«Чёрт, и что это сейчас было?» — эти слова, как заевшая пластинка, повторял мой внутренний голос, пока я стоял в предбаннике, пытаясь восстановить дыхание после самого, честно говоря, классного на тот момент секса в моей жизни. Еще меньше часа назад я и представить не мог, что по моим ногам, из моего, вывернутого на изнанку, ануса будет стекать сперма моего приятеля Мишки, для которого я стал шлюшкой Наташкой.
— Эй, ты идешь? — раздался из парилки голос Мишки.
Я вытер полотенцем сперму и пошел. А что мне ещё оставалось делать?
Я сел на полог, стараясь не смотреть в глаза приятеля, на лице которого была довольная ухмылка, какая бывает у мужиков после отличного секса. Он сидел напротив меня, широко расставив ноги. Его огромный, даже в расслабленном состоянии, член покоился на огромных, даже после двух оргазмов, яйцах, в зарослях черных лобковых волос.
— Вот это мы поебались, — заметил Мишка.
Что ответить? Не знаю. Вот я и промолчал.
— Что-то не так? — Спросил приятель.
«Всё не так, — произнес мой внутренний голос. — Всё. Начиная от того, что я взял у тебя в рот, Мишка, продолжая тем, что стал для тебя шлюшкой Наташкой, заканчивая тем, что ты залил мой кишечник своей спермой, после того как выебал меня в зад. Всё не так, Мишка. Но больше всего меня смущает то, что я и сам был не против этого». Но, в слух я это не произнес, продолжая молча смотреть в пол.
А Мишка словно прочитал мои мысли и сказал:
— Вовка, ты, это, не переживай.
То что приятель назвал меня моим именем а не «Наташкой», немного успокоило меня, и я, посмотрев на него, сказал:
— Как можно не переживать после того, что сейчас было?
— Эх, Вовка, я же дал тебе слово, что никому не расскажу об этом, как дал слово, что моё отношение к тебе не поменяется. А я, Вовка, своё слово привык держать. Так что, не переживай.
От этих слов мне стало совсем спокойно и на моём лице появилась улыбка.
— А то, что я обращался с тобой как с девчонкой, это только потому, Вовка, что видел как тебе это нравится. Тебе же было хорошо?
— Хорошо, Мишка, — признался я.
— Вот и мне было хорошо. Да что таить, Вовка, мне было не просто хорошо, а охуенно. У меня никогда не было такого охуенного секса, как с тобой. У тебя пиздец какое охуенно узкое очко, да и сосешь ты, честно говоря, отлично.
Мне было приятно слышать эти слова от своего приятеля.
— Так что, Вовка, — продолжал Мишка, — если когда-то захочешь повторить, ты только свистни, и я сразу прибегу, чтобы выебать тебя сначала в рот, а затем и в жопу. А сейчас, давай мыться, а то я заебался уже в бане.
Поняв двусмысленность последних слов, Мишка задорно засмеялся. Его смех был таким заразительным, что я присоеденился к нему. Смеясь, мы пошли в летний душ, расположенный возле бани.
— Вовка, что же ты раньше не сказал что тебе нравятся мужики? — Спросил Мишка, когда, после бани, мы сидели на веранде, пили пиво и смотрели запись хоккейного матча.
— Да не нравятся мне они, — ответил я. — Еще сегодня я и представить не мог, что буду трахаться с мужиком. А как увидел твой хуй, почему-то захотелось попробовать отсосать его. А потом всё закрутилось, завертелось, и я понял что хочу чтобы ты выебал меня в жопу.
— А сейчас хочешь?
— А ты, после того как уже два раза кончил, ещё сможешь? — Удивился я.
— Сам охуеваю, вроде уже не подросток, что бы хуй всегда стоял, но как вспомню твое узкое очко, так сразу встаёт, — ответил Мишка, поглаживая через шорты свой член. — Отсосешь?
«Как не помочь приятелю, когда он просит?» — спросил я про себя. И, уже в слух, ответил:
— Давай, отсосу.
Сказав это, я встал из-за стола, подошёл к Мишке, который уже начал спускать свои шорты, и опустился перед ним на колени, между его широко расставленных ног.
