Часть 1
Боль, пустота, - остаётся мечта...
- Пожалуйста, Драко...
Смотрю на него свысока, как, должно быть, победитель наблюдает за поражением могущественного противника. Не знаю точно, как Люциусу это удалось, но отец прекрасно сдержал обещание. ОН рядом. Такой беззащитный и полностью в моей власти. Если я захочу, могу запросто сломать его или растоптать, но не этого я ждал вот уже шесть с лишним лет... Шесть с лишним лет я ждал расплаты. Теперь Поттер может лишь изредка поворачиваться, да и то только прилагая огромные силы. С первого курса он сравнивал меня с землёй, этот гадкий маленький гриффиндоришка, который лежит сейчас на кровати. Ха, теперь я могу отомстить, разозлить, в конце концов, убить его... Так что мешает?
Да, игра не по правилам: его руки привязаны к противоположным столбикам кровати. Я Малфой. И этим всё сказано. Он издевался надо мной все прошедшие курсы, пришла моя очередь отомстить. Пусть это жестоко, но мне всегда нравилось изображать из себя центр вселенной. Я ведь великий Драко Малфой.
- Драко, нет...
Подхожу к изголовью. Теперь его голова где-то на уровне моей поясницы. Я пристально всматриваюсь в смуглую фигурку своего врага и вдруг неосознанно-резко поднимаю вверх его подбородок. Испуганные зелёные глаза провожают меня своим изумительным сиянием. Я так долго ждал этого момента, что сейчас просто мучаюсь от предвкушения. Смятение, страх – вот чего я хочу от тебя, Гарри.
- Что, испугался, Поттер? – презрительно кидаю в тишину комнаты.
Он лишь слегка прищурился и мотнул головой. Что ж, ты решил изображать мужество и отвагу? Вперёд!
Наклоняюсь вниз и провожу рукой по позвоночнику. Он дёргается и от этого движения кажется ещё соблазнительней. Вдыхаю в грудь побольше воздуха, чтобы сосредоточиться на речи, которую тщательно готовил по такому случаю, но не могу вспомнить и слова.
- Чёрт! – тихо шепчу я и получаю истинное наслаждение, когда ловлю удивлёно-потрясённый взгляд на своём лице.
- Никогда не думал, что аристократы ругаются, да, герой волшебного мира?
Он краснеет. Это так забавно выглядит. Даже будучи привязанным к кровати, полностью обездвиженный, без палочки в руке, он неподражаем.
Мне начинает действовать на нервы молчание, поэтому обращаюсь к нему, чтобы хоть немного разрядить обстановку. Хотя зачем мне это совершенно не понимаю, ведь оба знаем, что неизбежно между нами произойдёт.
- По-оттер, - тяну слова, скорее по старой привычке, нежели из-за простого желания ему досадить, - я так рад тебя видеть. Какими судьбами?
Он напрягается. Так приятно осознавать свою власть над людьми!
- Ты прекрасно знаешь, Малфой, - фу, как грубо, а совсем недавно было Драко... видимо, бесстрашный гриффиндорец пытался сыграть на моей жалости, - кому я обязан своим визитом.
Да, просто потрясающе. Когда на вопрос отца о подарке на день рождения, я в шутку попросил обнаженного Поттера, он серьёзно ответил мне, что не лишит единственного наследника рода Малфоев такого удовольствия в 18 лет. Как приятно получать порой маленькие сувениры от отца... Он бывает немного груб и даже эгоистичен, но в целом мы всегда прекрасно понимали друг друга.
Я даже немного удивился, когда вошёл в комнату. Честно говоря, предполагал, что он запихнёт моего врага в обёрточную бумагу и повяжет ленточкой, но ленточки были прекрасно заменены на изящные шёлковые путы, которыми приковали брюнета к МОЕЙ постели. Таким образом, реальный вариант мне понравился намного больше вымышленного. Мало того, что пленник был полностью раздет, так ещё его лишили и возможности разглядеть меня как следует. Очки старосты валялись где-то около тумбочки. Скорее всего, кто-то нечаянно наступил на них, так как стёкла полностью разбились и Поттеру вскоре явно придётся разориться на новые. Хоть что-то да останется напоминать ему о моём коварном плане.
Морщу носик.
- Поттер, а ты никогда не пытался быть нормальным человеком?
Я пристально вглядываюсь в смуглое лицо, дабы не пропустить ни одного момента его пребывания в моей спальне.
Он решил молчать. Это облегчает мне задачу.
