Подкатегория: без секса
Мгновенья слишком быстротечны - Века тягучи, бесконечны. А жизни наши коротки. Но, этим срокам вопреки,
Стремлюсь Их не ценить, а проживать Со всей неистовостью страсти И упиваться вкусом счастья,
Забыв, что значит слово "грех". Лишь там, в кипящих недрах ада, Лишь в высшей точке всех небес Есть сердцу горькая услада.
Но ускользнул, почти исчез Из виду путь, туда ведущий. Лишь дух предвечный, вездесущий Дорогу может указать,
Бессмертьем дерзость наказать. Увидеть красоту в уродстве, В добре увидеть корень зла - Немногим это удаётся.
Но ты увидела, смогла, Моя душа. И эту ношу Вдруг стало не с кем разделить. Открыв врата в юдоль Познанья,
Обратно их не затворить. И мир вместился на ладони, Раскрылась тайна, как цветок. Мой гений, ты многообразен,
То ласков, нежен, то жесток. Пусть кровь моя, журча, струится, Наполнив чашу до краёв. Когда б ты ею смог напиться,
Но ты пока что не готов. Я в душу загляну с полотен Великих кисти мастеров, Разрежу нотами молчанье,
Пронзая тишины остов. И со страниц слова польются Потоком, возмущая ум. Пусть хоть немного улыбнется
Тот, кто печален и угрюм. И пусть заплачет тот, кто счастлив. Я всё люблю и всё хочу, И, от желания сгорая,
Летя над пропастью, кричу. Меня качают волны света, В тиски захватывает тьма. Но я им не даю ответа - Им даст ответ Любовь одна.
Вечно существовавший, рождённый прежде всех времён и неподвластный Смерти дух пробудился и взглянул на мир вокруг себя. Было прекрасное сентябрьское утро. Таким чистым, пронзительным, васильково-голубым небо бывает лишь в начале осени. Солнце буквально осыпало золотом всё вокруг и насыщало воздух сверкающими частицами своего совершенства. Природа, обречённая утратить вскоре свои многообразные цвета, казалось, перед наступлением холодов демонстрировала напоследок всю данную ей яркость и красоту. Дух залюбовался ею. Сколько раз он наблюдал за преображением природы, величием и красотой земных пейзажей, и всякий раз они были иными, за неисчислимые вереницы бесконечных лет ни разу не повторяясь.
Лёгкий тёплый ветерок, заигрывая, коснулся его чела.
- Привет. Полетаем вместе?
- В следующий раз. Не сегодня.
- Что ж, как хочешь.
Молодой и задорный, ветерок полетел дальше, обгоняя птиц. Чем-то нужно было занять наступивший столь прекрасный день, и дух в раздумье взглянул на едва заметное лёгкое белёсое облачко. Он скучал. Его взгляд переместился с неба вниз; прошивая земную кору, он устремился в сердцевину бурлящих языков пламени. Слащавые ангелы, похотливые бесы - всё приелось ему, и одни лишь люди, только они не переставали его удивлять и волновать. Свой до смешного короткий век они воспринимали очень серьёзно, успевая за это мгновение совершать удивительные поступки, любить и ненавидеть. Порой им хватало смелости жертвовать своим столь драгоценным и малым временем ради того, что они называли Мечтой. Иногда он завидовал им, их способности ощущать жизнь ярко, с жадностью поглощать каждый миг.
Духу нравилось участвовать в их судьбах. Он был настолько древним, что давно уже перерос понятия добра и зла и ценил лишь способность создавать новые орнаменты в мозаике жизни. А люди это умели. Конечно же, не все. Но среди них были те, кому от рождения предначертано было всколыхнуть Бытие, нарушить устоявшееся течение жизни и заставить всё бурлить вокруг себя, либо зажечь новыми желаниями и мечтами свою душу, увлекая за собой чужие умы. Таких людей он любил и сопровождал их весь их жизненный путь, от момента рождения до смертного одра, иногда посещая впоследствии их и в царстве Аида. Это было его единственным и любимым развлечением. Впрочем, можно было попутешествовать и по другим мирам, но нигде дух не находил такого удовлетворения, какое благодаря людям испытывал на Земле. Потому-то он и не покидал её уже множество веков, нанизывая, словно бусины, человеческие истории на нить своих воспоминаний.
Оторвав взгляд от геенны огненной, он снялся с места и взмыл над бесконечным простором. Кружась над Землёй, он всматривался в людские души в надежде отыскать новый, достойный внимания экземпляр. Его привлёк дряхлый старик, сидевший на берегу реки и грезивший о своих юных днях. Присмотревшись, дух подивился: "Ничего себе! Это ещё тот дедушка". За свои семьдесят девять лет он отведал вкус всех мыслимых и немыслимых наслаждений, совратил сотни умов, овладел множеством тел. В нём горело адское пламя страсти, обжигавшее всех, кто с ним соприкасался. А теперь его силы угасли, осталась лишь память. И тоска. Тёмные тени окружили его в ожидании, когда пробьёт последний час этого человека и в его потухающих глазах исчезнут последние горячие искорки.
