Это было самое дерзкое похищение невесты нового столетия — организованное по предварительному сговору и реализованное группой лиц. Во время свадьбы, вопреки заранее согласованному сценарию, что-то пошло не так, и невеста исчезла по-настоящему. Ее жених сбивался с ног от усталости в безуспешных поисках вернуть себе похищенное счастье, а ей — утраченную свободу. Гости разбрелись по всему Дворце Бракосочетаний — все было тщетно. А в это время, в заброшенном подвале здания... ...
Лена встала на цыпочки и сладко потянулась: пусть время ей даст еще несколько мгновений свободы от всего, во что ей предстоит окунуться в самое ближайшее время. Свободы от отношений, которые начались вопреки ее мечтам — скорее от безысходности, чем от желания. Свободы от торжественного дня, который неумолимо приближался как результат этих странных встреч; от традиционной одежды, наконец, в которую ей необходимо было облачиться. Девушка коротко вздохнула и окинула взглядом диван: на нем лежало белоснежное платье невесты.
Все было готово для свадьбы. Но в праздничной суматохе никто не заметил глаз будущей «миссис Новак», которые грустнели с каждой минутой наступления неизбежного...
Еле пережив гибель любимого несколько лет назад, она стала относиться ко всему мужскому полу с равнодушием. Все это время, пока она балансировала на грани жизни и смерти, с ней рядом находился «вечный Димка», который пресек ее несколько попыток суицида, оказавшись в нужное время в нужном месте.
Дмитрий Новак был влюблен в Лену Пекарскую (Елену Прекрасную) еще со школы, даже тогда, когда стал стремительно развиваться ее бурный роман с Владимиром — парнем из старшего класса. Будучи мальчиком из зажиточной семьи, он, тем не менее, не старался купить внимание своей возлюбленной, с грустью и тоской наблюдая все безумства, которые позволяла «Мечта всей его жизни», ничуть не стесняясь своих чувств. Но эти чувства проявлялись не к нему, а к Володе. Лишь после трагической гибели Владимира на действительной военной службе он позволил себе чуть выдвинуться из тени, утешая, поддерживая, и помогая ей во всем.
Постепенно обледеневшее от горя сердце его возлюбленной стало таять, и она стала впервые замечать того, кто был рядом все эти тревожные годы. Лена стала благосклонно относиться к его знакам внимания, ездить на дорогом авто его отца вошло у нее в привычку, а впоследствии, она и не мыслила себе другого места для приема пищи, кроме как в дорогих ресторанах и кафе. Дмитрий одевал ее в престижных бутиках и постепенно она стала воспринимать это как должное. Родители Лены души не чаяли в ее ухажёре и были безумно рады, что их несчастная дочь стала забывать, наконец, свою трагическую любовь, принесшую ей первую седую прядь волос и разбитые надежды...
Дело шло к свадьбе, и Лена решила для себя, «почему бы и нет?». Ей было двадцать, девственность, которую она так и не успела подарить своему любимому осталась при ней, и она просто решила продать ее подороже: тому, кто души в ней не чаял и готов был ради нее на все. И на его робкое предложение, которое он сопроводил кольцом с чистейшим брильянтом в полтора карата, она ответила согласием. Дмитрий был вне себя от счастья, и закатил такую королевскую свадьбу, что ей действительно могли бы позавидовать царственные особы.
Елена была в целом знакома со сценарием дня бракосочетания: подробности ее мало интересовали. Обычные для подобного мероприятия обряды и ритуалы казались ей никчемными и высосанными из пальца — может быть потому, что в данном случае они не были окутаны флером романтики и любви. Поэтому, когда настал момент похищения невесты, она отнеслась к этому с равнодушным спокойствием: родители радовались соблюдением всех установленных канонов свадьбы, гости были довольны, жених счастлив — вот и ладно.
