"Итак, 42. По идее, должен начаться кризис среднего возраста. Интересно, какие у него симптомы?" - размышлял я, сидя в офисе. До конца рабочего дня оставалось меньше часа. На вечер у меня был конкретный план. Я решил сделать себе подарок: купить на ночь хастлера. Проблем с сексом у меня не было, но приходилось брать то, что попадалось в клубах, и выбор там был невелик. Кто-то не хотел меня, кому-то отказывал я, но за два года, что я жил в этом городе, ничего значительного не случилось. Завести постоянные отношения я уже отчаялся, поэтому одноразовый секс стал привычным делом. Но на день рождения я хотел получить того, кого я сам захочу.
До этого дня я не бывал в местах, где тусовались уличные ребята, но знал о точках, поэтому, поймав такси, направился в конкретное место. Парковая аллея, служившая местом съёма, только начала наполняться страждущими и теми, кто был готов утолить жажду. Я не торопясь прогуливался, но пока никого желанного не заметил. Я точно не знал, каким он должен быть, и решил, что на месте разберусь.
Его я сразу и не заметил, но он отличался от остальной публики. Бросалось в глаза, что ему здесь не место. Он, видимо, и сам это понимал - это читалось в его глазах. Высокий, стройный, белокурые волосы - в общем, мечта. И к нему постоянно подходили, но, перекинувшись с парнем несколькими словами, сразу же отходили. Мне стало интересно, чем он отшивает клиентов, и вообще - зачем он здесь.
Я не торопясь подошёл и сказал:
- Привет.
Без предисловий, даже не посмотрев на меня, он отрезал:
- 500 баксов.
Я слегка обалдел, а потом подумал, что на подарок жадничать нельзя, и сказал:
- Ладно, пойдём.
Он внимательно посмотрел на меня, а я смог увидеть, за что плачу такие деньги. Лет 23-25. Красивый нос, очень белая кожа и потрясающие зелёные глаза в обрамлении длиннющих чёрных ресниц. Я сам блондин, и глаза у меня тоже зелёные, но не такие огромные.
- Ну идём. Только без садо-мазо и других штучек, ладно?
Я кивнул.
Мы поймали такси и всю дорогу ехали молча. Я сбоку наблюдал за ним. Какая-то печаль в глазах, и он явно неуютно себя чувствовал.
Мы вошли в мою квартиру, и я спросил:
- Выпьешь что-нибудь?
- Пиво.
- Извини, пива нет. Водка, мартини, коньяк?
- Тогда мартини.
- Проходи. И перестань нервничать - ты как в первый раз.
- С чего ты взял, что я нервничаю?
- По внешним признакам. Ладно, проехали.
Он прошёл в комнату:
- А если и в первый?
- Поздновато ты определился с ориентацией... Или прижало?
- И то, и другое.
Я достал бутылку мартини, сходил на кухню за льдом и оливками. Доставая лёд из холодильника, я через плечо спросил:
- Есть не хочешь?
Ответа не последовало. Я расставил всё необходимое на журнальном столике.
- Извини.
- Да?
- Вообще-то я со вчерашнего вечера ничего не ел.
- Так, есть холодные отбивные, горячие отбивные, яичница, омлет, домашние пельмени.
- Что проще для тебя. Мне и так неудобно тебя грузить.
- Да ладно, я тоже не прочь перекусить. Так что?
- Что себе, то и мне.
- Ладно, тогда развлекайся тут сам, а я на кухню. Музыка, телик, комп - всё в твоём распоряжении.
Я вышел на кухню, поставил воду на плиту и достал замороженные пельмени. Позавчера я их сам лепил и планировал сегодня ими поужинать. Пока вода закипала, я нарезал салат, достал вчерашние отбивные и пару соусов собственного приготовления. Из комнаты не доносилось ни звука.
Я взял тарелки и вошёл в комнату. Уровень мартини в бутылке сильно понизился.
- Со страху напиваешься, или я такой урод, что ты, типа, столько не выпьешь?
- Ты не урод.
- И на том спасибо. Значит, со страха.
- Я же сказал, что это со мной в первый раз.
- Вообще в первый или в первый раз за деньги?
- Вообще в первый.
