Эта история произошла со мной чуть более десяти лет назад.
Молодой перспективный офицер, я занимал должность командира строительной роты в ближайшем Подмосковье. В казарме находился практически сутками, какая уж тут личная жизнь. Девушки у меня не было, и постоянное общение с солдатами отражалось на моём поведении. Естественно, мне нравились многие ребята: стройные фигуры, симпатичные лица. В бане, по обязанности осматривая каждого из них, нет ли синяков, часто представлял себе возможность близости с ними. Но позволить себе этого не мог, всё-таки командир. Хотя и был старше их всего года на три.
Вот и приходилось дрочить по два раза в день.
Мы располагались на четвёртом этаже, а под нами находилась рота электриков. Вот оттуда я и взял солдата, заменить лампочки в канцелярии. Звали его, как и меня, Игорь. Стоя на стремянке, он старательно выкручивал лампы из светильников, а я стоял рядом и не мог отвести взгляд от его стройной фигуры. Форма была ему к лицу, аккуратно облегала тело. Бляха расслабленного ремня опустилась на комок, выпирающий между ног. Я невольно представил его обнажённым и от волнения не мог говорить. Можно сказать, просто влюбился в мальчишку.
В тот же вечер я отпросил Игоря у дежурного по части, под предлогом мелкого ремонта у меня дома.
Игорь, конечно, был рад провести ночь вне казармы. Я привёл его к себе и предложил помыться. Ему эта идея понравилась, он сразу разделся и, пока я набирал ванну, ждал разрешения залезть в неё. Обернувшись, я увидел голого паренька хрупкого и в то же время спортивного телосложения. Его ровный член, сантиметров двадцати, был спокоен, но от Игоря веяло сексуальностью, и это сильно возбудило меня, мой член готов был вырваться наружу.
Я ещё раз потрогал воду, уложил парня в ванну и пошёл накрывать на стол. Достал из морозилки водку - и точно решил признаться Игорю в чувствах. Мне захотелось посмотреть на него, и я вернулся в ванную. Игорь, лёжа в воде, наслаждался, немного согнув и раскинув стройные ноги. По его увеличенному члену и взгляду было видно, что он догадывается о моих намерениях и даже слегка подыгрывает мне. Я предложил помыть его, и он мгновенно согласился. Намылив парню голову, я стал переходить на плечи, грудь и спину.
- Так приятно, - чуть слышно прошептал он, не открывая глаз. Его член уже наполовину встал. Это решило для меня всё. Я быстро разделся, и через мгновение мы стояли рядом. Я продолжал намыливать его, только теперь уделял больше внимания упругой попке и яйцам, которые с трудом умещались у меня в ладони.
- У вас красивое тело, товарищ лейтенант, - стесняясь, прошептал он.
- Мы же ровесники почти, - ответил я, - давай будем друзьями.
Мы стояли под душем и долго целовались. Наши упругие члены ласкали друг друга. Я был на седьмом небе от счастья, от того, что солдатик ответил мне взаимностью.
Потом мы ели, пили водку. Игорь оказался девственником. В рот брать он не хотел, да я, впрочем, и не настаивал: полночи с радостью вылизывал его безволосые яйца и неоднократно упивался ароматной спермой, которая, как гейзер, ударяла мне в горло, - казалось, что ей не будет конца.
Проводил я Игоря рано утром. Потом, как обычно, и сам направился на службу.
Поднимаясь на этаж, я увидел свою любовь. Но он был не один, рядом с ним стояли ещё четверо солдат из его роты. Они приблизились ко мне, перегородив путь.
- Короче, если не хочешь, чтобы об этом узнали все, сегодня в десять вечера придёшь в недостроенную столовую, - тихо сказал худощавый старослужащий солдат, по виду азербайджанец.
- И не забудь хавчик и водяру, - добавил другой, лет шестнадцати на лицо, только наколки на пальцах выдавали его возраст: восемнадцать точно. Не произнеся ни слова, потрясённый, я поднялся к себе в роту. Меня охватил ужас: что, если об этом узнают мои солдаты...
Весь день я пребывал в растерянности, не зная, что предпринять, и наконец решил: пойду, будь что будет, - нельзя допустить, чтобы всё узнали подчинённые. Надо откупиться водкой и деньгами за молчание.
Купив две бутылки и закуски, в полной темноте я побрёл к заброшенному зданию. Войдя на стройку, никого не увидел. Немного постоял и пошёл вдоль длинного коридора, подсвечивая себе зажигалкой. Метров через тридцать кто-то мигнул мне фонариком, и голос из темноты весело позвал:
- А, пришёл лейтенант, ну и правильно сделал, иди за мной.
Мы прошли ещё немного. Солдат открыл дверь, и в тусклом свете я увидел накуренное и, видно, давно обустроенное помещение. Там стояли и сидели на двух диванах человек восемь. Кто-то слегка подтолкнул меня на середину комнаты. Я послушно остановился, ожидая, что будет дальше. Минуту стояла тишина, потом всё тот же солдат, азербайджанец, подошёл ко мне, снял с меня фуражку и спросил:
- Сколько тебе лет?
- Двадцать два.
- И давно ты пидарас?
Все засмеялись. Я покраснел, не в силах вымолвить ни слова, встретил смеющийся, наглый взгляд Игоря и вообще растерялся.
- Раздевайся, - приказал кто-то сзади.
Поставив пакеты с едой на стол, я стал снимать китель.
- Ребята, что случилось, то случилось, - наконец сложились какие-то слова, - что вы хотите? я могу дать денег, сколько?
- С деньгами успеем, раздевайся догола и быстро, нас-то вы заставляете за сорок пять секунд раздеваться, - приказал высокий худощавый солдат и стал под общую радость разбирать пакеты с едой.