В самый разгар праздничного банкета, когда Лена находилась с подружками невесты в шикарном будуаре Дворца Бракосочетаний, где проходило их торжество, в комнату ворвались трое молодых людей в строгих костюмах и черных масках-балаклавах. «Группа захвата» быстрым шагом подошли к невесте, и двое из них схватили ее, заломив руки за спину.теперь замужем!), чтобы он потребовал компенсацию у организаторов развлекательной программы за этот неуместный спектакль... До тех пор, пока она не увидела кровь. Это оказалась совсем не игра. «Что нужно этому мудаку?! Неужели он хочет...», мысли наскакивали друг на друга и не давали возможности сосредоточиться. Парень окинул ее взглядом с ног до головы и подошел к ней вплотную. Мгновение помедлив, он протянул руки и крепко сжал ее груди, наполовину скрытые за корсетом свадебного платья. Девушка резко согнула ногу, намереваясь коленом ударить его в пах. Но он ловко отпрыгнул в сторону и схватил невесту за ногу.
— Еще раз так сделаешь, я привяжу твои ноги так же, как руки — тебе ясно? — он говорил спокойным размеренным голосом, и в голове Лены вдруг промелькнула какая-то смутная тень.
— Мне ясно, — ответила девушка, — но кто Вы такой и чего хотите от меня?
— Кто я такой, не важно, — процедил парень и опять приблизился к невесте, — а хочу я тебя... разве это не очевидно?
— У меня богатый муж, — Лена мысленно поморщилась, вспомнив, про замужество, — он заплатит любые деньги, чтобы ты... Чтобы Вы... Не делали того, что задумали.
— Мне не нужны никакие деньги, — парень невозмутимо развязывал многочисленные завязки на корсете невесты, — мне нужна только ты.
— Отпустите меня, и я никому не скажу, что здесь произошло, — Лена лихорадочно искала выход из сложившейся ситуации, — и ребята тоже будут молчать, правда, ребята?! — повысив голос, обратилась она к горе-похитителям.
Ответом ей было гробовое молчание: только две пары глаз в полумраке подвала пылали ненавистью и страхом.
— Послушайте! — Лена была в отчаянии, — ну это же глупо, в самом деле... Вас же могут посадить за это! Стоит мне только...
Парень заткнул ей рот поцелуем. От неожиданности Лена задохнулась и на некоторое время потеряла способность соображать. Наконец оторвавшись от ее губ, парень взглянул на нее. Девушка почувствовала его колючий взгляд из-под маски через прорезь для глаз. Что-то было в нем неуловимо знакомое... Лена отогнала обрывки воспоминаний и вдруг смачно плюнула ему в лицо. Он отстранился, вытерся рукавом и поднял скотч. Размотав приличный кусок липкой ленты, он придвинулся к ней, но девушка испуганно замотала головой.
— Я все поняла! Не надо, пожалуйста, — она с мольбой посмотрела на него, — я больше не буду!
— И можешь даже не пытаться кричать: это старое здание, здесь стены почти метровой толщины, тебя все рано никто не услышит, — словно прочитав ее мысли, ответил он и убрал скотч.
Парень потянул за какие-то завязки на платье, и корсет свалился к ногам невесты. Груди, освобожденные от тугой детали женского туалета, свободно заколыхались под тонкой батистовой комбинацией, практически не скрывающей ничего. Девушка скосила глаза вниз и увидела проступающие сквозь легкую ткань соски, которые совершенно не к месту стали твердыми. Она покраснела и бросила на парня взгляд, полный страха и смущения. А он просто рванул материю посередине, и в мгновение ока невеста оказалась голой по пояс.
Лена охнула и зажмурилась. И тут же почувствовала, как сосут ее грудь — да так возбуждающе, что между бедер у нее пробежала горячая волна. Она быстро скрестила ноги, но это не помогло. Ее груди перекатывались в умелых мужских руках, и она ощутила в них легкое покалывание: когда-то (в прошлой счастливой жизни) так покусывал ее соски любимый... Сгинувший из ее жизни навсегда.
— Прошу Вас, не надо, — взмолилась Лена еле слышным голосом, — отпустите меня... У меня уже руки затекли.
Парень вдруг задрал подол ее пышной юбки, и, минуя многочисленные подъюбочники, добрался до самого сокровенного: его рука мягко прошлась по голому участку бедра между ажурными чулками и трусиками и обхватила промежность девушки. Он стал массировать ее лоно прямо через ткань, одновременно лаская соски своими губами с удвоенной силой. Лена тяжело дышала, ненавидя свое собственное тело за то, что ей нравилось, что с ней проделывает насильник. Она непроизвольно чуть раздвинула бедра, и его рука тут же проникла между ними.
