Серые контуры угловатой пластиковой мебели внутри овальной комнаты аляповато смотрелись даже в полумраке. Может, тут и не было никакого стиля, о чем теперь мало кто задумывался, но элементарному удобству размещения приборов это тоже не соответствовало.
Икс-два закрыл дверь на электронный замок и включил свет. Двери он мог не закрывать, это даже было не принято, поскольку препятствовало свободному перемещению изделий его типа в пределах научного городка, а никакой личной жизни у него не могло быть по определению. Однако люди здесь появлялись редко, только с краткими инспекциями, и то в главном центре. Поэтому максимум, чему он мог помешать, это неожиданному визиту рабочих биороботов по поводу какой-нибудь технической проблемы, что в ближайшие несколько дней представлялось очень маловероятным. Уж в этом-то он разбирался лучше всех - как раз в данном ключе была настроена его основная программа.
Свет он также мог не зажигать, прекрасно ориентируясь в пространстве по отраженному ультразвуку. Но с некоторых пор стал замечать, что его увлекает именно оптическое отображение обстановки. Он включал все имеющиеся в помещении лампы, отмечая необычность подсветки всяких ящиков и красоту отбрасываемых ими теней. С этой точки зрения более всего ему нравился вмонтированный в центре потолка круглый плафон, не рассеивающий свет, как остальные светильники, а излучающий его яркими пучками.
В комнате царил музейный порядок. Специальные кондиционеры повсеместно отсасывали пыль. Каждая вещь лежала на своем месте, куда всегда возвращалась после того, как использовалась в деле. Это в него вложили еще на стадии разработки программ, о чем он знал, однако, только по информации других систем. Он был чрезвычайно аккуратен, и чтобы пойти и споткнуться, например, о ножку стула, такого с ним не случалось.
Икс-два подошел к серванту с приборами и покрутил несколько ручек на панели, удовлетворенно зафиксировав в себе показания цифровых индикаторов. Значения параметров были даже лучше, чем он ожидал. Если так пойдет дальше, то в конце квартала можно будет надеяться на поощрение. Можно будет съездить с друзьями в Сити: там гораздо больше развлечений, чем здесь.
В этом помещении проходила бо’льшая часть его жизни, поскольку с ним были связаны его непосредственные служебные обязанности. Фактически комната являлась его домом. Здесь он работал, занимался самообразованием и "спал". "Сон" - это еженедельная плановая проверка его программ и их коррекция. Он должен был садиться в специальное кресло, подсоединяясь к базовой Системе, розетки которой находились в любом доме их городка.
Сейчас, по его расчетам, ему никто не должен был мешать в течение достаточно длительного времени.
Выйдя в прихожую, он посмотрелся в большое зеркало, висевшее напротив гостиной. В нем отражалось вполне изящное создание, имеющее гладкую силиконовую кожу и четко выраженные, вполне человеческие части тела.
В свое время была поставлена задача максимально точного воспроизведения форм, включая даже половые органы. Роботы использовались в области изящных искусств, в весьма деликатных сферах жизни людей, поэтому при их создании решили полностью имитировать человеческий облик, придумывая машинам различные лица и одевая их в разные одежды. Искусство подобия в робототехнике поднялось до невообразимых высот.
Он покрутился возле зеркала, разглядывая свое тело, и остался им вполне доволен. Кожа была мягкой и эластичной, мышцы упругими. Внешне он был очень похож на модельного юношу из глянцевых журналов, которые просматривал время от времени, хотя по роду деятельности с людьми ни разу не общался. Он знал, что некоторые из изделий жили в непосредственном контакте с представителями человеческой расы, их изображения даже попадали иногда на фото, однако роль в этом деле роботов он представлял не совсем отчетливо. А о некоторых моментах, которые были не слишком широко известны в его среде, он начал догадываться лишь недавно. Подспудно этому помогла тщательно скрываемая, но обнаруженная им однажды информация в Системе.
Как всякого любопытствующего субъекта его заинтересовали некие интригующие факты, тем более связанные с непонятными для него действиями двух отдельных особей, выступающих как бы в едином порыве. Он стал копать дальше и сейчас уже вполне отчетливо представлял себе и технику движений, и некоторый смысл получаемого от них удовольствия, и то, какое значение придавали всему этому люди, и то, какими возможностями повышения своего машинного уровня и статуса он мог бы обладать, если предъявил бы свое умение при контакте с нужным человеком. Осталось испробовать все это на практике, чего у него еще ни разу не было.
С тщательной предосторожностью он нашел единомышленника, с которым почти обо всем договорился, описав ему самый конкретный план встречи. Именно поэтому он с нетерпением и некоторым волнением ждал теперь прихода Икса-одиннадцатого, которому, впрочем, это тоже предстояло впервые.
Единственное, что его пока беспокоило, это непонятный скрежет в тазобедренном суставе, который раздавался иногда при ходьбе. Это было подозрительно и неприятно. Он даже замер с занесенной в воздухе ногой, когда снова услышал характерный звук.
"Черт возьми. Еще не хватало скрипеть, как старой колымаге", - подумал он, осторожно шагая и пытаясь уловить те особенности движений, при которых в его сочленениях что-то цеплялось и терлось друг о друга.
Он знал одного коллегу-субъекта, постоянно издающего скрип при ходьбе. Его несколько раз ремонтировали, скрип на время пропадал, но потом снова возобновлялся. Парень нервничал, психовал, покрывая трехэтажным матом своих создателей. Но в конце концов плюнул и перестал обращать внимание на данный дефект, пока его однажды не заклинило, в результате чего конструкцию пришлось разбирать полностью...
Задумавшись, Икс-два поймал себя на том, что потирает пальцами металлическую пластину, вшитую в кожу у него на груди. На ней была указана информация о времени его изготовления и компании-производителе, а также его идентификационный номер. Икс-два - это для друзей и знакомых. Его полное имя было Икс Двести Сорок Семь Пятьсот Девяносто Четыре Восемьсот Девять.
По большому счету эта бирка являлась единственным внешним отличием его от человека. При должном умении имитировать походку и манеры поведения его можно было запросто спутать со стороны с натуральным парнем лет двадцати пяти. Он не испытывал неудобств, не испытывал боли, однако мог искусно подражать живому существу в самых различных ситуациях. Конечно, для людей, имеющих бесчисленные страсти и комплексы, такая классная игрушка была бесценным подарком. Началось все с массового использования роботов как помощников в производстве и быту, а теперь уже их стали приобретать и для личных нужд.
время шло, необходимо было почиститься и протереть поверхности. Он зашел в комнатку для профилактики, разделся и отстегнул гениталии и жопу, которые делались съемными и укреплялись на металлическом каркасе с помощью жестких застежек.
