Так сложилось, что уже в юности вся домашняя работа по дому перешла ко мне. Мама занималась бизнесом, а старшая сестра Лена поступила в институт и приходила домой поздно. Я после школы оставался дома один. Приготовив уроки, стягивал волосы сзади резинкой, повязывал голову платком по-девичьи концами назад и, нацепив белый кухонный фартучек, занимался уборкой в квартире: пылесосил, протирал пыль, мыл на кухне посуду, оставшуюся после завтрака, чистил плиту.
Мама и сестра привыкли видеть меня в передничке и платочке и называли меня "наша хозяюшка". Мне было приятно и немного стыдно это слышать. По выходным я помогал маме на кухне, постепенно научившись неплохо готовить. Мне нравилось ходить дома в переднике и косынке, и я не снимал их до конца дня. Сложно описать чувства, которые я испытывал, занимаясь домашней работой. Скорее всего, смесь непонятного наслаждения и стыда. Мальчики не должны стоять у кухонной плиты. Мне бы не хотелось, чтобы меня увидел кто-то посторонний, кроме мамы и сестры.
В один из дней, протирая зеркало, я подумал: "А что, если нарядиться девочкой?" Мысль испугала и одновременно возбудила меня. Я посмотрел на часы: у меня ещё есть время до вечера. Положив тряпку в кармашек фартучка, я подошёл к шкафу сестры и открыл его. На полках лежало аккуратно сложенное нижнее бельё. Не в силах удержаться, я быстро разделся догола, весь дрожа от нетерпения, достал белые кружевные трусики сестры и натянул их на себя, зажимая член между ног. Узенькие трусики плотно обтянули мою попку, пенис спрятался, и его совсем не было заметно.
Присев на край кровати, я аккуратно натянул на ноги телесного цвета колготки. Поднялся, подтянув их повыше и рассматривая себя в зеркало. Тонкий нейлон обтягивал ножки, доставляя неизведанное ранее наслаждение. Я не мог больше сдерживаться. Понимая, что не должен этого делать, я достал кружевной бюстгальтер, набросил на плечи бретельки и, выворачивая руки, с трудом застегнул его на спине. Тонкая и невесомая на первый взгляд ткань туго стянула грудную клетку. Дрожащими от волнения руками я натолкал в чашечки лифчика старых колготок, сформировав себе округлую девичью грудь.
Я надел на себя тонкую шёлковую комбинацию на тонких бретельках, поспешно одёрнул подол. В одежном отделении выбрал платье: нежно-зелёное, с коротким рукавом, широкой юбкой и пышной подкладкой в оборках. Надел его через голову, расправил нижние и верхние юбки и, повозившись, застегнул молнию на спине. Повернулся к зеркалу: на меня смотрела стройная девушка. Платье обтягивало небольшую грудь, юбка округляла мальчишеские бёдра, весьма сексуально подчёркивая тонкую талию. Из-под подола выглядывали белые кружева нижней юбочки.
Накинув на шею шлейку кухонного фартука, я аккуратно расправил его на груди и, туго стянув в талии, завязал бантом. Повязал голову платком, обул босоножки на высоком каблучке. Прошёлся по комнате, стараясь идти ровно и немножко оттопыривая попку. Ставшая привычной домашняя работа теперь доставляла особое удовольствие. Я, как девчонка, крутился перед зеркалом, рассматривая себя. Кокетливо приподнимал подол короткого платьица, любуясь ножками, обтянутыми колготками, и попкой.
Испытывая сильнейшее возбуждение, я сел перед зеркалом и, приподняв подол платья повыше, стал поглаживать сладко ноющий член. Голова кружилась, мысли путались, я весь дрожал. Оргазм заставил меня выгнуться всем телом, и я кончил, испытывая сильнейшее наслаждение.
С этого дня каждую свободную минутку я отдавал новому увлечению. Простого ношения передника и косынки мне было мало, я хотел постоянно одеваться как девочка. Набрав в воздушные шарики тёплой воды до 2-го размера женской груди, я вкладывал их в чашечки лифчика. Накладная грудь при ходьбе на каблуках мягко пружинила, усиливая возбуждение.
Я мечтал стать горничной, одеваться в чёрное платье, белый передник и носить кружевную заколку в волосах, выполнять все приказы хозяйки и ублажать её в постели. Пусть она привяжет меня к кровати и грубо изнасилует. Все эти мечты вызывали сильнейшую эрекцию, и я ежедневно онанировал, доводя себя до полного изнеможения.
