Вот уже год как я на свободе. Ждал её, считая не то что дни - часы! Потихоньку стал вживаться в мирную жизнь. Я даже могу сказать, что пошла у меня светлая полоса в жизни. Переехал; не могу смотреть на эти сочувствующие, а у кого и испуганные рожи. Всё равно от былых друзей не осталось и следа. Купил себе дом за городом. Очень удачно, кстати: хозяева спешили, так что мне недорого достался ухоженный домик на 5 сотках за высоким забором и даже какая-никакая машинка под названием "Лада Калина". Завёл себе кошку. А кого ещё? Не бабу же - что бы я с ней делал. Ну и, как в народной мудрости, полностью погрузился в работу: она меня кормит, она же и ебёт.
Но от себя не уйдёшь. От своей проклятой пидорской натуры. Я и не планировал сохранять какие-то отношения с пацанами с зоны. Мокрый освободился раньше меня, и ни слуху не духу от него, возможно, вспоминает всё как страшный сон. А скорее всего, зная его натуру, просто живёт в свое сиюминутное удовольствие и в ус не дует.
Про Лёху отдельный рассказ. Вот к нему я проникся истинной уважухой. Если бы не он... даже не хочу думать об этом. И в благодарность я посылал ему всякие мелкие передачки, зная, что он оценит это. К слову, он ни разу не ответил мне. Но я и это понимал: о чём писать-то? Не о том же, как он скучает обо мне. Да и скучает ли вообще? Было в нём что-то наше... гейское. Чувствовал я, что он... неравнодушен к этому, что ли. Но с волками жить - по-волчьи выть, и я бы не в жизнь не спросил у него про чувства, да ещё ко мне. Мне казалось, что он больше тянется к Мокрому. Такие вот "правила секса": я тянулся к Лёхе, он к Мокрому, а Мокрый думал о бабах на скорой свободе.
И чем дальше, тем больше хотелось ебли. Сука, я ж совсем молодой парень ещё... Смотрю я на свою кошку, которая начала гулять. Пиздец, что творит: и по земле катается, и орёт как резаная, и трётся об меня почём зря. Дай ей кота! И за забором куча ухажёров к ней скребётся, пообоссали весь ландшафт. А тут же... Подрочишь, вроде и отступит желание на день-другой. А потом опять... безнадёга.
Под конец, совсем обезумев от недоебита, моя кошка вырвалась за забор, когда я калитку открыл, чтобы сходить в магазин. Чуть с ног не сбила. И уж я её и "кис-кис", и колбаской, и рыбкой... похую мороз. Что называется: "Жри свою колбасу сам, а я по котам пошла гулять!" Может, и мне... попытать счастья?
Я знал, когда освобождается Лёха. Даже отпуск себе взял на этот месяц. Без всякой мысли и надежды. Хотя в душе всё-таки надеялся на что-то. И чем ближе была дата его освобождения, тем больше хотелось съездить туда... посмотреть на него, может, даже издалека, а там как бог пошлёт.
Короче, загрузился я в свою "Ладу Калину" и погнал... "посмотреть", бля. Ехать было почти пять часов, но мне было похую.
Приехал чуть ли не первый, потом стали собираться другие встречающие. Остановился в сторонке, но чтобы было видно. Блять, сто раз на себя в зеркало посмотрел, полбутыля одеколона на себя вылил. На улице намечалась жара, а меня дрожь по ногам пробивала. В какой-то момент даже хотел съебать: всё-таки год не виделись, а тут, бля, я... по сути, тайная подстилка. Нахуя припёрлась? Не наеблась? И такой комок в горле, прямо дышать тяжело. Надел кепку и солнцезащитные очки с зеркальным напылением, таки заставил себя выйти из машины, но подходить близко перессал, остался стоять на обочине.
