Подкатегории: секс-игрушки, студенты, молодые парни
- Насколько бы ты был счастлив, если рядом с тобой постоянно находился бы парень, готовый отдаться тебе в любую минуту? - поинтересовался у меня как-то один мой знакомый. Он, конечно, имел в виду совсем не себя.
- Ну, я думаю, счастье - это все-таки что-то другое, - ответил я, сразу представив себе, как это было бы на самом деле здорово.
- Но, если бы такой парень нашелся, ты был бы не против?
- Смотря, какой парень.
- Который бы тебе понравился.
- Конечно, не против.
Вован улыбнулся:
- Мне кажется, для тебя это самое главное. А в остальном ты просто выделываешься.
Я ничего не ответил. Может быть, так и есть, и я всегда лишь делал вид, что думал о другом. У самого Вована, похоже, проблем с этим не было: ни с мыслями, ни с реальностью. Я поражался его жизнелюбию и энергии. Сколько у него было занятных знакомств (и сколько он еще про них выдумал!) - просто диву даешься, как его на все это хватало. Вообще, если верить всем рассказам людей, наше существование представляется таким чудесным, что желать уже больше нечего, или, наоборот - таким печальным, что нужно незамедлительно искать способ с ним покончить. Крайности всегда в цене, на них и делают ставки. Вот что Вован рассказал мне однажды.
***
Как-то он познакомился с чрезвычайно похотливым парнем, который с ходу заявил, что готов обслужить его самого и его друга одновременно. Юноша действительно производил впечатление вульгарного и озабоченного человека, но для Вована в данный момент это было очень кстати. Уже рисуя в голове некий план, он предложил молодому человеку поучаствовать в групповушке, где будут еще двое друзей Вована, а в пару к молодому - один такой же жаждущий приключений студент. Тот согласился.
В пылу фантазий они заранее договорились, что все соберутся где-нибудь в девять вечера, и до утра двое юношей будут в полном распоряжении троих накачанных самцов. Обещав умышленно не причинять боль и не наносить телесных повреждений, Вован расстался с парнем, условившись связаться с ним в ближайшее время, когда точно определятся место и время встречи.
Вован был мягок в обращении, но безмерно циничен. Он уже несколько месяцев искал себе парня, готового быть сиюминутным исполнителем его прихотей. Зная, что сексуальные фантазии молодых часто разбиваются в последний момент о стену боязни и непредсказуемости тех или иных шагов, он решил задействовать нового знакомого вместе со Славиком, который давно ужился в их славной компании и был у них постоянно на подхвате. Как рассчитывал Вован, Славик послужит новичку примером для преодоления всяких трудностей - комплексов и страхов (нередко обоснованных) быть втянутым в нечестную игру. Глядя на него, юноша быстрее ко всему привыкнет, либо поймет, что получил не то, что хотел, и вряд ли еще раз этого захочет. Пусть для него сразу настанет критический момент истины.
Парня звали Ваней. Он выглядел более молодым, хотя, на самом деле, был со Славиком одного возраста. Оргия состоялась на следующий день.
Если Ванька еще испытывал легкое волнение в присутствии троих здоровяков, которые оценивающе его разглядывали, то Славка, похоже, не был обременен по этому поводу никакими чувствами. Они разделись и некоторое время стояли голые, пока друзья, шутя, сравнивали их между собой. Рядом на столике были разбросаны различные сексуальные игрушки, дилдо, всевозможные смазки и даже наручники. От одного вида подобных аксессуаров Иван заметно возбудился. Кроме того, на него еще подействовали слова Вована, который намекнул, что теперь он и его друзья рассчитывают на его послушность и исполнительность, поскольку хотят, чтобы их удовлетворяли постоянно в течение длительного времени. Во всяком случае, Славик уже проиграл свою свободу в карты, и они теперь целые сутки могут делать с ним все, что угодно.
Помимо Вована, там были еще его приятели: светлый с нахальным взглядом по прозвищу Рыжий и самый здоровый из них Борис. От одного прикосновения его руки тело Ивана сковало приятное напряжение. Борис улыбнулся и сказал, что имеет намерение заняться им первым, по старшинству, после чего друзья немного поспорили, уже занимаясь дальнейшими приготовлениями.
Юношам поочередно сделали промывающую клизму, отправив потом на горшок и в душ.
Вернувшись в комнату, Ванька увидел, что все трое уже разделись и, обступив Славика, сидящего на полу, попеременно суют ему в рот свои члены.
- Иди сюда.
Он моментально присоединился к компании, расположившись у ног парней. Они вдвоем стали отсасывать три члена.
В любой момент какой-то из членов был свободным, а его хозяин, занятый там, наверху, лобызаниями и ласками со своими партнерами, держал его в руке, нетерпеливо ожидая своей очереди, тыкая им в щеку и в нос нижних. После нескольких попыток, когда пауза затягивалась, властная рука хватала ближайшую голову за волосы и, заставляя бросить соседский, насаживала ее на свой пенис. Таким образом, юношей принуждали ни одного из друзей не оставлять подолгу без внимания.
Парни испытывали явный кайф от проникновения своих мужских достоинств в тепленькие слюнявые рты. Тем более, что ребята старались. Иногда, косо поглядывая в сторону, нацеливались на свободный ствол одновременно, соударяясь лбами или смешно тыкаясь в приятеля губами. Но проявлять страсти друг к другу было не время - в данный момент это было бы расценено как пренебрежение своими прямыми обязанностями, и вряд ли понравилось бы их хозяевам.
