НЕ ДЕЛАЙ ЗЛА — НЕ БУДЕТ ЗЛА, ДЕЛАЙ ДОБРО — БУДЕТ ДОБРО (МОРАЛЬ).
Я не ожидал, во что вляпаюсь. И не ожидал, что получу.
Это случилось в начале августа. Стояла невыносимая жара. Я отдыхал на даче.
Как известно, на даче было много алкашей — ни пройти, ни пёрднуть. И этим летом бабы пили наравне с мужиками. Ещё возникали бытовые ссоры, заканчивающиеся смертельным исходом. В общем, ничего необычного в этом не было.
Также на даче отдыхала моя знакомая. Она — высокая худая женщина с короткими светлыми волосами. Её домик находился в тридцати минутах ходьбы от моего. Я её называл тётей Олей.
И вот я с ней случайно встретился.
— О, здравствуй, Дим, — сказала она.
— Здрасте, тёть Оль, — сказал я.
— Как дела, Дим?
— Всё отлично. Отдыхаю.
— Дим, ты не мог бы мне помочь? Я у себя за домом баню строю. Я её уже почти достроила, только остались некоторые детали. В общем, ещё много работы. Помоги достроить баню. Я заплачу.
— Спасибо, тёть Оль, за предложение, но не хочу — я сюда отдыхать приехал. Попросите кого – нибудь другого.
— Но я не деньгами заплачу, а кое – чем другим!
— Чем же?
— У меня есть племянница, — улыбнулась тётя Оля. — Она такая девочка.. ! Ты получишь её взамен!!! Не понимаешь?!
— Что значит, взамен?
— Ты мне баню строишь, а я тебе её тело отдаю — в полной мере!!! Будете с ней уединяться! Она хорошая девочка! Умная! Вы с ней одного возраста!
— А она согласна???
— Согласна. Я поговорю с ней. Обещаю, ты её получишь. Она очень приятная!
— Не знаю, подумать надо… Но если она согласна, то можно было бы. А когда приступать к работе?
— С завтрашнего дня приходи ко мне на дачу. Приходи ровно к десяти утра. Я буду говорить, что делать. Работа не сложная — то гвозди заколотить, то дощечку прибить. Работать предлагаю по четыре часа в день. Потом приходи ровно к десяти вечера — получишь её на час. Уединяться будете в той же бане. И так каждый день. Только презервативы не забудь.
— Хорошо, согласен. Но я не знал, что у вас есть племянница. И ни разу её не видел. Она с вами на даче живёт?
— Да, конечно. Тебе будет с ней хорошо! Жду тебя завтра.
— Договорились!
День первый.
Сегодня с утра было прохладно. Я пришёл к тёте Оле. За её дачей стояла недостроенная баня. Тётя Оля сказала, что делать. Затем ушла в дом. В целом, работа не сложная. Недалеко от дачного дома стоял маленький деревянный домик — это была летняя кухня (ну, такая бывает в деревнях). Оттуда исходили какие – то мужские голоса и звон посуды. Видимо, они там пили. Туда иногда заходила тётя Оля. Но меня это не интересовало. Я думал о другом. И вдруг из дачного дома вышла она! Нет, не тётя Оля!!! Это была та самая, с кем мне предстоит сегодня уединиться (ну, по крайней мере, я так думал, ведь кто ещё это может быть?). Она была худенькой, с длинными распущенными тёмно – русыми волосами. Была одета она в чёрный топик и синие обтягивающие джинсы. Джинсы облегали её попу и подчёркивали круглые бёдра. Из – под топика выглядывали лямки лифчика. Я посмотрел на её открытые плечи… И посмотрел на выпирающие груди — они были не очень маленькими, ну и не очень большими. У меня возникла эрекция при виде этой девочки, и я понял, что у меня каждый раз будет подниматься на неё. Направлялась она в сторону туалета, через некоторое время пошла назад в дом. Интересно, а она знает, что сегодня ей предстоит со мной совокупиться?! Я её мысленно назвал своей богиней.
Вечером того же дня я вновь пришёл на дачу к тёте Оле, как договаривались. Было без пятнадцати десять. Тётя Оля сказала, чтоб я вошёл внутрь недостроенной бани и ждал — через пятнадцать минут она приведёт её. Я так и сделал. Было очень душно. В помещении бани горела свечка (там было не предусмотрено электричество). Одет я был в майку и шорты. От ожидания у меня сильно билось сердце, а руки дрожали. Думал, упаду в обморок. Мне не верилось, что уже сейчас я увижу её — свою богиню.