— Прекратите, — выдохнула девушка, и сжала ноги.
Парень не обращал на ее слова никакого внимания. Он быстро нагнулся и, приподняв многочисленные юбки, нырнул под них, скрывшись с головой. Лена почувствовала, как с нее спустили трусики до колена, и ее гладко выбритых губ, предательски набухших он нескромных ласк чужака, коснулся его влажный язык. Она задвигала бедрами, уворачиваясь от непрошеного гостя, но он был настойчив, и она сдалась. Пунцовая от смущения невеста ловила на себе непристойные взгляды связанных «похитителей», которые буквально «облизывали» ее обнаженное тело и непроизвольно двигала тазом в такт умопомрачительным ласкам насильника. Ей хотелось провалиться сквозь землю от стыда, но ее увлажнившееся лоно «говорило» об обратном.
Парень оторвался на минуту от разгоряченного тела невесты, повозился с ее одеждой, и вот уже на пол заструились многочисленные юбки вместе с трусами. На девушке остался лишь пояс с чулками, белые босоножки и фата. Парень выпрямился, разулся, и стал быстро снимать с себя брюки. Лена смотрела во все глаза, как вслед за носками на пол полетели трусы и перед ее взором появился здоровенный член с блестящей головкой.
Парень отбросил ногами в сторону одежду невесты и приблизился к ней. Его вздыбленный орган уперся ей в живот, и она почувствовала животную силу, исходящую от него. Парень взял его в руку и стал водить по влажной промежности невесты. Девушка обильно текла, и он вдруг приподнял ее ногу, согнув в колене. Парень воспользовался открывшейся возможностью, и стал ласкать головкой от пульсирующего клитора до ануса девушки, который непроизвольно сокращался от его нескромных прикосновений. Он перехватил ногу невесты под коленом и раздвинул ее бедра еще шире, уперевшись членом в самый центр бутона, набухшего от возбуждения.
— Нет! — вырвалось у девушки, и в ту же секунду ее тело пронзила острая боль, — Нет! Не надо! — но по ее ноге уже бежала теплая влажная дорожка...
Парень прижимал тело невесты к столбу и с силой вгонял свой член в раненое лоно теперь уже молодой женщины. Леня обмякла, потеряв на несколько секунд сознание, но скотч крепко держал ее на Столбе Жертвоприношений, и парень даже не заметил, что насилует бесчувственное тело. Постепенно она пришла в себя и зло посмотрела на него. «Для тебя, значит, я берегла свою честь! Да за что же мне такая судьба досталась, несправедливая!». Однако Лена стала замечать, что размеренные движения члена в ее обновленном теле ей неожиданно приятны. Она попыталась даже двинуть бедрами навстречу сокрушающим ударам, но быстро оставила эту затею.
— Сними маску, — прохрипела она, не узнав собственного голоса.
— Зачем? — спросил парень, не останавливаясь ни на секунду.
Теперь он держал обе ее ноги на весу, широко разведя их в стороны: девушка напоминала лягушку, распластавшуюся в толще воды.
— Я хочу знать, что за мудак лишил меня девственности, — ответила Лена и в упор посмотрела насильнику в глаза.
Парень как-то неловко дернулся и вдруг остановился. Он опустил ее ноги вниз, вытащил член и присел: вся внутренняя поверхность бедер девушки была в крови. Он медленно поднялся и уставился на нее.
— Так значит ты еще... Что ж ты... — он не договорил, и сокрушенно опустил голову.
— Снимай, — твердым голосом сказала Лена и повела бедрами. Ей нестерпимо хотелось продолжения любовной гонки.
Он медленно стащил балаклаву с головы. Лена увидела красное и взмокшее лицо с правильными чертами. Чужое лицо. Незнакомый человек. И если бы не борода и усы, его можно было бы назвать даже симпатичным. Что-то неуловимо знакомое на мгновение промелькнуло перед глазами девушки, но полумрак подвала загнал это воспоминание в тайники памяти. «Это модное увлечение волосатыми подбородками — буэ», в сердцах подумала Лена.
