Привет! Я – Осман. Родился и вырос в Махачкале, на берегу Каспия.. Кое-кто из вас меня знает. Не в буквальном смысле, конечно, а как одного из персонажей рассказа Помните соседа Сани? Того, который перед уходом в армию опетушил его? Возможно, кому-то из вас это не понравилось, показалось жестоким. По-своему вы правы. Хотя, вряд ли Саня избежал бы такой участи. Не я, так кто-то другой обязательно наложил бы на него лапу. Если бы вы только видели, какой он был красавчик. И какое у него было тело... Любая, самая красивая баба могла бы позавидовать его стройным ножкам и аппетитно выпирающей тугой попочке. Я не преувеличиваю. В чем-чем, а в мужских жопах я знаю толк.
Блин,... я буквально охреневаю, когда вижу тугую круглую жопу парня, выпирающую из под брюк двумя громадными шарами... И мне не важно, красив ли парень на лицо. Нет, конечно, здорово, если он еще и красивый. Но, для меня главное, чтобы у него, при такой монументальной заднице, непременно была узенькая талия и пышные стройные бедра. Короче, при виде обладателя таких форм, я теряю голову и ни о чем другом не могу думать. Все помыслы устремляются на одно, как принудить парня к близости. Я не оговорился, именно принудить. Это вовсе не значит, что я откажусь продрать парня с его согласия. Только кайф не тот будет. Дело в том, что особое наслаждение в сексе я испытываю, когда приходится преодолевать сопротивление объекта вожделения. Потому, очевидно, что мой первый сексуальный опыт начался с насилия. Еще до Сани...
***
Мне было 18. Миша на год старше. В тот год он закончил школу. Приехал в Махачкалу кажется из Ставрополя. Поступать в наш университет. Остановился у своей тетки, жившей на одной с нами лестничной площадке. Светленький такой, беленький, нежненький и такой жопастенький, что я сначала принял его за девушку. Естественно, мы познакомились, а потом и сдружились. Откуда Мише было знать, что после каждой нашей встречи я самозабвенно дрочу на его аппетитную попу. Для этого и на пляж стал водить, чтобы полюбоваться на его гладкие пышные ляжки.
Нравился Миша не только мне. Я видел, как "облизываются" взрослые парни, провожая паренька хищными взглядами. А Руслан, соседский парень, видя, что мы с Мишей все время вместе, прямо спросил меня:
- Слушай, а твоего дружка получится уломать на пару палок?... Не может быть, чтобы на таком "станочке" еще никто не поработал... Небось, сам ты уже все планы перевыполнил, а?
- Попробуй, если хочешь иметь дело со всей ставропольской ментовкой, - огрызнулся я, и ляпнул первое, что пришло в голову - у него отец работает зам начальника ОВД Ставрополя.
Надо было видеть разочарованное лицо парня. У него и тут-то были проблемы с ментами... Короче, поверил. А другие? Не все же будут спрашивать моего разрешения. Отловят где-нибудь одного, и Мише мало не покажется. А мне достанутся чужие "объедки". Если вообще достанутся...
Меня, как вы понимаете, это не могло устраивать, и я стал обдумывать план совращения моего нового приятеля. Помог один случай на пляже...
Выскакивает как-то Миша из выжималки, весь красный как рак, и начинает лихорадочно одеваться. Пришлось и мне. На мои вопросы не отвечает. Только перед домом Миша признался, что в выжималке к нему пристали двое взрослых амбалов. Пригласили покататься на машине. А когда Миша отказался, они чуть не изнасиловали его прямо в кабине. Мише в буквальном смысле пришлось соскакивать с члена одного их парней.
- Больше я на этот пляж ни ногой! – заявил он.
Вот тогда-то у меня и зародился план действий. Еще смутный, не весь, а только начальный этап плана. Короче, я предложил ему ездить на дикий загородный пляж.
- ... Там и море чище, и людей по будням очень мало. Можно даже голяком купаться. - Перспектива увидеть Мишу во всей красе была так заманчива, что я стал настойчиво уговаривать его. Мол, если он захочет, там он и к вступительным экзаменам может готовиться, никто не помешает.
- А это далеко? – начал сдаваться Миша.
- На мотоцикле 35 минут езды от дома.
Он согласился!
Договорились поехать туда на следующий день с утра.
В ту ночь я долго не мог уснуть. Проигрывал в голове случай в выжималке, трепетал от одной мысли, что чья то головка касалась Мишиной дырочки. Дрочил, но кончить почему-то не удалось. Наверное, переволновался.
Утром, прихватив с собой еду и воду, - ведь ехали на весь день, - мы двинули в путь.
Миша сидел на мотоцикле позади меня. Когда, выехав за город, я стал набирать скорость, он испуганно обхватил меня руками, прижался всем телом. Это было здорово. Я впервые испытал чувство власти над Мишей, и меня это чувство возбуждало. В голове стал зарождаться дальнейший план действий.
Физически я был сильнее Миши. Справлюсь с ним без особых проблем. И, если он станет упираться, возьму его силой. Жаловаться он точно не станет. Кто признается, что его имели как какую-то шлюшку? Самое худшее, что может случиться, он перестанет со мной общаться. А может и нет...
Когда мы приехали на пляж, он, на мою радость, оказался совершенно безлюдным... Правда, рано еще было, всего восемь утра. Гарантии, что мы останемся вдвоем, никакой. Поэтому я проехал дальше, еще пару километров вдоль берега. Я хотел трахаться и мне никто не должен был помешать.
