Подкатегория: без секса
Все персонажи вымышлены, любое совпадение с реально существующими людьми случайно.
1.
В тот день я возвращался с работы в ужасном настроении - во-первых, потому что не успел закончить доклад, который должен был появиться на столе шефа ещё на прошлой неделе, но до сих пор там так и не появился, вызвав справедливый гнев последнего, который обрушился на мою бедную голову, а во-вторых... Как же я ненавижу общественный транспорт! Ненависть к нему появилась давно, но с тех пор, как несколько дней назад сломалась моя машина, она стала такой сильной, что пару раз я даже всерьёз задумался о том, чтобы бросить работу, - добираться с одного конца города в другой в душном, переполненном автобусе, где каждый норовит наступить на ногу как можно больнее и толкнуть как можно сильнее... Да ещё и с такими пробками, когда одну остановку едешь полчаса. Ну как тут не злиться?
В общем, вывалившись из автобуса, я пребывал в таком состоянии, что был готов кинуться на любого, кто посмеет разозлить меня, пусть даже каким-нибудь пустяком. Во-первых, я был уставший и страшно голодный, так как не успел пообедать, в судорогах вникая в суть того самого доклада. Во-вторых, и это самое главное, у меня закончились сигареты, а так как курю я довольно редкую марку, мне не удалось купить их ни в одном из трёх магазинов, куда я заходил по дороге. Правда, недалеко от моего дома есть замечательный киоск, где всегда в наличии то, что мне нужно, но ведь до него ещё далеко, курить же хочется так, что, не побоюсь этого выражения, уши пухнут. Вообще, моя зависимость от никотина весьма своеобразна - стоит мне не покурить пару часов, как у меня тут же начинается абстинентный синдром, с головокружением, тошнотой, тряской в ногах, и, что самое интересное, в этот момент у меня появляется такая агрессия, что порой хочется кого-нибудь побить. Ну, или хотя бы послать куда подальше.
Несколько моих друзей уже испытали это на себе, и теперь, если я слишком раздражён или злюсь на что-то, они тут же спрашивают меня, когда я курил в последний раз. Более того, открою один секрет: однажды мой приятель Алмас вполне серьёзно пострадал, когда пришёл ко мне в гости и нечаянно разбил напольную вазу в коридоре, потому что был не совсем трезв. На его беду, в тот день я потерял сигареты по дороге с работы, а киоск почему-то закрылся раньше времени... Потом мне было очень стыдно за своё поведение, и пришлось целых пять раз просить прощения за синяк под глазом, с которым он ходил целую неделю. Алмас в итоге простил меня, а я после того случая подумал, что, наверное, стоит показаться доктору - такая раздражительность и агрессия, сопровождающие никотиновое "голодание", явно патологичны.
- Эй, смотри, куда идёшь! - гаркнул я девушке, которая, выходя из подземного перехода, засмотрелась на экран своего телефона и больно ударила меня локтем в грудь. - Больно вообще-то!
- Извините, - пробормотала она, меняясь в лице - видимо, не привыкла к такому обращению со стороны парней.
Да пофигу на неё, я хочу курить, вот что главное! И жрать тоже хочу так, что уже прямо желудок сводит!
Идя по тёмному переходу, я с наслаждением представлял, как сейчас забегу в тот самый киоск и уже через несколько минут окажусь дома, где меня ждёт вкусный обед. Поднимаясь по ступенькам, я полез в карман, чтобы найти мелочь на сигареты, достал монеты и принялся считать их. Видимо, я слишком увлёкся этим занятием, потому что вдруг споткнулся обо что-то и в ту же секунду растянулся на ступеньках, ударившись носом так, что у меня потемнело в глазах. Вся мелочь, которую я держал в руке, при этом разлетелась по переходу.
- Монетки вот сюда надо класть, - вдруг послышался чей-то голос.
От неожиданности я вскрикнул и, подняв голову, увидел, что прямо передо мной стоит молодой парень в больших тёмных очках и держит в руке картонную коробку, в которой лежат несколько монет.
- Какие, на фиг, монеты! - огрызнулся я, вставая и потирая нос. - И что значит "надо"? Совсем охренел? Молодой такой, а подаяние просит! Да на тебе пахать надо, ты вон здоровый какой! - зло бросил я.
Потом до меня дошло, что споткнулся я, судя по всему, о его ногу, и меня прямо затрясло от злобы:
- И какого хрена ты тут стоишь, на дороге прямо? Я из-за тебя чуть инвалидом не стал! Ой, как же нос больно!
- Извините, - пробормотал парнишка. - Мне очень жаль.
- Ну-ну, жаль ему! Может, ты вообще специально мне подножку поставил, а?
- Да вы что!
- Чего тогда не посторонился? Видишь же, человек бежит, торопится...
- Не вижу, - тихо ответил он, почему-то опуская голову.
- Ну да, в таких очках я бы тоже ничего не увидел! Тут и так темно. Зачем ты их нацепил? - спросил я.
Парень ничего не ответил и отвернулся. Чертыхнувшись, я принялся собирать монеты, рассыпавшиеся по полу.
- Подайте мне на еду, я сегодня ещё ничего не ел... - сказал он вдруг жалобным голосом.
- Ещё чего! Я тоже вот с утра самого ничего не ел! И не курил уже часа три, наверное, и ничего! А ты это брось, кто такому здоровому парню подавать будет? И вообще, как тебе не стыдно! Все работают, а ты тут тунеядствуешь!
Парень пробормотал что-то нечленораздельно, когда я уже был наверху. Что он там бормочет? Никак меня обзывает! Вернуться, что ли, и показать ему, кто есть кто? Я в нерешительности остановился, но потом желание закурить взяло верх, и ноги сами понесли меня к вожделенной торговой точке.
Дома меня ждал ещё один неприятный сюрприз: открыв мне дверь, мать почему-то ойкнула и с испугом уставилась на меня.
- Мама, ты чего?
- Дениска, кто это тебя так?