Приятель достал из боксеров свой огромный член, который уже успел налиться кровью и, своей рукой, направил его в сторону моего рта. Но я перехватил его и взял его в свою руку, крепко сжал его своей ладонью, ощутив его тепло, пару раз провел ладонью вверх-вниз и наклонился, что бы вдохнуть его запах. В предбаннике всё происходило быстро, а сейчас мне хотелось всё просмаковать. Хуй Мишки пах приятно: чистотой после бани, и чем-то терпко-сладким. Я ещё несколько раз провел ладонью вверх-вниз и, кончиком языка, слизнул выступившую капельку смазки. На вкус она была одновременно солёной и сладкой, и немного отдавала чем — то горьким, что придавало этому вкус особую пикантность.
Я поднял глаза и посмотрел на Мишку. Он, прищурив глаза от возбуждения, внимательно наблюдал за тем что я делаю.
— Давай, возьми его в рот, — подторапливал меня приятель, — ты же сам этого хочешь.
Голос Мишки был сбивчивым от возбуждения, и я решил больше не томить приятеля в ожидании и, широко раскрыв губы, полностью взял головку его члена в рот.
Мишка глубоко вдохнул, и на выдохе простонал:
— Блядь, Наташка, как же это охуенно.
Приятель посмотрел на меня, чтобы убедиться, что я не возражаю против того, что он снова называет меня женским именем. Не встретив возражения, он положил свою ладонь мне на затылок и надавил на мою голову, чтобы его член глубже вошел в мой рот. От этого манёвра, половина хуя моего приятеля была у меня во рту, уперевшись в мои гланды.
Я начал кашлять, и Мишка вытащил свой член. Пока я пытался отдышаться, он провел своим органом по моим губам, размазывая по ним обильно выделяющуюся смазку и мои слюни.
— Нравится мой хуй, Наташка? — спросил приятель.
— Да, — ответил я, — мне нравится твой хуй, Мишаня. Охуеть, как мне нравится твой хуй. Всю жизнь бы сосал его. Прерывался бы только на то, чтобы ты трахал им меня в жопу.
— Хочешь чтобы я трахнул тебя в твоё блядское очко, шлюха? Хочешь, чтобы настоящий мужик разъебал твое блядское бабское очко?
— Да, блядь, я хочу чтобы трахнул меня! Хочу чтобы ты разъебал мое очко так, чтобы оно никогда не закрывалось!
— О, это я тебе обещаю, Наташка. Но, сначала пососи мне ещё.
Я не заставил просить дважды, и снова взял хуй в рот. Я старался сосать так хорошо, как только мог. Мишка, схватив меня за волосы на висках начал насаживать мою голову на свой хуй. Вскоре, его член полностью входил в мой рот, в моё горло. Иногда, он вытаскивал его, чтобы дать мне отдышаться, а пока я восстанавливал дыхание, он водил своим членом по моему лицу и губам. Потом я лизал его огромные волосатые яйца, после чего он продоложал трахать меня в рот.
Это продолжалось не больше пяти минут, пока Мишка не вытащил свой хуй из моего рта и не велел мне снять мои шорты.
— Как ты, Наташка, просила, сейчас я трахну тебя в твоё очко. Или ты уже не хочешь?
Как это не хочу? Хочу! Еще как хочу! Я так и сказал приятелю. На что он ответил:
— Тогда, попроси меня, Наташка. Так, чтобы я понял как ты, шлюха, хочешь чтобы я выебал твою жопу.
— Мишка, Мишаня, Мишенька, выеби меня в жопу! Умоляю!
— Ну не знаю, что-то я не очень-то замечаю, что ты, шлюха, хочешь чтобы я тебя выебал. Попроси меня об этом получше.
— Умоляю, выеби мою блядскую жопу! Засади мне в очко на всю длину! Посмотри, как оно хочет, чтобы твой огромный хуй был в нем. Просмотри, как оно хочет, чтобы его выебали хуём настоящего мужика.
Сказав это, я приспустил до колен свои шорты, наклонился вперед, оперевшись одной рукой о стол, а второй рукой раздвинул свои ягодицы, чтобы Мишка увидел моё пульсирующее от возбуждения очко.
