Да я полюбил его, любил тяжело, мучительно, невыносимо. Я полюбил своего друга, я понял это в один прекрасный день, и это было, как если бы меня окатили ледяным дождем, или сбросили с обрыва в пропасть, или молния ударила в меня с небес.
Я общался с ним как раньше, словно ничего не изменилось во мне, ловил каждый его взгляд, каждую улыбку и старательно скрывал это, боялся, что смотрю на него преданными глазами, как побитая собачонка. Я был очень одинок и, наверное, жалок в своей любви, и все-таки во мне не утихала надежда, что когда-нибудь мне представится случай открыть свои чувства и получить шанс на взаимность.
И такой шанс представился.
Но сначала я расскажу о своем возлюбленном. Он не обладал ни модельной внешностью, ни горой мускулов, но все же был привлекателен и даже красив как мужчина. Высокий и стройный, со смугловатой чистой кожей, сильными руками и от природы широкими плечами. Темные волосы с милой мягкой стрижкой, небольшой челкой, теплые карие глаза. Очень умный, интеллигентный и начитанный, он разбирался, казалось, во всех областях жизни и вызывал к себе всеобщее уважение, хотя нисколько не был высокомерен, скорее наоборот, даже скромен и молчалив. В общем, как человек он мне сразу очень понравился и мы подолгу с удовольствием общались.
И вдруг в один момент я осознал, что настолько он мне симпатичен и приятен, что хочется обнять его и крепко поцеловать. И прижаться, и взъерошивать волосы на его макушке, и говорить нежные слова на ушко. И хочется этого просто до изнеможения, до ломоты в члене. Вот тогда-то я и упал в пропасть, и был поражен молнией.
В тот вечер я рано ушел с нашей тусовки, сидел на подоконнике у себя в комнате, думая как же так? Как может быть, что я хочу своего друга, хотя раньше голову терял от девушек, и влюблялся в них, и секс с ними мне доставлял кайф, и большего не надо было. А теперь... мой друг, ласково, улыбаясь, освещенный лучами солнца, смотрит на меня в моих мечтах, когда я закрываю глаза, ложась спать, я думаю о нем, и потом теряю мысль и вспоминаю через некоторое время, что думал о чем-то приятном, ах, да - о нем! О нем... о его карих глазах, таких теплых и красивых, смотрящих всегда чуть с иронией, и таких непостижимых... о его сильных руках, готовых помочь и поддержать, о его пухлых, чувственных губах, солнечной улыбке, милой челке, ниспадающей на лицо...
Да, я полюбил его очень страстно и нежно. Я хотел близости с ним, не только сексуальной, но и духовной, я хотел, чтобы мы были союзом, одним целым в двух лицах.
А он, похоже, не замечал моего отношения к нему и продолжал общаться со мной по-дружески, не замечая, как я дрожу, когда он обнимает меня и похлопывает по плечу, как я радуюсь встрече и общению с ним. У нас с ним были хорошие отношения, но я не был его лучшим другом, у него кроме меня было довольно много приятелей и подруг. А я ждал случая, чтобы проявить свое к нему отношение, чтобы показать, кто действительно предан ему.
В то лето было особенно весело. Мы успешно сдали сессию и готовились к отъезду в студенческий лагерь. И я и он и его друзья должны были поехать. Намечалось бурное веселье и куча разнообразных развлечений. Я мечтал о том, что наши кровати окажутся рядом в одной палате.
Но пришла беда. Мой любимый разбился на машине. Один из его знакомых подвозил его после вечеринки в клубе, и они попали в аварию. Водитель отделался сотрясением мозга, а вот моему возлюбленному не повезло. Он сломал руки и получил много более мелких повреждений. Долгое время ему пришлось провести на операционном столе, а затем в больничной палате. Естественно развеселое лето в лагере для него сорвалось. Не поехал и я. А что мне там было делать без него?
Я решил навестить его, как только будет можно. Но потом мне пришлось на некоторое время уехать в деревню помочь родителям с ремонтом дома, в котором они собирались провести все лето. Это заняло две недели. Ну что ж, зато родители остались в деревне, и квартира на два месяца была полностью в моем распоряжении.
