Я ненавижу и не понимаю математику и физику. Это я понял давно. Но сейчас это ощущалось ещё острее. Завтра экзамен, а я ни сном не духом. В раздражении отбросив учебник, я включил компьютер. В коридоре послышался звук открываемой двери.
- Илюша, ты дома? - маман заглянула в комнату.
- Угу.
- Ел?
- Угу.
- Какой богатый словарный запас.
- Угу.
Пожав в плечами, она удалилась. По всем приметам у неё появился ухажер. Именно в такие периоды она становилась гиперобщительной, беспричинно весёлой и удручающе заботливой. Отца она выгнала из-за его пьянства уже очень давно, и я его не помнил. Я понимал, что ей кто-то нужен, и никогда не чинил препятствий её поискам. Но она никогда не показывала мне претендентов. Только раз я случайно увидел её с каким-то мужиком, но даже мнения не успел о нём составить. Обычно периоды её влюблённости длились от недели до трёх месяцев. О встречах и расставаниях она не рассказывала, а я не спрашивал. Не то чтобы мне это было неинтересно. Просто после того, как она случайно узнала о том, что я гей, между нами было заключено негласное соглашение - не лезть в личную жизнь друг друга. Она застукала нас с моим одноклассником в самый разгар наших сексуальных утех. Отреагировала она на это, на удивление, спокойно. Более того, из её уст не прозвучало ни одного слова на эту тему. Наши отношения ни капли ни изменились, разве что она перестала меня спрашивать, когда я познакомлю её со своей подружкой.
За ужином она серьёзно сказала:
- Илья, мне нужно кое-что тебе сказать. Я познакомилась с очень хорошим человеком, и он сделал мне предложение.
Тут мне следовало бы удивиться, но я спокойно констатировал:
- Я рад.
- Не похоже.
- Мам, это должно было когда-то случиться. Ты красивая, молодая (ей действительно было всего 36 лет, меня она родила в 18). Я удивлялся тому, почему это не произошло раньше. А радоваться по-настоящему я начну, когда познакомлюсь с твоим избранником.
- С чего ты взял, что я согласилась?
- Если бы это было не так, не было бы этого разговора.
- Ты прав, но я просто сказала, что подумаю. Мне бы хотелось вас познакомить, выслушать твоё мнение, а потом принять решение.
- Спасибо, что подумала обо мне. И я не каждому отдам такую замечательную маму.
Она чмокнула меня в щёку:
- Льстец. Как насчёт завтра? Я приглашу его на ужин.
- Завтра экзамен, но к вечеру, надеюсь, я уже приду в себя.
Экзамен я сдал чудом, точнее силой своего обаяния. Пожилая преподаватель, принимавшая у меня экзамен, очень ценила вежливость и воспитанность. А это всё про меня, поэтому я был её любимчиком. Когда я присел к столу, она как бы невзначай положила ручку на один из билетов. Это могло что-то значить, и я вытащил билет из-под ручки. Так и есть, по одному вопросу я недавно писал реферат, второй был настолько простой, что надо было быть полным идиотом, чтобы не ответить на него. И как результат - высшая оценка по предмету, который я рассчитывал сдать с раза эдак пятого. Благодаря этому весь день у меня было отличное настроение. Не испортилось оно, и когда я открыл дверь молодому симпатичному мужчине - видимо, тому, с кем нам предстояло ужинать.
- Илья, - я первым протянул руку, предполагая, что он сейчас смущён сильнее моего.
Он действительно молодо выглядел, и я подумал, не ступила ли моя маман на пугачёвскую стезю.
- Сергей, очень приятно.
- Мне тоже, проходите.
Я уже повернулся, чтобы проводить гостя в дом, когда фраза Сергея заставила меня развернуться обратно:
- А это мой сын, Кристиан.
Из-за спины отца вышел парень и протянул мне руку:
- Удобней Крис; мой дедушка немец, вот и мучаюсь с именем, - видимо, эту фразу он произносил довольно часто.
Жизнь приучила меня скрывать свои чувства, вот и в этот раз я легко справился с удивлением от этого группового посещения и абсолютно спокойно сказал:
- По-моему, отличное имя. Для моего не придумали приемлемого сокращения, поэтому - Илья.
