Утром следующего дня меня разбудил стук ложки об чайный стакан. Я встал, надел кроссовки и вышел на уличную кухню.
- Чаю будешь, моя красивая?
- Какая я тебе красивая! Наливай уже, - улыбчиво произнёс я.
- Чем планируешь заняться? - спросил Амиран.
- Ничем. Голова немного болит. Сушняк.
- Просто надо повторить, - улыбаясь, произнёс он.
- Нет уж. С меня и вчерашнего хватит.
- Егор?
- Что?
- А ты сам никогда не задумывался?
- Над чем это?
- Ну, ты действительно похож на девочку; у тебя фигура, о которой даже девчонки мечтают.
- Амиран, это всё равно не даёт никому повода обращаться со мной, как с девчонкой.
- Ну, тебе же понравилось вчера? - поднося чашку ко рту, спросил меня Амиран.
- Что понравилось?
- То, как ты был поставлен в роль девушки?
- Нет, - проговорил я.
- Совсем-совсем?
- Совсем-совсем.
- Врёшь же! - улыбаясь, проговорил Амиран.
- Не вру, я тебе когда-нибудь врал? Я не пойму, тебя что, тоже это так волнует? Может, и ты меня хочешь тоже на роль девушки поставить?
- А ты бы обиделся, если бы я сказал, что хотел бы?
- Обиделся. Тем более если бы услышал это от лучшего друга.
Он поставил кружку на стол и подошёл ко мне сзади. Я сидел за столом, положив ногу на ногу, и, держа кружку, даже не шелохнулся. Он положил свои руки мне на плечи и стал их медленно массировать. Я наклонил голову вбок, чтобы ему было удобнее продолжать массаж.
- Ну разве тебе не хорошо сейчас? - шепнул он мне на ушко.
Мне было действительно на тот момент хорошо. Мне этого так не хватало! Его ласка меня возбуждала; неужели девочки тоже испытывают такое в моей ситуации?
Я медленно стал вставать, но он не отпускал меня, перешёл руками на спину. Я оттолкнулся от него.
- Мне больно, у меня всё горит ещё.
Он вдруг мигом забежал в комнату и принёс мацони (кефир).
- Я тебя смажу, и тебе станет легче, - произнёс Амиран. - Он успокаивает тело.
Кефир оказался не холодным, так как в Грузии на тот момент света вообще в деревнях не было. Амиран наливал кефир на свою ладонь и размазывал мне его по спине. Я стоял к нему задом, упёршись руками в стол.
Он поставил бутылку и, взяв одной рукой меня за бедро, другой прогнул мне спину. Получилось, что теперь я почти лежал животом на столе, стоя на земле лишь на носках. Перед Амираном открылась удивительная картина: парень, точнее, его друг в почти удачной позе стоит у него дома во дворе! Когда он начал намазывать мне затылок, получилось так, что своим телом он прижал меня к столу, и я на себе, точнее, на попке почувствовал его петуха, которому ничего не требовалось, кроме хорошего траха. Амиран нарочно попытался вдавить его в меня.
Я не мог собраться с мыслями, что мне делать: либо броситься домой и закрыться за семью замками, либо... Я продолжал думать, а Амиран уже держал меня за бёдра обеими руками и нагло начал тереться пахом об мою попку, шепча над ухом:
- Егорка, милый, я тебя люблю, ты же сам знаешь об этом. Я без ума от тебя, я люблю тебя больше всех на этой земле.
Я не мог уже удерживать себя, и мой член предательски меня подставил, когда рука друга начала трогать его.
- Видишь, как ты меня обманываешь? Егор, не надо скрывать свои чувства, согласись, что тебе это действительно нравится. Тебе нравится ощущать себя в роли девушки.
Он опустил свою руку мне на ногу и поднял её вверх, просунув её мне через шорты, добрался до трусиков и отодвинул их в сторону, начал нежно мять мои яички. Меня охватил словно бы судорожный рефлекс.
Неожиданно скрипнула дверь. Это, наверное, пришла его мама. Амиран отстранился от меня и вернулся на своё место. Я встал.
- Доброе утро, - произнесла она.
Я, допив чай, сказал:
- Ладно пойду я, дома покажусь.
- Я, может, зайду к тебе позже. Хорошо?
- Ну, приходи, - не глядя ему в лицо, ответил я.
