В армию я пошёл служить в 18 лет. После призывного пункта, где продержали двое суток, нас отправили в учебку. Пробыл я в ней полгода. Нас учили на сержантов. Конечно, досталось по полной программе: уставы, строевая подготовка, изучение винтовки и автомата Калашникова и вообще сама жизнь армейская. После неё - линейные части. Меня направили в войска гражданской обороны, что под секретным городом А.-16. Небольшой полк в три батальона. Старики встретили нас радостным гоготом - им дембель, а нам служба ещё на 1,5 года. Дедовщины почти не было. Напрягали только частыми уборками казарм. Уже через два дня нас распределили в наряды. Я быстро втянулся в службу и был назначен зам.ком.взвода. Работы было очень много. Мой командир взвода, лейтенант, был на четыре года старше меня, и мы с ним прекрасно ладили. Уставал я очень сильно и не особо реагировал на парней вокруг.
Прошло полгода. Однажды я заступил в наряд дежурным по батальону. Это целые сутки быть в казарме и отвечать буквально за всё. Часа в два ночи стали приходить солдаты, которые заступили в наряд по кухне. Один из них, Лёшка, принёс мне еду. Там был хлеб и жареная рыба. Ночью не спишь, и кушать хочется очень сильно. Я про себя так этому удивился!
Лёша был с Урала, из небольшого городка Ревда. Симпатичный на лицо, с голубыми глазами и белозубой улыбкой. Фигурой он был интересный: худощав на тело, широк в плечах, с маленькой попкой и кривыми ногами. Но он так красиво ходил строевой - и как только у него это получалось?! Я всю ночь не мог успокоиться. Ну почему он это сделал?
После этого мы с ним стали общаться более тесно. Он разговаривал со мной всегда с улыбкой, а его голубые глазки блядски блестели. Я понимал, что чем-то нравлюсь Лёшке, и он мне стал нравиться сексуально. Я иногда стал гладить и пощипывать его попу, когда никто не видел. Он только улыбался, как будто поощрял меня это делать.
В казарме очень часто переставляли кровати: то кто-то дембельнулся, то старик пригрел около себя своего земляка и хочет, чтобы тот спал рядом с ним, то ротный иногда наводил свой порядок, то взводный свой. Мы специально поставили свои кровати рядом и могли болтать по полночи. В казарме пол натирали мастикой, и двигать кровать было очень легко. Мы стали соединять наши кровати.
Однажды я просунул свою руку ему под одеяло и стал просто откровенно щупать Лёху. Мял грудь, гладил шею, голову. Возбуждение нарастало с каждым моим прикосновением к Лёшке. Я не выдержал и полез ему в трусы, стал поддрачивать его кол. Затем взял его руку и засунул её себе в трусы. Это было непередаваемо возбуждающе.
Вдруг Лёша зашептал:
- Не надо до конца! Не до конца! Но было уже поздно - его хуй напрягся и запульсировал в моей руке. Я почувствовал рукой удары спермы. Он вытащил свою руку из моих трусов и отодвинул свою кровать от моей. Я не понимал его, почему он так сделал; а как же я? Мне тоже очень хотелось кончить. Я сам довёл себя до оргазма, вытерся и почти сразу заснул.
На следующий день всё было как обычно. После отбоя я ждал Лёху, но он сидел со стариками в ленинской комнате и пришёл к себе на койку уже в полночь. Он не хотел повторения, это было ясно. Но зачем он спровоцировал меня на это? Что ему не понравилось? Я же был, наоборот, так заведён этим, что стал смотреть на солдат, как на сексуальный объект.
По левую руку от меня спал Лёша, а по правую - Рахимджан, таджик. Он был любимцем всей роты, невероятно смешон. Все звали его Ромой. Я стал придвигать свою кровать к нему и стал распускать свои руки. Рома тоже не отказал мне. В итоге я залез и к нему в трусы, а он ко мне. Мы дрочили друг другу, но всегда я кончал вперёд него. Он мне как-то в наряде по караулу предложил, чтоб я ему отсосал. Но я отказался, я тогда ещё не умел это делать. Лёха видел нашу возню с Ромой, но молчал.