Дух подумал: "Ну уж нет! Не таким будет его конец. За свою бурную жизнь он заслуживает более ощутимого и насыщенного ухода". Он приблизился.
- Как бы ты хотел умереть? - прошептал дух, стоя у человека за спиной почти вплотную к нему.
Старик вздрогнул, но не удивился. Он давно уже находился в полузабытьи и считал, что всё с ним происходящее - сон.
- Я хотел бы умереть так же, как и жил. Полвека назад я пребывал в расцвете сил, и не было такого дня, чтобы я этим не пользовался. В предсмертные мгновения мне хотелось бы вернуть молодость и испытать в последний раз вкус испепеляющей, безудержной, неистребимой и всепоглощающей страсти.
- Иди за мной.
Дух принял видимые очертания и протянул старику руку. Тот поднял на него полные слёз, молящие о последнем глотке живительной влаги глаза и протянул навстречу духу обтянутую сухой, пергаментной кожей ладонь. Он встал, и тело его осталось неподвижно застывшим на песке. За духом последовал высокий статный красавец с чёрными, струящимися по плечам локонами и тёмно-карими, горящими, словно вулканы, глазами. Широко развёрнутые плечи, сила и грация в каждом движении, гибкость и лёгкость, совершенство форм... Он вновь был молод, обольстителен и полон огня.
Дух поцеловал его в горячие яркие губы, подхватил на руки и взлетел к внезапно покрывшимся тучами небесам. За завесой этих туч сверкали молнии, гремел гром, заглушая стон последнего издыхания столь вожделенной страсти. Казалось, сам Зевс создал подходящие декорации для пылающей сладострастной агонии.
И вот пролился дождь. Крупные тяжёлые капли обильно оросили землю, и всё стихло. Расступились тучи, в небе вновь засияло солнце. Дух, держа черноволосого красавца на руках, завис над пропастью. Земля разверзлась, и жадные огненные руки потянулись вверх, пытаясь заполучить то, что им причитается. Дух с сожалением взглянул на чеканное лицо умирающего, приник в последний раз к его губам и разжал объятия. Силуэт стремительно стал падать вниз. Ещё мгновение, и его поглотило адское пламя. Земля сомкнулась, и наступила тишина.
Ты что творишь?!
Дух услыхал гневный возглас у себя за спиной. Он обернулся и увидел негодующего Ангела-Хранителя.
- Я исполнил последнюю волю умирающего.
- Он должен был прожить ещё три дня! Ему было не время умирать!
- Он должен был угаснуть через три дня. Но предпочёл яркую вспышку.
- Это нарушение. Ты не имел права вмешиваться!
- Прости. Не делай из этого трагедии. Неужели тебе жалко того, что я подарил ему последний глоток радости?
- Это был последний глоток греха! А его чаша и так уже была переполнена ими.
Ангел возмущённо взмахнул крыльями и улетел. Дух проводил его взглядом. Слишком чистый, чтобы понять... Учить бы его и учить! Да только учиться он не захочет. Что ж, каждому своё.
Дух тяжело вздохнул, взмыл к облакам и полетел подальше от грустных воспоминаний. Ветер усиливался. Струи холодного воздуха стремительно несли его вперёд, картина менялась. Золотая осень сменилась непогодой и в напряжённой природе нарастала готовая выплеснуться с взрывом мощь. Назревал ураган. Сквозь хлещущие потоки воды дух услыхал плач. Дух устремился на его зов и оказался в убогом полуосвещённом доме. Горели свечи, возле роженицы хлопотала повитуха. В комнате находилось несколько икон, перед которыми были зажжены лампады - это новый человек родился в религиозной семье, и ему предстояло расти в строгости и бедности, проводя время за трудами и молитвой. Дух подошёл к колыбели и взглянул на него. Тот перестал плакать и, широко открыв глаза, удивлённо посмотрел на него. Заглянув в душу, дух прочитал его судьбу. Трудно ему придётся. Он создан не для такой жизни, на какую его будут наставлять добродетельные родители. Ему предстоит борьба с собой и с окружающим миром. Часы, проводимые за молитвой, он будет прерывать размышлениями, которые возмутят его сознание и пробудят в нём стремление к иному способу бытия. "Что ж, я помогу тебе не слишком долго медлить с принятием единственно верного решения. Через несколько лет я навещу тебя вновь, и мы вместе помолимся о твоей дальнейшей судьбе. А пока крепись. Я о тебе не забуду". Дух слегка коснулся крылом его щеки, и он улыбнулся. Покинув убогое жилище, дух сделал отметку в своём ежегоднике, пролистав восемнадцать страниц вперёд. Он утомился и пожелал немного отдохнуть.
