— Слово из четырёх букв: «район нашего города, облюбованный зэками и военнослужащими», — прочитал вслух Валентин и почесал макушку. — Странно, — изогнул красивую бровь парнишка. — Стошка не подходит.
— Кряж, — отозвался я.
— Умница, — похвалил меня Иван. — И года здесь не живешь, а уже все знаешь.
— Вообще-то это первый район вашего города, в котором я так опрометчиво снял жилье, — напомнил своему любимому.
Валентин же продолжил что-то писать в той газетенке, что нам всучили вместе с пивом в баре на набережной. Вообще-то я пиво не очень люблю. Но вот так за компанию, почему бы и не выпить?
Борис же развалился на стуле, потягивал янтарный напиток и всем своим видом демонстрировал, что он на вершине блаженства.
— Валечка, ну, зачем нам курорты? — припомнил Борис. — Давай тебе лучше новую машину купим.
— Ты мне Турцию в августе обещал, — насупился Валентин и отодвинул газетенку, не забыв выдрать из нее какой-то купон.
— Зачем нам Турция? — увещевал Борис. — Смотри: пляж, солнышко. Хоть девочки, хоть мальчики, вон внизу на песочке лежат, сами с боку на бок переворачиваются.
— Я тебе твои смотрелки быстро повыбиваю, — нашел достойный повод для ревности Валентин. И перегнулся через парапет, чтобы лично удостовериться, что на его «собственность» никто из упомянутых мальчиков не покушается.
— Ладно, будет Турция. Машину тебе к октябрю поменяем, — вздохнул Борис. И тут же загорелся новой идеей. — А что, может, на следующие выходные на рыбалку махнем?
Меня сразу передернуло от такого предложения. А Иван ближе подвинулся ко мне. Знаю. Проходили. И иммунитет на все предложения активного отдыха со стороны Бориса у меня уже выработался.
Это в первый раз я повелся и позволил себя увлечь в сомнительное мероприятие. Вернее, из словосочетания «покататься на лыжах» неправильно вычленил ключевое слово. Отчего-то «покататься» у меня всегда ассоциировалось с понятиями: снег, горка, санки. Поскольку я сугубо южный житель, то в родном городе снега зимой толком не видел. Во времена студенчества в Москве тоже как-то меня обошёл стороной этот вид спорта.
Потому я по глупости согласился на предложенное проведение досуга. Иван, кстати, тогда тоже настоял на том, что мне нужен отдых. Я к середине февраля себя довел уже до ручки.
Дядя, сослав меня в один из своих филиалов, напутствовал словами, мол, «пора становиться самостоятельным». Я, собственно, и не возражал. Место менеджера среднего звена меня вполне устраивало. Да только всей любви дяди к покойному брату (то есть к моему отцу) я не оценил в полной мере. Последние десять лет дядя действительно заменил мне родителя во всем. И то, что он ласково выпихнул племянника из-под своего крыла, было вполне разумным решением. Да только я не ожидал, что дядина любовь так далеко зайдет.
Почти перед самым Новым Годом он прислал своих юристов и пожелание, что теперь уже нужно становиться «взрослым». Я и глазом моргнуть не успел, как филиал был полностью оформлен на меня. И мои робкие возражения, что я ни разу не пищевик и образование получил экономическое, на родственника впечатления не произвели.
Так что новогодний подарочек у меня был в виде кресла генерального директора, и полный комплект головняка к нему.
Вместо каникул я устроил себе проверку документации. Благо, уже успел много чего узнать. Будучи рядовым сотрудником видишь порой гораздо больше. Так что бывшего зама сразу после выходных дней ждал сюрприз и предложение уволиться по-хорошему. А заодно забрать всех своих секретарш и прочих девочек неясного предназначения.
В приемной я оставил только Нину Сергеевну, женщину лет пятидесяти. Она и до этого всю работу тянула одна, так что особой разницы в сокращении штата секретуток не заметил.
Я же закопался в дела производства с головой. Только что не ночевал на работе. Может, и ночевал бы, да тут Иван бдил. Если я не появлялся дома до восьми вечера, то мой «богатырь» «седлал своего коня» и отправлялся за мной в офис.
— Максим Николаевич, ваш телохранитель уже подъехал, звонили с ресепшена, — обычно сообщала мне Нина Сергеевна, что также задерживалась на рабочем месте.
«Телохранитель», как правило, вид имел суровый, а морду решительную. Забрасывал меня на заднее сиденье, а потом транспортировал домой.
Повезло мне встретить Ваньку. Большой, заботливый. Он даже что-то готовить пытался, видя, как я устаю на новой должности. А потом подтаскивал к себе и просто грел в своих объятиях. Секса у нас стало меньше, но чувств больше. Иван так трепетно проявлял заботу, что у меня внутри начинали порхать бабочки.
Оттого он предложение Бориса о лыжной прогулке полностью поддержал. Фанатов этого зимнего отдыха среди нас не оказалось. Но Иван заверял, что на турбазе, куда мы отправились, лыжи дают напрокат, так что беспокоиться не стоит.
