Прошло пять лет.
Этот майский день был скорее похож на октябрьский или ноябрьский. Небо затянули серо-свинцовые тучи, холодный ветер швырял в лицо втягивающим в приподнятые воротники курток и плащей редких прохожих мелкие колючие капли дождя...
У Саши и без того было тоскливо на душе, а мерзкая погода только усиливала мрачное настроение. В который раз начальник отдела КБ новой техники приборостроительного завода (некогда при социализме гиганта машиностроения, а сейчас конгломерата мелких ООО и ЗАО, пытающихся копировать западную бытовую технику) Иван Петрович отдал образовавшуюся на днях вакансию ведущего инженера очередному блатному юноше – сынку кого-то из бывших хозяев жизни, отстраненных от власти и кормушки, но все еще имеющих связи и влияние. Обещанная должность и повышение оклада опять проскользнули мимо Саши, уже почти 3 года отработавшего на скромной должности простого инженера, но тянувшего сейчас огромный воз своих и чужих обязанностей и ставшего просто незаменимым в отделе.
Саша представил скривившиеся от этой новости лица тещи и тестя, надувшиеся губки жены – ему стало еще тоскливей. Он заново вспомнил тяжелый разговор с шефом, сочувствующие взгляды сослуживцев, неловкие утешения секретарши толстушки Зиночки... Это она, уже давно тайно и безнадежно в него влюбленная, посоветовала ему уйти задолго до конца рабочего дня, взять бутылку водки и снять стресс традиционным народным методом.
- А я скажу, что плохо ты себя почувствовал и пошел в поликлинику. Сашок, ты зайдешь ко мне в пятницу посмотреть испорченный радиотелефон? - Зиночка нашла новый повод пригласить его к себе в гости.
Саша уже и не помнил, как он от нее отмахнулся, кажется, не очень вежливо, но в его состоянии это было, пожалуй, простительно.
У двери своей (вернее, тестя и тещи) квартиры его ожидал приятный сюрприз – дверь была закрыта только на защелку. Родители жены уехали вчера на похороны брата Марии Павловны, значит, это Ленка тоже пораньше сбежала с работы. Саша тихонько прошел в коридор. Догадка подтверждалась: из кухни раздавалась тихая музыка и еще какие-то странные звуки: ритмичное постукивание, вздохи, всхлипы.
Саша шагнул туда и обмер: на кухонном столе его жену трахал, нет ебал, как последнюю суку, сосед Коля, на прошлой неделе вернувшийся домой после шестилетней отсидки в зоне. Ленка стояла у стола, вернее лежала лицом вниз на столе, а Коля мощными движениями вгонял свой здоровенный член в ее выворачивающееся вслед за толстой головкой влагалище. Головка члена и впрямь была гигантской – Саша, любитель точных цифр, про себя отметил, что она не менее 8-ми сантиметров в диаметре. В верхней части члена перед головкой были какие-то вздутия. "Наверное, это знаменитые "зэковские" вшитые шарики", - подумал Саша.
Между тем, процесс ебли завершался. Ленка стонала уже во весь голос:
- Коленька, миленький, ещё-ещё глубже!
- Давай, давай, сучка, двигай жопой.
Он обхватил своими жилистыми лапами Ленкины груди, вогнал хуй по самые яйца и зарычал, как медведь:
- Б-блядь, охуеть, кайф! – Коля совершил еще несколько возвратно-поступательных движений и вытащил свой мокрый от смазки и спермы член наружу. Саша обратил внимание, что презерватива на члене не было. "А мне за все годы без резинки ни разу не дала" - обида подстегнула нарастающий где-то в груди болевой ком.
- Ну, и классно же ты, сучка, ебешься. Кто это так тебя научил – муженек, что-ли?
- Да ну, ты что – ему самому еще учиться надо. Это ж ты меня и научил, помнишь, как мы классно трахались до твоего залета в зону?- каждое Ленкино слово огненными стрелами вонзалось в Сашкино сердце.
- Да уж, тебе, поди, совсем немного было, как сломал тебе целку. Во, ревела тогда, дура.
- Точно, дура еще была. Зато потом через месяца три кайф ловить стала. Помнишь, даже с выпускного вечера к тебе сбежала. А тебя через недельку и замели.