Я вышел и направился к своему дому. По пути мне встретился тот самый Алик, который снова запрягал лошадь и собирался уже ехать.
- О, Егорчик, как дела?
- Всё нормально, - проговорил я.
- Ты что, вещи в карты проиграл, что ли?
- Нет, река унесла, - ответил я.
- А что это у тебя за белый след?
- Да это Амиран меня намазал от загара, - спросил я, демонстрируя ему свою спину.
- Да нет, у тебя на левой ноге след руки.
Действительно, я как-то и не обратил на это внимание. На моей ноге был опечаток левой руки Амирана. Выглядело так, что кто-то приложил мне туда руку, если не я сам.
Алик смотрел на меня, улыбаясь.
- Шутили с ним, - сказал я, отводя глаза в сторону и улыбаясь.
- Поехали со мной. Не хочешь?
- Куда это?
- На бахчу, а то мне там скучно одному.
- Нет, как-то не хочется, я домой пойду. Может, в следующий раз.
- Как хочешь.
Я обратил внимание на то, как он провожал меня взглядом. Меня это только взбесило.
Наконец, я добрался до своего дома. Своих я там не увидел. Я быстро поднялся на второй этаж по лестнице и зашёл в гостиную. Там стояла большая кровать и огромное зеркало, около которого я встал во весь рост, затем повернулся боком и задом, внимательно осматривая своё тело.
Я скинул ремень и расстегнул пуговицу, задрожал всем телом - шортики свалились на пол. Я сделал пару шагов навстречу зеркалу и повернулся к нему задом, удивившись самому себе. Я нагнулся и выпятил свою попку, схватился за заднюю часть трусов и натянул их, собрав их у себя между ягодиц. Затем я начал двигаться так по комнате, наблюдая за собой в зеркале. У меня даже шаг был женским. Меня начало это заводить. Я поставил ногу на край кровати и прошёлся по ней рукой, как это делают в фильмах стриптизёрши.
- Всё. Довольно!
Я и не заметил, как мой член встал. Я накинул эти шорты, нацепил ремень и спустился вниз, там взял свою майку с рукавами и вышел на улицу, опять встретив проезжающих велосипедистов.
Я сел на лавочку и стал думать, кого мне ещё посетить. Почти на конце улицы я заметил бричку Алика. Наверное, он остановился на минуту, но его на месте не было. Я побежал, залез на тачку, взял вожжи в руки и стал дожидаться его. Наконец, он вышел со двора и, заметив меня, улыбаясь, залез на тачку, ударил рукой по лошади, и мы тронулись.
Проехав улицу, мы выехали в открытое поле, где было протоптано. Я вёл лошадь по дороге. С Аликом мне не приходилось скучать. Он постоянно рассказывал мне какие-то смешные байки или анекдоты. Он считался самым юморным парнем на улице. У него были самые что ни на есть деревенские замашки. Я бы даже назвал его диким. Его смех меня просто поражал, как у какого-то ненормального.
Мы болтали, в основном, про то время, когда меня здесь не было. Наконец, он остановил лошадь, вылез из арбы, достал косу и начал её точить.
- Мы чего тут встали? Мы что, приехали?
Он только рассмеялся в ответ и продолжил точить косу о камень. Вдоль дороги проходило бетонное сооружение в виде полубочки, по которому на огромной скорости неслась вода, скорее всего, на полив полей. Я зацепился и начал взбираться на него. Забравшись, я встал на край и издал победный рев Тарзана.
- Смотри, не упади, а то унесёт, и считай, что ты пропал.
Я достал свой член и начал спускать в воду и смеяться.
- Вот что я хотел на эту твою воду делать, - а Алик продолжал косить и улыбаться.
Я уже минут как 20 простоял, и Алик за это время накосил траву.
- Спрыгивай, поехали, - сказал он.
- Я не могу сосредоточиться.
- Давай, а то жарко мне.
- Не могу я, правда. Помоги мне!
Он спрыгнул с тачки, подошёл ко мне и схватился за мою правую ногу.
- Перекидывай левую ногу и прыгай, а я поймаю.
Я так и сделал, потом залез на тачку и, шутя, скомандовал:
- Тебя ещё долго ждать тут или приглашение надо отправить?
Мы рассмеялись и поехали дальше. Мы ржали на всё поле, когда перед нами появилась развилка.
- Направо! - скомандовал он и шлепнул меня по спине, так что я чуть не родил прямо в тачке.
