Книга 2 Часть 19 Проводив Сашу, я пошла в спальню, чтобы заправить постель после нашей бессонной ночи. Хорошо бы ещё поспать, но выпитый кофе вряд ли позволит понежиться в постели. Ещё этот непрошенный визит племянницы в выходной день. Что этой сумасбродке потребовалось от меня? Неужели она надеется, что я стану с сопливой девчонкой заниматься сексом? А что было этой ночью с Сашкой? Было, прямо сказать, превосходно, иначе не звала бы на ночь. Может, я наговариваю на Клавку? Что ей липнуть к взрослой тётке, когда вокруг столько молодёжи с более свободными взглядами на интимную жизнь. Даже моя Катя уже с пониманием смотрит на наши отношения с Надюхой. Звонок телефона отвлёк меня от размышлений. Звонила Надежда, узнать, почему Саша вернулся домой, чем-то расстроенный. – Ксюшенька, у вас что-то произошло? Саша молчит, боюсь спрашивать, сидит у себя в комнате. Может, вы повздорили? Поговори с ним, Ксюш, – попросила Надя, – Я его позову к телефону? – Зови, даже не знаю, что с ним могло случиться... – в трубке послышались голоса и Саша ответил: – Всё в порядке, Ксюша, чего мать волну гонит... – Я тоже думаю, что всё было замечательно, иначе, зачем было договариваться на вечер?... – удивилась я, – Сашенька, а тебя никто не видел возле моего дома? – На остановке автобуса столкнулся с нашей Клавкой. Эта стерва сходу выдала мне: – От Ксюшки идёшь? Так вот кто вчера мне весь кайф обломал! Ну мы ещё поговорим с тобой, Сашуля! – Я только успел сказать, что меня мать к тебе посылала. Она даже слушать не стала, только пригрозила, что Юрке скажет, с кем его маман развлекается. Была бы парнем, враз у меня по шее огребла. – Странно, прошло столько времени, а её ещё нет... – Может, эта сучка к Юрке побежала? – предположил Саня. В дверь позвонили и я зло буркнула в трубку: – А вот и она заявилась. Саня, я тебе потом перезвоню. Положив трубку, я пошла встречать незваную гостью. В том, что это была Клава, у меня не было сомнений. И я не ошиблась, когда открыла дверь. На пороге стояла племянница, с пакетом в руке. – Чему обязана в такую рань? – недовольным тоном поинтересовалась я у Клавы. – Моему молчанию, дорогая тётушка, – ехидно пояснила она и, не дожидаясь приглашения войти, направилась в кухню. – Ты о чём, Клава? – с негодованием спросила я. – Об этом, кисуля, – кивнула она на две чашки с оставшимся на дне кофейным осадком. Непростительная беспечность с моей стороны – оставить на столе посуду после нас с Сашей. – По мальчикам ударилась, Ксюшенька, а девочек побоку значит? Я захлебнулась от возмущения и чтобы успокоиться достала сигареты. Пока искала зажигалку, девчонка вытянула из моей пачки сигарету и сказала: – Не туши зажигалку, – жёстко ухватив меня за запястье, она прикурила. – Тебе задницу сейчас надрать или когда покуришь? – строго поинтересовалась я у племянницы. – А тебе наш Шурик уже надрал? Хочешь, чтобы твой Юрочка узнал, что ты спишь с племянником? – Что ты хочешь, мерзавка!? – Не что, а ко-го! Тебя, Ксюшенька. Никто и знать не будет – ни о нас с тобой, ни о вас с Сашкой. Я нервно курила, лихорадочно обдумывая её требование. Выставить за дверь эту шантажистку? Но она не остановится перед тем, чтобы не наябедничать моим детям о нас с Сашей. Позволить ей это я не могу. Узнает кто-нибудь со стороны об этом – просто позор и под угрозой моя семья, карьера... В шахматах этот расклад выглядит как – шах с вилкой и мат... – Значит, говоришь, меня хочешь? У тебя есть опыт в этом? – Только поцелуйчики с твоей Леночкой. Остальному ты научишь, Ксюшенька. – Значит так: Лену оставишь в покое, нас с Сашей тоже, к Юре – ни на шаг. Согласна, сучка? Клавка достала из пакета бутылку и поставила на стол. – За