1.
Если бы я знал, что после окончания медицинского училища меня направят работать в небольшое село, затерянное в горах, я бы никогда не стал учиться на фельдшера.
Главный врач райбольницы, видя мой вид, поспешил успокоить:
- Как только освободится место поближе к цивилизации, сразу же переведём, но ты, разумеется, должен зарекомендовать себя перед жителями села с положительной стороны.
Что мне ещё оставалось делать? Вздохнул, сел в рейсовый автобус, который проходил через село, и поехал.
Село, в котором мне предстояло работать, находилось почти в ста километрах от райцентра. Население составляло около семисот человек. Преобладали русские, но были и алтайцы, казахи, немцы и другие национальности.
Фельдшерский пункт находился в старом деревянном здании. Усадьба была ухожена; в помещении уютно, чисто, покрашено. Жильё дали недалеко от работы в большом многоквартирном доме барачного типа. Я был рад и этому: как-никак, сам хозяин. Проблематичными, конечно, для меня будут ночные вызовы, да и в выходные дни далеко не отлучишься - болезнь не спрашивает, выходной у врача или нет.
Учился я хорошо; на практике зарекомендовал себя тоже хорошо, но вот как пойдёт самостоятельная работа? Ведь от моего решения будет зависеть жизнь человека. Чтобы точно поставить диагноз, надо, чтобы больной правильно рассказал, что его беспокоит.
Самый тяжёлый день оказался первый.
Когда я пришёл на работу, в коридоре находилось человек пять. Я поздоровался и попросил, чтобы немного подождали, прошёл в кабинет. Из-за двери услышал голоса:
- Молодой...
- Кого он знает, только со школьной скамьи.
- Галина Павловна тоже была молодая.
- То Галина Павловна, а то этот...
- Не умирайте, бабы, вперёд смерти.
Надел халат, тщательно вымыл руки, вытер их и, открыв дверь, пригласил первого пациента.
В кабинет вошла полная женщина средних лет. Она сразу же села на стул и попросила измерить ей давление. Давление оказалось нормальным, но женщина засомневалась:
- Оно у меня всегда прыгает.
- Хорошо. Измерим ещё раз минут через пять.
- Вы бы какие-нибудь хорошие лекарства мне выписали, - попросила она.
- От какой болезни?
- Вы же лучше должны знать, какие есть болезни.
- Конкретно, на что вы жалуетесь?
- Вы врач, вы и определите, что у меня болит.
- Допустим, я буду вас лечить от ревматизма, а вас беспокоит печень.
- Мне только печени ещё не хватало.
- Вот поэтому давайте рассказывайте, что вас беспокоит.
- Так, говорите, давление у меня нормальное?
- Было. Давайте измерим ещё раз...
- Ну уж нет! У меня пирог в духовке сидит, а я забыла, - и женщину словно ветром сдуло.
Так, в полуанекдотической форме, прошёл приём первого больного.
В этот день мне пришлось двоих направить в стационар в райцентр, одному перевязать рану, троим выписать лекарства. На всё это потребовалось около двух часов, но устал, кто бы знал...
Вечером прибежала девочка и сказала, что мамке очень плохо. Захватив необходимые лекарства, направился к больной.
"Больная" еле ворочала языком - настолько была пьяна, что не могла ступить и шагу. Девочка попыталась увести мать на кровать, но не смогла справиться и побежала за "дядей доктором".
Что предпринять? Женщина смотрела на меня, и неизвестно, кого она видела перед собой.
Я достал нашатырный спирт, смазал ватку и сунул женщине под нос. От резкого запаха женщина подпрыгнула. Девочка испугалась.
- Это нашатырный спирт, - сказал я девочке. - Не бойся. Скоро мама твоя протрезвеет, - я ещё раз сунул ватку "больной" под нос и потёр ей виски. Женщина постепенно стала приходить в себя.
- Ты что, с ума сошёл?