Вернувшись в город, я первым делом кинулся в больницу к другу.
Открываю дверь, вижу - лежит он. Грустно смотрит в окно, на дверь даже взгляда не кинул.
- Привет, - негромко поздоровался я.
Он удивленно откликнулся на мое приветствие:
- Ой, привет, а я уж и не жду никого.
- Почему? Часы вроде присутственные.
- Кроме родителей ты единственный, кто ко мне зашел.
Я был поражен. За две недели никто из его многочисленных друзей не удосужился навестить друга после операции! Вот так, иногда узнаешь, что некоторые твои друзья вовсе и не друзья, а общаются с тобой постольку-поскольку, так, время провести да пивка попить за разговором ни о чем.
- Как ты?
- Да ничего, только скучно очень, - он вяло улыбнулся.
Я подошел ближе и сел на край кровати. Его лицо было бледным и изможденным, были видны небольшие шрамы и следы кровоподтеков, на руку наложен гипс.
- Рука болит? - спросил я, дотрагиваясь до его ладони.
- Да... несколько операций было. Я не знаю, что там конкретно, в общем, в одном месте кость сильно раздроблена.
Мне стало его очень жаль, сердце сжалось от обиды за него, ну почему такой чудесный человек попал на больничную койку? Да ещё и друзья кинули!
Я стал ласково поглаживать его по руке, а затем наклонился и обнял его. Он в ответ также приобнял меня. Я грудью прижался к его груди, гладил его волосы и шептал ему на ушко, что скоро он поправится, я часто буду его навещать, и все будет хорошо. Я даже осмелел и два раза поцеловал его в щеку, но это были поцелуи не страсти, а искреннего участия и сострадания.
Перед уходом он взял с меня обещание действительно навещать его.
Так я и делал. Я приходил, приносил книги, диски, которые он слушал в плеере, фрукты и прочие мелочи. Мы много общались, теперь уже не в компании, а один на один, и это было здорово. Это были самые классные дни моей жизни.
Однажды я пришел и застал его в очень плохом состоянии. Ему сделали операцию, но неудачно, рука постоянно болела и ныла. Скоро должна была состояться повторная операция. Он был очень расстроен, потому что уже устал от боли и бесконечных операций. Я утешал его, как мог, и остался в больнице на время операции. Она шла достаточно долго, но я прождал до конца. Затем вновь зашел к нему и долго сидел у него, пока он не заснул. Я гладил его по голове, по лицу, успокаивал, говорил ласковые слова.
Через несколько дней врачи сказали, что операция на сей раз прошла успешно, кости срастаются, как надо, и можно готовиться к выписке.
Я был и рад за него и в то же время боялся, что наша близость уйдет.
он выписался, провел несколько дней дома, один раз звонил мне. Я очень ждал, что же будет дальше. Я хотел, чтобы он сам принял решение, так как не хотел более навязываться.
И вот, однажды, он позвонил мне и пригласил к себе отметить выздоровление. Его родители уехали на несколько дней на дачу. Я с замиранием сердца и с большой радостью пришел к нему. Он открыл дверь, улыбаясь мне так, как я это видел в своих мечтах. На нем была легкая летняя белая рубашка, верхние пуговицы не застегнуты. Я скользнул взглядом по его груди, к которой так хотелось прильнуть лицом и целовать, и гладить любимое тело...
Но я сдержался и провозгласив:
- Ну, с выздоровлением! - и опять воспользовался случаем, чтобы обнять его.
Мы прошли на кухню, где была нехитрая студенческая закуска и пиво. Я же принес шампанское, и мы решили пить его. После второго бокала игристого он завел разговор:
- Я хотел сказать тебе спасибо, очень большое. Ты меня очень сильно поддерживал, я не ожидал такого ни от кого. Ты - супер, ты самый классный человек, из всех, кого я знаю. Спасибо тебе огромное!
Тогда я молча встал и подошел к нему, жестом попросил его встать. Он удивленно подчинился. Я, все так же молча, медленно коснулся губами его губ. Нежно обхватил губами верхнюю, выпустил, провел языком по нижней и снова коснулся обеими губами.
Он не отпрянул, лишь выдохнул:
- Ты что?..