наш договор. Давай рюмки. Мы чисто символически. Так, одна уже есть, Что пили? – она понюхала рюмку – Коньячком угощала мальчика? – Без комментариев, тебя это не должно больше интересовать. Ты обещала... – Разумеется, кисуля. Прости, дорогая... – ухмыльнулась девчонка. Я отвернула пробку с коньячного пузырька и разлила по треть рюмки. Клавка с довольным выражением на лице взяла рюмку и, чокнувшись с моей, выпила. – Теперь закрепим наш союз, – обнимая меня, предложила девчонка. Я обречённо повернулась к ней и подставила губы племяннице. Видно, что технику поцелуев они с Леной, они освоили весьма успешно. Закончив ворочать языком у меня во рту, она с восхищением уставилась на меня. – Классно сосёшься, Ксюшечка! Пошли в спальню, хочу тебя всю. – У меня ж под халатом даже трусов нет, – вспомнила я. А, плевать, чего она там не видела?... Мы вошли в комнату и Клавка остановилась возле кровати, выжидательно глядя на меня. – Мне самой или ты меня разденешь? – спросила она. – Лифчик помогу снять, остальное сама. Давай обойдёмся без романтизма. Клава обиженно поджала губы и принялась расстёгивать блузку. – Ладно, нахалка, иди сюда, – Клавка, явно довольная моей уступчивостью, приблизилась ко мне и я продолжила процесс обнажения этой дряни. – Вот, дожила с вами. И грудью кормила, и в садик водила, и после горшка задницы подтирала, а теперь ещё и в постели решай ваши проблемы. – Не ной, Ксюх! Ты мне ещё детей вырастишь, а пока занимайся их родительницей. – Не дожить мне до ваших детей – затрахаете тётку до смерти, мерзавцы. Слышь, родительница, а как у тебя с девственностью? – Пока мы с ней дружим, а что? – удивилась она. – А что ж ты ко мне с ней пришла? Или тебя в попку можно? – А на кой в попку-то?– насторожилась Клава. – Сама просила обучить. Такая наука для тебя не лишняя. Для мужиков эта дырочка слаще всех прочих и тебе спокойней, чтоб не залететь. Что ж тебя мать не просветила? – Ей не до меня, Ксюш, на тебя одна надежда. Обнажённое тело девчонки доставило мне истинное наслаждение: высокая грудь, с крупными сосками, упругая попка, плоский живот, милое личико с голубыми глазами, обрамлёнными густыми ресницами, пушистая копна мягких волос. Удовлетворившись внешним видом партнёрши, я сбросила халат, предоставив клаве возможность оценить фигуру взрослой женщины. – Классная у тебя грудь, Ксюш! У меня такой никогда не будет, – с сожалением признала Клавка, касаясь рукой округлостей моей груди. – Выкормишь столько ребятни сколько я и у тебя такая будет, – обнадёжила я племянницу. – Сашка, поди, за ночь тебе всю грудь искусал? – притрагиваясь пальцами к соскам, посочувствовала Клавка. – Кого из нас в детстве, Ксюш, кормила дольше, меня или Cашку? – Твоя мать не такая ленивая была, как Надежда. Приходила без напоминаний за молоком. Да и Юрик с Леночкой, глядя на тебя, своё не упускали. Доставалось от всех... Потому и выросли здоровенькие и ладные, что ты с Леной, что мальчишки. – А у кого из мальчиков здоровее?... – Клава, мы уже говорили об этом! Не тем интересуешься, дорогая, оставь мальчишек в покое. Ты уж определись со своей ориентацией. – Тебе-то она не мешает любить и мужиков и баб, – прижимаясь к моей груди, припомнила мне Клавка. – У меня другое дело, – уклончиво ответила я, ощущая на своих ягодицах Клавкины горячие ладони. – К тебе вечером Сашка придёт? – заглядывая мне в глаза, поинтересовалась Клава. – А тебе-то что? – насторожилась я, отстраняясь от девчонки. – Могу компанию поддержать! Если хотите?... – Тебя кто-нибудь приглашал, нахалку? – Да шучу я, Ксюш, пошутить нельзя, жадина... – Сама любовников себе ищи, компаньонка нашлась! – возмутилась я на её предложение, – идём со