Прощаясь вечером с девушками, целуя, обнимая и благодаря их за доставленное удовольствие, я обратил внимание на пристальный лукаво-интригующий взгляд Светланы.
— Ну ладно, сказала она, мужчина ты хороший, мне нравишься, хочу сделать для тебя одно приятное дело.
Слушай: по долгу своей работы, ты понимаешь о чем я, мне приходиться сталкиваться иногда с очень оригинальными и удивительными личностями. Года два назад я встретилась и хорошо провела время в обществе очень интеллигентной и изысканной пары. Встреч было несколько.
Эта семья в твоем аристократическо-будуарно-декаданском эротическом стиле. Не скрою — были разные, несколько «необычные» шалости, эксперименты и радость от их осуществления, чувственность.
Пару месяцев назад я случайно встретила Инну, одного из супругов, так вот — она была по настоящему счастлива. Оказывается — они встретили и полюбили какую то прекрасную женщину, видимо одного с ними круга, которая и стала непосредственной участницей их «ночных забав». Супруги твоего возраста, какие — то научные работники, хотя точно не знаю, не скажу, не буду обманывать. Он вроде декан факультета в институте, по моему — в МИФИ.
— Ну, что, знакомить? — спросила прелестница. Я смущенно прошептал — да, конечно, непременно.
На утро попив кофе с Ольгой и Евгением на кухне я собрался в Москву. Побродить, повспоминать, ненадолго остаться наедине со своими мыслями. — Ты нас бросаешь, уезжаешь? — испуганно спросила Ольга. — Нет, мои дорогие, — ответил я, еду в Москву за новыми идеями и средством их воплощения.
Где то часа в два, когда я уже окончательно находился и многое вспомнил, позвонила Светлана и предложила встретиться в кафе «Шоколадница» на Мясницкой. — Ты особо не удивляйся, а больше поддакивай и постарайся произвести впечатление — напутствовала она меня перед входом.
В кафе мы и правда обнаружили милую и экстравагантную пару, дожидающуюся нас.
Мужчина, что меня крайне удивило, был — азиат, лет пятидесяти, не высокого роста, но очень плотный, с выступающим животом.
— Жагыпар Абаевич — представился он.
— Декан института — тут же влезла Светлана.
— Ну, что Вы, перебил он ее — всего лишь — старший преподаватель, доцент, МИФИ, факультет физико-технический.
— Мой муж — казах, — пришла на помощь супругу сопровождавшая его женщина, приехал учиться в Москву лет тридцать назад, да и остался по распределению насовсем.
— По — казахски — «Жагыпар» — означает — «родник», «ручей», но мы все его зовем — Жора, Жорик.
Самой ей было лет сорок пять, была она довольна симпатичная, брюнетка, худощава, выше среднего роста, что для женщины редкость. Да, и подстрижена была почти под мальчика, под полубокс.
— Я — терапевт, врач — сказала она, правда сейчас работаю на кафедре в одном из НИИ.
Светлана познакомив нас, быстро ретировалась, сославшись на «срочные» дела, а мы застыли в неловком замешательстве.
Жора быстро разрядил обстановку. — Света много о Вас рассказывала, так что мы вроде как уже давно знакомы, пойдемте к нам домой, мы живем неподалеку, пообщаемся, узнаем друг друга получше.
И действительно — жили они рядом, в нескольких шагах. В квартире Жорик сказал: — Игорь, мы знаем кто Вы, мы такие же, давайте без сантиментов. Я согласился.
Помыв руки и пройдя в зал, непринужденно смеясь и беседуя с Инной Сергеевной, я действительно погрузился в состояние умиротворения и неги. — Надо же — подумал я, какая то сплошная идиллия.
— Игорек, Вам — сюрприз — пропела Инна, Надя иди к нам — позвала она кого-то из дальней комнаты (надо действительно признать, что квартирка была не маленькая).
Увидев женщину вышедшую из комнаты я обомлел. Это действительно была красавица, лет 45—47 — ми, среднего роста, довольна полновата, с массивными, налитыми бедрами, большой, чуть отвисшей грудью, с длинной русой, изящно заплетенной косой и лучащимися серыми глазами.