Его привлекла небольшая зелёная роща, расположенная вдали от людских поселений на берегу узкой быстротечной реки. Присев на скользкие камни, дух задумался. Как долго он был один. Неподвластный времени, лишь на короткие мгновения обретал он общество тех, кого неизбежно должен был утратить. Людские судьбы были мизерным отрезком Вечности, и ничего с этим поделать он не мог. В конце пути Аид неизбежно призывал их всех к себе. Но его он никогда не призовет. Врата открыты, и можно навестить эти души, но нельзя забрать их с собой: слишком сильны объятия Тёмного царства.
От тяжёлых мыслей его отвлёк звонкий ручеёк, заметивший появление незнакомца.
- Эй! Лети сюда! У меня так редко бывают гости.
Ручеёк плескался на опушке рощицы, разбрызгивая прозрачные капли воды, в которых переливалась радуга. Дух подлетел к нему поближе и спросил:
- Давно ты здесь появился?
- Двести лет назад.
- Совсем молодой. Река, что течёт подле рощи, постарше будет.
- Это моя мать. Она питает меня своими подземными водами.
- Тебе нравится твоя жизнь?
- Да, почему нет. Только скучно бывает. Я слышал, некоторые ручьи находятся в таких местах, где бывают люди. Ты когда-нибудь видел людей?
- Да.
- Какие они?
- Разные. Они появляются и исчезают, словно листва на деревьях. Иногда они поют, как птицы. Иногда негодуют, словно гром, плачут, будто дождь. И любят...
- Хотелось бы на них посмотреть.
- Их жизни скоротечны. Не успеешь ты их запомнить, как они уже состарятся, а потом и вовсе исчезнут.
- Странные существа.
- Сколько я знал людей, никогда мне их до конца не понять... Что ж, не скучай.
Дух попрощался с ручейком и продолжил свой путь. В нём поселилась лёгкая печаль. Если бы можно было стать человеком и почувствовать, каково это - успеть всё за мгновение, либо кого-то из людей сделать вечным и познавать его без конца! Духу пришло на ум побеседовать с Аидом. Вряд ли он согласится на такое, но попробовать стоило.
Сквозь жуткий грохот и нарастающий жар летел он к недрам Земли. Напрасная попытка, наверное. Давно не посещал он это место. Наконец, дух, минуя все круги пекла, предстал перед очами Аида.
- Что привело тебя ко мне?
- У меня есть к тебе просьба.
- Излагай.
- Хочу, чтобы ты отдал мне одного из людей. Освободи его от своей власти и подари ему бессмертие.
- Много просишь. Ты знаешь, у меня каждая душа на счету. Но я тебе кое-чем обязан. Иногда ты ускорял прибытие оных в мои владения, а меня это всегда тешит. Поступим так: ты выберешь себе человека, и, если он захочет пойти с тобой, я его отпущу. Но он должен добровольно согласиться на это. Если твой избранник откажется, второго шанса я не дам. Кого ты хочешь?
Дух задумался. Он вспоминал тысячи лиц, перед ним всплыло самое яркое, последнее воспоминание. Черноволосый красавец - страстный, наделённый безупречно совершенной формой и пламенным содержанием. Хорош, но не он. Вдруг сознание духа пронзила мысль о том, едва рождённом, но уже отмеченным им в числе избранных. Дух принял решение.
- Я хочу того, что родился сегодня утром. Надели его бессмертием.
- Я не могу отпустить того, кем ещё не завладел. Выбирай из мёртвых.
- Нет, я хочу его.
- Подумай, в моём Царстве есть множество таких, кто с готовностью за тобой последует. Но откуда тебе знать, сможешь ли ты уговорить живого. Людям свойственно не верить в Смерть, пока они живы.
- Мне никто другой не нужен.
- Как знаешь. Но если он откажет тебе, ты сам превратишься в человека и утратишь своё бессмертие. Тогда мне придётся приготовить место для вас обоих.
Стать человеком... Безрассудная и опасная мечта. Слишком велика цена. Но нет, этого не случится. Конечно же, он последует за ним, иначе быть не может. Он способен проникнуть во все тайники его души и сумеет направить его желания в нужное русло.
- Я согласен.
- Тогда до скорой встречи, - ответил Аид.
