Несмотря на тщательный допрос Надежды Александровны, Аллочка не раскололась в случившемся, сознавшись лишь в том, что пригубила немного шампанского, и потому от неё «так дурно пахнет!».
На что учительница английского провела длительную беседу с дочерью, на предмет пьянства в современном обществе. Та же лишь повинно качала головкой, думая о своем, и слезки испарившейся невинности капали на юбку.
Наконец мама тоже расчувствовалась, решив, что слегка перебрала, и прижала белокурую головку раскаявшейся дочери к своей высокой груди… Мир был восстановлен!
***
На следующий день звонок в дверь квартиры заставил Аллочку вскочить с дивана и метнуться в коридор.
— Это он! – мелькнула радостная мысль.
Действительно, за дверью стоял Слава. Девушка чмокнула любимого в щеку и тот, после небольшого комплимента маме, предложил Аллочке прокатиться, на машине его отца, на пляж.
— Поехали Алла! – стал упрашивать её донжуан – Посмотри, какая жара стоит! А я знаю один дикий, суперский пляж, там никогда никого не бывает…
И это был его прокол!
Разговор молодых людей услышала мама и сказала, что поехать они туда могут лишь при одном условии — только вчетвером! Папа, Николай Ильич, согласно закивал головой.
— А где это место, Вячеслав? – спросил полковник.
— Да прямо за деревней N-ской. Там лес к реке почти вплотную подходит… — начал было объяснять парень.
— А-а-а, знаю! Бывал когда-то там по молодости. – махнул тот рукой.
Слава вмиг погрустнел, понимая, что при таком раскладе секса сегодня не предвидится, но и отказываться тоже было неудобно.
Когда уже всё шмотки, палатка и прибамбасы к шашлыку были собраны и погружены в машину Славы – раздался телефонный звонок. Полковника срочно вызывали на службу.
— Ну поезжайте втроём! Я, как только всё улажу, тоже подъеду… — пообещал Николай Ильич.
***
Дикий пляж встретил отдыхающих летним зноем. Слава с помощью Аллы поставил палатку и они, разгрузив машину, разделись, чтобы отправиться купаться.
— И я с вами! – сказала Надежда Александровна, вылезая из палатки в смелом, белом бикини.
Слава даже удивленно открыл рот, увидев её. И было из-за чего!
Эффектная женщина выглядела лет на 35, не более. Её светлые, как у дочери волосы, были собраны сзади в симпатичный пучок; полные груди примерно 4-го размера поддерживались довольно узким лифчиком, который прикрывал только их центральную часть. Поэтому её нежное, белое тело буквально выпирало с двух боковых сторон.
Фигуру зрелой женщины слегка портил только полноватый животик.
Низ дамы тоже был интересен. Центральную часть её широкого таза прикрывал белый треугольник трусиков, от которого к талии тянулись две веревочки, завязанные в узелки в виде бантов.
Слава сглотнул слюнки, и ему вдруг страшно захотелось дернуть за эти веревочки и посмотреть, — что же скрывается за той тонкой тканью… У него в плавках вдруг стала расти его сосиска, и «ботаник» рванул в воду, чтобы не быть разоблачённым в таких нехороших мыслях…
***
— Пахан, зацени какие буфера у биксы сопливой! А булки! Ща побалдеем по чёрному! Во нам масть пошла!..
— Прикуси ботало, баклан! Лучше глазей по сторонам, чтоб на мусоров не нарваться. А то, в натуре, опять у Хозяина будешь шлюзы открывать! (авт.: давать показания)
Два зека лежали на земле в лесу, спрятавшись за кустами, и наблюдали за отдыхающими на пляже.
Как только троица вошла в воду, зеки, в испачканной серой форме, двинули к палатке. В руке пахана был нож.
— Шнырь, обшмонай манатки лохов! – отдал приказ пахан и начал раздеваться.
Это был верзила лет 45-и, под два метра ростом, крепкого телосложения. Короткая прическа «ёжик», шрам на щеке, вероятно от ножа, придавали ему довольно мрачный вид. Он не спеша разделся, оставшись в одних трусах и по-хозяйски сел в раскладной стульчик, отвалившись на спинку.
