Саша После обеда Марина Александровна взялась за лопату, но ладони быстро подсказали ей, что это преждевременно. Девчонки неуверенно вызвались вдвоем заменить ее... Ну и я, как джентльмен, предложил грубую мужскую силу. В итоге кадровых перестановок копать злосчастную бесконечную грядку стали мы с Олей, а Марина Александровна с Шурой принялись за генеральную уборку машины. Чтоб не сгореть, Оля натянула длинные обтягивающие шорты до колен и накинула старую мужскую рубашку. Многих пуговиц не хватало, но она завязала узлом рубашку на поясе и закатала рукава. Земля копалась хорошо и я решил перекапывать один, а Оля пусть идет за мной и граблями разбивает комки, равняет и формирует грядку и по возможности выбирает корни сорняков. Лифчика на Оле не было, от наклона ее слишком свободная рубашка провисла, так что стало видно полностью ее красивые перекатывающиеся и подрагивающие от работы грудки с сосками втянувшимися в ареолы. Я уже немного привык к обнаженным девичьим телам, но тут девушка не подозревала, что ее груди доступны для обзора и получалось что подглядываю. А это так интересно! Периодически я останавливался и отдыхал, любуясь этими прыгающими крепенькими грудями с контрастно темными плоскими кружками. У Шурки форма груди почти правильная парабола, а у Оли с более приплюснутой скругленной вершиной так что они одинаковые только по высоте. Когда Оля догоняла меня, приходилось выкладываться из всех сил, и такая физическая нагрузка уменьшала эрекцию неприлично топорщившую мои спортивные штаны. Оторвавшись, отдыхал, не сводя глаз с соблазнительных сосков и, спохватившись, пять боролся за свой приличный вид. Почему-то на грудь, с едва прикрытыми сосками смотреть уже не интересно. И наоборот, на одни эти соски не видя остальную грудь не интересно тоже. Я как-то ехал в одном купе с женщиной, кормящей младенца через специальный клапан в бюстгальтере. Все равно, что на соску-пустышку смотреть... Оля болтала без умолку, вспоминая как когда-то давно они с Шурой учились целоваться по-настоящему с заталкиванием языка в полость рта, всасыванием губ и облизыванием десен и нёба. Шурка, в то время наивная девчушка рассказывала ей по секрету как, разглядывала твою маленькую письку, пока ты спал, но потрогать не решалась, и все спрашивала, как мальчиковая деталька вырастает от вида девчоночьих грудей и писек, не кость ли там внутри нее, и для чего нужны мальчишкам яйца, кроме того что по ним пинать. Еле успевала отвечать. Я с горящими щеками от этих женских откровений, так приналег, что далеко оторвался от соблазнов выглядывающих из отвисшего ворота. Но в этот момент от Олиной рубашки оторвалась последняя пуговица и вдобавок тут же распустился узел на поясе. Оля, увлеченно дергающая длинные как провода корни и не менее увлеченно болтающая, не сразу заметила аварию и рубашка тянулась позади нее как королевская мантия. Я понял, что от женской красоты бежать бесполезно. Однако, догнав меня, Оля обратила внимание на мой шлагбаум и тут же оглядела себя, ойкнула, но не стала запахиваться руками в грязных резиновых перчатках, а скромно потупившись, попросила завязать ей узел покрепче. Я с удовольствием оставил лопату, встал напротив девочки и начал долго собирать свободные полы рубашки для узла. Оля отвернула покрасневшее лицо и терпеливо ждала, когда налюбуются ее сиськами. — Эй, любовнички, - раздался ехидный голос мелкой вражины, - можно вас попросить? Я со страху в секунду завязал морской узел и мы, дружно покраснев, повернулись к веранде, где Шурка, зацепившись за стропила, раскачивалась и ехидно улыбалась. — Я уже заполнила в бане бак и бочку из шланга, - объяснила она, спрыгивая на пол веранды, - вам осталось затопить печь, чтобы вечером всем помыться горячей водой. Девчонки сидели в тени бани на лавочке, я морщась и плача от дыма, раздувал искры в заполненной дровами печи и слушал женские разговоры под маленьким банным окошком: — . ..