Я бросил взгляд в зеркало и застонал - мало того, что нос распух, увеличившись в размере раза в два, так ещё и на левой щеке было несколько ссадин, из одной из которых сочилась кровь, смешанная с грязью. Ничего себе! И как это я ничего не почувствовал?
- Да упал я сам, в переходе... ну, точнее, не совсем сам, там чудик один стоял, я об его ногу споткнулся.
Мать покачала головой и отправилась в комнату за ватой и зелёнкой, а я прошествовал на кухню, где с жадностью накинулся на обед. Остаток дня я провёл за компьютером, слушая музыку и переписываясь с одним парнем. Да, совсем забыл сказать, что уже несколько лет девушки не вызывают у меня ничего, кроме отвращения, в то время как парни...
Сначала, когда я понял, что я гей, мне стало страшно, и на меня накатила такая депрессия, что если бы не работа, то неизвестно, чем бы всё это закончилось, но потом я как-то смирился с этим. Ну, гей так гей, подумаешь! Что в этом такого страшного? Времена инквизиции давно прошли, так что на костёр меня никто не отправит, да и в тюрьму тоже не посадит, тогда чего бояться-то? Я начал переписываться с парнями, с несколькими даже встретился, и мы очень неплохо провели время, но... Оказалось, что извращённая никотиновая абстиненция не единственная моя особенность. Я вдруг понял, что после пары встреч с парнем мне становится элементарно скучно и что он уже больше не привлекает меня, а только раздражает и вызывает единственное желание - сбежать от него как можно быстрее и подальше. Потом надо искать кого-то другого, и так до бесконечности. Покопавшись в интернете, я узнал, что на языке медицины это называется расстройством влечений, которые могут быть самыми разнообразными, начиная от пиромании и заканчивая тем, что есть у меня, а именно - патологическим желанием постоянно менять полового партнёра. Правда, это не особо огорчило меня, так как город у нас большой, как-никак бывшая столица, на сайтах знакомств столько парней, что если встречаться с каждым раза по два, то хватит их надолго, ну а там видно будет.
Вот как раз на той неделе я во второй раз встретился с Даулетом, мы провели целую ночь на квартире, которую сняли, заплатив за неё пополам, а утром я, чувствуя, что он потерял для меня всякий интерес, быстренько ретировался, лихо соврав ему, что уезжаю из города очень надолго. Вроде поверил. Хотя, если даже и нет, это его проблемы.
"Давай встретимся сегодня", - написал мне Кайрат, с которым я познакомился пару дней назад. Я страшно обрадовался, но, увидев своё отражение, понял, что смогу встретиться с ним только, как минимум, через несколько дней. Вот чёрт! Если бы не этот хмырь в переходе, всё было бы в ажуре! "Ты знаешь, я сейчас не в городе, вернусь только в выходные", - соврал я, страшно злясь из-за того, что удовольствие откладывается. "Хорошо, напишешь тогда, когда вернёшься в Ату". Дальше мы стали обсуждать то, чем займёмся, когда увидимся, и это настолько увлекло меня, что я просидел за компом чуть ли не до полуночи.
- Денис, ты чего не ложишься? Тебе же завтра на работу рано, - послышался с порога голос матери.
- Я доклад пишу, не отвлекай меня, пожалуйста, - вспомнив гневные крики шефа, я вздрогнул и, быстренько попрощавшись с Кайратом, полез в папку с надписью "Работа"...
Утром я чувствовал себя, как после тяжёлого похмелья, потому что лёг около трёх часов ночи и совершенно не выспался. Пробегая по подземному переходу, я вспомнил вчерашнее и подумал, что если сегодня вечером тот парнишка в очках снова будет здесь, то я покажу ему своё опухшее лицо и ссадины, пусть полюбуется. Да за такое с него денег стребовать надо, за физический и моральный ущерб, который он мне причинил! Хотя что можно получить с бомжа, просящего подаяние на улице?
На работе мне не только пришлось ловить на себе удивлённые взгляды коллег и объяснять всем, что произошло с моим лицом, но и страшно унижаться перед шефом, клятвенно заверяя его, что доклад будет закончен уже завтра. Блин, значит весь этот вечер мне придётся просидеть за компом и отнюдь не для того, чтобы провести его в приятной беседе с каким-нибудь парнем!
Сегодня я возвращался домой позже, чем вчера, потому что после работы встретился с другом и мы немного погуляли по центру, посидели часок в кафе, поэтому я думал, что если тот парень в очках и был в переходе, то он уже наверняка ушёл. "Ну а если нет, то я скажу ему всё, что о нём думаю! Будет знать, как ноги свои выставлять и ронять людей!" - злорадно подумал я, спускаясь по ступенькам. Несмотря на поздний час, парнишка был там, на прежнем месте.
- Помогите мне... - начал он, услышав мои шаги.
- Я тебе сейчас помогу так, что мало не покажется! - взорвался я и, подскочив к нему, схватил его за воротник курточки. - Ты что, сюда теперь, как на работу, ходишь, да? Ты какого хрена вчера костыли свои выставил? Я из-за тебя чуть нос не сломал, у меня теперь такой вид, что люди надо мной смеются! Я даже на свидание пойти не могу! - выпалил я, чувствуя, как мной овладевает праведный гнев.
- Простите, я же не специально... Вы сами в меня врезались, надо было под ноги смотреть...
- Нифига себе, ты меня ещё учить будешь, что мне делать! Да я тебя сейчас! - я несколько раз тряхнул его так, что он ударился головой о стену и закричал.
- Ай, больно же! Вы что творите!
- Молодой человек, как вам не стыдно! - послышалось сзади, и, обернувшись, я увидел толстую тётку в цветастом платье с авоськой в руках. - Больного человека избиваете!
- Да в каком месте он больной, вы мне скажите! Он здоровее всех нас, вместе взятых!
- Слепой он... - со вздохом ответила женщина. - Неужели не видите?
Я отпустил парня и недоверчиво покосился сначала на тётку, а потом на него. Как же до меня сразу не дошло! Вот почему он в очках!