После некоторой разминки Вован и Рыжий взялись за Славика, а Борис все-таки урвал для себя возможность позаниматься с Ванькой лично.
Юноша уже сам основательно возбудился. Видя перед собой солидные голые торсы, обнюхивая и обсасывая толстые члены, он с вожделением ожидал, когда кто-то из них начнет иметь его в зад. И когда Борис жестом увлек его в сторону, весь затрепетал от близости главного для себя момента.
Однако, у Бориса, видимо, были свои планы. Молча, он надел Ваньке на запястья кожаные манжеты и, заведя ему руки за спину, стянул их в согнутом положении. Теперь невозможно было трогать свой собственный пенис, который напрягся в полную силу и изнывал от бездействия. Далее Борис счел, что очко у Ваньки недостаточно мягкое. Смазав его обезболивающим гелем и немного переждав, он засадил ему в зад большой фаллоимитатор, приговаривая, что подготовит его к траху в наилучшем виде. Штуковина все равно чувствовалась, юноша скривил лицо. Борис же, не обращая внимания на его временные неудобства, развалился в кресле, заставив Ивана вылизывать его яйца.
Игрушка глубоко и плотно сидела в заднице, но уже скоро перестала сильно беспокоить. Лишь некоторые движения телом заставляли сжиматься кольцевые мышцы ануса, отчего Иван испытывал легкий дискомфорт. Борис умышленно носком ноги надавливал студенту в пах, теребя его осевший пенис, юноша шевелился и ощущал напряг сзади.
Славика уже вовсю драли в рот и в попу. Причем, у Рыжего стоял не очень хорошо, поэтому он по-прежнему настраивал свой аппарат, направляя его молодому за щеку, в то время как Вован энергично работал сзади. Толстый шланг Рыжего, изгибаясь, растягивал щеку, он возил им, направляя то в одну, то в другую сторону, заставляя Славика фыркать и, периодически давясь, пускать слюни. Он, безусловно, засунул бы ему в рот все вместе с яйцами, если бы оно могло там поместиться, но это было нереально.
Потом они поменялись с Вованом местами. К тому времени Борис поставил рядом и Ваньку, вынув из его задницы игрушку и заменив ее своим натуральным фаллосом.
стоя на карачках, дергались в одну сторону, как два клапана тактового двигателя. Имели их напористо и жестко. Парни несколько раз меняли позы и объект своего воздействия, так что каждого попробовали в оба места. Мальчики были заняты постоянно.
После долгих минут секса все трое, наконец, друг за другом кончили. Дольше всех со своим дулом возился Рыжий. Он изрядно попотел, заставляя дрочить ему рукой и несколько раз принимаясь за свой член сам, но, в конце концов, все же выдавил из себя несколько капель семени, чему был безмерно рад.
Парни не упустили возможности "промыть" члены во рту своих мальчиков и лишь потом разрешили им ополоснуться.
Наступил новый этап оргии - захотелось игр и зрелищ. Получив первое удовлетворение, троица развалилась на диване и в креслах, выпивая, покуривая, весело комментируя происходящее.
Мальчиков заставили теперь "любить" друг друга. Юноши целовались и нежно обнимались, поглаживая спину и попку партнера, но их просили больше страсти, энергии, накала. Уже неинтересны были телячьи нежности, нужно было изображать эмоции мавра, истосковавшегося по своей Дездемоне. Больше всех горячился Рыжий:
- Крепче обнимайтесь! Вы что, не геи? Давай, встань сзади него и трись о его попу! Обними его, схвати за яйца! Вот так. И целуйтесь, целуйтесь! - командовал он, призывая Ивана быть более напористым по отношению к Славику.
Юноша вроде бы и проникся неприсущим ему темпераментом, у него стал напрягаться член, но на деле парням это, все равно, казалось неубедительным.
Рыжий соскочил с места:
- Блядь, вас еще учить и учить!
Он подошел к парочке, развернул их лицом друг к другу и, взяв за шеи и сдвинув головы, соединил их губы.
- Целоваться!
Подопечные по новой принялись нежно лобызать и облизывать губы друг друга.
- Не так, глубокий поцелуй! Ну!
Ванька и Славик, скрестив головы, соединились ртами, вкусив партнерской слюны и дав работу своим язычкам. Было видно, как они интенсивно сосутся.
Рыжий плотно сдавливал руками их головы:
- Вот, отлично! Любовь - это, значит, должен быть праздник! Полное забвение и безумная страсть. Так и стойте!
- А они смотрятся, - весело отреагировал Борис. - Прямо вдохновляют на акты интимной близости. Пусть подольше так стоят.
- Сейчас устроим!
Рыжий вдруг встрепенулся от пришедшей в голову идеи. Он вытащил из штанов ремень и, охватив им шеи студентов, крепко стянул им головы в поцелуе. Пришлось, правда, проковырять в ремне новую дырку, но чего не сделаешь ради своего удовольствия и удовольствия друзей! Другим ремнем он так же плотно стянул их тела в районе пояса. Теперь они были прижаты друг к другу животами и головами, не имея возможности даже повернуть их в сторону. Они будто вонзились пасть в пасть, но кто из них был вампиром, а кто жертвой, можно было только догадываться.
- Это ты здорово придумал!..