Отдаваясь своим фантазиям, я садился перед зеркалом и привязывал себя к стулу. Сначала закреплял щиколотки, затем ноги под коленками и, аккуратно расправляя юбку, садился на стул. Сняв платок и набросив его на плечи, скручивал из кухонного полотенца тугой кляп. Широко раскрывая рот, заталкивал кляп поглубже, в самую глотку. Свернув платок широкой полоской, завязывал рот от носа до подбородка, туго затягивая узел на затылке. Потом я повязывал голову платком, стягивая его под подбородком и обернув вокруг шеи. Челюсти оказывались сжатыми, и вытолкнуть кляп было невозможно. Заведя руки за спину, я просовывал их в верёвочную петлю и осторожно затягивал.
Всё, "горничная" была привязана к стулу с кляпом во рту, который разбухал от слюны, затрудняя дыхание. Верёвки врезались в тело. Я с наслаждением смотрел на себя в зеркало, испытывая сильнейшую эрекцию зажатого тесными трусиками члена. От нехватки воздуха кружилась голова, я медленно задыхался, безуспешно пытаясь вытолкнуть скользкий кляп. На пике наслаждения кончал, выгибаясь всем телом, корчась от сильнейшего наслаждения. Потом я медленно освобождался от пут, приводил себя в порядок и, не вынимая кляп, принимался за домашнюю работу. Я и хотел, и жутко стеснялся появиться перед мамой и сестрой в полюбившемся наряде. Как они воспримут меня?
Школа закончилась, начались весенние каникулы. Я надеялся остаться в городе и дни напролёт проводить переодеваясь во всё женское. Вместо этого меня отправили в деревню к двоюродной тётке. Перед отъездом я успел положить на дно сумки нижнее женское бельё и накладные груди.
Тётя Галя встретила меня радушно. Я завистливо рассматривал 30-летнюю женщину, одетую по-деревенскому: широкая цветастая юбка в оборках прикрывала ноги ниже колен, бежевая, в мелкий цветочек блузка с коротким рукавом туго обтягивала высокую полную грудь. По-девичьи тонкая талия, туго стянутая белым передником, обшитым по краям кружевами и яркой вышивкой по подолу. Белый платок, обернутый вокруг шеи и завязанный сзади, прикрывает чёрные, как смоль, волосы.
привела меня домой, накормила ужином, постелила постель. Она работала в небольшой гостинице и приходила домой поздно. Я не знал никого из сверстников и проводил время, отсиживаясь в комнате или на чердаке, на котором однажды нашёл в большом сундуке Галины бережно хранимые девичьи наряды. Широкие цветастые юбки, блузки, платки привели меня в восторг. Дождавшись, когда тётя ушла на работу, я тотчас же поднялся на чердак. Быстро раздевшись догола, надел прихваченные с собой трусики и лифчик. Натянул на ноги чулки, пристегнул их к поясу, вложил в чашечки лифчика накладную грудь.
Затем я достал из сундука сорочку на широких бретельках, белую нижнюю юбку, цветастую верхнюю в оборках и блузку с длинным рукавом. Растягивая удовольствие, надел всё на себя, неспешно застёгивая крючки, пуговицы и петельки. Повязал голову ярким платком, обулся в туфли на невысоком каблучке. Придерживая длинные, ниже колен юбки, спустился по ступенькам в комнату, подошёл к зеркалу, удовлетворённо рассматривая себя. Из зеркала на меня смотрела деревенская девушка. Полная высокая грудь, обтянутая блузкой, делала меня на несколько лет старше. Широкие юбки в оборках округлили бёдра и зад. Приталенная блуза подчёркивала тонкую девичью талию.
Покачивая бёдрами и прислушиваясь к шороху юбок, я прошёл на кухню. На крючках висело несколько передников. Выбрав один из них, обшитый по краям кружевами, я с удовольствием надел его, привычно завязав на бант. Знакомое возбуждение охватило меня. Я решил развлечься по полной программе. Набрав верёвок и тряпок, зашёл в Галину спальню. Я решил немного изменить проверенной схеме связывания. Поднял подол длинных юбок и высоко подоткнул за пояс передника. Присев на край кровати, связал ноги в щиколотках и под коленками. Одёрнул юбки, поправил передник.
