Дом словно опустел. Тишина невыносимо бьётся о стены, а я сижу здесь один. Странное ощущение - я так давно не был в одиночестве, что сейчас растерялся. Признаться? Мне страшно. Пройти путь до середины жизни, узнать многое, многому научиться, измучиться, пострадать - и перепугаться одиночества. Как малыш, только ещё более жутко, ведь ты можешь осознать и преувеличить ощущения. И, конечно, самого себя пожалеть; каждый из нас такой бедный и покинутый, когда сидишь и созерцаешь пустое кресло, где ещё недавно сидело родное существо.
Ладно, взял себя в руки и сделал глубокий вдох. Вперёд, мужик, к намеченному романтическому вечеру, плавно перетекающему в жаркий секс. Слышал меня? Отвязный секс, возможно, с элементами жестокости и доминирования. И никаких отговорок.
Я прошёл на кухню, достал из холодильника наскоро нарезанные фрукты в вазе, откупоренную бутылку вина. Даже в квартире пришлось прибраться в ожидании Чуда. Впрочем, он, может и запоздать, сейчас пробки... или приедет на метро? Не имеет значения. Приземлив сосуд истины на сервированный стол, я окинул взглядом результаты усилий и улыбнулся.
- Стоило ли столько сил потратить ради того, чтобы потрахаться? - с нежным трепетом проговорили губы пустым бокалам.
Ещё осталось время на последние приготовления: дополнения атмосферы тошнотворно-романтичным инструменталом, приглушённым светом, и зубы не забыть почистить не мешало бы.
Проведение финальных штрихов точно совпало со звонком домофона. Спешить бессмысленно. На ходу посмотрев на себя в зеркало, расправил воротник и без вопросов нажал на кнопку открытия дверей.
Единственное, что меня действительно поражало, так это моё полнейшее равнодушие к происходящему. Всё идёт как по книжке, лучше и не придумать. Но не так, как этого хотелось бы мне. Как то, в чём нуждаюсь я. И к чему стремлюсь. Хотя с последним я стал бы спорить. У людей, меня знающих, найдётся масса аргументов против подобного утверждения, но ведь это всего лишь их мнение, неужели оно должно меня волновать!
На площадке послышались скорые шаги, словно чьи-то лёгкие ноги, едва касаясь земли, перепрыгивали через пару ступеней. Вот они остановились: Чудо за дверью, очевидно, переводило дыхание, а может, поправляло наряд. Вот сейчас, пара ударов моего сердца... а за холодным металлом двери рука берётся за ручку и поворачивает её.
- Здравствуй, Ник, надеюсь, я не заставил тебя ждать?
Чудо было несколько иным, чем на опубликованных фото. Ниже меня на полголовы, с уложенными волосами; короткая куртка не скрывала торса легкоатлета. Последнее доказывала и подтянутая попа бегуна. На лице кожа чуть менее чистая, чем хотелось бы. Телячьи карие глаза робко бегали по мне, придавая парню абсолютно бестолковый вид. Как болванчик. Милый, но пустой.
Поймав себя на мысли, что уже минуту разглядываю юношу, словно вещь на витрине магазина, я чуть осёкся, опустил глаза на замысловатый амулет на его шее и протянул руку для пожатия. Ладонь была влажная, но пожатие было достаточно крепкое и уверенное. Ну, хоть не трясётся от перевозбуждения. Или от чего там ещё трясутся?
Слов для завязи разговора, как назло, не находилось, поэтому я просто предложил ему раздеться и пройти в комнату. Сам же прошёл в кухню, достал сок из холодильника, налил себе стакан, выпил.
Вернувшись в гостиную, я опешил. Парень стоял посреди комнаты, одетый, и разглядывал картину на стене. А ведь минуту назад в прихожей я действительно имел в виду раздеться совсем, пройти сразу в спальню. Я бы подошёл позже. А далее всем всё известно - цель нашей встречи, кажется, никто не прятал под высокими материями. Пожав плечами, я поставил сок на стол и предложил ему вина.
Мыслей в голове не было никаких. Разговор не клеился. Поэтому мы просто смотрели друг на друга. Кажется, он тоже уже жалел, что для начала мы не встретились на нейтральной территории. Впрочем, мы просто поддались похоти, тогда зачем все эти уборки и накрытые столы?
Я когда-то читал историю - об утопичном мире, кажется. Там были рестораны, в которых вместе с едой можно было заказать и официантку, официанта, бармена, шеф-повара, охрану. Короче, all inclusive. Мне, как работнику сферы обслуги, эта идея показалась смешной, но и креативной для, скажем, содержателя борделя. В той истории каждый ресторан был наделён такой услугой. И вот сейчас я чувствовал себя героем этого рассказа: стол накрыл, себя в порядок привёл, вот тебе посетитель, и сейчас мы ждём, когда он в порочной гримасе скривит губы и изречёт:
- Раздевайся, мой похотливый жеребец! Сегодня я жду жарких скачек, тебе придётся попотеть.