От такого зрелища, приятель уже не мог сдерживаться, и сказал:
— Ладно, шлюха, уговорила.
Затем, точно прицелившись, Мишка плюнул мне в очко и засмеялся:
— Ха, блядь . Теперь я верю что ты хочешь чтобы я тебя выебал. Видел бы ты как твое очко засосало мой харчок.
Затем он схватил меня за ягодицы и, одним движением всунул мне по самые яйца. Я не смог сдержаться и в полный голос заорал от удовольствия.
— Блядь, Мишаня, как же это охуенно. Ох... Бля...
Сказать что-то еще я не мог, потому что Мишка начал со всей дури драть меня в зад, доставляя мне невероятное удовольствие. Все что я мог, это извиваться под ним, громко стонать и кричать, когда его член заходил особенно глубоко.
— Охуеть, как хорошо, — стонал Мишка. — Нравится?
— Да, Мишаня, нравится. Трахай свою шлюшку, трахай... Не останавливайся...
Мишка наклонился вперед, навалился на меня, прижав к столешнице. Сейчас я был лишен возможности пошевелиться и это возбуждало меня еще больше. Хотя, куда еще больше? Я был на грани потери сознания от удовольствия, которое доставлял мне огромный хуй моего приятеля.
— Продолжай, Мишаня, продолжай... Ох, как же мне хорошо... Как же мне хорошо от того, что ты трахаешь меня своим хуём в мою блядскую жопу... Ох...
Скорость движения члена Мишки в моей заднице превышала все допустимые пределы. Так долго продолжаться не могло, и я начал кончать. Впервые в жизни я кончал не прикосаясь к своему члену. И это было восхительно. Настолько восхительно, что я, кажется, потерял сознание. Во всяком случае, во время оргазма я потерял связь с реальностью.
А Мишка всё продолжал трахать мой зад с невероятно высокой скоростью, пока его движения не привысили, наверно, 200 км/ч. Он, зарычав как дикое животное, вогнал свой хуй в меня так глубоко, как только мог и начал кончать, во второй раз за вечер, наполняя мой кишечник своей спермы, которой, похоже, было так много, словно он не трахался несколько месяцев.
Когда Мишка всё-таки закончил, он достал свой член из моей раздолбанной жопы и, устало, повалился на стул. Я поднялся со стола, пытаясь справиться с дрожью в ногах, повернулся к нему и посмотрел в его глаза. Он был доволен. А значит, доволен и я. Доволен тем, что удовлетворил своего мужчину. Своего настоящего мужчину.
Я улыбался и, пытаясь восстановить дыхание, смотрел на Мишку.
— Что улыбаешься? — спросил приятель. — Не хочешь отблагодарить меня за то, что я заставил тебя кончить подо мной, шлюха?
— Спасибо, Мишаня. Спасибо, что выебал меня так, что я кончил под тобой.
— Засунь своё «спасибо» себе в жопу, шлюха, — сказал приятель и засмеялся. — Если, оно не вывалится из неё, после того, как я её тебе вывернул. Давай, Наташка, отблагодари меня по-настоящему, почисти своим языком мой член.
«Как же не отблагодарить своего мужчину, который доставил мне такое удовольствие?» — подумал я. И занял, уже привычное для меня место — между широко расставленных ног моего приятеля. Я тщательно вылизал его член от его же спермы. Затем, Мишка приподнялся и мой язык уперся в его анус.
— Теперь, полижи мне очко, Наташка, — велел мне Мишка.
«Что-то новое», — подумал я. А когда как не сегодня пробовать новое?
Я начал лизать колечко сфинктера своего приятеля. К счастью, оно было чистым после бани, так что это не вызывало у меня ничего, кроме удовольствия. Удовольствия от того, что я делаю Мишане приятно. Приятель довольно сопел, и я продолжал лизать его очко, периодически засовывая свой язык ему внутрь.
И вдруг, неожиданно, я не услышал незнакомый мужской голос: «Оба-на! Что это вы делаете?»
Как вы понимаете, продолжение следует...