мной, Клавдия Васильевна, примешь душ за компанию. Мне бы отдохнуть после Саши, а тут ещё с тобой дурью маяться... – Почему Ксюшенька дурью? Я так даже очень, очень тебя люблю! Была бы мужиком, женилась бы на тебе не задумываясь. – Вот и я, не задумываясь, всё с девственностью своей носилась – как дурень с писаной торбой. А результат налицо... Клава в недоумении посмотрела на меня: – Ты про что, Ксюш? – Сама не знаю, что несу, не слушай меня, Клава. Повернись, я тебе спинку потру. Володя к Шуре забегает? – попыталась я сменить тему беседы. Пару раз в неделю приходит, иногда остаётся на ночь, когда наговориться не успевают. Часок кроватью поскрипят и засыпают. – Клава! Что ты несёшь? В их-то возрасте... – Нет, может и дольше, я за ними не слежу, – заверила меня девчонка. – Они ведь родственники, соображаешь, что говоришь?! – Мы с Сашкой тебе тоже не чужие. Надо же Шурику с кем-то из мужиков общаться. – Совсем ты, Клава, от рук отбилась, куда только мать смотрит? Возьми полотенце и ступай в спальню. Я ополоснусь и приду. Девчонка, завернулась в полотенце и вышла из ванной, а я осталась под душем, смывать с себя мыльную пену. Негодуя про себя на то, что услышала от племянницы, я решила серьёзно поговорить с Шурой. Не дело она затеяла – при девчонке трахаться с Володей. Хоть бы ко мне её отсылала. Нашла чем скрасить своё одиночество. Я же не позволяю себе водить домой мужчин при детях. С Димой конечно встречалась, но нечасто и не у себя дома. Клава, сидя на кровати, встретила меня вопросом: – Ксюш, а с кем ты трахалась до Сашки? – Ни с кем, тебя, зассыху, ждала, – резко ответила я настырной девке. – Я серьёзно, а твоя сотрудница в клинике? Я бы с ней не отказалась... Познакомишь нас? – Станет она с малолеткой связываться. Она девочка серьёзная и порядочная, в отличие от тебя. – Ты же не отказалась, поднатаскаешь чуток. Не ревнуй, Ксюш, я тебя всё равно не брошу. И потом, у тебя Сашка под рукой. – Не дуром лезешь мне в кровать, а забываешь, Клава, основные заповеди божьи: не прелюбодействуй, не кради, не свидетельствуй ложно против ближнего, не пожелай жены... – Когда я ложно свидетельствовала против ближнего? – удивилась Клавка. – Когда грозилась Юрику донести на меня и Сашу. Об остальном и не говорю, со всех сторон грешница, с какой не посмотри, а только жить начинаешь... Я подсела к ней и, вздохнув, привлекла Клавку к себе. Может, Катенька и вправду захочет разнообразить наш секс. Только бы эта дурёха не сболтнула ей о Саше. А со знакомством торопиться не стоит, прежде с Катей надо согласовать. * * * – Достаточно на сегодня, – отталкивая от себя племянницу, закончила я наши совместные «университеты». Остальное в другой раз, если приведётся. Тебе пора домой. Если Шура позвонит, я тебя могу сдать, а наши близкие отношения лучше не оглашать. Бегом в душ и собирайся, пока кто-нибудь не пришёл. – Я же говорю, что Сашку ждёшь!... догадалась племянница. Клава ещё раз поцеловала меня и скрылась за дверью, шлёпая босыми ногами по полу к ванной. Так мне и не удалось вздремнуть к приходу Саши. А впереди бессонная ночь с молодым любовником. Посвящать его в мои вынужденные отношения с Клавой, однозначно не стоило. Но они могут стать конкурентами друг другу и правда всё равно вскроется... Проведя языком по нижней губе, я ощутила прикус от зубов Клавки. Осмотрев себя в зеркало, я убедилась, что больше следов партнёрши на мне нет. – Собой любуешься, Ксюшенька? – усмехнулась Клавка, застав меня перед зеркалом, висящим на стене в прихожей, и поцеловала меня в шею. – Первое правило для любовников, моя дорогая – не оставляй после себя следов на теле партнёра. Пошли на кухню, я тебя покормлю. Полдня провалялись