- Ещё раз так напьёшься, дам такого лекарства, что неделю не будешь из туалета выходить, - выпалил я то, что пришло на ум.
Минут через двадцать женщина уже стала соображать, и можно было её оставить с дочерью.
Так прошёл мой первый рабочий день - самый трудный для меня.
Второй день уже был легче. Постепенно стал узнавать людей. Особенно пожилым нравилось, что я с ними разговаривал спокойным убедительным голосом, не торопил их. Некоторым требовалась не столько медицинская помощь, сколько общение, и были случаи, когда больной или больная уходили "совершенно здоровые". Однако бывало и так, что приходилось больного сопровождать в райцентр на попутке или вызывать из района скорую помощь.
Так как эта повесть не о работе молодого фельдшера, а о его личной жизни, то считаю, что это вступление надо закончить. Работа останется фоном.
Молодёжи моего возраста в селе было немного. Некоторые из них попытались завести со мной дружбу, но, узнав, что к спиртному я равнодушен (выпить немного можно было, но где гарантия, что никто не обратится за помощью, а идти к больному под градусом - это неэтично с моей стороны), отходили. С девчатами тоже как-то не получался контакт, хотя я особо и не желал его. Правда, вечерами было довольно скучно сидеть перед телевизором или читать, на какой раз, какую-нибудь книгу. Библиотека в селе была не ахти какая. Под стать ей была и библиотекарь.
Когда я собрался идти домой на обед, в кабинет ворвался высокий, несколько плотного телосложения, приятной внешности мужчина лет 25.
- Презы есть?
Я на секунду задумался: просто все вещи привык называть своим именами. Видя моё замешательство, он пояснил:
- Гандоны значит, а ещё врач, - укорил он.
- Презервативы есть.
- Одного размера?
- Не измерял.
- Что, у всех хуи по 15-16 сантиметров?
- Тоже не мерил, - улыбнулся я.
- А почему тогда презы делают одного размера?
- Претензия явно не по адресу. Возьми адрес в райбольнице и напиши туда, где их изготовляют. Спроси, почему они все одного размера, укажи, какой тебе нужен размер, может, изготовят специально.
- Да они от зависти лопнут. Ладно, давай пару пачек, что-нибудь придумаю.
Должен сказать, что по совместительству я был ещё и аптекарем, а аптека находилась в соседней с врачебной комнате.
Рассчитавшись за покупку, молодой человек не спешил уходить. Он как будто хотел ещё что-то спросить, но не решался.
- У вас всё или что-то ещё? У меня обед.
- А ты что не женишься?
- Успею.
- Бабки хорошо о тебе отзываются. Женись на нашей, будет свой доктор, а только к одной привыкнешь... убегает.
- Свои кадры надо готовить.
- Пять девчонок уехали, и ни одна не вернулась.
- Женись на девчонке из медицинского и вези её сюда.
- Сбежит... Женился уже два раза, правда, не на медиках.
- Но и...
- Выдержишь мои 27 с половиной? - и ушёл, хлопнув дверью.
Сказать, что я много видел членов больше 20 сантиметров, нельзя. Видел, в основном, в армии, потом в общей городской бане, так, иногда, случайно попадались на глаза, но в основном все были средней величины. Встречались и великаны - 20 и немного больше, но 27 с половиной - это что-то из области фантастики, хотя я слышал, что есть и до 30 сантиметров.
Желание увидеть член 27 с половиной загорелось во мне, но как это сделать? Не будешь же при встрече просить показать. Село есть село, все друг друга знают, и вряд ли есть здесь кто-нибудь, кто занимается однополой любовью. Можно одно не то слово сказать и создать такие проблемы, что потом вряд ли отмоешься. Прежде, чем отрезать, надо 7 раз измерить - есть такая русская пословица.
Однажды уборщице пожаловался, что здесь нет общей бани и придётся ездить в райцентр или мыться, согрев воду в тазу.
- Здесь у всех свои бани, - сказала она. - Таких, как ты, раз-два и обчёлся. Попросишь - любой пустит. Жалко воды что ли...
