"- Поручик, скажите, почему по вам все женщины сохнут?
- Да что вы, господа! Как можно?! Они по мне мокнут!"
Следующим по списку моим позорным сердечным поражением стал восемнадцатилетний парнишка по имени Валентин. В этой главе моей жизни скорее соблазняли меня, чем наоборот. И не сердечная драма то была, а моё уязвлённое самолюбие.
К тому времени мы с Риммкой уже пару лет как не работали в той оптовой фирме, где познакомились. Я знал, что у неё есть племянник, но тогда он для меня был просто пацаном. Иногда он ночевал у неё, так как тётка отличалась очень либеральными взглядами. А когда мы собирались у неё шумными компаниями, или я просто заходил к ней, то он буквально растворялся в воздухе, его не было слышно и видно.
Первый удар судьба нанесла мне на Риммкином дне рождения. Парень стал к тому времени уже достаточно взрослым, и я вам скажу, что красоты он был просто неземной: жгучий брюнет с огромными зелёными глазами, длинными ресницами и мраморно-белой кожей. Да, красавчик, но я не воспринимал его тогда как сексуальный объект. Несмотря на свой наивный возраст, парень был достаточно умён и рассудителен, с ним было интересно беседовать и весело проводить время, так как придумывать всякие развлечения он был горазд. Как бы то ни было, на том дне рождения он присутствовал.
Под конец празднества мы все изрядно напились. Кто-то уже ушёл домой, кого-то уже сразила "вражья пуля", а кто-то курил с компанией на кухне. Я же сидел в зале за столом, наблюдая за тем, как мой дорогой Антоха пытается отключиться из-за изрядной доли алкоголя, принятой им на грудь. Надо сказать, что с Антохой мы давно живём вместе, к тому моменту нашему знакомству было уже лет пять. А когда я повёлся на Петра, мы были с ним в глухой ссоре, и мой дорогой на три месяца уехал в другой город. Так вот, сидел я и слушал отчаянные хрипы музыкального центра, наблюдая удручающую меня картину. Вдруг я увидел, как ко мне, пошатываясь, приближается пьяный вдрабадан Валёк. Парень явно дорвался до спиртного и хорошо накачался.
- Давай потанцуем? - заплетаясь произнёс он.
Я обалдел. Парень явно перепил, предлагая мне сплясать под какой-то медляк.
- Ты что, родной? Соберись уже, - возразил я, но Валёк упрямо потянул меня за руку.
Делать нечего, я понял, что он от меня не отстанет. Я решил, что дотанцую его до кровати, а там, думаю, он сам отключится. Я встал и обнял щуплое тело паренька. Мы стали вяло кружиться, как мелкота на школьной дискотеке. Я пребывал в лёгком шоке.
- Давно хочу тебе сказать, - еле смог произнести мой "кавалер", - ты только это... Я это... Я люблю тебя.
Я даже остановился и посмотрел на паренька, но Валёк буквально висел у меня на плече и уже практически ни на что не реагировал. Я слегка отстранил его от себя, и парнишка отключился. Взяв его на руки, я затащил его в спальню и положил на кровать. Паренёк, слегка прогнувшись, застонал. Это привлекло моё внимание. А разве может не привлечь к себе юное красивое девственное тело, так похотливо распластавшееся на кровати? Он спал, а я невольно залюбовался этим ангелом. Его ротик, влажный и такой свежий, был слегка приоткрыт, длинные пушистые ресницы слегка загибались вверх, тонкое, юношеское тело дышало невинностью. Всё это пробудило во мне злостного сладострастника. Я не удержался и поцеловал юношу в губы. Ещё раз бросив взгляд на это чудо чудное, я вышел из комнаты.
Не помню, сколько времени прошло с той вечеринки, но как-то, разговаривая с Риммкой, мы вспомнили её день рождения. Я какого-то хрена рассказал ей о случае с Вальком.
- Не знаю я, что это было, - продолжал я, - скорее всего, он меня с кем-то спутал по пьяни, но так, как бы между прочим, понаблюдай за ним. Мало ли что.
- Не думаю, что тебя можно с кем-то спутать, - ответила Риммка. - К тому же я давно заметила за ним особое внимание к твоей персоне.
- ?!
- Чему ты удивляешься?
- Ты так спокойно об этом говоришь... - изумился я.
- А что я, по-твоему, должна делать? Да и потом, он ещё не дорос, так что, зная тебя, я абсолютно не волнуюсь за него.
- Может, просто то, что я взрослый дядька, его во мне привлекает? А мы тут про пошлости думаем... И что прикажешь мне делать, если это правда? Ты же меня знаешь! Поматрошу и брошу. Не хотелось бы, чтобы он впоследствии вырос в какого-нибудь мудака.
- Соберись уже, "дядька"! - хмыкнула Римма. - Да и вообще, не начинай тогда, если боишься обидеть. К тому же он ещё несмыслёныш. Не парься, это юношеское, пройдёт.
