Но я не смог забыть его, да и мне не дали. Уже третьего дня ко мне заявилась Шурочка, потребовав, чтобы я пошел с ней к друзьям. Я попытался отказаться, но она меня уверила, что взрослый парень рядом с ней - это то, что надо. (Забыл рассказать, но Шурочка просто "тащилась" как она сама говорила, от парней, свободных в своем выборе.) Да и со Славиком свести меня - была ее идея.
Мы сидели в дворике, пили пиво, болтали, когда раздался телефонный звонок.
- Здравствуй, Лёва. - Приветствовал меня долгожданный хрипловатый баритон, и я чуть мобилу не выронил.
- Извини, ты запамятовал. - Обиделся, было, я. - я - не Лёва, а Николай.
- Нет, ты именно Лёва. Львенок мой. - Славик смеялся. - Где, в дворике сидите?
Я с укоризной смотрел на Сашку, но ей уже все было пофиг. Пива девочка, пила немеряно, и вскоре ее язык заплетался. Домой девчонку отвезти следовало. Поэтому я все же сказал, что мы в дворике. Скоро подкатил Славик. Ребята, не привыкшие видеть такую двухколесную красоту - обступили "Ямаху" Славика, которая им, (да и Славику), была выше пояса. Но, на просьбы покататься - он отвечал отказом. Оставив для ребят десяток литров пива, он приказал мне брать Сашку под руки, и усаживать между нами. Девчонка слабо упиралась, но потом согласилась с доводами. И мы поехали. Изначально я затолкнул Сашку к ней домой, а потом вышел к Славику.
- Ну, че, львёха, поехали кататься?
Я попытался было воспротивиться, но Славик прижал меня к стене, рассказывая, как он по мне скучал, как хотел... Я ощутил возбуждение.
- Поехали, короче! И - не выпендривайся! - Вскоре мы оказались у него дома.
Пиво, холодные закуски, недолгий приятный разговор, и...
- О, зараза малая! - Он бушевал. - И не обижайся, что так тебя называю! Голос... Голос - на сцену просится, а ты...
- Рядом с тобой я петь не буду. - Упрямо гундосил я. - И, не проси!
- Коленька, милый мой птенчик... - Славик сел рядом со мной на колени. - Ну, не гробь себя!.. У тебя же - талант!.. Над тобой никто и никогда не работал, но...
- Работали. В детстве. Школа, пионерлагеря... Я пел. Но...
- А гитара? Я же видел, что с трудом сдерживаешься, чтобы не играть. - Славик сунул мне гитару. - Ну?..
Я, отвыкшими пальцами перебирал по струнам, взяв два неумелых, забытых аккорда... И расплакался. Впервые, за те 12 лет, что прошли - я позволил своей боли взять вверх.
- Нет меня больше как музыканта. - Пытаясь остановить слезы - я залпом выпил бокал пива. - Нет. Похоронил я себя!
Славик участливо обнимал меня за плечи, а я, словно в каком-то дурмане - рассказывал.
- Было нас три друга. Три пацана, что решили сделать свою группу. Голос - мой, гитара - тоже. Один на барабанах, один на клавишах... И все бы было нормально... возможно, если бы мы не стали отращивать волосы. Имидж был тогда такой. Мой отец, пьяное вечно пугало - уже тогда на меня как на девчонку смотрел. А потом - и вовсе проходу не давал. Я отбивался, терпел, старался не тревожить мать, которой от этого ублюдка тоже доставалось... А потом все пошло в тар-тарары. Лешка - спился, и скололся. Не знаю, сманили, что ли... Андрюха... - Голос сел.
Я вспомнил эти больные глаза, осипший голос, и рассказ, что поверг меня в шок. А потом - и ванну, наполненную горячей водой, и рев, навзрыд, и гора таблеток. Мы тогда еще, помню, боролись. Я ударил его, пытаясь выбить дурь, а он выставил меня за дверь. В его прощальной записке он просил, чтобы наша музыка навсегда осталась с ним. Я положил в могилу гитару. Дома напился в зюзю, и не смог воспротивиться отцу, когда он своим телом прижал меня к кровати...