Мне почему-то стало так стыдно, что я пулей выбежал из перехода и снова чуть было не упал, споткнувшись о полуразрушенную ступеньку. Да что же это такое? Если так пойдёт, то ещё немного, и я сам стану инвалидом, как этот хрен в очках!
Вечер выдался напряжённым - я не только устроил сеанс одновременной игры, переписываясь сразу с двумя жигитами (парнями), но и судорожно пытался закончить доклад, понимая, что если завтра шеф не увидит его, то мне будет очень плохо. Всё это затянулось далеко за полночь, потом парни уже отправились спать, а я всё сидел и писал, прихлёбывая кофе и куря прямо в комнате, чего не делал уже очень давно. Несколько раз мать заходила ко мне и кричала, что я превратил квартиру в курилку и что все нормальные люди выходят на площадку или на балкон. В итоге это так достало меня, что я не сдержался и сильно нагрубил ей, как делал это часто в последнее время. Она заплакала и ушла на кухню, а мне вдруг стало так хреново, что самому захотелось разреветься. Господи, ну что за жизнь?
Около трёх часов я наконец закончил свой труд и, выйдя в туалет, с удивлением обнаружил, что в зале горит свет. Едва я открыл дверь, мне в нос ударил резкий запах "Корвалола".
- Мама, ты прости меня, я не хотел тебе всего этого говорить, просто так получилось...
Мать, сидевшая перед телевизором с выключенным звуком, неожиданно расплакалась, и мне пришлось успокаивать её.
В итоге, когда я наконец оказался в постели, часы уже показывали четыре утра. Несмотря на то, что было так поздно и я страшно устал, спать мне совсем не хотелось. Подумав, что это от кофе, я пообещал себе, что больше никогда не буду пить его после пяти часов вечера, и, достав планшет, принялся лазить по разным сайтам знакомств, любуясь парнями. Двум из них я написал, что хотел бы с ними познакомиться, но, естественно, они не ответили, потому что были не в сети. Потом моё внимание привлекла одна анкета с очень даже откровенными фотографиями, и я почувствовал, что начинаю самым пошлым образом возбуждаться. Пришлось пойти в ванную и прибегнуть к помощи правой руки...
В половине пятого я снова лёг, предварительно покурив на кухне у открытого окна, и с ужасом понял, что так и не хочу спать. К тому же я почему-то подумал о том парнишке из перехода. Интересно, где он сейчас? Есть ли у него дом, или он живёт в каком-нибудь подвале? Хотя мне-то что до этого? Мало ли у нас таких сирых и убогих, если каждого жалеть, то самого инфаркт стукнет. Да и денег не хватит, чтобы всем им подавать. И потом, они же наверняка пенсию получают, раз такие ущербные, что не могут работать. Вообще, наверное, это очень страшно - быть слепым...
Я уже проваливался в сон, когда мне вспомнилось, что после того, как я отпустил парнишку и стал подниматься наверх, та тётка не ушла, а обняла его и погладила по голове - я увидел это краем глаза, как раз перед тем, как споткнулся. Что она сказала ему? Кажется, что-то типа "Не плачь, Маратик, хороших людей много, а такие, как этот..." Вот скотина! Представляю, как она меня обозвала! Хорошо хоть, что я этого не услышал!
3.
Четверг начался ужасно, причём в этот день негатив сыпался на меня, как из рога изобилия, и не успевал я прийти в себя после одного события, как тут же происходило другое, и в итоге под вечер мне стало казаться, что ещё немного, и я просто сойду с ума.
Рано утром, пока я завтракал, заливая в себя очередную порцию кофе, чтобы прогнать усталость после бессонной ночи, матери вдруг стало плохо - резко поднялось давление. Врач со скорой поставила диагноз "острый гипертонический криз" и сказала, что обязательно нужно ехать в больницу. Я понял, что, скорее всего, это произошло из-за нашего вчерашнего скандала, и меня накрыло такое чувство вины и стало так тяжко, что захотелось завыть по-волчьи. По дороге в больницу я не переставал просить у матери прощения, а она говорила, что давно простила меня и уже не злится, но я чувствовал, что это не так.
Из больницы я помчался на работу, где с ужасом обнаружил, что потерял флешку с докладом.
- Если завтра ты мне его не принесёшь, ты тут больше не работаешь, - гаркнул шеф и хлопнул с дверью с такой силой, что у меня зазвенело в ушах.
После работы я забежал в кафе, где наскоро перекусил, и пошёл на остановку. Пропустив два набитых автобуса, в которые мне не удалось втиснуться, несмотря на мои крайне скромные габариты, я снова начал заводиться и тут же полез в карман за спасительными сигаретами, но тут зазвонил мой телефон - оказалось, мою машину наконец-то отремонтировали.
- Ну вот, хоть что-то положительное за сегодня! - пробормотал я и зашагал к метро, надеясь, что в подземке в этот час не будет столько народу.
Однако я ошибался - меня сжали со всех сторон так, что, казалось, ещё немного, и совсем раздавят. Утешало одно: домой я поеду на своём автомобиле с таким комфортом, который сейчас даже сложно представить.
Вот только радость от обретения побывавшего в ремонте транспортного средства длилась недолго: недалеко от дома, как раз рядом с тем самым переходом, я умудрился врезаться... в припаркованный в правом ряду трактор. Удар был не таким уж и сильным, но перед авто приобрёл такой вид, что на него нельзя было взглянуть без слёз, к тому же я больно ударился о руль... носом, который всё ещё болел у меня после моего бесславного падения на ступеньках перехода.
В ожидании дорожной полиции я залез в планшет и, увидев, что на сайте у меня два новых сообщения, уже было обрадовался, но... "Извини, ты не в моём вкусе", - написал один из парней. Подумаешь, какой! Сам-то тоже далеко не Апполон. Ну и фиг с ним! Так, а что второй написал? Уж ему-то я точно должен понравиться! "Привет, работничек хренов! Вот ты, значит, чем занимаешься, вместо того, чтобы доклад писать! Короче, ты уволен, мне на фирме такие трудяги не нужны!" У меня внутри всё похолодело. Но как? Ведь тут, на фото совсем другой парень!
