Часть первая
Хорошо помню тот день. Было 17 ноября. Над нашим резидентским домом нависли тяжёлые сине-серые тучи, впрочем они с утра и не развисали. Высокие деревья по периметру лужайки, на которой стоял дом, ещё более затемняли ситуацию. Моросил мелкий дождик и лёгкий ветерок рамазывал капельки по стеклу. Короче был живописнейший английский день, который может только быть поздней осенью.
Кто-то позвонил в дверь и Марк, мой сменщик, зевая, лениво пошел открывать.
— Пополнение прибыло нашему полку. Две польские девушки, — cообщил он минуту спустя.
— Как они?, — спросил я.
— Cool, — что значило выше среднего по его шкале. Шкала у Марка конечно была специфическая. Жену его, Берни, я-то видел. Маленький худенький крокодильчик с черно-фиолетовым ирокезом на голове, тайными кельтскими знаками в ушах, пирсингом в бровях, обоих веках, носу, губах, подбородке, турецким пластмассовым «бриллиантом» в пупке (Марк говорил, что у неё и ниже есть куча всяких приколов) и двумя десятками татушек по телу. Такая вот красотуля жила с Марком. Так что, что он имел ввиду говоря cool было неясно. Там мог быть кто угодно.
С холла для прихожих слышались радостные звуки восхищения менеджера, её зама (редкой собаки) и других членов коллектива, которые были рады хоть какому-то пополнению, да и просто рады плебейской радостью в этот смурный и грустный день. Через минут 20, попив чаю, менеджер взялась показывать наш дом и все его закоулки. Поскольку я единственный из смены оставался на своем рабочем месте и не ходил в холл, я был единственным который не видел их и наоборот.
Я услышал, как многоговорящая толпа двигается на bottom, место где я работал. Слышал, как менеджер с замом описывают что и где у нас и как тут хорошо. Я демонстративно согнулся над Nellie Saunders, вредной бабкой, делая вид, что сильно занят и мне не до гостей.
— А это bottom, этаж для умственно отсталых. Это ихний зал, кухонька, — красноречиво расписывала ситуацию менеджер. — Сегодня тут работают Марк, вы его уже видели, он открывал дверь, и Гарри, — указывая на меня.
— Привет! — радостно и в унисон поздоровались девушки.
— Привет!
— Это Магда, а это Ивона, — сообщила менеджер.
— Очень приятно. Я Гарри.
— Гарри один из немногих, кто успешно сдал тренинг по работе с умственно отсталыми, — похвалила меня менеджер, и это были единственно приятные слова, которые я услышал от неё за всю жизнь.
Обычно женщин я оцениваю в доли секунды, милисекунды, всегда давая им верную оценку. Сам не знаю как это происходит, но через секунду знакомства я могу сказать подходит мне эта девушка или нет, может быть она моей или нет, есть ли у нас шансы или нет. Как-то быстро всё это происходит и я к этому привык, к этой ценной способности быстро и безошибочно оценивать противоположный пол.
Магда была высокая крепкая фигурная голубоглазая блондинка, в стильных очках в тонкой черной оправе, дородная и белокожая, физически привлекательная, лучезарно улыбаясь — она излучала оптимизм, радость и энергию одновременно. Такие люди бесценны в обществе, они умеют радоваться не только своему счастью, есть двигатепями идей и оптимизма в коллективе. Они умеют не только красиво радоваться — они могут иногда горько громко и привселюдно плакать, открыто делиться своим горем надеясь на активную поддержку и сочуствие окружающих.
Полкорпуса сзади Магды стояла Ивона. Тогда я ещё не знал, что это та единственная, самая сладкая и желанная Женщина моей жизни, Та, с Которой мы вдвоем достигнем самых сладких вершин в нашей жизни, много раз вместе будем проваливаться в нирвану рая и блаженства, та самая Инь, которую Бог создал для Янь, Та, Которую можна ненасытно и неуставая любить ночи напролёт. Полкорпуса сзади Магды стояла Она.
