"...Дим, милый мой, родной Димочка... Если бы ты знал, как я люблю тебя!.. У меня напрочь сдувает башню от твоих глаз невероятной синевы. Таких глаз просто не может быть в природе! В них хочется тонуть, в них хочется летать, рассыпаться на миллиарды элементарных частиц и КАЖДОЙ частичкой впитывать твою чистую синеву... Хочется поселиться в этих бездонных озерах на всю жизнь... Навечно!.. Я до секунды помню тот первый день, когда ты появился у нас в бассейне. Такой скромный и хрупкий. Совсем еще пацаненок. Но в твоих синих глазах на поллица сразу отразился весь бассейн. В них было столько доверчивости и вселенской грусти, что захотелось носить тебя на руках и читать сказки на ночь. Ты как-то сразу, не проронив еще ни единого слова, уже поселился в моем сердце. Когда тренер спросил желающих "взять на буксир" новичка, я не раздумывая вышел вперед. Ты по началу так потешно неумело бултыхал ногами и руками, что над тобой потешались все ребята, но после пары затрещин от меня все тут же присмирели. Сейчас уже никому в голову не придет смеяться - тренер сам тебя ставит в пример. Зато тогда, когда мы занимались с тобой на дальней дорожке, специально выделенной для новичков, и я учил тебя элементам плаванья, можно было сколько угодно прикасаться к твоему животику, твоей мягкой попке, как бы невзначай поглаживать твою нежную кожу... И у меня предательски торчало в тугих плавках (хорошо хоть в воде не видно - срам-то какой!..) Твои прямые светло-золотистые волосы потешно торчали из макушки и поэтому ты был очень похож на маленькое солнышко с золотыми лучиками. Помнишь, я так и назвал тебя однажды при всех? А ты, дуралей, обиделся... Хотя эта кличка "Солнце" так и прилипла к тебе. Ну и хорошая по-моему кликуха. Лучше, чем у многих других... Ласковая такая, как ты сам...
А после бассейна мы не спеша бродили по аллее парка и я иногда даже держал тебя за руку - в эти мгновенья я до скрипа зубов сжимал скулы, чтобы не рассмеяться и не запеть от переполнявших чувств. Хотелось орлом взмывать в высь и порхать, как бабочка, никогда не приземляясь... С тобой порхать... А помнишь нашу войну подушками, которую мы устроили у меня дома? И ты так звонко заразительно хохотал, что чуть не подавился перьями, которые летали везде, как в страшную пургу на севере? Я готов был ради тебя не то что все подушки выпотрошить, готов был бегать босиком по потолку!.."
До Джима только сейчас вдруг дошло, что говорит он это уже вслух, а не мысленно. И видимо поэтому смотрящие на него Димкины глаза стали особенно большими и круглыми. Речь приятеля сразу оборвалась и в воздухе опять господствовал лишь шум падающих капель из душа.
- Я помню... Но не совсем понимаю... - начал хриплым заикающимся голосом Димка, - Ты.. это... То есть, я... Я что... тебе нравлюсь что ли?.. Как девчонка?.. Извини, я может не то говорю, у меня мозги сейчас плохо варят...
- Почему сразу "как девчонка"?.. Просто.., как Димка... Ну,.. я хотел сказать, как.., - тут Джим запнулся, подыскивая слово, которым можно было бы объяснить то море чувств, которое он испытывал к этому такому родному и желанному человечку, но не находил ни в русском, ни в английском, ни во французском (все три языка, как мы помним, были ему родными). Не существовало ни в одном знакомом языке подходящих слов! Невозможно было вообще передать словами эту ярко вспыхнувшую любовь между ребятами. Об этом вообще не надо было говорить ничего. Всё сказали глаза...
- Джимми, а я это... - опять начал заикаться Димка, - Ну, в общем... несколько раз видел тебя... во сне... Представляешь? Ты как раз стоял вот также в душе передо мной... Но все время был... какой-то невзаправдешний... недоступен, в общем...
- То есть как это недоступен?.. - встрепенулся Джим и, взяв руки Димки, положил себе на плечи, а свои руки привычно легли на Димкины булочки сзади (Джим не раз в танце клал свои ладони на задницы девчонок и они сразу краснели, но рук не отнимали...) Сильным мягким движением Джим вплотную придвинул друга к себе... И тут Димка сразу почувствовал между сомкнувшимися животами что-то большое, горячее и пульсирующее. До него не сразу дошло ЧТО это. А когда дошло, глаза стали еще шире (хотя казалось, что это уже было невозможно). И в эти широко распахнутые синие "блюдца" впились черные, как уголь, зрачки Джима.