- Он разместил не свою фотку... - в ужасе пробормотал я, почему-то даже не удивившись тому, что мой шеф, оказывается, тоже испытывает интерес к лицам своего пола.
Ну, нравятся ему мужики, и фиг с ним, со мной-то что теперь будет! Если даже он пошутил, то после такого я всё равно никогда уже больше не появлюсь в офисе, так что я остался без работы! Вот дурдом!
тут я окончательно слетел с катушек. Так и не дождавшись полицию, я вышел из машины и направился в магазинчик на остановке - я знал, что если срочно не выпью чего-нибудь такого, то будет очень плохо. Решив, что пиво в таком состоянии меня не возьмёт, я выбрал бутылку вина, попросил удивлённую продавщицу открыть её и прямо с ней в руках вышел на улицу. В этот момент пасмурное небо, ещё с утра обещавшее дождь, разразилось такими потоками воды, что я вмиг промок и сначала бросился к машине, но потом, сообразив, что до неё слишком далеко, решил схорониться в переходе.
Как и следовало ожидать, парнишка был там, только на этот раз, когда я подошёл к нему, он почему-то не завёл свою привычную песню о помощи, а опустил голову и отвернулся. Это очень удивило меня и даже натолкнуло на мысль: что если он на самом деле не слепой?
- Эй, ты чего это отворачиваешься? Думаешь, все такие тупые, один ты умный, да? Ни хрена ты не слепой, ты всё прекрасно видишь!
- Простите, зачем вы так? Я правда ничего не вижу.
- Ну, конечно! Ты узнал меня, поэтому и отвернулся! Кто-то, может, и поверит тебе, но меня ты не проведёшь! Как ты мне надоел уже, не представляешь даже! Да ты знаешь, сколько всего у меня из-за тебя произошло? - мне вдруг почему-то стало казаться, что этот Марат и впрямь виноват во всех моих несчастьях; отхлебнув из бутылки, я шагнул к нему. - Я тебе сейчас морду разобью, чтобы ты тут больше не тусовался и людей не обманывал!
- Не надо! - взмолился он жалобным голосом. - Не бейте меня, я ведь ничего плохого вам не сделал! И никого я не обманываю!
- Ну-ну, как же тогда ты меня узнал?
- По запаху, - просто ответил тот. - У вас такие духи редкие, я их сразу запомнил.
- Так я тебе и поверил! Сейчас мы это проверим! - я провёл рукой перед его глазами - никакой реакции.
Тогда я замахнулся на него бутылкой, которая остановилась в нескольких сантиметрах от его лица. Тот же результат. Надо же, или он долго тренировался и хорошо вошёл в этот образ или действительно ничего не видит.
- Пожалуйста, не надо! Что вы хотите со мной сделать? Не надо ничего проверять! - с этими словами он повернулся ко мне и снял очки.
Мне стало нехорошо. К горлу подкатила тошнота, а ноги затряслись мелкой дрожью.
- Пацан, ты это... надень их обратно! - пробормотал я и снова припал к бутылке, чувствуя, что если ещё раз увижу это, то точно грохнусь в обморок. - Да надень же ты эти чёртовы очки, мать твою!
- Теперь вы мне верите? - с грустной улыбкой спросил он, снова закрывая очками верхнюю часть лица, которая делала его похожим на актёра, сбежавшего со съёмочной площадки какого-нибудь ужастика. - Я ведь правду говорил, никого я не обманывал.
- Да вижу уж. Только не надо было мне это показывать, - сказал я, с содроганием вспоминая увиденное. - Я и так ночами плохо сплю, а уж теперь, после всего, что случилось, вообще не усну.
- Ну, извините меня, пожалуйста. А что мне ещё оставалось делать? И что у вас произошло? Может, я вам помогу... советом хотя бы?
- Нет уж, спасибо, помог уже! - рявкнул я. - Не надо мне такой помощи! Лучше бы вообще я тебя не встречал никогда, тогда, возможно, ничего бы этого не было!
- Да в чём дело-то? Может, всё же расскажете?
- Не надо мне выкать, я не такой уж и старый, мне двадцать шесть всего.
- Я просто привык обращаться к незнакомым людям на "вы".
Я потянулся за сигаретами и неожиданно для себя рассказал ему всё. Нет, естественно, я умолчал о том, что мне нравятся парни и что из-за этого я только что потерял очень даже неплохую работу. Уж об этом ему знать совсем необязательно.
- Ой, надо же, как получилось! Мне жаль, правда, только я здесь вроде как не причём. Мама ваша... твоя в больнице, но так ведь ты на неё сам накричал, вот ей плохо и стало от этого. И шеф тебя уволил из-за этого доклада, не из-за меня же. И авария эта - не я же там этот трактор поставил.
- Если бы позавчера ты так не разозлил меня, то ничего не случилось бы! Я бы не поругался с мамой, её бы не увезли в больницу, я бы не потерял флешку с этим чёртовым докладом, сегодня не попал бы в аварию, потому что не был бы в таком состоянии, а вчера не написал бы... - я чуть не проговорился о том, что опозорился таким ужасным образом перед шефом, да и перед всеми сотрудниками офиса, которым тот наверняка не замедлит рассказать о случившемся.
- Кому ты написал? Что ещё случилось?
- Да так, ничего, это я о своём... С девушкой я поругался со своей, вот! Злой страшно был из-за тебя, вот и написал ей много чего неприятного, и мы из-за этого расстались! - вдохновенно соврал я.
- Вы... ты правда считаешь, что во всём этом виноват я? - вдруг спросил он тихим голосом. - Ну, побей меня, если тебе от этого легче станет, только по голове не надо, у меня и так недавно сотрясение было, когда я по улице быстро шёл и в металлическую трубу врезался.
- Ну, ты это брось, хорош ерунду-то говорить! Чтобы я инвалида такого беспомощного бил - это уж слишком, ты за кого меня принимаешь? - впервые за всё это время я вдруг почувствовал нечто, похоже на жалость к нему. - Я же не зверь какой-нибудь, чтобы... - тут я сообразил, что слово "инвалид", равно как и "беспомощный", звучит слишком обидно, и осёкся. - Ты это, извини меня, ладно? - я снова сделал большой глоток из бутылки, чувствуя, что уже потихонечку начинаю пьянеть. - И вот что, где там эта твоя коробка? Давай я туда акша (деньги) положу, типа, подам тебе.
