Написано в соавторстве со Снежаной Денисовной. Отдельная благодраность Нефертити за обложку для рассказа.
Брат мой был здоров как бык, не изволил ни разу жениться и вовсю пользовался своим положением, квартирой и машиной для удовлетворения своей похоти, не забывая постоянно истязать и третировать домочадцев.
Иногда мне хотелось воткнуть в него спящего ржавый нож и провернуть по часовой стрелке пять, нет восемь раз, и сказать:
— Я люблю тебя, братишка!
Он всегда выходил покурить на площадку. Но однажды ему не повезло с перекуром.
Он стоял на лестничной клетке и размышлял о чае и булочке с изюмом. Тетя Галя, уборщица и по совместительству откинувшаяся продавщица пивного ларька, только что с усердием закончила мыть гладкую кафельную плитку. У брата зазвонил телефон, и пока он пытался его выудить из «анала» голубых домашних кальсон, дверь с доводчиком бесшумно открылась и на лестницу бледной тенью шмыгнула будущая мучительница.
Действовала она, как бездушная торпеда, неумолимо жаждущая взорваться и утащить в ледяной мрак побольше жизней, и целенаправленно превзошла себя.
— Все из-за тебя, главный консультант по духовно-изотерическим вопросам! Получай! — брат услышал злобный шепот и почувствовал ощутимый толчок в спину.
Теряя равновесие и сигареты, он прохрипел:
— Прощай, чай с плюшками...
Потом кубарем покатился в кафельную даль сияющей мести.
Ей пришло в голову, что он похож на плохо соображающего Гамлета, забывшего, куда он пристроил свой череп, но смеяться было не время и не место.
Потерев вспотевшие ладошки, она заголосила в высокое подъездное окно:
— Помогите, брат упал с лестницы!
— И это хорошо и не надо ничего менять, — тихо добавила она побелевшими губами.
***
Ее называли Мадам де Сталь, за глаза и прямо в лицо, кто не боялся ее жесткого нрава. Неординарная личность по имени Марта не имела никакого отношения к французской писательнице Анне де Сталь, получив свое прозвище за холодный и твердый, как сталь характер. Она не выносила нецензурную брань в своем присутствии, курение (хотя сама не расставалась с тонкой ментоловой сигареткой), многим молодым людям приходилось считаться с мнением Марты, если они желали находиться подле нее. Их привлекало в ней все, начиная от правильной осанки и заканчивая хорошо поставленным голосом.
Она вошла в дорогой ресторан, выбрала центральный столик и, не сгибая спины, села и закинула ногу на ногу. Потом закурила тонкую, как зубочистка сигарку и махнула рукой халдею. Наблюдатели, перехватив дыхание, смотрели, как ее яркие губы сжимали сигарету, представляя свой твердый член вместо табака. Для них Марта — лихорадка ночей, красивый плод, источающий вокруг себя запах феромонов, или сцена в алькове, где она сосет красными губами, цвета жесткого секса кровь, кожаные трусы под шелком платья, золотые часы и фазаны, дамские пальчики и незавершенная соната сигареты, кровавые ковры и мягкие бедра.
Официант принес ей дорогое шампанское «Вдова Клико» и весь вечер больше не отходил от нее ни на шаг, то и дело наполняя ей бокал, и поднося зажигалку.
Только сегодня после нескольких недель пустоты Сергей ощутил физически жизнь столицы. Он замирает, но через мгновение возбужденно хватает своего приятеля за руку и указывает на Марту.
— Ты посмотри только на эту барышню. Какая грация и срака. Она заслоняет собой мир. Я чувствую себя червяком, ползающим вокруг нее. Настоящая шлюха! Но, при этом и женщина до мозга костей.
— Она замужем? — не отрывая глаз от великолепной Мадам де Сталь, уточнил Сергей.
— Говорят, есть тайный покровитель и спонсор. Но никто не знает кто, возможно это Сам, — тут он ткнул пальцем в потолок и почтительно замолчал.
