Он был ничем не примечательным человеком толпы - кроссовки, джинсы, свитер, бейсболка. Лицо, на котором я бы не остановил взгляда, если бы не его изучающий и пронзительный взгляд. Я довольно нервно стал реагировать на него, воровато переводя свое внимание на соседей по вагону метро. Ощущение, что он хочет со мной заговорить, приводило меня в некоторое замешательство. Я стал пробираться к выходу и, оказавшись чуть ли не в его объятиях, почувствовал запах легкого перегара вперемежку с дорогим парфюмом. Он выдохнул мне в затылок, и несколько секунд спустя я почувствовал, что он идет следом к выходу из метро.
- Тебя Женей зовут? - спросил он меня уже на остановке маршрутки.
- Нет, а в чем, собственно, проблема? - попытался я расставить точки над "i", отвечая вопросом на вопрос.
- Ты прав, у меня есть одна проблема, которую я хотел бы обсудить с тобой за бутылкой пива, - он перевел взгляд на киоск рядом с остановкой.
- Со мной? Обсудить проблему? - он ловко поставил меня в положение человека, который задает вопросы, передав мне инициативу разговора. - Так мы ведь не знакомы, и меня не Женей звать. Меня часто с кем-то путают - наверное, такое типичное лицо... - пока я что-то лепетал, в моей руке оказалась бутылка "Балтики", а во рту сигарета.
Мы отошли в сторонку, и я понял, что он - ничем не примечательный парень из толпы - вдруг стал мне симпатичен и интересен. У него были крепкие руки, ровные белые зубы, мужественные черты лица и трехдневная небритость. На этом фоне особенно выделялись глаза, цвет которых мне так и не удалось определить, потому что я не выдерживал его взгляда и больше следил за движением его сочных губ, прислушиваясь к его низкому баритону. И еще я почувствовал, как твердеет мой член, когда взгляд остановился на его ширинке, под которой пряталась ярко выраженная аппетитная авоська известного содержания...
"Черт побери, ты совсем, что ли, рехнулся?" - я вдруг переключился на свой внутренний голос, потеряв канву его рассказа, но, спохватившись, снова перевел взгляд на его губы.
- ...Ты очень мне напомнил Женьку: он тоже был таким симпатягой, которого хотелось взять в охапку, уволочь в берлогу и никому не отдавать. Прошло уже лет пять, как мы потеряли друг друга из вида...
Его квартира, в которой мы оказались уже через полчаса, мне чем-то, действительно, напомнила берлогу: темно-бордовый ковер на стене, ворсистый палас на полу, раскладной диван, застеленный плюшевым одеялом, приглушенный свет и он - крепко сбитый медвежонок. Вернувшись из ванной совсем голым, он остановился под косяком двери и смотрел на меня, скривив рот в полуулыбке.
- Иди, там все, что тебе понадобиться, есть, полотенце висит на батарее, - он ждал, что я протиснусь через дверь, под косяком которой он продолжал стоять.
Все повторилось, как в вагоне метро, с той лишь разницей, что мы были одни, и наши губы слились в жарком поцелуе. Он стягивал с меня джинсы, трусы, потом - прервав смачный поцелуй - футболку и, положив крепкую ладонь на мою голову, слегка придавил ею, чтобы я опустился на колени.
Оголенное содержимое авоськи оказалось настолько аппетитным, что оторваться от него я смог лишь, когда услышал сквозь стон его мольбу:
- Тихо-тихо, а то я щас кончу!..
Он присел на корточки и, как теленок, стал лизать мое лицо, проникая кончиком языка в уши, покусывая затылок и сжимая в руках мои окаменелые под напряженным членом яйца.
Меня удивила стерильность его ванной, там действительно было все, чтобы подготовиться к анальному сексу. Я стоял под душем, пытаясь расслабиться и не решаясь из-под него выйти. Меня знобило, пока я не почувствовал на своих бедрах его крепкие руки. Он выключил душ, накинул на меня большое банное полотенце и вынес на руках из ванной.
- Вот он, мужчина моей мечты! Еще вчера, засыпая в номере своего отеля, я думал о том, что должен же быть в этом мегаполисе тот, кто мог бы меня носить на руках...
Распределение ролей сразу стало понятным, когда его язык умело разминал мой анус. Я сжимал его, боясь показаться слишком податливым. Он прибег к помощи пальцев, шепча мне в ухо:
- Не бойся, малыш, я это делаю почти каждый день на работе - я уролог. Все будет так, как бывает, когда приятно.
- Тебе бы еще гипнозом заняться, у тебя хорошо получается зубки заговаривать, - прошептал я ему в ответ и почувствовал, как его палец, а за ним и второй, проникли в мой анус и терлись о его стенки.
"Вау, как приятно, и совсем не больно", - отметил я про себя. На головке моего члена появились "капельки радости". Я закрыл глаза и расслабился. Он закинул мои ноги на свои плечи, и я почувствовал, как его жердь с медленной настойчивостью прокладывает себе дорогу внутрь. Я нащупал рукой на его члене резинку и окончательно расслабился.
Его движения становились резче и глубже, сопровождаясь звуком смачных оплеух о мои расслабленные ягодицы. Когда я понял, что его медвежье рычание "перекрикивает" музыку, я попытался прикрыть своей ладонью его рот. Он начал покусывать мою руку, облизывать и сосать мои пальцы, издавая необузданные звериные звуки.
Я впился губами в его рот, крепко ухватившись руками за его талию, и наслаждался цикличной работой хорошо отлаженного механизма из двух тел. Круг замыкался, когда он втягивал мой язык в себя, а мой анус продолжал ритмично впускать и выпускать его огромный член, попеременно расслабляя и напрягая мышцы.
Неизвестно, какими такими "лошадиными силами" можно было измерить эту страсть и энергию, но остановить этот полет мы смогли лишь спустя некоторое время, очутившись на "седьмом небе". Не знаю, есть ли на седьмом небе облака, но, отрешенные от мира, мы парили на мягком облаке экстаза, стараясь дышать как можно спокойнее, наслаждаясь блаженством удовлетворенной плоти. Мы нежились в объятиях друг друга, пока окончательно не провалились в бездну сна...
На следующий день я съехал из отеля и оставшиеся три дня командировки прожил у него. Каждый раз я не мог дождаться вечера, чтобы снова почувствовать запах его тела, оказаться в его крепких объятиях, раствориться в нем без остатка. Мы занимались сексом у него дома, в его клинике, когда он дежурил в ночь, в последнем ряду полупустого кинотеатра, в туалетной кабинке аэропорта перед моим отлетом домой...
У таможенного контроля во Внуково он стоял в тех же кроссовках, тех же джинсах, свитере и бейсболке - ничем не примечательный человек толпы. И только мне было ведомо, какая сила страсти и сексапила прячутся под этими синими джинсами и серым свитером. Теперь я знал и какого цвета его глаза - бирюзового, о нем еще говорят, как о цвете морской волны. И вкус его прощального поцелуя показался мне, как его слеза, солоноватым. Нам обоим было неизвестно, когда мы снова увидимся, и увидимся ли вообще...
Уже у паспортного контроля я мысленно поблагодарил незнакомца Женю, который, сам того не ведая, подарил мне крылья за спиной. Теперь я знал, где оно, "седьмое небо"...