Симпатичные причиндалы, словно игрушка, и мягкие упругие полушария ягодиц были положены рядом на табурет. Ватным тампоном, смоченным в специальном растворе, он протер части оголенного металла, а также поверхности "мясных" составляющих тела, чтобы они прилегали друг к другу плотно, без зазоров, и имели хорошее сцепление. Мышцы и кожа имитировались под натуральную органику с такой степенью схожести, что мялись, образовывали складки, даже краснели точь-в-точь как у человека. А на ощупь отличались от человеческого тела разве только большей гладкостью и, может быть, недостаточной температурой поверхности.
Отдельно он промыл свой искусственный пенис, потом попу возле ануса, покрутив их в руках, полюбовавшись этими вещицами, словно величайшим творением. В их форме и содержании действительно было что-то завораживающее. Установив их на свои места, он обтерся смоченной тонкими благовониями тканью, еще раз внимательно осмотрел себя в зеркало на предмет мелких огрехов в собственном облике и, оставшись всем удовлетворенным, оделся и вышел в гостиную.
Сегодня они попробуют с Иксом-одиннадцатым эти незатейливые фокусы с телом, о которых тот также имел лишь смутные представления.
Они столкнулись в Системе, находясь на одном сайте. Информация была закрытой, но Икс-одиннадцать также имел к ней доступ. Икс-два запеленговал приятеля в тот момент, когда он посылал в Систему запрос, и вычислил его код. Можно сказать, что Иксу-два повезло, теперь он знал все операции и действия одиннадцатого по данной теме, немало обрадовавшись тому, что нашел существо с такими же интересами и одинакового с ним уровня. Судя по материалам, которые тот обрабатывал, Икс-одиннадцать был в этом деле такой же дилетант. Через день Икс-два вышел на него напрямую.
Чтобы договориться, им хватило нескольких минут: желание было обоюдным. Они не испытывали при этом какого-то влечения друг к другу, однако значительный объем информации об окружающем их мире оказался вдруг непонятным, чего они никак не могли допустить. Сама их сущность противилась тому, что от них что-то скрывают.
До встречи еще оставалось немного времени. Развалившись в своем любимом кресле, Икс-два включил телевизор.
Аппарат был с новейшей системой управления и включался по голосовой команде или даже просто от свиста, чем Икс-два пользовался неоднократно. Однако, доведенный до совершенства в области сверхчувствительности схем, подающих на него питание, он так же легко и выключался от любого неосторожного движения или случайного бряцания за окном. Сейчас он выключился просто так, сам собой. Икс-два хлопнул в ладоши, и изображение появилось вновь.
Забываясь, Икс-два иногда менял положение в кресле, думая о своем, из-за чего аппарат упорно не хотел работать. Он его включал, а тот выключался. Так повторилось несколько раз. Пришлось замереть.
Но только он стал вникать в интересные подробности одного происшествия, чуть подавшись вперед и неосторожно шаркнув ногой по полу, как телевизор опять потух, а самое важное осталось за темным экраном.
- Блядь, чтоб тебя!.. - непроизвольно выругался Икс-два, двинув кулаком по столу.
На этот раз картинка с комментариями устойчиво держалась несколько минут, в течение которых Икс-два, боясь лишний раз пошевелиться и моля бога о тишине на улице, успел-таки узнать самое главное.
Робот-журналист рассказывал о происшествии на центральном конвейере по сборке узлов мобильных средств передвижения.
Один из Иксов, работая в смену, почувствовал себя плохо. (Позже выяснилось, что он подцепил где-то таракана, который сжег одну из его внутренних плат.) Но вместо того, чтобы воспользоваться "тревожной кнопкой" и вызвать помощь, он стал решать проблему сам и "вырубился" окончательно. Мало того, упав конечностями прямо на панель управления, он запустил параллельный процесс, и на его участке стали выполняться совершенно не предусмотренные графиком операции, поскольку технологию сборки при любом задании вырабатывал компьютер.
В ремонтном отделе, где его возвращали к жизни, дежурный оператор в рабочее время отвлекся на электрические процедуры и был случайно перезагружен. Но поскольку по халатности, как это нередко у них случалось, копию программы восстановления робота он не сделал, этого бедолагу-работника вернули в строй с урезанными функциями, о чем никто даже не подумал. Его посадили на тот же конвейер, на те же операции, которые он знал теперь не в полном объеме, то есть знал по-своему. Однако работа шла, конвейер двигался, все было тип-топ по определению. В крупной серии контроль качества у них производился на выборочных экземплярах и часто только на конечных стадиях производства, где результаты деятельности одного исполнителя были уже песчинкой в море.
Когда целая кавалькада автомобилей, один за другим, неожиданно сиганула с высокого моста в пропасть, стали разбираться в чем причина. Проверили все стадии изготовления изделий, дошли по цепочке данных до операции нашего работника, почистили ему мозги и стали откручивать записи самой операции на его рабочем месте до исходного вида, до того, как с ним случилось несчастье. И вот после трудного поиска, долгих часов анализа и сопоставлений увидели наконец, где процесс изготовления искажен, обрадовались, восстановили как надо... но на один шаг не до конца. А именно, только с того момента, когда горе-работник падая нажал кнопку управления на панели и изменил задачу.
Машины теперь иногда только взлетали в воздух, но по правилам статистики не так часто, чтобы можно было выявить здесь какую-то закономерность.
Ошибку обнаружили все там же, на том же рабочем месте, только спустя два года, и то благодаря лишь дотошности одного въедливого робота-инженера...
Если бы это был только один случай, но у них подобные нелепости и безобразия происходили на каждом шагу, чем повергали его иногда в уныние.
"Какие люди, такие и роботы", - подумал Икс-два, подперев голову рукой.
Последнее время он частенько задумывался о своем существовании и жизни людей, которых встречал не так часто, но в самые прозаические моменты их деятельности, когда они показывали себя, наверное, не с лучшей стороны. Он просто нутром чувствовал, что что-то в их делах не так и противоречит их же собственным заявленным целям.
Икс-два принадлежал к так называемым "чувственным" моделям, обладающим достаточно развитой психикой, умеющим генерировать некоторые эмоции, имеющим даже некое подобие делового предвидения и интуиции. Считалось, что такие модели наиболее точно будут соответствовать роли помощника человека в творческих сферах деятельности. Сначала это были штучные экземпляры, потом их стали выпускать массово. Но после того как у железных интеллектуалов начались сбои "на нервной почве", когда они кричали и дрались с людьми, а некоторые превозносили себя на позиции гения, программу наделения роботов эмоциональным содержанием свернули. Начинку упростили до минимума, придав им более механические, рабочие функции. Роботы могли соображать, но в рамках предписанных свобод, участвуя в дискуссиях и убеждая скучным, монотонным голосом...
дверью послышались шаги Икса-одиннадцатого, и спустя полминуты раздался сигнал в прихожей.
Он открыл дверь. На пороге стоял аккуратненький юноша с живыми глазами и с таким выражением лица, будто он постучался в ворота рая. Икс-два пригласил его войти, они поздоровались.
- Ну вот, мы наконец и встретились. Честно говоря, ждал этого момента с нетерпением, - начал хозяин.
- Я тоже. Представляешь, сегодня уже перерыл массу файлов, чтобы не упустить ничего нового на этот счет, но больше ничего не нашел.