Прошло некоторое время. В помещение бани вошла тётя Оля и вместе с ней — она; тётя Оля держала её за руку. Первое, что бросилось мне в глаза, это стройные бёдра. Я чуть не повалился на пол! Она была одета в тонкую белую расстёгнутую рубашку и всё!!! В общем, босая и обнажённая. Её волосы были распущены, лобок подбрит, а груди выглядывали из – под рубашки. И у неё был красивый глубокий пупок на упругом животике. Ростом она была чуть ниже меня — почти как я, в общем. Она посмотрела на меня, такая красивая и симпатичная. У меня возникло ещё больше желания схватить её и прижать к себе. Мне даже захотелось вырвать у неё яичники, пососать их как конфетку и вставить обратно. Я бы проглотил все её выделения — начиная от мочи, заканчивая менструальной кровью. И мог бы мгновенно кончить от одного неловкого движения ногой. Тётя Оля зевнула, поправив свой халатик.
— Оставляю вас наедине. Ровно через час вернусь, — сказала она и вышла, захлопнув дверь.
Я скинул с себя всю одежду, встал на колени и поклонился ей — моей богине. Затем схватил её за руку и притянул к себе. Она была очень приятной и от неё пахло её естественным запахом. Я кончил от одного прикосновения к ней влажной головкой, и сперма попала ей на волосы и рубашку. Я стал горячо обнимать её, целовать в щёки, шею, губы, ощупывать груди, бёдра, ягодицы. Затем ощупал то, что было между ног — попу и писю. Моё сердце билось, тело дрожало. И не меньше дрожала она в моих объятиях. Я ощущал сильный стук её сердца. И она тяжело дышала.
— Не надо, пожалуйста! Я не хочу! — тихо сказала она.
— Но почему? — тихо спросил я. — Мне хорошо с тобой! Извини.
Я развернул её и прислонил пенис меж её ягодиц. Потом снова стал обнимать и целовать её. Так прошло полчаса. Осталось столько же, а мы ещё и не потрахались. Затем я её отпустил и надел презерватив. Она поняла, что собираюсь сделать.
— Пожалуйста, не надо, — проговорила она.
— Прости, но я не могу. Пожалуйста, ляг и раздвинь ноги, — попросил я, тяжело дыша.
Тогда я подошёл к ней и уложил её на пол. Затем содрал с неё рубашку. Из – за духоты рубашка сильно промокла потом. Я развёл ей ноги и, налюбовавшись, начал пытаться войти в неё, ведь пора её трахнуть. Но она зажалась, не давая сделать это. Тогда я лёг поверх неё, прижав пенис к её лобку. Её мокрые от пота волосы попали мне в рот. Тела наши сильно дрожали. Я чувствовал всё, что происходит в ней — дыхание, сердцебиение… А на её глазах были слёзы. Так мы пролежали полчаса. Мы сильно вымокли от пота. Когда послышались шаги тёти Оли, я слез с неё. Она ушла. И хоть у меня не получилось трахнуть её, всё равно ощущение было незабываемым — я кончил, наверное, раз двадцать. Затем я оделся и пошёл по темноте домой. Я понимал, что она не хотела этим заниматься — тётя Оля, видимо, заставляла её. Но я ничего не мог поделать — ни с ней, ни с собой.
День второй.
На этот раз тётя Оля привела её без рубашки — полностью обнажённой. Налетев на свою богиню, я принялся целовать и обнимать её. Затем поместил ей в руку свою промокшую открытую головку, отчего сразу кончил. Позже она слегка поддалась, и мне удалось войти в неё!!! Я ощущал, какой горячей и мягкой была пещерка у моей богини! Когда я трахал её, она постанывала, что было очень приятно.
День третий.
Наши тела уже не так дрожали. Я даже умудрился засунуть палец ей в анус! Потом я её развернул и велел нагнуться и развести ягодицы. Когда она это сделала, я полизал её попочку, затем засунул туда кончик языка. Я понял, что в следующий раз должен трахнуть её в попу.
День четвёртый.
Этот час был посвящён исключительно анальному сексу. Моя богиня стонала вдвое громче!
День пятый.
Я хотел попробовать что – нибудь новенькое, и взял с собой длинную верёвку. Этой верёвкой я связал ей руки и ноги (и очень крепко, будто за сто земель убежать собирается!). Меня возбуждало, что моя богиня такая беспомощная, обездвиженная.
День шестой.