— Крутая тетка, — присвистнул Серега.
— Даже не мечтай, — попытался укоротить друга Борис, но тратил слова попусту. Серега уже подхватил свой виски и двинулся к Марте, весело насвистывая незатейливый мотивчик.
— Почему такая прекрасная дама скучает в одиночестве? — тоном светского льва поинтересовался он.
Мадам де Сталь обдала его холодом карих глаз и надменно ответила:
— Кто Вам сказал, что я скучаю? Напротив, мне очень даже весело.
— Позволите? — вопросительно подняв бровь, спросил Сергей и отодвинул свободный стул напротив нее.
— Позволяю, — усмехнулась она.
— Актриса... Кинозвезда... Кто-то Вас бросил, и Вы не можете его забыть? Я хочу напоить сегодня Вас до чертиков. Я знаю, что это невыполнимо, но хотя бы попытаюсь выжать из Вас каплю сострадания, — лесть стекала с его губ, как мед. Какая-то однородная скользкая масса, состоящая исключительно из секса и разврата...
В тот же вечер они покинули ресторан вместе, поймали машину и отправились в резиденцию Марты. Она жила в коттеджном поселке в одном из двухэтажных домов.
Марта небрежно скинула с плеч болеро и села на белый кожаный диван, прямо, грациозно, как царица на свой трон. Сергей стушевался, ведь ему никто не предложил занять место возле хозяйки. Она сидела, покуривая тонкую сигаретку, и изучающим взглядом рассматривала нового знакомого, переминающегося с ноги на ногу. Сергей не выдержал его долгого взгляда и провалился в недра мягкого кресла, прямо напротив нее.
— Встань, — жестко велела Марта, как хозяин отдающий приказ собаке.
Мужчина даже не шелохнулся, сидел на месте и нагло смотрел на хозяйку дома. Марта усмехнулась и в два шага оказалась возле него, схватила за волосы и запрокинула его голову назад. Тонкие губы Сергея молили о поцелуе, но вместо этого, она прикусила его нижнюю губу и тихим голосом, с властными металлическими нотками заявила:
— Ты должен меня беспрекословно слушаться, — с этими словами она отпустила волосы и села к нему на колени, обвила руками за шею и приникла губами к нему долгим поцелуем. Сергей тяжело задышал и обхватил талию Марты, прижимая к себе. Она тотчас почувствовала твердую плоть в его штанах и резко поднялась на ноги.
— Что? Что не так? — с надрывом спросил разочарованный мужчина.
— Не так быстро. Для начала ты должен доставить мне удовольствие.
— Я готов, — с уверенностью сказал Сергей, решивший, что речь идет о куннилингусе.
Марта пристально посмотрела на него и вышла из комнаты.
Она шла, и звук ее каблуков эхом разносился по квартире. Сергей с ужасом и интересом осматривал ее обновленную, в чрезвычайно эффектном обмундировании: кожаные шорты, настолько короткие, что было видно нижнюю часть ягодиц, черные сапоги на высоком тонком каблуке, грудь была ничем не прикрыта, и это обстоятельство весьма порадовало гостя; с плеткой в руках. В другой руке она держала поводок и семенящий рядом раб, одетый во все черное, напоминал собаку Баскервилей на выпасе.
«Экзекуция? Она хочет сделать меня своим рабом! Как этого?» — думал мужчина, с отвращением рассматривая на голое существо. «Ну, уж нет! Сейчас же встану и уйду», — решил Сергей.
— А чего ты даже не всплакнешь? Атмосфера как-то потерялась, — сказала она и сделала шаг по направлению к гостю. При этом цепь на рабе натянулась, и он мелкими перебежками догнал свою Госпожу и сел на корточки рядом с ее ногой.
— Вы — животное! — отчаянно выкрикнул Сергей. — Но все же великолепная женщина. Только приказываете слишком громко и не умеете себя вести.
— Раздевайся, — велела Марта. Она подошла слишком близко и подняла ему подбородок концом плети.