Мы прошли в комнату, где маман хлопотала с сервировкой стола. Они поздоровались.
- Так как здесь намечается что-то вроде смотрин, я подумал, что должны присутствовать все участники.
Фраза Сергея мне понравилась, он не юлил, не пытался строить из себя "своего парня". Просто был самим собой. "1:0", - подумал я и стал более внимательно разглядывать возможного брата. Это был симпатичный парень, немного выше меня, но более накачанный. Светлые волосы, очень светлые, скорее янтарные, чем зелёные, глаза, и при этом чёрные как смоль брови и ресницы. На меня он не обращал никакого внимания, видимо, смущение было свойственно и качкам-спортсменам. "С этим придётся нелегко, натурал в квадрате!" - размышлял я, пока все рассаживались вокруг стола. Я сходил за блюдом с пловом.
- Потрясающий плов. Ты прекрасно готовишь, - расшаркался перед маман Сергей, когда все уже ели и судорожно искали тему для разговора.
- Это Илья готовил. Для гостей всегда готовит он, если найдёт в себе силы преодолеть свою врождённую лень.
- Это не совсем так. Я готовлю, когда у меня есть настроение, - парировал я.
- Я был в Узбекистане, пробовал много разных видов плова и могу засвидетельствовать, что этот плов даже вкуснее тех.
- Спасибо, именно там меня и учили готовить, - скромность и смущение мне не были присущи, готовить я любил и, главное, умел.
- Мы двенадцать лет прожили в Ташкенте, - пояснила маман.
И пошёл разговор, в котором люди пытаются больше узнать друг о друге и составить определённое мнение о собеседнике. Только один Крис не принимал в нём участия. Трудно было определить, из-за отсутствия интереса к предмету или из-за застенчивости. Судя по тому, как он пытался продырявить взглядом свою тарелку, это скорее было второе. Что касается Сергея, он мне реально понравился. Открытый, весёлый, без закидонов. Оказалось, что он даже немного старше маман, просто хорошо сохранился. Многие мужики его возраста, махнув на себя рукой, толстели и лысели. Он же был ухожен и подтянут. У него было неплохое чувство юмора, никакого позёрства, и, главное, он не старался выглядеть лучше, чем он есть на самом деле. О Крисе мнение у меня не сложилось.
После моего одобрения маман приняла предложение Сергея, и они назначили дату свадьбы. Оставался один вопрос, по которому мы не могли прийти к соглашению: кто где будет жить. Я хотел, чтобы маман переехала к Сергею. Крис сказал, что этом случае он переедет в общагу. Он был на год старше меня и учился в другом институте. Складывалась тупиковая ситуация, и, как всегда, уступил я. Сергей переехал к нам.
Я надеялся, что Крис не будет к нам таскаться, но меня ждало разочарование. Сергей, как любящий отец, заставил его дать обещание, что он будет появляться у нас не реже, чем два раза в неделю. На это время я мог бы куда-нибудь сматываться, но он приходил, когда ему заблагорассудится, и мы постоянно сталкивались. Если честно, это я был зол на него. Я постоянно и, что странно, без всякой причины накручивал себя против него. Он же, напротив, всегда был приветлив и, когда у него прошло первое смущение, оказался нормальным парнем и интересным собеседником. Постепенно наши отношения стали более ровными. Мы даже стали встречаться вне дома. Ходили на концерты, в кино.
Он занимался плаванием и однажды позвал меня в бассейн. Я уселся на трибуне и стал разглядывать парней в плавках. По-моему, у пловцов самые гармонично развитые фигуры среди спортсменов. Я любовался атлетическими телами, когда в проёме раздевалки появился Крис. И я понял, что пропал. До сих пор мне, безусловно, нравилось его лицо, его ум, но я знал, что он абсолютный натурал, хотя с девушками я его не видел. От Сергея я узнал, что с девушкой Крис расстался и после этого даже не пытался с кем-нибудь замутить. У меня были натуралы, но не с собственным же, пусть и не родным братом этим заниматься. И всё же я не мог оторвать глаз от этого божественного тела. После заплыва он подошёл ко мне. Чтобы не выдать себя, я опустил глаза и пулей вылетел из бассейна.