Ивона была повыше Магды, где-то метр 80. Короткостриженная брюнетка, её зелёные глаза как-то гармонично, по-особенному сочетались с цветом лица. Тонкие ровные черные брови, аккуратный носик, красные сочные губы — она была совсем ненакрашена! Она была прекрасна и без макияжа! Склонив немножко влево голову Ивона смотрела на меня. Зелёные бездонные глаза, немного прищурясь смотрели в упор, скорчив ухмылку, как-будто тайным жестом говорил мне: мелко плаваешь, парниша. В уголках рта маленькие ямочки придавали её лицу необыкновенный шарм.
Одета она была в чёрный облегающий гольф, который красноречиво подчёркивал все достоинства тела, все изгибы и выпуклости, четко обрисовывая идеальную фигуру, и джинсы цвета «Montana classic», показывая, что ноги у неё растут что называется «от ушей». Левая рука, обнаженная до локтя уперлась в бок, а правая была опущена книзу и вперёд, что называется «дефиле». Да, Всевышний не обидел этот экземпляр женского пола, дав ей ВСЁ, что может пожелать себе любая женщина.
Магде я бы дал лет 25—27, Ивоне 34—35, но был четко уверен, что она старше меня.
На знакомство с полячками у меня ушли доли секунды.
— Sorry, — сказал я не то менеджеру, не то заму, — Nellie Saunders сегодня себя плохо чувствует и я отвезу её к себе домой отдохнуть, — и деловито загрузив бабку в каталку демонстративно уехал, давая всем понять, что здоровье стариков дороже, чем радость от приезда неизвестно кого.
При знакомстве с противоположным полом, особенно с понравившимися особями я всегда использую безупречную и выиграшную тактику игнорирования. Она заключается в полном ограничении контакта с понравившейся «самкой», не смотреть в глаза (!), избегать встреч, ничего не спрашивать и односложно монотонно безэмоционально отвечать на вопросы. Человек, попавший в такую ситуацию не понимает её, ситуацию, ищет причину в себе, старается вести себя по-другому, соответственно ведёт себя по-другому. И в конце концов теряет к тебе интерес, затаив тайную обиду «недообщения». По моим раскладам такую шармовую женщину, как Ивона, это должно было зацепить вдвойне. Сидя у Nellie Saunders я чётко понимал: судьба подкинула хороший вариант, каким грех было не воспользоваться. Но надо было ждать. Время было моим лучшим советчиком.
Засыпая дома в постели, я грезил, что однажды со мною здесь будет лежать эта красивая полячка.
Месяц пролетел неинтересно в трудовых буднях. Бабушки умирали, на их место приезжали другие, таким образом, замыкая круговорот бабушек в нашем доме. Полячки прошли все тренинги, их ставили работать в пару с кем-то из опытных. Пару раз работал в смене с Ивоной. Она что-то спрашивала, стараясь завести разговор о чём-нибудь. Я безучастно отвечал: да, нет, то, туда. Похоже, её такое общение доставало, и к Рождеству она потеряла ко мне интерес, возможно, затаив обиду. Всё, что мне было нужно.
Это случилось 29 декабря. Так распорядилась судьба. Полдесятого на своём «Comanche» я возвращался с вечерней смены. Жил я в 4-х км от работы и велосипед помогал добираться на работу. Ехал не спеша, и вдруг я увидел впереди идущую Ивону с кучей тяжёлых пакетов. Судя по всему, она возвращалась с супермаркета. Это был хороший шанс. Подъехал тихонько сзади.
— Привет, давай помогу.
— О, ты умеешь разговаривать с девушками?!
— Немного, — взял пакеты и погрузил их на велик, освободив её ручки.
Мы шли по Lexden road разговаривая ни о чем. Ивона рассказала, что разведена, имеет сына 10лет, работала она редкой профессией — цветочным дизайнером. Болтала она легко и много. Незаметно мы подошли к её дому.
— Вот мы и приехали. Я здесь живу.
Я начал снимать пакеты с велосипеда. В тот момент возникло неловкое молчание, какое возникает между мужчиной и женщиной в определённых ситуациях, когда они оба хотят одного, но не знают, какой поприличней назвать предлог.
— Давай я занесу, — нарушил ...