- Я думаю, достаточно будет и того, о чем мы говорили.
Икс-два пригласил приятеля пройти в комнату и коротко познакомил его с обстановкой, а сам в это время заинтересованно поглядывал на парня.
Икс-одиннадцать был более поздней моделью, а следовательно, по отношению к Иксу-второму считался более молодым. В его программе эмоциональная база была уже значительно сокращена, и Икс-два думал о том, создаст ли это какие-то трудности в предстоящем деле или, наоборот, послужит им подспорьем.
Парень живо интересовался работой своего нового знакомого и его досугом, производя в целом приятное впечатление. Он уже довольно сильно импонировал Иксу-второму. Всем своим обликом он напоминал классного юношу, может, был полностью скопирован с какого-нибудь директорского сынка, что случалось у них нередко. Он практически не имел изъянов. Тем временем Икс-два параллельно размышлял о теме их встречи.
"Они испытывают друг к другу влечение, - думал Икс-два о людях, - но что такое влечение? Да, он непосредственный и в чем-то, пожалуй, забавный, это видно сразу. Но как это может повлиять на мой к нему интерес? Наверное, нужно видеть в нем что-то похожее на меня, а не искать различия. И к черту арифметику. Этот парень не машина, а плод моего воображения. Я его уже увидел для себя и должен теперь стремиться к тому, чтобы совместить свои идеалы с вполне реальным, пусть и синтетическим нравом".
Они уселись на диван, глядя друг на друга с нескрываемым любопытством. Икс-два не решался сразу перейти к делу, потому что не знал, как к этому подступиться. Нужно ли заводить какие-то разговоры или сразу его обнять и начать снимать с него одежду? Вариантов он знал несколько, но так и не понял, когда они соответствуют встрече хорошо знакомых друг другу субъектов, когда едва знакомых, а когда вообще допускают безоглядный трах в полном молчании.
Впрочем Икс-одиннадцать молчать не собирался. Он уже поведал приятелю о своем отношении к сексу стоя, лежа, "враскоряку", как он заявил, а также об изученном им древнем мантрийском заклинании, чуть ли не молитве, читаемой в определенном ритме по ходу "продвижения толстого разморенного тела через анальное кольцо".
Чувствовалось, что парень подковался основательно. Во всяком случае сладкие мечты одолевали его настолько, что он впитал в себя большое количество откровенной бредятины, еще два столетия назад описываемой известными теоретиками секса, которые работали, как правило, в пылу полового экстаза. Говорилось ли там о мастурбации, стоя на табурете, ввиду открытости пространству и испытываемых по этому поводу акцентированных переживаний и мазохистской стыдливости или о бесконечном поглаживании гениталий партнера мягкой волосяной метелочкой во время просмотра им увлекательного порно так, что он кончал потом от любого прикосновения рукой, - все эти изыски, как правило, имели надлежащий эффект, только если описывались не в монографии, а живым художественным языком. Икс-два уже почитал несколько подобных произведений, в смысле статей с наглядными примерами воздействия секса на вербальные центры экстрадинамии человека. Но поскольку никаких подобных центров, руководствуясь описанием, у себя не нашел, то решил быстро с этим закончить, дабы не запутаться в сложных физико-химических процессах живого организма, в общем-то, имеющих с ним очень мало общего.
Икс-одиннадцать разговорился так, будто рассказывал об интересном фильме, с красочным описанием эпизодов, но при этом, похоже, никак не имел в виду их самих. Однако Икса-второго его слова тоже совершенно не трогали. Включить бы воображение, но он понимал, что картины представлений могут возникнуть только на основе какого-либо опыта, иначе его фантазии пусты и беспочвенны, как сон.
- Ладно, - сказал он, - все это здорово, однако касается только живых людей. Я думаю, надо начать с чего-нибудь попроще.
- Правильно, я тоже так считаю.
- Мне только нужно сделать одно дело. Я отлучусь на пять минут. Ты меня подождешь, хорошо?
- Хорошо, не торопись. Включи пока телевизор.
Нехотя, Икс-два все же включил телевизор, щелкнув пальцами, однако и сам засмотрелся на экран. Там показывали праздничный концерт по поводу запуска на центральном заводе прокатного стана. Солировал известный робот-саксофонист. Вся аудитория его внимательно слушала, одухотворенно глядя на сцену, и в перерывах между пьесами нажимала на "кнопку одобрения", вмонтированную в подлокотник каждого кресла. По залу проносился резкий синтетический гул, напоминающий сирену. Это означало аплодисменты.
Икс-два попятился назад, чтобы присесть, но телевизор по обычаю потух. Еле сдерживаясь, он схватил пульт управления и стал включать аппарат явно, однако и это не помогло: тот упорно гас, казалось, без всякой на то причины, проработав всякий раз лишь несколько секунд.
"Еби... твою за ногу! Но кто же это придумал-то?!" - выругался он про себя.
Однако, попробовав еще пару раз, спокойно положил пульт на место, махнув рукой:
- Ну, в общем там ничего интересного.
Икс-одиннадцать, сконфуженно глядя на приятеля своими добрыми глазами из-за того, что обнаружил неловкость хозяина, вежливо пролепетал:
- У меня такая же история. Я думал, твой телик получше показывает.
Икс-два раздраженно бросил в его сторону:
- Это все от недостатка ума и переизбытка вдохновения.
- У кого?
- У того, кто разрабатывал этот приемник... Впрочем, ладно, я тебе покажу сейчас более интересное кино.
Он поставил на компьютере фильм, скачанный накануне из Системы, там где на загородном участке среди кустов и зелени любовничали двое "голубых" школьников.
Камера часто выхватывала из общего ракурса их блаженные лица. Мальчики мило улыбались друг другу и, обнявшись, не жалели ласк, давая понять и партнеру и зрителям, что, безусловно, этим их рандеву не ограничится. Сладкие поцелуйчики перемежались с их нежными потираниями щека о щеку с закрытыми глазами, как милых кисок - не хватало только тихого мурлыкания. Парни действительно были очаровательными.
- Смотри пока. Я сейчас.
вышел из комнаты, а когда вернулся, его приятель все еще сидел не закрывая рот и, казалось, с особым вниманием наблюдал подробности сюжета. Правда, дело пока не двинулось дальше лобызаний и нежных поглаживаний возле интимных мест, но Икс-одиннадцать так увлекся даже этим, что, боясь упустить что-то важное, предупредительно поднял палец, не давая Иксу-второму сказать слова или еще как-либо ему помешать. На мгновение повернув голову, он только бросил в сторону друга:
- Очень интересно. Я все законспектировал для анализа.
Не на бумаге, конечно. Так он назвал сохранение в памяти нескольких эпизодов фильма и их детальную проработку во всех ракурсах. Нынешние роботы видели картинку в голографическом представлении и могли заглядывать объекту за спину, хотя на экране то, что за ним находилось, видно не было.