Дух покинул преисподнюю и с наслаждением оказался вновь над поверхностью Земли. Вдруг он заметил, что мир вокруг него стал каким-то другим - более живым и близким. Такой изученный, знакомый, он стал внезапно ощущаться духом по-иному. Ароматы наполняли обоняние, звуки нахлынули со всех сторон, яркий свет был ослепительно золотым. Всегда находившийся в роли отстраненного наблюдателя, дух вдруг ощутил жизнь изнутри. Так вот каково оно - жить! Жить и чувствовать эти флюиды Бытия. А ведь он ещё не человек!
Прошло восемнадцать лет. Всё это время дух витал неподалёку от избранного им людского существа, но не приближался к нему. И вот пробил час. Он заглянул в тесную тёмную комнатку - перед иконой на коленях стоял юноша и молился.
- Господь, помоги мне, я грешен. Меня сжигают противные тебе желания и мучают дерзкие мысли. Боюсь, моя суть такова, что Ты отвратишь от меня своё лицо, и я не смогу себя изменить. Я люблю Тебя, Господи, и хочу служить тебе, но я не могу стать иным. Моя душа темна, хотя и рвётся к свету. Отречься от своих стремлений означает для меня обмануть себя, а я не хочу этого. Но более всего я не хочу обманывать Тебя. Я не в состоянии следовать примеру родителей и продолжать вести набожную жизнь, прости меня за это. Я должен покинуть отчий дом и отыскать свой путь. Я не знаю, что именно я хочу найти, но я не могу более ждать и оставаться покорным. Я знаю, что создан для иного. Помилуй мою душу и не дай ей погибнуть. Если это угодно Тебе и если это в Твоих силах, измени меня Сам. Ибо, если Ты этого не сделаешь, я сверну с пути праведного и последую за велением своего сердца. Аминь.
- Ты просишь изменить тебя, но такая перемена равносильна смерти. Ибо ты таков, каков ты есть, а стать иным для тебя означает прекратить существование. В Творении не бывает ошибок, и если ты создан для другой судьбы, то так тому и быть.
- Кто ты? Почему я не вижу тебя? Твой голос не похож на голос Господа.
- Я Им и не являюсь. Я знал тебя с рождения и ждал того дня, когда ты созреешь для этого шага. Я здесь, чтобы помочь тебе.
- Ты знаешь о моих желаниях?
- Даже о тех, о которых ты ещё не догадался.
- Тогда скажи, для чего они терзают меня? Чтобы погубить мою душу?
- Душа бессмертна. Смертны лишь ваши человеческие тела. Но ты можешь миновать Царство мёртвых, не ожидая Воскресения. Последуй за мной, и Аид никогда не заключит тебя в свои объятия.
- Ты демон, и ты искушаешь меня.
- Я твой друг и хочу стать твоим вечным спутником, разделив с тобой бессмертие.
- Но ведь прах должен быть возвращён земле, а душа должна предстать перед лицом Всевышнего в Судный день. Если я последую за тобой, что ожидает меня? И для чего я тебе нужен?
- Я одинок в этой Вечности. Я хочу любить кого-нибудь.
- Это греховная любовь.
- Что есть грех? Отречься от своей сути - не это ли самый большой грех?
- Отречение от себя ради служения Господу является добродетелью.
- Тебя этому мать научила? Подумай, как она живёт. Ты хочешь повторить её судьбу? Я знал людей, которые, будучи смертны, до последнего мгновения впивались в жизнь, беря от неё все соки, наслаждаясь ею даже в преддверии ада. Но тебе это не грозит. Ты обретёшь бессмертие и получишь возможность наслаждаться жизнью вечно. Я открою тебе новые горизонты, ты познаешь все оттенки Бытия, и ничто не скроется от твоего взора. Добро и зло изживут себя для тебя как понятия, и лишь непрерывная изменчивость обретёт ценность. Для того, чтобы познать всё это, у тебя будет целая Вечность. И в этой Вечности я стану неотлучно сопровождать тебя. Вместе мы посетим все уголки этой Вселенной и других миров, а после вернёмся на Землю, ибо лучшего места я нигде не отыскал. Здесь мы обретём свой вечный покой и рай.
Покажись мне. Я хочу знать, каков ты.
Темнота пришла в движение, сгустилась, и в глубине комнаты возник крылатый силуэт. Безупречные очертания обрели плотность, и дух приблизился к юноше, войдя в полосу света. Пламя свечи, отражаясь, заиграло в его глазах. Юноша замер. Именно таким представлялся ему вожделенный грех. Не в силах сопротивляться, он протянул руку, чтобы коснуться его.
- Эмиль, ты уже достаточно долго предаёшься молитве. Помоги отцу, он не может управиться один.
Мать открыла двери, и дух исчез, оставив юношу, не успевшего его коснуться, с протянутой рукой посреди комнаты.
- Сейчас иду.