"Как кролик на удава...- пронеслось в голове у Димки, - А пусть летит все в тар-тарары!.. Пусть хоть сожрет, хоть выебет..." И он, закрыв глаза, как-то сразу обмяк и прислонился своими горячими губами к смуглой щеке Джима...
Джима как молнией шибануло! Горячая волна пробежала от щеки через все тело и ударила через ступни в пол. Туда же следом ухнуло сердце... Джима била крупная дрожь - почти судорога, как будто он внезапно очутился на Северном полюсе. Губы лихорадочно забегали по Димкиному лицу, а руки засновали от попки к голове и обратно... Такого сильнейшего, внезапно захлестнувшего, желания он не испытывал еще никогда. Даже с разбитной Катькой из их класса и ослепительной красавицей Лииной, которые первыми пали перед мексиканской страстью Ноль Седьмого. Его губы наконец нашли то, что искали и горячий шустрый язык уже вовсю знакомился со своим собратом, то робко соприкасаясь с ним, то пугливо убегая... И, наконец осмелев, оба языка заплясали в какой-то невероятной пляске, перебегая из одного рта в другой...
В голове Джима набатным колоколом звучало лишь одно имя в разных вариациях - Дима, Димчик, Димулька, Димасик, мой родной Димочка!.. Руки сзади тоже наконец определились с выбором, остановившись на Димкиной попке, вцепились в нее мертвой хваткой и подхватили легкое тело, оторвав его от пола. А дрожащее тело Джима, покрытое мурашками нетерпенья, жило в это время своей жизнью - оно нетерпеливо ерзало и упруго извивалось, как большая коричневая змея... Между животами уже было настоящее болото - из головки Джима постоянно сочилась смазка, а орешки яичек почти совсем подтянулись к паху и приятно ныли, предвидя приближающийся взрыв...
И взрыв не замедлил разразиться... Гулкие стены далеко разнесли вопль двух глоток, а потом и звериный рев Джима... Нет, мой пытливый Читатель, в нирвану попал только один из героев - Джим. Другому лишь в недалеком будущем будет суждено познать это неповторимое чувство. А орал Димка от того, что Джим в экстазе железной хваткой больно вцепился ему в ягодицы, прижимая их к себе, да еще и укусил за нижнюю губу.
Бля-я-я, идиот! Обалдуй!.. Ты чего кусаешься, зараза? - возмущался Димка, колотя в грудь приятеля и пытаясь освободиться. И когда Джим опустил руки и прислонился к стене, Димка увидел все потрясающие последствия их сегодняшней "помывки"!.. Глаза его опять стали круглыми, как два пятака. Он во всю жадно смотрел на этого молодого, блестящего, потного Аполлона с тяжело вздымающимися мехами груди, с торчащими, как маленькие членики сосками, с упругим плоским животом, вымазанным спермой, с толчками опадающим, еще мощным писюном, на котором, как набалдашник, выделялась приличная головка, на кончике которой все еще висела, никак не решаясь оторваться, последняя беловатая капля... Дальше Димка разглядывать не стал, он шагнул и протянул руку к этой капле. Потом поднес к лицу палец в сперме, понюхал и слизнул...
Его не стошнило и не вырвало. На вкус немного солоноватая, как пот. Запах тоже не оттолкнул. Зеленому еще парню просто было всё очень любопытно. Он впервые в жизни сегодня увидел настоящий стоячий чужой мужской хуй! Он впервые в жизни увидел (и услышал) оргазм. И он впервые увидел (и попробовал!) эту молофью, про которую пацаны все уши прожужжали!.. Этот день надо в календаре обвести красным фломастером! "Блин! Ну что за хуйня мне лезет в голову", - спохватился Димка, - "Главное же совсем не это! Ведь буквально сейчас мне "глаза в глаза" практически признался в любви мой Джимми! Разве мог я об этом мечтать?! Ведь я даже во сне не смог бы ему признаться ни в чем подобном. Хотя, если совсем честно, я наверное тоже его люблю... Ну конечно! Даже наверняка люблю!.. Мама дорогая! А как же это? Разве может пацан любить пацана?.. Ну полный дурдом!.. Надо всё хорошенько обдумать..."
Из оцепенения его вывел голос Джима, - Извини, Малыш, я кажется тебя помял немного... Я не хотел, честно. Нашло что-то, башка совсем отключилась. В будущем буду осторожнее...