Миша разделся первым. И плавки скинул без приглашения. Я же, как увидел его толстый голый жопище, чуть не поперхнулся... Стал возиться с мотоциклом, чтобы отвлечь и успокоить своего нетерпеливого дружка, рвущегося в атаку. Мотоцикл не помог, конец словно одеревенел под штанами. А Миша уже барахтался у самого берега, и звал меня присоединиться. И тогда я решился на отчаянный шаг. Пусть видит, что у меня стоит! Легче будет объясняться... Я скинул с себя все и медленно пошел в его сторону.
У бедненького Миши глаза полезли на лоб, когда он увидел моего 19-сантиметрового обрезанного разбойника, готового к "штурму пещеры Али-Бабы".
- Ты чего ? ...- в голосе Миши проступили нотки тревоги.
- Ничего! Что, хуя никогда не видел? – огрызнулся я.
- А почему стоит?
– У меня по утрам всегда стоит!
- Но у тебя не стоял, когда мы садились на мотоцикл...
- Тогда не стоял. А теперь стоит... на твою толстую жопу встал, понял?
Миша все понял и попятился. Далеко ли? Я же знал, что он плохо плавает и боится глубины.
- Ну как, договоримся или...? – я шагнул в воду.
- Я не хочу! – перебил меня Миша, замотав головой и вдруг стал всхлипывать, как обиженный ребенок... Он понимал, что ему со мной не справиться, поэтому решил взять меня на жалость.
- А я хочу! - отрезал я, надвигаясь на него.
Миша уже стоял по грудь в воде. Это был предел его глубины, поэтому деться ему было некуда. Он лишь выставил перед собой ладони, беспомощно отгораживаясь ими от меня. Я снова почувствовал свою власть над ним.
следующий миг я уже тесно прижимал к себе извивающегося, как уж на сковороде парня, и подталкивал его дальше от берега. Теряя под ногами опору, Миша повис у меня на шее и инстинктивно обхватил бедрами мои ноги. Теперь он весь был в моей власти, беспомощный и перепуганный. Мои руки коснулись тугих ягодиц парня, стиснули их, потянули вниз, на готовый к действию, тупоголовый кол. Впервые моя головка упиралась в очко другого! Ощущение непередаваемое! Откуда только у меня хватило выдержки, и я не вогнал его сразу и всего. Видимо, все-таки, жалел пацана.
Медленно насаживая Мишу на конец, я стал осыпать поцелуями плечи и шею обезумевшего от боли и страха паренька. Наконец, колечко заднего прохода тесно сомкнулось вокруг головки и я оказался... нет не в сказочной пещере,... я оказался в узком тоннеле, ведущем в Рай...
Оглушенный воплем Миши и острым ощущением блаженства я ворвался в него весь, по самые яйца. Вынес свою драгоценную ношу на берег и, встав на колени, положил Мишу спиной на мокрый песок. Так, поддерживая его ноги на весу, я принялся наяривать моего друга. Со стороны могло показаться, что я со всей силы вбиваю сваи в распластанное подо мной тело. На каждый мой толчок Миша отвечал громким стоном, и меня это заводило еще сильнее. В какой то момент земля поплыла подо мною, и меня затрясло так, словно началось землетрясение. Замерев на секунду, я издал торжествующий победный крик, и стал извергать в друга потоки горячей лавы... Мои чувства так обострились, что я со слезами на глазах стал осыпать Мишу благодарными поцелуями.. И тут случилось чудо - когда я припал к его губам, Миша обвил мою шею руками и его губы ответили на мой поцелуй. Я понял, что прощен!...
В тот день я трахал Мишу еще раз пять, уже с его согласия. И потом, каждый день, пока он не уехал домой. К сожалению, мой друг провалил последний экзамен и не поступил в университет. Возможно, в этом и моя вина. В наказание, мне снова пришлось прятать салфетки под подушку. До тех пор, пока в моей жизни не появился Саид...
***
Мне оставалось всего три месяца до окончания школы, как к нам пришли на практику студенты из пединститута. В нашем классе их было четверо, по разным предметам. Я сразу выделил Саида. Он заканчивал факультет иностранных языков, и хотя с английским я не очень дружил, но ради необъятной жопы красавчика-практиканта я готов был на любые подвиги. Не знаю почему, но я с первого дня точно знал, что его аппетитной жопе не избежать "проникновенного" знакомства с моим дружком.
Когда Саид предложил желающим дополнительные занятия, я, к счастью, оказался единственным, кто откликнулся на его призыв. Возможность общаться со студентиком наедине давала мне шанс. Сначала мы занимались в школе, сразу после уроков. Но потом Саид предложил приходить по вечерам к нему домой. Он снимал однокомнатную квартиру в десяти минутах ходьбы от школы.
Мои шансы возросли. Но рассчитывать на быстрый результат не приходилось. Понадобится не один день, чтобы склонить его к сексу со своим учеником. А уж потом, если ничего не выйдет, я подключу свою природную наглость и физическую силу.
Кстати, я чувствовал, что парень относится ко мне с симпатией. Надо было лишь убедиться, что симпатизирует он не ученику, жертвующему свое свободное время на изучение его предмета, а парню, который с пол-оборота заводится на его аппетитные ляжки. А как убедиться? Решение пришло само собой. Как-то раз я пошел к нему в спортивном трико, выгодно подчеркивавшем стройность моих натренированных игрой в футбол ног. А плавки надеть "забыл". Саид оправдал мои ожидания. Все два часа, что я провел у него, парень явно нервничал. И все эти два часа у меня стоял колом. Я несколько раз специально вставал из-за стола, чтобы он мог видеть меня во всей красе. Наконец он не выдержал и спросил:
- Мы занимаемся английским или ты думаешь о девочках?