Славик не целовал меня, не лез с расспросами. Просто сидел рядом, и курил. Я тоже курил, как подорванный. Наконец, боль схлынула, и Славик посмотрел на меня.
- Вот почему ты не поешь?.. - Я кивнул. - А мужиков как, после этого случая любишь?
- Знаешь... - Я махнул рукой. - Как-то само собой вышло. Не было после этого каких-то догм, препятствий... Я с катушек слетел. Ебался со всеми подряд. С пацанами, с девчонками... а потом, как-то успокоилось. Познакомился с парнем своего возраста... Мне тогда уже 18 было. Начали общаться. Он пригласил меня к себе, а потом... В общем - он подложил меня под всех своих друзей. Да я и не прочь был. Ответил... Всем. А потом... - Я, смутившись, махнул рукой.
Совершенно чужому человеку я рассказывал свою жизнь, впервые, наверное, чувствуя понимание и желание как-то сгладить боль. Славик кивнул:
- Ну, что потом?
А потом был ад. Я неопределенно дернул плечами, но Славик умело, и как-то совсем по-дружески разговорил меня, узнав, как я две недели пробыл на даче у одного пацана, будучи его цепным псом.
- Тфу ты!.. Страсти какие рассказываешь! - Славик рассмеялся, но, как-то невесело. - А потом?
- Потом... - Об этом мне неловко было говорить, но, раз уже пошел вечер секретов и откровений, то почему бы и нет?
- Потом я просто снимался. По-глупому как-то, неумело. Когда секса хотел - просто на дорогу выходил. Длинные волосы, одёжка стильная... Меня за девчонку издали принимали, останавливались. Кто - брал, кто на фиг посылал, кто - бил... а потом - армия...
- И тебя взяли?
- А я скрывался. Я ведь не гей, Славик. Это геи - как женщины... А я - пидорас приученный, сломленный.
- Эт ты мне прекрати. - Он погрозил кулаком у меня перед носом. - Но все же как ты там?
- Я - пацан сильный, Слав. - Я смотрел на него. - Не было больше таких моментов, что я постоять за себя не смог. Да и, как ты понимаешь, скрываться уметь надо. Это здесь, дома, я могу фривольность позволить. А там, на границе...
- Все одно - нытик ты. - Я взорвался. Славик, изначально выслушавший меня - теперь обзывался, дразнил...
- Знаешь... - Я едва сдерживал гнев. - Ты неправильно сейчас сказал. Очень неправильно. Прости. Я пойду.
Но Славик толкнул меня в грудь, не позволив выйти из комнаты. А, когда я попытался воспротивиться - сжал меня в объятиях.
- Глупое, глупое, глупое существо.
Он смотрел на меня серьезно, но у глаз лучились смешливые морщинки. И я понял - что мне его внешность, именно - внешность взрослого, даже пожилого мужчины - до невозможности приятна.
- Просто так повернулась жизнь. Так поступили люди... Так что, в ванну, как твой Андрюха? Или на иглу? Как Леха? Вот. - Он развел руки. - Я здесь. Перед тобой. Хочешь - от жены уйду?.. Хочешь - никого между нами?..
Я смотрел в его голубые, серьезные глаза.
- Но только выкинь ты эти помои из своей башки!.. Живи нормально!
Я тяжело вздохнул. Возможно - принять предложение Славика - было бы правильно. Но... Я привык к одиночеству. Привык к спокойным тихим вечерам и беседам с матерью, привык не зависеть ни от кого.
- Прости, но нет. - Я покачал головой, подхватив куртку.
- Лёвонька... - Славик застыл у двери в комнату. - А наша ночь, что, отменяется?
- На сегодня - да. - Неуверенно произнес я, и, когда его руки легли мне на плечи - вздохнул. - Черт с тобой, золотая рыбка...
Подхватив его на руки, чего Славик никак не ожидал - я пронес его в спальню, бросив на кровать, принявшись раздевать. Его безволие, и какая-то податливость - была для меня совсем необычной, и я замер, пытаясь понять, что бы это значило? Слав - пас так же, как и акт? Хочет, чтобы я засадил в него?