Когда она вошла, я увидел, что всё её тело покрыто какими – то красными точками, словно ей сто уколов сделали.
— Что это? — спросил я.
— Комары покусали, — ответила она. — Заснула при открытом окне.
«Странно» — подумал я.
День седьмой.
Я занимался с ней всё тем же. И сегодня мне удалось заставить её сделать минет; я кончил ей в рот.
Когда время вышло, тётя Оля сообщила мне, что в течение следующей недели моя богиня не сможет со мной заниматься сексом, так как у неё начинаются месячные, ну и в строительстве бани я могу пока не помогать; приступить к работе я могу только через неделю. И я ждал. И мне всё больше хотелось увидеть свою богиню. Я понимал, что скоро дострою баню совсем, отчего больше не будет возможности с ней заняться сексом. А ведь это так здорово!
День пятнадцатый.
Я снова пришёл к тёте Оле достраивать баню.. . . А как я соскучился по своей богине!!! Когда шёл назад, то подумал, что мне хочется попробовать чего – нибудь новенького в сексе с ней. И тут ко мне пришла замечательная идея — порка! Такого я ещё не пробовал! От одной мысли я сильно возбудился.
К десяти вечера я опять пришёл к тёте Оле на дачу, как обычно. С собой я взял свой кожаный ремень — это был подарочек для моей любимой богини; по попе пороть её буду! Может, ей это понравится и сильно возбудит её. Также я взял верёвку, чтоб снова связать её; это нужно для остроты ощущений во время порки. Кроме этого, я взял две прищепки — надену их ей на сосочки! Я положил на пол свои орудия «пытки». В помещении бани горела свечка, ну и воск я решил использовать тоже по назначению — буду поливать его на тело богини и её писечку. Правда, это всё жестковато, но я ж не буду её забивать до смерти. Да и скоро её уже не увижу совсем. Возможно, никогда. Грустновато как – то. Тут послышались шаги — тётя Оля привела её ко мне.
И вот моя богиня передо мной. Она, как всегда, такая красивая. И такая печальная. Она пока ещё не знает про мой подарочек. Интересно, ей понравится порка? Я начал обнимать и целовать её. И вот что я планировал сегодня сделать:
— крепко связать её;
— надеть прищепки на соски;
— высечь ремнём ягодицы;
— полить на неё воск;
— горячо спариться с ней (с учётом минета и анала).
Но я успею это сделать за час? …Хватит её обнимать, пора приступать к делу. Тут я заметил, что её кожа вся шелушится и облазит (ну, такое бывает, когда, например, кожа обгорит на солнце). Следует учесть, что такое было у неё на всём теле — на руках и ногах, спинке и ягодицах, на груди и животике. Такого быть не должно у богинь!!!
— Твоя кожа… Что это? — спросил я.
— Долго загорала — на солнце обгорела, — ответила она.
— Нельзя ж так долго загорать! У меня тоже такое было. Потом кожу щипало. Я – то знаю, как это больно! У тебя кожа не болит?
— Уже почти нет. Только чуть – чуть — если притронуться. Пожалуйста, не трогайте меня!
— Во – первых, зови меня на ты, ведь мы с тобой одного возраста. И не бойся — не буду! Но давай хотя бы сверху меня, пожалуйста.
Затем я лёг на спину и заставил её сесть поверх меня. После этого вошёл в неё. Это был секс в позе наездницы. Через некоторое время она слезла с меня и села рядом. Я разглядывал её обнажённое тело и мастурбировал. Иногда целовал в щёчку. Ох, как мне было хорошо с моей богиней!
Когда время истекло и послышались шаги тёти Оли, она ушла. Я стал одеваться.
— Как тебе она? Хорошо с ней? — спросила тётя Оля.
— Да, всё отлично!
— Дим, хочу у тебя спросить: у тебя ещё не закончились презервативы?
— Не закончились. А что?
— Просто я сегодня ходила в магазин за продуктами, а у продавщицы сдачи не было. Поэтому мне пришлось купить ещё и упаковку презервативов — они как раз на сдачу умещались.
— Ясно.
— Только мне они, конечно, не нужны, поэтому завтра их тебе отдам. Свои не приноси.
— Спасибо. Договорились.
День шестнадцатый.
Тётя Оля дала мне три презерватива. Они были уже полностью распакованные.
— А почему они не в упаковке? — спросил я.
— Просто я ни разу в жизни не держала в руках презервативов. Мне стало интересно, вот я и их распаковала.