Я удивлённо посмотрел на него.
- Ты серьёзно? Может, ты не гей?
- Может.
Мир вокруг меня рухнул. Чего не ожидал, того не ожидал... У меня не было врождённого гей радара, и, если человек сам не вёл себя как откровенный пидор, натурала от гея я отличал не всегда. Ладно, бывают в жизни огорчения...
- Класс. Сейчас пельмени будут готовы.
Я включил музыку и ушёл на кухню. Пока доставал пельмени, решил, что делать дальше.
Мы выпили, причём мне пришлось доставать вторую бутылку, а парень уже был слегка пьян.
- Кстати, мы не познакомились.
- Женя.
- Ну давай поедим, Женя. И расслабься ты наконец. Если хочешь помыть руки, ванная слева от входа.
Он даже не заметил, что я не назвал себя. Пока он мыл руки, я уныло думал о том, что только у меня такой день рождения мог получиться.
Мы поели, обменявшись несколькими фразами. Он, видимо, по моему виду что-то понял и спросил:
- Всё нормально?
- Да. Ты был моим подарком на день рождения, - грустно ответил я.
- О, с днём рождения. А почему был?
- Ну, потому что ты не уверен в том, что ты гей, а первый опыт желательно получать по любви, а не за деньги. Кстати, о деньгах. Вот твои 500 баксов, такси можешь вызвать, адрес я скажу.
Всю эту благородную хрень я произнёс, внимательно разглядывая свой бокал с мартини. Потом я поднял на него глаза. Он удивлённо и одновременно внимательно смотрел на меня. "Ну и дурак ты, Дима, причём старый дурак", - подумал я, глядя на это чудо природы.
- Ты серьёзно?
- Абсолютно.
- Ладно, спасибо за ужин, и вообще...
Чувствовал он себя явно неловко.
Я проводил его до дверей и вернулся в комнату, полный решимости вдрыбоган накачаться. Решил добить мартини, а там видно будет. Вообще-то я плохо переношу спиртное, но в этот раз был стопудовый повод.
Где-то на третьей рюмке раздался звонок в дверь. Я открыл. На пороге стоял он.
- Что-нибудь забыл?
- Ты сказал - по любви?
- Да.
Он шагнул в коридор и накрыл своими губами мои. У меня помутнело в глазах. Что он умел, так это целоваться... Наконец он отступил на шаг назад, внимательно и как-то ласково взглянув меня, сказал:
- Ну вот, я пришёл за уроком.
Разумеется, он не мог влюбиться в меня в принципе, тем более за час общения, но мне было всё равно, мой подарок был здесь, и будь, что будет.
Он снова привлёк меня к себе, и так, целуясь, мы стали продвигаться к кровати, на ходу снимая с себя одежду. Оказавшись в постели почти обнажёнными, мы продолжали целовать друг друга. Учитывая обстоятельства, я решил действовать очень аккуратно и нежно. Это было тем более легко, что я-то мог в него влюбиться и, видимо, влюбился.
Прелюдия затянулась очень надолго. Пожалуй, не было места на его теле, где бы не побывали мои губы и язык. Сначала в его действиях чувствовалась только решимость сделать это, и почему-то со мной. Потом я почувствовал, что он наслаждается действом; он уже осознанно получал удовольствие и, как ни странно, старался доставить удовольствие мне. Я помню себя в ранней молодости. Так вот, в рот мне взять захотелось, когда у меня за плечами был уже значительный опыт, и у любимого человека. Ему же это захотелось сразу. Что касается меня, то для меня в сексе всегда высшим наслаждением было доставить удовольствие партнёру, за исключением быстрых перепихонов, когда даже не знаешь имени того, кого трахаешь.
Разогрев Женю до состояния, когда он уже не стонал, а почти хрипел, я положил его на спину и очень медленно вошёл в него. Мне нужно было видеть его лицо, чтобы вовремя среагировать, если что-то пойдёт не так. Но он смотрел на меня ну если не с любовью, то с вожделением точно. Я не могу похвастаться огромным размером, но в данной ситуации это было кстати. И все мои усилия увенчались неожиданным двойным оргазмом.