Друзья еще более оживились. Они включили медленную музыку и заставили юношей танцевать, еще и понукая их по-прежнему проявлять к ближнему знаки нетерпения в виде ощупывания сладкой задницы визави.
- Теперь они воспылают друг к другу таким чувством, что нам их будет не расцепить, - веселился Вован, глядя, как заразительно переминаются под музыку студенты, поворачиваясь к ним то одной, то другой попой.
Те же сопели носами, широко раздувая ноздри, глядя в упор на ближнего своего, ощущая его вкус и, наверное, пытаясь еще заразиться страстью по ситуации, хотя парни, которые над ними издевались, только мешали этому.
Друзья слегка захмелели, с каждой минутой становясь все более наглыми и развязными. Борис, рассказывая о том, что сильное чувство - это труд над собой, оставляющий в конечном счете горький осадок, пощелкивал по ним мазохистской плеткой, распушенной на множество кожаных тесемок.
- Любовь - это боль, - приговаривал он. Удары получались шумными, но ласковыми, никак не сбивая их с ритма танца.
Сколько так продолжалось, никто не помнил. Когда их развязали, Ванька и Славик были настолько очумевшими, со скривленными ртами, что невольно вызывали к себе жалость. Эта жалость могла возникнуть у кого угодно, только не у их мучителей - это точно. Вечер продолжался.
Теперь Славику было поручено отсосать у Ваньки. Мол, танцы танцами, а пора бы им и делом заняться. Надо же, в конце концов, насладиться сексом и с более приятным ему ровесником. Просто прелесть, какой у юноши милый членик, настаивали друзья. И Славка был вынужден склониться между ног своего приятеля по вечеринке.
Член действительно оказался приятным. Тем более, что он довольно скоро вырос до приличных размеров, вызывая к себе пиетет трепетного обожания, как горячая палка у безмерно похотливого жеребца. Но это был Ванька, которого тоже имели, но который мог трахнуть Славика так же, как эти трое знойных дородных парня. Славик в момент проникся к нему чувством привязанности, казалось, и вкус его тела известен настолько давно, будто они знакомы с ним целую вечность. Он обхватил руками Ванькины ляжки, а сверху ощутил, как ему на голову легла Ванькина рука.
Но это был не он. Рука схватила его за волосы, и сверху на Славика уставилась наглая морда Рыжего. Тот больше всех задавал здесь тон, хотя трахал их не столь страстно, как два его друга.
- Вкусный у тебя напарник, я смотрю. Давай, немного добавим эстетизма.
И он заставил Славика лизать Ванькину жопу. Причем, задание было щекотать языком его очко, к которому Славка подбирался слишком медленно, за что и получил от Рыжего увесистый пинок под зад. С ним еще так не обращались, но он знал нездоровый норов этого джентльмена с пепельно-желтой растительностью на лобке, и старался во всем его слушаться. От наплыва эмоций он сильно возбудился, и ему было сказано трахнуть Ваньку в зад, на что он до этого даже не рассчитывал.
Ванькино очко было чрезвычайно мягким, Славик такие любил. Приятель впустил его с такой легкостью, будто этот член совсем для него ничего не значил, не являясь сильным раздражителем. Славка видел, что его анус хорошо разработан, но все равно не ожидал ощутить такую нежную дырочку. Впрочем, сейчас он, пожалуй, единственный раз за всю ночь имел возможность не просто подвигать себе рукой, а испытать настоящий кайф.
Не удивительно, что он довольно быстро кончил, вызвав одобрительные возгласы парней, которые, наблюдая за ними, все более возбуждались.
Для полноты картины Славик снова сосал у Ваньки, затем его поставили раком и заставили уже Ваньку иметь его в попу до логического конца. В довершение картины их снова трахали все трое в разных комбинациях. Причем, чтобы достичь оргазма, теперь уже потребовалось значительно больше времени...
Прошло уже часов шесть с начала этого сексуального марафона. Члены парней покраснели и ныли от постоянного трения. Про задницы ребят и говорить нечего: их надрали так, что неприятными ощущениями там отдавало и при нагибании, и при ходьбе. Возможно, этой ночью их ждали бы еще какие-нибудь испытания, но парни устали, даже не помышляя теперь о сексе.
Неожиданно неугомонность проявил Борис. Вообще было заметно, что по мере расхода мужского семени парни все более проявляют склонность просто поиздеваться над юношами. Ванька уже с некоторой опаской ждал следующего дня - договоренность о встрече действовала до шести вечера. Ему, как ни странно, нравился Рыжий, но испытывать страдания не очень хотелось.
Сейчас было решено дать мальчишкам последнее на сегодня задание: подрочить самим себе на сон грядущий. Их поставили на колени посередине комнаты и приказали работать со своим хозяйством до тех пор, пока они не кончат. Как кончат, можно идти спать, а до тех пор с колен не подниматься и на пол не присаживаться.
Некоторое время парни смотрели на них с интересом. Потом по одному стали уходить ополоснуться и готовиться ко сну. Славик минут через двадцать кончил и тоже ушел. В комнате, кроме Ваньки, остался один Вован, который, предупредив его, чтобы он не вздумал их обманывать, на несколько минут отлучился в туалет.