После этого случая я старательно избегал встреч с ним. Мы больше никуда не ходили, а если он заставал меня дома, я быстренько собирался и под предлогом неотложных дел сматывался. Видимо, Крис решил, что так долго продолжаться не может, и явился объясниться со мной. Это я понял из его первого вопроса, когда он пришёл ко мне.
- Что я тебе сделал? - он стоял в дверях, снимая куртку.
- Ты это о чём? - я сделал вид, что не понял, о чём идёт речь.
- Не валяй ваньку, ты же меня избегаешь. Побежал ещё в бассейне и продолжаешь бежать сейчас. Объясни, что я не так сделал.
- Не могу сказать, - и тут я решился, - могу сделать!
Я шагнул к нему и прижался губами к его губам. На секунду мне показалось, что он отвечает. А ещё через секунду сокрушительный удар в ухо отбросил меня к двери, где я со всего маху поздоровался с косяком и отключился.
пришёл в себя от резкого запаха. Вокруг стояли люди в белых халатах. В моей голове рота барабанщиков вовсю отбивала дробь.
- Что произошло?
- Это Вы нам объясните, что произошло? Мы Вас нашли у открытой двери без сознания.
Барабанщики решили передохнуть, и я вспомнил сцену поцелуя. Значит, Крис смылся. Офигенный финал признания в любви.
- Я не помню. Кажется, я поскользнулся, полетел, и посадка была не лучшей в моей практике.
- Не складывается картинка, если только вы не падали рикошетом. Ваше ухо похоже на большой и красный пельмень, а стукнулись вы противоположной стороной лица.
- Красных пельменей не бывает. Может, и рикошетом, у меня не было времени высчитывать траекторию полёта.
Бригада рассмеялась.
- Так тут никого не было? А кто "скорую" вызвал?
- Я был один. А вас кто угодно мог вызвать - сами сказали, дверь открыта была.
- Может, и так. Вы один живёте?
- Нет, с родителями, они на работе.
- Мы должны забрать Вас в больницу.
- Минутку. Максимум, что у меня может быть, это сотрясение мозга. И, насколько мне известно, оно лечится покоем и лежачим режимом. Все эти медикаменты у меня есть в наличии, так что, таская меня в больницу и обратно, вы сами нарушите процедуру лечения.
- С Вами весело, молодой человек, - вся бригада опять рассмеялась, - только не всё так просто. Из уха течёт кровь, Вас надо обследовать.
Я сдался.
Меня положили на носилки и спустили к машине "скорой помощи". Записку я не оставил. Если всё будет нормально, зачем беспокоить маман и Сергея.
Уже в больнице мне пришлось позвонить. Обследование показало какой-то разрыв чего-то там. В медицинских терминах я не силён, но по виду врача я понял, что дела у меня не фонтан.
- Мам, только не пугайся. Я в больнице, ударился головой. Всё нормально, только врачи домой не отпускают.
Мать запричитала и уже через час была у меня в палате. Мне удалось её убедить в том, что ничего страшного не произошло и что у меня ничего не болит. Но врач, видимо, был другого мнения на этот счёт, и меня оставили в больнице на неделю. Сергей и мама навещали меня каждый день, а вот Крис не появлялся. По словам мамы, он позвонил и сказал, что он на практике где-то в другом городе. Но я-то знал, что он не может быть ни на какой практике в середине семестра.
В один из вечеров я уже собирался засыпать, как дверь открылась. В палату вошёл Крис.
- Привет, Илья. Как ты?
- Твоими молитвами! - я отвернулся к стене.
- Прости меня, я не хотел. Всё произошло неожиданно, и я просто среагировал. Я не знал, что ты гей. Я к этому нормально отношусь, но я натурал, и твой поцелуй... В общем, прости!
- Что ж ты не появлялся? Придумал какую-то практику.
- Я боялся, что изувечил тебя. И я могу уйти, если моё присутствие тебе неприятно.
- Вали. Счастья тебе, береги себя.
- Чёрт, ну ты мог тогда хотя бы спросить. Не пришлось бы валяться в больнице.
Я подумал, что он прав, и повернулся к нему лицом.
- Да, я свалял дурака, и теперь не знаю, как себя вести.
- Давай забудем. Мы неплохо ладили, и пусть всё останется, как было, - он протянул руку.
Давай, - я руку пожал, - тем более что у меня нет выхода. Мы же всё-таки семья, и, если поссоримся, возникнут ненужные вопросы.