В десять стали выходить. Встречающие кинулись их обнимать-целовать. Лёху я узнал сразу, хотя он был одет прямо как жених - в костюм, всё такое. Он, быстро оглянувшись по сторонам, сразу меня заметил и, улыбнувшись, махнул рукой. Я тоже оторвал свою жопу от капота, на который опёрся, и поднял руку. Сердечко пидорское заколотилось.
Лёха, дождавшись, когда отпустят родные одного из заключённых, что-то шепнул ему, и тот, посмотрев в мою сторону, кивнул ему в ответ и сказал:
- Давай, Лёха! Не теряйся.
- Давай, ладно, - и Лёшик уже чесал ко мне, лыбясь, как чеширский котяра.
Его радостное настроение передалось и мне.
- Твоя? - кивнул он на машину.
- Ну, да. Выкидыш отечественного автопрома, - попытался пошутить я.
- И что? Сама ездит? - поддержал шутливый тон Лёха.
- Чуть-чуть только ногами подталкиваю, - съязвил я.
Сели, встретились взглядами. Лёха первый не выдержал, хмыкнув в усмешке, отвернулся. Будто опомнившись, снова посмотрел на меня, на этот раз смело смотря на меня в упор с натянутой улыбочкой. Мне признания не нужны и откровения тоже. Вместе, и уже хорошо.
- Куда едем? - спрашиваю.
- У меня билеты домой на ночной поезд из Б..., в 23-45.
- Времени полно, - констатирую я, посмотрев на Лёху.
- Я весь в твоём распоряжении. Поехали отсюда, не хочу тут оставаться ни минуты.
Я завёл машину и, вырулив на шоссе, погнал к городу.
- Ну, как ты? - начал разговор Лёха.
Я пожал плечами:
- Нормально, могло быть и хуже.
Минуту проехали в тишине.
- Знаешь, я знал, что ты приедешь, - смотря на дорогу, выдавил из себя Лёха, тут же поправившись. - Вернее, я надеялся. Миха тебе не звонил?
Я отрицательно покачал головой и не стал развивать тему.
Подловил себя на мысли, что про Мокрого мне неприятно говорить. Лёхе, может, и интересно, а сказать нечего.
- Ладно, хуй с ним, с Михой, - как подслушал мои мысли, приободрился Лёха. - Я рад, что ты меня встретил. Правда.
- Мне было не трудно...
- Стой, что это? - перебил меня Лёха, когда мы переезжали мост.
- Десна, речка наша.
- Давай искупнёмся, - предложил он. - Вся жопа заболела от сидения. Ты не против?
- Я не против, - усмехнулся я.
Мы съехали на просёлочную дорогу и углубились по ней вдоль реки, пока не выехали на пологий берег.
- Во, тут остановимся. Классное местечко.
Лёха разделся до трусов. Мельком рассматриваю его: слегка волосатая широкая грудь, узкая крепкая жопка, уходящий под резинку простых плавок ручеёк густой волосни. Сильно выпирающий гульфик трусов не может полностью скрыть крупную мошонку, волосатые края которой чуть виднеются из-под ткани.
- Бля, как я мечтал об этом, - радости Лёхи не было предела.
Оглядевшись и убедившись в отсутствии свидетелей, он мигом сдёрнул с себя остатки одежды и с разбегу, сверкая белыми ягодицами, нырнул в реку.
Я тоже разделся до трусов, но в реку лезть не захотел, несмотря на все приглашения Лёхи. Расстелив одеяло и расположившись на нём, я наблюдал за его купанием, стараясь унять стояк.
Как назло, тут же припёрлись на велосипедах двое мужиков, лет по 25-30. Местные? Оглядевшись, они всё же расположились чуть подальше от нас, так что их не было видно через кусты, но было слышны их разговоры и смех.
Лёха, совершенно не стесняясь своей наготы, вылез из воды на берег, подозрительно посмотрев в сторону приехавших чужаков. Быстро сообразив, что от них нет никакой угрозы, он подошёл ко мне и прилёг рядом на покрывало.