в кровати, а мне ещё надо детям позвонить. Пока Клава ела, я расспрашивала её о матери и Шуре. Для меня стал новостью визит к моей свекрови незнакомой женщины с парнишкой, о которых раньше мне не доводилось слышать от Шуры. – Кто такие, – удивилась я, глядя на чавкающую Клавку. – Понятия не имею, но разговаривали они как давние знакомые. Паренёк на будущий год заканчивает школу и занимается фигурным катанием. Живут они в Москве и приехали с тренером посмотреть какую-то девчонку, тоже фигуристку, подающую большие надежды в спорте. – А какое отношение эти двое имеют к Шуре? – спросила я Клаву. – Тётка эта, вроде мать мальца и поехала с ними по просьбе тренера. Шура меня выпроводила на кухню готовить ужин и половину их разговора я не слышала. Только поняла, что муж уже умер и живёт она одна. Красивая, интеллигентная женщина. Сынок на неё очень похож, вежливый такой, столичный красавчик в общем. Поговорили и ушли. Шура просила передавать кому-то привет. – Странно, – рассудила я услышанное от Клавы. – Почему свекровь никогда не рассказывала мне об этих людях? В прихожей, прощаясь с Клавой, я попросила её не передавать Шуре наш разговор: – И ни в коем случае не посвящай кого-либо в наши отношения. А завтра зайди ко мне на работу, я посмотрю твои зубки и, возможно, познакомлю тебя с Катюшей. Клавка повисла у меня на шее и признательно поцеловала в губы. – Ты самый родной для меня человечек, Ксюшечка, – заявила она, уткнувшись в шею обжимая мои ягодицы. – Саша, тот хоть держит меня за кормилицу, а ты... – усмехнулась я, снимая её руки с родной задницы. – Говнюк – твой Саша! Вот женю его на себе, поплачет у меня ещё. Ему такая женщина даёт, а он её кормилицей называет, скотина! – перебила она меня – Не называет, а считает, это разные понятия. Но вы все для меня родные дети. Ну беги, а то опять меня в постель потащишь, шантажистка. – Ксюша, помаши мне платочком в окно, – распорядилась племянница. – Мой платок в стирке, – припомнила я. – Тогда трусиками, так даже романтичнее – рассмеялась девчонка. – Ступай, шалапутная, не говори Шуре, что заходила ко мне. Чмокнув меня в губы, Клава направилась к лифту. Проводив племянницу, я сняла трубку телефона и позвонила Надежде. – Как наш любовник, чем занимается? – спросила я Надю, – я ему обещала вечером позвонить... – Звонка твоего ждёт, постоянно на часы смотрит, приворожила ты его, видать, Ксюшенька. Вот, бежит уже... Да не спеши... Сашка выхватил трубку из рук матери и, почти шепотом, сбивчиво заговорил: – Что же ты раньше не звонила, я уже часа три жду звонка. Приходила Клавка? – Всё в порядке, Саша. Посидели, поговорили, недавно ушла. Ты сам хоть вздремнул немного? – Я могу к тебе прийти? – Сашенька, милый, я не смогла выспаться днём, а завтра на работу. Может тебе с Надей сегодня? Отец в рейс на неделю ушёл. Что тебе через весь город ехать. В трубке послышалось обиженное сопение Сашки и нетерпеливый возглас: – Ты ведь обещала, Ксюш! – Ладно, дай матери трубку. – Ксюш, он уже помчался обуваться. Тебе сигарет прислать с ним? – Спасибо, Надь, у меня есть. Не буду же я при нём курить... А он у тебя курит что ли? – Мы ему запрещаем, но в карманах таскает и запах бывает. Сегодня уже пару раз зубы чистил. Ты его на ночь не гони, пусть до утра у тебя побудет, а утром отправишь, кормить тоже не надо. Сытый побежал. Ну, дорогая, спокойной ночи, хотя какая с ним спокойная ночь! Ты уж потерпи, Ксюш, потешится как со мной – глядишь, поостынет... – Да уж, открыли мы с тобой ящик Пандоры на свою голову и не только на голову... Я положила трубку и позвонила Леночке и Юре. Убедившись, что у них всё в порядке, стала ждать Сашу, вспомнив как утром наставляла