- Я не думаю о девочках...
- Вижу, как не думаешь... - взгляд парня уперся мне под живот. – Ты бы хоть прикрылся...
- Зачем, если он... стоит на тебя? - Моя наглость подключилась раньше, чем я планировал. Но экспромт получился классный.
- Что?! Да как ты смеешь?! – возмутился парень. Я недоуменно пожал плечами.
- Я то причем? Спрашивай у него... - и неожиданно для самого себя приспустил спортивки.
Оказавшийся на свободе член уставился на Саида как циклоп, единственным глазом. Парень отшатнулся от меня и, наткнувшись на диван, машинально присел.
- Ну, ты и наглец!..
- Не я, а он. Hе wants to fuck your ass. – выпалил я и, рассчитывая на поощрение за мою любовь к языку, приблизился к нему вплотную.
У бедного студентика с перепугу челюсть так и отвисла. Терять мне больше было нечего, кроме, пожалуй, удобного случая. И я воспользовался им. Схватил Саида за уши и грубо впихнул головку в его разинутую пасть. Парень попытался увернуться, а вместо этого насел ртом на полствола... Пока он мычал и колотил руками мои ляжки, я умудрился упереться головкой в горло парня и в бешеном темпе стал трахать его в рот. К счастью, он не задохнулся и не захлебнулся. Пока я кончал, парень торопливо глотал, уткнувшись носом мне в лобок. А потом, как рыба на суше, стал ловить ртом воздух.
Так, неожиданно для меня самого, случился мой первый минет. Здорово, конечно, но в жопу кайфовее. Разумеется, когда я собирался к Саиду и тщательно продумывал свой "туалет", я не рассчитывал на столь стремительное развитие событий. Но раз так вышло, было бы глупо не довести дело до конца. Изнасиловал мужика в рот или еще и в очко, последствия будут те же: или ужасные или никакие. Так что, была, не была!...
Не давая Саиду прийти в себя, я решительно опрокинул его на спину, прижал коленкой к дивану и сорвал с него джинсы. Саид почему-то не брыкался и совсем не оказывал сопротивления. Пользуясь этим, я резко перевернул парня на живот. Огромные, матово–белые шары крупных ягодиц так соблазнительно подрагивали, что меня в ту минуту мог остановить только что сердечный удар. Но мое сердце, хоть и в диком темпе, но продолжало стучать, а Саид, словно испытывая мою выдержку, попытался встать, и на какой то миг оказался передо мной на четвереньках. Ягодицы разомкнулись, и я увидел, как сокращается маленькая, розовая, туго стянутая, заветная дырочка.
Издав нечеловеческий рык, я навалился на ляжки парня. Все произошло очень быстро. Еще влажный от слюны и спермы член, буквально протаранил розовый пятачок и, оказавшись в плену тесной тоннели, одним толчком пробил себе путь в самые недра покоренной плоти. Парень заскрежетал зубами, но не кричал. Опасался, что его могут услышать соседи. Спрятав лицо в ладонях, он лишь глухо мычал подо мной. Ягодицы парня так упруго амортизировали на мои толчки, что, казалось, вот-вот и я взлечу вверх, как на батуте. Ничего подобного я не испытывал, даже с Мишей.
Саид не стал на меня жаловаться. Более того, он признался, что хотел меня с первой нашей встречи! До меня у него никого не было, хотя тянуло только к парням. Но он очень боялся прослыть петухом. Поэтому тщательно скрывал свои желания. Разумеется, о наших отношениях никто не узнал. Я же не кретин, чтобы пилить сук, на котором сижу. Трахал его ежедневно около четырех месяцев, пока он не сдал свои гос. экзамены и не уехал работать в какой-то аул, по распределению.
тоже сдал экзамены, выпускные. Кстати, английский сдал на пять. Саиду спасибо. Он занимался со мной до последнего дня. Все вроде хорошо. Плохо то, что я снова оказался один. А трахаться в салфетку уже не хотелось. Все-таки 18 лет. Хочется настоящего секса... Вот я и стал проводить все свободное время на пляже, благо, купальный сезон был в самом разгаре, и в город понаехало много отдыхающих. Весь июль там проторчал. Превратился в шоколад. Так, несколько случайных минетов, не особенно впечатливших меня. Я жаждал ядреной жопы. Да и кайф не тот, когда объект идет на контакт по собственной инициативе. В общем, нечего рассказывать. Хотя... был один случай, но о нем мне и вспоминать неудобно. Ладно, расскажу. Только вы не очень меня осуждайте. Я сам себя ругаю...
***
В тот день я места себе не находил. Сказывалось долгое воздержание. И вода в море как парное молоко. Не успокаивает моего изголодавшегося дружка. Решил взять его измором и поплыл к дальнему буйку. Приплываю, а там парнишка лет 18-ти, вцепился в буек, лицо перепуганное, бледное. А губы почему-то ярко вишневого цвета. Словно с перепугу вся кровь отхлынула к губам. Возможно, я не обратил бы внимание на эту деталь, если бы губы у пацана не были такими толстенькими, да и ротик был бы поменьше. Короче, классный рабочий ротик.
- Ты чего? Судорога свела? – поинтересовался я, пристраиваясь рядом.
- Нет, я устал... - паренёк чуть не плакал, - боюсь обратно плыть...
- А чего сюда приплыл, если силенок мало? Ладно, не трусь, доплывем вместе.
