Воскресное утро началось с того, что меня вдруг начали перевозить в другую палату. При этом мне ничего не объясняли. Завезли меня в палату с большими окнами, отдельным шкафом для личных вещей и одежды. На стене так же висел телевизор, но мне это было неинтересно, так как телевизор я не смотрел вовсе. По телевизору никогда, сегодня, не покажут правду, все новости подкуплены, передачи сделаны для деградации сознания граждан, а фильмы одно только насилие, убийства, бешеные ужасы, глупые мелодрамы и погони. Есть, конечно, редкие каналы где можно посмотреть советские фильмы и научные, правдивые передачи, но их искать нужно и ловить. Советские фильмы меня удивляли своих качеством, ты всегда их пересматриваешь словно впервые и всегда интересно и не надоедает. Может это от доброты, простоты картин? Или был период такой в о время, когда режиссёры были гениями? Загадка... Меня всё же мучал вопрос, почему вдруг меня начали перевозить молча и стали обходиться как с королём каким-то, я этого не любил никогда и не люблю. Я сразу же подумал на маму. Раз уж она договаривалась с военкоматом, возможно её руки дошли и сюда. К десяти часам дня снова ко мне приехали навестить Алиса и Лариса. Сегодня они приехали ещё и с дочерью Ларисы Верой. Мы познакомились. Вере тогда было двенадцать лет, но на вид ей можно было дать все пятнадцать лет. Она была высокая и крупная для своих двенадцати лет. Я всегда думал, что юнцы теперь не такие как мы. Я представлял её вчера, в субботу, девочкой со смартфоном, возможно в очках, в брючках или очень короткой юбке, но передо мной предстала совсем противоположная картинка. Это была высоковатая девочка, с красиво уложенными в косы волосами до поясницы с карими глазами, в длинной до щиколотки широченной юбкой и пиджаком, бардового цвета. Взгляд у девочки был пронзителен, полон мыслей. Смартфона, что удивило меня, на руках у неё не было. Украшений на ней, как и на Алисе и Ларисе, тоже не было. Косметики на лице вовсе не было. Пахло лишь легкими духами. Запах был таким же, как и от Ларисы и Алисы. Ненавязчивый, тонкий аромат неизвестных мне цветов с легкой кислинкой и нотками мяты. Необычный парфюм. Алиса и Лариса снова радовали мне глаза своими нарядами. На них была сегодня синяя водолазка и плиссированная черная юбка, снова миди. На ногах были плотные чёрные колготки, около 70 ДЭН плотностью. Волосы были просто и изящно собраны в конский хвост. Они все трое зашли ко мне элегантно, красиво и грациозно. При виде их троих моё сердце запрыгало заливаясь теплом и радостью не смотря на то, что день за окном был крайне хмурым и шёл уверенный в себе настойчивый осенний дождь. — Привет, Афоня - улыбнулась мне одна из близняшек. Я их плохо ещё тогда различал, да и сейчас бывает путаю, и отличаю только по стилю речи, по отдельным фразам и словарному набору. — Привет, рад Вас всех видеть! Я оторвался от своих раздумий о том, кто же меня перевёл сюда. — Знаете, меня взяли и перевели сюда сегодня. Вот ломаю свой разум, кто бы это мог сделать. Близняшки сели по моим бокам на мою кровать, она была шире, чем та в палате. Она расправили свои шикарные юбки, от которых я не мог оторвать глаза. Вера села на мягкий стул со спинкой рядом, слева от меня. — Познакомься, это моя дочь - Вера - представила мне девушку Лариса. — Афанасий, приятно познакомиться - протянул я руку девочке. — Здравствуйте - полутоном сказала Вера пожав мне руку. Её рука была чуть меньше моей, но мягкая и тёплая, очень ухоженная. Вера поёрзала на стуле, так же поправив свою юбку под собой. — Ты очень красивая - сказал я ей, - и глаза умные. Вера немного покраснела. — Да она у нас умница - сказала Алиса. — Ну как ты себя чувствуешь? — Лучше чем вчера. Сделали