Из двух кухонных тряпок я свернул кляп размером с кулак и попытался вставить его в широко раскрытый рот. Я, видимо, перестарался: несмотря на все усилия, запихнуть кляп не удавалось. Запах влажных кухонных тряпок лишь возбудил меня. Я потуже свернул их и с усилием заткнул. Отдышавшись, взял старый чулок и туго завязал рот. Дальше было проще. Свернув белый платок в широкую полоску, завязал лицо от носа до подбородка.
Я засунул под платок прямо под нос грязные Галины трусики, жадно вдохнул запах женской промежности. Вторым платком повязал голову, туго стягивая под подбородком и пытаясь сильнее сжать челюсти. И наконец покрыл голову цветастым платочком, по-бабьи обвязав вокруг шеи. Я взял длинную верёвку со скользящей петлёй, осторожно присел и привязал свободный конец к бечёвке, связывающей ноги. Продел руки в петлю и, расправляя, затянул её на запястьях. Потом, несколько раз обернув вокруг рук, пропустил верёвку между стянутыми вместе ладонями, привстал на цыпочки и перебросил её через фигурный набалдашник кровати.
Покачнувшись на каблуках, я потерял равновесие и грохнулся на пол. Когда пришёл в себя, оказалось, что я лежу на животе, выгнувшись всем телом. Натянутая, как струна, верёвка, перекинутая через спинку кровати, надёжно стягивает связанные руки и ноги. Я попытался сбросить её и к своему ужасу понял, что самостоятельно освободиться мне не удаётся.
Я пришёл в отчаяние от мысли, что Галя, вернувшись с работы, застанет меня в таком виде. Несколько раз я предпринимал безуспешные попытки освободиться, но, увы: верёвки лишь сильнее врезались в тело. От страха быть разоблачённым, от запоздалого раскаяния и стыда, от бесполезных попыток освободиться и без того влажный кляп разбух от слюны и начал перекрывать дыхание. Я сильнее сжал зубы, стискивая скользкие тряпки и судорожно сглатывая.
В таком виде и застала меня Галя. Невозможно описать чувство унижения, которое я испытал, лёжа перед женщиной на полу, одетый, как деревенская баба, с задранными от ерзанья юбками, в женском нижнем белье, с накладными бабскими сиськами. Разбухший от слюны кляп не давал возможности даже глухо стонать. Тётя удивлённо рассматривала меня, не спеша развязывать.
- Вот как развлекаются городские мальчики! Нравится одеваться во всё бабское? Ну как, получил удовольствие, надев мои юбки? Что молчишь? - она опустила вниз платок, закрывающий лицо, и увидела свои трусики. - Вкусно пахнут? Ещё хочешь понюхать, пока я не подмылась?
Галя рывком выдернула кляп из моего рта.
- А это что? Ой, я не могу! Ты ещё и тряпки кухонные себе в рот засунул! Ну как? Вкусные у меня тряпки? Всё руки не доходили их постирать, уже выбрасывать собралась. А теперь, получается, ты их во рту постирал и язычком выкрутил. А что, это идея! Оставить тебя бабой на всё лето! Не племянник приехал, а племянница Ленка. Сиськи ты вон себе какие нацепил, у Ленки даже поменьше. Будешь у меня домработницей. Юбок и блузок предостаточно. Передничек ты себе уже подобрал. Платок, немного косметики - и вперёд, Леночка! Будешь у меня во всём бабском ходить, стирать, гладить, убирать. Или не хочется? Тогда я соседок позову, пусть на тебя полюбуются. Так как, согласна?
Что мне оставалась делать? Сложно договариваться, когда лежишь связанный, одетый во всё женское.
- Согласен...
- Не поняла, кто согласен? Повторяй: я согласна быть девочкой Леной!
Я послушно повторил:
- Я согласна быть девочкой Леной.
- Вот и ладненько.
Галя разрезала верёвку, и я смог, наконец, вытянуться во весь рост. Но мои унижения не закончились. Женщина перевернула меня на спину, подхватив подол своей юбки, высоко подоткнула её за поясок передника и села мне на грудь. Прямо перед моим носом оказался женский лобок, обтянутый белыми кружевными трусиками.
- Ну что замерла? Тебе нравится нюхать женские трусики - вот и понюхай!
Галя придвинулась ближе, и тёплый лобок прижался к моим губам. В нос ударил запах женского влагалища. Я попытался увернуться. Женщина оттянула рукой свои трусики в сторону и, зажав мне голову между ног, прижалась к моим губам волосатым влагалищем.