В тот момент я не думал о сексе. У меня и мой дружок успел поникнуть. Но когда я обнял за талию висящего на буйке пацана, и он прильнул ко мне всем своим нежным телом, ища защиты в сильном мускулистом парне, мой дружок немедленно отреагировал и оттянул край моих плавок. Признаюсь, будь он постарше, я не упустил бы такой шанс и распечатал его прямо тут, прижав к буйку. А на такого рука не поднялась. Зато хуй поднялся так, что наполовину вылез из плавок.. А пацан, как назло, пролез между мною и буйком и его пухлая попка уперлась мне под живот... В поисках опоры он обвил ногами мои бедра, невольно приняв позу "полураком". На мой вздыбленный конец не реагировал. Видимо, со страха...
- Ну что, отдохнул немного?
- Ага...
- Тогда плывем к берегу. Только на меня не вешайся. Я сам буду тебя поддерживать сбоку. А ты держись на плаву, не виси как мешок с картошкой. И руками греби. Понял?
- Ага...
Короче доплыли мы благополучно и я вывел пошатывающегося пацана на берег.
- Ну, теперь дуй к своим. – Не удержавшись, я шлепнул его по выпуклой заднице. Она так аппетитно вздрогнула, что у меня снова вся кровь хлынула в область плавок. Пришлось опуститься на песок, чтобы скрыть мое безобразие от любопытных глаз отдыхающих.
- Я один пришел... Можно, я с тобой останусь?... - попросился он. Я чуть не выругался в голос. Итак с трудом себя контролирую, а он словно испытывает мое терпение...
- Ладно, оставайся. Только, давай тогда знакомиться. Я – Осман...
- Миша...- Вот блин, везет мне на Миш!
Увел бы тебя сейчас куда-нибудь в укромное место и ты узнал бы, что такие аппетитные попы предназначены не только для того, чтобы сидеть на толчке... Или был бы у меня поменьше. Ведь твоя попка расколется на две половинки, как орех... которая так и просится на грех...
Миша оказался разговорчивым малым. Рассказал, что приехал из Армавира. Домой уезжает через два дня.
В какой-то момент взгляд пацана замер на моих плавках.
- Ты чего? – спрашиваю, прикрываясь рукою.
- У тебя же... стоит...
- Ну и что? Никогда не видел?
- Нет...- чистосердечно признался Миша.
- Ну и слава богу,... забудь.
Но Миша не унимался:
- А ведь у тебя и там стоял, на буйке, ... да?
- Ну, стоял. ... Не надо было прижиматься ко мне попой!
- Но я же не специально, - словно оправдываясь, прошептал он.
- И я не специально. Просто давно не кончал.
Миша задумался и вдруг выдал такое, от чего у меня в горле перехватило:
- Хочешь, я тебе помогу?
- Как?
- У меня есть друг, Дениска... – Миша снова перешел на шепот, - Он ездил в лагерь и там один парень из старшего отряда попросил его помочь рукой. Чтобы быстрее кончить.
- Помог?
- Ага.
- А больше тот парень ни о чем не просил твоего друга?
- Просил... - Миша покраснел. - Но Денис согласился только рукой.
- Ты в этом уверен?
- Н-не... знаю... - в конец смутился паренек.
- А ты действительно хочешь мне помочь?
- Хочу... А где?
- Можно в кинотеатре, - предложил я, - там, на балконе редко кто бывает, если только зал не переполнен. Но днем там обычно пусто.
Я специально выбрал кинотеатр. В другом месте я мог не сдержать себя и наброситься на доверчивого паренька. Договорились встретиться у железнодорожного моста, и Миша пошел одеваться. Я тоже, успокоившись немного, нашел свои вещи, оделся и поспешил к месту встречи. Минут через 25 мы уже сидели на балконе прохладного полупустого кинозала и ждали начало сеанса. Как только погас свет, я приспустил спортивки, нашел руку Миши и вложил в нее свой окаменевший член.
Пацан робко обследовал дрожащими пальцами головку, потом прошелся по корпусу, пощупал яйца и прошептав: "какой большой...", стал неумело дрочить. А я вцепился руками в боковые поручни кресла и что есть мочи стиснул зубы. Я боялся закричать от стремительно надвигающегося на меня оргазма. В последний момент я успел вырвать у Миши хуй и направить выстрелы спермы на пол. Миша был потрясен увиденным. Пригнувшись, он во все глаза смотрел на то, как с кончаю. А я с благодарностью гладил его высохшие волосы и целовал в макушку. Потом вытерся носовым платком и собрался убрать свое хозяйство, но Миша остановил меня.
- Он еще стоит... Давай я еще раз помогу...
Он сам взял в руку и... Произошло то, чего я очень хотел, но меньше всего ожидал. Миша посмотрел мне в глаза, словно спрашивая разрешения, потом пригнулся и лизнул головку. Я так и подскочил на месте, невольно насадив его ртом на головку. Пацан испуганно отпрянул, отдышался и снова пригнулся ко мне. Сосал он неумело и только головку, но это заводило еще сильнее. Я начал терять контроль. Отстранив голову паренька, я поднял его с места, сорвал шортики с плавками и усадил к себе на колени. Перепуганный Миша сжался в комок.
- Не бойся, - зашептал я ему на ухо, - я только потрусь о твою попу, только прижмусь к твоей дырочке и кончу на нее, ладно?
Он кивнул неуверенно и чуть расслабился. Поверил мне. А я себе нет. Поэтому, в последний момент, я столкнул его с колен и, жадно шаря по ляжкам, второй раз кончил на пол. Миша так и не понял, какой угрозы ему удалось избежать. Но он почувствовал, что я очень им доволен и чмокнул меня в щечку.