Икс-два подождал еще пару минут и вытащил диск из компьютера:
- То, что будет дальше, ты и так знаешь. Но самое главное: ты уловил интригу их связи?
Молодой робот задумался, отнесясь к вопросу серьезно, хотя Икс-два пытался только обозначить тему нынешней встречи.
- Мне сложно об этом судить. Их поведение не обусловлено ни одним естественным процессом их жизнедеятельности. Если бы это были парень и девочка... Значит это некая блажь, фантом...
Он увидел вдруг, что Икс-два снимает с себя рубашку и штаны и, захлопав ресницами, стал делать то же самое.
- Но если ты знаешь что-то больше меня... то есть о том, как... вообще, я думаю... я полагаю, ты со мной поделишься...
- Фантом, - с сарказмом произнес Икс-два. - Похоже, ты не освоил до конца даже свою программу, а уже начал запинаться. Ты знаешь, что такое любовь?
- Безотчетное, самоотверженное влечение к ближнему.
- Молодец. А представить себе это можешь?
Икс-одиннадцать вскинул вверх бровки. ("Черт возьми, как он все-таки хорош!")
- Это ведь самостоятельный посыл, - полуутвердительно-полувопросительно пролепетал он.
- Да, это вне программы. Ты даже не подозреваешь, что такие выверты возможны, а когда она приходит, эта любовь, у тебя все внутри меняется. Все твои предписания и планы летят в тар-тарары. Для тебя это только определение...
- А для тебя? - не удержался Икс-одиннадцать.
- А я чувствую, что я где-то рядом. Пока блуждаю в потемках, но где-то рядом. Мне все время кажется, будто я вылеплен из живой плоти и смотрю и радуюсь, точно эти пацаны в фильме. Их же ничего не заставляет радоваться. А они сидят рядом и наслаждаются одной этой близостью друг к другу. Я думаю, для начала мне обязательно надо узнать, что такое секс.
- И я тоже хочу. Я даже прочитал тут...
- Можешь засунуть все эти статьи...
- Куда? - не понял Икс-одиннадцать.
Икс-два запнулся. Даже если приятель был хронически далек от его идеи, обижать его все равно не хотелось.
- Куда-нибудь... Подальше. Я полагаю, практический опыт будет намного полезнее. Надо хотя бы попробовать то, что они делают. Может, сразу откроем для себя что-то новое. Видел, сколько в них страсти?
- Да, я видел, - сказал Икс-одиннадцать. - Но понять людей будет непросто. Мы ведь не ощущаем всем телом, как они: ни ты, ни я. Какой тогда в этом смысл?
- Чтобы отработать движения.
Икс-одиннадцать тупо уставился на приятеля, что означало скорее всего его удивление:
- Ты собираешься наладить контакт с людьми?
- А чем черт не шутит. Я уже знаю по крайней мере двоих Иксов, которые работают у людей моделями любовников. На первый взгляд представляется нелепо, но если вдуматься, то все осуществимо до такой степени, что оба довольны и остаются в выгоде. Тут главное правильно сымитировать чувства, чем мы и должны сейчас с тобой заняться.
- Понятно... - Икс-одиннадцать осторожно взглянул на друга. - Но я хочу сказать, что знаю об этом только по видеозаписям и то не до конца во всем разобрался.
- Ничего, я тоже не очень опытный. Если точнее, не опытный совсем. Так что будем учиться вместе.
- Хорошо, я готов, - Икс-одиннадцать заметно приободрился. Жизнерадостность и умиление у него получались лучше всего. - С чего мы начнем?
- Я думаю, начать надо с того, что снять трусы.
- А. Это правильно, - простодушно согласился Икс-одиннадцать и быстро стянул с себя тонкую синтетику, которая служила ему нижним бельем.
Сразу бросилась в глаза его аккуратная белая попка, словно с картинки незатейливой рекламы, демонстрирующей точность человекоподобия. Она была сделана довольно искусно, явно лучше, чем у Икса-второго, уже одной формой своей вызывая эффект любопытства. Видя, что приятель увлеченно ее разглядывает, Икс-одиннадцать демонстративно потрогал свой зад, как продавец, набивающий на товар цену, помял ладонью и даже предложил пощупать ее приятелю:
- Цистериевый силикон с добавочным циклом увлажнения и дистонической подпиткой. Не рвется, не мнется и мягкий, как студень. Хорош?
- Да, в нем есть какая-то нежность, будто живое тело. Но тепла не хватает.
- Можно подогреть, если хочешь. Подогреть?
- У тебя есть система терморегуляции? - в свою очередь удивился Икс-два.
- Есть. На молекулярном уровне. Иногда это даже помогает.
- Ну давай, включи.
Икс-два приложил к его заднице палец с термодетектором и практически сразу уловил повышение температуры его округлостей.
- Здорово.
- У меня и кожа краснеет, если ее натирать.
- Или бить по ней.
- Бить? Зачем?
- Точно не знаю, - сказал Икс-два, внимательно посмотрев теперь на мужские органы приятеля.
Пенис его также отличался от того, какой был у Икс-два, имея более выраженную форму и сильнее напоминая аналогичный орган у человека, который постоянно попадался на соответствующих картинках.
- Я раньше думал, что эти штучки только мешают, - сказал Икс-одиннадцать, следя за взглядом приятеля. - Однако в них есть какой-то аллегорический смысл. Мне даже показалось, что какой-то смысл я однажды уловил. Ведь у людей этот орган ценен не только своим вкусом?
- Не только, - улыбнулся Икс-два, определяя пальцами мягкость яичек и члена своего гостя. - Это настоящий аппарат, с помощью которого жизнь становится намного ярче и разнообразнее. Он очень чувствительный, и доставляемое через него удовольствие вдвойне приятно, поскольку связано с особой психо-физической настройкой организма, называемой сексуальностью.
- Вот как, - только и смог ответить Икс-одиннадцать, думая о том же, но чуть проще.
Икс-два стоял вплотную к приятелю, глядя на него в упор:
- Давай, спусти теперь трусы мне.
Икс-одиннадцать, как по команде, мгновенно склонился перед другом и резко стащил его трусы до пола.
- Да не так же быстро. Надо было чуть помедлить.
- Ой, извини, - Икс-одиннадцать так же молниеносно вернул их другу на место.
Потом попробовал по-другому, немного приспустив вниз:
- Так лучше?
Но, не дождавшись ответа, тут же, как только оголился приятельский член, натянул их снова, в замешательстве глядя на Икса-второго. Тот молчал, не зная, что сказать. Потом произнес:
- Да ладно уже, снимай, как снимается. Это я для пробы.
- Я так и подумал. А то чего медлить?
Икс- одиннадцать снова с такой энергией спустил ему трусы, что ударил руками об пол.
было отброшено в сторону (как подглядел однажды Икс-два в порно-ролике). Они стояли рядом, два искусственных существа, не возбуждаясь, не наслаждаясь прелестью друг друга, а только усиленно пытаясь представить себя на месте неких похожих на них образцов человечества. Икс-два потянулся и потрогал щеки и губы приятеля.