- А что в будущем еще что-то будет? - тут же выпалил Димка и прикусил укушенную губу.
- Я уверен, обязательно! - уверенно ответил Джим и прижал друга к себе.
- А как же может быть иначе, мой Солнечный зайчик. Я не хочу без тебя жить дальше. Если ты меня бросишь, я утоплюсь в этом бассейне насмерть... - ворковал Джим уже тихо Димке на ушко.
- Ну утонуть ты вряд ли сможешь - ты же плаваешь, как рыба. Даже лучше! И ты тоже мне очень-очень нравишься, и я тоже ни в какую не хочу тебя терять. Но я боюсь... - тут Димка замолчал и уткнулся в пол.
- Ну рожай уже, - беззлобно хмыкнул Джим, - я не понял чего ты там боишься.
- Джимми, мы же с тобой друзья, правда? - с мольбой в ясных глазах тихо проговорил Димка.
Глядя в такие глаза, у Джима опять занудело в животе и он начал нежно тереться щекой о Димкину щеку:
- Ну конечно друзья, Малыш. Тебе что никто еще не сказал?..
- Я серьезно! - Димка отдернул лицо и опять уставился в цыганские глаза приятеля, - Друзья должны дружить, а не целоваться и не спускать друг на друга, как ты сейчас.
- У тебя конечно несравненно более глубокие познания в любви и дружбе, - съерничал Джим и, подумав, добавил - ...и в морали... Но любовь приходит, как правило, без спроса и чаще - неожиданно. Ей чужды своды законов и вероисповедание. Любить могут и мужчины и женщины...
- Кошки и собаки, - вырвалось у Димки. И он опять прикусил свою больную губу...
- Ты прав, мой юный друг, - продолжал методично, но вкрадчиво Джим, - ...и кошки, и даже зебры. А уж людям сам Бог велел любить и размножаться.
- Но мужик не может размножаться от мужика! - тут же вставил Димка.
- А мы и не ставим с тобой такой глобальной задачи. Разве мы не можем просто любить друг друга? Ведь ты же сразу втрескался в меня по уши, - засмеялся Джим.
- И никуда я не это... не втрескивался! - с трудом выговорил Димка.
- Димыч, ну давай на чистоту! Ты же не умеешь врать. У тебя же в глазах все русским языком написано! Я прекрасно помню все твои тайные взгляды и дрожь горячей ладошки, когда я тебя брал за руку в парке... А сегодняшний поцелуй! - вдруг вспомнил Джим.
- Так не честно. Ты первый начал, - пытался оправдываться Димка... Но Джим уже опять начал блуждать губами по Димкиному лицу, а руки сами уже привычно поползли к заветным булочкам...
- Ну Джимми, не надо. Хватит уже. Щас сторож припрется. Пошли одеваться, лучше в сквере договорим, - прогундосил Димка и, вырвавшись, посеменил в раздевалку.
Джиму ничего не оставалось делать, как закрыть кран. Он посмотрел на свой, никак не хотевший опадать член, и сказал вслух: "Хорошего понемножку! А теперь спокойной ночи, приятель... Будет день - будет и пища... Впрочем, тебе не пища нужна..." - и не спеша пошлепал вслед за Димкой.
В сквере медленно кружили первые желтые листья и приятно шуршали мягким ковриком под ногами. На дворе начиналась золотая осень, очень долгая на юге. Откуда-то тянуло дымком. Солнца уже видно не было, но и звезды еще не торопились занять свои привычные места. Ребята медленно шли молча, пиная иногда попадающиеся пробки пивных бутылок... Первым заговорил, как ни странно Димка.
- Джимуль, расскажи. А как это кончать?..
- Ну ты же видел, - не понял вопроса, но улыбнулся Джим.
- Видеть-то я видел. А что ты чувствовал, когда кончал? Ты орал, как баран на плахе. Это что так больно? - не унимался Димка.
- Да нет! Это наоборот очень даже приятно! Ну как я тебе могу объяснить это словами? Это же надо самому почувствовать, - и, заметив надувшиеся губы Димки, засмеялся и добавил, - Ну не дуйся. Это действительно лучше один раз прочувствовать, чем миллион раз об этом услышать... Ты обязательно еще узнаешь ЭТО. Надоест еще... Ладно, попробую объяснить на пальцах... Хотя как можно слепому с детства рассказать чем красный цвет отличается от зеленого?.. Дим, тебя кусали когда-нибудь комары?