- Вонючую кухонную тряпку сосала, а от моей щёлки отворачиваешься? Лижи меня, давай, Леночка, лижи!
Деваться было некуда, и я принялся вылизывать.
- Ну, вот и умница! Вылижи меня дочиста! Давай, девочка, старайся! А теперь возьми в ротик клитор и пососи, лаская его кончиком язычка. Вот так, хорошо, хорошо, соси, соси, соси...
Удерживая меня между ног, женщина двигала бёдрами, буквально трахая в рот. Вскоре по её телу прокатилась судорога, языком я ощутил сокращение влагалища, и Галя кончила мне в рот. Несколько минут она сидела неподвижно, приходя в себя.
- Молодец, Леночка, постаралась. Я теперь часто буду трахать тебя в ротик.
на этом не успокоилась. Насильно разжав мне рот, она легко запихнула подсохшие кухонные тряпки до самой глотки и вернула на место повязки. Затем сняла с себя трусики и засунула мне под нос. После вылизанного влагалища свежий аромат трусиков не вызвал никаких эмоций. Галя задрала на мне юбки выше пояса и, запустив руку в трусики, достала член. Посторонняя рука впервые коснулась моей плоти, и пенис мгновенно встал колом. Тётя навалилась сверху, подминая меня под себя и направляя член. Я выгнулся всем телом, когда мой ствол вошёл в горячее влагалище.
- Спокойней, Леночка! Сейчас тётя Галя хорошенько трахнет тебя! Я буду делать это не спеша, заставляя тебя стонать и корчиться подо мной. Ты будешь моей женщиной, а я твоим мужчиной. Тебе должно быть приятно от мысли, что тебя трахают как бабу. Ты хорошо проведёшь каникулы... Я буду наряжать тебя в кружевное бельё, корсет, чулочки на поясе, накрашу, напомажу губки. Ты будешь жить как женщина: домашние хлопоты, кухня, постель. О, как я буду трахать тебя в напомаженные губки! Как старательно ты будешь ежедневно вылизывать меня! Отдайся мне, отдайся! Ты женщина, женщина!
От её горячего шёпота, разгорячённого тела, ритмичного движения бёдер я корчился, стонал, хрипел от наслаждения и действительно чувствовал себя женщиной. Кончили мы одновременно, крепко прижавшись телами. Сломленный морально, я уже не отворачивался, когда Галя рывком выдернула из моего рта кляп и присела надо мной. Вытекая из влагалища, тёплая сперма капала мне на губы. Женщина присела пониже, и я без понуканий принялся вылизывать влагалище и глотать собственную кончу.
Спать мы легли вместе. Галя переодела меня в белую шёлковую ночную сорочку, запретив снимать на ночь бюстгальтер с накладной грудью, трусики и пояс с чулками. Разбудила меня она рано. Ещё сонный, я открыл глаза и увидел, что Галя полулежит на кровати, широко разведя в стороны согнутые ножки.
- Леночка, я так соскучилась по твоему язычку! Давай, принимайся за работу!
Я встал раком и, низко наклонившись, принялся вылизывать промежность.
После душа Галя принялась наряжать меня. Впервые процесс переодевания не доставлял сексуального наслаждения. Всё было как-то обыденно, как будто одевалась девочка. Пояс с чулками, поверх узкие белые трусики. Сморщенный член загнут назад и зажат между ног. Бюстгальтер привычно обхватил грудную клетку, упругие шарики, наполненные водой, мягко скользнули в чашечки лифчика, натягивая бретельки. Корсет такой невесомый на первый взгляд, но когда Галя зашнуровала меня, я едва мог дышать. Сильно приталенная блузка с длинным рядом пуговиц, с рукавами в три четверти и небольшим вырезом на груди.
Обтянутая цветастой тканью округлая грудь дерзко выпирала вперёд, а жёсткий корсет не позволял мне сутулиться. Я покорно поднял руки, и Галя надела на меня широкую цветастую юбку в оборках, расправила, застегнула крючки и молнию сбоку. Я едва смог наклониться и обуться в туфельки на тонкой шпильке. Женщина туго повязала меня белым передником, который теперь не вызвал никаких эмоций. Я просто по привычке опустил руки и расправил его.