У Ваньки ничего не получалось, он жутко устал. Ему не хотелось кончать, ему вообще уже ничего не хотелось. Болело тело, болели коленки, а сильнее коленок - мышцы. От долгого напряжения их стало сводить судорогой. Прислушавшись, не идет ли кто, он потянулся к икроножным мышцам и попробовал поразминать их пальцами, однако, это не помогло. Правую ногу резко схватило, боль стала нарастать. С опаской поглядывая на дверной проем, он вытянул ногу вперед и надавил на нее массой тела. Боль потихоньку прошла.
уже думал о том, что было бы, если он стал ослушиваться их приказов. В принципе, договоренность была о сексе по принуждению, но Ванька боялся, что они теперь могут сделать с ним все, что угодно.
Он продолжал усердствовать, когда в комнату вошли Вован и Борис. Последний, улыбаясь, встал над ним:
- Ну что, как дела? Скоро кончишь? А то тут все, понимаешь ли, не могут лечь спать из-за тебя.
Ванька, не глядя на него, продолжал дрочить свой пенис. Он понимал, что Борис специально достает его, но все равно к горлу начала подкатывать какая-то необъяснимая обида.
- Молодец, что выполняешь все безропотно. Продолжай в том же духе, - он приподнял его голову за подбородок. - Но и эффективности надо бы добавить. Твой напарник уже десятый сон видит, а ты все не можешь разродиться, - Борис похлопал его по щеке. - Давай, давай, работай лучше! Молодой же, сперма должна из всех дыр литься.
Они уселись на диван и закурили.
- Имей в виду, поблажек не будет. Пока не кончишь, с колен не встанешь, понял?
Вован бросил в него пробкой от бутылки:
- Отвечай! Понял?
Ванька вяло просипел:
- Понял.
- Вот так! Не будешь стараться - накажем.
Парни переглянулись:
- А как мы его накажем?
И они стали перечислять способы морального и физического унижения, которые когда-либо и где-либо слышали или читали, с таким смакованием описывая эпизоды, что трудно было не поверить в то, что они запросто могут испробовать это на Ваньке. Однако, юноша отметил про себя, что все услышанные им способы были, если можно так выразиться, достаточно гуманными. Самый жестокий из них заключался в фиксации тела с широко раздвинутыми ногами и хлестании крапивой по промежности и открытому анусу (было лето, и парк рядом).
Ванька вдруг почувствовал, что его возбуждают эти рассказы. Живо представив себя в руках Рыжего, да и Бориса с Вованом тоже, он впервые ощутил, что был бы не прочь, наверное, испытать такое, хотя бы в небольших дозах. Впрочем, подумав об их безмерной возбудимости, да еще вкупе с алкоголем, он решил, что такие вещи лучше пробовать с ровесниками, например, со Славиком.
Тем не менее, член его сильно напрягся, очень захотелось его дожать. Он резко увеличил темп и, покраснев от натуги, через пару минут, наконец, выдавил из себя несколько капель спасительной жидкости...
Парни развалились на большой двуспальной кровати и диване, а молодым бросили матрац в углу комнаты.
Ванька забрался под одеяло, невольно прижавшись к Славику: вдвоем укрыться как следует было сложно. Славик не спал:
- Ну как, удалось? - с ноткой дружелюбия прошептал он.
- Да, все нормально.
Словно дорогого друга Славик обнял Ваньку за талию и вплотную прижал к себе. Оба ощутили теплоту тела приятеля, но сексуальных позывов ни у того, ни у другого уже не было и в помине. Через несколько минут двое невысоких худеньких юношей спали крепким сном, не успев обдумать и четверти того, о чем им хотелось поразмышлять.
***
Вован проснулся первым, было девять утра. Все дрыхли, как столетнее старичье. Он сладко потянулся и швырнул тапком в угол:
- Эй, молодежь, спать дома будете. Живо сюда!
Еле приходя в себя и возвращаясь к действительности, Славик с Ванькой подошли к кровати, помня уговор, что они должны быть всегда голые и готовые оказать любому из парней любую сексуальную услугу. Рядом лежал Рыжий. Он повернул в их сторону голову, сквозь полуоткрытые веки рассматривая славных птенцов:
- Такая рань! Чего ты от них хочешь? Давай еще поспим.
- Сейчас проснешься! - и Вован дал задание молодым. - У нас утреннее умывание. Давайте, под одеяло и член в рот!
Ванька сразу рванул к Рыжему, забравшись ему между ног и нащупывая в темноте еще мягкий и маленький его чудный отросток. Там было душновато, но приятно пахло испариной от яичек и промежности. Не видя хозяина, он с удовольствием забрал в рот весь его пенис, начав интенсивно с ним работать. Тот буквально через несколько секунд стал набирать силу, расти в размерах, набухая как под напором мощного насоса, и вскорости превратился в толстый упругий шланг. Далее отвердевать он не хотел, но и с таким было приятно возиться.
Парни кайфовали, перебрасываясь репликами насчет интересного времяпровождения, мечтая поехать куда-нибудь на море с такими же вот отличными юношами. На фоне неподвижных туловищ две головы, покрытые одеялом, постоянно кивали вниз в районе их бедер и создавали иллюзию какого-то уникального аппарата для поднятия тонуса по утрам. Однако, аппарату можно было дать в темечко, сказав словами отсасывать нежнее, и он прекрасно понимал такое обращение, с точностью до нюансов корректируя свою работу. Это заводило.