Я выписался из больницы и вернулся домой. Крис приходил к нам как обычно, и, как обычно, я старался с ним не видеться. Не то чтобы я был зол на него, просто каждая наша встреча рвала мне душу. Я конкретно влюбился, и единственным способом избавиться от этой бесперспективной привязанности было завести новую. Это у меня не получилось. Крис с раздражающей постоянностью возникал у меня в голове. Но это не мешало мне встречаться с парнями.
Особую настойчивость проявлял мой однокурсник Вадим. Он лип ко мне, как репей, а я особо не сопротивлялся. Вадим был красив, умён, и его внимание льстило мне. Если бы не глупая привязанность к Крису, я был бы счастлив с Вадимом. Мы стали практически неразлучными друзьями, и образ Криса стал всё реже возникать в моём мозгу. Я перестал сбегать, как только он переступал порог нашего дома. Я был весел, охотно с ним общался, но стал замечать, что Криса это не радует. Он хмурился, отделывался короткими фразами, а то и вообще молчал. Я приписывал это тому, что его отношение к геям было не таким уж нормальным, как он об этом заявил в больнице. Видимо, я был ему неприятен, но я ничего не мог с этим поделать. Только оброненная им как-то фраза поставила всё на свои места. Точнее запутала всё ещё больше.
У меня были два билета на убойную премьеру, но Вадим не смог пойти. И, чтобы не идти в одиночку, я предложил Крису пойти со мной. Неожиданно разозлившись, он отрезал:
- Что, твой милый занят? Неужели Вадичка заболел?
- Нет, он просто занят, - ошарашенно ответил я.
Мы учились в разных институтах, посещали разные увеселительные заведения, и домой я его не приводил. Возможно, Крис нас мог где-то видеть вместе, но откуда он узнал имя парня? Он что, ревнует?
- Так ты пойдёшь?
Он на минуту задумался, потом, видимо, пересилив себя, сказал:
- Извини, я сегодня на всех кидаюсь. Может, кино - это то, что надо.
До кинотеатра было недалеко, и по дороге я как бы невзначай поинтересовался у Криса, откуда он знает Вадима.
- Мы в одном бассейне занимаемся, только он прыжками в воду.
- И с чего ты сделал вывод, что он мой?
- Он сам мне сказал.
- Что, вот так просто подошёл и сказал?!
- Нет, он отвёл меня в сторону и спросил, есть ли у тебя кто-нибудь. Я сделал вид, что не понимаю, о чём идёт речь. Тогда он открытым текстом сказал, что хочет с тобой замутить, или как у вас там это называется. Я сказал, что не лезу в твои дела. А дня через три он мне шепнул, что у меня брат - это что-то.
- Вот гад! Он ещё и сплетни распускает!
- Ну ему же надо было перед кем-то победой похвастаться.
Я подумал, что мне предстоит серьёзный разговор с Вадимом.
Фильм оказался так себе, несмотря на то, что Брюс Уиллис мне всегда нравился. Особенно своей ироничной ухмылкой. Но, как часто это бывает с франшизами, продолжение всегда хуже начала.
Когда мы возвращались, уже совсем стемнело. Крис предложил срезать, и мы свернули в переулок. И я даже не удивился, когда из-за дерева вышло четверо парней. Расклад был ясен с самого начала, поэтому я шепнул Крису:
- Ждать не будем, бьём первыми и сматываемся, нам с ними не справиться.
Я прыгнул и сбил на землю ударом ноги в голову одного из парней - по виду, заводилу. Крис, быстро оценив обстановку, одним ударом вырубил ещё одного. Зато двое других оказались не робкого десятка и явно подготовленными. Убежать нам не удалось. Пока мы пытались разобраться с оставшимися, вырубленный мной заводила пришёл в себя. Откуда-то появилась бита, и я увидел, как в замедленной съёмке, как он бьёт Криса этой битой по голове. Невероятная ярость овладела мной, и я услышал, как хрустнула рука парня, с которым мы сцепились. Он взвыл от боли, и вся свора поспешила убраться.