укол, сегодня утром так же разрабатывали руки и левую ногу. Правую пока не трогают, висит на растяжке с нагрузкой в килограмм, пока не срастутся берцовые кости. — Ну молодец. Лариса и Алиса снова взяли мои руки в свои. Эффект не заставил себя ждать. Снова это волнующее тепло, удар током, наполнение всех жил, в плоть до капилляров, ощущение некой эйфории, волнения. Должно быть тоже самое ощущали и Лариса с Алисой. Снова мы говорили о разном. Меня удивило другое. Вера ни разу не полезла в карман юбки за смартфоном, она слушала и улыбалась застенчиво. Это у меня вызвало уважение к ней. Я тогда подумал, была бы у меня такая дочь или девушка, которая не сидит в социальных сетях. Лариса рассказала о дочери. — Она у меня молодец, никогда особенных хлопот не доставляет. И кушать приготовит, в комнате у неё всегда порядок, редко бывает, что бардак. В школу меня никогда не вызвали по вопросам плохих оценок или плохого поведения. Читает книги, содержит дом в чистоте. Золото, а не дочь. — Мама - совсем побагровев отвернулась Вера. Я взял её руку. — О своих достижениях и уровнях нужно заявлять и слушать с гордостью про себя - сказал я ей. Она повернулась ко мне и молча посмотрела мне в глаза, багрянец с её лица стал уходить. — Но не прилюдно же - сказала она. — Прилюдно тоже нужно слушать с гордостью и спокойно, но важно при этом не задрать после нос, а оставаться Человеком. Вера скромно улыбнулась. Алиса и Лариса переглянулись. — Афанасий, тебе самому сколько лет? — Двадцать три года, полных. — Такой молодой парень - полутоном и альтовым голосом сказала Алиса. Всё замолкли и задумались. Тишину нарушил звонок на мой смартфон. Звонил мне Андрей, новенький монтёр, который пришёл к нам на работу. — Оп-а, что это с ним? - удивился я и поднял вызов. — Афанасий, привет. Как дела? — Нормально, всё ещё лежу в больнице. — Слушай у меня ячейка не включается... Дальше Андрей начал рассказывать что случилось. Всё это было слышно на громкой связи всем. Девчата молчали, Алиса перебирала подол своей юбки, очищая ногтем от чего-то. — Всё, всё снял, все сигналы и блокировка села. Тут только зелёная лампа моргает. — Лампа моргает?! - громче спросил я, - У тебя что, было аварийное отключение?! — Ну да, тут водоканал кабель экскаватором задел. — Андрей, ты человек новый, поэтому слушай. Когда аварийное отключение выключателя, лампа остается моргающей, указывая на аварию. Надо выключатель нажать на кнопку отключения, что бы ключ стал соответствовать фактическому положению выключателя. И снова попробовать включить. — Не отключайся, сейчас - сказал Андрей. Было слышно как щёлкнула кнопка отключения, - О, перестала моргать, просто горит зелёная индикация. — А теперь нажми на включение. Было слышно как хлопнул высоковольтный выключатель и легкий удар привода выключателя, подготовивший его к следующей операции. — Всё включился! - восторженно сказал Андрей, - Я тупой, совсем забыл про то, что нужно квитировать! Спасибо. — Обращайся. — Ладно, давай выздоравливай, я пойду к диспетчеру. — С кем ты там? — Антон сегодня. — Ооо, ну терпения тебе. — Он уже ругался на меня с утра - посмеялся Андрей. — Ну ты давай учись, читай всё, спрашивай у него. — Да я так и делаю. Ладно, давай Афоня. Андрей скинул трубку. Девочки смотрели на меня. — Что? - спросил я смотря на них. — А чего это он тебе звонит? Ты же на больничном - сказала Алиса. — Ну, возможно, я первый в его голову пришёл, или не дозвонился до других. Он новый ещё, три месяца назад только устроился. — Ясно - буркнула Алиса. Мы снова замолчали. — Афанасий, а можно личный вопрос? - нарушила тишину Лариса. — Да, конечно. — А ты женат, или девушка есть? — Нет, я холост, девушки есть, но так, ничего особенно