— Я тебя запомнила.Продолжай, — сказала она, — хоть я и не люблю бородатых мужчин, но ты должен закончить... Начатое.
— Что-о?! — опешил парень, и Лена с удовлетворением отметила, что член насильника по-прежнему в боевой форме.
— Насилуй дальше, вот чего! — Лена обхватила ногами бедра парня и рывком придвинула его к себе, — начал, так заканчивай! Все равно, я уже потеряла все самое дорогое, что у меня было... Бедный Димка.
— Ах, бедный Димка?! — вдруг вскричал парень, и неожиданно с силой вошел в нее на всю длину своего органа, — я покажу тебе... Бедного Димку!
Лена вскрикнула и подалась навстречу движениям парня. Боли уже почти не было — лишь горечь утраты, которая постепенно ушла на второй план: парень трахался отменно. Он приблизил к ней свое лицо, и она впилась в его губы поцелуем, высасывая вместе со слюной его язык. Спустя вечность невеста откинулась на мгновение, чтобы перевести дух, и тут она увидела близко его глаза. Этот взгляд! Эти глаза! Не может быть никаких сомнений. Мозаика вдруг сложилась, и все стало на свои места.
— Володя? — робко прошептала девушка, не веря своему озарению, — Володенька? Это ты?
— Конечно он! Это же Володька Кольцов! — вдруг подал голос один из связанных «бандитов», — Ленка, а ты что, его знаешь?
— Володя... Ты живой?! — девушка стиснула его ногами в своих объятиях.
— Ну не мёртвый же, — буркнул Володя, опешив от ее слов, продолжая насиловать девушку, — с чего бы это мне умирать?
— Володенька! Любимый! Любимый! Ты жив! Я не верю своим глазам! Господи, спасибо тебе! Я счастлива! Я так счастлива!
Лена причитала, извиваясь в любовном соитии с тем, кого она уже давно оплакала и похоронила в своем сердце. Она каждой клеточкой тянулась к нему, растворялась в греховном желании первого в ее жизни акта любви, наслаждалась каждым движением ее любимого. Слезы брызнули у нее из глаз, но она не замечала их, только встряхивала головой, чтобы не потерять из виду ее Счастье, ее Радость, ее Любовь...
Повсюду, причудливо отражаясь в нагромождении старых зеркал, двигались обнаженные люди, содрогаясь в пароксизмах греховной страсти. Изображения накладывались друг на друга, переплетались непостижимым образом, и было уже непонятно что это: отражение реальной действительности, возрождение забытой мечты, или материализация неистребимой плотской любви...
Володя не совсем понимал, что происходит, и почему так резко изменилось отношение к нему со стороны его бывшей, которая променяла, в свое время его любовь на богатенькую Димку: он, собственно, взял отпуск и приехал в день ее свадьбы с одной мыслью — отомстить. Но дела давно минувших дней сейчас не очень занимали его: он занимался любовью со своей Еленой Прекрасной (он по-прежнему считал ее своей девушкой, ибо любовь к ней никогда не угасала), и находился на пике удовольствия.
Его движения стали резче, он вонзал свой раскаленный орган до самой матки, благо, развернутые бедра девушки позволяли проникать в нее глубоко. Володя схватил ее ягодицы и сильно сжал их, разведя в стороны. Лена беспрестанно постанывала, глаза ее были закрыты, на ее лице блуждала счастливая улыбка. Ее уже не заботили похотливые взгляды невольных зрителей их соития, которые во всех подробностях следили за развитием событий, молясь лишь об одном: чтобы им высвободили хотя бы одну руку. Володя насаживал на свой кол ее жаждущее разрядки тело и был уже близок к завершению своей миссии в этом зловещем городе, который когда-то отнял у него любимую, как он думал — навсегда.
— Я хранила свое лоно для тебя, любимый, — прошептала Лена, ловя бедрами каждый его удар, каждое прикосновение, — наполни же его своим соком, я жду тебя, Володенька, я так хочу, чтобы...