Я посмотрел на юношу в полной уверенности, что сейчас именно так всё и будет. Но минута истекла, а его пустые карие вишни таращились по сторонам, иногда он подносил бокал к губам. В этих губах, должно быть, сотня членов побывала, а он пьёт их этих бокалов...
Мы купили их в Талине. Солнечный смеялся, говоря, что нужно привезти с собой из Старого Таллинна не только Vana Tallinn, но и ёмкости, из которых мы его будем пить. Как же это было давно! Сейчас кажется, что вечность прошла, и хозяин у квартиры сменился, а мелочи всё ещё напоминают мне парнишку в веснушках с жёсткими русыми волосами, которому когда-то доводилось смеяться в этих стенах...
Мы познакомились с ним на одном из сайтов знакомств. Я тогда только перебрался в Москву, устроился работать в бар. Он был студентом ВУЗа, и его оптимистичности, смелости, активности мог бы позавидовать любой. Едва ли одарённый хоть одним талантом, он очаровывал своей харизмой с первых секунд общения с ним - будь ты его случайной связью, и вы познакомились утром в одной постели, или же знакомство произошло в студенческом концертном зале, где он вёл очередной конкурс. Его энергии хватало на всех, и он, словно ветер, носился из конца в конец города, встречаясь с людьми, договариваясь о новых проектах, зажигая открытие нового ночного клуба. Не знаю, что он нашёл в моей тихой и спокойной натуре. Возможно, то, чего ему самому так не хватало, - уравновешенность, стабильность. Мы стали жить вместе через два месяца после виртуального знакомства и провели вместе три незабываемых года. Потом он получил диплом. Его манили новые горизонты, и он не мог им не поддаться. А я был рад и счастлив за него, каждую ночь засыпая в одиночестве и забывая, забывая... Сам не заметил, как пробежал год одиночества, так неожиданно прерванный одним пьяным парнем в моём баре.
А сейчас передо мной сидит эта жалкая модель. Чуду даже не стоит стремиться достигнуть хотя бы уровня прототипа. Хотя он не так уж и плох.
- Прости, я сегодня что-то устал.
- Ничего. Я заметил, что мыслями ты где-то не здесь. Может, мне стоит уйти?
Ну уж нет, милый мой. Пусть я и не настроен на задушевные диалоги, но истинную цель своего присутствия здесь ты реализуешь - хочешь ты того или нет. А потом можешь чесать отсюда на все четыре стороны, утром я тебя задерживать не стану.
- Не думаю, что стоит торопиться с этим. Уйти ты всегда успеешь.
Отсалютовав его карим глазам, я пригубил вино. Он ответил мне тем же. Необходимые слова не шли в голову, уступая место воспоминаниям и праздным думам. Я мысленно порадовался тому, что пригласил его достаточно поздно, так что можно было уже сейчас предложить ему принять душ и лечь спать.
- А я ведь никак не рассчитывал на то, - Чудо открыл рот, - что ты пригласишь меня. Всегда стесняюсь писать красивым парням. Слишком уж вы идеальные...
- Да брось ты, - рассмеялся я, - нужно познакомить тебя с человеком, который точно сможет убедить тебя в обратном, - и я тут же поймал его удивлённый взгляд.
Он посчитал, что у меня есть парень? Пусть. Так даже лучше! Не будет последующих звонков и сообщений с просьбами о новых встречах и, как следствие, обид и пафосных удалений из контакт-листов. Потом, возможно, мы ещё встретимся, если сегодняшний вечер придётся всем по вкусу. В противном случае сожалеть о бесцельно проведённом вечере больше, чем сейчас, уже не получится.
Поставив бокал на стол, я присел к нему. Чудо как-то весь сжался, словно опасаясь моих прикосновений. Ничего, сейчас мы разобьём эту скорлупку стеснительности. Потом сам спасибо скажет!
Его бокал с остатками рубиновой жидкости был зажат между коленями. Пальцы, ласкающие тонкое стекло, едва дрожали. Проведя рукой по ладони юноши, я забрал бокал, поставив его на стол, и расположил ладонь на колене парня. Едва склонившись к нему, я вдохнул приторный аромат его духов, который сразу же захотелось запить. Но сейчас отступать было уже поздно.
к нему лицом, я губами потянул мочку его уха.
- Сходи в душ, - прошептал я, - я буду ждать тебя в спальне.