серьёзного. Вон даже не пишут, хотя я уже пропал на несколько дней, значит я им был не особо важен. — А почему во множественном числе? - спросила Алиса. — Ну я не буду при ребёнке объяснять. — Да, ладно, дядя Афанасий, я всё уже про секс и интимные отношения знаю, теоретически - вдруг выдала Вера. — Вера! - протяжно сказала Лариса, - Откуда такие слова знаешь? — Нужно быть идиоткой, что бы не слышат о чём говорят некоторые сверстники в классе и постоянно ведут разговоры старшеклассницы на переменах. Ну я и залезла в интернет и посмотрел о чём это они. Много для себя открыла и поняла. — Надеюсь понимаешь, доченька, что это не игрушка. — Не волнуйся мама, я хоть и ощущаю иногда возбуждения, но отношений ни с кем не хочу, тем более сексуальных. Можете расслабиться и жить дальше спокойно, как и жили. — Я же говорила - умница! - улыбнулась Алиса и потрепала Веру за щеку. Мы говорили и говорили, пока в дверях не возникла моя мама. — Афанасий, сынок, ели тебя нашла!!! - мама влетела в палату. Она вернулась с рейса и сразу же сюда, даже не переодев форму стюардессы. — Привет, мама. Мама подошла и поцеловала меня в щеку. Она не обращала внимания на близняшек и Веру. Сразу подошла и села прямо около моей груди на кровать. Потрогала мой лоб, вытащила и поставила на столик мандарины, яблоки другие разрешённые фрукты. Алиса встала, уступая место моей маме. — Как ты? — Хорошо. Познакомься, это Алиса, Лариса и дочь Ларисы Вера. Мама повернулась к ним и окинула их взглядом. — Юлия Николаевна, приятно познакомиться - буркнула мама на них, - ты снова и тут за старое? Ещё и такие крупные теперь и близняшки. — Мам, это не то, что ты думаешь. Между прочим меня ни кто и не вспомнил. Я зря тратил время на них. — Любовницы они такие. А вы кто будете? - спросила мама обратившись к близнецам. — Мы те кто сбили на машине вашего сына. Настала тишина. Мама смотрела на Ларису, потом перевела взгляд на Алису. — Мама, я претензий не имею - взял я её руку. — Как это так "не имеешь"?! - удивилась мама, - Ты посмотри на себя, в каком ты состоянии!!! Они из тебя здорового сделали такого, что военный комиссариат даже сам отказался от тебя. А на работе твоей что будет? — Не волнуйтесь, я поговорю с его работодателем - сказала низким альтовым голосом Лариса. — А Вас не спрашивают! Сделали своё дело, пришли и ещё соблазняете моего сына своими юбками, узнали уже его слабости. Он даже Вам своё здоровье простил. — Мама, перестань уже!!! Я впервые в жизни повысил голос на маму. Мама была в шоке от этого. Глаза её были расширены, губы дрожали. Снова воцарилась тишина. Мама смотрела на меня. — Прости, мама. Просто слишком не нужно сгущать всё. Это уже случилось, от ненависти и тому подобного, и вообще ни чем уже ничего не исправить. Мама посмотрела на близнецов. Лариса и Алиса смотрели на неё. Мама встала и повернулась к ним. Этот их диалог глазами длился около минуты. — В твоём вкусе я всегда была уверена - сказала мама. — Мама! У меня с ними ничего нет. Я их знаю только вторые-третьи сутки ещё. — Ну когда тебе это мешало? Все улыбнулись. Мама села обратно на кровать. Алиса села за ней, а Лариса села с другой стороны и взяла мою руку. Снова этот удар током, тепло и волнение от руки к плечу, от плеча к сердцу, и сердце быстро раскачивая всю сосудистую систему доставило это ко всем частям теля. Почему такая реакция у меня на одно прикосновение к близняшкам? Интересно, они тоже самое ощущают? — Сколько Вам лет-то, девчата? - спросила мама. — Сорок - ответила Алиса. — Афоне, сейчас, двадцать три года - мама задумалась и сказала, - семнадцать лет. Ну в принципе ничего ещё, по сравнению с тем с кем он был до Вас. — Мама, мы уже говорили об этом, - сказал я краснея, но в