Ну до чего ж хорош! Стройный, подтянутый, без всяких там комплексов... и просто приковывающий взгляд огроменный (просто нечеловеческий) хуй в густой волосне да сочными гроздьями висящие такие же яйца. Смотрел бы не отрываясь, как на огонь или льющуюся воду. Но... короче, я отвёл взгляд... не принято у мужиков... Бля, кого я обманываю! Буду потом вспоминать, до одури дроча свой стручок.
- Чем займёмся? - спросил он.
Я грешным делом подумал, что он хочет есть.
- Можем похавать, - предложил я.
- Я о другом, - усмехнувшись, он многозначительно посмотрел на меня, кивнув на мои оттопыренные труселя.
Бля, как же быстро он разгадал причину моего приезда.
- Тут посторонние, - показал я взглядом в сторону весело балагуривших чужаков.
- Тебе не пох?
Мне было "не пох", но я, как загипнотизированный, полез к Лёхе, попытавшись поцеловать его. Бля, о чём я только думал? Лёха довольно злобно перехватил меня своей пятернёй за шею в 10 сантиметрах от своего лица. Бля, я, наверное, побледнел от страха.
Лёха ничего не сказал, но всё же улыбнулся и, перехватив меня за затылок, потянул к своему члену.
Расположившись сбоку от него, я приподнялся на четвереньки и, прислушиваясь к разговорам чужаков буквально в пяти-семи метрах от нас, сразу глубоко всосал его полувялый агрегат. Даже в таком состоянии его член был огромный: бля, обхватив его двумя руками, я обрабатывал его языком, стараясь не шуметь, задыхаясь, когда Лёха пытался его засунуть поглубже.
- Сука, как же мне тебя не хватало, Егорчик. Веришь? - шептал Лёха, охуевая от кайфа.
Его рука гладила мне спину, время от времени залезая мне в трусы, мяла мне ягодицы, стараясь достать до анала. Повинуясь сучьему инстинкту, я немного подвинулся к нему, и тут же его пальцы, достав до заветной дырки, грубо и бесцеремонно вторглись мне в очко. Он резко убрал руку, впрочем, только для того, чтобы, обильно харкнув на неё, уже совсем по-хозяйски сразу двумя пальцами проникнуть обратно.
Несмотря на походный расклад и разговоры чужаков, я расслабил своё очко, полностью отдавшись этому самцу, который продолжал одной рукой давить мне на затылок, глубоко проталкивая в горло свой член, а другой раздрачивать мне дупло в жопе. Мой окаменевший член приятно тёрся мокрой залупой о бельё, напрягаясь от каждого движения его пальцев у меня в анале.
- Стой, - отстранив меня, он положил меня на спину и уселся мне на грудь. - Дай я! Тихонько.
Ухватившись за мой затылок, он вставил своего гиганта мне в рот и стал не спеша, но всё же натурально ебать меня в рот, стараясь поглубже натянуть меня на свой кукан, размашисто стуча своей мошонкой по моему подбородку.
Бля, я просто охуевал от возбуждения. Прямо чувствовал, как мой распухший болт трётся внутри боксёров, пытаясь вырваться наружу, и я боялся к нему прикоснуться.
- Кончаю, бля, - просипел Лёха и, не дав мне опомниться, стал выстреливать горячую густую молофью мне на язык и в раскрытый рот.
Сука, снова ощутить этот вкус! Чужая сперма у тебя во рту! Это было так экстремально, немного унизительно и в то же время охуенно возбуждающе, что я не выдержал напряжения и кончил, сжимая его пальцы сфинктером. Всё произошло так внезапно, что я даже не успел вытащить своего петуха из трусов, залив их спермачом и почувствовав между ног тёплые потёки.
морду от его кончины, я чуть не уссался от страха, увидев, что мы уже не одни: рыжий парень, из велосипедистов, лыбясь, с интересом наблюдает за нами. Бля, я уверен, что Лёха видел его и специально не остановился.
- Ну и нахуя так делать? - возмутился я, вытирая ебло.