из кинотеатра мы распрощались и больше не виделись. Я не хотел искушать свое терпение и пользоваться его доверием. Но я должен был утолить животную страсть, не ослабевшую после знакомства с Мишей. Мне нужен был козел отпущения, которого я мог бы безжалостно продрать до потери пульса, неважно, его или моего...
***
В тот день я особенно страдал от желания потрахаться. Вернулся домой в 8 вечера, высидел пару часов, и ноги сами понесли меня на улицу. Брел в никуда, только чтобы успокоиться. Иду под высоким кирпичным забором воинской части. Вдруг слышу:
- Закурить не найдется?
Поднимаю глаза, вижу в лунном свете голову в пилотке. Лицо смазливое, с ямочками на щечках. Губки пухленькие, как раз для вафли. План созрел моментально.
- Подождешь 15 минут? Я как раз иду за сигаретами и пивом. Пьешь пиво?
- Да... Только я подожду там, у стройки. Здесь меня засечь могут...
- Отлично! Составишь компанию. Одному пить не в кайф.
И я поспешил к лотку на Буйнакской, работавшему до полуночи. Вообще-то у меня была начатая пачка сигарет, но угости я его сразу, на том бы все и закончилось. Купил шесть бутылки пива, пачку сигарет и к стройке, примыкавшей к воинской части. Солдатик успел перелезть через забор и ждал меня в условленном месте.
- Давай найдем укромное местечко, чтоб тебя не застукали. Знаешь подходящее место? - Солдатик кивнул и пошел впереди меня.
Блин! Если мне везет, так уж везет на все сто! О такой ядреной жопе я как раз и мечтал. Не очень широкая в тазу она так сильно выпирала назад, была такой вздутой, словно ее накачали автомобильным насосом. Трущиеся во время ходьбы огромные половинки так аппетитно перекатывались из стороны в сторону и так зазывно подрагивали, что можно было свихнуться.
Мы поднялись на второй этаж стройки и прошли в его дальний конец. Солдат знал, куда ведет. Нас там ждал матрац от старого дивана и пустой ящик, который мы тут же оборудовали под столик. Выпили за знакомство. Солдатик представился Игорем. Он был из подмосковного городка Подлипки. Отслужил всего полгода. На второй бутылке разговор зашел о сексе и Игорек признался, что еще девственник. До армии не успел, а тут бабы сторонятся солдат. Берегутся до замужества. Пора было переводить разговор в нужное русло и я спросил его:
- А деды не пристают? Я слышал, в армии это обычное дело ...
- Да нет. Предлагали несколько раз, а чтобы приставать, не было.
После второй бутылки солдатик явно захмелел. Видать, с непривычки. Я начал действовать. Обнял парня за плечи и говорю:
- А я бы точно тебя распечатал, окажись мы в одной части. У меня на твой аппетитный жопец и сейчас стоит... - Просунул под колено парня руку и давай мацать его за ляжку. - Может словим кайф?
- Не, я не пидор какой. Пусти!... Мне пора уже...
Он хотел встать, но я грубо завалил его на спину, навалился сверху и всосался в губы. Это чтобы не орал, пока я прокладываю путь к его целочке. Игорек добросовестно отбивался, как мог. Но что он мог против изголодавшегося самца, рвущегося насладиться тугой девственной жопой? Вот он уже лежит на животе с заведенной за спину рукой, а передо мной его роскошный голый зад, белеющий в темноте.
- Ну, пожалуйста, не надо, - взмолился парень, осознав свою беспомощность.
Но я его уже не слышал. Провел рукой по дрожащим половинкам, нашел пальцем туго сжатую дырочку и всунул до отказа. Солдатик дернулся, завертел задом и вдруг притих. Смирился? Или ему понравился палец в жопе? И то и другое меня устраивало. В следующую минуту по пустынным закоулкам стройки пронесся глухой крик, возвестивший о еще одной порванной целке. Так грубо я, пожалуй, еще никого не наяривал... Сжимая его бедра, я с каким то остервенением долбил внутренности солдатика, вертел хуем в жопе, снова долбил, словно вымещал на нем злобу. Разработанное очко Игорька, в какой то момент сомкнулось по всей длине моего ствола, парень выгнулся, всхлипнул и, забившись в конвульсиях, стал кончать. Следом кончил и я. Испытав первый анальный оргазм, солдатик явно вошел во вкус. Без возражений перевернулся на спину, раскинул ноги и отдался мне как женщина, лицом к лицу. И снова на пару толчков кончил раньше меня. Такой гиперсексуальности от русского парня я не ожидал. Не знаю, как он, но я хотел еще. Подвел Игорька к пустому оконному проему, поставил раком и снова вошел в него...
Домой я возвращался в ту ночь в полной уверенности, что в армии мне не грозит сексуальный голод. Там всегда найдется свой Игорек. А, главное, до моего ухода в армию мне не придется больше бегать по городу в поисках секса. Есть, кого пялить...
Встречались мы с Игорьком около года, пока мне не вручили повестку из военкомата. Но, прежде чем перейти к моим армейским приключениям, я не могу не поделиться с вами еще одной историей. Кому-то она покажется знакомой...
***
Был у меня один друг. Младше меня на два с небольшим года. Отец даргинец, а мать – русская. Родители Сани были в разводе и он жил вдвоем с матерью. И похож был больше на русского. Из-за очень светлых волос. А глаза синие как море. И большие. Красивее Сани я вообще парней не встречал, ни до, ни после. Познакомились с ним мы давно. Но уже тогда он сводил меня с ума. Видели бы вы его фигурку! Совсем как у девушки, только что грудок не было. Тоненький, гибкий, а бедра полненькие и очень стройные. Но и это не все. Я умирал от желания коснуться его пышного, очень выпуклого зада.