Когда мы, мокрые и уставшие, лежали рядом, Женя прошептал:
- Первый раз кончаю не в кого-то и без руки.
Я протянул ему полотенце:
- Значит, всё нормально?
Он посмотрел на меня:
- Я счастлив, что не сбежал.
- Кстати, почему ты вернулся?
- Две причины. Первая - несмотря на твою низкую самооценку, ты очень мне понравился - не с первого взгляда, потом, когда ты со мной разговаривал, кормил меня и поил. Ну а вторая - никто ко мне тут так по-доброму и бескорыстно не относился. Я спускался по лестнице, когда меня осенило: я не могу уйти просто так, просто сказав "спасибо". Поверь, это не акт благодарности, я сам хотел этого, и я не разочарован.
Я ему верил, или мне хотелось ему верить. Впрочем, это было не важно, я был счастлив и я любил.
У него был потрясающий естественный запах, поэтому я не пошёл в душ. Нежно поцеловав его, я повернулся на бок и уже собирался заснуть, когда лёгкое прикосновение к моему плечу и шёпот на ухо:
- И ты думаешь, это всё? Нет, солнышко, это только начало, - заставили меня повернуться.
- Подарок, да ты разошёлся!
- Сам в шоке.
- Ну ладно, твою истинную ориентацию обсудим позже. Иди ко мне.
За все мои сорок два года такой ночи у меня не было ни разу. Я всегда выступал активным партнёром, а тут меня лишили девственности, и, как ни странно, мне это понравилось, хотя предыдущие отношения закончились именно по причине моей неуступчивости в этом вопросе. Тут же всё получилось само собой, он просто прошептал:
- Солнышко, я хочу быть в тебе.
И даже мгновенная боль переросла в полный кайф. Ещё никому я не отдавался полностью и с таким наслаждением.
Успокоились мы только под утро, когда у меня уже просто не было сил. Где-то читал, что по энергозатратам один половой акт приравнивается к шахтёрской смене, так вот - мы отстояли по четыре смены каждый. Ещё тяжело дыша, я сказал:
- Этой ночью эта постель пережила ряд событий, которые произошли в первый раз.
- Ну-ка, поподробней.
- Ну, ты в первый раз с мужчиной, я первый раз плачу за секс деньги, и в первый раз меня имели - и не один раз.
- Ты серьёзно?
- Абсолютно. Меня никто и никогда не трахал.
- А что изменилось?
Ответ тебе не понравится.
- И всё же?
Я влюбился и, видимо, по-настоящему.
Он приподнялся и с ласковой улыбкой сказал:
- Почему же не понравится? Приятно знать, что тебя любят... Слушай, уже светает, давай хоть часок поспим.
- Давай, и не часок. Не пойду сегодня на работу, у меня вчера день рождения был.
Он устроился у меня на груди. Это был счастливый день рождения.
а точнее день оказался не таким счастливым. Проснулся я один. От моего Подарка осталась только записка и запах. "Солнышко, так и не запомнил, как тебя зовут. Ты так сладко спишь, не буду тебя будить. Прости, ночью я не рассказал, что мне нужно срочно уехать, и уехать далеко. Для этого мне и нужны были деньги. Всё было классно. Я буду помнить тебя". Финита. Коротко и конкретно. Классно... помнить... Я никогда ни плакал. И сейчас не стал. Банально выжрал бутылку коньяка и заснул.
Оправиться окончательно я не мог. Перестал ходить по клубам, постоянно перед глазами стоял этот засранец. Я пытался превратить любовь в ненависть, но не мог. На что я рассчитывал? Я ещё должен был быть благодарен ему за счастливую ночь.
Две недели спустя я возвращался с работы домой. У соседнего подъезда мне почудилась знакомая фигура, но, уверенный в том, что это просто наваждение, я стал искать ключ от домофона.
- Молодой человек, пельменями не накормите? Кстати, как тебя зовут?
- Дима.
От родного голоса у меня реально подкосились ноги. Он подхватил меня за руку и буквально впихнул в подъездный тамбур. Чуть ли не силой прижав меня к стене, он стал целовать меня. У меня кружилась голова, а сердце готово было выпрыгнуть из груди.