Рыжий с Вованом закурили, развалившись на подушках, как графья - руку под голову, ноги врозь - а два молодца будто старались не упустить момент доставить им приятное. Как и в дореволюционной Руси, в качестве барских замашек захотелось подшутить над челядью, испытать ее на прочность в момент услужения своему барину (наверное, так и выявлялись потихоньку ненадежные, инакомыслящие элементы среди обслуги). Вован глубоко затянулся и, приподняв край одеяла, напустил под него дыма, а потом закрыл, как было. Голова Славика немного притормозила, потом задвигалась опять, однако, заметно медленнее. Рыжий с Вованом засмеялись.
Операция была повторена, и Рыжий также напустил дыма своему малому. Юноши закашлялись, однако, от дела не отказались.
- Что, тяжелы трудовые будни? - прогудел Вован, похлопывая по укрытой голове Славика. - Зато воздух свободы покажется таким желанным.
Посмотрев еще немного на их шевеления в темноте, парни распахнули одеяла:
- Ладно, дышите всей грудью. Нам нужны работники здоровые. Тогда и коэффициент отдачи будет выше, правда? - обратился Вован к Рыжему.
- Точно!
В комнату вошел Борис. Он ночевал на диване в соседнем помещении.
- Ух-ты, как вы хорошо устроились!
- Мы уже принимаем утренние процедуры.
- Ну-ка, мОлодцы, давайте к дяде Боре, и вдвоем полижем ему яички и его нахмуренный писунчик, - направил их Рыжий.
Юношам пришлось оставить Рыжего и Вована и устроиться у ног Бориса, который был не против увлажнить поутру свои гениталии с помощью шустрых язычков. Борис был самым старшим из друзей. Ему было за тридцать, и по работе он занимал более высокое положение. Юноши его усмирили, готового было слегка обидеться, что все началось без его участия, и он мило поглаживал их по головкам (в смысле, которые на плечах), будто свое славное потомство.
- Как хорошо начинается день! Всегда бы так.
Судя по всему, трое друзей намеревались без промедления продолжить начатое, используя своих мальчиков по полной. Настроение у них было превосходное.
Ваньке и Славику опять сделали клизмы, зажав поочередно их головы между ног и держа за руки. После того, как они сходили на горшок и подмылись, парни также приняли душ. Предстояла утренняя ебля.
Молодые сами готовили себя к мероприятию, вся троица следила за этой процедурой с нескрываемым удовольствием. Сначала Славик старательно намазывал лубрикантом Ванькин анус, заглубляясь в него пальцами и покручивая там. Потом то же самое делал другой.
Их нагнули рядом, выставив два очка на одном уровне. Стоит отметить - если еще оставались какие-то сомнения - все трое парней были чрезвычайно похотливыми. Они любили молоденьких, а заниматься трахом могли безумное количество времени подряд.
Отрывались по очереди. Вернее, сначала - двое, а третий смотрел. Через несколько минут третий менял первого, потом первый второго, потом второй третьего, и так продолжалось несколько циклов по кругу. Во время перерыва отдыхающий набирался новой порции нетерпения и сил, но, войдя в ритм и как следует разогревшись, вынужден был, спустя две смены, оставлять любимую попку до следующего с ней свидания. Так у них поддерживался азарт.
Когда чувствовалось приближение оргазма, они уже своего пацана, естественно, не отдавали, заканчивая с последним на высокой ноте любви, потому как юноша тоже ощущал это приближение.
Сеанс длился долго. У всех стояло хорошо, парни с удовольствием принимались шлифовать очередной задний проход и без проблем отдавали тело сменщику, перебиваясь немного вхолостую, словно трахать у них не было никакой потребности, а являлось просто некой блажью. В связи с этим к оргазму приближались черепашьими шагами.
Последним взорвался облегчительным возгласом Борис, вытащив из Славкиной задницы свое увесистое орудие, на конце которого свисал внушительный мешочек с его спермой. Молодых не отпускали. Они так и стояли рядом в позе любви, а попы у них дымились от перегрева. Теперь они болели сильнее, чем вчера. Ванька изредка поворачивал голову в сторону Славика: у того был довольно удрученный вид, в котором читалось желание как-нибудь уже с этим закончить. Впрочем, если сейчас у парней возникла бы идея вставить им что-нибудь еще, то и Ванька был бы от этого не в восторге.
ополоснувшись в душе, троица в хорошем настроении уселась завтракать. Есть хотелось и молодым, но их не приглашали. Только, когда парни уже устроились за столом, решено было поделиться с младшими. Им разложили по тарелкам вареный рис, накрошили сосисок и поставили это на пол в стороне от стола, сказав, что есть они будут, стоя на четвереньках, без рук, опуская голову в тарелку, как собачки.
Нехотя юноши заняли диспозицию, видя, как за ними наблюдают, словно в цирке, три увлеченных зрителя. Славик, помедлив, нагнулся, задрав кверху зад, и, схватив ртом горстку риса с куском сосиски, начал жевать. Сухие рисинки прилипли к его губам, со стороны он выглядел жалким клоуном при разыгрывании совсем не смешной сцены. На Ваньку вдруг нахлынуло возмущение. Не поднимаясь, однако, с колен, он нервно бросил в сторону троицы:
- Ну, это уж слишком! Мы так не договаривались.
И сразу почувствовал, как у него бешено заколотилось сердце.
Парни недоуменно переглянулись.
- Что? - тихо, но сурово произнес Борис, подойдя и встав, как до этого ночью, над Ванькой.