- Неудобно.
- О, Господи...
А вечером пришёл Он, тот, который покупал презервативы.
- Тётка послала. Пойдёшь в баню?
Я неопределённо пожал плечами.
- Пошли. Заодно и я попарюсь и помоюсь.
Я согласился. Сердце тревожно забилось: я должен увидеть его 27 с половиной, хотя если даже он будет не стоячий, всё равно... Только бы парень ничего не заметил.
Баня была срублена давно и, по-видимому, была рассчитана на большую семью, так как, когда я зашёл, она показалась мне довольно просторной. Сашка, так звали молодого человека, сразу разделся полностью, заварил веники и сел на полок греться. Я тоже разделся и сел недалеко от него. Мы были голые уже около 10 минут, но увидеть его член мне так и не удавалось. Зато он мой сразу определил.
- У вас, городских, у всех такие? - спросил он.
- Кто?
- Хуи! Встанет, сколько будет?
- Не знаю, - хорошо, что в бане было не совсем светло, иначе бы он увидел, что я покраснел, но по голосу он понял, что я вру.
- Не пизди! Не знает он! Каждый пацан начинает измерять линейкой свой хуй, и каждый хочет, чтобы у него был больше всех.
- Сантиметров 15, - выдавил я из себя.
- А у меня смотри какой красавец! - и повернулся ко мне.
Увидев его дубину, я ахнул: довольно толстый, ровный, тёмный. Я чуть не схватил его рукой, но вовремя опомнился.
- Блядь, из наших никто не даёт, приходится дрочить или ездить за сто километров.
- Ты не полностью вводи, - осторожно посоветовал я.
- Я и так ввожу половину, а потом забываю и всаживаю по самые яйца...
Мы попарились, помылись и разошлись. Больше разговора о членах не было.
Как-то комендант села остановила меня на улице.
- Алексей Павлович, у меня к вам разговор, - почему-то все пожилые люди обращались ко мне по имени-отчеству и на вы. - Вы можете потесниться на недельку? Дело в том, что приехал новый зоотехник, а квартиру, которую ему обещали, ещё не освободили.
Я понял, о чём речь. Сразу представил пожилого человека с папиросой в зубах, одетого в старое поношенное пальто. Настроение резко упало. Комендант заметила моё состояние и поспешила успокоить.
- Я постараюсь, чтобы ему побыстрее освободили квартиру. Я думаю, что вы с ним найдёте общий язык.
- Лишь бы не пил, - пробурчал я. - Ко мне ведь и на дом приходят больные, - напомнил я.
- Зря приваживаете. Привыкнут - будут ходить по каждому пустяку.
- По пустяку не ходят. Через час буду дома, пусть приходит.
- Он ненадолго, - ещё раз напомнила комендант.
Когда пришёл квартирант, у меня чуть глаза из орбит не вылезли: среднего роста, тёмно-русые кудри едва не касались плеч, глаза цвета моря пронизывали насквозь. Лицо продолговатое, красивое, правда, нос был несколько великоват для лица.
- Викентий, - представился он и, не дав мне назвать своё имя, поинтересовался: - На тык много?
- На какой тык? - не понял я.
- Когда чурла приезжает, её стараются обиходить, ну, а когда чувак, как я, разумеется, наоборот.
- Есть при желании, - неопределённо ответил я.
- На первое время можно поделиться. Прости, у меня такое настроение паршивое, вот я и прикалываюсь. Залетел воробей, - вздохнул он.
- Я тоже.
- Значит вместе будем чирикать.
- Меня пообещали перевести поближе к цивилизации, как только освободится место.
Викентий засмеялся.
- Ты ещё веришь в сказки? А здесь кто будет? Здесь тоже люди живут.
В знак согласия я кивнул головой.
- Всё ничего, но где ты будешь спать? - спохватился я. - Кровать одна.