- Ты, обезьяна, у меня же спина горит вся!
- Что, больно, сучка? Терпи казак - атаманом будешь, - и я положил свои кроссовки ему на спину.
Засмеявшись, он бросил вожжи и резким рывком повернулся в мою сторону, так что лошадь от испуга с шага перешла на лёгкий бег.
- Я щас тебя накажу, что-то ты, мелкий, слишком много выпендриваешься.
Он навалился всем телом на меня и начал совершать движения в виде траха и издавать рёв орангутанга.
- Ой, бляя!
- Что? - спросил Алик.
- Тебе бы в зоопарке жить, людей смешить. Обезьяна ты настоящая!
После этих слов он только прибавил обороты, сложив мои колени, а затем разведя их широко в сторону. В моих шортах от этого образовалось две щели от самих шорт до ног, через эти щели ему открылись мои трусики. Он с рёвом прижался своей паховой областью к этому месту и сильнее начал нащупывать мой уже вставший член. Затем он положил мои ноги себе на плечи и стал выпендриваться. Я хохотал при этом из-за выражения его лица.
Моя майка была немного коротковата, и мой пупок был обнажён пред ним. Он бросил мои ноги и прильнул к моему пупку своими обезьяньими губами. Держа меня крепко в замке, он облизывал его и даже слюнявил.
- Ну хватит! - не выдержал я.
Он бросил меня и обратно залез на скамейку. Лежал и думал о произошедшем. Алик сильно уважал моего деда, так как тот не раз выручал его, и Алик всегда заботился обо мне и уделял мне особое внимание. Но ждать от него чего-то плохого было нельзя. Это не в его стиле. Он, наоборот, брал всегда сторону Робин Гуда, поэтому я его совсем не боялся.
- Обезьянка! - произнёс я, в ответ он только усмехнулся. - Ты, обезьян вонючий, я с тобой разговариваю! - проговорил я и не успел и пикнуть, как он снова навалился на меня и, усевшись на моём животе и держа коленями мои руки, стал раздавать мне пощёчины, приговаривая:
- Ещё будешь называть меня так, будешь?
Я только успевал в лёгкие воздух набирать. Измучив меня, он сказал, чтобы я перестал его называть так, затем он сел на своё место, а я продолжал лежать.
Наконец, мы приехали. Я встал и увидел большой участок с растущими на нём маленькими арбузами. По периметру участка стояли деревья, образуя границу типа забора. Рядом с нами стояла огромная деревянная вышка и длинная лестница. Под вышкой стояла скамейка и стол.
Мне не терпелось поскорее взобраться на вышку и посмотреть на открывающийся с неё вид. Когда я забрался туда, мне стало немного не по себе. Вышка немного раскачивалась, и создавалось такое впечатление, что она вот-вот рухнет. Алик привязал лошадь и начал ссыпать с тачки траву, которую мы привезли. Я встал на колени и, глянув вниз, прокричал:
- Эй, обезьяна немытая!
На полу лежало сено в виде одноместной кровати и подушка. Я услышал, как Алик стал взбираться по лестнице. Я стоял и любовался видом с вышки. Действительно, мы проехали достаточно большое расстояние. Не дай бог по такой жаре топать пешком - можно умом по дороге тронуться!
Вдруг Алик схватил меня за ноги и стал поднимать их. Я руками удержался за ограду в виде стенки и попросил, чтобы он меня опустил на пол. Он достал заначку из сигарет и предложил мне. Я, подумав, взял одну. Это была пачка "Астры" - сигарет, которые продавались без фильтра и были похожи на теперешние "Прима Дона". Выкурив сигарету, я аж потерялся, присев, чтобы не упасть, а Алик смеялся, как дебилоид.
- Ну что, готов побыть сторожем тут сегодня?
- А ты разве не собираешься домой?
- Нет, сегодня я остаюсь тут на ночь.
- Как на ночь?! Почему ты мне раньше об этом не сказал, тупой обезьян?
- А ты и не спрашивал, сучка.
- И что, ты мне предлагаешь тут куковать? С тобой?
Вышка по площади была 3х3 метра. Я мог смело ходить по ней. Мы долго ещё общались с ним, затем он вспомнил про карты и предложил мне поиграть.
- На что играть будем? - спросил Алик.
- На просто так.
- Не, так неинтересно. Давай на то, чтобы кто-то через часа полтора спустился бы и накормил лошадь.