Парень едва повернулся ко мне, поддаваясь ласке, и теперь мой нос уже тёрся о его щеку. Тонкая рука стала гладить мою ладонь, словно изучая каждую чёрточку и складку на ней. Я открыл рот, издав хриплый стон. Он повернулся всем торсом, встретившись своими губами с моими. Поцелуй получился долгим и медленным. Теперь назад дороги не было обоим. Но оно и к лучшему. В итоге каждый из нас получит то, что хотел.
Возможно, вечер не окажется таким уж и плохим, как казалось сначала. В конце концов, парень отлично целуется, а думать о том, сколько членов побывало в этих губках, сейчас совершенно необязательно.
Разорвав едва натянувшуюся меж нами нить, я упёрся рукой ему в грудь, мягко помассировав сосок через ткань одежды.
- Давай скорее!
Чудо подорвался и выбежал из комнаты, торопясь принять душ и продолжить начатое. Или застеснялся вставшего члена, оттопыривающего джинсы. Я потянулся за его бокалом, с удовольствием отметив, что мой друг тоже встал. Что ж, не хочет он меня подводить; даже когда я не чувствую ничего, он точно знает, когда нужно заявить о себе.
Немного развеселившись, я заулыбался сам себе, подпевая мелодии, доносившейся из динамиков. Сейчас к ней прибавился шум воды из ванной. Едва слышный, но уже спасающий от этого отчаяния - я не один в этих стенах. Осталось лишь немного удивить паренька - оставить, так сказать, сильное впечатление о себе... Вино покинуло бокал, и, закинув в себя пару виноградин, я прошёл к кухне.
Прошло не больше десяти минут. Сейчас он уже должен собираться выходить. Если он не какой-нибудь водолюбивый тюлень. Хотя, судя по первой реакции, водные процедуры не займут у него много времени.
И действительно, спустя некоторое время вода стихла.
Сейчас он должен вытирать своё тельце, и, если я правильно понимаю, он не станет одеваться, а просто повяжет полотенце вокруг бёдер. Халаты в ванной я предусмотрительно не оставил.
Послышался щелчок, дверь стала открываться. Поборов такое реальное ощущение, что сейчас выйдет Максим и, по обычаю, потребует горячего чаю, я медленно подошёл к ней с другой стороны.
Оправдав мои ожидания, юноша вышел в белом полотенце, повязанном на манер тоги, выставляя для обозрения в освещённой прихожей развитые руки, красивую грудь. Вот ноги могли бы быть более ровными и менее волосатыми, но это мелочи. Надеюсь, там, где нужно, волос нет вовсе. Хотя, зная некоторую нечистоплотность людей... Хотя уже через пару минут это будет иметь для меня последнее значение... Подкрадываясь сзади, я ощущал себя хищником, вплотную подкравшимся к жертве и выжидающим мгновение между биениями сердца, чтобы сделать бросок и вцепиться ей в горло.
Юноша вскрикнул, когда я рывком развернул его к себе лицом и прижал к стене массой своего тела. Поначалу он извивался, стараясь отворачиваться от моих поцелуев, но его запястья были скованы моими руками, ноги разведены в стороны. Я кусал и лизал его шею, ощущая на его коже гель для душа Максима, заглушивший запах его духов... его собственный запах.
- Что ты делаешь?! - отпираясь, проговорил парень.
Но я уже искал его губы. Лишь бы только заткнулся, ничего не говорил. Дальше пусть хоть стонет, хоть кричит. Сейчас главное - расплескать мою похоть, и неважно, что почувствует это тело.
Он ответил на поцелуй, пусть нехотя, но перестал отпираться торсом, низ которого предательски оттягивал край полотенца. Руки юноши расслабились, и я, отпустив, уложил их себе на плечи, сам же стал изучать его кожу резкими, жёсткими движениями, не переставая целовать парня, проталкивать язык к нему в рот.
Впрочем, зубы он мог бы и почистить... Плевать, как же на всё плевать...
Сжав его шею, я сильнее притянул его голову к своей, запечатав слияние губ. Немного тесня парня по коридору, второй рукой нащупав узел на полотенце, я потянул за него. Белое полотнище, пахнущее свежевымытым телом, упало на пол.
Его спина упёрлась в дверь спальни, я повернул ручку двери, и мы повалились в душный сумрак ночника. В одно мгновение он оказался на кровати, а я, все ещё одетый, - сверху. Его руки легко блуждали по моей груди, расстёгивая пуговицы на рубашке. Я рывком снял её с себя. Чудо потянулся к ремню... Что ж, милый, это твой выбор, но придётся поработать.