У нас были проверяющие из Москвы, и им очень понравился строевой шаг Лёшки, его знание уставов, своей боевой техники, и за отличную службу они предложили командиру части объявить парню благодарность и дать ему отпуск домой на две недели. Лёха был счастлив, и все ему завидовали. Я проводил его до КПП, где поцеловал его в губы, пока никто не видел. Он мне ответил на поцелуй.
Я вдруг понял, что Лёша мне очень сильно нравится. Пока его не было, я весь извёлся от тоски. Наверное, я полюбил его. Когда он приехал из отпуска, моей радости не было предела.
Наш первый наряд вместе был в караул. Я был начальником караула. Постов было немного - 3, людей тоже - 9 солдат. Я завёл Лёху в комнату отдыха, уложил на топчан, сам лёг рядом и слушал его рассказ о том, как он съездил в отпуск. Как же мне было хорошо с ним! Он шёпотом рассказывал, и это меня так возбуждало! Я не сдержался и стал его опять гладить везде, залез в трусы. Лёша молчал. Неужели и он по мне соскучился?.. Лёха кончил мне в руку, я обтёр её о платочек, а мне даже и не хотелось кончать, я был счастлив, что он рядом.
В следующий наш караул было ещё лучше. С трёх до пяти утра, когда все заснули и даже бодрствующая смена лежала за столом, а я специально их не будил, я опять повёл Лёшку на топчан. Лёг рядом с ним, и мы накрылись одной шинелью. Я расстегнул ему ремень и спустил до колен х/б с трусами. Он не сопротивлялся. Он мой, такой покорный! Я начал у него сосать, как умел тогда. Он меня прервал, достал сам мой член и тоже попытался сосать. Но так неумело, иногда с зубами. Но я быстро кончил прямо ему в рот. Он всё проглотил. Я тоже довёл его до оргазма и впервые попробовал на вкус сперму.
По расположению части мы с Лёхой не ходили, а просто порхали. Такая служба стала лёгкой, даже весёлой.
Ко мне вдруг стал проявлять интерес Вова П. с соседней роты, высокий симпатичный блондин. Я пару раз заваливал его на кровати и щупал, а он и не возражал. В тех. парке я застукал его одного возле его техники. Подошёл и внаглую засосал его. А он стал меня щупать за член и расстёгивать ширинку. Достал мой хуй и начал тереться лицом о него. Но тут в бокс зашли, и мы отскочили друг от друга.
Оказывается, какая жизнь интересная может быть в части!
Мы с Лёхой опять оказались в малом карауле вместе. Под утро, когда все спали, даже бодрствующая смена за столом, я опять кладу Лёшку на топчан. Шёпотом прошу его лечь боком, а сам ложусь сзади. Любимое тело, любимый запах молоденького паренька! Обнимаю и целую в шею сзади. Возбуждён невероятно, хуй налился такой тяжестью, что побаливает.
Почти полусознательно дрожащими руками расстёгиваю ему ремень и пуговицы на х/б и опускаю трусы. Сердце так сильно бухает во мне, что я его слышу. Волнение передаётся Лёше, и он весь трясётся и открывает рот. Дыхание у него, как и у меня, возбуждённое и прерывистое.
Трусь хуем о попу и нащупываю очко. Член от возбуждения в смазке. Рукой собираю у себя слюну и смазываю Лёху там. Пальцем нащупываю очко и ввожу его на всю длину. Опять собираю слюну и на очко. Надавливаю хуем. Очко раскрывается и пропускает головку и ещё чуть-чуть. Невероятный кайф накрывает меня. Тугое очко плотно обхватывает член.