- Не надо, у тебя же сейчас у самого такая ситуация: и работы нет, и мама в больнице, и машину опять ремонтировать надо.
Слова парня поразили меня. Блин, не думал, что на свете ещё остались люди, способные думать о других! Да ещё и в таком-то положении! Сначала я собрался дать ему несколько монеток, но затем передумал и протянул ему купюру в две тысячи.
- Вот, возьми, а то из этой твоей коробки кто-нибудь схватит!
- Ой, да ты что! - паренёк вздрогнул, ощупывая купюру. - Это пятьсот тенге, да? Мне столько никогда не давали! Не надо, забери обратно!
- Вот ты какой чудной! Говорят же: бьют - беги, дают - бери! Две штуки это, неужели не видишь, то есть не чувствуешь? Вы, слепые, вроде же как умеете щупать как-то там. Да и по размеру они совсем разные.
- Еки мын! (Две тысячи!) - пробормотал он и, улыбнувшись, добавил: - Просто у меня так редко в руках бумажные деньги бывают, что уже забыл, какие они на ощупь. Я уже и не помню, когда в последний раз столько в руках держал! Как тебя зовут?
- Денис, - пробормотал я, удивляясь его словам. - А что?
- Дениска, спасибо тебе большое! Мне никогда никто столько не подавал и не подаст! Спасибо прямо огромное! Слушай, можно я тебя обниму?
- Да ладно, не надо, - признаться, перспектива оказаться в его объятиях не вызвала у меня восторга, это даже показалось мне неприятным - парень наверняка редко моется, возможно, у него вши или ещё какая-нибудь гадость, да и одежда у него не совсем чистая.
К тому же я снова вспомнил, как он выглядит без очков, и меня передёрнуло.
- Ну да, тебе, наверное, неприятно такого, как я, обнимать, - он будто прочитал мои мысли. - Дай я тебе хоть руку пожму, что ли. Или тоже не хочешь?
Я пожал его тёплую, чуть влажную ладонь, отметив про себя, что ногти у него подстрижены аккуратнее моих. Хотя что в этом странного? Наверное, мать постригла или ещё кто-нибудь.
- Люди добрые, да что же это такое творится! Опять вы к нему пристаёте, креста на вас нет! - раздалось сбоку.
Вздрогнув, я увидел ту же самую тётку.
- Я сейчас полицию позову, вон, там, наверху, как раз машина стоит. Маратик, солнышко, что он тебе сделал?
- Да ничего я не сделал вашему Маратику! - рявкнул я, сообразив, что, видимо, наконец-то приехали сотрудники ДПС, которых я вызвал около часа назад.
К счастью, у меня хватило ума оставить бутылку в переходе, и полицейские почему-то даже не заподозрили, что я уже не совсем трезв...
Домой я попал поздно, страшно уставший и голодный. Быстро поужинав, позвонил маме - узнать, как она. Давление удалось снизить, и она сказала, что, возможно, уже завтра вернётся домой. Я тут же представил, что будет, когда она узнает, что я остался без работы, и решил пока не говорить ей об этом. На сайте не было ни одного входящего сообщения. Я хмыкнул, подумав о том, что теперь долго не решусь писать первым. Вдруг ещё на кого-то напорюсь - на соседа, например, или на бывшего однокурсника, ведь среди них тоже могут быть геи.
- Блин, но ведь они и сами могут меня найти! Фотка-то там моя висит! Значит, придётся удалить! - заключил я и полез в настройки профиля. - Да и как я теперь с парнями знакомиться буду?
Всю ночь меня терзали кошмары. Сначала за мной гнался какой-то парень с пустыми глазницами в сопровождении огромной собаки, потом та самая тётка в платье вражеским танком наступала на меня и хищно улыбаясь, грозила пальцем с длинным розовым ногтем, а под утро приснился Даулет, парень, с которым мы встречались на прошлой неделе. Вроде как мы лежим в кровати в полумраке, я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, и тут оказывается, что это совсем не Даулет, а Марат из перехода. Он вдруг резко снимает очки, и я начинаю кричать в полный голос, чувствуя, что сейчас задохнусь от ужаса.
- Спокойно, это всего лишь сон! - сказал я себе, вскакивая на кровати и вытирая липкий пот со лба. - Блин, ну зачем он вчера показал своё обезображенное лицо, ну кто его просил, а? Теперь этот кошмар будет меня каждую ночь мучить!
(Прошло три месяца.)
Нет, так не бывает. Такого просто не может быть. Так не должно быть... И, тем не менее, есть. "Я влюбился!" - эта мысль не покидает меня уже почти два месяца, она терзает меня, и порой мне кажется, что ещё немного, и я просто сойду с ума. Хотя это вряд ли. Разум - его я уже давно потерял, а как иначе можно объяснить то, что со мной происходит? Мало того, что влюбился в парня, чего прежде никогда не бывало, так ещё и... И зачем я снова пошёл в тот чёртов переход, зачем пригласил его в кафе недалеко от остановки, после того как он сказал, что от голода у него кружится голова? Зачем потом долго гулял с ним по парку, болтая о всякой ерунде и прислушиваясь к его неповторимому голосу, который вдруг стал задевать за какие-то струны в самой глубине моего сердца? Какого лысого я, спрашивается, всё это делал?
Да, я влип по-крупному, это уже понятно. И, как и раньше, хочется найти виноватого во всём этом, хотя бы для того, чтобы было, на кого злиться. Ну, конечно, можно обвинить моего бывшего шефа, из-за которого я не только убрал своё фото с сайта знакомств, но вскоре и совсем удалился оттуда, чувствуя, что у меня началась самая настоящая паранойя, - мне стало казаться, что за любой анкетой может скрываться какой-нибудь знакомый, готовый разоблачить меня и поднять на смех в любой момент. Ещё можно обвинить моего друга Сабита, которому я взял и рассказал не только про себя, но и про свои желания.