- Не по-о-онял... - протянул Димка
- Ну обычные комары? Куда они кусают, это место потом зудит. А когда ты его чешешь, становится приятно. Хотя потом опять зудит. А теперь представь, что тебя укусило сразу сто комаров и все в одно место - внутри хуя...
- И как же там почесать? - все еще не понимая к чему клонит приятель, спросил Димка.
- А чесать и не надо. Просто оно само начинает чесаться, когда спускаешь. Весь хуй как бы чешется и даже где-то в попе. Кайф охуительный!
- Слушай, чего я так туплю! - вдруг хлопнул себя по лбу Джим, - у тебя же наверняка во сне были поллюции. Так при оргазме ощущения почти те же.
Димка всегда поражался начитанности друга (когда он только успевал?), потому и слушал всегда с открытым ртом, но этого слова он от него еще не слыхал.
- Джим, ты конечно энциклопедия в кроссовках, а я обычный пацан. Ты можешь русским языком излагать? Какие такие поллюции?.. - взбеленился Димка.
- Ну и дремучесть! С кем я только связался?!. Поллюции - это возбуждение простаты у парней, когда они еще не могут (или долго не хотят) кончать. У мальчиков спермы еще нет, но организм уже тренируется, готовится по ночам к будущим оргазмам. Вот и бывают поллюции. У взрослых тоже бывают поллюции, но им они нужны, чтобы сбросить лишнюю сперму из яиц, когда долго нет секса. Поллюция - это когда в паху так сильно засвербит, сладко заноет, что и дышать не хочется - лишь бы подольше это длилось. У тебя было такое?
Димка насупился и потом выдавил:
- Ну было... Только я никому не рассказывал. Думал это у меня сломалось что-то там внутри. А кайф - ты прав - просто обалденный! И дышать, точно, страшно, чтоб не спугнуть. У меня в последнее время такое часто случается. Пару раз даже очень долго было - минуты две или три...
- Ух ты! Не брешешь? - с недоверием посмотрел на приятеля Джим, - Тогда это просто жесть! Целых три минуты непрерывного оргазма! Это ж обкончаться насмерть можно! Я бы в рабство за такое продался! Ну, Димка, после этого я люблю тебя все больше и больше!..
И он обнял приятеля за плечи и чмокнул в щеку.
- Ну хватит уже, мы же не в душе, - отпихнулся Димка, - А я все равно все свои поллюции не глядя променял бы на настоящие яйца, как у тебя и на мощный оргазм с молофьей...
- Глупыш, - опять улыбнулся Джим, - все у тебя еще будет совершенно бесплатно, без обменов. А пока радуйся тому, что имеешь. Ты не поверишь, но иногда я завидую тебе, - и, заметив недоверчивый взгляд, добавил, - Правда! Ты такой непосредственный, чистый, такой хороший! Так и съел бы! - Джим для правдивости даже сглотнул и Димка опасливо отодвинулся (от греха подальше).
- Ну это ты гонишь! Чтоб Ноль Седьмой завидовал мне, у которого и погоняло какое-то несерьезное для нормального пацана - "Солнце"? Ни в жисть не поверю! - отрезал Димка.
- А вот и придется поверить! - уверенно отчеканил Джим, - Да ты хоть знаешь, что миллионы, да что там, наверное, целый миллиард мечтает быть на твоем месте. И не криви рожу. Ведь ты как раз в таком возрасте, когда все-все еще впереди! Счастье впереди, первая баба впереди, первый настоящий оргазм впереди...
- Ну и чем тут гордиться? - опять не понял Димка.
- А ты знаешь, упрямый ты осел, что ожидание праздника и счастья порой бывает кайфовей самого праздника?! - настаивал на своем Джим.
- Ну вот ты опять обзываешься... - и Димкины губы потянулись в трубочку.
- Извини, мой Малыш, вырвалось, я правда не хотел тебя обидеть. Хочешь? Руби мою буйную голову... - и Джим картинно плюхнулся перед Димкой в кучу листьев на колени и наклонил голову, подставляя шею.
Но Димка уже знал этот его хитрый прием, когда приятель потом руками хватал его под колени и они с хохотом катались, щекоча друг друга. И он с удовольствием поддался товарищу. Ему сегодня как никогда раньше захотелось поваляться с ним в этих чистеньких мягких листьях, пахнущих одновременно и уходящим летом и первым снегом. Захотелось прижаться к этому, вдруг ставшему очень близким, человеку, чувствовать его сильные руки, смотреть в эти космические глаза... И чего греха таить, опять захотелось целоваться...