голый и красный от стыда, я стоял посреди комнаты, а все уже распивали и закусывали.
- Что смотришь, блядь, на колени, - приказал мне старший. Я опустился на бетонный пол, прикрыв руками своё хозяйство.
- Можешь не закрываться, теперь тебе стесняться нечего. Никто ничего не узнает, кроме здесь присутствующих. Но ты теперь будешь нашей шлюхой, все тебя будут иметь. Знаешь, как на зоне с такими поступают? Кожа у тебя нежная, задница подходящая.
Я испугался и стал подниматься, пытаясь возразить, но тут же получил сзади пинок по яйцам. От страшной боли меня скрючило, я упал на пол. Все только развеселились, и я понял, что так просто меня не выпустят. Минут через пять я пришёл в себя, опять встал на колени и увидел, что все уже раздеваются. Старший азер сидел на диване голый, широко раскинув ноги, всё его тело было волосатым, а член средних размеров уже был каменным и кривым.
- Ползи ко мне, покажи, как умеешь сосать.
Колени уже болели, но я подчинился. Опасаясь получить по яйцам снова, молча вставил кривой член в рот и начал сосать, под общее ликование. Всех вокруг эта сцена возбудила. Меня обступили восемь нетрезвых солдат со стоящими членами. Комната наполнилась запахом их немытой плоти. Скоро старший застонал и принялся насаживать мою голову на свой кривой хуй. Я почувствовал, что в горло мне ударили горячие струи спермы, её было так много, что пришлось всё выпить, чтобы не захлебнуться.
- Молодец, девочка, - вставая, сказал азер. - Теперь ты не офицер, а наша девочка, или ты ещё не девочка? Мы сейчас это исправим.
Трое солдат приподняли меня и поставили раком на диване. Я стал просить не делать этого, объяснять, что не пидарас, а просто полюбил Игоря. Все только захохотали на это и предложили Игорю первому трахнуть меня.
- Если будешь сопротивляться, изуродуем, - предупредили меня.
Чей-то толстый немытый член ткнулся мне в губы, и после лёгкой оплеухи я открыл рот, уже осознавая, что я блядь, шлюха, а может и раб. Ребята были явно пьяны. Кто-то нашёл в моей одежде деньги и пошёл за водкой. Остальные надели на меня портупею и сильно затянули ремень, приговаривая:
- Ты теперь молодая блядь, это твоя форма теперь.
Игорь плюнул мне на дырку и с силой стал вгонять свою огромную елду. У меня потемнело в глазах от страшной боли. Кричать я не мог: солдат спереди за уши насаживал меня на свой член. А Игорь быстро усиливал темп, вгоняя хуй полностью, шлёпая крупными яйцами мне по ляжкам.
Когда принесли водку, боль уже прошла, и солдаты практически все прошли через меня. Во рту у меня смешались сперма семерых, мои слёзы и вкус моей задницы, так как всем понравилось переходить от моего зада сразу ко рту. Я чувствовал, как по моим безволосым ляжкам течёт кровь со спермой. Но, к удивлению, в промежности было приятно, и мой член стоял. Только затекли ноги и руки. Я попросил у старшего разрешения подняться.
- Как ты обращаешься, пидор, надо говорить - товарищ солдат, разрешите обратиться.
Я обратился, как потребовали, и всем это понравилось. Когда я поднялся, все увидели мой стоящий член.
- А, так тебе уже нравится, шлюха офицерская? Всё только начинается, тебе всегда будет с нами хорошо. И запомни: будешь приходить сюда каждую пятницу с водкой и продуктами.
Я кивнул.
- Так точно, нужно отвечать, и встань по стойке смирно, - стали кричать пьяные солдаты. Потом дали мне водки и поставили в тёмный угол, сказав, что, пока они кушают, я буду дневальным.
Некоторые из них уже плохо соображали, совсем молодой парень подошёл ко мне и стал выговаривать, какие уроды офицеры. Видно было, что для него это больная тема. Периодически он бил меня кулаком в живот, давал пощёчины, потом поставил на колени и заставил открыть рот. Мне уже было всё равно, я закрыл глаза и почувствовал, как в лицо бьёт тёплая струя мочи. Она попала в рот, парень приказал пить, я подчинился. Ссал он минуты две, они показались мне вечностью. Я выпил всё до капли - и ничего не ощутил, моча была без запаха. Когда я открыл глаза, было тихо, все стояли рядом и смотрели. Я заметил ряд хорошо стоящих молодых концов и понял: веселье будет долгим.
Кошмар только начинался, восемь ненасытных юнцов драли меня во все дыры и мочились исключительно мне в рот.
Отпустили меня только в пять утра. Ноги не шли, изо рта текла чистая моча, лицо, ноги, всё тело липли к форме.
Сутки я спал. Проснувшись, всё вспомнил и ужаснулся. Отправился на службу, ожидая страшного, но там всё было тихо. Встретил на плацу двух солдат, они прошли и отдали мне честь, будто не узнают.
Странно, но к следующей пятнице мне уже хотелось всё пройти снова.
Такие праздники длились около трёх месяцев, каждую неделю. Сначала было всё в том же русле, потом стали приходить девушки, сначала из любопытства, а затем и чтобы поучаствовать в наших оргиях. Мне это было на руку: не так сильно заёбывали меня солдаты, имели кого ещё ебать. Но зато гостьи любили мочиться мне в рот. А одна ради забавы лишила меня девственности. Я кончил быстро и с тех пор девушек тоже люблю.
Однако слово своё солдаты не сдержали, и к нам присоединились трое моих бойцов. А так всё было спокойно.