- Если бы мы с тобой не друзья были и я бы не знал тебя столько, убил бы, честное слово, - ответил он железным голосом, когда, пригласив его домой и выпив пива, я предложил ему заняться чем-нибудь поинтереснее, чем игра в гонки, от которых он был просто без ума, несмотря на свой возраст. - Короче, будем считать, что этого разговора не было. Я забуду об этом, но если ты снова что-то такое мне предложишь...
Да, наверное, отчасти он тоже был виноват в этом. Если бы он смог заполнить пустоту, появившуюся в моей жизни после того, как я перестал встречаться с парнями из Интернета, возможно, ничего этого не было бы. Я бы не бегал каждый день в тот злополучный переход, как на работу, чтобы пообщаться с Маратом, дать ему немного денег, погулять с ним по городу и угостить его чем-нибудь вкусненьким, испытывая от этого трудно поддающееся описанию удовольствие...
Я попросил напарника сесть за кассу и в очередной раз вышел покурить. Проливной осенний дождь буквально опустошил улицы - стоя на крыльце магазина, я не увидел ни одного прохожего, несмотря на то, что было совсем не поздно. Вздохнув, я вспомнил, что такой же вот ливень был в тот день, когда мы виделись в последний раз. Это было ещё в конце августа.
Немного погуляв по городу, мы зашли в кафе. и почти сразу начался сильный дождь.
- Смотри, какой ливень, прямо как будто... - начал было я, глядя в окно, но тут же осёкся. - Прости.
- Да ничего, ты же не специально, - грустно ответил он и улыбнулся.
Марат, как всегда, с жадностью набросился на пищу, я же рассеянно ковырялся вилкой в тарелке, страшно злясь на самого себя за то, что никак не могу решиться на этот разговор, который, без сомнения, должен был стать самым главным в моей жизни.
Когда дождь прекратился, мы вышли на улицу и сели на лавочку рядом с цветочной клумбой. Я в очередной раз сказал себе, что тянуть больше нельзя, глубоко вдохнул и уже открыл было рот, но тут Марат неожиданно сказал:
- Ты знаешь, у меня хорошая новость есть...
- Правда? И какая же?
- Я познакомился с девушкой, она тоже слепая. Ты рад за меня?
Меня бросило в жар, и сердце сжалось так, что стало трудно дышать. Судорожно сглотнув, я повернулся к нему и пристально посмотрел на него. Если бы в этот момент он мог увидеть выражение моего лица, думаю, он бы сильно удивился. Да, наверное, и не только он, а любой, кто увидел бы меня тогда.
- Что молчишь? Ну, да, для тебя это совсем не важно, наверное, но мог бы хотя бы для приличия сказать, что рад за меня.
- Я рад... Правда... - выдавил я из себя, а сам подумал, что самым страшным будет, если я сейчас разревусь, как баба.
Как же мне хочется плакать! Кажется, такого у меня никогда ещё не было! Почему всё так вышло? Я наконец-то влюбился в парня, несмотря на его серьёзный недостаток, и готов ради него очень на многое, а он... Хотя что он? Разве Марат виноват в том, что он такой, как все, точнее, как большинство, и что ему нравятся девушки? Он ведь нормальный, в отличие от меня.
- По твоему голосу так не скажешь. Наверное, не нужно было тебе этого говорить.
- Да почему же, просто я... - у меня не нашлось слов, чтобы продолжить.
Я достал сигареты и, щёлкая зажигалкой, вдруг подумал, что будет лучше, если мы перестанем общаться. Да, так будет лучше, по крайней мере, для меня.
- Марат, у меня для тебя тоже есть новость, правда, не думаю, что она тебе понравится... Я уезжаю из города.
- Надолго? - спросил он сразу погрустневшим голосом.
Ну, правильно, оно и понятно, я ведь стал его единственным другом, и, конечно же, ему не хочется терять меня. И потом, кто ещё будет проводить с ним столько времени, угощать его в кафе и давать столько денег за раз, сколько он в лучшем случае собирает за неделю? Такого друга ему теперь не найти, это точно. Хотя, когда у парня появляется девушка, друзья, как правило, отходят на второй план, с ними уже не встречаются так часто и не уделяют им столько времени. Но я ведь не просто друг!
- Навсегда. Мы продаём квартиру и переезжаем в столицу, - при мысли о том, что мы действительно больше никогда не увидимся, хотя и будем по-прежнему жить в одном городе, мне стало так хреново и тошно, что захотелось умереть.
Закрыв глаза и чеканя каждое слово, я продолжил:
- У нас в Астане родственники, они нашли мне работу, мама всё равно на пенсии, так что... Я и пришёл сегодня, чтобы попрощаться. Марат, мы больше никогда не увидимся, - тут мой голос дрогнул, и я замолчал, сжав пальцами окурок так, что он сломался на две половинки и прожёг мне куртку, но я даже не обратил на это внимания.
- Денис, что у тебя с голосом? Ты как будто плачешь.
- Нет, ты что! С чего бы мне плакать? Это я... дымом просто подавился, - и в подтверждение своих слов я несколько раз кашлянул.
- Ну, хорошо, а то я уж было подумал... Я вот, кстати, рад за тебя: ты теперь будешь жить в столице; там и денег больше платят, и воздух, говорят, почище.
- Слушай, ладно, ты лучше про себя расскажи. Как девушку-то зовут? И что, вы теперь будете жить вместе?
- Не знаю пока, может быть. Айсель её звать.
- Марат, ты, кстати, так и не рассказал мне, где и с кем живёшь. У тебя ведь есть родители?
- Ты прости, но я не хочу об этом говорить. И тебе лучше не знать, где я живу, правда.
- Почему?
- Давай больше не будем об этом, пожалуйста! - взмолился он, сильно удивив меня этим.
Блин, он по-любому что-то скрывает, только вот что и зачем? Неужели так трудно сказать, где он живёт и кто из родственников у него есть? Хотя теперь это уже не важно, ведь мы больше никогда не увидимся. Теперь уже ничего не важно.