В это мгновение Володя выгнулся и стал наносить короткие резкие удары, впечатывая девичью попку в их Священный Столб Любви. Горячие струи семени оросили внутреннюю поверхность любовного сосуда, Лена обвила его бедра ногами, и стала давить на его ягодицы, выдаивая его без остатка. Вдруг она сама неожиданно испытала такую волну удовольствия, что поначалу у нее потемнело в глазах. Тело девушки стало биться в конвульсиях, и Володя прижал ее к столбу своим телом, чтобы она в пароксизме наслаждения не причинила себе увечий. Постепенно она успокоилась и открыла глаза. В них светилось неподдельное счастье.
— Развяжи меня, — сказала она.
Володя освободил ее от пут, и она повалилась на пол, увлекая его за собой... Он сидел, привалившись к Столбу Наслаждений, она сидела рядом и прижималась к нему всем телом, укрывшись какой-то из юбок и растирая онемевшие руки. И они поведали своим невольным слушателям, все еще висевшим на Столбах Позора невероятную историю своей разлуки и любви...
— Почему ты удивилась, что я жив? — Володя массировал запястья любимой, с сожалением отмечая наличие синяков, которые приобретали уже лиловый оттенок.
— Потому, что Дима сказал, что ты погиб, — Лена испуганно посмотрела в глаза Володи, словно боясь, что это была правда, — подорвался на бомбе на учениях, когда проходил службу в армии, — шепотом добавила она и сжала его руку.
— На мине, а не на бомбе, — поправил ее Володя и показал на свою ногу: через всю голень шел рваный шрам, — мне вставили титановую пластину и, как видишь, все обошлось. — Володя помолчал. — Вот сука! — в сердцах добавил он, и стукнул кулаком по колену.
— Да, он оказался мудаком, — Лена, прищурившись, зло посмотрела в пространство подвала, — он «похоронил» тебя, чтобы добраться до меня.
— А ты не могла у моих родителей все узнать? — встрепенулся Володя, — они тебя точно бы не обманули!
— Они уже переехали к тому времени в другой город, — устало сказала Лена, — ты разве забыл? Я даже их нового адреса не знала... — Да, верно, переехали, — Володя почесал голову и нахмурился.
— А ты почему перестал писать мне из армии?! — воскликнула Лена, — если ты не погиб совсем?
— Мне Дима прислал письмо, в котором написал, что ты... — Володя нервно сглотнул, — в общем, что ты бросила меня, и ушла к нему.
— Вот сука, — сквозь зубы сказала Лена.
— Да, тот еще гандон...
— И где ты сейчас? Чем занимаешься? — Лена с удовольствием обняла его: чувствительность, наконец, стала возвращаться к ее рукам.
— Я на днях еду служить в... Одну из европейских стран, — замешкавшись, сказал Володя, — по контракту. Квартира, жалование и полное довольствие. Я ведь, так и остался в армии. Что мне было делать на «гражданке»... Без тебя.
— Милый мой, — Лена ласково прижалась к его мускулистой груди, — я теперь никуда тебя одного не отпущу. Я поеду с тобой, — твердо добавила она.
— Ты же, вроде как замужем, — усмехнулся Володя и встал, прислонившись к столбу, — хотя с твоим муженьком мне встретиться, напоследок не помешает. Сказать ему «пару ласковых»...
Он стал торопливо собираться, и когда он уже был почти одет, девушка остановила его.
— Погоди, Володенька, — Лена сидела в его ногах и ласково смотрела на него снизу вверх, — позволь мне еще кое-что... прежде чем мы уберемся отсюда. Я так давно хотела это сделать тебе, что больше ждать просто не в силах... Я так часто представляла это в своих мечтах...
С этими словами Лена расстегнула ширинку на его брюках и робко провела пальчиками по его плоти, которая немедленно отозвалась на ее прикосновения. И она стала ласкать его языком и губами: сначала с того места до которого смогла дотянуться — перекатывая во рту его шарики, наливающиеся соками желания. Потом чуть выше, оставляя влажную дорожку по всему стволу — к головке, которую проглотила целиком и стала с упоением сосать, не оставляя без внимания ни дюйма вновь обретенного тела ее любимого.