Я бросился к Крису и упал возле него на колени. Обхватив его голову и укладывая её себе на колени, я почувствовал липкую кровь у себя на руках. Слава Богу, я не впал в панику. Врач "скорой", которую я немедленно вызвал, потом сказал, что всё решали минуты. Я позвонил, схватил Криса на руки и побежал в сторону проспекта - туда, где нас легче было увидеть.
Я всё делал, как робот, эмоции стали захлёстывать меня, когда я уже был в приёмном покое, а Криса увезли куда-то на каталке. Я раньше никого из родных и близких не терял, и перспектива того, что с Крисом произойдёт самое страшное, раскалённой сталью жгла моё сердце.
Я редко плачу. Была пара случаев, когда, расставшись с очередным парнем, я запирался у себя в комнате и плакал. От сожаления, от обиды... не знаю от чего. Сейчас это было другое. В глазах стояла картина, как бита опускается на голову Крису, потом стоп-кадр, и всё по новой. А в душе эмоции сплелись в такой клубок, что я не мог сосредоточиться, больно мне от того, что это именно Криса ударили, или от того, что я не смог помочь ему тогда, или от того, что не могу помочь ему сейчас. И слёзы самопроизвольно текли из глаз, не принося облегчения.
Передо мной опустился на корточки Сергей, молча тыльной стороной руки попытался остановить этот водопад. Бесполезно.
- Илюша, - он впервые меня так назвал, - сказали, как он?
Я отрицательно помотал головой, я не мог выдавить из себя ни звука. Мне казалось, открой я рот, и больничный коридор содрогнётся от крика. Сергей встал, пошёл к окошку регистратуры.
Тут примчалась мама. Обычно в её присутствии мне всегда становилось легче, вне зависимости от ситуации. Своей непосредственностью, неспособностью хотя бы на минуту перестать говорить она вызывала у меня внутреннюю улыбку. Сейчас же её появление оставило меня равнодушным. Я даже не встал навстречу врачу, вышедшему поговорить с нами. Я просто боялся того, что услышу самое страшное. Я безучастно сидел, и слёзы всё так же текли по лицу. Когда мама и Сергей вместе с врачом подошли ко мне, я даже не шелохнулся. Я, как сквозь вату, услышал, что состояние Криса удалось стабилизировать, потом что-то про покойника, на которого я похож, про затянувшийся шок... Я послушно дал накормить меня каким-то лекарством, так же послушно встал и пошёл к выходу.
Осознанно я стал воспринимать окружающий мир только наутро. Под воздействием лекарств я заснул, а проснувшись, понял, что боль стала сильнее. Раньше её, возможно, притуплял шок.
Я стал судорожно одеваться. На кухне был только Сергей.
- Есть какие-нибудь новости?
- Плохих точно нет, а по телефону мне ничего не сказали. Сейчас поеду к нему.
- Я с тобой!
- Подожди. Сядь, кофе выпей с бутербродами. Сейчас ты немного успокоился, расскажи, что там произошло.
Время пришло, мне надо было выговориться. Я всё рассказал. Почему-то мне важно было рассказать не про само событие, а про то, то я чувствовал. Сергей внимательно выслушал меня и, как любой психолог (а именно им он и работал), подвёл итог:
- Ну, всё ясно. Стресс. Твоя возможная потеря. Но твоё вчерашнее поведение невозможно объяснить только этим. Это был психологический коллапс. Неужели ты так привязался к Крису?
Как бы мне хотелось ему всё рассказать. Но впутывать Криса было нельзя.
ожиданиям, нас пустили в палату, где лежал Крис. Весь в бинтах, он хорохорился и утверждал нас в том, что кость у него крепкая, железной трубой не перешибёшь, не то что какой-то там битой.
Сергей, успокоенный, ушёл на работу. Мы остались вдвоём. Я молчал. Слова типа "Как мы им вчера..." были не в моём стиле. А Крис лежал и задумчиво смотрел на меня. Я встал.
- Пойду я. Знаешь, не знаю, извиняться или нет, что не смог тебе помочь. Я просто бы не успел. Но чувство вины не даёт мне покоя.
- Ты ни чём не виноват, и, если бы ты мог ещё побыть тут, я был бы тебе благодарен за это.
Я сел и уткнулся взглядом в уголок одеяла. Потом поднял глаза и встретился взглядом с бездонными светлыми глазами. Я не мог ошибиться, это был взгляд любви, с небольшой усмешкой, но явно любви.