Его грудь украшало изображение церкви с большим количеством куполов (авт.: ходки). Под ключицами были выколоты две восьмиконечные звёзды (авт.: вор в законе). На двух пальцах рук были выколоты перстни в виде ромбов (авт.: отрицала).
Шнырю на вид было лет 28, ниже среднего роста. Его череп был полностью выбрит, а на шее сзади выглядывала наколка, в виде крупных букв МИР (авт.: Меня Исправит Расстрел). Он разулся, сбросив надоевшие ботинки и потные носки на песок, и довольно пошевелил ступнями с наколками в виде головы кота (авт.: карманный вор).
Зек осмотрел палатку, а затем начал деловито лазить по сумкам.
— Хоть бы бычок надыбать у фраеров! – бормотал он.
Купавшаяся троица заметила незнакомцев у своей палатки и поспешила на берег.
— Вы кто такие?! – взволнованно сказал подошедший Вячеслав у грабителей.
Зеки даже не посмотрели в их сторону. Пахан одел темные очки Славы, прикрыв глаза от солнца и расслабившись, загорал. Шнырь продолжал увлеченно потрошить сумки.
— Ну что, бухалово есть? – наконец нарушил тишину пахан.
— Голый вассер, пахан! – огорченно ответил Шнырь.
— А башли? (авт.: деньги)
— Да так, мелочевка, бля… Бациллов вагон! (авт.: продуктов)
— Вы что делаете?! – возмущенно вмешался в их разговор Слава.
Пахан с интересом посмотрел не него поверх очков:
— Шнырь, ответь лоху, раз просит!
Уголовник бросил копаться в сумках и подойдя к парню, улыбнулся и обрушил тому кулак под дых. Слава охнул, согнувшись в три погибели.
Шнырь обхватил его голову, как паук, растопыренными пальцами и толкнул что есть силы от себя. Тот застонав, полетел на песок.
— Все в ажуре, пахан! – доложил зек.
— Слава! – кинулась Аллочка к парню.
— Товарищи, что вы себе позволяете? – встала на защиту будущего зятя «англичанка».
— Прикинь пахан, това-а-рищи! Буром прёт мадам! Вломить ей в натуре? – спросил Шнырь.
— Я те, баклан, ща бестолковку отремонтирую! (авт.: голову разобью) Сам я…
Пахан отложил очки, взял нож, лениво встал и пошел к женщине. Она испуганно стала пятиться назад, пока не уперлась спиной в дерево.
— Вы… Вы… — мямлила Надежда.
— Сисястая, курва! – сказал вор, оглядывая её выпирающие груди, и вдруг одним движением левой руки порвал между ними веревочку лифчика. Тот скользнул вниз, и полные груди, лишенные опоры, вываливаясь вздрогнули, как холодец, нацелившись на зека крупными околососковыми кругами.
Надя охнула от неожиданности, потом закричала:
— Аа-а-а! — и кинулась бежать прочь по твердому песку вдоль воды.
Следом за ней ломанулась Аллочка. Набрав побольше воздуха, она заорала:
— Помоги-и-те!..
Пахан побежал за женщинами следом.
Шнырь завертел задом, не зная, что же теперь делать.
— Смотри, лох! Уйдешь – я их на куски порежу! – крикнул он Славе, и рванул следом.
Надя бежала, порой наступая в воду и выбивая из неё фонтаны брызг. Её тяжелые груди раскачивались, завораживающе мотаясь, как две спелые дыни, мешая уходить от погони.
Пахан бежал, широко расставив руки и, с ужасной улыбкой, орал, вторя Наде:
— А-а-а-а!..
Было видно, что эта охота на прекрасный пол ему доставляет удовольствие.
Он без труда догнал женщину, сбив её с ног. Затем обхватил её тело своими широкими клешнями, попутно помяв груди, и закинув на плечо, легко пошел назад со своей добычей.
Надежда мотала руками и ногами, но зека это только веселило.
Аллочка тоже далеко не смогла убежать. Шнырь догнал её, схватив за волосы, и обхватив в охапку молодое, отбивающееся тело обеими руками, двинул следом…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
Уважаемый читатель! Если рассказ Вам понравился – не забудьте лайкнуть!