Нечаянный, а может и нет, свидетель ретировался, явно не желая присутствовать при выяснении обстоятельств - побежал, наверное, делиться увиденным со своим дружком.
- Ну чё ты, бля, Егорчик. Чё такого-то? - стал успокаивать меня Лёха. - Мы же не в зоне.
- Лёх, ты, бля, как маленький. С чего ты взял, что на свободе другие правила?
- Ну всё, бля, это я виноват! Прости. Мой косяк. Ну, не успел я среагировать, - явно врал он.
- Бля, да ты специально опустил меня перед этим пацаном.
- Да тебе не похую на этого пацана?
- Нет, бля! Мне совсем не похую. Может, он меня на телефон снял, просто фотку. А потом припишет, что вот этот выродок в рот берёт. И номер моей машины припишет.
- Сука, я виноват, ладно, - пытался достать до меня рукой Лёха. - Расслабился на свободе.
Я наяривал круги, боязливо посматривая в сторону чужаков, которые притихли. Лёха поднялся и сходил в разведку, и оказалось, что наши соседи съебали.
Постепенно я успокоился. Лёха, заметив расплывающееся пятно спереди моих трусов, усмехнулся.
- Пошли обмоемся, - кивнул он в сторону реки.
Он подтянул меня к себе и потащил за собой в воду.
Уже в воде я снял трусы, желая обмыть их. Подплывший Лёха радостно осведомился:
- Что тут у тебя?
- Ничего, обоссался от страха.
- Обоссался? - не отставал Лёха.
- Отъебись, - засмеявшись и немного покраснев от стыда, я оттолкнул его.
- Я уж отъебусь! - Лёха нырнул глубоко под воду и, подплыв ко мне и ухватившись за мои лодыжки, резко поднял меня за них высоко вверх и опрокинул.
Еле успел глотнуть воздуха.
Громко матерясь и весело смеясь, мы минут десять, пока не выдохлись, мерились силами. В результате мои обтруханные труселя уплыли, пиздец, в Украину, а я остался без трусов. Специально выбирал, как фетишист! Ну да хуй с ними.
Решив не рисковать, мы отъехали от того места ещё на пару километров. Мокрые плавки Лёхи плотно облегали его чресла, наглядно демонстрируя все достоинства. Я сидел на расстеленном по траве покрывале, заворожённо мельком посматривая на его бугорок, стараясь не спалиться.
Лёха тоже посматривал на меня, но после "прокола" со свидетелем не знал, как замириться со мной. Приманив к себе рукой, он похлопал ладонью возле себя. Я усмехнулся, но остатки достоинства заставили меня не сдвинуться с места. Недовольно Лёха подполз ко мне сам, разместившись сзади меня, стал гладить мне спину.
- Я тебя каждый день вспоминал, - тихо сказал он.
- Не Мокрого? - съязвил я.
Лёха, больно сдавив мне шею, повалив на себя. Я безвольно упал на его тёплую грудь, совсем не сопротивляясь, посмотрел на него снизу. Лёха продолжал меня душить. Пиздец, что на него нашло, не знаю, но я обхватил его руки и не сопротивлялся. Сознание стало мутиться, и я закрыл глаза, давая скорее ему понять, что мне хуёво, хотя на самом деле силы терпеть ещё были.
Внезапно он отпустил меня, нагнувшись, стал неумело не то целовать, не то облизывать. При этом он крепко сжал меня, давая понять, чтобы я молчал, ничего не говорил. На секунду отстранившись, он вперил в меня серьёзный взгляд. С его рта свисала бусинка слюны. Подтянувшись, я слизал её языком, вызвав у него ухмылочку. Пальцами он приоткрыл мне рот и пустил в него тонкую ниточку слюны. Принимая его правила игры, я высунул язык и поймал её.
- Забудь Мокрого нахуй! Такого, как ты, у меня не было и вряд ли когда будет.
Бля, что это? Покатилась слеза по его роже, которую он тут же вытер, отвернувшись. Резко поднявшись, он отошёл к машине, а ещё через мгновение уже сидел на её капоте. От минутной слабости не осталось и следа...