Эмиля охватила досада. Вдруг это видение не повторится. Однако, выйдя на свет Божий, он испугался. Его чуть не увлёк за собой крылатый демон. Пусть он таков, каким представлялся ему в мечтах, но это порочные мечты. Нужно завтра пойти на исповедь.
Утром Эмиль пришёл в церковь и попросил духовника его исповедовать. Он с готовностью хотел рассказать о своих видениях и попросить о помощи, но не смог вымолвить ни слова. Разрешающая молитва не прозвучала. На него была возложена епитимья в виде молитвы. Юноша должен был прочесть её сто раз и затем вновь прийти на исповедь.
Вечером, стоя перед распятием, он приступил к прочтению при зажжённых свечах и в тот же миг ощутил лёгкий ветерок. Пламя свечи задрожало.
- Не стоит бороться с собой.
- Ты не увлечёшь меня вновь. Твои речи подобны яду.
- Не нужно слушать мои речи. Загляни в себя. Что говорит твоё сердце?
- Оно жаждет испить подносимую тобою чашу. Но я не поддамся.
- Почему ты так упрям?
- Мне достанет сил устоять перед соблазном.
Тогда дух вновь сгустил свои очертания и явился перед очами юноши. Эмиль задохнулся. Он тщетно набирал воздух в легкие, но дыхание его обрывалось. Сердце трепетно забилось, и земля стала уходить из-под ног. Он утратил силы. Дух приблизился и коснулся крылом его щеки, как в первый день жизни юноши. Эмиль вспомнил это прикосновение.
- Это был ты. Ты приходил ко мне во снах и заставлял меня грезить наяву. Ты выбрал меня с рождения, и вот ты пришёл за мной. Что во мне такого, что ты избрал именно меня? И почему ты не хочешь отступить?
- В тебе, словно в зеркале, отражается моя суть, насколько это возможно для человека. Я не хочу, чтобы ты стал пленником Аида. Пройдёт каких-нибудь семьдесят лет, и ты покинешь этот мир дряхлым старцем. Но я в силах избавить тебя от этой участи. И я не желаю тебя утратить.
- Ты ещё не обрёл меня.
- Так позволь этому случиться.
Дух замолчал и воззрился в ожидании на человека. Эмиль, всё ещё не сдаваясь, понимал, что подчинится духу, ибо не было на этом и на том свете ничего более желанного для него, чем последовать за зовом своего сердца. Дух понял, что победил. Он заключил юношу в объятия своих крыльев, и они вознеслись на вершину холодной каменной скалы.
- Отсюда мир особенно прекрасен. Взгляни, он весь словно на ладони.
Эмиль присел на заснеженную вершину, не ощущая холода. Крылатый дух окутывал его струящимся теплом, и становилось уютно, словно у камина. Окружающая их картина действительно была величественной. Ничего подобного он не видел.
- Я умер? - спросил юноша.
- Ты никогда не умрёшь. Прошу тебя, позволь мне овладеть тобою.
Эмиль ждал этого мгновения. Ждал всю жизнь. На вершине одинокой скалы состоялось единение вечного духа и смертного человека. От взоров всего остального мира их скрыла ночь.
С наступлением рассвета юноша обнаружил в себе дивные перемены. Его тело обрело удивительную лёгкость и невесомость. И доселе молодое и здоровое, оно стало словно сотканным из света Солнца. Таким же подвижным и свободным, как его лучи. Расправив плечи, Эмиль ощутил за своей спиной нежные шелковистые крылья. Он попытался ими взмахнуть и неожиданно для себя взлетел. Это испугало его поначалу, но вскоре ему понравилось новообретённая способность, и он уже без страха порхал, словно бабочка, среди каменистых скал. Дух присоединился к нему и показал, как выполнять головокружительные виражи, от которых отставал даже самый быстрый ветер. Смех удовольствия ударялся о скалы, сталкиваясь с безмолвными булыжниками, разбиваясь многоголосым эхом об их твердь.
- Хочешь полетать среди звёзд?
- А это возможно?
Дух заключил его в свои объятия и стремительно вознёсся выше облаков. Пронзая небеса, он устремился к далёким сияющим россыпям.
- Взгляни, как они прекрасны! Так же прекрасны, как и взор твоих очей.
- Я никогда не видел ничего подобного. И никогда не ощущал себя таким счастливым.
Заметив стремительно движущуюся комету, они полетали с ней наперегонки. После, обогнув серебристый лик Луны, совершили несколько витков вокруг планеты. Затем пара бессмертных приземлилась возле той самой рощи, где плескался знакомый духу ручеёк.
- Смотри, я привёл к тебе человека. Ты ведь хотел знать, как выглядят люди.
- Разве это человек? Он дух, такой же, как и ты.