- Сегодня как-нибудь перекантуюсь, а завтра найду какую-нибудь чуву.
- Горишь желанием засунуть?
- А что теряться. Пока не расчухали, успевать надо.
- А что должны расчухать?
- Что я бабник, - он похлопал меня по плечу. - Шучу. Я ещё почти неопытный.
Одна гора с плеч спала: квартирант оказался не таким, как я его себе представил.
Само собой, лишней постели у меня не было, и мне пришлось предложить ему лечь вместе.
- А если я спросонья перепутаю тебя с чувой? - он хитро подмигнул.
- Тогда и я сделаю это же.
- По нолям.
Мы легли. Так как кровать была одноместной, пришлось лежать прижавшись друг к другу.
- У тебя с кем-нибудь было? Я имею в виду парней, - поинтересовался Викентий.
- Правду говорить не хочу и врать тоже.
- А у меня было.
- Ну и как? - не удержался я.
- Всё зависит от напарника.
Я почувствовал его горячий ствол.
- Может, попробуем? - предложил он. - Что нам терять?
Я не успел ответить. Раздался осторожный стук в окно.
- Кого нелёгкая принесла? - проворчал Викентий. - Поебаться даже не дадут.
Я встал, надел трико и вышел в сени. Пришёл Сашка.
- Хотел поболтать немного, - виновато сказал он, - а ты уже лёг.
- Квартиранта поставили.
- Знаю. Вместе спите?
- А куда деваться? Завтра будет искать кровать.
- Повезло...
- Кому?
- Пока не знаю.
- Хочешь, можешь забрать, - предложил я.
- Надо посмотреть.
- Смотри.
Мы зашли в комнату.
- Привет!
- Викентий...
- Помню ещё, Викентий. А ты ничего стал, смазливый. Целок много поломал?
- Найдёшь их сейчас. В коляске ещё проковыривают.
Сашка засмеялся.
- Молодец. А что это рано спать легли?
- А что делать?
- Ходить, дышать свежим воздухом. Желающие есть? - он явно смотрел на квартиранта.
- Ты случайно пол не перепутал? Парня зовёшь на свидание, - вмешался я.
- Не перепутал.
- Так я пойду? - неуверенно спросил меня Викентий.
- Хозяин-барин, - сухо произнёс я.
Викентий прекрасно понял меня, но сделал по-своему. Через пару минут они ушли.
- Ну и чёрт с вами! - крикнул я вслед им, но они, разумеется, возглас мой не услышали, так как были уже за дверью.
Настроение упало до предела. Если придёт - пусть где хочет, там и ложится, а завтра уматывает на все четыре стороны...
Викентий вернулся под утро. Быстро разделся и хотел было лечь ко мне.
- Постой! Где шарился, там и ложись.
- У нас с ним ничего не было, - опешил он.
- На воре шапка горит. В кресле досидишь до утра, немного осталось.
Викентий оделся и сел в кресло, которое недавно принесла соседка, - хлам. Ей хлам, а мне пригодилось.
- Я честно говорю... - начал было Викентий.
- Не надо передо мной оправдываться. Вы мне оба безразличные.
- Но ты же хотел со мной...
- Хотел. Спасибо Сашке, вовремя раскрыл тебя.
- Прости. Мы с ним в армии служили вместе.
- Что ты унижаешься? Что же тогда он тебя у себя не оставил, тем более что в армии служили.
- Он предлагал, но я сам не захотел.
- Ну и зря.
Уснуть, разумеется, не удалось. Через пару часов пошёл на работу, а Викентию предложил поискать другое жильё.
Видимо, он ввёл в курс событий Сашку. Тот перехватил меня, когда я шёл на обед.
- Слушай, пусть он у тебя пока поживёт. Чего ты заартачился... - начал было Сашка, но я резко перебил его.
- Во-первых, у меня нет лишней кровати и постели, во-вторых, он будет таскаться, как... а я... Надо - забирай его к себе.
