда. — Брендон просунул руки под мою рубаху. Я чувствовал, насколько они дрожат и насколько движения ладоней неуверенны.
— Если присутствует страх, никогда не заставляй себя, — я немного отодвинулся, что бы видеть его глаза.
Брендон всегда боиться, это как его жесткое проклятье. Единственное чего ему не хватает — это смелости. Когда мои волки подходили к Брендону, иша ласки, он пугливо прятался за меня. Иногда, на тыкаясь на мой взгляд, краснел, стыдясь этой трусости. Я никогда не обвинял его в этом, зная, что справиться со страхами сложно.
— Сейчас он отступил. Тебя я не боюсь, — Брендон посмотррел на меня так будто расчитывал на поощрение.
— Совсем? — спросил я улыбнувшись.
Вместо ответа он медленно взял сначала мою верхнюю губу, потом нижнюю. Мммм...
Я пытался запомнить эти мгновения навсегда. Вкус, запах, прикосновения...
Рвушаяся ткань его хлопковой рубашки. Сброшенные в сорону штаны. Теплота тела. Ласковая улыбка. Его не перестовая, дрожащие руки. Взгляд нежный, пронизывающий.
— Может ты снимешь все эти браслеты? — тихо спросил я Брендона, — Разве они тебе не мешают?
— Нет... не мешают...
— Это от воздействия? — догадался я.
— Да, Файф говорит помогает... — Брендон вытянул руку и показал все цепи, фенечки, браслеты, что были завязанны на руке. Я не удержался и прошелся от локтя до запястья языком.
— Не хочешь не снимай, — прошептал я, кусая его шею, — Но знай, никто не защищает лучше, чем я и мои волки, — Брендон улыбнулся.
И я поцеловал эту улыбку.