- Замуж то чего так быстро выскочила – втрескалась, что ли?
- Да что ты, Коленька, ты же знаешь, что люблю только тебя, единственного. А Саша? Так, терпела его до твоего возвращения. Просто, знаешь, (Ленка смущенно потупила глазки) ты во мне разбудил ненасытность – так ебаться хотелось, что через неделю после твоего суда к солдатам пошла. А потом поступила в институт, Сашу встретила. Скажи, правда, красавчик. Но, знаешь, я его никогда не любила. Только трахалась с ним, как сучка. Член у него неплохой, но до тебя – куда там. После твоего возвращения муж для меня теперь пустое место – она замурлыкала, как кошка, и принялась слизывать с уже вялого члена Кольки остатки спермы.
У стоящего у косяка Саши ноги начали подкашиваться, в голове зазвенели чугунные колокола, сердце стиснула железным обручем острая боль.
- Б-блядь, с-сука ёбаная! – любовники мгновенно повернулись на его истошный вопль.
Сашка что есть силы швырнул в ненавистную зэковскую морду пакет с водкой и, как в замедленном кино, зафиксировал резкий рывок Кольки в сторону, глухой треск разбившегося о холодильник стекла и звериный испуг в еще пару минут назад таких желанных и любимых Ленкиных глазах...
На улицу он выскочил, как спринтер-чемпион. "Пустое место..., не любила..., никогда..." - тысячеколокольным набатом стучали в его мозгу Ленкины слова. Саша стремительно мчался, бежал прочь от этого ужасного места, где разрушилась вся его прежняя вроде бы счастливая жизнь. Счастливая ли? Холодные капли дождя постепенно остужали пламя в его голове. И, никого не замечая, не понимая, куда его несут ноги, Саша начал вспоминать...
Первые месяцы жизнь с молодой женой действительно напоминала рай. Уютно обставленная просторная четырехкомнатная квартира после тесной шумной студенческой общаги представлялась Саше на первых порах пятизвездочным отелем. Квартиру еще в советские времена получил Ленкин отец Николай Петрович. Бывший секретарь райкома партии, он и в постперестроечные времена неплохо устроился – заместителем генерального директора по общим вопросам в крупной коммерческой фирме ООО "Шанс". Его работа в основном заключалась в решении семейных вопросов шефа – молодого, но очень энергичного ген. директора – Александра Максимовича, сына его погибшего в автомобильной аварии соратника по райкому партии Максима. Основные обязанности Николая Петровича состояли в организации бесконечного ремонта, точнее благоустройства, загородного трехэтажного коттеджа шефа – роллеты, охранные устройства, музыкальные установки с соловьиным пением для сауны и т.д. В его ведении было также решение множества других вопросов как то прививки для Дэми (кавказской овчарки), музыкальные уроки по классу скрипки дочки шефа девятилетней Алины у профессора консерватории, занятия фитнессом жены Людмилы... Разумеется, в подчинении у Николая Петровича был целый штат строительных рабочих, водителей, снабженцев. Свою работу он выполнял безупречно, точно в срок, педантично выполняя малейшие пожелания хозяина, за что и получал немалое вознаграждение. В общем, Сашкин тесть и в эти сложные времена пристроился в теплом местечке и являлся основным кормильцем семьи.
Теща Мария Павловна работала котроллером на крупнейшем столичном рынке и регулярно таскала домой всяческие деликатесы, подносимые ей в качестве презентов южными торговцами. К Саше она на первых порах относилась еще лучше, чем к единственной дочери – готовила его самые любимые блюда, регулярно приносила мелкие, но чрезвычайно элегантные вещицы (то ручку "Паркер", то позолоченный браслет к часам, то чехол к мобильнику).
- Сашенька, ты должен иметь все самое лучшее, - ворковала теща, а он, выросший в скромной семье школьных учителей, стеснялся принимать эти подарки и уступал только после грубоватых вмешательств жены типа: "Бери, дурачок, пока дают".