Саню я не трогал, хотя и боялся, что меня кто-нибудь опередит. Пацан сам мне жаловался, что в школе пацаны не дают ему проходу, мацают по углам, пристают с откровенными предложениями. Как я их понимал! И как ревновал... Но его не трогал. Я видел, как быстро Саня растет, как наливаются его формы. Еще пару лет и пацан созреет для настоящего секса. Ради этого стоило подождать. И я ждал. И набирался опыта, с Мишей, с Саидом, с Игорем... И вдруг повестка из военкомата! Я понял, что тянуть больше нет времени. Таких красавчиков у нас быстро прибирают к рукам.
Ему уже 16 и не сегодня–завтра кто-нибудь обязательно порвет его целочку. И, что еще хуже, пустит по рукам. А когда я вернусь из армии - это будет уже другой Саня, развращенный и циничный, шлюха одним словом.
Саня с радостью согласился поехать со мной на весь день, на загородный пляж. Повез я его на то самое место, где впервые стал мужчиной. Помните Мишу-абитуриента? Вокруг, как и тогда, ни души. Я предложил купаться голыми, но Саня, почему-то отказался. Кажется, его смутило мое хозяйство, когда он увидел меня голым. Или просто постеснялся.
Я поспешил в воду, так как у меня начинал вставать. Мы стали дурачиться, гоняться друг за другом. В какой то момент я ухватился за его плавки, пытаясь поймать Саню, но он рванул к берегу, а его плавки остались у меня в руке. Я погнался за ним и видел, как несколько раз над водой появлялась сверкающая на солнце голая попка паренька. Она словно дразнила меня, словно призывала к решительным действиям. Выдержать такое было выше моих сил.
Настиг я Саню у самого берега. Выкинул на песок его плавки, схватил пацана за щиколотку и рванул на себя. Вышло все как-то грубо. Саня, кажется, ударился лицом о мокрый песок. Лягнул меня в грудь пяткой, перевернулся на спину и, отталкиваясь ногами, выполз на берег. Вид широко разведенных ляжек Сани, его норочки, бесстыдно уставившейся на меня, пробудили во мне хищника, готового наброситься на свою жертву. Саня понял, что я не шучу, увидев мой вздыбленный хобот. Попытался вскочить на ноги, но, вместо этого, оказался в моих цепких объятиях. Меня уже ни что не могло отрезвить, ни его крики, ни слезы. Тиская тугие ляжки, я перевернул паренька на живот, коленями развел до отказа его ноги и навалился сверху.
выдержав яростного напора, пацан на миг расслабился и мой дружок, сокрушая все на своем пути, вошел в него на всю катушку... В порыве необузданной страсти я не сразу заметил, что Саня не подает каких либо признаков жизни. Отрезвление пришло, когда я, влил в него первую порцию спермы и продолжал насиловать обмякшее тело паренька. Испугавшись, я убавил темп толчков. К счастью, Саня быстро пришел в себя. Я это понял по тому, как он сжал очко, словно пытался вытолкнуть из себя непрошенного гостя. Я решил поменять позу, чтобы видеть его глаза. Вышел из него и перевернул на спину. Но Саня зажмурился и не открывал глаза все время, пока я не кончил второй раз. Я знал, что ему уже не больно. У Сани стоял с тех самых пор, как я задрал ему ножки.
Саня кончил сразу, вслед за мной. И снова заплакав, уткнулся лицом мне в плечо. Это могло означать лишь одно – я снова прощен. А еще я видел, что Сане, не смотря на перенесенные физические страдания, понравилось со мной. Поэтому я не снимал его с конца всю неделю, до моего отъезда. Днем трахал его, а ночью бегал к Игорьку.
***
Воинская часть, в которую я попал, располагалась в шести километрах от ближайшего городка и в двух километрах от небольшой деревеньки с красивым названием "Грузди". Дедовщина в части процветала только так. Но мне повезло. Как среди моего призыва, так и среди дедов, были мои земляки. К тому же я умел постоять за себя. Так что служба потекла без особых проблем.
Еще по пути в часть я обратил внимание на одного прибалта. Этакий молодец с хутора. Выше меня почти на голову, гораздо крупнее, а лицо испуганного подростка, беленькое, голубоглазое, губастенькое. В общем, внешне парень был что надо, настоящий ариец и фигура классная. Желаемые параметры выдерживал на 150% - талия узенькая, а ляжки как у бабы, нарожавшей не менее трех эстончиков, массивные, тугие. Такого жопища на весь Кавказ хватило бы.
Но, как вы понимаете, я не собирался ни с кем делиться, готовый в одиночку, без помощников "отдуваться" за весь Кавказ. Сделал все, чтобы наши с Алексом койки оказались в паре. Кто служил, тот знает, что в казармах, наверное, из-за экономии квадратных метров, в большинстве случаев солдатские койки бывают разбиты на пары и вплотную приставлены друг к другу. Придумали же! А потом кричат, мол, в армии мужеложство процветает? Потому и процветает, что "ложите" рядышком. Поди-ка, удержись. Хотя... , я совсем не против таких порядков.
Лег, значит, Алекс мальчиком, а встал "девочкой". Прошу заметить – моей девочкой. В первую же ночь! Я то думал, придется поднапрячься, чтобы убедить эстонца подарить мне свою невинность. А он, с перепугу, и не сопротивлялся особенно. Помогла напряженная обстановка в казарме. Мы уже стали засыпать, когда то там, то тут стали раздаваться разные звуки типа чмоканья, всхлипывания, вскрикивания, скрипа металлических пружин. Я сразу понял, в чем дело. Мой дружок чуть не лопнул от зависти. Вижу, мой сосед приподнял голову, стал озираться по сторонам, потом вдруг придвинулся ко мне.