Подхожу к гриффиндорцу сзади. Он вертит головой и мне ненароком кажется, что она сейчас вообще отлетит. Чтобы ещё больше разозлить нашего героя шлёпаю его по ягодице. Видно, что ему не понравилось, так как из горла вырвался полурык. Такой обычно издают львы перед тем, как наброситься на добычу. Но сегодня он – моя добыча, а не наоборот, поэтому ещё раз повторяю движение рукой.
Гарри напрягся так, что верёвки невольно натянулись. Мне нравится, что он не проронил ни звука. Люблю, когда он молчит, потому что частенько воротит от его голоса.
- Не нравится, Золотой? – обращение в моих устах звучит, как оскорбление, как непростительное заклятье, но мне это доставляет удовольствие.
Поттер снова крутанул головой, отчего его и так взъерошенные волосы разметались по подушке, а один непослушный локон упал на глаза. Пусть помучается.
Довольно ухмыляюсь и провожу вверх по его ноге – от пятки до бедра.
Теперь он начинает метаться по кровати так сильно, будто я высасываю из него жизнь. Мне начинает надоедать эта его игра в "поймай меня", именно поэтому дёргаю его на себя, дабы показать, кто хозяин положения. Однако он, оказывается, очень сильный. Стараясь вырваться из моих тисков, он совершает тщетные попытки освободиться от верёвок.
Извиваясь, как змея, натягивая плотную ткань, Гарри почти не замечал, что руки слизеринца уже обхватили его пониже спины. Бесполезное ерзанье по кровати привело лишь к сближению тел. Поттер даже закусил губу от обиды. Теперь он оказался в интересном положении: кожа, там, где врезались заколдованные ПУТЫ, начала кровоточить, что отрезало ему пути к какому-либо движению, Малфой, плотно прижатый к его спине, не давал даже лишний раз пошевелиться. От боли и отчаяния смелый гриффиндорец закрыл глаза. Он видимо всё ещё предполагал, что у хорька не хватит смелости сделать ЭТО.
- Хмм, Поттер... какие мы беззащитные.
Я открыл, было, рот, чтобы добавить ещё что-то, но нога моего врага резко поднялась и, несмотря, что он был безоружен, я получил увесистый удар.
Проклиная всё на свете, я так разозлился, что перестал контролировать свой гнев.
- Ты сам напросился, идиот! – кричу я ему в ухо.
человек вспыльчивый, но до такого предела как сейчас, меня мог довести только он – Гарри Поттер. И за это ему предстояло сейчас ответить.
Отскакиваю от кровати и думаю, стоит ли встать напротив его головы, чтобы ещё раз доказать, кто здесь играет главную роль, но секундой позже всё-таки отставляю заманчивую идею ещё раз его опустить в своих глазах.
Я даже не стал снимать с себя одежду, просто расстегиваю штаны и приспускаю их до колен. Гарри наблюдает за этой сценой с немым выражением ужаса на осунувшемся за последний год лице. Видимо, он перечисляет сейчас в уме всех богов и молится святому Мерлину. Мне жаль его огорчать, но эти любезные в данный момент ему не помогут.
Подхожу, в который раз, к ЛОЖУ ПОЗОРА и придавливаю его к мягкому матрасу. Кажется, гриффиндорец поражён, стоит ли говорить, что сейчас он всё ещё думает, что я его пугаю?
А что он может сделать? Лишь беспорядочно тереться о белые простыни... Что и требовалось доказать.
Его взгляд аля-я-самый-обиженный-и-затравленний на меня не действует. Где-то внутри по-прежнему клокочет ярость. Те, кто знакомы с этим чувством, не дадут мне соврать: остановиться в таком случае очень трудно. А мне и не хочется останавливаться.
Гарри что-то произносит, но я практически не разбираю слова. Мне нужно сейчас только его тело, распластанное подо мной и его боль – боль, которая заставит его навсегда запомнить меня. Сажусь на него сверху так, чтобы он почувствовал моё возбуждение. А оно было, уж поверьте. Да и кто бы не возбудился от вида симпатичного мужественного парня, лежащего у твоих ног? Ну, не совсем у ног, но что-то вроде того.
Одной рукой провожу по его талии, потом черчу линию вдоль спины, он мечется, как раненый зверь. Знаю, неприятно, страшно.
- Малфой, ублюдок, извращенец...