Я проиграл ему. Играли в дурака мы до трёх. Затем он предложил играть на раздевание. Я не согласился, так как эта идея мне точно не понравилась.
Дело шло к вечеру, и с вышки был прекрасно виден закат солнца. Алик достал сигареты.
Он закурил и сделал мне паровоз. Я начал кашлять со слезами на глазах, затем мы оба рассмеялись. Он сказал, чтобы я снова сделал огромный вдох, только на этот раз задержал бы дым настолько, насколько мог, и вдохнул его. Я держал дым, сколько хватило сил, а когда начал выдыхать, дыма совсем не оказалось.
- Молодец. Неплохо у тебя получается, сучка.
Сделав третий рывок, который весьма отличался от предыдущих, я не смог поместить всё в легкие и старался уже держать столько, сколько хватит духу, затем выдохнул и упал на колени. Казалось, что я начинаю просто задыхаться. Алик довольным смехом сопровождал мои действия и, докуривая, продолжал смотреть на меня. Я посмотрел на него, а он с своей дебильной улыбкой произнёс:
- Конец тебе теперь, сучка.
- Что за фигня!? - я начал плыть.
Когда я попытался встать и посмотреть вдаль, меня будто шарахнуло током. Я выпучил глаза и смотрел куда-то.
- Ты чё там увидел? Чучхеловое дерево?
Мы оба рассмеялись, и я никак не мог остановиться, меня несло. Я таким счастливым ещё никогда не был. Я кричал, прыгал, пытался проломить дыру в полу. Алик, докурив, выкинул окурок, затем подошёл ко мне сзади и своими широкими лапами обнял меня, но я не обращал внимания на эти вещи, не придавал этому абсолютно никакого значения.
развернул меня к себе, взяв меня за ноги, усадил на полочку, убрав с неё керосиновую лампу в угол на пол. Полной луны, светившей нам, для освещения было более чем достаточно. И вот я сижу, тащусь, а он раздевается - сбрасывает свою вонючую рубашку и снимает старые джинсы. Стоя в одних трусах, он одним рывком снимает с меня майку и кидает её на пол. Впиваясь в мою грудь губами, он начинает жадно её сосать. Я, не в силах соображать, отдаюсь ему. Моё тело горит и чешется, и мне сейчас просто по кайфу принимать его поцелуи, которые поднимают мне настроение до предела. Я улыбаюсь ему...
Закинув мои ноги себе на плечи, он стал облизывать мои ноги, поднимаясь по ним всё выше.
- Ах ты, маленькая сучка, сейчас ты за всё заплатишь.
В ответ я только рассмеялся.
Он снял с меня шорты. Я сидел попкой на краю полочки. Он отодвинул трусики в сторону, и ему открылось моё колечко. Машинально у себя под ногами он схватил веревку и примотал мою ногу к одному из столбов, что держали по углам крышу. Получилось так, что я с задранной привязанной ногой был прикован к столбу, второй ногой я держался за заборчик. Он раздвинул мои половинки, и ему открылось очко.
- Что же ты делаешь, дурак! - проговорил я, пытаясь отстраниться от этого внезапного приёма, когда его язык проткнул меня.
Алик жадно впился в мою дырочку, словно вампир, пытаясь выкачать весь нектар, который накопился во мне за годы жизни. Запуская внутрь свою слюну и причмокивая, он высасывал её обратно. Сопротивляться я уже не мог. Я закинул голову назад и с довольным стоном прижал его голову сильнее к себе, чтобы он глубже проникал в меня. Наконец, он сдёрнул трусики и закинул их на мою привязанную ногу.
- Ну же, Алик, не заставляй меня это терпеть, я больше не могу так, - не выдержав, жалобным тоном простонал я.
Я не соображал, что происходит, я видел только его силуэт, то, как он, уже спустив трусы, надрачивает свой член, который был достаточно внушительных размеров и с огромной головкой. Я не ощущал ни страха, ни стыдливости. Я хотел, я был готов принять в себя этот огромный инструмент. Мои мышцы были достаточно расслаблены для этого.