- Вот так примерно начинаются любовные сцены, - тихо произнес он. - Это означает проявление сильного расположения к партнеру, которое дает ему понять, что все последующее почти предрешено.
Икс-одиннадцать схватил в рот палец друга и, закрыв глаза, стал медленно его посасывать, чем вызвал у того немалое удивление.
"Этот парень не такой уж простак, как могло показаться сначала", - подумал Икс-два, постепенно втягиваясь в игру. Его партнер был настолько похож на настоящего молодого человека, что иногда он уже видел его в роли любовника, живое обаяние и страстность которых наблюдал на секретных файлах Системы. Между тем он понимал, что бо’льшая часть увиденного шла от импровизации сторон, и сочинить подобный сценарий интимной встречи, не имея соответствующей чувственной базы, вряд ли когда-то удастся.
Икс-два нежно обнял друга, и тот с готовностью отдался в его объятия. Проводя рукой по спине, он добрался до мягкого зада Икса-одиннадцатого, впервые по-настоящему ощупав, помяв ладошкой и даже игриво похлопав по нему, услышав довольно приятный, очень естественный звук шлепков.
- Могу сказать формулу изготовления, - вдруг затараторил Икс-одиннадцать. - Раньше такой кожи не делали. Вот у тебя, извини, совсем другая, старье какое-то. А здесь Це-Два-Эн-Си-Восемь-Аш-О-Аш с тремя бензольными кольцами...
- Да нет, меня это сейчас мало интересует, - недобро глядя, заметил Икс-два. - И мне бы хотелось, чтобы ты думал о другом. О нашей с тобой встрече.
- Так я и думаю о нас с тобой, - непонимающе заявил Икс-одиннадцать. В нем не было и тени обиженности. Его огромным достоинством было то, что он пришел сюда никак не настроенный обижаться или вообще не умел этого делать.
- Давай думать о сексе.
Парень замер, видно, сверяя файлы. Его глаза так и продолжали светиться добротой и открытостью, пока за доли секунд он собирался с мыслями, что-то добывая из глубинных архивов данных. Затем оживился, придав движениям ласкательно-ублажающий такт.
- Ну да, конечно.
Он упал на колени, без разминок и поглаживаний взяв пенис Икса-второго в рот, и стал его сосать. Одной рукой он держал приятеля за яйца, другую положил ему на попу. Большое зеркало в прихожей отражало их "пламенный" дуэт. Икс-два с интересом наблюдал эту картину, сымитированную ими в жизни, о чем он давно уже мечтал.
Удивительное дело, но с каждой минутой действий Икса-одиннадцатого, старательно полирующего губами его член, ему действительно все сильнее казалось, что он страстно обожает этого металло-силиконового парня, всем своим видом демонстрирующего высшую степень расположенности, какую только можно проявить к себе подобному. В чем заключалась любовь, о которой он говорил, ему и самому понять было сложно. Но то, что близкий друг может быть безумно заинтересован им так, что готов ублажать и ласкать подобие одного из самых загадочных, трепетно оберегаемых людьми органов, говорило о существовании этой вот интимной связи как спутницы любви или даже отдельной, не менее важной, составляющей взаимоотношений. Ведь Икс-одиннадцать не зависим от него, не вассал, не нижний, но добровольно склоняется перед ним, сосет и лижет его половой член в знак великого подобострастия, чем сам должен быть отчаянно увлечен. Наверное, люди специально придумали себе такие красивые письки и попы, а вся эта теория их происхождения и эволюции - грамотно составленная сказка, чтобы для самих себя упорядочить историю их суетливого существования.
Глаза сами закрылись в упоительной неге. Икс-два задрал голову к потолку, положив руку на голову партнера, разглаживая его волосы и теребя ухо. Его грудь стала глубоко вздыматься, будто при дыхании. Всем своим видом он стал напоминать занимающегося реальным сексом самца.
- Ой, ты действительно испытываешь удовольствие от того, что я делаю? - посмотрев на друга, спросил Икс-одиннадцать.
- Я представляю, каким оно должно быть.
Не открывая глаз, Икс-два по-прежнему стоял в позе сластолюбца, получающего свою долю счастья. Икс-одиннадцать на несколько секунд задержал на нем взгляд и, поймав губами его член, еще интенсивней стал с ним заниматься, изредка поглядывая вверх и отмечая поведение друга: его мимику, облизывание губ, легкие поглаживания собственной груди и задницы.
- Ну что, я похож на человека, испытывающего кайф? - спросил Икс-два через некоторое время.
- Да, я поначалу так и подумал. Мне даже захотелось усилить впечатление.
Приподняв пальчиками его хоботок, Икс-одиннадцать лизал приятелю яйца.
- У тебя тоже отлично получается, - сказал Икс-два.
- Правда?
- Ты прирожденный гей.
Икс-одиннадцать почувствовал, что ему приятна похвала друга.
- Единственное, я пока не могу понять, для чего мне это нужно, - сказал он, поднявшись с колен. - Поделишься со мной своими мыслями?
После некоторой паузы Икс-два улыбнулся, прижав его голову к себе, обняв так, словно это было самое дорогое ему существо:
- Поделюсь обязательно. Ты такой трогательный и так здорово сделан. Кому как не тебе быть для кого-то радостью и счастьем. В этом, может быть, и заключается твое предназначение, тот глубокий смысл, которым руководствовались, когда тебя создавали.
Неожиданно Икс-два с каким-то особым рвением вонзился губами в губы партнера, жадно обсасывая их, надавливая на него, из-за чего тому пришлось открыть рот. Недюжий азарт способствовал мгновенному повышению температуры тела друга, улучив комфортность его ротовой полости. И вот в продолжение этой замечательной сцены его молодой приятель оказался соединенным с ним в глубоком поцелуе, почувствовав, как сами собой, переплетаясь в волшебном реверансе, задвигались их язычки.
Никогда до этого Икс-одиннадцать ни с кем не целовался. Не то что не было повода, просто в их среде проявление каких-либо чувств считалось недостойным изделия, а сам он проявить их в полной мере и не мог. Однако отголоски того особого настроения, которое излучал его более опытный, как он считал, приятель, вдруг запалили в нем лучину страсти, заставив через трудности определения, стометровыми шагами, опуская подробности, сгенерировать внутри тот главный, базисный позыв, которым, очевидно, и руководствовался в своих действиях его визави. Он вдруг явственно ощутил, что проявление столь изысканного способа влечения и означает самое высокое, самое надежное расположение к ближнему и что не зря данный вид привязанности обозначается этим особым словом "любовь".
Впрочем свою страстность и увлечение в виде горячего поцелуя Икс-два также испытывал на ком-то впервые. Ему все нетерпелось узнать, чем таким особенным выделяется данное действие при интимных контактах, что ему придается столько смысла.
- Ну как, понравилось? - поинтересовался он у парня, глядя на его ошарашенный, но все такой же милый вид.
- Да, необычно... Ты меня любишь? - с наивным простодушием спросил тот.