Я присел перед зеркалом, держа ножки как женщина, вместе. Галя расчесала мне волосы, подровняла ножницами чёлку. Я вскрикнул от неожиданности, когда она пробила мне мочку и вставила в ухо серьгу. Повторив операцию со вторым ухом, тётя принялась за макияж: выщипала брови, накрасила глаза. Тени, тушь, румяна - я терпеливо следил за её движениями, запоминая каждый жест. Затем она умело накрасила мне губы помадой.
- Ну, вот и всё, красавица. Посмотрись в зеркальце!
Я поднял глаза. Макияж совершенно изменил моё лицо. В зеркале я увидел хорошенькую девушку, внешне весьма похожую на мою сестру. От мысли, что теперь все каникулы мне придётся изображать Ленку, стало не по себе. Я вовсе не горел желанием изо дня в день носить женский наряд, краситься и выдавать себя за девушку.
- Полюбовалась? Вот веник, тряпки, швабра. Быстро принимайся за работу, посмотрим, какая из тебя получится хозяюшка.
Повязав голову платочком, я приступил к уборке. Подметать и мыть полы в туфельках на шпильках, в тесном корсете было крайне неудобно. Да ни одна женщина и не занимается домашней работой в таком наряде. Я стойко терпел неудобства. Убирать на кухне было проще, не нужно было постоянно наклоняться. Мытьё посуды после полов дало небольшую передышку.
Потом Галя завела меня в ванную и предложила постирать её нижнее бельё. Нагнувшись в позу прачки, я стирал женские трусики, бюстгальтеры, чулки, комбинации, недобрым словом вспоминая, как решил примерить Галину юбку. И совсем растерялся, когда тётя отправила меня во двор развесить постиранное бельё. Прижимая к бедру тазик, я вышел из дома, молясь, чтобы меня никто не увидел, нашёл за домом натянутые верёвки и, ощущая себя голым, начал быстро развешивать вещи.
- Ну вот, видишь, совсем не страшно! Теперь мы пройдёмся с тобой в магазин.
Никакие просьбы её не убедили. Мысль, что мне придётся идти в женском наряде по деревне, привела меня в ужас.
- Веди себя естественно, улыбайся и не забывай здороваться, - сказала тётя.
По дороге к магазину мы почти никого не встретили. А вот потом... Перед магазином, ожидая его открытия, собрались полтора десятка женщин всех возрастов. Я подходил, ожидая немедленного разоблачения. Робко поздоровавшись, я хотел отойти в сторону, но не тут-то было. Женщины бесцеремонно рассматривали меня, спрашивая у Гали, что это за девочка с ней.
- Да это Маринкина дочка - Ленка. Приехала отдохнуть на каникулы. Ну я её переодела по-деревенскому, нечего голыми коленками сверкать. Вы же знаете, бабы, в городе юбки до трусов. И Марина просила её держать в строгости.
- А что, ладная девица. Я бы её взяла к себе невесткой. Подменила бы меня на кухне. Платочек и передник ей к лицу, да и Федьке такие девицы грудастые нравятся. Ты ее взаперти держать собираешься? - спросила одна из женщин.
- Ну что вы! - ответила Галя. - Немного отдохнёт - и возьму её в гостиницу горничной. Работа нетяжёлая: постели перестелить да в номерах прибраться. Опять же под присмотром будет.
Наконец открыли магазин, и галдящая толпа оставила меня в покое.
передать словами ощущения, которые испытываешь, находясь среди баб переодетым во всё женское. Острое чувство стыда, страх от возможного разоблачения, восторг от мысли, что тебя все принимают за девушку. Я одет, как большинство этих женщин. Я могу говорить с ними. Может, всё не так уж плохо? Ведь я мечтал побыть девушкой! Почти три месяца я буду жить среди баб и смогу в полной мере ощутить себя женщиной. Ходить по улице, выполнять работу горничной в гостинице, содержать дом в чистоте...
Назад я возвращался в приподнятом настроении. Страх разоблачения прошёл. Даже походка изменилась: я аккуратно переставлял ножки, слегка покачивая бёдрами, не смущаясь больше упруго вздрагивающей груди. Юбки раскачивались из стороны в сторону, лёгкий ветерок приподнимал передник. Галя не могла не заметить перемены настроения:
- Ты такая соблазнительная, я просто мечтаю завалить тебя в постельку!