— Я не... пожалуйста, — проблеял мужчина, мгновенно растерявший весь свой лоск и уверенность в себе.
— Если не хочешь проблем, сделаешь так, как я хочу. Потом получишь секс. Я разрешу овладеть мною, слышишь? Это эксклюзивное предложение, — тут же добавила она.
«Надеюсь, будет не сильно больно» — с этой мыслью, Сергей медленно расстегнул рубашку. Он не заметил, как Марта зашла за его спину и резко стегнула плеткой по его позвоночнику. Резкая боль обожгла кожу, как крутой кипяток. Ему было больно, страшно, обидно... Не описать всю эту гамму чувств, которую испытал Сергей от удара. Марта, не дав ему опомниться, приложилась к спине еще раз, уже не так сильно. Он дернулся и замер.
— Снимай штаны, — скомандовала де Сталь.
Сергей подчинился. Снял брюки, оставшись в белоснежных боксерах, из которых уже выпирал солидный бугор.
— А теперь ты будешь смотреть, как лижет меня раб.
— Только когда буду пьяным!
— Чудно! — воскликнула она, — и приведите с собой еще какую-нибудь рабыню. У нас меняют простыни каждую субботу.
— Я ждал чего-то в этом роде. Вы — сумасшедшая!
— Ладно, останемся вдвоем, — Марта церемонно хлестанула раба и отпустила его, почесав черный латекс на голове.
— Что теперь? — криво усмехнулся он. Эта игра нравилась ему все меньше и меньше. Гость всерьез опасался получить увечья от этой сумасшедшей мадам.
Марта подцепила резинку трусов острым ногтем и потянула ее вниз. Неприкрытый орган невозмутимо упирался в живот хозяина, адреналин разлился по телу Сергея, не мешая ему испытывать при этом колоссальное возбуждение. Мадам де Сталь провела ноготком по члену от головки до основания и констатировала:
— М-м, хорош.
От прикосновения он дернулся и попытался обнять женщину, но Марта грубо толкнула его на диван. Груди ее колыхнулись, рука с плеткой поднялась вверх, мгновение ока и она опустилась на плечо мужчины, оставив на нем четкий красный след. Терпение Сергея лопнуло:
— Барышня, у Вас случайно не лежит под диваном трофейный вальтер? А то Вам сильно не поперечишь, — в его глазах наливались огни багрового заката, который был страшен и суров.
«Вот, сука, всю вечернюю негу убил», — подумала Марта, но решила не рисковать, лишь молвила с сильной трагедийной ноткой:
— Нет, я всего лишь идеальная реинкарнация Мессалины, — потом отбросила плетку и, как кошка запрыгнула на диван и встала на колени.
Теперь гость мог полюбоваться ее упругой попкой, вызывающе оттопыренной и облаченной в кожаные шортики. Она вязала член в руки и вобрала головку в рот, причмокнула алыми губами и принялась делать вращательные движения. Страдания Сергея оправдались с троицей, теперь он вовсю наслаждался видом прекрасной мадам, делающей ему божественный минет. Когда он был готов уже излить семя в ее жаркий рот, Марта оторвалась от члена и встала на ноги, повернулась к нему задом и медленно-медленно сняла шортики. Когда она повернулась к нему лицом, Сергей еле сдержал стон восхищения. Прекрасная стрижка и тату в виде розы, украшала лобок женщины. Никогда он прежде не видел такой красоты, здесь явно чувствовалась рука мастера.
Марта расположилась на диване, широко раздвинув ноги, открывая еще более величественный вид на расщелину, в обрамлении розовых губок, слегка влажных и припухших (де Сталь явно возбудилась от порки). Не переставая любоваться на розу, Сергей опустился на колени перед ней. Предвосхищая ее указания, он слился во французском поцелуе с киской Марты, орудуя смелым языком. Она нежно поглаживала своего любовника по голове, ободряя его действия. Ее красиво подведенные стрелками глаза были закрыты в блаженстве, а губы выводили тихие вздохи.