— Понятно.
Вот тётя Оля вышла. В баню вошла моя богиня.
— Как твоя кожа? Она уже меньше болит? — поинтересовался я.
— Да, — ответила она.
— Ну и хорошо!
Я аккуратно обнял её. Затем разделся. Потом ещё долго целовал. Дальше пришло время к сношению. Я развернул её, надел презерватив и вошёл в неё. Она стала стонать. Только более естественно, чем в прошлые дни.
— Пожалуйста, не надо, — умоляла она.
— Давай немножко, пожалуйста, — просил я.
— Не надо, я не могу… Ой, ой…
От её стонов я быстро кончил. Затем вынул пенис и снял презерватив.
— Я не хочу, — проговорила она.
— Извини, если что. Но я не могу…
Я снова начал обнимать и целовать свою богиню. Потом принялся мастурбировать, разглядывая её. Вдруг почувствовал, что головку пениса стало немножко жечь, как от жгучего перца. Странно, хм. Вскоре время вышло. Богиня ушла. Я протёр руками запотевшее лицо. Вдруг правый глаз тоже стало немного жечь. Да что ж это такое? Видимо, я в чём – то испачкал руки. Потом я всё понял — презервативы!!! Эти презервативы были с одной стороны испачканы жгучим перцем. И именно с той стороны, которой я совал в мою любимую богиню. Вот почему она так сильно стонала — я обжёг ей промежность. Ну и когда я надевал и снимал презерватив, я испачкал ладонь жгучим перцем. А дальше, когда мастурбировал, натёр ладонью головку пениса и один глаз. Но зачем тётя Оля испачкала их перцем и дала мне??? Чтоб причинить боль нам обоим? Или только одной ей — моей богине?
День семнадцатый.
Когда я пришёл строить баню, я спросил у тёти Оли про эти презервативы. Она сказала, что готовила острый соус и случайно уронила туда презервативы. Но как их можно было туда уронить? Странно. Я пообещал себе, что всегда буду пользоваться только своими презервативами.
Вечером я снова увидел свою любимую богиню. Она была, как всегда, такой же обнажённой и красивой. Я разделся, стал обнимать и целовать её. И кончил от прикосновения к ней пенисом. Когда я коснулся её ягодиц, она вздрогнула.
— Не надо, мне больно.
И тут я увидел, что кожа на её ягодицах была очень красной.
— Тебе больно там? Почему там кожа красная?
— Случайно обожгла кипятком. Пожалуйста, не трогайте меня больше, я не хочу!
— Если не хочешь, давай не буду! — сказал я. — Но нам нужно поговорить. Давай просто посидим.
Она легла на бок, так как ей было больно сидеть на попе. У неё слезились глаза. Я сел рядом.
— Извини, что я так к тебе отношусь. Просто я ни разу не занимался сексом, вот и налетел на тебя. Да и тётя Оля предложила строить баню, а взамен тебя мне предоставила.
— Зачем ты ей помогаешь? — сказала мне она. — Она использует тебя. Да и меня тоже.
— Я знаю, ты не хочешь заниматься со мной этим. Тётя Оля тебя заставляет, верно?
Она слегка закивала головой. Я поправил ей волосы и сказал:
— Мне не нравится всё это: то тебя комары искусали, потом ты обгорела на солнце, теперь кипятком обожглась. Также презервативы, которые дала мне тётя Оля, были испачканы перцем. Не знаешь, почему? Странно всё это. Почему ты не отвечаешь?
— Не трогайте меня, — тихо сказала она.
Тогда я подсел ближе и спросил:
— …А как тебя зовут???
— Даша, — ответила она.
— А меня — Дима. …Если ты не хочешь, я правда не буду с тобой заниматься этим. Давай будем только в том случае, если ты захочешь, договорились? И так, как захочешь! Но можно я буду просто обнимать тебя? — Я положил свою ладонь ей на руку. — Мы завтра ещё увидимся, поговорим…
У меня снова возникло возбуждение, и я стал мастурбировать, разглядывая свою богиню, то есть Дашу. Когда время истекло, я чмокнул её в щёчку.
День восемнадцатый.
Во время стройки бани я делал всё как – то второпях и некачественно. Но мне было по фигу на это — мне лишь хотелось увидеть Дашу. Когда я закончил с работой, я сходил в местную апт еку и купил мазь от ожога с охлаждающим эффектом. Вечером принёс её Даше. Даша смазала обожжённые ягодицы. Потом мы так же сидели, раздетые. И я почти не мастурбировал. Когда время истекло, Даша, как всегда, ушла. Я стал одеваться. Вдруг заметил, что Даша забыла забрать мазь. Тогда я взял её и побежал за Дашей. А Даша и тётя Оля уже направлялись в дом.