- Вчера ещё он был человеком. Он, подобно тебе, молод и многого не знает.
Юноша подошёл к ручейку и зачерпнул рукой воды, чтобы напиться. Вода просочилась сквозь его руку и вернулась обратно.
- Ты испытываешь жажду?
- Нет. Просто решил попробовать попить из говорящего ручья.
- Еда и вода тебе больше не нужны. Твоё тело изменило плотность и свои свойства. Его пищей теперь станет свет и ветер, и тишина, и тепло, излучаемое Солнцем. Ты будешь поглощать гармонию природы и насыщаться ею. Такова пища бессмертных.
Дни и ночи сливались в один головокружительный миг. Ни дух, ни человек никогда ещё не испытывали столь упоительной полноты счастья. Эмиль пропитывался вечностью, познавая тайны устройства мира с такой лёгкостью, словно лишь для этого был рождён. Но не все желания его сбылись, и он ждал, когда это случится.
- Я хочу увидеть, как выглядит Ад. Ты помог мне стать недосягаемым для его власти, но я хочу познать то, как он устроен.
- Это путешествие не из приятных.
- Но я должен!
- Знаю. Я обещал показать тебе все уголки мироздания. Что ж, если ты готов, следуй за мной.
Раздался треск, и земная кора пришла в движение, образуя разлом. Дух камнем полетел вниз, увлекая за собой человека. Они оказались на дне пучины адских мук, и душераздирающие стоны вонзились в мозг, наполняя всё существо немыслимой болью. И ум помрачился, и не стало сил говорить и дышать. Внезапно их что-то подхватило и понесло ещё глубже. Обретя вновь способность двигаться, они предстали пред очами Аида.
- Что-то ты зачастил ко мне. Не иначе, как тебе здесь нравится.
- Я выполнил твоё условие. Человек последовал за мной.
- Вижу. Ты получил желаемое, кажется.
- Я действительно получил его.
Аид взглянул на Эмиля с сомнением. Этот взгляд не понравился духу.
- Прости, что потревожили тебя. Я обещал ему показать твои владения.
- Можете оставаться тут сколько угодно, хоть навсегда.
- Благодарю, нам уже пора.
Дух учтиво кивнул и, подхватив Эмиля, устремился прочь из этого места.
Поднявшись над пропастью и оказавшись вновь в объятиях дневного света, дух порадовался тому, что путешествие окончилось. Он не доверял Аиду. Хотя тот и выполнил своё обещание, всё же духу не верилось, что всё на этом завершится так легко. Что же касается Эмиля, то надо сказать, что в душе его поселилась непонятная печаль.
- Что тревожит тебя?
- Ты подарил мне бессмертие. Но я утратил другую бесценную возможность.
- Какую же?
- Возможность умереть.
- Разве это потеря?
- Возможно, это не потеря, а дар. Но я не могу не думать об этом. Я хочу ощутить вкус Смерти. Но только так, чтобы потом вновь возродиться. Я смогу вечно пребывать с тобой лишь после этого. Если можешь, выполни мою просьбу.
- Будь по-твоему. Это странное желание, но я знал о нём прежде, чем узнал о нём ты.
Дух вознёс Эмиля за тучи, и они оказались перед величественным алтарём. Дух возложил юношу на алтарь, приковав его цепями к холодному камню.
- Не бойся. Смерть будет лишь иллюзией. В действительности тебя нельзя убить.
- Я готов, - изрёк юноша.
духа стал страшен. Его руки превратились в когтистые скрюченные лапы, а в глазах загорелся холодный, жаждущий смерти огонь. Он разорвал молодую плоть, и кровь брызнула ему в лицо, обагряя подножие алтаря. Он вытягивал из юноши жилы и душу. Губы Эмиля посинели. Беззвучные его слёзы смешивались с кровью, наполняя жертвенную чашу, проливаясь на Землю багряным дождём. Тело стало холодным, но сердце ещё билось. Тогда дух сжал его в своих когтях и вынул из дрожащей груди, держа, словно цветок, на ладони. Жертвоприношение состоялось. Умерщвлённое тело застыло, и дух, приняв прежние очертания, снял цепи с убитого. Он взял его на руки и унёс в глубокое ущелье, бережно расположив на плоском участке скалы. Дух приблизился к его губам и вдохнул в них жизнь. В тот же миг затянулись раны, и сердце забилось вновь, и задрожали веки. Эмиль очнулся. Его лицо было одухотворённым и величественно-спокойным.
- Мне показалось, я говорил с Богом.
- И что же он тебе сказал?
- Нет ничего прекраснее, чем Жизнь. И нет ничего упоительнее, чем Смерть.
- Ты силён духом. Это испытание для тебя вовсе не было обязательным.
