Девчонка лежала на песке: Песок простирался везде вокруг, им забивало нос и горло, и все, что она видела перед собой – красивые разноцветные шаровары, тоже засыпанные пылью. Она лежала на боку, навзничь, и где-то вдалеке видела коричневые стены города.
Они шли караваном, она в пыли и грязи, с привязанными к железному колу руками, рядом с ней – сотни таких же, как она рабов.
Во главе каравана – араб, бывший правителем далекой восточной страны. Доехав до нового города и разбив около него шатры, караван остановился. «Схватите Рахфиль и приведите ко мне», – и через десять минут ее кинули к ногам, обутым в роскошные туфли. «Тебя ждет наказание в пятьсот плетей, но я милосердно заменяю его на «мужской ряд». Посыпались одобрительные возгласы. «Отныне ты станешь шлюшкой – уведите. А ты – и он указал на здоровенного араба – начинай». Девчонка лишь стонала и воздевала к нему руки, не в силах ничего произнести.
С радостной улыбкой огромный лоснящийся потом араб насадил ее на свой член. Она заорала так громко, что слышно было через шатры, в другом конце лагеря. «так ты еще девственница», – удивился он. И начал методично трахать сначала в ее покрытую черными курчавыми волосами раковину между ног, а потом в попку. При этом его черный член ходил как поршень. «Ну все, хорош», – произнес наблюдавший за этим военачальник, и вытолкнул следующего, щуплого араба. Тот вставил свою тонкую пипиську в разработанные дырки и начал извиваться как угорь. Принцесса тихо постанывала, вся голова была мокрая, одежда разорвана и в песке.
«Теперь вы двое» – и он указал на двух крепких негров. Один лег, ее насадили на его давно вставший от зрелища член, второй вставил в нее сзади. «Хорошо, поторопитесь», – и военачальник, не выдержав, вставил свой толстый мулдак ей в горло. «Соси, принцесса».
Ей пришлось быстро привыкать, к новым ощущениям, как будто ее тело проткнули все колья в округе. «Ну все, хорош, еще пятьдесят мужиков сегодня» – таков приказ повелителя.
В утру она лежала с тупой болью, не понимая где она и что с ней происходила. Попыталась шевельнуться, но лишь могла стонать. А потом заметила, что все тело в синяках, а щелка и анус потемнели и разбухли. У нее даже не было сил для рыданий.
Но это был не предел. На следующее утро ее вывели в пустыню и привязали к шесту. Жарило нестерпимо. Она была вся голая, и любой мог глядеть на нее. Ен разрешили снять после того, как мимо прошло войско, возвращавшееся с разведки.
Теперь она удовлетворяли тех, кто хотел попользоваться ее попкой или пещеркой, за деньги, всю сумму она должна была сдавать, а за это получала еду. Естественно, ей приходилось говорить со своими клиентами, и один из них сообщил о готовящемся нападении враждебного падишаха через предателей в войске.
История была такова. Рафхиль пленили в одном из селений, где она укрывалась с родителями – крупными правителями. Отцу с матерью удалось бежать, а служанка была не столь расторопна, и девчонка оказалась в руках Равви. И когда она увидела его, хоть он и был врагом ее родителей, полюбила всем сердцем. Он взял ее как одну из наложниц и был ласков, но она была еще слишком мала, чтобы удовлетворять его. Но однажды застал в ее комнате черную жопу, двигавшуюся над ее телом методично. Негр успел убежать, он начал ее пытать кто это был, но она молчала, а он мотал ее голову с роскошными длинными черными волосами по полу. «Хорошо же, тебя ждет наказание». «А ведь я в нее влюбился, и щадил ее возраст, сучка!»
Она стояла в приемной, но ее не хотели пропускать. «Это очень важно, это важно», – бормотала она, вчера выдалась тяжелая ночь, и на губах запеклась кровь. «Да иди ты отсюда, сучка», – невежливо послал ее охранник, чего ты пристала». Но тут вышел сам Равви, он шел по делам раздать приказы, и она бросилась под ноги. «Мне нужно что-то сказать, повелитель». «Говори, ты видишь, я тороплюсь». Вся ее фигура сжалась, но она храбро подняла голову, – «мне нужно сказать вам наедине». «Ишь ты, принцесса», – захохотала стража. «Ну хорошо». «Вдруг этот мессия прав, и я должен поступить с ней по-другому?»
Три дня назад через город шел мессия, называвший себя Иисусом из Назарета, и все вокруг говорили, что он и его ученики исцеляют людей. «Заходи ко мне, царь иудейский», – насмешливо сказал ему Равви, когда его привели охранники. «Какие чудеса явишь?». Иисус спокойно и с достоинством стоял. Вижу я, что и ваше войско тоже погрязло в разврате. И есть у вас предатели. И если хочешь ты укрепиться на троне, единственный выход – сделать женой ту девушку, которая стала шлюхой по твоей милости. «Откуда тебе такое известно?», – удивился Равви. «Пути господни неисповедимы, а мне разреши продолжить мой путь». Искренне недоумевал повелитель, но слова назаретянина остались у него в голове.
Они зашли в шатер, где все было в золоте и драгоценных камнях. «Ну, говори», – бросил он. «Знаешь ли ты Али?», – начала она. «Да, это один из моих лучших военачальников». «Так вот, он хочет стать наместником Османа здесь и в сговоре с ним» – Али был его врагом и правителем соседнего княжества. «Не может быть!». «А ты проверь». «Но откуда ты знаешь и почему говоришь мне?». «Не я ли сплю с твоими людьми, иногда они разбалтывают свои секреты».
Хотя ему и верилось с трудом, он начал следить за Али более пристально. Через день она опять пришла в приемную, на этот раз Равви сразу принял ее. «Он замышляет провести лазутчиков сегодня ночью через Южные ворота, будь наготове, и проверишь мои слова». Ночная операция показала, что Рахфиль не врала, и он вызвал ее к себе. Она пришла навеселе, у нее, судя по виду, были клиенты сегодня. «Оказалось, ты не лгунья, и благодаря тебе я сохраню свой статус. Но почему ты сделала это?» «Мой господин, я люблю тебя, все еще люблю, хотя вы и причинили мне столько страданий незаслуженно». «Как это возможно?» «Тот негр хотел изнасиловать меня, а когда меня начали насиловать уже по вашему приказу, я была еще девственницей. Это подтвердит военачальник». Не веря ей, он вызвал Мату. «Да, это так, первый насиловавший по вашему приказу пропорол ей целку».
«Так значит, и здесь ты не лгала:» Он задумался, а потом взял ее за подбородок: «Но почему ты любишь меня?» «Мой господин, я влюбилась в вас, когда вы вошли в нашу деревню, в ваше лицо, вашу силу, вашу походку». «А когда вы так нежно обращались со мной, я полюбила вас, и не могу уже ничего сделать с этим чувством». «Признаюсь, и я был к тебе неравнодушен, и поэтому назначил такое жестокое наказание, думая, что ты не давалась мне, а отдалась какому – то негру». «Да, истинно ты принцесса по крови». И вспомнились слова назаретянина: «сделай женой ту девушку». «Да, я поступлю так», – подумал он.
На следующее утро было объявлено о ее преданности и об обручении. Отныне власть Равви только крепла.