На том мы и порешили. Время шло. Иногда я бывал у Риммки и, встречая там её племянника, ничего "такого" за ним не замечал. Но стоило нашему герою хотя бы слегка "макнуть", пусть даже пиво, он начинал со мной заигрывать - другого слова я, увы, подобрать не могу. Я всячески уклонялся от этих странных проявлений его симпатии ко мне. Меня вообще-то привлекают молоденькие парни, красивые молоденькие парни, но здесь другое дело. В данном случае меня волновал ещё и моральный аспект. Мало того, что парнишка был ещё мелковат для меня, так он к тому же был родным племянником моей лучшей подруги, с которой мы прошли и огонь, и воду, и медные трубы. Он и мне стал как родной, хотя, признаюсь честно, хотел я его по-страшному. Это обстоятельство выносило мне мозг. Особенно мне выносило мозг то, что в трезвом состоянии Валёк не проявлял ко мне никакого интереса. Меня вообще вырубает неопределённость, я считаю, что надо сразу ставить все точки над i. Если я ему нравлюсь (смело предположу я), то и домогаться меня надо, будучи не только в изрядном подпитии, и всякие отмазки, типа "я стесняюсь", "я не такая, я жду трамвая", я не приемлю. Или да, или нет - третьего не дано. В общем, вот такие мыслишки мучили мой воспалённый мозг. Иногда я вообще забывал о его существовании, иногда снова пытался понять "загадочную душу пацана", но дальше этого пьяного флирта дело не заходило. Я старался не трогать его и всякие попытки парня "пощупать меня задарма" пресекал на корню.
Может быть, дело на этом и закончилось бы, если бы в один прекрасный зимний вечер я не зашёл бы к Риммке, чтобы узнать у неё насчёт вакансии главбуха на её предприятии. Меня давно бесила моя работа, да и зарплата на ней оставляла желать лучшего. Мы сидели на маленькой хрущевской кухоньке, попивали чай и обсуждали нюансы предстоящего мне собеседования. Вдруг раздался звонок в дверь. Риммка пошла открывать, и я услышал, как она наигранно воспитывает кого-то, а через минуту в проёме двери кухни появился поддатый Валентин. Увидев меня, он удивлённо изогнул бровь и хищно осклабился:
- Какие люди... Здорово!
- Привет, - отозвался я.
- А почему ты не сказала, что у нас гости? - обратился он к Риммке.
- Ой! Иди уже! - всплеснула руками тётка. - Хоть разденься! Ты где так нализался?
Валёк скорчил ехидную мордочку и промурлыкал мне:
- Ты только не уходи! Я щас! - и покачиваясь, скрылся в недрах квартиры.
Проводив взглядом это пьяное недоразумение, мы продолжили разговор. Но недолго нам пришлось чаёвничать в одиночестве. Минут через десять на кухню вплыл, и никак иначе, разгорячённый Валентин. Из одежды на нём были только джинсы, ну и, пожалуй, трусы, резинка которых предательски выглядывала из-за пояса. Продефилировав ко мне с видом элитной гейши, паренёк уткнулся мне носом в шею, чем вызвал наше с Риммкой общее недоумение. Далее юный Казанова шумно вдохнул мой запах, взглянул на меня пьяными глазами и потёрся об меня щекой. Не знаю, надо ли вам говорить о том, что я сидел, словно кролик перед удавом? Риммкины же глаза просто выпали из орбит. Закончив своё эпатажное выступление, Валёк спокойно закурил, примостившись на подоконнике возле меня. Секунд через десять Риммка первой обрела дар речи:
- Что это было, стесняюсь я спросить? - обратилась она к племяннику.
- Соскучился, - спокойно ответил парень.
- А... - Риммка поглядела на меня так, будто искала поддержки.
- Ну что ты, действительно? - придя в себя, съёрничил я. - Пацан просто соскучился! Наверное, это новый тренд среди молодежи. В следующий раз, когда заскучаешь по мне, тоже так сделай.
- Охальник! - засмеялась Риммка. - Я сейчас... - и, поднявшись, она ушла "припудрить носик".
И тут же на меня свалилось ещё одно эротическое испытание. Этот мелкий развратник, отделившись от подоконника, сладко потянулся, томно погладив себя любимого по обнажённому животику, а потом сунул пальчики под резинку трусов и томно уставился на мою особу. И меня словно накрыло шеститонной волной желания! Будто оглушило неимоверной силы разрядом тока! Я даже не понимал, в сознании я или нет? А когда едва пришёл в себя, мой юный соблазнитель уже томно вопрошал меня:
- Почему ты так редко заходишь? - он буквально раздевал меня глазами.
- Жизнь такая! - я не удержался и, притянув его, усадил парня на колени лицом к себе.
- Я тебя не раздавлю? - мурлыкнул парнишка, глядя на меня, как наивная девственница.
Ну, это уже было слишком для моих и так растрёпанных юношеской эротикой чувств!
- Ну, что ты, сладкий! С моими-то габаритами... - и я подтянул его за попку поближе к паху, в весьма примечательную позу.
Я-то, наивный, решил, что пацан очухается, когда поймёт, в каком возбуждении я нахожусь, и, возможно, включит заднюю скорость, но не тут-то было! Я сам загнал себя в ловушку, и дверца захлопнулась, как приговор. Юная попка поёрзала на мне, я ощутил близость полуобнажённого тела, его запах, такой невинный и порочный одновременно. Его безупречная кожа плавилась под моими прикосновениями нежным шёлком. Доверчивый и помутневший от страсти взгляд, рваное дыхание парнишки распалили моё желание настолько, что я с трудом сдерживался, чтобы не изнасиловать сорванца на месте. Последний же потянулся ко мне за взрослым поцелуем.