- Оно сделало нас ещё ближе друг другу. И теперь я получил ответ.
- Я рад, что ты доволен.
- Скажи, сколько существует способов умереть?
- Их неисчислимо много.
- Я бы хотел пройти через каждый из них.
- Это желание исполнимо, причём единовременно.
- Как это возможно?
- Просто подключиться к пульсу мира и вобрать в себя все ощущения рождающихся, живущих и умирающих. Но это тяжело.
- Я хочу.
Дух отворил незримые каналы, и боль мира, и его радость, и надежда, и слёзы стали болью и радостью, и надеждой, и слезами Эмиля. Он расправил крылья и встал между небом и землёй, дрожа, словно натянутая струна, а к нему устремлялись потоки многогранных людских ощущений, и были среди них такие, что невозможно было их вынести. И чаша переполнилась. Крылья Эмиля дрогнули, и изящный силуэт, надломленный тяжестью энергетики человечества, словно сорванный ветром лист, полетел вниз. Дух поймал его в свободном падении и единым движением отсёк все прикрепившиеся к нему связи.
- Я предупреждал тебя.
- О, бедный, несчастный мир! О, люди! А ведь я был одним из них.
- Надеюсь, тебе больше не захочется повторить этот опыт.
- Единовременно ощущать всё сущее тяжело. Лучше познавать его постепенно.
Дух поднёс юношу поближе к Солнцу, чтобы оно напитало его своей силой и восстановило энергетический баланс. Струящиеся лучи залатали образовавшиеся в теле бреши, и Эмиль вновь вспорхнул к облакам, расправив крылья. Дух с облегчением последовал за ним. Ох уж эти несмыслёныши! Лезут, куда не надо. Но нет смысла отговаривать, лучше дать им возможность обжечься, чтобы больше не захотелось повторять...
Эмиль был страстным и ненасытным. Он бесстрашно устремлялся навстречу новым испытаниям. В соитии юноше недоставало простого оргазма. Ему хотелось более острых ощущений, и он просил духа, чтобы тот вновь и вновь убивал его, а после, возрождаясь, с каждым разом он становился всё более прекрасным, и становилось уже невозможно смотреть на его невыносимую красоту.
- Тебя ещё не утомили болевые игры?
- Я пристрастился к ним, и они стали моей пищей, так же как свет Солнца и ветер, и тишина.
- Ты так жадно познаёшь Бытие! Со страстью, присущей лишь человеку.
- Я ведь был им когда-то.
- Наступит такой день, когда мне нечем будет тебя удивить, ибо ты всё познаешь. Не станет ли тебе тогда тесно в этом мироздании?
- Ты говоришь о возможности выхода за пространственно-временные пределы? Туда, где нет форм?
- Я бы не хотел, чтобы ты туда устремился.
- Не беспокойся. Когда всё будет познано, мы сами начнём создавать новые узоры, играть в иллюзии, придуманные нами. В этом и состоит преимущество Творения. Его новизна никогда не иссякает. Мы можем творить бесконечно. А значит, бесконечно можем любить и наслаждаться Бытием.
Дух восторженно промолчал. Как быстро Эмиль всему научился! Скоро он сам начнёт учиться у него...
Был пасмурный дождливый день. Наблюдая за хрустальным водопадом прозрачных капель, бессмертная пара любовалась серебристо-серыми красками немного унылой, молчаливо-задумчивой природы.
- Ты счастлив? - спросил дух.
- Я более чем счастлив.
- Подумай теперь, сколь убогой могла бы быть твоя жизнь, если бы ты решился прожить её так, как научила тебя мать.
Напрасно он это сказал. Юноша, словно о чём-то вспомнив, произнёс:
- Я бы хотел её увидеть. Я совсем забыл о ней.
- Что ты там увидишь? Безликую тень своего прошлого?
- Нет, я хочу увидеть её.
Дух ощутил беспокойство. Но делать было нечего, пришлось отпустить Эмиля. Этот юноша был упрям и всегда настаивал на своём.
Эмиль расправил крылья и в мгновение ока оказался в своём небольшом селении, возле родительского дома. Заглянув в окно, юноша замер. Увиденное поразило его. В слабо освещённом углу небольшой комнаты, стоя на коленях перед образом, молилась женщина. Глаза её запали, ибо были выплаканы. Лицо почернело, тело иссохло. Сколько же прошло времени, что она успела так состариться? Или это горе от невосполнимой потери состарило её?
Юноша прислушался. Она молилась о нём, называя его имя. И плакала, хотя уже не было слёз. Как же она страдала! И свет счастья померк. Эмилю стало стыдно за свой уход, и ему невыносимо остро захотелось вновь зайти в эту комнату, обнять её и утешить. Он коснулся двери.