— Даша, ты забыла взять средство от ожога, — закричал я. Тётя Оля с Дашей обернулись. — Я купил эту мазь Даше…
— О, спасибо! — сказала тётя Оля.
Я хотел отдать её Даше, но тётя Оля протянула руку, чуть не перехватив мазь. Я отвёл руку в сторону и снова протянул Даше, ткнув ей в упор. Даша взяла мазь.
— Ещё раз спасибо! — сказала тётя Оля и они направились в дом.
День девятнадцатый.
Я купил Даше шоколадку и одну розу. А что такого? Она заслуживает этого.
И вот мы опять сидели обнажённые в банном помещении, рядом горела свечка. И если раньше у меня поднималось при виде этой девочки, то теперь такого не было. Я уже вообще не мастурбировал. Я пытался разузнать у Даши про неё и тётю Олю, но Даша особо не рассказывала.
— Даш, передай тёте Оле, что я больше не буду строить баню; поэтому завтра утром не приду.
— Хорошо, — ответила она.
— Но я хочу с тобой ещё встретиться — завтра днём. Ты сможешь? Просто я здесь из – за тебя; если бы тебя не было, то я бы давно уехал отсюда!
— Не получится.
— Но почему? Ты днём занята? Ты можешь выйти завтра днём?
— Нет.
— Тётя Оля притесняет тебя?
Даша не ответила. И так мы сидели до конца часа. Когда время вышло, Даша собралась уходить. Она взяла мои подарки.
— Больше не дари мне ничего.
— Но почему? Ведь я ж могу подарить человеку, который мне не безразличен!
Также я заметил, что в течение всего часа Даша как – то странно себя вела: она старалась не поворачиваться ко мне левым боком. Но я всё же увидел, что у неё слегка разбита губа в левом уголке. Я ничего не сказал. Даша ушла.
Возвращаясь назад по темноте, я думал. И в голову приходила одна мысль — тётя Оля.
День двадцатый.
Утром я вновь пошёл на дачу к этой стерве — мне надо было всё выяснить. И пусть она ещё раз посмеет притронуться к моей любимой Даше, пусть её ударит или обожжёт кипятком — я сделаю с ней то же самое!
Вот я приблизился к дому тёти Оли. И тут оттуда вышла какая – то женщина. Я узнал её: когда я строил баню, я видел, что она часто заходила к тёте Оле, её, вроде бы, зовут тётей Наташей. И сегодня она была пьяная. Я решил к ней подойти; может, она что – нибудь знает.
— Извините, вы тётя Наташа?
— А ты, кажется, Дима? Оля рассказывала о тебе. Ты не мог бы мне помочь дойти до моего домика? Просто я выпила немного.
— Да, конечно! — сказал я. Она облокотилась об меня и мы пошли. — Я хотел бы у вас спросить про Дашу.
— Про Дашу? Да ты и сам о ней знаешь, ведь Оля мне рассказывала; ты ж не даром баню строить помогал!!!
— А ещё что – нибудь знаете?
— Бедная девочка. Я могу рассказать.
И тётя Наташа рассказала ужасную историю, которая меня повергла в шок. Вот что она сказала.
Мать Даши ещё до её рождения вела разгульную жизнь, беспорядочные половые связи и пила. Ну и вот она случайно забеременела. Только она не была этому рада, и во время беременности так же продолжала гулять и пить. Но а Даша долго не хотела появляться на свет — наступил десятый месяц беременности. И вот однажды разгульная мама пришла к своей сестре Оле выпить. Вот тут – то Даша и решила родиться. В итоге, сестре Оле пришлось самой принять роды, да ещё и в антисанитарных условиях. Но мать Даши сразу же отказалась от неё и уехала в другой город. Поэтому Оля воспитывала Дашу как свою дочь. Только она не очень хорошо относилась к Даше: например, наказывала её за малейшие провинности. Также ни разу не водила её к врачу — лечила сама народными средствами. И даже в школу её не записала — учила сама некоторым школьным знаниям. Вот как. И никаких документов ей не сделала. Что касается той матери Даши, то она долгие годы не общалась со своей сестрой. И только этим летом отправила ей письмо, в котором написала, что развелась с четвёртым мужем (он был изверг, сейчас сидит) и хочет в сентябре этого года забрать Дашу к себе. Ну и Даша согласилась, хотя ни разу не видела свою мать.