- Ты не спишь? – шепчет.
- Под такую музыку уснешь...
- Что это они? – а у самого от страха голос дрожит, вот–вот заплачет.
- Сам не понимаешь?! Целки на концы напяливают.
- Как это? – в голосе тоска.
Даже жалко парня. Но природа требует своего.
- Как-как!... Кому в ротик, а кому в попик... Ладно, спи спокойно. Пока ты со мной, тебя никто не тронет.
Алекс затих на пару минут, но тут совсем близко, кажется с койки моего земляка, послышалось приглушенное мычание, после чего кровать заходила ходуном. Алекс так и подскочил на месте.
- Слышишь, кажется, насилуют кого-то...
- И ему крупно повезет, если его будет трахать один. А то и по рукам пустят...
- Осман, а ты правда не позволишь им меня... ну...?
- Тебя никто не тронет, если я скажу, что ты моя девочка... Устраивает?
Сосед заворочался, обдумывая мое предложение.
- А можно, ты скажешь, но... трогать меня не будешь?
- Можно все, только ты забыл, что у меня тоже встает. Я долго не выдержу... Так что не получится. Или тебя или другого, но кого-то я тоже должен буду трахать. Если не тебя, то никто не поверит, что мы вместе...
- А у тебя большой?
- Можешь потрогать...
- А он у тебя что, стоит?!
- Можешь потрогать, - повторил я.
Алекс робко просунул руку мне под одеяло. Его пальцы нервно забегали сначала по головке, потом прошлись по стволу.
- Я такой не выдержу...- Алекс явно пытался меня разжалобить, но я шел на пролом.
- Выдержишь. И потом, где гарантия, что у других, которые будут тебя дрючить, будут не больше, чем у меня? Это как повезет... Короче, решай сам. Или лезешь ко мне под одеяло, и я аккуратно делаю тебя, или... Умный выбирает из двух зол меньшее.
Алекс поворочался еще какое-то время и сдался. Пока я изучал руками его припухшие грудки, водил ладонью по гладкому плоскому животику, ощупывал со всех сторон гладкие бедра, парня бил колтун. А когда я потянулся к его губам, он не отстранился, только зажмурился. Целовал я Алекса властно, глубоко проникая языком ему в рот и перехватывая его свежее дыхание.
Потом развернул его к себе спиной, стянул трусы и стал играть его упругими "футбольными мячами", гладкими как у младенца. Даже вокруг сжатой дырочки я не нащупал ни одного волоска. Кстати, когда я коснулся пальцем ануса, по телу Алекса прошла дрожь. Обычно, так дрожат от удовольствия. Может, и он стал входить во вкус от прикосновений чужой мужской руки? На всякий случай я припас под подушкой новый тюбик с вазелином. Правда, не знал, что он понадобится мне так быстро. Понадобился же! И вот, мой смазанный палец лезет в узенькую теплую норку. Парень громко сопит, инстинктивно сжимается, да что толку... Через какое-то время в нем уже два моих пальца. Потом три.
Основательно разработав входное колечко, я беру Алекса за таз, притягиваю к себе его жопу и медленно, толчок за толчком, насаживаю на член. Парень скрипит зубами, но переносит "вражескую оккупацию" как настоящий солдат, терпеливо и стойко. Я чувствую пульсацию его "обручального" колечка, тесно сомкнувшегося на моем "жениховом пальце", начинаю медленно водить им, прокладывая путь в самые недра солдатской плоти.
Наконец, мои яйца касаются его мошонки, и я двигаюсь быстрее. Я сделал все, чтобы наша "первая брачная ночь" не вызвала у Алекса страха перед физической болью. Оставалось свести на нет его душевную боль. Стараясь не издать ни звука, и вместе с потоками спермы, я излил на моего соседа по койке всю свою страсть и нежность, на которую только был способен. Мне удалось! Не так быстро, как с моими прежними, но все же. Кажется, на четвертой палке, Алекс испытал оргазм. Он с такой силой сжал очко, что едва не вытолкнул меня из себя. Только после этого я дал ему уснуть. Уснул и я, уверенный в том, что впереди меня ждет размеренная супружеская жизнь, длиною в два долгих года. Так оно и было.
Алекс любил меня и доказывал это ежедневно, каждым своим жестом, каждым поступком, готовностью впустить меня в себя при первом моем желании. Но на нем мои истории не заканчиваются. Насыщенный ежесуточной близостью с Алексом я нет–нет, да ощущал потребность в роли охотника. Мне нужен был кто-то, кого я мог бы взять силой. Насиловать кого-нибудь из новобранцев я не мог себе позволить. Об этом мог узнать Алекс. А мне хотел огорчать моего прибалта. Привязался к нему. И тогда у меня зародилась шальная мысль...
у нас в части один капитан, хохол. Возраст 27-30. Холенный весь, чистенький. Очень приятная внешность и совсем неприятный характер. А если точнее, говнистый характер. Доебывался до солдат по всяким мелочам. По части про него ходила шутка: "Доебывается потому, что не доебывается". В том смысле, что сексуально не удовлетворен. Не женат до сих пор, а в город не наездишься. Короче, не любили его. Я тоже старался лишний раз не попадать капитану на глаза. Хотя с удовольствием созерцал его знатные формы.
