Какие-то негромкие крики и звук закрывшейся входной двери заставили меня открыть глаза и осознать, что я неожиданно для себя уснул. Я лежал на боку, в куче подушек и под полускомканным одеялом, позади ко мне плотно прижималась Шемма, которая даже не отреагировала на разбудивший меня шумок.
Я прикрыл глаза и не стал шевелиться, боясь разбудить её и нарушить ту красоту ощущений, которые в миг ворвались в мою голову. Под одеялом было уютно и комфортно, совсем нежарко, хотя на улице была еще только ранняя и тёплая осень. Маленькие подушки тут и там подпирали моё тело, руки-ноги и голову, но при этом не создавали неудобств. Я как будто лежал на импровизированном массажном нечто, приняв самую удачную позу на свете и погрузившись в лоно безмятежного удовольствия, которое, казалось, было бесконечным, и ничто не могло его хоть как-то нарушить.
Но большее из удовольствий мне доставляло ощущение тела Шеммы, которое полностью касалось моей спины, ягодиц и ног. Мне было приятно, когда её животик двигался под действием дыхания, когда сосочки тёрлись о мои лопатки или прилипали к ним и давили вместе с полными грудями на меня. Я балдел, чувствуя полувставший член моей любимой, который хозяйничал внизу, улёгшись самым наглым образом между половинок моей попки.
«Да ты же еще не кончила после нашего недавнего секса», — объяснил себе я причину лёгкого стояка у Шеммы и тут же оказался во внутренней борьбе между желанием ничего не менять, не трогай покой и тишину, которые так мирно воцарились вокруг, и страстью к минету для спящей возлюбленной. «Интересно, а она может кончить не проснувшись?» — похотливые и возбуждающие мысли, как вредные и назойливые комаришки вились вокруг меня, отгоняя сон и лень. Я уже представлял, как осторожно «отделяюсь» от Шеммы, переворачиваю её на спину и беру член в рот, давая ему подняться в полный рост и заблестеть в вечерних огнях от моей слюны.
«Бляха-муха, прямо невозможно терпеть!» — проворчал про себя и стал нетерпеливо шевелить пальцами на ногах. Сон окончательно покинул меня, понуро склонив головку вниз, и уступил место вожделению. «Мать твою!"Понуро склонив головку... « Головку!» — вновь выругался про себя я, чуть не хохотнув от этого каламбура.
Я осторожно откинул с себя одеяло, и тут же на меня напали приятные мурашки от холодного воздуха, моментально охватившего всё моё тело. Еле удержавшись от судороги, я привстал, оперевшись на руку и отодвинулся от Шеммы. Она была так прекрасна в этом вечернем свете: животик и грудь нежно и робко «дышали», и ноздри её милого носика вторили им. Казалось, что и во сне она знает, как пленительно действует на меня её тело, потому что я мог видеть на её губах ту самую лёгкую и игривую улыбку. А может, мне сейчас это просто пришло в голову? Всё равно, я был уверен, что и во сне она остаётся такой, какую я её люблю.
Член Шеммы мирно покоился, свесившись из её промежности небольшой и аппетитной колбаской со множеством морщинок. Где-то там были и её яички, полные невылитой спермы. Да, не яйца, а именно яички. Сейчас я был преисполнен нежно любви к ней и хотел их называть именно так, чувствуя желание заботиться о своей малышке, о каждом миллиметре её тела...
Я слегка надавил ей на бок, и она, что-то сонно ворча, причмокнув ротиком, повернулась на спинку и продолжила сладко сопеть. Я провёл нежно и осторожно пальцами по её животику вверх и «прогулялся» кончиком указательного вокруг её сосочка. Затем взял его двумя пальцами и легонько сжал, а потом оттянул вверх. Шемма сильно вздохнула и рефлекторно выгнула спинку вверх, словно специально открывая себя для ласк. Я стал играть с одним сосочком пальцами, а второй жадно, но не менее осторожно взял в ротик и стал посасывать. От приятного ощущения запаха тела Шеммы, смешавшего в себе запах её духов, пота и возбуждения, от вкуса её тёплого сосочка во рту я испытал сильное возбуждение и, прикрыв глаза, отдался ему. Мой член стал подёргиваться и расти, и я уже почти потерял над собой контроль, стал без какой-либо опаски ласкать груди любимой. Вдруг очередная порция невнятного сопения прервала мои действия, и я замер, испугавшись, что мой план минета во сне провалился, еще не начавшись толком.