- Мы в армии служили. Его там трахали все кому не лень, а я так и не добрался. Зато сегодня душу отвёл. Не рассказывал?
- Меня это абсолютно не интересует.
- А он сказал, что ты ему сцену ревности устроил.
- Таким, как у тебя, поворочай, не это ещё скажешь.
К вечеру Викентий ушёл.
В дальнейшем мы несколько раз встречались, но, кроме кивка головой, больше не удостаивался его внимания. Вскоре и кивок исчез.
Через какое-то время от уборщицы я узнал, что Сашка куда-то уехал.
Постепенно в работу втянулся, к людям тоже стал привыкать. Единственно, не мог подобрать по сердцу девушку. Тянуло к парням, но нужного человека не оказывалось. Это меня начинало угнетать. Съездить в город не удавалось: как я писал выше, только до райцентра около ста километров, а от него до города ещё 150. Где гарантия, что приедешь и сразу встретишь нужного человека.
Такая однообразная жизнь продолжалась месяцев пять. Я по-прежнему 90% времени уделял работе, остальные 10 - личному. Но что это за личное? Чтение книг, телевизор, письма родственникам.
- Вы у нас жить не собираетесь? - как-то спросила меня соседка.
- Почему? - удивился я и тут же спохватился. - Да, меня обещали в скором времени перевести в другое село.
- Опять без врача останемся, - вздохнула соседка. - Конечно, ты молодой, тебе семью надо заводить, а наши девушки, наверное, не нравятся. Сколько живёшь, и ни с одной... - она помолчала. - А может, самому полечиться надо? У нас по этому делу баба Саня мастерица. Чуть ли не все мужики через неё прошли. Если стесняешься - могу поговорить.
- Со мной всё нормально.
Трахнуть кого-нибудь для приличия что ли? Но не лежит ни к одной душа...
пришёл из тюрьмы. Вёл себя тихо, ни с кем старался не общаться. Местные тётки шёпотом рассказывали, что там его сильно били и он немного не в себе. Жил на самом краю деревни с матерью-пенсионеркой. На работу устраиваться не спешил, да и куда? Какие имелись рабочие места - были заняты. Если где-то появлялась вакансия, брали своих. Никто с тюремщиком не хотел связываться.
Как-то застал его сидящим на завалинке больничного здания. Было видно, что сидит он тут давно: у ног валялось не менее десятка окурков. Увидев меня, он хотел было встать, но я опередил его.
- Если не на приём, посидим, - и сел рядом с ним.
В это утро больных не оказалось.
- Шёл, сел покурить да засиделся, - тихо произнёс он.
- Бывает.
- Я вот от кого-то слышал, что если человек один раз попал туда (он имел в виду тюрьму), то его всегда будет тянуть туда, - он посмотрел на меня. - Меня не тянет, - он некоторое время помолчал. - Но и сидеть тридцатилетнему лбу на шее у матери сил нет. Мне её надо кормить, а вместо этого она меня... - он тяжело вздохнул и замолчал.
- Здесь трудно найти работу, а в райцентре не пытался? - поинтересовался я.
- Ездил несколько раз. В основном требуются сторожа или грузчики, а я... не доверяют.
- А в город если... - начал было я, но он перебил меня:
- Думал. Но там меня могут встретить "друзья", а я не хотел бы больше с ними иметь ничего общего. Они обязательно постараются втянуть в своё болото, а я не хочу. Я и так матери много горя принёс.
Что я мог сделать? Только посочувствовать, но одним сочувствием сыт не будешь.
Пришла женщина, и я ушёл на приём. Когда пациентка ушла, вышел на улицу, но его не оказалось на прежнем месте.
Примерно через неделю после этого разговора из района приехала комиссия по приёму помещений к работе в зимних условиях. Внешний и внутренний вид помещения комиссию удовлетворил, хотя сделали кое-какие замечания. Когда, как мне показалось, всё было пройдено, один из чиновников поинтересовался:
- А сколько дров заготовили и где их храните?