Едва переступив порог дома, она потащила меня в кровать, завалила на спину, лихорадочно подоткнула юбки выше бёдер и, приспустив свои трусики ниже колен, села мне на рот. Впервые со вчерашнего дня я почувствовал сексуальное возбуждение и, впившись губами в волосатое влагалище, вставил язык в горячую щель. Я жадно лизал, ощущая сильнейшую эрекцию члена.
Галя стонала надо мной от наслаждения, и её крики заставляли меня работать язычком всё интенсивнее. Сегодня женская промежность казалась мне неимоверно вкусной, и я не понимал, почему не оценил этого вчера. Женщина кончила, сильно сжав мне голову ногами, а я всё не останавливался, продолжая лизать её и глотать вытекавший сок.
- Ты сегодня была просто восхитительна и заслужила награду! Теперь я позабочусь о тебе.
Галя сходила на кухню и принесла верёвки и тряпки. Она уложила меня поудобнее на кровать и привязала руки к изголовью, свернула кухонные тряпки в плотный кляп и стала запихивать мне в рот. Сил у неё было больше, чем у меня, и тряпичный кляп, растягивая челюсти, глубоко вошёл мне в рот, упершись в глотку. Я жадно втянул воздух через нос.
Тётя рывком задрала на мне юбки до пояса и, ухватившись, потянула трусики вниз. Наклонившись, она взяла член в рот. Оттянув шкурку и оголив головку, принялась сосать. Я глухо постанывал сквозь кляп. Галя перекинула ногу через меня и, направляя член рукой, села сверху. Горячий скользкий пенис плавно вошёл в мокрую щель. В какой-то момент женщина приподнялась и направила головку члена в тугую воронку ануса. Она медленно присела, и мой ствол, преодолев сопротивление мускулов заднего прохода, погрузился ей в зад.
Прикусив нижнюю губу, Галя принялась подниматься и приседать, насаживаясь задницей на член до упора. Привязанный к кровати с кляпом во рту, я лишь глухо мычал от наслаждения. Тётя кончила раньше меня и, поднявшись, повернулась ко мне задом. Вытащив из моего рта кляп, она прижалась задницей к губам. Я принялся аккуратно вылизывать растянутый анус, без труда засовывая язык женщине в зад. Меня не смущало, что в её попе только что побывал мой член.
***
Я смирился с участью домработницы. Вскакивал раньше Гали, быстро одевался во всё женское. Вся домашняя работа была на мне. В постели я всегда играл пассивную женскую роль, позволяя тёте вытворять с собой что угодно. Соседки видели во мне девочку Лену и не удивлялись, когда я во дворе развешивал выстиранное бельё.
Рядом жила подруга Гали - Оксана, типичная деревенская баба. Её муж с сыном работали в городе на стройке и приезжали по выходным, а старшая дочка Света училась в институте. Как-то эта подруга пригласила нас с Галей к себе в гости. Сердце взволнованно билось, когда я переступил порог соседского дома. Муж и сын Оксаны смотрели по телевизору футбол и пили пиво. Не отрываясь от экрана, они пробурчали приветствие. Я с завистью посмотрел на них, на экран телевизора и вместе с Галей и Оксаной пошёл на кухню. Оксана как раз пекла пирожки и предложила меня научить.
- Леночка, надень фартучек, а то перепачкаешься в муке, - заботливо предложила она.
Я набросил на шею шлейку кухонного фартука и, расправляя нагрудник, туго повязал в талии. С какой-то грустью я прислушивался к звукам футбольной трансляции. Если бы не моя глупость, мог бы сейчас сидеть перед телевизором и смотреть матч. Вместо этого я стою на кухне, наряженный женщиной, в кухонном фартучке, и учусь готовить пирожки. Ещё большую неловкость я испытал, когда приехала Света. Стройная девушка в узкой чёрной юбке и белой блузке заглянула на кухню:
- Всем привет! Как пирожки, скоро будут готовы? А это кто?
- Света, это Лена - моя племянница, приехала на каникулы, - ответила Галя.
- Привет, Лена! - изменившимся тоном сказала девушка.
В её глазах я заметил плохо скрываемую усмешку. На миг мне показалось, что она точно знает, кто я.
- Пойду переоденусь и помогу вам накрыть на стол, - быстро проговорила она и вышла из кухни.
Ужинали мы вместе. Сын Оксаны, Сашка, оказался ненамного старше меня. Он сидел рядом, как бы ненароком прижимаясь ко мне. Света расположилась напротив и внимательно рассматривала меня. Ужин превращался в пытку. Перекусив, муж Оксаны предложил подышать воздухом. Галя и Света стали выносить грязную посуду, а я вышел во двор.