Вот такую вот историю я узнал. Но это ещё не всё. До уезда Даши тётя Оля решила использовать её как шлюху, поэтому и предоставляла мне её тело. А потом Даша ей нагрубила (уж очень сильно она её достала), и тётя Оля решила её наказать: она её заставила стоять голой во дворе на комарах, привязав верёвкой к дереву. Теперь понятно, почему Даша была тогда вся покусанная. Потом Даша снова нагрубила, и тётя Оля снова её наказала: был солнечный день, и тётя Оля заставила её весь день стоять голой во дворе, чтоб Даша обгорела на солнце. И поэтому её кожа тогда так сильно облезла. Потом они снова поругались, и тётя Оля придумала ей более изощрённое наказание: к ней в гости должен был прийти какой – то её знакомый мужик; тётя Оля дала ему ремень и сказала, чтоб выпорол Дашу по ягодицам в целях наказания. Да и так выпорол, чтоб ягодицы стали красными, словно рак, брошенный в кипяток. Затем она раздела Дашу и оставила их наедине, отправившись в магазин за водкой — если он выполнит просьбу к её приходу, хорошо выпьет. А мужик так возбудился при виде голой Даши, что дрочить начал, забыв про всё на свете! Когда же из окна он увидел тётю Олю, которая возвращалась назад, он понял, что не выполнил просьбу и выпить не получит. Тогда же он взял чайник, кипевший на плите, уложил Дашу на живот и облил кипятком её ягодицы. И это из – за какой – то водки. Теперь понятно, почему у Даши ягодицы тогда красными были. Да – а, бедная, замученная девочка.
С ужасом выслушав эту историю, я спросил у тёти Наташи:
— А сопротивляться Даша не может?
— Кроме Оли у неё никого нет — вдруг Оля выгонит её из дому, где тогда жить Даша будет? На панель что ли пойдёт?
— А кто – нибудь ещё об этом знает?
— Разве что ты, я, Оля и сама Даша.
— А нельзя на Олю заявить?
— Я бы и сама рада, ведь мне девочку жалко, но нельзя — мы все в одном дерьме замешаны — и даже ты. Или хочешь сказать, что ты не насиловал Дашу, сынок?!! — тётя Наташа улыбнулась, обнажив беззубый рот. — Если ты на неё заявишь, она на тебя заявит, и вместе за решётку сядете!!! Да и я с вами, на худой конец.
— А вы здесь при чём?
— Был случай десять лет назад, как мы с Олей здесь выпивали, ну и с нами — один мужик за компанию. Он напился, стал нам угрожать. И тогда мы его завалили на месте, а тело в лесу оставили — тут недалеко. Но тело его кто – то нашёл, и родные тревогу забили. И до сих пор дело не раскрыто. А ведь он богатым был! И если я заявлю на Олю, что она плохо относится к Даше, то Оля тот случай припомнит и нас обеих выдаст, чтоб справедливо было. Я же не хочу за решётку, поэтому молчать надо. И ты молчи, а то с нами под суд пойдёшь! Но ты не переживай за Дашу, ведь скоро она к своей настоящей матери уедет; она, думаю, будет лучше Оли. И всё же жалко девочку! …И когда она тогда на комарах голой стояла, я сбегала домой, взяла мазь от комаров и дала мазь Даше, пока Оля не видела. И если бы не я, то комары бы её сильнее искусали. …Ну вот мы и пришли. Спасибо, что довёл меня до дома. А не хочешь со мной выпить?
— Нет, спасибо.
— Ну, всего доброго! — сказала тётя Наташа и пошла в дом.
Я всё ещё не мог отойти от шока. Мне стало стыдно, что я так относился к Даше. Конечно, когда – то я и сам хотел выпороть её ремнём, но я ж не собирался забивать её до смерти — я хотел совсем легонько… А эта тётя Оля… Правда, тётя Наташа не сказала про случай, когда та стерва дала мне презервативы, испачканные жгучим перцем (может, тётя Наташа не знала об этом). Но я всё понял: эта стерва специально их намазала перцем, чтоб я причинил боль Даше, я не сомневался в этом. И мне было жалко Дашу, но что я мог сделать? Пусть уж её забирает мать, осталось недолго. С ней ей, скорее, будет лучше, чем с этой тётей Олей. Когда я не думал об этом, мне становилось легче.