Была у капитана одна маленькая слабость, любил выпить. Ребята знали об этом и радовались, когда он заступал в ночное дежурство. До отбоя капитан ходил по части петушком, а после, когда солдаты "засыпали", он запирался на ключ в каптерке, нажирался там и до утра находился в отрубе. И пока он отдыхал, "отдыхали" и солдаты. Только что скопом в самоволку не бегали. Некуда было бегать. А так хоть в пушки пали, не разбудишь. И вот, надумал я попробовать "доебать" этого самого капитана. План был такой:
1. Усыпить бдительность Алекса. Я должен был сберечь силы для капитана, следовательно, надо было придумать убедительный предлог, чтобы не трогать Алекса в ту ночь. Значит, надо с вечера пожаловаться ему на расстройство желудка. Это объяснит и мое отсутствие, если Алекс проснется среди ночи
2. Выкрасть у каптерщика запасной ключ от каптерки, а потом незаметно вернуть. Обычно он спал у себя в каптерке, но когда дежурил капитан, он вынужден был уступать тому свои апартаменты.
В ночь очередного дежурства капитана я пробрался в каптерку без проблем. Благо, во время дежурства капитана и дневальный мог себе позволить подремать на посту. Как и предполагалось, капитан находился в отрубе. В каптерке полумрак, ночник едва освещает поверхность столика. На нем бутылка с остатками водки на донышке и несколько яблочных огрызков. Сам капитан на койке, без кителя, но в брюках. Времени на сантименты нет, на часах около трех утра. Может очухаться раньше времени.
Короче, расстегиваю пуговицы ширинки, стаскиваю с капитана брюки и переворачиваю его на живот. Естественно, у Алекса ляжки познатнее, но и у капитана классные. У меня дружок, как и положено в присутствии старшего по званию, стоит по стойке "смирно". Раздвинул руками его сдобные батоны, сплюнул на очко и вдул по самые яйца. Капитан дернулся, чуть приподнял голову и тут же снова вырубился. А когда мой член заработал в нем мощным поршнем, он стал издавать звуки, похожие на хрюканье.
Я драл офицера с таким остервенением, будто пытался ударами хуя вышибить из него всю его дурь. Кончил три раза подряд и оставил лежать с голым задом, из которого по бедру стекала моя сперма. Чтоб у него не оставалось никаких сомнений, что его опетушили.. Там же подмылся над раковиной и уже собрался уходить, как у меня снова встал. И капитану пришлось принять моего дружка ротиком. Вы бы только видели, как он причмокивал, обсасывая во сне мою головку. Я даже заподозрил, что он берет вафлю не в первый раз...
Благополучно вернувшись на свою койку, я уснул сладким сном. Что же касается капитана, с той ночи его словно подменили. Стал тише воды, ниже травы. Вот что делает с людьми хороший секс...
***
Благополучно дослужив, мы с Алексом отправились по домам. До Москвы ехали вместе. Распрощались там и я поехал дальше, в плацкартном вагоне поезда "Москва – Махачкала". В тамбуре случайно познакомился с четырьмя молодыми чеченцами. Симпатичные спортивные парни, не больше. Будь я пассивным, другое дело. Парни ехали в купейном вагоне и возвращались к себе из вагона-ресторана с нагруженными пакетами. Остановились покурить со мной. И настояли, чтобы я пошел с ними.
- Посидим, обмоем твой дембель. Сами недавно вернулись... - Знал бы я, откуда именно...
Выпивки и закуски было предостаточно. Парни приветливые, веселые, угощают земляка-солдатика. Ничего странного, что могло бы насторожить. Короче, нажрался я как свинья и вырубился. Очнулся от боли и не мог поверить в происходящее: совершенно голый я стою раком между двумя такими же голыми чеченцами. Вернее, вишу сразу на двух хуях... Парни дерут меня без зазрения совести, как последнего петуха. А я беспомощно содрогаюсь от встречных толчков, мычу и ничего больше не могу поделать. Остается лишь ждать, когда они насытятся, и я смогу убраться из их купе.
Ждать пришлось очень долго. Парням было некуда спешить. Дорога дальняя, ехать еще, как минимум, сутки. Поэтому они трахали меня со смаком, комментируя свои ощущения и похваливая мою "распечатанную" жопу, заметно округлившуюся на армейских харчах. Труднее всего оказалось глотать сперму. Не понравился мне ее вкус. И я с трудом сдерживал рвотный рефлекс.
К счастью, если так можно сказать, когда тебя насилуют хором, отсасывать мне пришлось каждому лишь по разу. Зато моей жопе досталось по полной программе. Пришлось пережить многочасовую атаку беспощадных "агрессоров", вероломно напавших на суверенную, никем доселе не тронутую территорию. Если не лукавить и убрать подальше мужскую кавказскую гордость, в какие то моменты оргии я сам ловил кайф. Скажем, когда меня положили поперек нижней полки, задрали мои ноги и стали иметь как бабу, возбужденно скалясь мне в лицо. Так же, наверное, чувствовали себя мои... Перед глазами поплыли лица Миши-абитуриента, Саида-практиканта, Игорька–солдатика, Сани, Алекса... Простите меня, ради Бога.
И поверьте, каждого из вас я любил всем сердцем. В отличии от этих уголовников, опустивших меня, как опускали своих сокамерников. И вы меня любили, я знаю. Вон как Алекс плакал, когда мы прощались на Рижском вокзале. Очень надеюсь, что эти четверо не убьют во мне мужчину, и я еще долго смогу радовать пацанов с большими выпуклыми попками. Или мне уготовано теперь самому кукарекать?
Утомил вас своими историями? Пойму это из рейтинга. А пока – пока!