Он сплюнул мне на очко и начал размазывать слюну своей головкой по моей попке. Биение сердца начало набирать темп от происходящего. Я держался за столб и смотрел на его агрегат, виляя попкой и что-то напевая. Алик подался вперёд, и я почувствовал, как стенки моей попки начали раздвигаться, но боли при этом я не ощутил. Алик смотрел на моё поведение. Треть головки уже была во мне, а Алик продолжал оставаться в таком же состоянии. Я начал ощущать еле заметную нарастающую боль. Когда я посмотрел вниз, то увидел, что Алик уже ввёл в меня головку наполовину. Я попытался отстраниться, его рука гладила мой член. Он остановился, возникла небольшая пауза, затем попытался продвинуться дальше. На этот раз он держал меня одной рукой, а второй крутил свой болт во мне по часовой стрелке.
- Алик! - с испугом выдавил я из себя.
Затем он вытащил головку, дав мне немного передохнуть; моя дырочка автоматически закрылась и, казалось, больше не откроется и не впустит в себя уже никого.
- Ах, блин, зря я это сделал, - заявил Алик.
- Лузер ты, - шутя, произнёс я.
- Что такое "лузер"?
- Ничего, - расхохотался я.
Его это на секунду взбесило, но по нему было видно, что он старался по минимуму причинить мне дискомфорт.
Новая попытка - головка смело вошла в меня до половины, дальше он с задержками начинал продвигаться в меня потихоньку дальше. Я ощутил, как его головка прошла уже целиком ворота, и забился; мне стало не по себе.
- Потерпи, мой хороший, мы уже у цели, сейчас всё пройдёт, - и он под давлением короткими толчками стал пробивать себе дорогу в глубь меня.
Я почувствовал, как его большие волосатые яйца лежат уже у моего входа, и вскрикнул так, что эхо можно было бы услышать в пределах километра. Алик был во мне и не делал никаких движений, какие я часто видел в порнофильмах. Внутри себя я ощущал его член и не мог поверить в это. Как же так, меня теперь продырявили настоящим мужским членом?! Я об этом раньше как-то не особо и задумывался и даже не мечтал о таком. А теперь вот он и вот я; я сижу, можно даже, сказать вишу, и во мне находится здоровенный хуй.
Мои мысли прервались после того, как Алик начал двигать свой член обратно, и моя попка дала мне знать, что ей сейчас не особо хорошо. Вскоре Алик начал уже довольно синхронно вгонять и выгонять свой член, поплёвывая на него своей еле собиравшей во рту слюной, при этом он шлёпал меня по попке своей здоровой мозолистой рукой.
Вот он уже конкретно начал обрабатывать моё очко; взяв меня за бёдра, он двигался с неимоверной скоростью, и шлёпания его уже невозможно было считать. Я, не держась на ногах, чуть ли не падал: сил не было держать себя. Время от времени Алик на секунду останавливался, выпрямляя ноги, после чего, выставив снова меня на рельсы, продолжал бурить мою скважину дальше.
Я реально потерял счёт времени. Я не знаю, сколько времени продолжался наш трах. В последний момент (из того, что я помню) я упал на колени, Алик не смог уже держать меня, а потому уложил на живот и продолжил трахать, а я просто вырубился...
Я проснулся абсолютно голым, рядом со мной лежал Алик. Я приподнялся. Солнце уже пекло вовсю. Я начал вспоминать происходившее вчера. Сделав шаг, я ощутил в попе жуткую боль. Было такое впечатление, словно внутри меня засохло ведро цемента. Я прошёлся рукой по промежности и был ошарашен: в мою дырочку теперь могли войти сразу четыре пальца, а даже, может, и весь кулак! Ногтями я содрал с себя засохшую сперму этой обезьяны; в сперме была примесь крови. "Он что, - подумал я, - натёр свой член до крови, что ли?" Я увидел на полу свои трусы, слава богу, хоть и чёрные, зато чистые, и надел их.
Мне очень хотелось пить. Я спустился вниз, так как у стола на вешалке висел термос. Открыв крышку, я налил в неё воду. Затем я сел на лавочку. Я не представлял, что мне теперь делать и как дальше жить с этим остальное время, которое я пробуду тут. Ведь сейчас все пацаны, наверное, узнают о случившемся... Я надеялся только на лучшее, другие мысли я старался к себе не подпускать.
Посидев так ещё немного, я опять залез на вышку. Алик продолжал лежать на прежнем месте. "Какой же он всё-таки мускулистый!" - подумал я. Смуглый его член лежал на его животе, он и в спящем положении был весьма впечатляющих размеров.
