Дождавшись, когда все отошли от полученных ощущений, я предложила: – А давайте сбегаем на ручей и искупаемся. – Хорошая идея, – отозвался Андрей! – Вода, наверное холодная? – высказала свои сомнения Ульяна. – Да ты что, – возразила я, в запруде она прогрелась за день, и ночью вода всегда кажется теплее, чем воздух. Побежали, только голыми. Чего теперь нам стесняться, если видели друг друга в разных позах. Это моё предложение ни у кого не вызвало возражений. Мы спустились по шаткой лестнице вниз, и я сказала Андрею: – Заметил, как ступеньки расшатались, можно и вниз скатиться. – Хорошо, завтра с утра займусь ею, переберу ступеньки. Мы побежали друг за дружкой по мягкой тропке к ручью. Впереди, как бы указывая нам путь, бежала Ульянка. При свете луны хорошо была видна её беленька попки и подпрыгиваюие вверх-вниз груди. – Надо бы завтра сходить вместе на то озерцо, где мы кувыркались с Андреем, да позагорать, чтобы кожа у неё побурела, – подумала я. Оглянувшись назад, я увидела, как член Андрея качается из стороны в сторону, как метроном, а яйца стучат по ляжкам, и мне снова захотелось ощутить его в себе. Вода действительно была теплой, мы с удовольствием поплескались, обмылись от засохшей спермы и выделений и вышли на берег. В спешке мы забыли захватить полотенца, поэтому сразу почувствовали ночную прохладу. У меня и у Ульянки кожа тотчас покрылась пупырышками. – Ну что, побежали домой, согреемся по дороге. Первой добежала Ульянка и вынесла из дома большое полотенце. Мы с ней вытерлись, а Андрей стоял и ждал своей очереди. Аккуратно поднявшись на сеновал, мы мы с ней забрались под одеяло и прижались друг к дружке. – Какая ты тепленькая, моя Ульяшечка, – шепнула я ей на ушко и поцеловала её аккуратненькую раковинку. – А ты просто горячая, – шепнула она мне в ответ и потянулась ко мне своими губками. Мы переплелись ногами, угрелись и продолжали целоваться. – Как мне хорошо и уютно с тобой, – шептала я ей! – И мне с тобой хорошо, Оленка, – так же шепотом отвечала она, – я даже не представляю, как я могла жить без тебя? Но, я боюсь, что ты уйдешь от меня с Андреем, и я снова останусь одна. Нет, я уже не смогу жить без тебя, мне останется только одна дорога – в омут головой! – Что ты такое придумываешь, глупенькая! У тебя теперь только один омут – омут любви. Мы будем жить вместе, втроем и дарить друг другу любовь и ласку. Тебе что, не понравилось с Андреем? – Понравилось, только я хотела бы быть только твоей! – Ты и будешь только моей, моей самой дорогой и любимой Уленькой. А Андрей, он будет добавлять «перчик» в наше «блюдо», чтобы мы не пресытились. Согласна? – Согласна, – ещё крепче обняв меня, ответила она. Скрип лестницы и потом громкие чертыханья прервали наш мирный разговор. – Что там такое случилось? – поинтересовалась я. – ты, случайно не свалился с лестницы. – Чуть было не свалился. Ступенька обломилась, я случайно ухватился за верх. – Теперь вы мои заложницы. Я буду держать вас в неволе на сеновале, и трахать, когда захочу. – А зачем нас держать в неволе, мы и так тебе всегда дадим, правда, Уля. Она скромно промолчала, но и так было понятно, что она согласна со мной. А что было дальше? – стала допытываться у меня Юля. А утром я проснулась, огляделась и не нашла ни Ули, ни Андрея, и, с сожалением поняла, что это был только сон, – с грустью в голосе сказала я. – И ты не поняла до сих пор, что Уля, это я? Ты же знаешь, что все картинке во сне появляются из пережитых впечатлений? – Юля, милая моя, ты не ревнуешь меня к Ульянке? – Ревнуешь? Да ведь Ульянка, Уля, это же я, твоя Юля! Ты пережила во сне те же ощущеня, что испытала прошлой ночью. Ну, а про образ Андрея я вообще умолчу. Только вот как понять твоё желание выйти за него замуж? – Да не собиралась я за него замуж, честное слово не собиралась. Это была игра, манипуляция его чувствами, чтобы доминировать, подчинить нам с Улей. – Оленька, милая моя девочка, а ты, оказывается такая властная? – Да нет, Юля, это же сон! – Сон сном, но мысли о подчинении неспроста у тебя возникли. А, может быть ты наяву хочешь попробовать? А что, купим кожаные трусики, сапоги с ботфортами, плетку, и ты будешь привязывать меня и стегать по попке и по груди. – Что ты такое говоришь, я люблю тебя и не смогу не только бить тебя, но даже шлепать по попке. По это милой, розовой попочке. – Ну хорошо, я, конечно, пошутила, но что-то в мягкой форме можно попробывать. Ведь одно и то же скоро приестся. Хотя, как ты говорила Уле во сне, у нас же есть в запасе «перчик», не твой увалень, а наш Андрюша.