Одной рукой взяв его за упругий зад, я перевернул парня, усадив его на себя, сам же блаженно расположился на подушках. Чудо расстегнул ремень и брюки, стал медленно стягивать их с меня, послушно поднявшегося - для удобства юноши. Голое тельце стянуло с меня брюки и потянулось к носкам. Ну, если ты уже и так решил... Я усмехнулся, наблюдая за тем, как его маленькое тельце возится у моих больших ступней.
Стянув один носок, парень неожиданно увидел у своего лица стопу, явно требующую ласки. Бросив на меня недоумённый взгляд своих карих глаз, он аккуратно взял стопу в руку. Хорошо хоть не брезгливо двумя пальцами, и то радует... Языком он работал неумело - или просто никогда не лизал никому ноги. Пусть учится, вдруг понадобится. В этой стране жополизов любят. Впрочем, как и в любой другой.
Закончив с одной ногой, Чудо уже самостоятельно приступил к другой. Здесь дело пошло веселее, просто мне его вид надоел. Стоило сменить обстановку.
Я убрал ногу из его рук, поманив юношу пальцем к себе. Парень пополз вверх, и на уровне паха его голова упёрлась в преграду моих рук, потянувших его ко мне. Не растерявшись, Чудо оттянул резинку трусов и сомкнул губы на головке моего члена.
Здесь, нужно отдать ему должное, он не подкачал, в чём-то даже превзойдя мои самые смелые ожидания. Я сомкнул пальцы в замок на его затылке, задавая темп и глубину его движений. Давясь и иногда покашливая, что вызывало у меня лишь ухмылку, парень старался.
Спустя несколько минут я отпустил его на волю, с наслаждением отметив его глубокий вдох. Ничего, пусть отдышится.
Сам я тем временем потянулся за тюбиком с гелем и, выдавив себе изрядную порцию на пальцы, нащупал дырочку Чуда, бесцеремонно проникая в неё пальцами, стараясь не обращать внимания на то, как парень извивается и постанывает то ли от боли, то ли от удовольствия.
Ещё один резкий рывок - и парень оказался подмятым мною. Его ноги скрестились за моей спиной, и я, натянув презерватив, вошёл в него - жёстко и глубоко. Чудо вскрикнул. Мои пальцы потянулись к его рту и проникли в него. Пусть лучше будет занят делом, только не кричит. Мы только начали...
Прошло несколько часов непрерывной скачки. Парень был вымотан, под конец просто упав с меня. Уткнувшись в моё плечо, он очень быстро уснул. Мои же руки ещё долго блуждали по его телу, даря ему, наверное, единственную нежность за этот вечер. Убедив себя в том, что я точно не разочарован этим вечером, я закрыл глаза и тоже отправился в царство Морфея.
После секса мне всегда снятся сумбурные сны. Если снятся вообще. В этот раз сон был красочным и сочным. Про пески пляжа, далёкое море, терпкий вкус вина. Сон, наполненный дурманящей музыкой...
Мобильный разрывался мелодией СМС-сигнала. Проклиная всё на свете, я продрал слипшийся спросонья глаз и тут же закрыл его, ослеплённый утренним солнцем. Уже утро? И какого чёрта кто-то мне пишет в такую рань?! Сон всё ещё тянул за собой в далёкие страны, где никто не говорит "Нет" и где любовь так же доступна, как воздух.
Открыв глаза, я сощурился, привыкая к яркому свету, протёр лицо свободной рукой. На второй, скукожившись в мятых простынях, спал обнажённым мой вчерашний любовник. Картину любовного побоища дополняли повсеместно разбросанные упаковки и использованные презервативы.
Аккуратно достав руку из-под головы парня, я сел на диване, взяв телефон. Это был Максим. Он написал: "Отец умер. Отпуск заканчивается в конце следующей недели, раньше не жди".
Смысл слов дошёл до меня не сразу. Но сон испарился. С более ясной головой прочитав сообщение ещё три или четыре раза, я уставился на стену. Отец Максима? Он же, кажется, совсем молодой... Был... Или что-то случилось... Мысли сменяли одна другую, рисуя картины самых непредсказуемых смертей мужчины чуть старше среднего возраста. Подходило любое объяснение, но яснее ясного было одно: Максим просто не знает, что сейчас делать, и пишет первому, кто пришёл ему в голову!
С одной стороны, сей факт мне, безусловно, польстил, но чем помочь ему, находящемуся сейчас за сотни километров от меня, я ума приложить не мог. Я и на похоронах-то никогда не был, что гово...
- Уже проснулся? - проговорил заспанный голос. - Как спалось?
Он ещё здесь? Какого чёрта он вообще тут делает, когда ему уже давно пора идти куда угодно, лишь бы подальше отсюда... Стой, никто не виноват в твоих проблемах. Будь аккуратнее.
- Знаешь, тебе лучше уйти. Прямо сейчас.