Пользуясь случаем, я решил всё-таки узнать Алика получше. Я присел на коленки и тихо начал гладить его член, затем я взял его в руку и поднял его в вертикальное положение; даже в руке он свисал, и его головка смотрела вниз...
Вдруг я почувствовал, как он начал бить энергией и опоясываться вздувающимися венами. Стал увеличиваться его диаметр и рост. Весь член был покрыт засохшей спермой и небольшими пятнами крови. Я начал его надрачивать - медленно и до самого конца. Он находился уже в полной боевой готовности, когда Алик начал подавать признаки жизни, но я надеялся на то, что он всё-таки не проснётся. Он же, закинув руки за голову, открыл еле-еле свои глаза и улыбнулся, сказав:
- Попробуй его.
- А ещё чего тебе сделать?
- Ничего больше можешь не делать, просто возьми его в свой ротик. Тебе понравится.
Я отпустил член и отодвинулся немного. Он, словно парус на ветру, снова встал, приняв боевую стойку. Я не выдержал:
- Ну ты, обезьяна чёрная.
На мои слова Алик никак не отреагировал, он даже, может, и не слышал меня. Он глазами показал на своё достоинство и стал издавать звук заведённого двигателя, при этом его член, словно двигатель, заставлял поднимать капот при оборотах. Я встал, не обращая внимания на его состояние, достал из-под его задницы свои шорты, одел второй кроссовок и накинул на себя майку.
- Ну что, Егорка, куда идти надумал?
- Домой.
- А, ну давай-давай.
- А что?
Ты меня тут одного захотел бросить? Попользовался и бросить надумал?
Я повернулся к нему.
- Чё ты только что сказал? Это я, что ли, попользовался тобой? Ты сколько времени меня ещё драл, после того как я вырубился?
- До рассвета, - рассмеялся он.
- И кто тут кем попользовался? Меня, наверное, домашние уже вовсю ищут.
Он ухватился за мою ногу и сказал:
- Приляг со мной.
Я лёг, закинув ногу на ногу, его рука легла на мой живот и стала гладить его, задрав майку. Я ощущал, как его шершавая от мозолей ладонь царапает мой живот. Алик подложил свою левую руку мне под голову, а правой всё гладил меня. Пальцами он добрался до моих губ и просунул их мне в рот. Мои зубы были стиснуты. Его орган вывалился мне на живот и, словно червь, теперь извивался на мне. Я взял его левой рукой и начал гладить, затем надрачивать.
Алик своим длинным пальцем всё пытался проникнуть мне в рот, но мои зубы не давали ему это сделать. Тогда языком он пристроился к моей подмышке и поцеловал её. Я в ответ на щекотку приоткрыл рот, и он тут же проник в него. Алик начал водить длинным пальцем по моим губам, давая понять, что должен начать его сосать. Я никак не реагировал на это. Тогда он начал совершать поступательные движения.
Вдруг мне на живот выплеснулась его горячая жидкость. Не поместившись на моём животике, она скатилась вниз. Тогда Алик отнял от моих губ палец и опустил его в мой пупок. Намазав своей спермой, он поднёс его к моим сомкнутым губам и держал так, пока капли не начали собираться в щёлочке между моими губами.
- Открой ротик, Егорка.
В ответ я промычал. Затем он снова и снова повторил это, пока капли по моему подбородку не начали стекать к шее. Я брезгливо засмеялся, не открывая рот. Тогда этот подонок взялся за мой нос, отчего я приоткрыл рот, и вся масса проникла мне в рот, каплями падая на мой язык. Затем он просто стал размазывать сперму по моим губам, давая мне возможность привыкнуть к этому вкусу - вкусу спермы настоящего мужчины.
- Алик, что ты делаешь? - обиженно произнёс я, не глотая сперму.
Алик с большим интересом стал наблюдать за мной. Во рту у меня сперма уже смешалась со слюнками, но я всё никак не решался глотать - было жутко противно. Я вскочил и выплюнул всё содержимое рта через ограду вниз. Затем, вытирая локтем подбородок и шею, я пнул Алика слегка ногой.
- Ты бездушное глупое создание!
Алик только рассмеялся в ответ.
3авязав шнурок на ботинке, я сказал:
- Алик, мне правда надо идти, я и кушать хочу уже.
- Я тебя хотел накормить, но ты отказался.
- Такими вещами сам питайся, засранец, - проговорил я.
Наконец, Алик мне объяснил, как мне нужно идти до дома.