Свою Ленку он боготворил. Не сказать, что она такая уж красавица, но достоинств у нее было предостаточно – тонкие черты лица, огромные выразительные зеленоватые глаза, огненно-рыжие завитые в крупные локоны волосы, точеная фигурка с аппетитной попкой и упругой грудью. Однако, основное достоинство Ленки было скрыто от окружающих. Саша предполагал, что оно известно только ему одному. Это была неукротимая сексуальная энергия, готовность трахаться всегда и везде, изобретательность в любовных играх и безудержный темперамент. В медовый месяц они никуда не уехали (оба учились: он на четвертом, она на втором курсах института), но каждую ночь устраивали целые оргии в постели, трахаясь до изнеможения. Два момента по началу настораживали Сашу.
Во-первых, Ленка никогда не подпускала его к себе без презерватива, твердя, что потомство заводить она пока не собирается.
Во-вторых, всегда брала инициативу в свои руки, во время секса целиком подчиняя его себе, заставляя его приносить себе максимальное сексуальное удовлетворение. Никогда она не ласкала его, никогда не произносила слова любви или даже благодарности, но от него требовала полной покорности и готовности всегда быть секс-машиной. Постепенно Саша привык, а со временем, когда активность супруги несколько поубавилась, даже с нетерпением стал ждать ее зазывного мурлыканья: "Ну, давай, муженек, поехали!"
Однажды уже на второй год их супружеской жизни она явилась домой после юбилея начальника охраны в изрядном подпитии. Сразу же забрав Сашу в спальню, она лихорадочно разделась, стала раком на кровати и потребовала:
- Трахни меня сильнее!
Саша пристроился сзади и начал проталкивать свой стоящий колом член ей во влагалище.
- Нет, не туда, Давай в жопу!
- Леночка, ты что, я же порву тебя, – с сомнением посмотрел Саша на свой шестисантиметровый в диаметре член.
- Я сказала – в жопу! Давай же скорей!
К удивлению Саши член довольно легко проник в анус, а когда рука Ленки нетерпеливо захватила его руку и принялась ею теребить свой клитор, она пришла в неистовое возбуждение: зарычала, как тигрица, интенсивно подмахивая навстречу каждому движению Саши. Мышцы ануса начали интенсивно сокращаться, сильно обхватывая его член так, что он тут же стал бурно кончать, наполняя презерватив горячей спермой...
- Где это ты так научилась трахаться? – после отдыха спросил Саша жену.
- Да этот способ в порнофильме посмотрела, захотелось проэкспериментировать. Ты же знаешь, какая я затейница?
Саша этому тогда поверил, хотя смутные сомнения остались.
последние полгода отношения их стали разлаживаться на глазах. Ленка стала какой-то нервной, капризной, придирчивой к малейшему неудачному слову или даже взгляду. Саша думал, что всему причиной являются его проблемы на работе, где он безнадежно завис на нижней ступеньке служебной лестницы. Тесть и жена чуть ли не ежедневно попрекали его, напоминая, что он неблагодарно отказался после окончания института идти на службу к тестю в "Шанс".
- Да, уголовники там у вас, Николай Петрович. Не хочу я руки марать об их грязные делишки.
- Что ты понимаешь, пацан, чистыми ручками ныне дела не делаются. Зато бабки какие получать смог бы – не твои жалкие 300 долларов. Ты же жене приличный подарок купить не можешь!
Саша угрюмо умолкал, так как действительно за три года смог подарить Ленке только одно крохотное колечко с зеленоватым камушком в тон ее бездонным глазам. Скромные букеты цветов, покупаемые им жене, а иногда и теще, с каждой получки в этой семье за подарки не считались.
... Два месяца назад он неожиданно в пятницу вечером вернулся из командировки, закончив на пять дней раньше срока пуско-наладочные работы по монтажу установки на филиале завода в соседнем областном центре. Саша мчался бегом по лестнице, судорожно сжимая букет подвявших хризантем, купленных им на вокзале за последние деньги. Он за 2 недели безумно соскучился по жене, но вчера в телефонном разговоре о досрочном приезде ничего не сказал, решив сделать сюрприз. Сюрприз, однако, ждал его дома.
Теща, пряча встревоженные глаза, засуетилась:
- Что ж ты Сашенька, не предупредил. Вот Коля уехал со своим генеральным на рыбалку. Ты бы ему компанию составил.
- А Ленка, где Ленка?
Теща почему-то засуетилась, протирая в который раз полотенцем одну и ту же тарелку.