- Тпррр! Стоп! Хватит! Хорошего помаленьку! - я скинул пацана со своих колен и закурил.
- Но почему? - растерянно произнёс Валька.
- Недорос ты ещё до этого...
- Я уже достаточно взрослый, чтобы отвечать за свои поступки! - отчаянно запротестовал малец.
Я отрицательно покачал головой в ответ, и он сменил тактику.
- А когда повзрослею, можно будет?
- До этого ещё дожить надо.
моё спасение в кухню подтянулась Риммка. О чём мы говорили впоследствии, я, честно говоря, не помню. Я смотрел на маленького извращенца, который встал за тёткиной спиной, и моя фантазия рисовала мне совсем не мирные картины. Я даже не помню, как вышел от подруги. Только на морозном воздухе мне слегка полегчало. Слегка. Только настолько, чтобы, добравшись до родных мест, дать волю своему желанию. Я с порога накинулся на Антоху. Наверное, я походил на сексуального маньяка после пятилетнего воздержания. А когда мой родной сжал меня в объятиях, я буквально заскулил от нетерпения. Антоха с трудом погасил бушующий во мне пожар похоти, хотя кто-кто, а он у меня отличается особым атлетизмом в сексе. Я успокоился, лишь полностью обессилев.
- Ты у Риммки был или на стриптиз ходил? - съязвил мой благоверный.
- У Риммки, там запретную порнуху показывали, - отвязался я.
- А с виду такая приличная женщина! - не остался в долгу Антоха.
Мы засмеялись, инцидент был исчерпан. Шли дни, месяцы. В водовороте новой работы я и забыл, что существует такой симпатяга по имени Валентин, как вдруг однажды вечером в пятницу звонок от Риммули застал меня врасплох.
- Да.
- Привет! Дело на миллион! - сходу начала она.
- Начинается... - наигранно прогундел я. - Я-то думал, что ты соскучилась...
- Ну, конечно, соскучилась! Что делаешь?
- Да ни фига не делаю! Антоха на вахте. Валяюсь, отдыхаю.
- А завтра что делать будешь? - спросила Риммка.
- То же, что и ты: работать! - язвительно выдал я.
- Не, вечером. Планы есть?
- А что, есть предложение?
- Ну да, - загадочно произнесла Риммка. - Ты в курсе, что завтра у Валька день рождения?
- Это должно меня растрогать? - хмыкнул я.
- Вообще-то юноше энное количество лет исполняется...
- Ясно. Я-то тут при чём? - я никак не мог понять, к чему она клонит.
- А при том, что тебе надо прийти на день рождения.
- Зачем?! Меня никто не приглашал.
- Я тебя приглашаю! - строго произнесла подруга.
- Да что ты говоришь! - саркастически изумился я. - На его день рождения? А ему это надо? Я ему кто? Может, он с друзьями решил его справлять.
- Он сам справит, как хочет. А этот день рождения ему устраиваем мы с его матерью, и мы тебя приглашаем. У Альки (его матери) будем пить.
- Римма, ты в своём уме? - я просто охренел.
- А что такого-то?
- Никуда я не пойду! - начал отпираться я.
- А в чём дело-то? Ему будет приятно, - не унималась Риммка.
- Пипец! - я пребывал в шоке. - Мне так нравятся люди, которые всё решают за других! А вы его спросили? Будет ли ему приятно? Свахи, бля!
- Так, всё! Никаких отговорок. Мы тебя ждём! - безапелляционно произнесла Риммка. - Ты думаешь, что все такие идиоты вокруг и не видят, как он на тебя смотрит?
- А как он на меня смотрит? Вы все с ума посходили что ли, включая Альку? Какого хрена я туда попрусь? Зачем? Кто я ему? Я понимаю ещё, к Альке на день рождения, ну, к Сашке, или кто там у вас ещё есть. Но он... Римма, я никуда не пойду! Очнитесь, мать вашу!
- Слушай, Рик, - начала Риммка серьёзно, - я понимаю, о чём ты. Но подумай, как бы тебе было приятно, если бы тот, кого ты любишь, пришёл бы и поздравил тебя.
- А, он меня уже любит? - издевательски спросил я.
- По-моему, только ты этого не видишь!
- Ой! Блядь! - начал я выходить из себя. - И что мне, бантиком повязаться? Я запланированный подарок?
- Я тебя щас убью! - взревела Риммка. - Почему ты решил, что тебя любить-то нельзя?
- А разве можно?
- Да! - гаркнула Риммка. - Короче, ты придёшь! Хотя бы ради меня! Ясно?
- Только если на правах твоего друга.
- Вот и ладушки! - и она положила трубку.
Да, вот это я встрял! Мне ещё его мамашки, лояльно настроенной к интересу своего сына, не хватало! Но делать нечего. На следующий день я купил подарок и вечером, наведя марафет на своё бренное тело, пошёл исполнять роль сюрпрайза. Есть такая пошлая поговорка: "... как не пришей к пизде рукав!" Вот так я себя и чувствовал, когда шёл в гости. Однако мои опасения оказались беспочвенными. Компания собралась тёплая, и я не чувствовал себя в ней чужим и уж точно не был "подарком". К концу празднества, когда я уже собирался уходить, Валёк окликнул меня:
- Подожди, вместе пойдём. Я же рядом с тобой живу.