голове вдруг от тепла, от руки Ларисы, расползлись далёкие воспоминания о первой любви в школе. Я вспомнил, как я полюбил двух двойняшек татарок, Гульназ и Гульчачак. Меня снова переполнили эти чувства любви, это ощущение вместе с теплом от руки Ларисы растеклось от руки к сердцу и по всему телу. Сердце забилось сильнее, словно спешило разнести это по всем венам, сосудам и капиллярам, пока не остыло. Эти ощущения щекотали меня изнутри, словно в меня водили магнезию внутривенно. Но чувства нынешние от былых отличались новым качеством и по сравнению со школьными были совершеннее, ярче и кажется сильнее. Я начал понимать - я влюбляюсь. Я давно, правда дал себе слово не делать и не допускать этого, но этот случай был исключением. Я не мог побороть свои чувства, мой разум был повержен сразу в глубокий накаут и на долго. — О чём думаешь? - вдруг разрушил мои размышления вопрос от мамы. — Да, что-то... Я понял, что прокололся по взгляду Ларисы на Алису. В этом взгляде читалось "Алиса, парень застеснялся". Мама уже смотрела проще на близняшек. — Ну, девочки, если Вы это сделали не преднамеренно, я Вас пойму и прощу. Вижу, что Афанасий, при прикосновении к Вам, что-то испытывает, и сам не поймёт. Я побагровел. Мама всегда чувствовала меня, и словно читала мои мысли. И всегда попадала в самую суть и точку моих мыслей. За это искусство я любил её сильно, но и не только по этому. Я вообще чувствовал за маму ответственность. Но сейчас это чувство ответственности начало у меня разделяться и распространяться и на Алису, Ларису и Веру. Я попытался согнать эти мысли прочь, спрятать разум от них, но тепло от руки Ларисы било уже в мозг и я понимал - назад дороги уже нет и не будет. Я понимал, что влюбляться так безответственно и на вторые сутки знакомства, это край глупости, но чувства диктовали своё и через два-три часа я уже был полностью отравлен мыслю о Ларисе и Алисе. Спасения от этого у меня не было, но я уже и сам желал утонуть и захлебнуться навсегда в этой реке прекрасных чувств, что бы никто и никогда меня там в омуте любовной реки не нашёл и забыли про меня. Настолько мне нравилось это чувство к ним. Я на тот момент был счастлив как никогда, я улыбался, улыбка должно быть была самой глупой и тупой. Она должно быть выдавала мои мысли по глазам. Мы разговаривали все впятером целый день. Выяснилось, что за мой перевод в эту палату похлопотала Лариса. Выяснилось, что Лариса и Алиса работают в Арбитражном суде Республики Татарстан. Лариса являлась судьёй, а Алиса её помощник. Теперь всё в моей голове встало на свои места. — Афанасий, я тебе должна сказать слова благодарности - начала Лариса, - Если бы ты начал предъявлять претензии, то против меня возбудили бы уголовное дело и я бы лишилась всего, и испортила бы так же биографию Алисы и Верочки. А мы в сорок лет уже другого ничего не умеем. Не будет этих профессий, мы начнём в тот же день просить милостыни... — Ну вот он такой добрый, почему-то - усмехнулась мама, - Никогда его не видела таким прощающим. Обычно он не забывает обиды и мстит по умному. — Да я мстительный, но мама, это не тот случай... Я Вас обеих понимаю, я сам не представляю себя в других профессиях и даже должностях в своей компании. Я снова заулыбался, смотря прямо в глаза Ларисы. — На счёт своей работы и должности тоже не беспокойся, я и там уже побывала. Мы поэтому сразу и не смогли прийти навестить тебя, - сказал Лариса, - мы ходили с твоими документами в военный комиссариат, на работу. Так что лечись спокойно и выздоравливай, а мы постараемся чаще тебя навещать. Мне стало стыдно, что они за меня сделали так много дел, но и благодарность. Сам бы я всё это физически не смог бы на сегодняшнее положение дел сделать.