- Не делай этого, иначе снова превратишься в человека.
- Пусть так. Но я не могу вынести её горе. Это моя вина, и я должен перед ней покаяться.
- Но тогда ты утратишь бессмертие.
- Я никогда тебя не забуду. Прости.
Дух в отчаянии посмотрел на жалкую человеческую фигуру, в которой едва теплилась жизнь. Как могло столь слабое, ограниченное существо соперничать с ним? Ох уж эти люди! Свяжись с ними, и навеки утратишь покой.
- Постой, Эмиль!
Но юноша уже отворял двери и готов был окликнуть женщину, когда раздался гром, земля задрожала, и из-под покрова её возник сам Аид. Он отстранил юношу, не позволив ему войти.
- Не тронь её, она уже моя.
Тёмным облаком метнувшись вглубь комнаты, он завладел женщиной, вынув из неё Жизнь. И вынес на руках. И погрузил в бесконечную пропасть. Но в последний миг её душа увидала Эмиля. Глаза его были наполнены слезами, а сердце разрывалось от тоски и безысходности. И на лице женщины отразились радость, и покой, и любовь... Два светлых ангела снизошли в пропасть и извлекли оттуда умершую, вознося её к небесам. Не в силах говорить, Эмиль протянул руки им вослед. И тихое сияние, отделившись от возносимой души, коснулось его чела. Это были последние объятия матери.
- Прошу пожаловать в ваш новый дом, - Аид указал духу и Эмилю на пропасть.
- Но у нас не было такого договора. Юноша последовал за мной.
- А затем пожелал вернуться.
- Но не смог!
- Что ж, будем считать, что условие выполнено наполовину. Я не заберу вас обоих, лишь одного.
- Я не отдам тебе Эмиля!
- Тогда иди сам, - Аид, прежде чем дух успел опомниться, лишил его сверхприродных сил, отняв крылья, и, уже не могущего сопротивляться, забрал с собой, сделав своим пленником.
Юноша в мгновение ока остался один. Он взглянул в небеса - след ангелов простыл, мать скрылась из виду, устремил взгляд в недра земли - и увидел там томящегося в преисподней духа. "Что мне делать с этой Вечностью! Зачем она мне? Я остался один, и не с кем мне более разделить радости и печали Бытия. Я не хочу так жить". Но он не мог ничего изменить. Бессмертие стало его карой и тяжкой ношей. И нигде не находил он себе покоя.
Дух, заключённый в глубины пекла, тосковал и думал об Эмиле. Он мечтал одарить его Бессмертием, а вместо этого одарил проклятием. И тогда он воззвал к Аиду:
- Молю тебя, дай мне ещё одну возможность нам с Эмилем оказаться вместе. Ты знаешь, что мне здесь не место, и не сможешь меня удерживать тут вечно.
- Будь по-твоему. Я подарю вам ещё один шанс. Для этого Эмиль должен попросить меня освободить тебя, предложив взамен себя на твоё место.
- Но я не об этом прошу.
- Если он так поступит, я не стану его забирать. Я отпущу вас обоих, и мне больше не будет дела до вашей судьбы.
- Но как сказать ему об этом?
- Пусть ему подскажет это его сердце...
Юноша тосковал и метался в беспокойном полёте среди скал. И страдал так, что даже Ад со всеми его муками был не так ему страшен, как обречённость на разлуку. Он не мог более это выносить и воззвал к Аиду.
- Мне не нужно более Бессмертие! Если ты забрал его, забери тогда и меня. Коль один из нас должен стать твоим пленником, возьми меня вместо него. И пусть будет так, как должно было быть вначале. Я - смертный человек, а он - вечный дух, который, я знаю, сохранит память о том, как я провёл вместе с ним этот отрезок Вечности.
Зов Эмиля достиг глубин Тёмного Царства. Услыхал его и дух.
- Ну что с вами поделаешь, придётся мне сдержать своё слово, - Аид нехотя снял с духа свои оковы и возвратил ему прежнюю силу. - Лети, но сюда уже не возвращайся. И больше не проси меня ни о чём. Никогда.
Дух выпорхнул и, свободный, полетел на поиски Эмиля. Он отыскал его подле алтаря. Юноша сидел у его подножия, опустив голову, опершись о безмолвные камни. У него более не было ни слов для мольбы, ни слёз. Дух обнял его и поднял на ноги.
- Мы снова вместе. Аид отпустил меня. Твоя готовность занять моё место вынудила его так поступить. Пойдём отсюда. Не нужно больше жертв. Я хочу жить с тобой и наслаждаться, радуясь каждому мигу. Отныне только Нежность, и Любовь, и Свет будут окружать нас...
P.S. Осознав устройство мира, я ощутил на своём лице улыбку Джоконды.