- Хочу отыметь тебя в туза, как этого не делал ни один ёбарь на этом свете, - заговорщицки шепчет он, подманивая меня к себе ладошкой.
Подползаю к нему, мысленно сравнивая себя с псом, и начинаю осторожно гладить его мошонку прямо через ткань трусов. Посмотрев на его разнеженное лицо, перехожу на лёгкое покусывание, ощущая тепло его члена.
Лёха не снял трусы, просто отодвинул гульфик в сторону, вытащив наружу своё увесистое хозяйство.
Его ещё обмякший член, полностью скрытый крайней плотью, колыхается в напряжении от начавшей приливать крови. Пару раз лизнув его огромные яйца, потихоньку, без рук всасываю его болт и, как пылесос, оттягиваю на себя. Залупа всё ещё закрыта, и я не чувствую никакого вкуса. Легонько сдавливаю его конец у основания, заставляя его оживать, увеличиваясь в размерах и оголяя головку. Её терпкий вкус сразу чувствую на языке - мне похую, это уже родной запах.
Лёха, облокотившись, улыбаясь, наблюдает за мной, на глубоком подсосе прикрывая глаза в неге, легонько сипит. Что мне нравится в его огромном члене, так это то, что он даже в стояке не приобретает каменную твёрдость. Хуй его знает, может, крови не хватает. Но это свойство просто охуительно в глубоком минете, когда ты подсасываешь этот шланг в горло, стараясь уткнуться носом в его густую волосню, а языком достать до яиц.
Возможно, со стороны это страшно унизительно. Возможно, Лёха представляет на моём месте форменную блядь. Но ведь не всякий же так опустится для него, я даже уверен, что никто так перед ним никогда не стелился, буквально в рабской покорности, стараясь как можно больше доставить удовольствия.
Между тем, его совсем нехилый болт потихоньку увеличивается. Глажу его волосатые ляхи, не забывая играться его яйцами.
- Сууука, - Лёха, полузакрыв глаза, шепчет всякую хуйню. - Как же кайфово.
Будто очнувшись, он начинает гладить мне волосы на голове, оттягивая уши в стороны и заставляя смотреть ему в глаза с членом во рту.
В отличие от Лёхи, у меня просто каменный стояк.
Внезапно, жёстко ухватив меня за уши, он приблизил моё испуганное ебло к себе, пытаясь заострить внимание. Ухмыльнувшись, он буквально на несколько мгновений присосался губами ко мне в поцелуе. Совсем неумело, но уже более осмысленно.
- Бля, - смутившись, признаётся, - никогда этого не понимал. В чём кайф? Нихуя не умею я любить.
Наверное, он так захотел отблагодарить меня. Случайный порыв.
Впрочем, впереди меня ждал сюрприз. Толкнув меня на капот, он руками развёл мои ягодицы и, точно харкнув прямо в воронку бритого ануса, принялся раздрачивать мне дупло. Время от времени я чувствовал его язык, дразнящий мою раскрывающуюся в расслабоне сраку. О большем я даже не мечтал, понимая, что это максимум, что он мог сделать для меня. Может, потом... когда-нибудь.
Смотрю, за стеклом работает видеорегистратор. Пиздец, только б он не понял этого, а то заставит стереть!
Опершись полностью грудью о капот, я максимально расставил ноги и прогнулся, руками широко разведя ягодицы.
- Дырочка что надо, не забыла мой размерчик, - потеревшись своим членом между моими ягодицами, Лёха пару раз попытался присунуть мне, а затем, жёстко схватив меня за бока, медленно, но верно натянул меня на всю длину.
Выждав, пока я расслаблю свое очелло, он потихоньку вышел из меня, продолжая массировать мою дырку слюнявыми пальцами.
Мой стояк сразу сдулся, но возникло приятное напряжение в паху, сфинктер задышал, "требуя" вернуть толстую затычку.