- Всему есть предел, мы договаривались только о сексе, - уже менее уверенно заявил Ванька.
У Бориса был строгий вид, однако, никаких физических мер воздействия он предпринимать не собирался.
- А здесь все связано с сексом! Напрямую или косвенно, - сказал он. - Это все - сексуальные игры. Расслабься, тебя не так уж сильно унижают. Относись ко всему как к игре. Я понимаю, у тебя есть самолюбие и кое-что для тебя утомительно, но злить нас не надо! Для недовольных есть веревки и наручники.
Ванька глянул на него снизу вверх.
- Ты думал, что будешь тут всеми обожаемым птенчиком, сладкой конфеткой без обертки? - продолжал Борис. - Сосать у тебя тут никто не собирался, сосать должен ты. И подставлять свой зад столько, сколько будет нужно, если ты говоришь о нашем уговоре, - он взял с полки будильник и поднес его к глазам Ваньки. - Сколько времени? - спросил он, имея в виду, что время их встречи еще далеко не истекло.
Ванька обреченно промямлил:
- Одиннадцать.
- Вот так. Поэтому ешь и не выступай, - и Борис макнул его лицом в тарелку.
Ванька потихоньку начал есть так же, как Славик. Может, ему было противно, может, вовсе нет, и он только показал гонор, но съел он свой завтрак раньше Славки, подбирая языком последние рисинки, пока приятель еще жевал сосиску.
Попить им поставили простой воды в блюдце и приказали лакать языком.
Когда с трапезой было покончено, парни включили по видику порнуху и сели играть в карты, а юноши должны были постоянно у двоих сосать члены. Играли в подкидного дурака. Проигравший на целый кон лишался своего паренька, который переходил к свободной соске и занимался ею, пока не следовало оставить ее в пользу другого, более удачливого члена. Если приходилось надолго задерживаться в одном месте, то, стало быть, это был орган самого умелого в игре хозяина.
- Давай, не сачкуй, он вкусный! - подначивал Рыжий Ваньку, лежащего возле него сбоку и взявшего небольшую паузу. - Он должен быть в постоянном напряге, для этого тебя сюда и позвали, - и Рыжий нахально погладил молодого по голове, снова приглашая его к действию.
Если до этого студентам уже до полного счастья надрали задницы так, что желания отдаться вряд ли от них можно было ожидать в ближайшую неделю, то теперь от долгого сосания устали и губы. Казалось, они распухли до небывалых размеров, а язык потерял способность ощущать вкус, занятый облизыванием все одного и того же предмета. Наверное, этот день должен был им запомниться надолго. Впрочем, их высокие повелители такую задачу себе не ставили. Для тех это было не более чем приятное времяпрепровождение, что и обуславливало их манеру получить не быстрый и сумасшедший, а неспешный, вразумительный кайф.
Рыжий, вроде бы сидя спокойно, тем не менее, изредка шевелил торсом, чуть напрягаясь, потирая щеку Ваньки и проводя рукой ему по волосам. Можно было подумать, что оба переживают мгновения волшебной любви, поглощенные ощущением счастья друг друга.
Игра в карты продолжалась с тем же азартом, что и поначалу - мальчики его поддерживали исправно, во всяком случае, Славик. Борис проигрывал и ждал своей очереди. У него стоял хорошо без всяких отсосов, однако, именно поэтому получить для себя исполнительную голову с влажным ротиком хотелось еще сильнее.
- Эй, дружок! - Рыжий недовольно заглянул в лицо Ваньке. - Что-то ты совсем не уважаешь старших. Хватит спать, работать надо!
Ванька уже несколько раз останавливался, отпуская пенис Рыжего и засматриваясь на него, как на какую-то диковинную вещь.
- Ну-ка, давай, полижи мне яйца!
Юноша будто с неохотой изобразил старательность.
- Сейчас, если я его получу, будет сосать как миленький! - заявил свободный в этот момент Борис. - Вон, Славка пыхтит вовсю, ничего не скажешь! - посмотрел он на второго юношу и довольного его усердием Вована.
Но заставить исполнять свою волю Борис не успел - это необходимо было делать уже Рыжему, поскольку Ванька совсем остановился, проявляя непонятную всем строптивость. Рыжий сдавил пальцами его щеки:
- Ну, ты что? На грубость нарываешься? С тобой все в порядке?
Ванька как-то неспокойно, но вполне определенно ответил:
- Да.
- В чем же дело?.. Встань-ка, давай!
Юноша встал перед ним с видом нашкодившего малолетки.
- Учти, у нас тут как в армии: не умеешь - научим, не хочешь - заставим! Прохлаждаться здесь тебе никто не даст. Сам знал, на что соглашался, - Рыжий поднялся. - Встал на колени!
Он схватил Ваньку за волосы и ткнул его губами в свой член. Однако, Ванька будто еще плотнее сжал зубы, явно противясь команде сверху. Рыжий обтер его лицо о свои гениталии и с силой воткнул его голову себе между ног:
- Ну, быстро высунул язык!
Но Ванька не поддавался. Вся компания вместе со Славиком с интересом наблюдала за происходящим. Славик, наверное, столкнулся с непослушанием впервые. Он смотрел на приятеля с открытым ртом, из уголков которого еще стекали слюни.
- Соси, давай! - принуждал Рыжий, дергая парня за волосы.
- Не могу, я устал.
- Все устали. Соси!