К такому вопросу Икс-два не был готов.
- Для этого нужно какое-то время, - он тронул рукой его щеку. - Но целовать тебя, признаюсь, мне было приятно.
снова чмокнулись, на этот раз по-дружески быстро.
- Ладно, давай к делу.
Икс-два тронул пенис и яички парня, помял их в ладошке. Оттянул член вниз. Потом сдвинул у него кожицу к основанию, залупив головку. Она раскрылась выразительным набалдашником с четким разрезом посередине.
"Здесь все в идеале. Этот парень просто вершина искусства имитирования. Даже залупа блестит, - подумал он. - Если бы она еще и отвердела, как у тех".
- Сегодня будешь пассивом, хорошо?
- Да, - с готовностью отреагировал тот. - Что мне делать?
Вместо слов, Икс-два по-свойски взял его за шею и нагнул к полу, вынудив опереться руками о кровать. Затем раздвинул ему ноги. Икс-одиннадцать с нескрываемым любопытством глянул сбоку в его сторону:
- Это какая поза?
- Потом узнаешь.
Меньше всего его волновал сейчас номер данного положения. Присев прямо напротив, он расширил пальцами мягкие ягодицы, рассматривая девственный анус парня.
Да, все так. У людей такой же. Во всяком случае то, что он видел в фильмах, полностью совпадало с предоставленным его вниманию теперь. Такое же мягкое серое колечко, мелкими складочками и морщинками сходящееся к центру, где темным углублением была намечена аккуратная маленькая дырочка. Та заветная цель, к которой он стремился последние несколько месяцев, зная, какой бешеный всплеск эмоций вызывает у человека проникновение туда отдельными частями своего тела.
К слову сказать, у него самого опять-таки было сделано попроще. Лишь напоминание чего-то людского, что он мог отметить, разглядывая свой расширенный зад в зеркало. Даже при большом желании это невозможно было довести в фантазиях до оригинала: слишком просто, неинтересно, убого.
А тут шедевр. Чистая реальность, все взаправду, без обмана, бери и действуй. Впервые он почувствовал ревность из-за того, что этот мальчишка в отдельных элементах выглядит лучше его.
Погладив пальцами промежность, потерев его анус, он приблизился губами к самому центру этого очаровательного местечка и несколько раз блаженно лизнул его. Как жаль, что у него не было возможности (впрочем как и у Одиннадцатого тоже) ощущать вкусовые свойства материалов. Наверное, и такие места имеют в этом плане какие-то отличительные особенности, раз люди нередко прибегают к подобного рода занятиям.
Он заглубил в дырку палец, почувствовав теплоту и охватывающие его мягкие ткани внутренности. Икс-одиннадцать с интересом наблюдал за действиями приятеля в зеркало.
Ну что ж, если возбуждения нет, если его и не должно быть, то его необходимо придумать.
Икс-два предусмотрел это заранее. Сказав парню оставаться в позе, он поднялся на ноги, достал из шкафчика небольшую ручную помпу, гель-смазку и выложил все это рядом на столике.
- Ого. Здорово! Это для меня? - оживился Икс-одиннадцать, который понятия не имел, что задумал друг, но заранее безоговорочно ему доверял.
- Стой, стой. Сейчас будем тебя высококлассно трахать.
В знак согласия тот только нетерпеливо покрутил попой.
Взяв тонкую медицинскую иглу с трубкой, Икс-два воткнул ее себе в член. Затем включил насос на малых оборотах. Внутренние полости члена (поскольку тот для лучшей мягкости изготавливался немонолитным) стали заполняться жидкостью из встроенного в насос небольшого баллончика. Ее хватило, чтобы пенис Икса-второго на глазах поднялся и основательно отвердел, превратившись в хороших размеров палку, не хуже тех, которые он видел в порно. Проверив ее на твердость, Икс-два выключил устройство и вынул иглу. Образованное ею отверстие мгновенно схлопнулось под давлением окружающих тканей и склеилось, сохранив внутреннюю герметичность. Теперь он был с отличным стояком. Всю эту процедуру Икс-одиннадцать наблюдал с нескрываемым восторгом.
- А я думал, ты меня пальцами будешь или игрушкой. А ты вон как!
Раскачивая жердиной, Икс-два подошел к первому в своей жизни заду. Красивый, словно личико пионера, он смотрел на него своим единственным глазком, а вниз, как у индюшки зоб, свисали очаровательные яйца и писун.
Икс-два открыл тюбик с гелем и смазал свой новоявленный член, обхватив его рукой и растирая энергичными движениями взад-вперед. Затем он выдавил немного геля на палец, который вкрутил потом несколько раз в заднее отверстие друга, чтобы в дальнейшем оно гарантированно в плюс обеспечивало необходимый коэффициент скольжения. Теперь, кажется, все. Более он ничего не знал. Можно было начинать.
Однако осуществить задуманное с ходу не удалось. Анус у приятеля оказался не такой уж и мягкий. Он растягивался с трудом и до определенной ширины, не пуская в себя ни за какие коврижки. Икс-два беспорядочно крутился возле него, немного раздосадованный произошедшей заминкой.
Сначала он пытался войти в друга медленным надавливанием, но член от усилий начинал гнуться и выскальзывал. Затем засунул туда три пальца, покручивая и постепенно раздвигая их, а когда казалось, что очко уже достаточно размягчилось, снова приставил к нему свою палку, пытаясь быстрыми движениями в него вдолбиться. Однако все усилия оставались тщетными.
При этом Икс-одиннадцать весь будто таял от блаженства. Он ритмично застонал, полагая, что с его попой уже происходит нечто важное:
- А-а... а-а... а-а...
- Подожди, я еще ничего не делаю.
- А, понял, - и с тем же томным, прочувствованным видом стал ждать.
"Может, я его сильно накачал? - думал Икс-два в неприятной растерянности. - Но нет, в размерах ошибки быть не может. Все тщательно проверено, толщина нормальная".
Он опустил попу друга чуть пониже, удобнее для себя, заставив его стоять на полусогнутых. Затем приладился к нему и попробовал еще раз. Член никак не шел, точно упираясь в тугую препону.
"Черт возьми, что же не вставить-то никак?"
Он пробовал направлять свою штуку и немного вверх, и немного вниз, и в сторону, но насадить на себя парня не удавалось, хотя видно было, что не хватает всего чуть-чуть. То есть пальцами с трудом, но раздвигалось, а толстым членом нет.
"Вот... блин ".
Он чуть не выругался вслух, но понял, что винить тут некого. Очко у милого оказалось не просто узким, оно было в чрезвычайной степени упругим, даже тугим до невозможности.
- А-а... а-а... а-а...
- Да подожди ты!.. - раздраженно крикнул он.
Икс-одиннадцать повернул голову и удивленно заморгал глазами. Но голоса не подал, хотя ему не совсем было ясно, что там происходит.
Головка члена в очередной раз аккуратно легла в ямку с дырочкой и даже чуть заглубилась в нее, но далее ни на миллиметр продвигаться не хотела. Он не заметил, как от старания стал слегка покряхивать.