Наконец, он буквально оторвался от меня и, задыхаясь, прошептал:
- Я слишком долго этого ждал.
- А вот отсюда поподробней, - попытался отшутиться я.
Такой натиск говорил о многом. Значит, не мне одному было хреново. Но сейчас я был просто счастлив, счастлив до дрожи в коленях.
- Может, продолжим у тебя в квартире?
- Пожалуй. Тебе придётся многое мне объяснить.
- Ну так пошли.
Но объяснения были много позже. Едва переступив порог, Женя подхватил меня и понёс прямиком в спальню. Там он опустил меня на кровать и стал срывать с себя одежду. Я его не узнавал. Я только открыл рот, чтобы сообщить ему это, но он прижал указательный палец к моим губам и стал раздевать меня. По логике, должно было быть наоборот: старый голодный гей добрался до молодого тела и учинил агрессию. Но это по логике. И вот уже сцепившиеся тела катаются по постели.
Я не думал, что горе утраты и разлука так обостряют чувства. Я никогда не стонал в постели, считая, что стонут только особо озабоченные и актёры в порно. Но тут мои стоны, наверное, были слышны у соседей. Когда первая волна страсти улеглась, я без сил откинулся на подушки.
- Ты что, брал мастер-класс у кого-нибудь? Я тебя не узнаю.
- Нет, просто каждую ночь в эти две недели представлял себе этот момент.
- Тогда ты должен мне кое-что объяснить.
- Согласен. Но дай мне сначала возможность принять душ. Я ехал целый день и воняю, как бомж.
- Нет, у тебя восхитительный запах. Он преследовал меня всё это время.
- Я в душ. А насчёт пельменей я не шутил. За 10 часов я останавливался только для того, чтобы заправить тачку, и готов съесть лошадь.
- У меня конины нет, но что-нибудь придумаю.
Пока он мылся, я колдовал на кухне. Я люблю готовить, и впервые за долгое время я готовил не себе одному.
Он вошёл на кухню абсолютно обнажённым. Я застыл, залюбовавшись этим совершенным телом, каждый изгиб которого я успел изучить.
- У тебя есть что-нибудь накинуть?
- Да, сейчас принесу, а то, если тебя не одеть, я о другом думать не смогу.
Я принёс ему новые трусы и махровый халат. Стол был накрыт, и Женя с аппетитом набросился на то, что я успел приготовить. Я терпеливо ждал, когда он насытится, не отвлекая его от еды вопросами.
- Потрясающе вкусно, ты классно готовишь.
- Спасибо. Итак...
- Ладно. Только ты меня не перебивай, мне очень многое надо рассказать тебе и объяснить. Начну с того дня, когда мы познакомились. За день до этого я получил телеграмму о смерти моего отца, мать умерла 15 лет назад, и на тот момент он оставался единственным родным человеком для меня. Вечером я собрался на вокзал, но по дороге меня остановили гопники, забрали деньги, документы и телефон; хорошо, бить не стали. Без денег и паспорта я не мог ни уехать, ни достать деньги. Единственным выходом из ситуации было продать себя. Так мы и встретились. Утром я проснулся, и ты должен понять меня: меня мучили вопросы, я был с похмелья, мне нужно было разобраться в себе. Я не был уверен в том, что вернусь к тебе, сама мысль о том, что я гей, была - не знаю, как сказать - катастрофой для меня. Одно дело по нужде подставить задницу, другое - сознательно кувыркаться с мужчиной, да ещё и получая жуткое удовольствие от этого. Да, я просто убегал. От тебя, но больше от себя. Я с трудом нашёл машину до моего города. По дороге я много думал, но это ни к чему не привело. Через три часа пути я понял, что за два дня потерял единственного родного человека и обрёл другого, по-другому, но тоже родного человека - тебя. И когда я это осознал, тоска накрыла меня с головой. Я приехал на похороны отца, и горечь от утраты смешивалась с тоской по тебе. Я взял себя в руки и, стараясь не думать о тебе, занялся делами отца. У него собственное дело, и надо было решить, что с ним делать. Я решил не продавать его, поручив заниматься им другу отца до окончания мною университета. Когда прошло девять дней, мы отметили поминки, но переоформление документов заняло ещё два дня. День я ехал, и вот я здесь. И заявляю тебе о том, что я слетел с катушек, но я люблю тебя, даже, кажется, это не то слово. Я не знал, что твоё лицо, твоя ухмылка, твой голос будут преследовать меня и днём, и ночью. Мне снилось, что я приезжаю к тебе, а ты меня гонишь, обидевшись на мой отъезд, даже не дав мне всё объяснить.