- Не буду!
- Так, все ясно.
Рыжий быстро сбегал в соседнюю комнату, принес с собой наручники и, заведя Ванькины руки за спину, защелкнул их у него на запястьях.
- Мальчик с гонором. Он еще вчера мне показался слишком строптивым. Плохо старается, - заявил Борис.
- Придется его воспитывать, - Рыжий закурил, косо взглянув на Ваньку, так и стоящего на коленях.
Парни расселись на диване, усадили рядом и Славика, живо обсуждая возникшую заминку, однако, явно довольные неожиданным поворотом сюжета, позволяющим разнообразить их мероприятие. Над юношей сгущались тучи.
Ванька сам не понимал, зачем он это сделал. Если бы он сосал в тот момент у Бориса или Вована, то ничуть не стал бы противиться своей роли. Но, когда он попал под Рыжего, у него вдруг все внутри затрепетало, подбивая его еще острее почувствовать недовольство парня, его грубость, его власть над собой. И так уже сладкий писун хозяина доставлял, словно магический тотэм, бесконечное наслаждение. Однако, желания опережали мысли. Он намеренно тормозил, сбивая сексуальный пыл властителя своих дум, чем и вызвал его раздражение. Ночные разговоры о наказаниях, когда он слишком долго дрочил свой хуй, всколыхнули в нем пласт еще невостребованных страстей, что в сопоставлении с образом Рыжего и привело его к той ситуации, в которой он оказался.
- Ну, и что будем с ним делать? - задался вопросом Вован, имея на сей счет, как и остальные друзья, свое предложение.
- Выебать его как следует всем четверым по очереди, включая Славку! - высказался Рыжий, озвучив первое, что пришло на ум.
- Вряд ли он воспримет это как наказание...
- Ничего, мало не покажется!
Борис рассказал вкратце о том, что они обсуждали с Вованом ночью. Идея с хлестанием крапивой Рыжему очень понравилась:
- Отлично! Сначала жгучая приправа, а потом на закусь мясное блюдо.
- Люля-кебаб по-нашенски.
Если бы кто-нибудь измерял кровяное давление Ваньки, он увидел бы, как оно резко подскочило в тот момент, когда он услышал о своей участи. Сердце заколотилось в бешеном ритме, но лишь оттого, что помыслы парней полностью совпали с тем, о чем он думал.
В парк нарвать крапивы послали, естественно, Славика...
А если не вернется? - засомневался Вован.
- Пусть только попробует! - пригрозил ему Борис. - Найду и порву жопу!
Пока Славка одевался и бегал на улицу, юношу поставили в угол готовиться к экзекуции. Рыжий один раз подошел к нему и, заглядывая сбоку, тихо спросил:
- Ни о чем не жалеешь?
Ванька молчал.
- Захотел острых ощущений? Получишь.
Славка вернулся с огромной охапкой крапивы в пакете.
- Давайте быстренько, пока не завяла, а то жечься не будет, - заторопился Рыжий.
Ему, как "пострадавшему" лицу, была предоставлена возможность исполнить задуманное, за что он и взялся с огромным удовольствием, подразумевая свое право исполнителя с самого начала.
Ваньку положили на пол на спину, запрокинули ноги за голову и, разведя их в стороны, положили каждую на стул, а сверху на них сели Борис и Вован. Таким образом, Ванька лежал, опираясь на хребтину и на вытянутые в наручниках руки, а белая, чистенькая, раскрытая попа двумя холмиками возвышалась над его головой.
Рыжий положил ему ладонь на промежность, погладив ее и пробежавшись пальцами по яичкам. Он смотрел сверху Ивану в лицо, не зная до конца, какая бешеная волна эмоций прокатилась в этот миг в груди, а также по всем членам юноши. Вернее, он вряд ли мог догадываться, что означала эта волна эмоций. Взяв через тряпку несколько веток крапивы, он сказал:
- Может, повинишься перед нами? Признаешь, что ты не прав. Пообещаешь нам что-нибудь на будущее, чтобы загладить свою вину? Мы тебе придумаем, что пообещать, не волнуйся, даже напрягать извилины не придется.
Ванька зачем-то гордо, как мог, с презрением выдавил:
- Нет!
- Ну, смотри...
Рыжий сначала поводил листиками по гладкому бугорку Ванькиной промежности и возле ануса. Юноша зашевелился. Потом он несколько раз хлестанул его сбоку по натянутым ягодицам.
- Почувствовал? Теперь привыкай, студент, придется терпеть!
И Рыжий начал охаживать его по попе. Та в момент приобрела красный загар и покрылась мелкими волдырями. Ванька задвигал задом, постанывая, напрягаясь всем телом, как при жестком трахе. К общей усталости добавилось постоянно нарастающее жжение ягодиц. Он не думал о последствиях этой порки, но знал только, что его лупит Рыжий, и данное обстоятельство заставляло его воспринимать наказание стоически.
Потом Рыжий сменил пучок веток на свежий и, сурово заглянув Ваньке между ног в лицо, жахнул его вдоль тела прямо по открытому анусу. Верхние листья пучка при этом задели яйца. Студент дернулся и протяжно ахнул.
- Как припарка? Впечатляет?