— Наша радость и отрада — сказала Инна, интересно, что тоже врач.
Надя уселась на диван начав с любопытством разглядывать меня.
— Красивая у Вас бородка — сказала она через некоторое время — Дали?
— Я думаю все же ближе к кардиналу Ришелье, ну или к графу де ла Фер, к Атосу — ответил я смущаясь. Надо признать и голос у нее был певучий, какой-то древне-русский, с ярко выраженным ударением на букву «а».
Тем временем в комнату вошла Инна (она ходила на кухню готовить кофе) с подносом. Втроем мы начали пить чудесный напиток, лукаво переглядываясь и томно улыбаясь.
— А где же Жорик? — спросил я у Инны.
— Прихорашивается, сейчас будет — последовал ответ.
Комната в которой мы находились, была довольно большая, наверное в квадратах — метров тридцать. Диван, софа с другой стороны, столик, пара кресел. Мебелью она была явно не перегружена. На полу лежало несколько ковров, видимо турецких или туркменских, наподобие гимнастических матов в школе — один на одном. Было наверное — три или четыре ковра, но из-за большого ворса — они немного возвышались над полом.
Вошел Жорик в махровом халате и сел на диван рядом с нами. Инна подошла к окну и задернула портьеры, после чего включила свет и не громко музыку в музыкальном центре стоящем на столе.
— Вивальди, «Времена года» — сказала она мне.
— Пожалуй начнем — с мягким акцентом произнес Жорик — родник.
Надя встала с дивана, взошла на середину ковров и начала раздеваться под музыку, не много переминаясь ногами в ее такт. Сначала она сняла платье, оставшись в большом красном лифе и облегающих атласных трусиках того же цвета.
Томно покачиваясь под музыку она не спешно сбросила с себя бюстгальтер и вызывающе повела в нашу сторону довольно большими грудями с ярко красными сосками. Ее томный взгляд с поволокой, похотливая улыбка были направлены Жорику, напряженно сидящему на краю дивана со скрещенными ногами.
Я повернул голову в другую сторону и посмотрел на Инну. Большего восторга, предстоящего предвкушения и похоти, которых я увидел в ее взгляде направленным на раздевающуюся Надю — я не видел уже давно.
Тем временем Надя сняла трусики и осталась совсем голая, продолжая пританцовывать, как бы идя на месте, но с каждым шагом все больше расставляя ноги. У нее был большой, гладко выбритый лобок, не много отвисший. Я бы даже сказал — сильно лоснящийся, с довольно массивными багровыми, пропитанными прилившей кровью половыми губами.
Продолжая пританцовывать она все шире расставляла ноги, приподнимала груди, скользила руками по бедрам. При этом продолжала лукаво, с откровенной похотью поглядывать на Жорика.
Расставив максимально ноги, она начала тазом поддавать, подмахивать вперед в такт музыке, постепенно отклоняясь назад.
Инна бросилась с дивана на поддержку женщине, ласково взяла ее за лопатки и крупные ягодицы, помогая ей встать на гимнастический мостик, при этом плотоядно улыбаясь. Продолжая правой рукой поддерживать Надю под ягодицами, левую она положила на толстый лобок, не спеша его лаская и поглаживая.
Разминая чувственную плоть и готовя красивую женщину к предстоящим наслаждениям, Инна не спеша провела правой рукой партнерше по животу, коснулась пупка, поласкав его средним пальцем, вернулась опять к выбритому лобку, покружила по внутренней стороне бедер, поздавливала их и наконец — протянула пальцы к отвисшим половым губам перевозбудившейся вагины.
Убрав левую руку от задницы, Инна уже двумя руками развела створки влагалища Нади как можно шире, как бы демонстрируя нам товар и при этом залилась похотливым смехом.
Приподнявшись, Инна нависла над красивым телом, максимально развела пальцами левой руки створки влагалища и начала очень быстро массировать клитор выгнувшейся женщины, время от времени погружая пальцы глубоко во влагалище и теребя половые губы.
Мы не видели лица Нади, но от того, что она начала резко поддергивать лобком вверх — поняли, что действия Инны были...