- Что-то не получается? - участливо поинтересовался Икс-одиннадцать, видя, что его приятель уже чуть ли не позеленел от досады.
Икс-два глянул на него без радости, однако ответил мягко и лирично:
- Небольшая заминка, это бывает... Сейчас все наладим.
достал из шкафчика большой пластмассовый фаллос, который с трудом раздобыл в магазине, торгующем антиквариатом, и так же обильно намазал его гелем.
- Ого.
Иксу-одиннадцатому было чему удивиться. Штуковина, которую держал в руках приятель, напоминала скорее памятник человеческому фаллосу, чем его имитацию.
- Это для тренировки, - коротко пояснил Икс-два.
Он с усилием надавил на муляж, и тот медленно, с превеликим трудом, стал заглубляться в задницу Икса-одиннадцатого, войдя в нее наполовину.
- Ой, ты знаешь!.. - резко обернулся Одиннадцатый, и Икс-два чуть не испугался от неожиданности: "Ему больно, что ли?"
- ...Ты знаешь, - продолжал тот, - если я долго стою в таком положении, то у меня начинает что-то лязгать в правом колене.
Словно в доказательство он покачал корпусом. В его суставе действительно раздался еле различимый скрежет. Икс-два подвигал торчащую из его зада игрушку: скрежет повторился.
"И этот скрипит. Невероятно. Просто город дефективных!"
- Надо сменить позу, тогда пройдет, - пояснил ситуацию Икс-одиннадцать. Его друг только покачал головой.
Они расположились на полу. Икс-одиннадцать лег на спину, приятель закинул ему ноги наверх, сказав обхватить их руками и держать в таком положении. Взявшись за торчащий пластмассовый член, словно за рычаг, он повернул парня к себе и принялся с неким даже удовольствием накручивать ему резьбу в заднице.
- Я это видел в одном сюжете, - как ни в чем не бывало разглагольствовал Икс-одиннадцать. - Так разминали попу одному пассиву, правда, штука была поменьше. Пожалуй, да, не такая как у тебя, но этой зато гарантированно сделаешь мне профилактику, и тебе будет уже легко. Намного легче, чем до этого.
Его простодушие начинало утомлять.
- Как раз сейчас тебе нужно ахать, - заметил Икс-два.
- Действительно... Немного запутался. Это ты меня запутал!
"Вот те на, - подумал Икс-два. - Впрочем, ладно. Сейчас будет все как надо. Ты мне покажешь свой экстаз".
Он вынул из приятеля искусственный фаллос и приладился к нему снова.
- Ой!
- Что?
- Опять коленка.
- Ну и хрен с ней!
- Нет, давай по-другому.
- Как?
- На диване.
Мало того, что ничего не получалось, еще и партнер никак не мог нормально устроиться.
Они перешли на диван. Икс-два поставил его раком, уже бесцеремонно раздвинув ему ноги и заставив прогнуться. Обновив смазку, он занял место, нацелившись на более заметное теперь, явно выделявшееся в центре анусного кольца, его заднее отверстие.
Член вошел наконец глубже, но все так же туго. Надо, чтобы он там двигался, а он с таким трудом отвоевывал себе пространство, будто толстый пробойник, забиваемый в бетонную стену.
- Может, помочь? - Икс-одиннадцать снова стал участливым.
Он напирал жопой назад:
- Сейчас, сейчас. Ну-ка...
- Подожди, не суетись. Я сам.
Икс-два покачивал бедрами, а Икс-одиннадцать вверх-вниз спиной. Оба давили. Кто бы мог подумать, что ебля сопряжена с таким сложным взаимодействием партнеров!
"Нет, создатели тут явно что-то напутали. А если бы с ним встретился человек?" - недоумевал Икс-два.
Поднатужившись, он приложил дополнительные усилия и наконец задвинул в друга свой "возбужденный" пенис полностью.
Они будто слились воедино. Икс-одиннадцать так плотно сидел на его палке, что, виляя задом, рисковал сломать его конструкцию, о чем и был тут же предупрежден категорическим тоном. Но сам эффект проникновения в попу был приятен. Иксу-второму еще предстояло пережить свой триумф. Пока он только наполнялся первыми впечатлениями от содеянного, в которых угадывался какой-то особый способ отношений.
Он несколько раз толкнул приятеля в зад и тот задергался, качая головой.
Однако полноценного траха еще не получалось. Он вдруг обнаружил, что на обратный ход требуется ничуть не меньше сил, чем при движении вперед. Пенис из задницы Одиннадцатого вынимался с неимоверным трудом... Впрочем он вообще не вынимался. Он там попросту застрял!
В это как-то слабо верилось, но это было так. Икс-два попытался сначала тянуть, потом стал дергать назад, и вместе с ним так же стал дергаться его молодой друг.
- Что за черт!
Он переступил с ноги на ногу, немного изменив положение тела по отношению к приятелю, и покачался в поперечном направлении, пытаясь "расшатать" свой штык в заделке. В результате этих попыток пришло понимание того, что его член что-то держит за головку в самой глубине заднего прохода парня. Это было выше сил.
- Дьявол! Ну надо же!
- Не идет?
Любые его слова воспринимались сейчас как издевательство. Икс-два уже стал терять терпение:
- Что у тебя там?!
- Не знаю.
Надо было как-то выходить из положения.
- Давай-ка нагнись пониже и как можно шире расставь ноги.
Икс-одиннадцать сделал, как его просили, удерживаясь за стеллаж, а Икс-два с напрягом потянул бедрами назад.
Нет, так можно порвать письку, себя все-таки жалко. Но как же высвободиться из этого плена? Он никак не мог предположить, что придется мучиться такой проблемой. Член застрял намертво. Ну просто вбетонировался в этот замечательный зад!
- С тобой непросто, - с ехидством заметил Икс-два, остановившись на время и соображая.
- Прости, я не знал.
- Ладно, не расстраивайся. Никто бы не знал на твоем месте.
Но сам уже прилично расстроился. Ясно, что интересного секса сегодня не получится: вытащить бы из него свой аппарат целым и невредимым. Его зад нужно просто рассверливать перед употреблением. На какие же размеры он рассчитан, если сделан с такой любовью и знанием форм? Хотя о сути и содержании, как всегда, не подумали или подумали не до конца.
Это смахивало на комедию. Икс-два уперся руками в его ягодицы и, кряхтя и тужась, весь извертевшись, все пытался выдернуть из парня свое орудие сексуальной страсти. Икс-одиннадцать тоже проникся заботой друга, помогая по мере возможности, считая себя сильно виноватым за срыв так хорошо начавшегося мероприятия.
- Ну-ка, ты хоть немножко поиграй там мышцами, - уже негодовал Икс-два.
- Я играю!
- Где же играешь, если я не чувствую!
Икс-одиннадцать впервые с момента их встречи промолчал в ответ на реплику друга.
- Давай сойдем на пол.