Начинаю двигаться. Мне так хорошо, что я уже готов разрядиться. Лёша прикусил шинель зубами, ему, наверное, больно. Сдерживаюсь и просовываю хуй ещё глубже. Вроде бы всё, вошёл до конца. Давлю ещё поглубже, хода нет, а Лёшке больно. Опять возвращаюсь и медленно засовываю по новой. Но так медленно невозможно, партнёр податлив, и хочется ебать его резко и быстро. Так и делаю.
Вдруг слышу тихие Лёхины стоны, они такие сексуальные, такие призывные и обречённые что ли. Всё, мою крышу сносит, трахаю жёстко. Топчан скрипит. Чувствую пульсацию его очка и то, как он прогнулся вперёд, зажав мой член. Тут же я отзываюсь на это сильнейшим оргазмом. Хорошо, что открыл рот и кончил без стонов.
Лежим и ждём реакцию троих отдыхающих сзади нас. Никто не проснулся. Как хорошо! Повезло! Платочком лезу Лёхе в очко и вытираю его от моей спермы. Какое оно было плотное, и как раскрылось после ебли! Лёша своим платочком обтирает себя спереди от своей спермы.
- Лёша, дай мне свой платочек. Буду нюхать его, когда ты уйдёшь на пост.
Мы обмениваемся платочками.
До новой встречи с Лёшей я нюхаю платочек. А когда он высыхает, я его сбрызгиваю водой, и опять от него идёт сильный запах Лёхиной спермы.
Не нахожу себе места в караулке, всё думаю о том, что случилось. Откуда у меня такой напор по отношению к парню, уверенность в том, что он не откажет? Как я мог пойти на такое при трёх солдатах! И как мне понравился этот опаснейший экстрим! А как мне понравилось ебать Лёху! С четырёх утра я не могу ни о чём другом думать, только о прошедшей ебле. Уже десять утра. Шесть часов я думаю только о повторе случившегося. Мой хуй всё это время в полустоячем или стоячем положении. Надо идти в туалет сдрочить или идти к Лёхе на пост и хотя бы увидеть его и поговорить с ним.
прихожу сам к нему на пост, вроде бы с проверкой.
- Лёшенька, я так хочу тебя ещё!
- Да нет, очко болит. У меня тоже стояк целый день, но будет, наверное, больно.
Вот это его "наверное" и предрешило всё. У меня аж в желудке горячо стало!
Подхожу к нему и целую в губы. Расстёгиваю ширинку, достаю его член и начинаю сосать. Затем снимаю с него шинель, расстёгиваю х/б и спускаю вместе с трусами до колен. Задираю гимнастёрку и наклоняю его немного. Прошу смочить слюной очко, я тоже смачиваю своей. Пристраиваюсь и медленно ввожу член в попу. То ли там сперма осталась, то ли так хорошо разработал очко, но хуй идёт до яиц, и так мягко!
Спрашиваю:
- Тебе не больно?
Отвечает:
- Немного.
Говорю:
- Сейчас всё пройдёт, потерпи.
Начинаю не торопясь ебать. Кайф неимоверный, сразу отключаюсь от реальности. Лёха начинает дрочить себе. Мне так нравится, что у него стоит!
И вдруг он просит побыстрее. Я и сам люблю жёстко трахать, и второй раз повторять мне не надо. Начинаю долбить его резко и глубоко. После пяти минут такого траха он начинает стонать. Для меня это как красная тряпка для быка. Ускоряюсь и довожу себя почти до отключки. Тут ещё его стоны и мои громкие шлепки об его попу. Чувствую, как мои яйца бьют его в промежность.
Прошло ещё минут пять такой сумасшедшей ебли, а кончить ни он, ни я не можем. Говорю ему:
- Ложись на шинель, а ноги мне на плечи на любую сторону.
Начинаю его трахать в новой позе. А Лёха, этот голубоглазый соблазнитель, вдруг начинает мне подмахивать и опять стонать. Я хватаю его член и начинаю очень быстро дрочить, при этом быстро ебать парня.