Охота сделать ему приятное наконец растаяла, как дым. Резко хватаю его за волосы и поворачиваю голову чуть ли не на 180 градусов, отчего его суставы невольно хрустят. Теперь Поттер в упор смотрит на меня.
- Ну что ж, тогда приступим...
Опускаю руку на его аппетитную попку, нащупываю тугое отверстие и без подготовки сую туда палец. Он задыхается от неожиданности. Мне этого мало. Добавляю второй, затем третий, хотя прекрасно осознаю, что Потти сейчас кажется, будто его разрывают на части. Ехидно улыбаюсь. Он заслужил. Ему больно? А мне на втором курсе, когда оба факультета надо мной потешались? Скажете, это другое? Совсем нет! Малфои не забывают обид. Вынимаю пальцы и хватаю со стола баночку какого-то снадобья, предварительно оставленного отцом. Что за человек? Всё знает наперёд!
Плавным движением наношу смазку на свой член и начинаю входить в него. Нет, это не нежное прикосновение любовника, не медленное и осторожное движение бёдрами вперёд, а резкое, завоевательное вторжение, причиняющее такую боль партнёру, что хочется кричать.
Драко было всё равно. Он видел только цель, он не замечал, как его враг сжался в тугой комок, как он неровно задышал, как не услышал и громкий всхлип, а потом стон...
Малфой привык ломать. Сейчас он ломал чью-то жизнь, но отличительной особенностью этого человека являлась ненависть: к себе, к окружающим, к родителям... а сейчас он просто давал ей выход.
Как жаль, что его жертвой оказался зеленоглазый парнишка, с открытой душой и добрым сердцем, в котором отныне поселятся страх и тревога.
Драко двигался быстро, как бы доказывая самому себе, что он прав, стараясь унизить и растоптать парня под собой. Он стонал, чувствовал скорую развязку, предвкушал скорую победу и момент истины...
Я хочу проникнуть ещё дальше, но это уже невозможно, прижимаю любовника к себе, ощущаю вздрагивания его тела, это горячит кровь, дарит ни с чем несравнимое чувство полёта и... последний стон... рывок...
Блондин падает на брюнета и улыбается. Он получил то, чего хотел.
Драко очнулся через пять минут. Он переспал почти с половиной Хогвартса, но ни одна девушка не могла доставить ему и толики того наслаждения, которое он получил, занимаясь сексом с Поттером. Слегка озадаченный слизеринец задумался. Он никогда не пробовал с парнем. Гарри был первым опытом в этой сфере, ибо Малфой всегда был твёрдо уверен в своей ориентации. Быть может, просто так получилось? Воля случая? Волшебство?
Я оглядываюсь на Поттера. Он отвернулся к стене и тихо всхлипывает. Как это ни странно, но я чувствую лёгкий укол совести: он ведь тоже был девственником. Недолго думая, произношу заклинание, и вот он уже просто обмяк на кровати. Всё так же закинуты наверх руки, а ноги разведены в стороны. Даже передёрнуло от такой картины. Вдруг вспоминаю первый курс и прилюдное унижение.
- Хватит ныть, как девчонка, - брезгливо говорю ему, но его плечи всё так же ритмично опускаются и поднимаются.
- Поттер, ты самый противный из всех любовников, которые у меня были...
Он оборачивается и в его глазах застыли слёзы, утрата и... ненависть – жгучая, страшная, какой никогда Драко не видел во взгляде человека.
- Ты заплатишь, сволочь, - прошипел гриффиндорец сквозь зубы, за что получил мощный удар по щеке.
На моей ладони осталась кровь. Так странно, он же вроде бы был невредим, когда я его увидел... наверное... не знаю...
Он лишь сверкает своими огромными глазищами, но молчит.
Понимаю, что лучше уйти. Завтра мы снова встретимся, но уже при других обстоятельствах и уже в другом месте.
Они увидятся в школе, обменяются короткими язвительными фразами, не упоминая о том, что случилось, Поттер снова ринется в бой – спасать волшебный мир, а Малфой будет издалека наблюдать за этим и тихонько посмеиваться над глупым гриффиндорцем, который так легко и практически без борьбы отдал свою невинность злейшему врагу... Да, он часто будет вспоминать о его взгляде, который метнул Поттер в его сторону после пережитого унижения и долго будет помнить, как ему самому было хорошо прижиматься к мускулистому телу и как он первый раз в жизни получил короткий, но сверхмощный оргазм.
Махнув рукой на прощание, я застёгиваю ширинку джинсов и покидаю комнату.