- Прощай, Марат! - я встал и, не дожидаясь ответа, быстро зашагал к автобусной остановке, чувствуя себя так, словно внутри меня что-то умерло.
Я тряхнул головой, словно отгоняя воспоминания, и вернулся в магазин. Весь вечер я пытался отвлечься работой, но у меня ничего не получалось - все мои мысли были о нём. Как он там сейчас? И где? Почему он так и не захотел мне ничего рассказать про себя?
Я никогда и представить не мог, что буду страдать от неразделённой любви, тем более к такому парню. Как я мог допустить, чтобы он стал для меня самым дорогим человеком на свете? Как такое могло получиться? Наверное, это судьба, и ничего тут не сделаешь. Наверное, нам было суждено встретиться, вот потому обстоятельства и сложились так...
Да, тогда, три месяца назад, у меня был не самый лучший период в жизни: я поругался с мамой, которую из-за этого увезли в больницу, потерял работу, умудрился разбить машину, врезавшись в трактор... Но ведь потом всё вроде как наладилось. Мама поправилась, через неделю её выписали из больницы, и с тех пор я стал относиться к ней совсем по-другому, она даже удивилась, сказав, что меня словно подменили. С работой тоже всё уладилось - тот самый Сабит, работавший охранником в частном агентстве, устроил меня в магазин бытовой техники через одного своего знакомого, и, в принципе, эта работа нравилась мне куда больше, чем та, которую я выполнял в офисе под руководством своего шефа, оказавшегося геем... Да и машину я тоже быстро починил, хотя и пришлось заплатить за ремонт кругленькую сумму. Да, всё вроде бы как утряслось и встало на свои места, вот только я уже не был прежним и знал, что никогда им не стану после встречи с тем слепым парнишкой, которая так круто изменила меня самого и всю мою жизнь...
К кассе подошла девушка, черты лица которой показались мне знакомыми. Я вздрогнул и присмотрелся. Нет, это не она, хотя и очень похожа. Девушка расплатилась и вышла из магазина, а мне опять стало нехорошо, когда я вспомнил нашу встречу.
тот день, после нашего последнего разговора, мне было очень хреново, и я напился. Не помню, кто и как привёл меня домой, помню только, что под утро матушка вызвала мне скорую, и молодой бородатый доктор всё прыгал вокруг меня с капельницей, попутно читая лекцию о вреде алкоголя. Утром я позвонил на работу и соврал, что заболел. Кажется, поверили. Весь день я провалялся в постели и только под вечер смог выползти на улицу.
Пролетела неделя, которая показалась мне очень долгой. Чтобы не сталкиваться с Маратом, я стал ходить на другую остановку, а пару раз даже перебежал улицу в неположенном месте, вызвав этим гневные крики водителей. Я обходил переход стороной и даже не позволял себе смотреть в его сторону, но легче от этого не становилось. Я не переставал думать о Марате и в итоге решил, что, несмотря ни на что, он должен знать правду. Пусть это ничего не изменит, но, может, тогда мне станет хоть чуть-чуть полегче. Так что в пятницу после работы я помчался к переходу, хотя моё собственное поведение казалось мне абсурдным. К чему всё это? Зачем сыпать соль на рану, которая и без того ноет так, что хочется волком выть? Нет, он должен об этом узнать. Должен.
Каково же было моё удивление, когда вместо Марата я увидел незнакомую девушку, стоящую на том же самом месте с небольшой картонной коробкой в руках. Сначала я сильно удивился и никак не мог понять, почему такая молодая, симпатичная и достаточно чисто, хоть и скромно одетая девушка просит милостыню. Она ведь не слепая! Или... Подойдя поближе, я остановился и сделал вид, что ищу в кармане монетку, а сам при этом не спускал с неё глаз. Девушка стояла прямо, держа коробку обеими руками, и смотрела перед собой безучастным взглядом, так, словно глубоко задумалась. Её глаза были холодными и не выражали никаких эмоций, чего нельзя было сказать о её лице, на котором читалась какая-то неземная печаль и грусть. Может, она психически больная? Эх, каких людей только не бывает! И не знаю даже, что хуже - потерять рассудок или жить погружённым в вечную ночь, в которой нет ни проблеска света. Бедный Марат, за что ему такое?
- Помогите, пожалуйста, подайте на еду, - произнесла она ровным звонким голосом и повернулась ко мне, продолжая при этом смотреть в одну точку.
И тут меня осенило.
- Извини, тебя случайно не Айсель зовут?
- Да. А мы разве знакомы? Простите, но я не узнаю ваш голос.
- Нет, мы с тобой не знакомы, мне про тебя Марат рассказывал. Слушай, а где он? Мне очень нужно с ним поговорить.
- Ты знаешь Марата? Откуда? - её голос дрогнул, и мне почему-то даже показалось, что она испугалась.
- Ну, это долгая история. Друзья мы с ним. Я... просто уезжал на недельку, вот вернулся и хотел бы с ним встретиться.
- Друзья... - протянула Айсель. - Да, я припоминаю, Марат рассказывал мне про тебя.
- Да? Интересно, и что же он говорил?
- Он сказал, что ты очень хороший. Таких, как ты, во всём городе не найти. И ты столько сделал для него! Он тебе очень благодарен, и я тоже. Только сейчас его нет.
- А где же он?
- Извини, я не могу тебе этого сказать.
- Опять какие-то тайны, как же мне это надоело! Я столько раз спрашивал Марата, где он живёт и с кем, но так и не добился от него никакого ответа, он почему-то не хотел говорить на эту тему.
- У него на то были причины, поверь мне.
- Ладно, пусть так, но скажи, когда он вернётся? Завтра? Через неделю?
- Я не знаю, - ответила она и вздрогнула. - Не знаю, правда.
- Как это? Вы же с ним вроде... Разве он не твой парень?
- Что вы меня допрашиваете, прямо как полицейский, а? Если хотите помочь, так подайте сколько-нибудь, а мучить меня не надо! Оставьте меня в покое! - она перешла на крик.