Но, как говорится, пронесло. Вместо пробуждения Шемма ответила на мои ласки твёрдыми сосками, сбивчивым дыханием, через которое ощущался участившийся пульс, и встающим членом. Я взял его двумя пальцами и оттянул крайнюю плоть, медленно и осторожно. Из-под неё показалась крупная и вкусная головка с капельками смазки, выступившими из дырочки и размазавшимися по ней. Я аж облизнулся. Всё так же осторожно я взял головку в ротик и стал внутри облизывать её язычком. Я пробирался им в ложбинку между крайней плотью и краем головки, ласкал дырочку и уздечку быстрыми движениями. Я наслаждался её членом, и она мне отвечала взаимностью: сквозь сон Шемма легонько постанывала и нервно дышала, на её смуглых щёчках даже проступил едва заметный румянец. Было видно, что она получает несказанное удовольствие от этого минета во сне.
После того, как головка члена Шеммы была как следует вылизана, я приступил к более активным действиям. Я стал мять плотненькие яички и старался заглатывать весь ствол, двигаясь по тему осторожно, но довольно быстро и плотно сжав губки вокруг сладкой плоти. Комната наполнилась похабными звуками хлюпания слюны, которая заполнила весь мой ротик и уже начала стекать по стволу ласкаемого мной члена. Теперь я уже без осторожности начал буквально насаживаться на член ротиком и дрочить его основание, срывая с губ Шеммы сильные вздохи. Меня больше не заботило пробуждение моей любимой, потому как я весь был захвачен процессом, мой собственный член стоял колом, и мне страшно хотелось лишь одного — горячего потока спермы в моё горло.
И я дождался своего. Член и животик Шеммы в одно мгновение сильно напряглись, она выгнулась вся, закинув головку назад — и в мой ротик выстрелила первая горячая струйка, а за ней — вторая, третья, целый сладкий и терпкий поток спермы. Спермы, которую я хотел пить бесконечно долго. Шемма неожиданно схватила меня за голову и стала двигать тазом навстречу моему ротику, трахая его и кончая. От этого сперма стала выливаться и разбрызгиваться по моим щекам, шее и ее животику. Я был приятно удивлён от такого количества кончи и с удовольствием глотал то, что успевал удержать в себе.
Наконец последние капельки спермы вышли из члена Шеммы, и она, уставшая, опала и стала сильно и глубоко дышать, прикрыв глазки. Я выпустил её изо рта и стал собирать драгоценный нектар со своего лица и её животика, облизываясь и посматривая на её довольное личико.
— Ах ты маленький проказник! Пока я спала, решил насосаться вдоволь?
Снова этот очаровательный тон, с ехидцей и игривостью.
— Ну ты сама виновата: твой писюнчик уж слишком хотел «разрядки» и всё тыкался и тыкался мне в попку, прося ласки.
— Хахах! Да, зайка, он страшный эгоист и любит кончать в разные приятные дырочки.
— В разные? Моих ему мало?
— Ну так я и сказала, что в разные: одна дырочка узенькая и глубокая, а вторая скользкая и снабжена шершавеньким «товарищем». Вот тебе и очаровательная разница, малыш!
— Ох, чувствую, что они не поделят твоего красавчика!
— А делить не на-а-адо — обеим хватит и красавчика, и его горячей спермы! — Шемма подмигнула, щёлкнула язычком и захохотала.
— Ох, не возбуждай, милая. Я, пока сосал, мог бы раза два кончить.
— И не кончил, бедненький?
— Ага, решил всё внимание тебе подарить.
— Да-а-ай-ка я исправлю твой же «недочёт»... И что бы ты без меня делал! Помер бы от избытка спермы в организме, небось!
Со словами напускных нравоучений она толкнула меня в грудь так, что я повалился на спину, и теперь самой высокой точкой моего ...