На этот раз я решил действовать осторожней. Собравшись с силами, я выдохнул:
- Я хочу тебя поцеловать...
На этом мой запал пропал, и я снова опустил голову.
- И чего ты ждёшь?
Я несмело приблизился, прижался губами к его губам, и - о, чудо! - он мне ответил. Поцелуй наш длился так долго, что я еле разогнул затёкшую спину. Мне казалось, что это наш первый и последний поцелуй, и мне хотелось продлить его.
Я почти грохнулся на стул.
- И что это было?
- Вообще-то этот поцелуй должен был состояться в том переулке. Если бы не эти уроды...
- Стоп. Что за стремительная метаморфоза? То в ухо, то на тебе...
- В ухо - это от неожиданности. Я давно мучаюсь. Сначала не мог сам себе признаться в этом, потом признался. Потом решал, что делать. Потом ты. Потом этот Вадичка.
- Так ты предложил свернуть, чтобы поговорить?
- Да, я хотел определённости. Я больше не мог наблюдать то, как вы хороводитесь с Вадимом.
- А чего ты ожидал? Что я потихоньку буду засыхать от любви к натуралу-боксёру?
- Так, значит, у тебя всё? - янтарный взгляд погас.
- Дурашка! - я с радостным стоном вновь припал к этим волшебным губам.
- Как у тебя всё просто: вчера Вадим, сегодня я, - он осторожно отстранил меня от себя.
- Всегда только ты. Знал бы ты, что я вчера в приёмнике пережил.
- "У вас очень чувствительный брат", - передразнил Крис интонацию врача. - Знаю, солнышко, знаю. Поэтому решил сегодня поставить все точки над "и", чтобы больше не мучить ни тебя, ни себя.
Моё состояние эйфории резко сменилось унынием.
- И как нам быть? От всех скрывать?
- Ну, отцу я пару дней назад всё рассказал. Не конкретно про тебя, а вообще. Он к этому отнёсся как психолог. По крайней мере, хуже наши отношения не стали. А твоя мама в курсе?
- Давно. И открою тебе тайну: она обо мне рассказала твоему отцу, чтобы потом это не стало проблемой для него.
- Мой папик мудрый человек, он не станет форсировать события. Поэтому мне ничего и не сказал.
- И что дальше?
- Если ты уверен в том, что я тот человек, который тебе нужен, переезжай ко мне, мы и так много времени потеряли.
- Да, события развиваются стремительно... Ещё вчера я молился о том, чтобы ты выжил, а сегодня...
- Так что ты решил?
- Дождусь твоей выписки и перееду, а то вдруг тебя опять по голове ударят, и ты передумаешь.
Крис засмеялся и привлёк меня к себе. Я удобно устроился возле него, положив голову ему на грудь. Мы не заметили, как заснули.
Проснулись мы от чьего-то присутствия. Мама в обнимку с Сергеем, улыбаясь, смотрела на нас. От неожиданности я вскочил и, протирая глаза, сказал:
- Сморило от всех этих волнений.
Крис даже бровью не повёл. Сергей же понимающе усмехался.
До выписки Криса оставался один день, и я решил наведаться к нему в квартиру, чтобы навести там порядок. По разбросанным вещам, немытой посуде и толстому слою пыли было видно, что здесь живёт одинокий парень, никак не помешанный на чистоте. Я заканчивал уборку, вешая новые шторы, когда в замке повернулся ключ. От неожиданности я дёрнулся, стремянка накренилась, и я угодил прямо в объятия Криса.
- Вот это встреча! Захожу домой, а на меня с неба падает красивый парень. Может, повторим?
- Тебя же завтра должны были выписать?
- Им койка понадобилась, а я в порядке. Вон даже парней с неба на ходу ловлю, - он удивлённо огляделся. - Да ты волшебник. Так хата только при отце выглядела, а это требует вознаграждения.
И снова его ласковые губы начали нежно порхать по моим... Я ни с кем так потрясающе не целовался. Парни считают, что чем глубже они засунут свой язык в твою глотку, тем это будет круче. А Крис как бы пытался через поцелуи передать мне всю свою нежность, трепет обладания.
