Ласковый май... Солнце светит, птички поют, страшно как хочется... Собираюсь, беру сотик, цифровик и спускаюсь к реке. Иду по дороге, вдоль берега к своим березовым полосам, подальше от поселка. На берегу то тут, то там сидят мужики, пацаны, ловят карасей на удочки. Жара... Кто по пояс голый, кто вообще в одних плавках. Притягивают своей наготой. Иду, дышу свежим воздухом, щелкаю на фотик то да это. И мужиков...
Прошел первую полосу, началась вторая. Смотрю, машина стоит легковая. Сидит мужичок. Пухлый толстячок, лет под 50. Симпатичный. В одних трусах и с удочкой в толстых короткопалых руках. Широкая грудь, ниже такой аппетитный выпирающий животик, мощные толстые ноги, одетые в разношенные сандалии. Подошел к нему, поздоровался и сел рядом на траву. Мужик тоже присел рядом, положив удилище на рогатку. Закурил сигарету, предложил мне.
- Я не курю, – говорю ему, – Что, как клев, поймал что-нибудь?
- Ну и зря, – отвечает мне, – Очень помогает, успокаивает. Да, хреново совсем клюет, надо лучше рано утром приехать... А водку пьешь?
- Не а... Не люблю, – улыбаюсь в ответ.
- Так-с... Не куришь, не пьешь... - задумывается мужик. Смолит дальше. Через некоторое время снова спрашивает, – Ну а с девками-то кувыркаешься?
И смотрит на меня пристально. Я думаю несколько мгновений, сказать ему правду или наврать с три короба, все-таки, решаюсь открыться.
- Нет, – говорю, мечтательно глядя на плывущие по небу облака, – Я с мужиками предпочитаю кувыркаться...
- Правда? – улыбнулся он и даже вытащил изо рта сигарету, по пути стряхивая пепел.
- Да. Люблю старых толстых мужиков. Таких, например, как ты.
Я придвинулся поближе и, оттянув резинку, заглянул к нему в трусы. И не обманулся в своих предположениях. Очень даже наоборот.
- Нравится? – засмеялся мужик и протянул мне ладошку.
- Меня зовут Толя.
- А я Лёнчик.
Он притянул меня к себе и обнял за талию, ощупывая своими толстыми короткими пальцами. Начал мять ягодицы и бедра. Затем наклонился и крепко взасос поцеловал меня в губы. Поцелуй был долгим, своим языком он исследовал весь мой рот. Я уже подался к нему, готовый, но тут он оторвался от меня и снова закурил.
- Здесь не стоит этим заниматься. Народу полно. Увидят, растрезвонят по всему селу, – сказал он.
Стрельнул сигарету в реку и поднялся. Начал одеваться.
- Поехали ко мне. Я один живу.
- Поехали, – говорю я.
Все как во сне. Даже не верится. Толян натянул штаны, бросил удочку в багажник и мы поехали. Ехали минут 10. Он загнал машину в гараж, и мы зашли в дом. Толик закрыл входную дверь на замок и, махнув мне, пошел вперед. Я за ним.
В комнате стоял большой жесткий разобранный диван. Толька толкнул меня на него и мигом стянул с меня все. Я даже оглянуться не успел, а он уже лежал на мне голый и горячий, и такой мягкий. Я чувствовал животом его твердый набухший член, но он не спешил. Мы лежали и целовались, поцелуи становились все более глубокими и затяжными. От его ласк и поцелуев я начал загораться, мне становилось жарче и жарче. Между ног все давным-давно было мокрым, а влага все сочилась и сочилась. Там, внизу, набухло и увеличилось, я созрел. И сейчас мне нужно было только одно, только одно. Чтобы Толик наконец вошел в меня. Что я ему и сказал.
Толька не заставил себя упрашивать, он раздвинул мои ягодицы и сразу вошел в меня. Его толстый член протаранил мой анус и через несколько мгновений так же пробуравил мой внутренний свинктер. Я громко застонал от боли и наслаждения. Широко раздвинув ноги, я сам держал себя за ляжки, а Толька усердно и равномерными ударами долбил меня своим могучим поршнем. Он вытаскивал его почти весь, касаясь моих губ нежной головкой, и тут же всаживал до упора обратно.
Комната дрожала от самых разнообразных звуков: моих криков и стонов, Толькиного рычания и громкого сопения, а также смачных и сочных шлепков, хлюпающих и чавкающих. Полный бардак. Толька схватил большую подушку и сунул мне под ягодицы, от чего моя попа высоко поднялась, и мне стало еще более чувствительнее и острее его ощущать. Он долбил и долбил меня, и казалось, этому не будет конца. Я чувствовал приближение оргазма, весь сжался и закрыл глаза.
- Давай, Толик, родной мой. Давай, дорогой! – ору ему хриплым голосом, уже просто охрип от страсти.
- А-а-а! – я задергался как бешеный, из члена брызнула струя спермы, залив грудь.
Оргазм ослепил и на какой-то миг я потерял чувство времени и пространства. Просто отключился на мгновение. Толька в этот миг бурно кончил и вывалился из меня, лежал рядом и отдыхал. Я, наконец, пришел в себя, сердце стучало, нет, бухало как кувалдой. Но как мне, все-таки, было хорошо. Я повернулся к Тольке и поцеловал его в толстую щеку, затем в шею. Потом провел рукой по его телу и накрыл его член. Он уже полностью расслабился и был мягкий и теплый.
- Ох, Толя. Как мне хорошо. Спасибо тебе.
- И тебе, – откликнулся он, все еще тяжело дыша, – Мне было очень хорошо с тобой.
- Ладно, я пойду, мне пора уже домой.
- Жаль... Но мы ведь теперь будем встречаться? – Толька повернулся и посмотрел на меня.
- А ты хочешь?
- Да-а! Я очень этого хочу. Я в тебя влюбился, Лёнька. Я люблю тебя.
- Я тоже люблю тебя, Толик, и не хочу, чтобы мы расставались.
- Ну, значит, тогда я позвоню тебе, ладно?
- Да.
Я поставил фотик на таймер, и он щелкнул нас, как мы были, в чем мать родила. Толька обнял меня, прижав к себе, я улыбался от счастья, а по толстым Толькиным щекам текли слезы...
***
Эта фотография хранится у меня на диске, иногда я вставляю его в резак и долго смотрю, вспоминая нашу встречу, бурный секс с Толькой, его ласки и объятья, наш с ним разговор и его последние слова... Его последние слова. Слезы текут по моим щекам, я их не замечаю и не чувствую ничего, кроме тех нахлынувших воспоминаний. Тех счастливых минут...