- Каких дров? - растерялся я.
- Зимой как будешь отапливать помещение?
Я недоумевающе пожал плечами. Почему-то мне об этом никто не сказал, а сам я не догадался. Не знал, что одновременно буду ещё по совместительству и завхозом.
- Выписывай дрова у лесника, ищи человека, и пусть он заготовляет. Попросишь потом машину, за бутылку дрова вывезут.
- Топить тоже самому?
В комиссии о чём-то поговорили между собой.
- На зимний период можешь взять истопника. Но прежде чем он приступит к заготовке дров, пусть приедет к главврачу, составим договор.
Всего не предусмотришь. Найти хорошего человека для меня было довольно сложно. Одновременно я знал людей и в то же время не знал. После некоторого размышления решил найти недавнего собеседника. Хоть минималка, а всё какие-никакие деньги. Зиму протопит, а там видно будет. Может, ещё какая-нибудь работёнка перепадёт. Одним словом, как себя покажет. С этими мыслями я и пошёл к нему.
Мать Николая (так звали мужчину) со слезами на глазах благодарила меня.
- Тут хоть дома будет, на виду. А если куда уедет, буду постоянно думать о нём, как да что.
- В общем, если согласен, завтра езжай в район к главврачу, оформляйся и приступай.
На другое утро он так и сделал.
Я нашёл лесника и договорился с ним о заготовке дров. Николай приступил к работе. Я не видел его целую неделю и уже начал волноваться, что он и как. Но вот вечером, когда я уже собирался идти к нему домой, он зашёл довольный.
- Всё, начальник! Ищи машину. Чурок двести точно будет.
- Это много или мало? - растерялся я.
- Смотря какая будет зима. Если бы был уголёк, то за глаза бы хватило.
- Уборщица говорила, что помещение маленькое, обходятся дровами.
- Но их надо ещё поколоть, - и, видя моё замешательство, он добавил: - Не переживай, расколю всё помаленьку, ты только насчёт машины проверни.
- Завтра пойду к коменданту.
- Знаешь, как хорошо в лесу! - он вплотную подошёл ко мне. - Так бы и не возвращался в деревню. Жаль только, что птиц мало, почти не слышно их гомона, а вот раньше... Но всё равно спасибо. Я так отдохнул на свежем воздухе.
- Лес валить - разве это отдых? - удивился я.
- Лес валить не тяжело, колоть чурки - другое дело. Пойду я...
- Может, кофе? - предложил я.
- В следующий раз. Надеюсь, можно будет зайти?
- Какой может быть разговор! Заходи, - пригласил я.
Только через неделю удалось вывезти чурки из леса. Николай уже начал беспокоиться: кабы кто не увёз. Местные не тронут, а вот чужие могут наткнуться и...
Как бы то ни было, чурки были у дровника. Оставалось расколоть их и сложить. Николай колол чурок двадцать в день и укладывал их в дровнике поленницей. Березовые отдельно, сосновые отдельно.
Устроить истопником Николая не удалось, несмотря на все мои старания. Оказалось, что уборщица загружена работой не полностью и топить помещение вменили ей в обязанность. Получив деньги за заготовку дров, Николай обрадовался - какой-никакой, а заработок. Конечно, огорчился, узнав, что опять без работы остался, но что я мог сделать!
- Не везёт ни в работе, ни в любви, - вздохнув, сказал он.
- А в любви-то что?
- А кому я нужен без денег? Да и нет такого человека, который бы понял меня, - он помолчал. - Деревня есть деревня, хоть и в ней люди живут.
- Деньги, в первую очередь, играют всё, - согласился я. - А девчонку или женщину, думаю, можно найти.
- А что ты не находишь?
- Я - другое дело.
- Понимаю... При первой возможности убежишь.
- Да и не только это.
- А что ещё? - продолжал пытать меня Николай.
- Всё тебе надо знать, - улыбнулся я.
- Просто спросил, - Николай отвернулся.