Сергей приподнялся на ноги и провел головкой члена по ее щелке. Марта дернулась, как от удара током и открыла глаза, предостерегающе выставила руку вперед и прошептала:
— Нет, только не так.
— Что опять тебе не нравится? — растерянно уточнил Сергей.
— Какое сказочное хамство. А спинку тебе вареньем не намазать? Ложись на спину, на ковер, — велела она.
Мужчина послушно лег на пушистый белый ковер и поманил ее к себе. Марта присела над ним на корточках и опустилась на член. Каблук безжалостно воткнулся в мягкий ворс, и Марта начала неспешно двигаться. Сергей ахнул, почувствовав стенки ее пахучей норы и схватив руками за талию, принялся трахать ее снизу. Член скользил в ее лоне, крепко сжатый мышцами влагалища. Ради таких волшебных ощущений Сергей был готов вторично содрогаться от ударов плетки. Движения женщины стали более быстрыми и интенсивными. Сергей помог ей кончить, нащупал клитор и торопливо потер его. Спустя несколько секунд он почувствовал сладкие судороги оргазма, которые испытывала Марта, извергая наружу свой сок.
Если бы только она так не крутилась! Можно было подумать, что она не видела мужчину целый месяц, и будет биться в конвульсиях бесконечных оргазмов, пока воздух не наполнится вкусом спермы. Внезапно она соскочила с члена и стала надрачивать рукой. Сергей хотел растянуть удовольствие, но Марта шептала ему что-то, не умолкая ни на минуту, на том страстном постельном языке, который всегда так возбуждает. Изо всех сил он старался сдержаться, как тореадор с последней пикой кровавой резни, но все было бесполезно. Если женщина, которая сжимает в объятиях ваш сильный ствол, стонет и дрожит как сухой ломтик огурца на ветру, и шепчет:
Быстро сгущаются сумерки ада
Ты на готове, ты полон надежды
Я принимаю тебя, как всех прежде,
Только шепчу тебе — «в попу не надо!»
Сергей пытался считать в уме барашков, но страсть Марты действовала на него, как набат, пока из него не выстрелила жидкость.
— Извини, я отрицательно отношусь к мужскому семени, — хладнокровно бросила чертовка и была такова.
Это обстоятельство весьма разочаровало Сергея, который хотел бы для полноты ощущений кончить ей в раскаленную нору или в сладкий рот. Он растерянно смотрел на капли собственной спермы, которые как роса покрыли его живот.
— Пойдем в ванную, — тронула она за плечо своего нового любовника.
Приободренный Сергей поднялся на ноги и прошел следом за ней в малахитовую ванную комнату, поражающую размерами джакузи. Марта открыла позолоченный кран и пустила воду, величественно села на дно ванны и велела:
— Вымой меня.
Сергей с радостью откликнулся на ее предложение, взял в руки мочалку и душ. Началось омовение. Почему-то он почувствовал себя слугой Клеопарты, которому вменялось в обязанности купать царицу. Ему нравилось водить по бархатистой коже мочалкой, оставляя на ней благоухающую пенку. Иногда Сергей позволял себе дотрагиваться рукой до нежных грудей Марты. Вода набралась наполовину и скрыла под собой прекрасную розу. Мужчина намылил руку и опустил ее в воду, на ощупь отыскал лепестки и провел пальцами по расщелине. Марта на ласки отозвалась тихим всхлипом.
— Иди сюда, ко мне, — позвала она.
Мужчина залез в теплую воду, лицом к ней, взял ножку и бережно принялся ее массировать.
— Знаешь, давно у меня не было таких, как ты, — разоткровенничалась Марта, разомлевшая от массажа.
— Каких? — полюбопытствовал Сергей, не прерывая приятных поглаживаний.
— Которые подчиняются, не теряя при этом моральный облик.
— Зачем тебе такие игры? — осмелился спросить гость.
— Эта долгая история, — отмахнулась она. — Может быть, когда-нибудь я тебе ее расскажу, — добавила она. — А теперь посиди спокойно минутку.