Рыжий поводил крапивой по обожженному только что месту: она стрекалась, вызывая дополнительный зуд. Затем хлестанул туда же еще раз. Юноша снова беспокойно шевельнулся, подав голос, теперь сполна ощутив, какое ему предстоит выдержать испытание. Он понял, что его будут стегать до тех пор, пока не обнаружат весомых результатов или не услышат мольбу о пощаде. После этого он стал стонать и напрягаться при любом, даже незначительном прикосновении.
Периодически притрагиваясь к самым нежным Ванькиным местам и вызывая у него нервную дрожь, Рыжий с небольшими интервалами нанес ему еще несколько жарких ударов между ног, а потом добавил и по ягодицам. Задница юноши уже светилась красным светом и заметно припухла. Он без конца стонал.
- Может, хватит с него? - пожалел юношу Вован.
- Сейчас, напоследок, всажу ему свеженьким пучком!..
Чтобы выдержать последние удары, Ваньке пришлось сжать волю в кулак.
Но Рыжий все не мог угомониться. Кончив бить, он вдруг подошел, опустился на колени над Ванькиной головой, взял его крепко за волосы и приблизил к его губам ветки крапивы. Еще живая, та стала обжигать лицо.
- Но самое главное - ты ведь плохо сосал, правда? - с налетом опасного коварства произнес он.
Ванька по-настоящему испугался. Даже не предполагая, что Рыжий задумал, он точно знал, что ему не светит ничего хорошего.
Однако тот, посмотрев на него сверху, ухмыльнулся и, проведя пальцем по его губам, приказал:
- Все. Вставай!
Парни отпустили Ваньку, который сначала завалился на бок. Любое движение в области задницы отражалось болезненной гримасой на его лице. Больно было не только прикасаться к попе, но и просто перебирать ногами, а его анус горел, еще и постреливая внутри, словно электрическими зарядами. Парни встали полукругом, наблюдая его подъем.
Ванька не без напряга занял вертикальное положение, выразительно уставившись на своего мучителя. На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Самое возбуждающее у мазохистов не боль, а ожидание того, что с тобой будут делать в следующий момент.
Борис зашел Ваньке сзади и отвел от попы его руки.
- Красиво. Как у мартышки!
Он хлопнул Ваньку по заду, тот сморщил лицо, а друзья рассмеялись.
Рыжий уселся на диване:
- Подошел сюда!
Ванька приблизился к нему, встав напротив.
- Вниз! - Рыжий указал пальцем в пол, приказывая опуститься тому на колени.
- Ну что, теперь будем сосать? Или можем продолжить ремнем. Выбирай!
Ванька без заминок схватил ртом его член и усердно начал им заниматься, теребя язычком головку.
- Вот так, - довольный Рыжий облокотился на спинку дивана, заложив руки за голову.
Славка отстраненно наблюдал за происходящим, а двое других парней, покуривая, обсуждали вместе с Рыжим свои дела, время от времени пиная Ваньку ногой в зад. Тот громко фыркал носом или мычал, но член изо рта не выпускал.
- Давай, давай, не отвлекайся! Будешь знать, как сачковать, - приговаривал при этом Рыжий.
После очередной разминки он вскочил с места, болтая из стороны в сторону хорошей палкой:
- Подержите его теперь. Хочу, чтобы он почувствовал, будто его насилуют!
С Ваньки сняли наручники, уложили грудью на диван, раздвинули ноги и крепко прижали все конечности так, чтобы он никуда не смог деться. На помощь призвали даже Славика, превратившегося постепенно из юноши для секса в надсмотрщика за своим приятелем. Алые полушария Ванькиных ягодиц выделялись, словно спелый фрукт с характерной завязью посередине.
Рыжий натянул на член презерватив, обмазал его гелем, склонился над Ванькой и смело задвинул свой штык ему в задний проход. Юноша вскрикнул от боли.
Сейчас это было похоже на пытку. Попа и так ныла от раздражения, зудела и кололась повсеместно, включая самые нежные места, но от сильного нажима просто взорвалась глубоким нарывом, который постоянно теребил рыжий хуй, и досаждали ударяющие сзади ляжки. Ванька так стонал, будто его трахают первый раз в жизни, чем доставлял огромное удовольствие своим мучителям.
После Рыжего за него взялся Борис, который, к счастью, управился довольно быстро, а потом они заставили ебать Ваньку Славика. Тот намучил его больше всех, долго вставляя в него недостаточно подготовленный пенис, а потом волохая им, как старой калошей по асфальту. Когда Славик после некоторых проволочек быстро задвигал в нем - наверное, от предчувствия приближающегося оргазма - Ванька вдруг сам созрел до боевого залпа и под напором извне кончил так, как никогда не кончал до этого.
***
- Ну, и что ты думаешь по поводу этого студента? - спросил меня Вован.
- Который Ванька?
- Да. Удалось с ним наладить отношения?
- Если ты спрашиваешь, то, наверное, удалось. Хотя после такого приема решиться на повторную встречу может только настоящий мазохист.
- Похоже, у него есть такие наклонности. Однако, ни со мной, ни с Борисом он водиться не стал. А с Рыжим, представь себе, они до сих пор живут вместе.
- Ванька у него что, в качестве раба?
- Да нет, почему? У них вполне нормальные, гармоничные отношения. Я к ним недавно заходил, там такая любовь! О том, как они познакомились, вспоминать теперь не любят... Или делают вид, что не любят. Не для широкой это публики.
(Некоторые эпизоды, описанные в рассказе, являются вымышленными. Воздействие некоторых средств на практике не применялось.)