в сперме до фига натуральных липидов и важных аминокислот, которые в составе многих косметических средств для ухода за кожей. Поэтому, как дурочка, не старайся уклоняться от попадания спермы на лицо и кожу во время эякуляции. — Эяукуц... ты задолбала терминами, откуда ты все это знаешь? — Моя тетя декан мединститута. Я сейчас изучаю конспект лекций факультативного курса по нетрадиционным способам... Я перед каникулами сперла у тетки черновую распечатку, но до начала осеннего семестра мне надо ее вернуть на место. А то она меня выдерет. Так-то она добрая, дерется редко и всегда по делу. — За что же попало в последний раз? — Я взяла ключи у играющей во дворе моей двоюродной младшей сестры Ленки и зашла к ним домой. А там... вперлась к тёте в спальню в момент когда ее трахал декан из ее института, и стала ему давать квалифицированные советы и комментировать ошибки. Он конечно продолжать не смог, и пулей вылетел из квартиры, на бегу одеваясь. Его белье, галстук и рубашка так и остались у них дома. А за советы и комментарии тётя, не одеваясь, дернула меня на кровать, села голой мокрой попой на плечи, содрала мои трусы и тем самым галстуком меня и отделала. От узла даже синяки остались! А иногда попадало по письке... А когда-то так же больно надрала, услышав как я Ленку материла и тут же объясняла, что значат эти слова. А нефиг фломастером мое платье разрисовывать... Вот тогда у меня первый оргазм и случился... — И что сейчас проходишь по этому конспекту? — Тренировочные упражнения для минета. — А что там тренировать? И вообще зачем это? — Ну ты скажешь тоже! Там в первой лекции приводятся цифры исследований, что женщин, виртуозно владеющих техникой оральных ласк, почти не бросают. Мужья изменяют им на порядок реже. Орально - это в рот, поясняю для некоторых деревенских. Делаешь вот так губы в узелок, нет не так, трубочкой вытягивай, и двигаешь во все стороны по очереди, затем растягиваешь в улыбке, нет чтоб зубов не было видно... Теперь в трубочку... во все стороны... в улыбку до ушей, и так двадцать раз. Потом зарядка для языка... Мне надоело слушать эту фигню и я пошел в дом за старыми тетрадями для растопки. Вернувшись, начал разжигать по новой под бесконечное «...малейшее резкое движение и острые зубы легко поранят его такой нежный... Если устанешь, ни в коем случае не прекращай хотя бы рукой...» Наконец разгорелось и я, не закрывая дверь, чтоб проветрилось, выплыл подышать чистым деревенским воздухом на лавку к девчонкам. Тема разговора сразу сменилась. — Девки, а пойдем купаться? – предложил я, и вспомнил, - а Марина Александровна где? — За хлебом ушла и за молоком. На берегу девушки расстелили одеяло, Шурка скинула платье, больше на ней ничего не было, с визгом побежала к реке и по обыкновению нырнула прямо с песка вдоль водной поверхности. А Оля, смущаясь, попросила: — Развяжи, а то так и не смогли дома снять, ни через попу, ни через грудь не получилось. Я оглядел затянутый на тоненькой талии узел, видимо девки дергали и совсем затянули. Дернул за нужный кончик и сравнительно легко рубаха раскрылась и девушка шевельнув плечами избавилась от нее. — Я могу показать тебе морские узлы, - сказал тоном утомленного кругосветкой боцмана, и бросил взгляд на ее трусы в синий горошек. Оля восхищенно поцеловала в щечку, легко коснувшись раскрывшимся соском, отвернулась и стала стягивать трусы. Я снял быстрее , не дожидаясь Олю, бушпритом вперед вбежал в воду и поплыл, с трудом догоняя уплывшую далеко сестру. Так бы не догнал, если б она, оглянувшись, не поддалась. Я заплыл ей на спину, схватился за груди и она потащила меня как катер дальше, пока тоже не выдохлась. Тогда я развернулся обратно и как рыцарь предложил даме держаться за что пожелает. Шурка ухватилась за маленький не больше краника у самовара, что пылился под лестницей, крючок, а другой рукой обняла за талию и скомандовала: - «Вперед». Я плыл против течения, чувствуя ее цепкие пальцы на пенисе и твердые груди на своей попе. Подплыл к стоящей по плечи Оле вместе со своей баржей и пришвартовался к ее круглым грудям. Оля подхватила меня за подмышки и вытянула обоих на берег.