Спустя две недели он опять зашёл ко мне.
- Всё, решено! Уезжаю! - сообщил он.
- Куда?
- По контракту.
- С ума сошёл?
- Не могу я сидеть на шее у матери. Один знакомый пообещал провернуть дело, - он помолчал. - Надеюсь, что всё уладится.
- А как мать?
- Пока не говорил ей. Если результат будет положительный, тогда и осмелюсь сказать.
Я подошёл к нему.
- Хочу, чтобы результат у тебя был положительным и...
- Что и?
- Да так, ничего.
- Говори, - он взял меня за руку. - Я же вижу, что ты хотел что-то сказать.
- Если я скажу, ты сразу уйдёшь.
- Дурак! Я не знаю, как подступиться, а он "уйдёшь"...
- Я тоже...
Мы смотрели в глаза друг другу, и ни он, ни я не могли отвести взгляд. Мы разговаривали глазами, и нам было понятно то, о чём не могли сказать вслух.
- Я вечером приду, - пообещал Николай.
- Я буду ждать...
Как на грех, в девятом часу вечера вызвали к больному. "Придёт, а меня нет. Дождётся?" - беспокоился я.
Он дождался. Увидев его, я хотел что-то сказать в оправдание, но он успокоил, сказав, что всё понимает.
Мы перекусили, разделись не спеша, словно это было в сотый раз, и не торопясь легли в постель, и только тогда дали волю своим чувствам...
Он словно сорвался с Голодного мыса, да так оно и было, долбил он меня изо всей силы. Я думал, он быстро кончит и даст мне передохнуть, но не тут-то было. Ему потребовалось около получаса, чтобы кончить.
- Я ещё хочу, - прошептал он.
- Только не так резко, - попросил я...
Он приподнялся и вытащил член из меня.
- Ты куда?
- Не буду же я всё время лежать на тебе.
Меня охватил страх: сейчас он уйдёт, и я опять останусь один. А придёт ли ещё раз? Но он должен уйти. Должен уйти сейчас. Не дай Бог увидят утром, как он пойдёт, что подумают.
Николай полежал минут десять.
- Надо идти, - решил он. - Светиться нам ни к чему.
- Да-да, - согласился я.
- Когда ещё можно прийти? - спросил он.
- Когда будет желание.
- Боюсь, что оно появится к вечеру.
На другой день меня вызвали в район на сессию. Я сделал отчёт о своей работе.
- Отрадно то, что больных стало меньше, - в заключение сказал я.
В зале заседаний повисла неловкая тишина. Я был в недоумении. Прошло минуты полторы. Ведущий сессии, наконец, подал голос.
- Это, конечно, отрадно, что больных становится меньше. Если посмотреть цифры, то в среднем в день на приёме бывает 6-7 человек. Напомню, что население составляет 698 человек. В месяц больницу посетило 152 человека. Считайте сами. Как правило, больные - одни и те же лица. Не проще ли раз в неделю выезжать двум медицинским работникам в село на час, максимум на два.
- Болезнь не спрашивает больного, - начал было я, но меня резко перебили.
- Вы, оказывается, знаете больше нас. Привыкли получать дармовые деньги...
После непродолжительных дебатов было решено: закрыть фельдшерский пункт с нового года, обязать районную больницу один раз в неделю отправлять в село двух медицинских работников...
Когда и кто из чиновников заботился у нас о человеке?
Если раньше я хотел уехать из этого села как можно скорее, то теперь наоборот. Как люди будут обходиться без медицинской помощи?
Как я не пытался доказать главврачу, что нельзя людей оставлять на произвол судьбы, он соглашался со мной, но стоял на своём: бюджет...
Николай был в шоке.
- Как так можно?! Разве это по-человечески? Вот она, забота о людях.
Через неделю он уехал в город искать работу. Мы встречались ещё пару раз до моего отъезда. Не успевшая в конце осени наступить весна закончилась трескучими морозами. После Нового года я покинул село.