- Да легко!
Некоторое время мы шли молча, а потом Валёк вдруг выдал:
- Я повзрослел, что дальше?
- Дальше... - я, конечно же, понял, к чему он клонит, - дальше у тебя будет счастливая и долгая жизнь.
- Я имею в виду нас с тобой.
Я взглянул на него. Он выглядел растерянным и смущённым. И что я должен был ему сказать? Да откуда я знаю, что дальше? Трахнуть хочу - вот что дальше, а когда это произойдёт, это лишь вопрос времени. Ну и, конечно же, моя чувственная натура вернулась к мысли о влюблённости паренька. Обижать мне его никак не хотелось, да и молодёжь нынче пошла с суицидными наклонностями, чуть что не так - сразу в петлю.
- Я не знаю, что дальше, - наконец, выдавил я из себя. - Время покажет. Будь что будет, торопиться не станем.
- Ты сильно похудел, - приободрившимся голосом вдруг выдал парень. - Когда был плотнее, ты мне больше нравился. Может, не надо больше худеть?
- Это не твоё дело! - злобно рявкнул я. - Мне плевать, какой я тебе больше нравлюсь. Бери, какой есть!
Парень вздохнул и замолчал, а я уже корил себя за вспышку гнева. Ну, действительно, откуда ему знать, что худею я бесконтрольно от болезни? Откуда ему знать, что болезнь эта смертельная. И откуда ему знать, что я не властен над изменениями своего тела и отнюдь не в лучшую сторону, что боюсь стать овощем, а мне по-любому это предстоит рано или поздно.
- Зайдёшь? - ища примирения, спросил Валёк.
Наши пути в этом месте расходились.
- Нет, я устал, - уже мягче произнёс я. - Ты хороший парень. Ты мне нравишься. Пока.
- Пока, - выдохнул Валька и, опустив голову, быстро направился к себе.
Я же пришёл домой и тут же получил смс-ку от него: "Спокойной ночи, любимый!". "Любимый?!" - я обалдел. У парня явно сорвало крышу, не иначе. Хмыкнув, я набрал в ответ текст: "Мне уже много годиков для таких вот ночных пожеланий". "Любви все возрасты покорны", - отозвался мой юный соблазнитель. У меня вырвался нервный смешок.
Прошла уже пара месяцев, а время так и не показывало, что будет между мной и моим красавчиком, как вдруг, сидя на работе, я получил от него смс-ку. Дословно я её не помню, но суть её заключалась в том, что у парня потеряно душевное равновесие, что очень ему плохо и что жизнь у него дала трещину и превратилась в несимпатичную задницу. Послание была таким душещипательным, что я всерьёз заволновался за парня. Я тут же залетел к Риммке в кабинет и, сунув ей под нос телефон с смс-кой, спросил:
- Это вот что значит? Я, бля, волнуюсь!
- Хрен его знает, - помрачнела Риммка. - Ты же у нас психолог, вот и спроси у него, что случилось.
Я быстро набрал нужный текст. В ответ пришло что-то несуразное и не менее горестное. Это вообще меня выбило из колеи. Я просто ударился в панику. Ну, на хрен, этих недорослей! Вот что у него сейчас на уме? Я что-то написал ему о том, что всё будет хорошо, что нужно быть сильным и ещё много всякой успокаивающей бурды, и в ответ получил сплошной пессимизм.
- Скажи ему, что мы зайдём к нему после работы, - предложила мне обеспокоенная тётка. - Вот и расскажет нам, что у него случилось. Может, подскажем чего, да и просто поднимем настроение.
Я так и сделал. В ответ нам пришло практически официальное предложение на званый ужин на следующий вечер. К положенному времени мы с Риммкой уже стояли у двери малого, а ещё через полчаса узнали, что всё это было подстроено. Юноша просто соскучился! Накормив нас шикарным ужином и уже прилично выпив пивка, юный отрок стал меня домогаться. Я особо не сопротивлялся, так как твёрдо решил для себя поиметь это чудное создание, ну или хотя бы обжать его от души. Риммка только охреневала потихоньку от нашего баловства и к часам к одиннадцати решила, что пора ей идти домой. И тут в моей трезвой башке (я пил безалкогольное пиво) созрел коварный план. Я сделал вид, что ухожу провожать Риммулю, но в последний момент, шепнув ей:
- Прости, но очень надо. Иди сама, - захлопнул дверь изнутри и обернулся на малого, и обернулся я с довольной и хищной улыбкой.
- Ну? - я двинулся к нему. - Начнём, пожалуй. Сколько можно надо мной издеваться?
Валька прижался к стене и нервно хихикнул. Его и без того большие глаза были широко распахнуты и полны страха. Он вжался в стену и молчал. Я обнял его за талию и коснулся его губ. Он тут же ответил на мой поцелуй, впустив меня в свой восхитительный ротик. Что-что, а целовался он сногсшибательно. Да что уж там, потрясающе! Меня накрыла волна вожделения. Я хотел его немедленно - прямо здесь, в прихожей, всё равно. Моя рука скользнула по ширинке его джинсов. Она готова была порваться. Да и мои джинсы уже трещали по швам.