Я собрался уезжать с дачи завтра, и поэтому пошёл покупать билет на теплоход. На обратном пути я решил зайти к тёте Оле, чтоб попрощаться с Дашей, ведь я её больше никогда не увижу.
— Здравствуй, Дим.
— Здрасте, тёть Оль, — сказал я. У меня возникла к ней такая ненависть, что захотелось проломить ей череп со всего маху. — Завтра днём уезжаю. — Я показал билет. — Можно с Дашей попрощаться?
— А, она вообще – то занята.
— Ну и что.
— Ладно, заходи.
Тётя Оля открыла дверь забора и мы направились в сторону дома.
Я ни разу не был у неё в доме. Он был больше моего. Когда я вошёл в дом, то почувствовал, что там чем – то воняло. Также там было грязно, в углах были паутины, на окнах жужжали мухи и оводы, на подоконниках лежали высушенные консервные банки. На кухне стоял стол, на котором лежала немытая посуда, всякая недоеденная еда и упаковки с лапшой. Рядом стояла кровать, на которой дрых какой – то мужик, пьяный, видимо. На полу лежал тонкий ковёр, усеянный окурками. И кругом — пустые бутылки. Я вошёл в комнату. Там стояла жаркая кровать и стол, на котором покоились разные тряпки, вещи и модные журналы. За столом сидела она — моя Даша. Её волосы, как и всегда, были распущены, одета она была в чёрный топик и голубые обтягивающие джинсы. И она совсем не вписывалась в весь этот кошмар. «Если бы она жила у меня, то жила бы как богиня, » — почему – то подумалось мне.
— Даш, завтра уезжаю, попрощаться пришёл, — сказал я.
Она на меня посмотрела, но ничего не ответила.
— Ну, думаю, она поняла, — сказала тётя Оля. — Я тебя провожу до забора.
Вдруг тот мужик проснулся и попросил дать пить (меня он не увидел).
— Даша, милая, поднеси ему воды, — это последнее, что я услышал от тёти Оли, когда выходил из дома.
Весь оставшийся день у меня не было настроения, но к вечеру я чуть повеселел. Я прибрался в своём дачном доме, собрал вещи, ведь завтра днём я уезжаю. В следующий раз я приеду сюда только следующим летом. Вечером я сходил на озеро — искупался. Потом рано лёг, но долго не мог заснуть. Утром снова сходил на озеро — искупался в прохладной воде. Да – а, здесь хорошо отдыхается! Итак, до моего уезда оставалось ещё много времени — шесть часов, и я решил сходить в местный магазин за пивом. Купив две пол – литровые бутылки, я двинулся назад, как увидел знакомую мне женщину. Это была тётя Наташа. Она сидела на траве и просила прохожих помочь ей подняться, так как была в голову пьяной, но прохожие, брезгливо взглянув на неё, обходили её стороной. Да – а, кому она нужна? Будет на площади помирать, ей никто воды не даст, не то, чтобы руку, да ещё и поддадут, в добавок. Её халатик слегка приоткрылся, отчего стало видно, что она была ещё и без трусов. Где же её трусняк??? Обоссанная небось. Я бы и сам её с удовольствием обошёл, но она меня заметила — пришлось подойти.
— О, Дим, помоги подняться.
— Вам бы отвыкать. — Я протянул руку.
— Да как отвыкать? Надо похмелиться, а потом отвыкать!!!
— Но а если бы меня рядом не было, то кто бы вам дал руку? — Я помог ей подняться и спросил деловито: — Думаете, вы кому – нибудь нужны??!
— Может, Богу нужна, ха – ха!
«Да хоть бы ты и отправилась к Богу на небеса!!!» — подумал я.
— Я иду от Оли, мы выпили. Также между Олей и Дашей опять конфликт случился: к ним сегодня один мужик выпить пришёл, Дашку за сиську ущипнул, отчего Даша ему в лицо плюнула. Оля её за это наказала — закрыла в бане до ночи. У Дашки выбора не было, ведь Оля ей сказала, что в противном случае её по кругу пустит — думаю, понимаешь.
— Это при вас было?
— Не – е, это Оля рассказала. Но ты не бойся за Дашку — Оля сказала, что будет ей еду приносить, да и ведро для туалета поставила. Но это ещё не всё! Как я говорила, в сентябре приедет мать Даши и заберёт её к себе. Но до уезда Даши Оля хочет её вовсю использовать как проститутку!!! В общем, Оля ещё с каким – то другим мужиком пила. И она пообещала ему тело Даши на всю ночь в обмен на двадцать тысяч — думаю, понимаешь. Ну и он уже в город за деньгами поехал.