ласки, жар тел, нега и сладость... Славик лег на живот, подставив мне свою упругую красивую попочку, чуть поиграв ягодицами. Долго просить меня не пришлось, и я впился в его половинки пальцами, раздвинув, устремившись языком к дырочке. Славик, почти тут же выгнулся, изогнувшись в такой позе, что все его хозяйство стало открыто моим губам и языку. Я, словно помешанный, - вгрызался, впивался языком, губами - в его промежность, в яйца, терроризируя дырочку языком, пока не услышал его хриплое дыхание, сдавленный стон "оприходуй меня" и, встав на колени, осторожно засадил свой, уже вставший болт, в его требовательную дырочку. Славик дернулся, а потом и распластался на кровати, закинув руки под подушку, иногда довольно и хрипло порыкивая, дергаясь подо мной, требуя продолжения. Я попытался, было, пробраться под него рукой, чтобы добавить кайфа, но он, как и я, ранее - отшвырнул мою руку.
Потом - он отстранился, перевернувшись на спину, и подхватил меня под бедра. Я был так возбужден, что мне не требовалось ни геля, ни слюны, чтобы впустить его. Я задергался от сладкой боли, впуская его в себя, чуть не спустив от одного ощущения его большого члена, что буквально распирает меня. Его поршень, такой большой, такой толстый, казалось, выворачивает меня наизнанку, но мне это нравилось. Я каждой клеточкой внутри чувствовал его напряжение, то изгибаясь, чтобы впустить за второй сфинктер, и получить еще более изысканное удовольствие - то насаживаясь прямо, позволяя ласкать себя изнутри. Его рука, вскоре, борясь с моей - обхватила мой член, заставив сладко застонать и выгнуться. Славик привстал на руках, а потом и присел, так же удерживая меня за бедра. Я рухнул на кровать. Еще никто и никогда не доставлял мне такого полного и безоговорочного удовольствия.
Я бился в его руках. Я метался - как рыба на льду. Дыхание перехватывало. Боль - то накатывала волной - заставляя изгибаться угрем, то уходила, оставляя беспредельную негу. Казалось - мое тело жило отдельно от разума. Когда же я ощутил легкие, едва ощутимые поцелуи на плечах, на шее, на лице - сознание отключилось, оставив меня в отчаянной сладкой агонии под любовником.
Славик замедлил движения, а потом, приподняв мои ноги, положив их себе на плечи - обрушился в меня. Слезы брызнули из глаз. Это было одновременно приятно и, так непередаваемо остро сладко, что шло на грани боли. Но мне хотелось этой боли. Я впился в упругие ягодицы, вбирая Славика в себя полностью, сжимая мышцы, чтобы ощутить его еще сильнее, вскрикнув от внезапного ощущения, что меня пронзают раскаленным копьем... А потом...
- Ма-ать твою-ю!! - Славик изогнулся, впившись мне зубами в плечо. - Господи... сладко же как... Как хорошо... - Он все еще продолжал двигаться во мне, выплескивая последние порции семени. - Ты, мальчик, даешь... - Он хохотнул. - Старика так завести...
- Чего ты старик? - Я перевернулся на бок, прижавшись к груди Славика, целуя его густую поросль на груди, отыскивая в ней две вишенки сосочков. - Ты - молодой. И очень красивый...
- Как обезьян. - Схохмил Славик, но я прижал его к груди, чувствуя отчаянную щемящую нежность. - Ладно, спатки давай...
Я угукнул в ответ, впившись в его губы, напоследок получив поцелуй и, счастливый, заснул в руках моего возлюбленного.
Так и повелось у нас. Я - "Лёвик, Лева" - по месяцу рождения, а он - Кот. Котя. Просто так. До сих пор я не позволил себе рядом с ним спеть ни единой песни. Так, "вяк" легкий, на подпевках... Но, зато ночи берут свое. Мы - ненасытны и даже иногда жестоки друг с другом, но - всегда насыщение идет полное. Мы не любим. Мы просто чувствуем себя вдвоем - гармонично.
P.S. Моему самому дорогому другу посвящается. Я люблю тебя, мой милый. Мой свет в оконце, моя радость. Если ты, случайно прочтешь этот рассказ - знай, он о тебе, любимый мой. И никогда, наверное, я не смогу полюбить никого так же, как люблю тебя, мой ласковый, нежный зверь. Мой Кот...