Я и не беспокоился ровно до того момента, как мне к ногам эту херню не пристегнули. Вот тут я понял, что ключевое слово всё же было «лыжи». Первое, что я сделал — это наступил одной лыжей на другую (крест на крест). Ванечка заботу проявил, ножки мне параллельно поставил. И даже помог выйти из раздевалки.
Второе потрясение меня ждало, когда я понял, что, блин, скользко! О чем и сообщил народу. Меня не поняли. Иван только шапочку на мне поправил и нацепил очки.
— Пойдем по короткому маршруту, — заявил Борис, что-то разглядывая в том буклетике, что нам выдали при получении лыж.
А я вдруг сообразил, в какую жо... попал. На первых ста метрах я упал раз десять, но потом как-то приловчился. И мы «пошли по маршруту». Где-то через четверть часа Иван, наконец, поинтересовался: стоял ли я раньше на лыжах? Тут я честно признался, что и вблизи их вижу впервые.
Похоже, своим заявлением поверг друзей в шок.
— Маршрут простенький, — неуверенно подбодрил меня тогда Валентин.
Может, он и был простенький для кого-то. Да только я уже через час понял, что при всем желании выбраться из этого живописного буйства снега и растительности без лыжни не смогу. Эти утрамбованные две полосочки среди сугробов были единственным путем передвижения. Повернуть, чтобы вернуться, тоже не получалось. Позади нас шли еще группы (таких же идиотов!). Кто-то умудрялся на небольших развилках нас обгонять, но, в целом, темп движения задавал я. Так что, когда дошли до какого-то указателя, Борис сообщил, что они с Валентином, пожалуй, перейдут на другой маршрут.
Кажется, к такому разумному решению пришли все те, кто уже догнал нашу группу. И, не сговариваясь, стали дружно сворачивать. Я же, под чутким руководством Ивана, продолжил проклинать тот момент, когда согласился на подобную авантюру. Устал от постоянного напряжения ног. И вообще, мне это хождение на длинных досках между сугробами надоело!
Еще через пару часов Ванечка меня порадовал, что у нас остался один небольшой спуск, и дальше по прямой уже выход к турбазе.
Я же в очередной раз проявил беспечность. Нет бы бочком осторожно этот спуск преодолеть чуть левее! Повелся на рассуждения Ивана о том, что маршруты продуманы специалистами до мелочей. И потому новичкам спуск с горки ставят в конце. Якобы они к тому времени успевают приобрести сноровку и демонстрируют все свои достижения.
Угу. Не мой случай. Но продемонстрировал.
С того бугорка я решил лихо съехать. И запнулся лыжей буквально на первом метре. А дальше покатился вниз, проклиная лыжи, Бориса и себя, недальновидного.
Иван оказался в месте моего падения чуть ли не раньше меня самого. Подобрал. Отряхнул. Поправил крепления, шапочку, очечки. Еще раз проверил сохранность частей моего тела и повел на турбазу.
Уже в раздевалке я слушал чей-то возмущенный голос по поводу того, что «какая-то сука своей жопой всю лыжню замяла».
— Попочка у тебя миниатюрная, — подбодрил меня Иван, — а замял ты спиной.
Моих эмоций же ни на что не осталось. И всю обратную дорогу я продрых на заднем сиденье. Дожидаться Бориса с Валентином мы не стали. Иван сбросил им сообщение и поспешил увезти меня домой.
Вечером еще раз был осмотрен любимым. Каждый синяк получил поцелуй. Мне же Ваня устроил минет и после, обняв, как плюшевую игрушку, велел спать.
В следующий раз Борис «развел» меня на активный отдых уже в последних числах февраля. Правда, народ предусмотрительно уточнил: умею ли я кататься на коньках?
Бодро ответил, что нет. В детстве были ролики, но зимние коньки в глаза не видел.
— Если на роликах катался, то ноги вспомнят, — заверил Борис и велел теперь собираться на каток.
Как же мои ноги «вспоминали»! А еще припоминали Борису все то, что не успели ему устроить после лыжной прогулки. Спасибо Ванечке любимому, он меня к бортику прислонил и велел, в случае чего, короткими шажочками в сторону скамеек брести.
Вообще-то я потом покатался! Пару раз даже бортик из рук выпускал. И мужественно дождался, пока друзья, румяные и счастливые, не прикатили за мной.
Так что идею с рыбалкой от Бориса я сразу воспринял отрицательно. Да и Валентин с Иваном меня поддержали.
Особенно Иван настаивал, что не стоит устраивать такие виды экстремального отдыха. И вообще, он за сохранность моего тела отвечает. Не зря его Нина Сергеевна телохранителем кличет. Вообще-то она иногда путает, то его личным водителем обзовет, то просто Ванюшей. И, похоже, уже догадывается, что Иван мое тельце днями и ночами сторожит.
Так-то я актив. Как же без этого? Но засыпать люблю в крепких мужских объятиях любимого.