Смазав свой болт, Лёха гладко вошел в меня до упора и потихоньку стал меня ебать: сначала на полшишечки, но постепенно переходя на еблю на всю длину своего члена.
Ничего не оставалось, как максимально расслабить свою выхлопную трубу и просто кайфовать от работающего в ней перфоратора. Не знаю, какие там рецепторы в моей жопе, но я научился кайфовать от ебли в анал.
Мои причиндалы между ног размашисто бились о живот и бёдра в такт жёстким фрикциям Лёхи, который уже совсем беспощадно превращал моё очко в дыру. Сука, я из последних сил старался не закричать, а внутри что-то нарастало волнами, и я старался предотвратить выброс этой силы наружу.
Когда Лёха подуставал, он замедлял скорость, полностью выходя из моей многострадальной жопы и резко входя до упора в неё обратно на всю длину своей хуйни.
Но Лёхин размер - это что-то. Пиздец, я просто не выдерживал его напора и, не имея возможности отдышаться, пару раз банально обоссался под себя. Бесконтрольно. Просто расслабляешься и не успеваешь.
По крайней мере, я чувствовал, что что-то вытекало из меня, обрызгивая ступни. Да по-любому, это были ссаки, что ещё?
Вспотев, Лёха свалился на покрывало, рукой призывая меня оседлать его скакуна сверху. Я, повернувшись к нему задом, уже приготовился навернуться на его шампур, но получил звонкий шлепок по ягодице.
- Не так, лицом ко мне. Хочу видеть твое ебло. Давай, не тормози.
Ухмыльнувшись в ответ, выполняю его желание, осторожно натягивая свой разъёбанный пердак на его поршень. Не дав мне опомниться, Лёха, приподнявшись, с размаху входит в меня на всю длину и начинает ебать, размашисто шлёпая тяжёлой мошной по моей заднице. Когда он устаёт, я сменяю его, беря на себя "активную" роль и, как на пружинах, скача на его дрыне.
- Давай в миссионерскую, - предлагает он.
Свалив меня на спину, высоко задрав мне ноги и оперев их на свои плечи, он резко вставил своего петуха в уже плохо закрывающуюся дырку и продолжил наяривать меня со скоростью швейной машинки. При этом он согнул меня так, что его лицо чуть ли не соприкасалось с моим. Его пот падал солёными каплями на меня.
В ахуе я валялся тряпичной куклой, тихо скуля в такт глубоким проникновениям. Мой хер снова приобрел твёрдость и разбух так, что крайняя плоть приятно сдавливала расчехлённую залупу. Лёха поначалу легонько шлёпал ладошкой по моему члену, ухмыляясь, будто пытаясь сбить стояк. Время от времени он щипал мне яйца и даже надрачивал член, смотря при этом на меня в упор. Не зная, куда деть свои руки, я то гладил его грудь, то короткий ёжик на голове.
Долго это продолжаться не могло. Его тёплые крепкие руки, дрочащие мой хер, и мощный поршень в моей жопе быстро приближали меня к концу. Сжимая из последних сил свой пердак и пытаясь растянуть оргазм, я залил себе живот и грудь спермачом. И тут же сам Лёха стал выстреливать спермой в глубины моей многострадальной сраки.
Всё хорошее имеет свойство быстро заканчиваться. Через пару часов мы простились с Лёхой на железнодорожном вокзале, но пообещали друг другу созвониться.
Жопа перестала болеть, но ещё приятно саднила. Подъезжаю к дому, а у калитки сидит моя кошка: худющая, вся грязная и дрожит как осиновый лист. Увидела меня, жалобно замяукала.
- Ну что, нагулялась? - говорю не то ей, не то отражению в её глазах. - Пошли домой. Считать потери. Мыться и отъедаться.
Кошка, подняв хвост трубой, проскользнула в открытую мною калитку и резво побежала к крыльцу.
С другой стороны (проверяю анус, сжимая его)... ну, я хоть не забеременел.