Услышав шум за летней кухней, я осторожно подошёл поближе и обомлел. Оксана стояла низко наклонившись и упираясь руками в скамейку. Широкие юбки задраны на спину, трусики опущены до колен, блузка расстёгнута до пояса, полные груди вывалились из лифчика. Женщина старательно отсасывала у стоявшего перед ней мужа. Толстый член с трудом помещался у неё во рту. Положив руку жене на затылок, Стёпа ритмично всаживал ствол до самого основания.
Я замер, стараясь не шуметь. Вытащив член, мужчина зашёл сзади, пристраиваясь к толстому заду жены. Присев, он одним толчком ввёл фаллос в щелку и, удобнее ухватившись за широкие бёдра, быстро задвигался. Оксана тихо постанывала от удовольствия, выгибаясь всем телом и подмахивая задницей. Стёпа вынул влажный член, раздвинул женщине ягодицы и, наклонившись, плюнул ей в анус. Толстым пальцем он растёр слюну по тёмной воронке.
- Стёпа, не надо туда!
- Жопу расслабь и стой спокойно! Не в первый же раз. Неделю мечтал, как приеду и засажу тебе в задницу.
Блестящая багровая головка члена упёрлась Оксане в зад. Женщина послушно натужилась. Стёпа надавил сильнее - и толстый член медленно вошёл в задний проход. Довольно покряхтывая, мужчина ритмично драл жену в жопу, изредка лаская рукой отвисшие груди. Оксана послушно подмахивала толстым задом. Не в силах смотреть на это зрелище, я вернулся в дом.
была занята увиденным, и я необдуманно согласился пойти с Сашкой в клуб посмотреть кино. Опрометчивость поступка я понял лишь тогда, когда в тёмном зале парень стал лезть мне под подол юбки. Я был в ужасе! Плотно сдвинув коленки, я молча отбивался от его приставаний. Он расстегнул в темноте свои брюки и, удерживая меня за руку, положил мою ладонь на вялый член. Я вздрогнул от отвращения. Пересиливая себя, решил, что уж лучше подрочить, чем позволить ему залезть мне под юбки.
Член медленно твердел в моих руках. Вздохнув, я стал медленно дрочить. Фильм закончился. Пока Сашка прятал торчащий пенис, я облегчённо поднялся, одёргивая юбки и поправляя передник. Обратно возвращались вдвоём. С одной стороны темнели дома, с другой - лес. Сашка потащил меня к автобусной остановке, усадил на лавочку.
- Хватит ломаться! Сейчас отсосёшь у меня во всю длину с проглотом! Будешь корчить из себя целку городскую - позову пацанов. Только тогда придётся тебе всех обслужить. Ну давай, открывай рот!
И что мне оставалось делать? Я расстегнул его ширинку, достал из трусов член и, оттянув шкурку, заголил головку. Наклонился вперёд и осторожно коснулся напомаженными губами члена. Помогая себе рукой, лизал багровую головку. Потом, открыв пошире рот, втянул в себя напряжённую плоть. Плотно обхватывая член губами, я прижал его языком к нёбу и стал сосать. Сашка блаженно постанывал, стараясь засадить мне поглубже. Упругая головка упиралась в глотку, я давился и пытался отстраниться. Парень положил руку мне на затылок и надавил сильней. Член вошёл в горло, и мне показалось, что я сейчас подавлюсь. Я судорожно вдохнул через нос.
Сашка удерживал меня двумя руками и ритмично долбил в рот. Я упирался носом в его волосатый лобок, вдыхая кисловатый запах пота. Мошонка, раскачиваясь, ударяла меня в подбородок. Кончая, парень вынул хуй из горла и обильно спустил мне в рот. От неожиданности я поперхнулся. Горячая и липкая сперма толчками выплескивалась в меня. Выплюнуть член не удалось и, чтобы не захлебнуться, пришлось глотать. Мечтая, чтобы всё это поскорее закончилось, я послушно облизывал обвисший член, лаская рукой мошонку. На удивление Сашка быстро восстановился, и его окрепший член вновь упёрся мне в горло.
- Становись раком, я тебя трахну, и пойдём домой!