— Эй, Ленка! Володька! Может, освободите уже нас? — крикнул «наемник», привязанный к ближайшему столбу, — а потом уже соситесь, сколько влезет!
— Заткнись! — беззлобно ответила невеста и вернулась к прежнему занятию, заглотив член почти до основания, — я вообще тебя не знаю! — невнятно добавила она.
— Васька я... Хренов, — жалобно представился пленник.
— Петр, — сказал второй и присвистнул от удивления: такую «глубокую глотку» он видел только в фильмах для взрослых.
— Бог подаст! — ответил Володя, и, обхватив голову невесты руками, стал с наслаждением долбить ее в горло, — ох, Ленка! Где ты была все эти годы!
— Не хами, Вовка, — Лена улыбнулась, — не забывай, что ты теперь у меня в руках! Или ты хочешь проверить остроту моих зубов? — И она игриво прикусила его головку.
— Все, молчу-молчу! — Володя зажмурился от удовольствия и откинулся на столб, который за всю свою деревянную жизнь «не видел» столько нежности и страсти.
Лена встала на колени и продолжала с упоением сосать любимого: в полупрозрачном одеянии из подъюбочника, который она натянула до самого горла, она напоминала эротическую фею, спустившуюся с небес на землю, чтобы помочь разрядиться любимому. И это ей удалось. Володя, купаясь в запредельных ощущениях, перестал воспринимать окружающую действительность, а порочная невеста, отдавшись всецело процессу, не услышала звук открывающейся двери в подвал. Лена старалась не проронить ни капли спермы, добытой ею в любовной агонии и страсти, и в таком виде ее и застал Дмитрий Новак, наконец-то нашедший свою похищенную жену — себе на погибель.
— Что здесь происходит?! — сходу завизжал он, и со злости топнул ногой. Сзади него в дверях толпились неясные тени гостей, которые помогали обманутому ожиданиями жениху обрести вновь утраченное чувство уверенности в завтрашнем дне. — Леночка, кто этот... Бородач?!
— Тебе интересует только его борода? — Лена слизала последнюю каплю с опавшей головки, и тяжело поднялась на ноги. Прозрачная юбка, завязанная у горла, доходила ей до пупа, не скрывая, практически ничего. — А ничего, что я только что сосала его хуй?! После того, как он выебал меня по полной программе? Вон, свидетели на столбах висят, они тебе все подтвердят. Так что моя девственность тебе так и не досталась! Кстати, — Лена повернулась к Володе и заботливо поправила его брюки, — сбрей, пожалуйста, свою бороду: я хочу вернуть своего любимого таким, каким я его запомнила.
— Я это сделал бы и без твоей просьбы, — Володя помог девушке влезть в свадебное платье, которое было безнадежно испорчено, — мне же скоро на службу. А в армии носить бороду по Уставу не положено.
— Да кто это, черт тебя возьми?! — закричал Дмитрий, глядя на свою потерянную невесту и бешено вращая глазами.
— Это покойник, — ответила Лена, приводя свой внешний вид в относительный порядок, — явился с того света поздравить тебя со свадьбой!
— Это... Володя?! — сказал страшным голосом Дмитрий и попятился к выходу.
— Погоди, друг, — сказал Володя и двинулся навстречу жениху, — я должен вручить тебе свадебный подарок!
— Не утруждайся, любимый, я передам! — сказала Лена, и неожиданно врезала мужу со всей силы кулаком в челюсть.
Раздался хруст, лицо жениха странным образом перекосилось, и он рухнул на пол с выражением ужаса и непонимания в глазах. Леня затрясла рукой от боли: удар получился слишком сильным. Затем она, послюнив палец, стащила бриллиантовое кольцо и небрежно бросила на неподвижное тело негодяя. Потом протянула руку Володе и сказала:
— Пойдем, любимый, нам так много надо с тобой наверстать!
Они переступили через всхлипывающее тело жениха, и, взявшись за руки, двинулись к выходу. Толпа гостей молча расступилась, пропуская дерзких любовников на свободу... И только две мысли занимали голову девушки: как скоро можно будет повторить «изнасилование», и где лежит ее заграничный паспорт