- Я люблю тебя. Пожалуйста, не думай плохого. Я очень тебя люблю как друга, как человека и... больше. Ты - моя родственная душа, мой самый близкий и родной человек. Я поддерживал тебя, не чтобы совратить, а от чистого сердца. И если ты хочешь, мы можем остаться друзьями. Если ты скажешь, я могу сейчас уйти, и ты больше меня не увидишь, если сам не захочешь. Но если ты хочешь, чтобы я был с тобой, знай, что я никогда тебя не предам, не обижу и не разлюблю. Ты хочешь, чтобы я ушел?
Пауза. Стук двух сердец, горячее дыхание так близко. Что сейчас будет? Я поднимусь ввысь на крыльях счастья или упаду на острые камни одиночества? Он стоял, закрыв глаза.
- Нет, - наконец прошептал мой любимый.
Я обнял его, вне себя от счастья, стал целовать его мягкие, такие желанные губы, гладить спину и упругую попку, он отвечал мне, несмело, а потом все более активно лаская меня и отвечая на поцелуи.
Я стал расстегивать его рубашку, целуя грудь, лаская сосочки, гладя плечи и руки. Я увлек его за собой в спальню, где снял с него и с себя рубашки, и мы легли на кровать. Я не торопился, я соблазнял его медленно, я хотел, чтобы наш первый секс был незабываемым для нас обоих.
Он лежал на спине, и я ласкал все его тело, и наслаждался прикосновениями. Медленно целуя его шею, я расстегнул его джинсы и снял их, затем стал целовать ноги, от пальчиков до бедер, внутренней и внешней стороны. Ему нравились мои ласки, это я видел по вздыбившейся ткани плавочек. Я прильнул к ним лицом и стал целовать его член через ткань и тереться лицом о промежность. Его член был сильно возбужден, и я снял трусики, затем взял член у основания правой рукой, левой же стал мягко массировать его яички. Языком я касался его члена, слегка полизывая. Мой любовник нежно стонал от удовольствия. Я, как мог, облизывал, посасывал и заглатывал его великолепный член с бархатной кожей, пока он не кончил мне в рот. Я проглотил его сперму.
Затем пошел на кухню, взял вина, налил в бокалы и принес в спальню. Мы выпили по бокалу и вновь стали целоваться.
- Тебе понравилось? - задал я риторический вопрос.
- Да, это было здорово! А можно я... тебя... - он замялся.
- Конечно, - я понял, о чем он. Я был готов ему отдаться, - Только подожди чуть-чуть, нужно кое-что сделать.
Я пошел в ванную и нашел крем. Вернулся и игриво спросил:
- В какой позе ты хочешь?
- Ложись сюда на спину, - глухо сказал он, похлопывая по кровати.
Я лег, раздвинул ноги и дал ему крем.
- Смажь, а то мне больно будет.
- Да я знаю, не впервой. (Ах, безобразник!)
Он намазал мне дырочку кремом и стал нежно массировать и растягивать её пальцами. Я уже кайфовал, хотя ощущения были немного странными. До этого я, естественно, попу никому не подставлял, и не сделал бы этого ни для кого другого.
Я почувствовал, как его член коснулся моей задницы и надавил. Было больно, но я терпел и старался расслабиться. Наконец, я понял, что нужно делать, и процесс пошел легче. Надо сказать, что мой милый оказался опытным и нежным любовником, он не торопился. Боль становилась все меньше, и, наконец, ушла. Тогда он начал медленно, а затем быстрее меня трахать. Мне постепенно становилось все более и более приятно, я балдел от того, что занимаюсь сексом с любимым, ещё недавно таким недоступным, и был счастлив отдаваться ему. Я кончил раньше, чем он, даже не прикасаясь к члену. Затем он несколько раз резко и сильно вошел в меня и тоже кончил.
Потом мы лежали и целовались, терлись упругими загорелыми телами и твердыми членами друг об друга, ласкались и нежились.
Вот так я обрел своё счастье. И всем советую - если любите, то боритесь за своего возлюбленного, ведь рано или поздно человек увидит ваше доброе и искреннее отношение к нему и ответит взаимностью. Как это и произошло со мной.