- Спустишься, пройдёшь мимо тех деревьев и выйдешь на дорогу. Она идёт вдоль деревьев, где можно, по крайней мере, отдохнуть от солнца. Она считается главной - быть может, кто-нибудь и подберёт тебя.
- Ладно, разберусь... Алик!
- Что? - ответил он, почёсывая яички.
- Сам понял что, - посмотрев на его болт, ответил я.
Он только улыбнулся. Я повторил его смех, дразня его, затем спустился с вышки и направился к дороге.
Солнце хорошо пекло, мой загар ещё не спал, обжигая мне голые локти, шею и ноги. Я плёлся по дороге. Меня догнал один из велосипедистов.
- Куда направляешься?
- Домой.
- Садись, - сказал он, показывая мне на сиденье.
Я согласился, так как ноги у меня от бессилия уже отваливались. Я уселся на его место, и мы тронулись.
На вид парень был примерно такого же телосложения, как и я, но гораздо выше. Я обхватил его руками, и ему ехать пришлось, по большому счёту, стоя. Мы с ним разговорились, он русского языка не знал. Я заметил, как он утомился. По его телу бежал пот, и мне стало его немного жалко. Я предложил ему поменяться местами, так как ехать надо было ещё долго.
Через некоторое время мои ноги устали, мне было немного стыдно, что я и половины пути даже не пропедалил, а уже устал. Подавшись назад, я дал ему понять, что хочу уместиться на кончике сидения. Он понял и подвинулся, насколько мог, при этом его руки легли мне на пояс. Я то вставал, отдавая нагрузку на педали, то прижимался к седлу, давая ногам отдохнуть.
Раз за разом я стал обращать внимание на то, что его член стал твердеть. Я не придал этому значения. Видимо, он уже вошёл во вкус и при моём отдыхе подавался вперёд, надеясь получше прижать его, придавливая меня к себе. В один из таких моментов у меня возникла идея как следует насадиться к нему на член. Такого действия с моей стороны он явно не ожидал. Его руки спустились по моим бёдрам вниз и начали гладить мои ноги.
Дорога, естественно, была грунтовой, и мне пришлось прыгать на его выпученных штанах. Обе его руки смело могли пролезть под мои шортики. Он так и сделал и начал мять мои ляжки, и тут впереди начали показываться дома. Его руки начали гладить мои яички через трусики, отчего мой член наполнился кровью.
Я остановил велосипед и соскочил с него, извинился и сказал, что дойду до дома теперь уже пешком. На моё удивление, велосипедист не стал меня отговаривать или задерживать.
- Увидимся, - сказал он мне, а я лишь кивнул ему, уходя с дороги...
Шёл я огородами, которые были засажены деревьями. Сил моих больше не хватало идти до дома. Я нашёл яблоню, залез на неё и стал грызть кислые зелёные яблоки. Эти огороды принадлежали моему другу Гие. Мне ещё не удалось его увидеть, да и зайти к нему я ещё не успел, и от этого факта мне стало немного стыдно.
Доедая яблоко, я услышал чьи-то шаги, которые ломали сухие ветки под ногами. Я не стал слезать с дерева и решил увидеть первым идущего. Наконец, из-за веток и листьев я увидел родного брата Гии, Радика. Я, так и не поняв, что он собирался тут делать, спрыгнул на землю, и он меня узнал. Мы друг друга поприветствовали. Говорили мы с ним только по-грузински, так как русского он, кроме плохих слов, не знал. Наконец, мы вышли к дому, и я попросил, чтобы он позвал Гию.
Я сидел и ждал его во дворе на лавочке. Наконец, он вышел. Гия хорошо разбирался в арифметике и химии. Русский язык он знал чисто.
- Ты чё так одет? Пешком, что ли, пришёл к нам?
- Да нет, - засмеялся я и объяснил ему всю ситуацию, затем мы разошлись.
Я жил неподалёку от него. Открыв ворота своего двора, я сразу увидел и деда, и бабушку. Они сидели за столом с какими-то незнакомыми мне людьми и пили чай. Я, еле ковыляя, добрёл до стола.
- Егор, ты где пропал всё это время? И что с твоей одеждой, где она?
- В карты проиграл, - шутя, ответил я.
- Ааа... Ну, хорошо, что ты попу свою не проиграл. Это самое главное.
Гости рассмеялись.
Я снял кроссовки, зашёл в дом, упал на кровать и крепко уснул.