— Это вам так Оля сказала?
— Да, да. Вот такая вот история. …Ой, я что – то дурновато себя чувствую сегодня; кажется, водки перепила, хе – хе! Доведи меня до дому, я тебя обедом угощу.
Вдруг женщина стала сползать вниз, хватаясь за меня руками. Я не придерживал её, и она оказалась лежащей на траве.
— Ой, я много перепила что – то, ха – ха, — вяло сказала она.
Я сел на корточки и спросил, не обратив внимания на пену из её рта:
— А когда этот мужик назад приедет???
— Оля сказала, что сегодня последним рейсом назад приедет, кхе – кхе… — проговорила тётя Наташа, тяжело дыша.
— А когда она отдаст ему Дашу??? Оля вам не говорила? — я продолжал допытывать умирающую женщину.
— Она ему сказала, чтоб пришёл к ней сегодня. …Дим, прошу тебя, помоги мне встать.
— Он придёт сразу после приезда???
— Дим, помоги встать, мне что – то плохо… — Тётя Наташа выпучила глазные яблоки. Из её рта продолжала течь пена. — Я тебя и ужином угощу…
— А Оля не говорила, во сколько??? Пожалуйста, вспомни! — допытывался я.
— В оди… В одиннадцать вечера… Умоляю, помоги мне встать… — еле слышно проговорила она.
— А ещё что – нибудь вам говорила тётя Оля??? — спросил я деловым тоном, но тётя Наташа уже не дышала.
У меня на сердце, как странно, полегчало. «Вот и иди к Богу на небеса, скатертью дорожка!!!» — подумал я. Вокруг скопилось много прохожих, они глядели на бездыханное тело.
— Она говорила, что пила много; видимо, от водки и умерла, — сказал я прохожим.
Через некоторое время туда прибыл какой – то невысокий мужик в брюках и помятой рубашке — он был типа местного следователя. Я наблюдал за ситуацией, но потом мне прискучило и я решил уйти, как этот мужик позвал меня.
— Эй, вы её знаете?
— Немного.
— Прохожие видели, как вы с ней разговаривали. Вы не знаете причину смерти?
— Бухала много. Скорее, от водки скончалась.
— Мне нужно будет вас опросить. Вы не могли бы не уходить?!
— Но это всё, что знаю. — Я начал волноваться. — Я не могу больше ничего сказать!
— Как давно вы знакомы?
— Недельку.
— Вы точно больше ничего не знаете?
— Это Наташка, местная алкашка! — вдруг сказала какая – то женщина, выйдя из толпы, за что я был ей благодарен.
— Вы тоже её знаете? — строгим тоном спросил следователь.
— Да её все знают! — вмешался в разговор какой – то мужчина. — Она постоянно пьяная валяется. Вот и Бог забрал её, чтоб пейзажи не портила! Так ей и надо!!!
Следователь ещё долго стоял у тела этой мымры. Через некоторое время я свалил оттуда. Ху – у… Всё хорошо, что хорошо кончается.
Придя в свой дом, я открыл одну бутылку пива, сделал пару глотков… Но пиво что – то не лезло. На полу лежала сумка с вещами, на столе — билет на теплоход. «Почему ж так много алкашей развелось на этой даче?» — подумал я. Я случайно выронил открытую бутылку пива, и пиво разлилось по полу. Но поднимать бутылку я не спешил. Я даже кроссовки не снял. Вот я улёгся на кровати в обуви. Было уже два часа дня, а теплоход отплывает ровно в три. Затем я встал, ходил по комнате. Надел свои наручные часы на левую руку. Потом расстегнул сумку и достал раскладной ножик. Он был и так острым, но всё равно я принялся его точить; чтоб был ещё острее. Затем я засунул его в карман шорт. Итак, при мне две нужные вещи:
— часы, чтоб следить за временем;
— раскладной ножик.
…А ножик зачем??? Я сам точно не знал, зачем я его положил в карман. Интересно, а сколько сейчас времени? Было уже пять тридцать вечера. На полу всё валялась бутылка пива, на столе лежал билет на теплоход… Правда, он мне не пригодится, ведь время уже вышло. Нет, я не опоздал на теплоход — просто я никуда не поехал. И чем быстрее заканчивался день, тем сильнее росло напряжение. Я сел на полу. Мой мозг говорил мне: «Думай!!!»