Я так погрузился в эту ласковую негу, что не заметил, как оказался на кровати. Не отрываясь от моих губ, не торопясь, он стал снимать с меня одежду. Впервые я чувствовал себя во власти любимого человека. Обычно я проявлял инициативу и делал то, что хочу, ну, хотя бы потому, что мне постоянно попадались пассивы. Сейчас же я просто отдавался на волю волн.
Меня не смущало то, что я был уже полностью обнажён, а Крис даже рубашку не снял. Он медленно с той же нежностью исследовал мою шею, грудь, живот. При этом он так же незаметно для меня снял с себя одежду, лишь на минуту оторвавшись, чтобы снять джинсы. Я пытался взять инициативу на себя, но Крис мягко дал мне понять, что этого делать не стоит. Моя плоть оказалось в чём-то влажном, и тут уже в ход пошёл язык. Я, уже не сдерживаясь, застонал. Когда же он применил "вертолёт", я, чувствуя приближение оргазма, запустил руки в его волосы и попытался умерить пыл его ласк.
Удивительно, как без слов, одними прикосновениями мы объяснялись с ним. Не знаю откуда, но я понял, что он хочет, чтобы я кончил. Это было тем проще, что последние минуты я еле сдерживался. Я никогда так долго и с таким наслаждением не кончал.
А Крис не прекращал свою игру. Переместившись на мои бёдра, он положил меня набок, и я почувствовал его язык на своём сакральном отверстии. Было так хорошо, что у меня было только одно желание: чтобы это никогда не заканчивалось.
Не говоря ни слова, он откуда-то достал гель и вопросительно посмотрел на меня. Я молча кивнул. Прохладная жидкость растеклась по моей расщелине. Палец Криса нежно и настойчиво стал прокладывать себе дорогу в моё тело. Когда на месте пальца оказалось нечто большее, я дёрнулся и сжался.
- Презик...
- Мы вместе тест сдавали, или у тебя кто-то был? - ласковый шёпот успокоил меня.
В ответ я расслабился, и что-то совсем немаленькое проникло в меня. Неизбежная боль была настолько кратковременной, что я её практически не заметил. Присутствие инородного тела во мне раньше не вызывало у меня каких-либо эмоций. Я просто терпеливо дожидался того, когда мой партнёр получит то, что ему нужно, и отвалит. Да и было это всего пару раз. Но сейчас чувство наполненности, ощущение слияния с Крисом вызвало у меня бурю эмоций. Его оргазм принёс мне чувство полного удовлетворения, несмотря на то, что я не кончил.
Я подумал, что за всеми этими ласками я так и не увидел Криса абсолютно обнажённым. Я повернулся. Закрытые глаза, лёгкая счастливая улыбка... Я с ума сойду от этих чувственных влажных губ. Я слегка прикоснулся к ним, и они ожили. Вновь поцелуй, от которого заходится сердце. И теперь я в роли рулевого.
Я включил всю свою фантазию, но особых усилий не потребовалось. Я повторил всё, что проделывал со мной до этого Крис, кое-что добавив от себя. И снова не нужно было слов.
Лёгкими поцелуями и покусываниями я добрался до его чресел. Приподняв мускулистую ногу, я легко проскользнул к заветному отверстию. Оно было такое маленькое, что мне потребовалось приложить немало усилий для того, чтобы сделать его мягким и податливым. Забавно было наблюдать за тем, как колбасило Криса от моих прикосновений. Он выгибался, постанывал, призывал Бога. Было впечатление, что он "постился" года два.
Закинув его ноги себе на плечи, я вошёл в него. Мощная струя его спермы ударила из Криса, достигнув подбородка и залив его гладкую мускулистую грудь. От неожиданности я не сдержался и тоже кончил. Два протяжных стона слились в один.
Когда всё было кончено и мы устало лежали, крепко обнявшись, я ласково и, наверное, банально сказал:
- Мне было очень хорошо, так, как ни с кем не было, - и это была чистая правда.
- Мне не с чем сравнивать, но после такого и умереть можно, - Крис почти мурлыкал.
- Как это? - я удивлённо приподнял голову.
- Ну, девушки не в счёт, то вообще наказание было!
- Мне гордиться или рвать волосы на голове?
- Гордись, гордись! Ты сегодня распечатал лампу с джинном.
- Ну, я думаю, что джинн себя ещё покажет!
- И немедленно!