- Ленка то, ... Ленка к подруге на дачу уехала.
- Так я ей позвоню, еще успеет вернуться.
- Да не звони, Сашенька, там не доступна мобильная связь.
Разочарованный Саша после обильного тещиного угощенья долго не мог уснуть в одиночестве. После бесконечных воспоминаний о такой желанной в этот миг жене мысли его переключились на тещу. Мария Павловна в свои 40 с небольшим лет сохраняла еще упругую фигуру с чуть более пышными по сравнению с дочерью формами. Ее васильковые глаза часто затягивала пелена грустинки. Было заметно, что в семейной жизни она – глубоко несчастный человек. Муж откровенно спивался, кичась былым величием. Дочь совершенно не помогала матери вести домашнее хозяйство, а разговаривала с ней крайне неуважительно и грубо. Под эти мысли Саша незаметно уснул.
Пот утро ему приснился чрезвычайно яркий эротичный сон. Он сидит в уютном кафе с бокалом шампанского. Легкая ритмичная музыка. Из-за стойки появляется его Ленка, одетая в полупрозрачное белоснежное платье. Под звуки музыки она, ритмично извиваясь, небрежно сбрасывает с себя одежду. Вот обнажилась одна ее грудь, вот – вторая. Ленка мнет свои голые груди, они упруго колышутся в такт мелодии. Вот узенькие трусики летят прочь, и Ленка пальчиком начинает тереть свой чуть выдвинувшийся бугорок клитора. Сашка рвется к ней, но чьи то руки удерживают его, завладевают его восставшей плотью. Горячие губы обхватывают его горячую головку.
- Ленка, Леночка, наконец-то ты решилась сделать это, - не веря своему счастью шепчет Саша, нежно прижимая кудрявую голову к своему паху.
Губы и рот проделывают с ним что-то удивительное: то нежно покусывают ствол члена, то засасывают яички до самого корня, то почти целиком проглатывают член, судорожно сжимая головку гортанью. Саша, не в силах больше терпеть эту сладкую муку, пытается вытащить член изо рта, но пальчики стискивают его корень, язык прижимает член к небу и он выстреливает целым фонтаном горячей спермы прямо в горло.
Саша внезапно понимает, что это не сон. Женская голова все еще высасывающая остатки его живительного сока не рыжая, а пепельно-русая. Попка более полная, чем Ленки.
- М..Мария П..Павловна?
- Да, Сашенька, да, мой сладенький, - теща пытается обнять и поцеловать его в губы. Саша видит остатки размазанной по всему лицу тещи своей спермы и в ужасе отталкивает ее от себя.
- К..как Вы могли, а Л.. Ленка?
- Что Ленка, она свое не упустит. А я, ты видишь, как я живу? Я ведь совсем еще молодая, я же тоже хочу. Мне много не надо – одного раза в неделю хватит. Ты ведь такой сильный, красивый, и агрегат твой супер! - она вновь ухватила его за член, пытаясь вновь возбудить.
Саша преодолел свою оторопелость и уже с яростью прошипел:
- Мария Павловна, этого не будет! Понимаете – никогда! Я Ленке не изменю, а с Вами тем более.
- Ну и дурак, она же тебе изменяет направо и налево. Думаешь, сейчас у подруги? У любовника на даче ночует, - слова тещи ядом отравляли его душу.
"Вот откуда Ленкины сексуальные эксперименты, растянутый анус, постоянные в последнее время ночевки у подруг".
Ленка, вернувшись, все отрицала. Сказала, что у мамаши крыша поехала. Он тогда поверил, а, получается, зря...
С этого дня обстановка в доме стала невыносимой. Вкусности и подарочки прекратились. Вместо молчаливой поддержки со стороны тещи он приобрел третьего, теперь уже самого непримиримого оппонента. Дома его ждали холодные упреки, ухмылки за спиной, плохо скрываемое презрение...
очнулся от мрачных мыслей. Дождь прекратился. Вечерело. Ноги занесли его в незнакомый район с частной застройкой. Из-за сарая к нему вышли три длинноволосых парня, увешанные цепями, разукрашенные татуировками, с нагловатыми улыбками на еще не протрезвевших лицах.