- Давай снимем это, - хрипло произнёс я и стащил с парня футболку.
зрелища полуобнажённого тела мой мозг переключился в режим ожидания. Я уже отключился от внешнего мира и попытался стянуть с него джинсы, поэтому не сразу сообразил, что он мне сопротивляется.
- Нет! - вдруг резко выдохнул он.
- В чём дело? - пытаясь включиться, спросил я. - Я у тебя первый?
- Нет. То есть да. Ну, не совсем. Такой да, первый. Не в этом дело! - сбиваясь, говорил Валентин. - Меня размерами природа обделила. Стесняюсь я. Это ты понимаешь?
- Дай я посмотрю. - ласково попросил я.
Думаю, до Петра ему далеко, это точно. Я потянулся рукой к ширинке, но юноша отстранился, растерянно глядя мне в глаза.
- Перестань. Я тебя не съем. Ну? - я привлёк его к себе, мягко поцеловал и скользнул рукой под пояс штанов.
Валёк вздрогнул, когда я коснулся его члена, и тяжело задышал, когда моя рука стала осторожно гладить его сокровище. Средненький, сантиметров десять-двенадцать, но в восемнадцать лет - это не проблема. Он ведь ещё не остановился в росте. Я улыбнулся и чмокнул парня в губы.
- Всё нормально, - и потащил его на диван.
- Это не так, - упёрся юноша.
Я усадил его верхом себе на колени, крепко удерживая за талию.
- Тебе кто-то что-то сказал про размеры? Упрекнул?
- Да, - почти севшим голосом ответил он.
- Кто тебе это сказал, баба?
- Да.
- Значит, умом не отличалась, - я приподнял его за подбородок, заставив взглянуть мне в глаза. - Перестань, думать об этом - глупо. Каждый человек - произведение искусства, а если мы будем как все, то станем дешёвой репродукцией. У тебя прекрасное тело.
Я возобновил ласки. Его тело, такое податливое, сводило меня с ума. Я ласкал его впадинку на шее, тонкую талию, упругие бёдра. Я так хотел его! Впиваясь в его рот и продолжая ласкать его тело одной рукой, второй я аккуратно расстегнул ему ширинку и выпустил его красавца наружу. Валёк не сразу заметил это, а заметив, стал активно сопротивляться. Опять! Вот и приехали! Я откинулся на спинку дивана:
- Ты что, не понимаешь, что я уже большой, и мне поцелуев недостаточно? - устало начал я.
Он промолчал, упрямо застёгивая ширинку.
- Валь, в чём дело? Я хочу тебя. Это нормально.
- Я понимаю, - наконец, ответил он и снова прильнул ко мне. - Я тоже, - почти шёпотом добавил он.
Мы долго ещё целовались и ласкали друг друга, но к телу он меня так и не подпустил. Поняв, что мне ничего не светит, я ушёл домой злой как тысяча чертей. Я клялся себе и божился, что это был первый и последний раз и что больше я не поддамся на подобные провокации, но Валька продолжал петтинг с моими мозгами, а мой член бодро реагировал на мысли о его роскошной молоденькой попке. Не могу, не могу я отказать себе в таких шалостях. Если я что-либо вбил себе в голову, то пока не добьюсь этого - не успокоюсь! Но путь мой был долог и тернист. Он бортовал меня ещё много раз подобным образом. Поцелуи, ласки - и глухая стена обороны. После очередной такой сцены динамо-машины я зашёл к своему другу Эду. Плюхнувшись на диван, я начал исповедь:
- Слушай, вот такая ситуация. Один симпатичный парнишка, Валька (ты знаешь, кто это) крутит мне мозги! Он приглашает меня к себе, он хочет, мы целуемся, ласкаемся - и всё! Понимаешь? И всё! Дальше он ведёт себя, как глупая девственница! Я больше так не могу!
- Так в чём же дело? - Эд сунул мне в руки пиво и присел напротив. - Шли его к чертям и живи спокойно.
- Не могу! Я хочу его, понимаешь? Эд, ты же меня знаешь. Пока не получу желаемого, не успокоюсь. Я, блин, не знаю, что и думать! У меня скоро комплексы разовьются. Я его не понимаю! Вот ты, как ты понимаешь Рината? У вас же такая бешеная разница в возрасте! - я взглянул на Эда, которому было уже тридцать шесть лет, а парню, с которым он жил, едва исполнилось девятнадцать, и идиллия у них была полнейшая.
- Тут, дорогой мой, другое. Я люблю его, а он меня, - сказал Эд, а потом добавил, - ну, или мои деньги. По крайней мере, хорошо притворяется. Мы получаем друг от друга то, что хотим. Я секс, он все блага, и меня это устраивает. Ты мне всё по порядку разложи. Подумаем вместе.
Я как на духу выложил ему всё. Эд закурил, помолчал, а потом, хмыкнув, выдал:
- А давай его украдём и...
- Я тебе щас украду! - предупредил я. - Давай серьёзней?