его по поводу презервативов. Задребезжал телефон – в трубке я услышала голос Катюши: – Привет, Ксюшенька! Как выходные провела? – Здравствуй, Катенька! У меня сегодня день открытых дверей для родственников. С утра племянница навещала. Кстати, хочу тебе порекомендовать эту девочку. Ну, ты понимаешь о чём я говорю. Симпатичная, не глупая, тебя видела, очень ты ей понравилась. Просит познакомить с тобой. Если хочешь, я не против. Завтра зайдёт к нам на работу. – Я тебе уже надоела, Ксюша? У тебя кто-то появился? – Кто бы у меня не появился, Катя, от тебя я ни за что не откажусь. Я хочу, чтобы ты жила разнообразнее и регулярнее, хотя бы с женщинами. Ну, ты не бери в голову глупости. Завтра посмотришь на неё, может приглянется и сама захочешь... – Я к тебе хочу, Ксюш. – Сегодня не получится, у меня Леночка ночует. Завтра увидимся на работе, спокойной ночи, малышка. Я положила трубку и, вздохнув, призналась себе: Вот я уже стала сводницей. В прихожей прозвенел звонок. Пока я шла к двери и открывала щеколду замка, звонок не замолкал. – Чего названиваешь? Извини, конечно, что я тебя под дверью не ждала. Проходи скорее, пока всех соседей не собрал. – То, о чём я тебя просила, не забыл принести? – поинтересовалась я, закрывая за Сашей дверь. – Целую упаковку, Ксюш, – успокоил меня Сашка. – Тут ты явно погорячился, дружок. Мне и двух презервативов вполне хватит. Вторую ночь я без сна не вынесу. Мы разделись и легли в постель, тесно прижавшись друг к другу. – Саша, ты куришь, шалун? – С чего ты взяла, Ксюш? – насторожился он – От тебя пахнет зубной пастой, родители в курсе? – Догадываются, а ты куришь? – Постоянно! – улыбнулась я мальчишке – А я-то думал зубные врачи не курят, чего ж вы людям голову морочите? Лицемеры! – Работа у нас такая, насмотришься на больные зубы у пациентов, не захочешь, а закуришь. – Скажи, Ксюшенька, зачем эта идиотка приходила? Она нас подозревает? – Пока предполагает, но, надеюсь, мы не дадим ей лишний повод для подозрений. И ещё, мой хороший, не рассчитывай в ближайшие дни на анал. Мне необходимо время привыкнуть к такому «счастью». – Но у тебя это уже с кем-то было... – улыбнулся Сашка, прижимаясь ко мне. – У того с кем было, не было такого, как у тебя, дорогой, – серьёзным тоном оборвала его рассуждения, – и давай, всё же, ты научишься согласовывать свои желания с моими возможностями. Клава мечтает, что я её детей буду воспитывать, а мне бы до них ещё дожить, с такими горячими любовниками... – У тебя кто-то ещё есть, Ксюш? – насторожился парень. – Сейчас уже нет, малыш. Стала бы связываться с тобой, я не коллекционирую мужчин. – А почему расстались? Был плохим любовником? – Нет, очень хорошим, но уехал и пришлось уступить твоей настойчивости. Только без Нади ничего бы у нас не было. Цени мать, не каждая женщина отдаст своего любовника другой, тем более такого, как ты. Не обижай Надю и не забывай о том, кому ты обязан тем, что получил меня. Мы обе любим тебя и слова не скажем, если встретишь хорошую девушку. Когда-то это случится с тобой. – Я уже встретил тебя, Ксюш. Ты мне ещё сына родишь и мы будем жить долго и счастливо, Ксюшечка... – Господи! Да что же ты такой упрямый! Не расстраивай меня своими глупыми мечтами. Мне нужен мужчина, а не мальчишка, несущий всякий вздор. – Я и есть тот, кто тебе нужен, – заверил меня Сашка. – С кем я только спорю!? – успела я воскликнуть, как Саша закрыл мне рот поцелуем, а мои ноги в ответ раскрылись и, обвив его бёдра, пяточками пригласили желанный, возбуждённый до звона молодой член в глубины жаждущей соития промежности. Мне осталось лишь застонать, отдавшись неизбежному и желанному проникновению в себя. Продолжение следует