- Дядя, подай бедствующей молодежи на водочку! – самый высокий и тощий, как хлыщ, парень, юродствуя, согнулся и протянул Саше снятую бейболку. Саша оторопело молчал, все еще переполненный своими переживаниями и не понимающий, чего от него хотят.
- Дядя жадный, дяде жалко своего бабла бедным пацанам, - лысоватый крепыш смачно сплюнул жвачку прямо под ноги Саше. Эта наглость прояснила его сознание.
- Вы, сопляки, катитесь-ка от меня подальше. У мамок своих деньжат попросите.
- Но-но, осторожнее, а то мы и рыльце твое можем подпортить, дядя, - третий парень, рослый, самый крепкий и, видимо, вожак этой стаи, свернул злым взглядом и шагнул навстречу.
Саша внезапно вскипел жгучей ненавистью к этим подонкам, сделал молниеносный выпад и со всей силы врезал кулаком в нахальную рожицу. В завязавшейся драке при явно неравных силах поначалу худощавый, но хорошо тренированный, Саша успешно отражал неумелые выпады шпаны, нанеся каждому из них ряд чувствительных ударов. Когда первый, Глиста, как мысленно про себя окрестил его Саша, пропустив удар по носу, пустил кровавую юшку, вожак выхватил вдруг нож и со всей силы пырнул им Сашу в живот.
- Получай, падла!
- Сматываемся, - истошно завопил Лысый, - это последнее, что услышал Саша, перед глазами которого закружился сарай, уличный фонарь, булыжники мостовой...
Видимо, вновь начавшийся дождь, привел его в сознание. Зажимая рукой кровоточащую рану, он, теряя последние силы, побрел вперед к ярко освещенной улице. "Больно, как невыносимо больно", - физическая боль заставила забыть душевную муку. Он с трудом, бесконечно долго преодолевал последние метры и свалился прямо под колеса отчаянно затормозившей иномарки.
Как бы со стороны наблюдая, Саша, увидел, прямо у лица мокрый протектор шины, открывающуюся дверь, метнувшуюся мужскую фигуру, и от сильнейшей жгучей боли потерял сознание.
Очнулся он от соленых капель, которые падали прямо ему в губы.
- Саша, Сашенька, милый, не умирай, пожалуйста, - откуда-то издалека доносился до боли знакомый голос. Чьи-то руки приподняли его с холодного асфальта, из серо-синего тумана засверкали, как два маяка пронзительно черные глаза.
- С..Сережа?!
- Да, это я, милый, мой друг. Сашенька, только не умирай!
***
Прошло три месяца. Нож, счастью, не задел жизненно важных органов. Хороший уход, лечение, питание делали свое дело. Саша шел на поправку. Но главное, ежедневно его навещал старый студенческий друг Сергей, часами проводил у его кровати, помогал делать первые шаги, носил ему соки, фрукты, свежие газеты, книги.
Наверное, сама судьба толкнула раненого Сашу под его машину. Пять лет назад Сергей сам попал в больницу и еле выжил. Почти год он залечивал свои переломы и многочисленные травмы. Самой тяжелой была душевная травма, но время подлечило и ее.
Сергей постарался напрочь пригасить своё запретное чувство к лучшему другу. Он тогда попросил медперсонал не пускать Сашу в палату. Из больницы уехал долечиваться к родителям, а через год восстановился в другой ВУЗ – финансово-экономический университет. После учебы пошел работать на фирму к родному дяде и быстро совершил карьеру до заместителя главного менеджера. Двухкомнатная квартира, новенький BMW, полный достаток, но в жизни – холод и пустота. К женщинам полностью потерял интерес. Пробовал с юношами – и через Интернет, и по вызову. После первого раза больше никого не хотел видеть. Этой зимой, кажется, встретил хорошего парня – студента Вадима. Высокий, худощавый, светленький – он до боли напоминал Сашу. Воспитанный, чистоплотный, внимательный, очень привлекательный. Казалось, чего еще надо. Но через два месяца Сергей понял, что Вадим ему в тягость. Слишком у них разные интересы, взгляды на жизнь. Кроме секса их ничего не связывало. Когда однажды ночью Сергею приснился Саша, на утро Вадим сам предложил расстаться.