- Ну, у меня несколько вариантов, - начал Эд. - Первый - это куча комплексов, связанных с его телом: я некрасивый, я худой, я такой, я сякой. И комплексы эти настолько засели в его башке, что просто не дают парню расслабиться.
- Много раз слышал, как он отзывался о своём теле как о чем-то жутком и несуразном. Это тупо. Ты его видел, он весьма красив. Неприятие себя тоже много чего в себе таит. Может, какой стресс когда-то пережил на сексуальной почве?
- Это второй вариант, - отозвался мой друг. - А третий - это кто-то методично промывает ему мозги.
- Я даже догадываюсь, кто...
- Ну, вот видишь. Всё вместе это пало на хрупкие юношеские плечики, крыша у него не выдержала и помахала ему ручкой. Не поверю, что парень в пик своей сексуальной активности так сопротивляется желанию. Это ненормально. Это противоестественно. И я говорю тебе это как квалифицированный медик!
- А может, это только со мной? Ты ведь понимаешь...
- А что в тебе не так? Возраст? Пол? Бред! У тебя не три руки и четыре глаза! Онрика, перестань нести бред! Тебе ли не знать, как в этом возрасте хрен стоит. Знаешь, сколько я таких повидал?
- Предполагаю... - отозвался я.
Уж мне ли это не знать! Эд может соблазнить любого, у него нюх на брешь в обороне.
- Понимаешь, когда он напивается, он "отпускает" себя морально, вследствие чего начинает к тебе лезть. Только так ты можешь развести его на секс. Алкоголь блокирует его контроль над мозгом, а тело-то долго в узде не продержишь, оно хочет и сводит парня с ума. Вот он и срывается. Слушай, а может это всё-таки банальное ханжество? Реально, методичное промывание мозгов и слабая психика дали свои мерзкие плоды.
- Терпеть не могу ханжество. По-моему, это омерзительней всего.
- Ах ты, мой поборник откровенности! - Эд потрепал меня по плечу. - Тебе и жить-то поэтому тяжело, что ты притворяться не умеешь.
- Плевать я на это хотел! - отозвался я и, хлопнув себя по коленям, собрался уходить. - Ладно, пошёл я. Может, мне и удастся без градусов малого затащить в постель.
- Дохлый номер! Да и тебе главное ведь результат, не так ли?
- Ну да...
Как-то вечером, ко мне зашла Риммка. Её очередной роман накрылся медным тазом. Мы пили пиво, и подруга плакалась мне в жилетку:
- Ну почему все нормальные мужики либо женаты, либо геи? Рик, что за несправедливость?
- Такова селяви, так что плюнь и разотри! Ну, хочешь, выходи за меня! - решил я её развеселить.
- Иди ты в жопу, Рик! - отозвалась Риммуля.
- Ох, я б с удовольствием! И кандидат есть, но не даёт, блин! - отозвался я.
- И кто это, если не секрет?
- Племянник твой, кто ж ещё? Мозги только иметь умеет, зараза! - вздохнул я.
И тут, как по велению волшебной палочки, мне на телефон прилетела смс-ка от Вальки. Не помню точно, что именно там было написано, но расклад был примерно такой: "Я купаюсь в ванной, что делаешь?" Короче говоря: Ваня, я вся ваша. Я повернул экран сотки к Риммке:
- Ну, вот видишь, опять!
- И давно? - Риммка обалдело поглядела на меня.
- Да уж полгода как. Хоть башкой бейся. Игра называется "собачка". Я вожу, причём постоянно!
- Охренеть! И что, за полгода так и не развёл? - Риммка покосилась на меня пьяным глазом. - Я имею в виду тебя.
- Блядь! Римма! Это же твой племянник! - возмутился я спокойствию тётки.
- Он уже большой, это его жизнь. Он же не убивает никого! Мало ли с кем он того, этого... Его жизнь! Однозначно!
- Значит, разрешаешь? - хитро взглянул я на неё. - А если я сейчас пойду и трахну его?
- Да вперёд и с песней! По-моему, ты в него влюбился!
- Да Боже упаси! - среагировал я и набрал номер Валька. - А теперь смотри и учись. Рикуля покажет тебе мастер-класс.
- Алло? - послышался голос Валька в трубке.
- Привет, что ли!
- Привет.
- В ванной, говоришь, плещешься? - сходу погнал я.
- Да, после работы, - нехотя отозвалась моя жертва.
- А может, мне зайти к тебе и потереть спинку? Погладить твой животик? Поцеловать тебя как следует во все места... - хамски продолжал я.
- Я же могу и согласиться!
- Так в чём же дело? Позови, и я прилечу к тебе на крыльях любви! - я озорно глянул на Риммку и подмигнул ей.
Та покачала в ответ головой.
- Я бы очень этого хотел, - как-то смущённо произнёс Валька.
- Так я приду? Только вот...
- Что? - как-то нервно всхлипнул он.
- Я хочу продолжения. Тебя хочу. Понимаешь?
- Да.
- Ты мне позволишь всё?
- Я уже жду тебя! - последовал конкретный ответ, а затем раздались короткие гудки.
- Вот так! - я повернулся к Риммке. - Меня уже ждут!