Первым кончает Лёха, ну а я сразу же, как чувствую пульсацию его очка. Говорю ему:
- Сейчас бы полежать рядом с тобой, но не могу, надо бежать в караулку.
Никто ничего не заметил. Какое счастье служить в Советской армии!
Так у нас и пошло: если в малый караул заступали вдвоём, то обязательно ебля в комнате отдыха при троих солдатах и второй раз на посту при любой погоде. В караулке трахались с максимальной осторожностью, не как в первый раз. Обязательно прислушивались к дыханию всех троих отдыхающих, не позволяли себе никаких стонов. Кончать только при открытом рте. Никакого скрипа топчана. Тихо накрылись шинелью, тихо потрахались и разошлись. Купили крем для рук, и я смазывал им Лёхино очко.
Без ебли мы уже не могли. Лёша стал мне очень близким человеком. Я его зажимал везде, где было возможно, видел, как ему это нравилось. Мне хотелось его каждый день, и я всё думал, где бы найти укромное местечко.
Однажды нас всё-таки застукали. Это был солдат нашего призыва, его звали Миша. Он был из Ленинграда. На лицо приятный, с нежной белой кожей и румянцем на щеках. Худощавый и тоже с кривыми ногами. Один месяц я спал рядом с ним, у нас была одна тумбочка на двоих. Однажды под утро объявили тревогу. Он вскочил, и у него из кальсон вывалился стоячий хуй и отвислые здоровые яйца. Размер у него был очень приличный, сантиметров 20 точно. Парень он был незлобивый, весёлый и всё заигрывал со мной.
Произошло всё очень просто. Он был с нами в наряде в карауле и должен был спать. Мы зашли с Лёшкой в комнату отдыха и по обыкновению начали трахаться на боку и прямо рядом с Мишкой. Он тихо пристроился ко мне и начал имитировать со мной половой акт. Попа моя была голая, а его стоячий хуй тёрся о неё.
Я так испугался, что у меня сразу всё упало. Я заправил Лёху и выскочил из спальни, Лёшка - за мной. Растерянные, мы сели за стол в общей комнате. Мы были в шоке! Вышел к нам и Миша. Он сказал:
- Пойдём выйдем на улицу.
Мы вышли втроём, закурили. Миша не выёбывался, не насмехался над нами.
- В общем так, я тоже хочу ебаться. Я догадывался, что вы трахаетесь, но не был уверен в этом. Я хочу сейчас тоже кончить, и ты, - он обратился ко мне, - мне дашь!
- Миша, будь другом, пойми, мы любим друг друга. Я ещё ни разу в попу не пробовал, - начал я.
- Мне пофиг ваши чувства, мне хочется ебаться, надоело дрочить. Любите друг друга, сколько хотите, только и я хочу, понятно?
Лёха говорит:
- Миш, пойдём, ты выебешь меня и всё. А его не трожь, он ещё не пробовал.
- Нет, я хочу с ним, он мне давно нравится.
Еле уговорили Мишу на небольшой минет, а затем на то, что он трахнет Лёху.
Пошли в спальню. Он лёг на спину, а я и Лёша легли по бокам. Он накрыл нас шинелью, мы спустили с него х/б и трусы пониже и начали вдвоём лизать его дубину. Хуй уже стоял, был немытый и сильно пах. Но у меня не было к нему отвращения, мы по очереди его заглатывали. Здоровенный хуй - другие ощущения, и очень даже приятные.
Миша повернул Лёху на бок и стал всовывать ему. Лёша шёпотом ойкал, ему было больно. Конечно, он уже хорошо был мною разработан. Вскоре я понял, что Лёха ловит кайф, и вышел из спальни. Но я так был возбуждён этой ситуацией, что мне, как никогда, хотелось кончить в Лёшу.