От такой перспективы у меня мурашки по спине побежали. Я попытался вскочить и убежать. Сашка был готов к такому повороту: схватив меня за руку, он резко вывернул её за спину. Я согнулся от боли. Удерживая меня, парень вытащил из брюк ремень и крепко связал мне руки за спиной. Он нагнул меня над спинкой скамейки, удерживая за связанные руки.
- Я же сказал тебе, не ломайся!
Нетерпеливые руки задирают юбки мне на спину. Закрыв глаза, я с ужасом жду развязки. Он рывком стаскивает трусики до колен, раздвигает пошире ноги, ложит руку мне на промежность...
- Ты парень! Ты не Ленка! Ты... Ты, наверное, её брат Димка! Но зачем ты вырядился как баба? Трусы, чулки с поясом, все эти юбки, накладные сиськи? Ты и сосал у меня, как баба! Ты что, педик? Да меня же все видели с тобой! А тётя Галя знает, кто ты? Или это она тебя так нарядила и трахает как бабу? Вот ведь прикол! Парень, переодетый во всё женское, и ведёшь ты себя, как женщина. Если бы под юбки тебе не залез, никогда бы не догадался. Когда увидел тебя впервые в белом с кружевами фартуке, в туфлях на шпильке - член в штанах зашевелился. Захотелось завалить тебя, грудастую, в кроватку, задрать юбки повыше, стянуть с тебя трусики и засунуть член между раздвинутых ножек по самые яйца!
Сашка похлопал меня по голой заднице.
- А жопа-то у тебя белая и мягкая, как у девки. И сосал ты старательно.
Парень обошёл вокруг и, сорвав с меня платок, больно сжал челюсти. От неожиданности рот открылся, и пацан затолкал в него скомканный платок.
- Ну что же! Одет ты как баба, сосал как баба, стоишь раком с задранными юбками и голой жопой, расставив ноги. Не обижайся, Димка, но я тебя сейчас трахну в задницу. И станешь ты Леночкой. Это даже хорошо. Буду приезжать на выходные, а ты будешь встречать меня одетый в женское кружевное бельё, грудастый, накрашенный, в туфельках на шпильках. А потом, стоя на коленях, будешь сосать у меня член.
Возбудившись от собственных фантазий, Сашка зашёл сзади и, раздвинув мне ягодицы, смочил слюной сжавшийся анус. Не обращая внимания на мои протестующие стоны, он упёрся горячей головкой в мою дырочку, больно хлопнув по попке. Я вспомнил, как Стёпа трахал в задницу Оксану. Теперь мне предстояло испытать то же самое, узнать, что чувствует женщина, когда ей засовывают в зад твёрдый член.
Я глубоко вздохнул и расслабил мышцы заднего прохода. Хорошо смоченный хуй, растягивая мою девственную попку, медленно вошёл в задний проход, проскользнул вверх по прямой кишке и упёрся в простату. Меня как током ударило. Сашка двигал членом в моей заднице со скоростью отбойного молотка. Его раскачивающиеся яйца бились по моим ляжкам. Я внезапно увидел себя со стороны: со связанными руками, кляпом-платком во рту, с задранными на спину юбками, спущенными трусами...
Сашкины бёдра звонко хлопали об мой голый зад, и накладные груди ритмично раскачивались в такт. С проезжающего мотоцикла одобрительно закричали парни и девчонки. Время остановилось. Я чувствовал скольжение горячего члена в заднем проходе, ритмично массирующего мне простату. Сильнейший оргазм сотряс мое тело. Сашка схватил меня за волосы и ещё ожесточённее задвигал бёдрами, насаживая меня на член.
***
Я шёл по тёмной улице, слегка пошатываясь. Сашка придерживал меня под руку. Ныла растянутая задница. Тем вечером пацан поимел меня ещё дважды. Мне было мучительно стыдно за случившееся. Что теперь будет? Согласиться на роль его любовницы? Тогда каждый выходной придётся старательно сосать член и становиться раком, подставляя задницу.
Как женщина, я нравлюсь мужчинам. И все женские ухищрения направлены на то, чтобы вызвать у мужиков сексуальный интерес. Надо признаться самому себе, что рано или поздно игры с переодеванием закончились бы постелью с мужчиной. Я вновь вспомнил, как Степан засовывал толстый член Оксане в задний проход, и мне безумно захотелось оказаться на её месте. Ну что же, что случилось, то случилось. И я не прочь бы снова испытать оргазм от анального секса.