Я достал с полки тюбик лубриканта и, помахав им перед носом девушки, сунул его в карман куртки, продолжив:
- Ему это пригодится. Похоже, я его сегодня распечатаю.
- Я тебя умоляю! - Риммка пошла одеваться. - Только без подробностей!
- Ну что, пошли, мадам, я провожу тебя и пойду в гости...
пятнадцать минут я уже стоял на пороге у Валька. Судя по его виду, накачан спиртным он был конкретно. Он сходу стал меня целовать. Я старался не слететь с катушек, хотя от его свеженадраенной кожи одуряюще пахло невинностью. Он был в одних джинсах, которые я стянул с него после недолгого сопротивления. Дальше всё напоминало акт насилия с моей стороны. Он хоть и слабо, но брыкался. Стянуть с него боксёры оказалось для меня проблематично, но я пёр к цели, как локомотив без тормозов. Больше я не позволю ему мне отказать! Я с трудом уложил его на спину и утроил свои ласки. Я целовал его шею, чувствительное место, ласкал его сосочки, целовал и лизал живот.
- Я хочу тебя, - хрипло произнёс я, хотя это скорее был вопрос о позволении.
- Я... - его дыхание сбивалось. - Я ещё немного выпью. Хорошо?
Он почти залпом осушил бутылку пива и с ужасом взглянул на меня. Я стянул с себя футболку и бросил лубрикант на столик перед диваном. Валька нервно сглотнул. Его руки потянулись к ремню моих штанов. Я снова завалил его на спину. Проклятая застёжка никак не давалась парню. Да и хрен с ней! Я не мог больше терпеть. Я хотел увидеть его нагим! Я хотел его! Слегка сопротивляясь, он всё-таки дал мне стянуть с себя боксёры, и я невольно залюбовался им. Мой парняга же залился краской и мило закрыл лицо руками, плотно сдвинув колени. Волна животной страсти накрыла меня с головой. Я раздвинул его ноги и погладил член. Валька же смотрел куда угодно, только не на происходящее ниже его пояса.
- Свет. Свет выключи! - почти простонал он, смущаясь, как старшеклассница.
Я выполнил его просьбу, оставив электричество на кухне. В его однушке этого было достаточно, чтобы любоваться юным телом парня, не причиняя моральное неудобство моему партнёру. Даже при таком тусклом освещении я мог видеть его сладкую норку меж стройных ног. Погладив довольно крупные яички, я впился языком в нетронутую пещерку. Парень выгнулся и отодвинулся.
- Ты... зачем? - выдохнул он.
- Ты обещал мне позволить делать всё, что я хочу! - безапелляционно отрезал я.
Он, закусив губу, сдался. Я погладил вздрагивающую попку и снова прильнул к девственной пещерке. Потом вобрал в себя его член и снова услышал недовольное высказывание:
- Я не люблю так!
"Да мне похуй, как ты любишь!" - так и хотелось ответить мне, но я ведь хороший, и я ответил только:
- Доверься мне.
- Ну, блин! - и он снова стал брыкаться.
Терпение моё лопнуло. Я забил на все его ханжеские выходки и стал наслаждаться минетом, страстно лаская все его складочки и впадинки, затем плавно перешёл на внутреннюю сторону бёдер. Я люблю длинные стройные ноги, да ещё когда они так похотливо раскинуты перед тобой. Я целовал их и снова возвращался к плотно сжатому колечку сфинктера. Мой член уже дымился. Я скинул джинсы и всё, что осталось на мне из одежды. Задрав ноги парня себе на плечи, я смазал его попку гелем и приставил член к входу.
- Расслабься! - скомандовал я. - Просто дыши глубоко.
Валёк испуганно глянул на меня и попытался высвободиться. Ну уж нет! Я надавил. Мышечное кольцо разжалось под моим напором. Парень вскрикнул и упёрся в меня руками.
- Больно!
- Тшш! Тихо, тихо! Дыши глубже. Вот так, сладкий! - я аккуратно продвигался в глубь его тела.
Парень судорожно хватал воздух ртом, стонал от боли, тщетно пытаясь высвободиться, а меня и это распаляло. Такой горячий и узкий, такой желанный, и он мой сейчас, в полном моём распоряжении! Это как будто сбылась радужная, заветная мечта. Абсолютная нирвана! Я одним толчком загнал в него свой член до конца и замер, позволяя парню привыкнуть к инородному телу. Его грудь часто вздымалась, он облизал пересохшие губы, в которые я немедленно впился долгим поцелуем.
- Потерпи, сладкий, сейчас тебе будет хорошо, - простонал я банальщину и стал двигаться в нем.
Сначала я делал это медленно, а потом всё больше набирая темп. Парень вцепился в обивку дивана и заскрипел зубами. Я поменял угол ввода, чтобы добраться до простаты. Это дало результаты. Валёк дёрнулся, и в его глазах отразилось изумление. Его стоны приобрели несколько другой характер. Он буквально завыл от удовольствия. Мёртвая хватка его рук не давала мне удвоить парню удовольствие, он вцепился в мои руки до синяков.
- Повернись, милый, - я развернул его спиной к себе, поставив на колени, и снова вошёл в него.