Я опять вернулся, а Миша уже кончил. Я наспех вытер Лёхину попу, лёг к нему и сразу же вставил. В попе было свободнее, чем обычно, но так классно! Я кончил минуты через две, такого ещё никогда не было.
Всё удовольствие идёт из головы, но не из той, которая пониже.
Нам пришлось рассказать Михе всё, как у нас было с этим делом. Он предложил свой вариант: у него земляк работал в нашей кочегарке, она зимой отапливала часть казарм, а летом баню. В ней была душевая кабинка. Мишке в любое время можно было туда ходить.
Мы стали бывать там втроём и ебать Лёху в две дырки. Мне и Лёше хотелось каждый день, Михе через день. Однажды Алексей был в наряде по кухне. Мишка подошёл ко мне и позвал в душ. Мне что-то стало страшно.
- Миха, ну как это без Лёши!
Миха мне:
- Пойдём, я так сегодня хочу!
Я затянул:
- Ну, Миш, мне так будет больно.
- А мне, думаешь, не будет больно?!
От его слов у меня стал подниматься член.
Пришли в кочегарку, разделись, зашли в кабинку. У меня уже стоял. Я поцеловал парня в губы, а он меня. Затем он выдавил из тюбика себе на пальцы крем и смазал своё очко. Я начал понемногу засовывать свой член ему в очко. Ему было больно, он кривился, но не издал ни одного звука.
Я всё глубже и глубже входил в Миху. Было невероятно кайфово! Вошёл на всю длину и немного так постоял. Его попа так сильно обхватила мой член! Начал высовывать - и опять в Миху. Стало немного свободнее. Я начал более уверенно его трахать. Он молчал, а член его не поднимался. Я начал ему дрочить, мне хотелось, чтобы у него встал и чтобы он кончил от меня, как Лёша. Но ничего не получалось. Тогда я занялся только своими ощущениями, а они были потрясающими! Попка тугая, да и Миша мне стал так нравиться!
Я кончил в него. Он развернулся ко мне и спросил:
- Тебе понравилось?
- Да, Миха, очень! Мы опять стали целоваться и ласкать друг друга. Он надавил мне на плечи, и я присел перед ним на корточки. Его член стал подниматься. Я тёрся об него лицом, а затем взял его в рот. У меня уже неплохо получалось сосать. Михаил развернул меня, смазал очко и стал об него тереться. Он не полез пальцами разрабатывать, а сразу стал втыкать. Я попробовал молчать, как это сделал Миша, но боль была просто невыносимой.
- Миха, подожди! Не торопись! Стой!
Меня, как букашку, нанизали на стержень. Боль - и никакого удовольствия!
Миша стал вводить и выводить член из меня, загнав его только наполовину. Стал так трахать. Если чуть больше - опять боль. Затем мы как-то вошли в раж, и он стал с каждым толчком загонять всё глубже и глубже. Мне было больно, но у меня стал вставать член. Но Миха уже стал кончать. Он тяжело дышал. А мне не хотелось соскакивать с члена, хотя и было больно. Я полюбил и Мишку, такого родного и старательного!
На нашу троицу стали обращать внимание. В таком тесном кругу, как часть, трудно оставаться незамеченными. Но дембель хоть и медленно, но приближался. Мы теперь трахались в душе и на посту. В караулке стало опасно этим заниматься. Лёша так и не захотел трахнуть нас с Мишкой, мечтал сделать это с девушкой. Ну а мы не могли насытиться друг другом и всегда хотели уединения.
Мы стали опытными универсалами, чутко реагирующими на партнёра. Мне стали нравиться парни с кривыми ногами - кажется, что они намного сексуальнее.
Дембель развёл нас по своим городам. С полгода мы переписывались, а затем всё заглохло. Об армии у меня исключительно тёплые чувства, я полюбил это сообщество мужчин и парней, объединенное высокой идеей - защиты интересов Отечества.