- Ты же меня ни капельки не любишь, ты любишь только его. Ты всю ночь звал его, ты ласкаешь не меня, а его. Я так больше не могу.
После ухода Вадима стало еще хуже. Но тот холодный дождливый майский вечер изменил все на 180 градусов.
***
Жарким августовским вечером Сергей забрал Сашу из больницы к себе домой. О том, что они уедут к нему, было уже давно решено.
Едва Саша начал восстанавливаться после операции, как подал на развод. Ни с Ленкой, ни с Николаем Петровичем, ни с Марией Павловной видеться не захотел. С работы тоже решил уволиться, тем более, что Сергей подобрал ему вакансию в дядиной фирме.
Шикарный ужин при свечах, марочный армянский коньяк, легкая приятная музыка настроили друзей на воспоминания.
- П... помнишь, как мы с тобой познакомились? Если бы не ты – досталось бы мне от тех мерзавцев, - Саша, чуть грустно улыбаясь, кивком головы сбросил со лба свой пшеничный чубчик.
- Да, я тебя всегда и в дальнейшем оберегал от неприятностей.
- Нет-нет, п...подожди, а помнишь, как я тебя выручил с курсовым по физмату? – Саша, разгоряченный коньяком, завелся не на шутку.
Полоса воспоминаний неизбежно привела их к роковой ночи после той памятной баскетбольной победы.
- С..Сережка, я очень виноват перед тобой. П...понимаешь, я тогда не готов был, я н..не понимал, что можно так, н...ну, друг с другом. Да и Л... Ленка. Я ничего тогда не мог!
- Ладно, Сашка, что об этом говорить. Главное, что все плохое позади. Завтра начинаем новую жизнь.
- П... почему завтра?
- Ну, пойдем устраиваться на новую работу, заберем у Лены твои вещи, найдем тебе квартиру.
- С... Сережа, а можно у тебя остаться? – у Сергея молоточком вдруг застучало сердце. "Неужели, не может быть!"
- Ладно, давай обо всем завтра. Иди спать в гостиную, там, на диване я тебе постелил.
Убрав остатки застолья, Сергей долго не мог уснуть, а среди ночи никак не мог проснуться.
- С... Сережка, милый мой д... друг, как я счастлив, что мы вновь встретились!
- Ты, Сашка, что ли?
- Да мне не спиться, пришел к тебе – подвинься.
Немея от счастья, Сергей притянул к себе друга, крепко обнял и поцеловал в губы. Саша ответил на поцелуй. Все неприятности, физическая и душевная боль отступили прочь. От крепких мужских объятий и поцелуев сладко кружилась голова, член стал как каменный.
- Сашенька, милый мой, любимый, - Сергей ласкал своими крепкими пальцами тело друга, тискал его, прижимал.
Горячие губы выцеловывали каждую впадинку, ложбинку тела, пока, наконец, не наткнулись на горячую плоть. Толстая головка с трудом проникла в рот, язык круговыми движениями несколько раз прошелся по кругу, руки обхватили ягодицы и подтолкнули член глубже, в самое горло.
- Боже, как здорово! Я сейчас кончу! – Саша выгнулся дугой и, забыв обо всем на свете, мощным залпом выстрелил в рот другу фонтан спермы.
Потом они лежали, тихонько поглаживая вспотевшие тела друг друга.
- С... Сережа, иди ко мне, - позвал Саша, - возьми меня.
- Нет, может, не надо?
- Надо, друг, надо. Минет я тебе сделать так классно не смогу. А в зад.... м. можно попробовать.
Сергей, мгновенно возбудившись до предела, смазал всегда имевшимся в прикроватной тумбочке специальным кремом свой член и анус Саши, тихонько надавил на сфинктер.
- Сашенька, тебе не больно,
- Н...нет, пока, терпимо, - все-таки чуть завертелся под другом Саша.
Сергей очень нежно, постепенно нажимая, продвинул свой член до упора. Продвижению помогала заостренная головка, но более толстый ствол члена до предела растянул анус. Сергей испытывал необычайное удовольствие – его обнимали и прижимали к себе руки самого любимого человека, самые сладкие в мире губы издавали стоны боли и блаженства, горячее тело сжимало его горячий член. Сергей качнул еще раз и разрядился сильнейшим оргазмом...