Одной рукой я прижал его к себе, заставляя откинуться мне на грудь, а другой ласкал его член. Теперь я скользил в нём, как по маслу. Он откровенно стонал, запрокидывая голову мне на плечо. Его сладкие ножки, не выдерживая удовольствия, подгибались.
- Я люблю тебя! Я люблю тебя! Я люблю тебя! - сбиваясь, зашептал он.
Это признание предназначалось скорее не мне, я не должен был его слышать. Оно было отчаянной констатацией факта.
- Я люблю тебя! Я люблю тебя!
Его дыхание вдруг стало прерывистым, он выгнулся и задёргался в сладких судорогах оргазма. Спазмы его попки довели и меня до предела. Мы рухнули с ним на диван и молча лежали какое-то время. Он первым подал признаки жизни и потянулся за пивом. Плеснув и мне тоже, он протянул бокал.
- Я тоже. Тоже хочу тебя это... - тяжело дыша, сказал он.
Я скривился, оповещая парня о своем нежелании. С такими зайчиками, как он, я был только в активе.
- Так нечестно! - Валька надул губки.
С сомнением глядя на хрупкое тело, я поддался на провокацию. Пока мы отдыхали от первого раунда, в котором рулил я, мой любовник надрался ещё сильней. Второй раунд безнадёжно летел к чертям. Организм юноши не справлялся с таким количеством алкоголя, парню было сложно держаться надо мной, и он с трудом совершал фрикции. Это было сплошное издевательство. И ещё одной манерой меня "порадовал" Валька: он совершенно не умел держаться сверху. Впрочем, как и девяносто процентов парней его возраста. Вот почему я не люблю зайцев в активе. Решив взять всё в свои опытные руки, я повернул паренька на спину и оседлал его. Но как я ни старался, заставить паренька кончить мне так и не удалось. Алкоголь пожирал свою жертву. Я выжал из себя все силы, кончил ещё пару раз, но он так и не пришёл к финишу. А дальше был просто атас! Пишу эти строки и невольно ухмыляюсь. Валька сам на себя обиделся! Мой мозг отказывался в это верить. Меня хватило ещё на пару минут, чтобы поглядеть на это шапито, а потом я просто ушёл.
Вернувшись домой, я твёрдо для себя решил, что если у нас и будет второй раз, то только на трезвую голову - как мою, так и его. Но я тогда ещё не знал, что продолжение нашего романа практически вывихнет мне мозг. Я, конечно, понимаю, что я очень эмоциональный товарищ, но моё видение мира не может отличаться от видения его другим человеком до такой степени! Скажите мне, если я не прав, но мне кажется, что когда тебе кто-либо нравится, то ты хочешь его видеть почаще, наслаждаться его телом, говорить ему приятные слова и делать милые сюрпризы. Но то, что делал Валька со мной, напоминало мне игру с насекомым, когда несмыслёныш не жестокости ради, а просто из любопытства отрывает букашке лапки и искренне удивляется, когда узнаёт, что ей (букашке) больно!
Валёк доводил меня своими выходками до припадков. Я бесился в бессильной злобе, так как не мог это прекратить, ведь я мог бы раздавить и без того хрупкую психику парня. Но я не из тех людей, кто жаждет отмщения за себя. Возможно, когда в один из зимних дней мой мозг отказался верить в то, что видит и слышит от моего юного соблазнителя, я написал эти строки. Это стихотворение в полной мере отображает мой мир и то, что случилось со мной в то время.
Ты заслон пересёк так тихо, Словно кошка на мягких лапах. Для меня стал, как злая прихоть, Как наркотик, как сладкий запах. Мне моралью закон не писан, Я казню себя мысленно всуе За шаги, что судьбой записаны, Как святые законы в Сулле. И не мне в стихотворной форме Изливаться о силе чувства, Для меня все эмоции - норма, Хоть давно в моём сердце пусто. Ты со мной не играй, не надо, Я ханжой никогда не буду. Я травлюсь только собственным ядом, Стисну зубы сильней и забуду. Я иду против всех течений, А сейчас вдруг впадаю в ступор. Для меня ты не просто влечение. Неужели не понял, глупый?
Я пишу стихи своеобразно, словно впадаю в транс, я пишу тут же - чем придётся и на чём придётся, а когда отхожу, то читаю, что же я накропал. Прочитав сей "шедевр", я ужаснулся. Значит, это "не просто влечение"? Кошмар какой! Хорошо, что о "купировании влюблённости" мне уже диссертацию писать можно, поэтому я немедленно принялся за дело. Мне очень мешал моральный аспект того, что мой юный друг являлся родным племянником моей подруги, которой я жизнью своей обязан. Мне мешало то, что я знал его ещё с зелёного возраста. Мне мешало то, что я не справляюсь со своим негативом по отношению к его прогрессирующему ханжеству. Но так или иначе я с этим справился. Я справился с наркотиком, которым было для меня его тело.
В конце концов, он сам помог мне в этом деле. Он стал настоящим ханжой. Да что там! Высококвалифицированным ханжой! И глядя на него, я вижу только ядовитую фальшь, которая, увы, противна всему моему естеству. Пытаясь выделиться, он загнал себя в стадо. Ну что ж, мне очень жаль этого человека. Жизнь - очень яркая и интересная штука, а уж какая короткая... Поверьте мне, я знаю, о чём говорю.