Заинтригованный Сергей замер и закрыл глаза, чтобы испытать все очарование сюрприза. Он даже не понял, что произошло, просто почувствовал обжигающую тонкую струю, бьющую ему в спину.
— Хляби небесные! Это жерло вулкана? Может мне уйти из жизни куда-нибудь еще, как бонзы третьего Рейха? А то, Вы, Марта можете осветить жизнь мужчины новыми смысловыми зарницами! Это что? Нервы итак ни в пизду, еще вы тут со своей куртуазностью!
Мужчина обернулся и увидел, как Марта, поставив одну ногу на борт ванны, мочилась ему на спину. Когда он повернулся, капли попали на его грудь и живот. Как зачарованный, он наблюдал за выражением лица этой странной женщины, которое выражало такую вселенскую страсть, что Сергей моментально забыл о своем унижении. Он доставил немыслимое удовольствие Марте, и это было сейчас главным. После примет душ и снова будет чистым, как слеза младенца. Когда струя угасла, мадам де Сталь пальцами довела себя до оргазма. Испорченную воду спустили и налили новую, и любовники, нежно обнявшись, лежали в теплой неге, чувствуя невероятное духовное сближение после всего пережитого. И Марта ему открылась...
— Знаешь, я поздний ребенок в семье. Родилась, когда моему старшему брату было 10 лет. Родители воспитывали его в строгости и за малейшую провинность избивали ремнем (папа был военный, отсюда и крутой нрав). Это сделало его озлобленным на весь белый свет. Когда родилась я, он возненавидел и меня, за то, что родители любили меня больше, чем его.
Впервые он избил меня, когда мне исполнилось 8 лет. Прямо в день моего рождения. Я разбирала многочисленные подарки, когда братец ворвался в мою комнату с ремнем наперевес и ударил несколько раз, пригрозив, что если пожалуюсь родителям, будет еще хуже. Я его боялась, и потому смолчала. Так продолжалось 8 лет, 96 мучительных месяцев. Он жил с нами и мучил меня, как только дела его шли совсем плохо, иногда просто без повода издевался до утра. Позже к истязаниям добавились и грязные вещички. Брат заставлял меня мастурбировать ему, а кончать он предпочитал исключительно мне в рот, заставляя глотать свое семя. С тех пор я ненавижу привкус спермы. Не выношу даже вида ее.
Она говорила все эти жуткие вещи таким обыденным тоном, будто рассказывала о смене погоды в городе. Сергей с похолодевшим сердцем слушал душевные излияния Марты и все крепче прижимал ее к себе.
— Я возненавидела всех мужчин, предпочитая с момента своего совершеннолетия истязать их. Когда появился интернет, я находила рабов там и вовсю мстила мазохистам за свою искалеченную судьбу. Теперь я не могу вступить в половые отношения, предварительно не избив мужчину, могу заниматься сексом только в позе наездницы. Предпочитаю доминировать над мужчиной и не выношу, когда они диктуют свои условия. Что еще ты хочешь спросить? — не глядя на Сергея, осведомилась она.
— А золотой дождь?
— Это уже мое личное предпочтение, — улыбнулась она. — Мне нравится делать это с мужчинами. Так я ощущаю все полноту своей власти над ними.
— Ты заставляешь их глотать... жидкость?
— Можешь остроумно жаловаться человечеству шестистопным ямбом. Кто, как пожелает, — засмеялась она, и, повернувшись, укусила мужчину за сосок. — Но с тобой, я полагаю, этот номер не пройдет, — лукаво посмотрела на него Марта.
— А где же этой изверг, твой брат, сейчас? В колумбийских джунглях у партизан? Или по горящей путевке в Аддис-Абебе? — спохватился Сергей узнать такой важный вопрос. Была б его воля, отправил бы, мерзавца вообще к праотцам.
— Я его убила, — пожала плечами Марта...
Не сочтите за труд оценить рассказ.