аккуратно, в любовной позе, если не знать причины их неудовлетворенности, переместились на пол возле дивана.
Икс-два подолбил его сзади ляжками, надеясь на успех. Никакие сексуальные мечты у него в голове теперь не возникали.
- Тяни, тяни еще. Мне кажется, там что-то сдвинулось, - подсказывал одиннадцатый.
Он попробовал, взяв парня за пояс, покрутить его зад вокруг своего члена, но попытки все так же были безуспешными.
- Блин, да что же это такое!
Он бы бросил все к чертям, но это невозможно было сделать - прежде нужно было оторвать от себя горе-партнера. Если бы знать, что так получится, разумеется, он заранее предпринял бы какие-нибудь меры и вообще сделал бы все по-другому.
В отчаянии он хлопнул парня руками по ягодицам. Включился телевизор. Икс-два даже вздрогнул от неожиданности: там заголосил какой-то солист, исполняя арию заморского гостя, раскрывая рот так широко, что он занимал половину экрана. Складывалось впечатление, что это было его главной заслугой, поскольку камера несколько раз подряд выхватывала крупным планом этот рот и восхищенные лица в зале.
- Сколько же мне с тобой мучиться? Не молотком же тебя отбивать.
- Молотком не надо, - пытался поддержать его одиннадцатый.
Но смеяться не хотелось. Это был не его день. Хотелось бить, толкать, орать одновременно. Когда окрылен мечтой и долго ждешь веления судьбы, и вот, казалось бы, мечта почти уже исполнена, - осталось только несколько мгновений, точно малая формальность, и можно будет праздновать успех, - но в последний момент на пути встает непреодолимая преграда, тогда уже не до мелких извинений, не до глобальных выводов, а всякая пустая проволочка грозит отчаянием.
Икс-одиннадцать полез пальцем себе в зад. Он пытался протиснуть его в узкий зазор, которого не было, испытывая те же проблемы, что и приятель с обратным действием. Имея желание помочь, он решил, что пришло время активно вмешаться.
Они задергались, как испорченная машина в последних конвульсиях умирания. Никакой согласованности в этом чудо-танце любви не было. Одного заносило вбок и вверх, другой тащил на себя иначе, будто приседая, иногда подпрыгивая и вдобавок с остервенением размахивая руками. Иксу-одиннадцатому уже слегка досталось. Ему стучали по бокам и бедрам, призывая сладить со своим механизмом и обязательно получить потом сто пистонов себе в задницу. Трехэтажный мат - все слова, что Икс-два узнал за несколько лет своей жизни, - разносились по комнате и по всей, наверное, округе в завершающей стадии их смелого сексуального эксперимента.
И вот, когда пик отчаяния, казалось, уже был пройден, случилось непредвиденное... Отвалилась жопа.
Как-то особо остервенело рванув на себя, Икс-два вдруг обнаружил, что отдалился от приятеля на приличное расстояние, а на члене у него висел кусок деликатеса в виде так сильно обожаемых им полушарий Икса-одиннадцатого. Крепления не выдержали, и милый парень остался без своего заднего имущества.
Оголилась металлоконструкция его тазобедренных сочленений, Икс-одиннадцать стал ощупывать пустое место, словно испугавшись перемен в телосложении. При беглом осмотре стало понятно, что удерживало член партнера до этого. В середине каркаса между тазовых костей у него имелся какой-то странный крюк непонятного назначения, который, поворачиваясь, и зажимал, видимо, головку в глубине попы, а отпускал ее только в одном-единственном присогнутом положении тела.
Уперевшись ногами в приятеля, Икс-одиннадцать сдернул с его пениса свое имущество, и потом они долго еще устанавливали седалище на место, пришивая синтетические ремешки, подтягивая и маскируя их в разрезах кожи. Так вот они лишились девственности. Секс получился отменный...
- Я не предлагаю тебе еще раз... - виновато резюмировал Икс-одиннадцать.
- Не надо.
- Ты ведь видел, я старался. Но, наверное, во мне что-то сделано неправильно.
Икс-два хотел успокоить его, но вместо этого устремил свой взор куда-то в пространство:
- В этой стране все делается через задницу.
- Это как?
- Это значит плохо.
- Почему?
Икс-два посмотрел на него раздраженно:
- Откуда я знаю, почему?! Потому что никто ничего не проверяет, все и без того слишком умные! Все делается на авось.
- На что?
- О, господи!.. - он встал перед ним, как учитель перед учеником. - Бессистемно. По интуиции.
- А-а, - понимающе протянул Икс-одиннадцать, но, похоже, ничего не понял. - Значит то, чем мы только что занимались, это плохо? - его голос упал. - Раз через задницу...
Икс-одиннадцать сообразил, что, по-видимому, досаждает своей тупостью, но все-таки хотел добраться до логического объяснения проблемы. У него явно что-то не сходилось.
- Слушай, тебя где тестировали? - поинтересовался Икс-два.
- В Тысяча Пятьсот Тридцатой Академии Робототехники. А что?
- Странно. Не знаю, как в остальных тысяча пятистах двадцати девяти Академиях, но именно в этой, по отзывам, программа тестирования наиболее жесткая.
- Я пересдавал два раза, - он стыдливо опустил голову.
- Понятно. Поставили трояк и выпустили.
... Через несколько минут они уже стояли в полном снаряжении, одетые, у порога квартиры и мило прощались. Инцидент немного омрачил их встречу, но не настолько, чтобы забыть о своих желаниях даже теперь.
- Жалко, что я не смог доставить тебе удовольствие, - сетовал Икс-одиннадцать. - Я так хотел произвести на тебя впечатление... Но не говори, что я это уже сделал, - перебил он сам себя. - Я готовился к другому, а в том, что произошло, честное слово, не виноват.
- Я знаю. Не ругай себя.
- Ты же видел, какой я страстный... каким бы я мог быть страстным.
- Конечно, - Икс-два погладил его волосы и крепко прижал его к себе.
- Это что, ты меня опять любишь?
Икс-два немного устал от его наивности вдобавок к переживаниям сегодняшней неудачи.
- Да, люблю, - сказал он.
Лицо Икс-одиннадцать засияло от счастья. Еще час назад он не предполагал, что найдет здесь настоящего любовника.
- Как это здорово! Мы теперь будем видеться с тобой часто. Я буду надевать лосины или стринги и дефилировать перед тобой, пока ты собираешься с чувствами.
Все-таки он милый. И вопреки желаниям программистов, которые его отлаживали, очень нежный и лиричный.
- Наверное, я был не такой, как надо. В следующий раз я подготовлюсь лучше, - сказал Икс-одиннадцать.
- Я тоже был не совсем ловким.
- Но мне, правда, это нравится!
- Ладно. Давай поцелуемся.
- Давай.
Они соединились губами уже не потому, что видели это в фильмах, а испытывая от этого определенное удовольствие.
Икс-два хлопнул друга по попке и закрыл за ним дверь. Его шаги через несколько секунд превратились в громкий топот. Он прыгал от радости.