- Именно поэтому ты сначала завалил меня в постель?
- Обожаю твою иронию.
- Это сарказм на самом деле.
- А чем ты занимался без меня? Со сколькими успел мне изменить?
Ну, во-первых, ты вогнал меня в такую депрессию, что мне было не до секса, а во-вторых, даже если бы кто-то и был, это была бы не измена, исходя из текста твоей записки.
- Ну я же объяснил, ты мне это всю жизнь припоминать будешь?
- Ну да, вставлю её в рамку и повешу на стену.
- Ну пожалуйста!
- Ладно, ты утверждал, что любишь меня, но ты меня не знаешь, мы знакомы от силы 5-6 часов.
- А мне кажется, что всю жизнь.
- И как ты представляешь наши дальнейшие отношения?
Он встал, подошёл ко мне, опустился на колено, очень серьёзно сказал:
- Будь со мной. Обещаю не изменять и любить тебя. Ни в чём не клянусь, но, если моё отношение к тебе изменится, ты узнаешь об этом первым. Сейчас я очень сильно люблю тебя. Я всю дорогу сочинял эту речь. Особенно трудно было сформулировать предложение руки и сердца.
Мне казалось, что всё это происходит в моих мечтах, что это всё я придумал, а потом объелся галлюциногенных грибов, и мне это всё снится. Но это была реальность, и действовать надо было немедленно, пусть это сделает меня несчастнейшим из смертных.
- Так, Женя, встань.
Он удивлённо взглянул на меня:
- Ты отказываешься?
- Пока нет, но после того, что я тебе скажу, тебе не захочется повторно делать предложение.
- Я слушаю.
С колена он не поднялся.
- Как ты думаешь, сколько лет мне исполнилось, когда мы встретились?
- А это важно?
- Да.
- Ну, 29-30.
- Нет, родной. Сорок два. Я в отцы тебе гожусь.
- Ты дурак, если думаешь, что для меня это имеет значение, - действительно, он даже бровью не повёл. - Пойми, я люблю того, кого вижу перед собой и кто меня две недели преследовал. Но как тебе удаётся выглядеть так молодо?
- Чудеса пластической хирургии, правда, вынужденные. Я был в Германии, попал в жуткую аварию. Пол-лица вообще не было. К счастью, виновник аварии был очень богат, он оплатил 8 операций и полгода реабилитации в клинике. И квартиру эту он мне купил.
- Ещё секреты есть, а то нога затекла? Ты согласен усыновить меня на своих условиях?
- Это ты тоже в машине репетировал?
- Кончай хохмить, отвечай.
- Согласен, только не пожалей через неделю. Если ты меня бросишь, моя смерть будет на твоей совести.
- Ты шантажист, но я тебя и таким люблю.
Он снова закрыл мой рот поцелуем.
Так началась моя новая жизнь. Концовку можете придумать сами, но из достоверных источников известно, что живём мы вместе уже 7 лет. Наши характеры дополняют друг друга. Мы часто ссоримся, но не более чем на пару часов. Зато каким упоительным бывает примирение! К счастью, мы оба абсолютные не эгоисты - я в силу возраста, он - воспитания. Любая неприятность или болезнь одного из нас переживается обоими. Я опять попал в аварию, правда, не в такую серьёзную, как предыдущая, и Женя 4 дня просидел у моей кровати. Даже молиться ходил в церковь. Кто-то не понимает наши отношения, хотя мы их не афишируем, кто-то злословит на наш счёт, но финансовая независимость делает нас неуязвимыми для людской злобы.
Женя закончил университет, но собственное дело было ему интересней, чем работа учителя истории. Мы переехали к нему в его город. Я сделал это без сожаления. Центром моей жизни стал он. Женя действительно ни на кого не смотрит. Он однолюб. А я очень счастлив.