Я вытащил из кармана купюру и, не глядя положив её в коробку, быстрым шагом вышел из перехода. Ну, вот и всё, значит я точно больше никогда не увижу Марата. Он ушёл из моей жизни так же внезапно, как и появился в ней. Только вот что теперь будет со мной? Смогу ли я жить как и прежде?
- Молодой человек, вы меня слышите? - раздался прямо над ухом чей-то недовольный голос.
Подняв голову, я увидел пожилого мужчину, который совал мне в нос какую-то карту.
- Вы вот такие карты принимаете?
- Что? Да, конечно. Простите, я просто задумался, - спохватился я...
С вечера я поменялся с одним из коллег, сказав, что завтра мне очень нужен выходной, и на следующий день с утра пораньше отправился в переход, преисполненный решимости вытрясти из той девушки хоть какую-то информацию про Марата. Мне нужно увидеть его. Хотя бы просто увидеть. Хотя бы один раз.
На моё счастье, Айсель оказалась на месте. Те же самые очки, и та же коробка в руках. Та же самая поза. Только одежда другая. Ну, правильно, на дворе ведь осень.
- Айсель, здравствуй, я не знаю, помнишь ли ты меня, мы с тобой разговаривали где-то недели три назад, может, меньше... - несмело начал я, подойдя к девушке.
- Помню, - тут же ответила она. - Я тебя по голосу сразу узнала. Ты зачем пришёл?
- Мне нужно увидеть Марата, это очень важно, я... - я чуть было не проговорился и сконфуженно замолчал.
К моему удивлению, девушка вдруг выронила коробку и начала плакать. Страшная догадка всколыхнула меня.
- Что-то случилось, да? Он погиб? - прокричал я.
- Случилось, - эхом отозвалась она. - Марат не погиб, он... - и тут я услышал такое, что у меня волосы встали дыбом.
Вцепившись пальцами в пустую сигаретную пачку и сходя с ума от желания закурить, я стоял и, глядя на девушку во все глаза, слушал вещи, в которые мой разум отказывался верить. Вещи, от которых всё моё естество словно выворачивалось наружу и мне становилось так хреново, что, казалось, ещё немного, и я грохнусь в обморок прямо в грязь.
- Я не должна всего этого рассказывать, но мне больше не к кому обратиться. Если я пойду в полицию, он убьёт его!
- Кто он? - свистящим шёпотом спросил я, прислоняясь к стенке.
- Ернар этот, как он себя называет, только мне кажется, на самом деле его по-другому зовут.
- Что за Ернар? Кто он такой?
- Ты не перебивай, ладно? Я сейчас тебе всё расскажу. Марат, он ведь не просто так тут стоял, его, как и других, заставляли попрошайничать.
Ничего себе! Когда-то давно я слышал о подобных вещах, но даже представить себе не мог, что такое может происходить тут, в нашем городе.
- И что, у него отбирали все деньги, которые он собирал за день, да?
- Именно так. Недавно он повздорил с Ернаром... - девушка снова ударилась в слёзы.
- Что, скажи, что он с ним сделал? Побил сильно, да? - я произнёс эти слова и чуть не задохнулся от гнева и негодования.
Какой же сукой надо быть, чтобы поднять руку на слепого парня, на бедного инвалида, который не способен защититься! Вот бы мне найти этого Ернара, я бы ему дал!
- Поколотил он его, правда, не очень сильно, но это не самое страшное, - сквозь слёзы продолжила Айсель. - Он его теперь из гарема вообще не выпускает никуда.
- Какой гарем? Что ты несёшь? - я схватил её за плечи и встряхнул.
И надо же было именно в этот момент появиться той самой тётке, которая летом дважды застала меня с Маратом.
- Молодой человек, да что же вы это творите-то, а! Сначала Маратика бедного били, теперь на девочку перекинулись! Как вам не стыдно над инвалидами издеваться! Отпустите её немедленно!
В другой раз я бы схватился с этой бабой и обматерил бы её на чём свет стоит, но сейчас мне было не до этого. Я молча схватил девушку за руку и потащил её к выходу из тоннеля, краем глаза видя, как тётка наклоняется и начинает собирать деньги, выпавшие из коробки. Ничего себе, вот, значит, как она защищает бедных инвалидов!
Усадив Айсель на лавочку, я сделал то, чего не делал уже несколько лет, - спросил закурить у прохожего. Естественно, мужик в спецовке, к которому я обратился, курил совсем не такие сигареты, к которым я привык, так что уже после первой затяжки у меня жутко закружилась голова. Я присел рядом с девушкой, которая всё ещё продолжала всхлипывать.
- Айсель, успокойся! Ты можешь нормально объяснить, что это за гарем? Разве сейчас, в наше время есть...
- Ещё как есть! У Ернара целый гарем парней, по-другому не назовёшь! Он держит их где-то за городом, в частном доме, и там они... Короче, они спят с мужиками за деньги, которые он, естественно, все забирает себе!
Представив, что Марата заставляют трахаться с мужиками, я снова чуть не задохнулся от злобы. Да что же это такое творится?
- Бред какой-то! Как такое возможно? Почему они не уходят оттуда? Ведь можно же как-то убежать или хотя бы позвонить в полицию...
- Во-первых, они все слепые, что они могут, сам подумай? И они его очень боятся. А во-вторых, у многих нет дома, им просто некуда идти, а если и есть семья, то там такая обстановка, что лучше уж быть с Ернаром, чем возвращаться домой.
- И много там парней, в этом... гареме?
- Человек пять, наверное, будет, не знаю точно, я не считала.
- Ты тоже была там? Зачем?
- Какая разница! Да, я была там, ужасное место, даже вспоминать о нём страшно.
- Так вот почему он не говорил, где и с кем живёт! - воскликнул я. - Погоди, так у него что, тоже нет дома?
- Теперь нет. Родители давно умерли, он жил в комнате в общежитии, которую потом Ернар себе забрал.
- Как это забрал?
- Очень просто, продал и деньги себе взял, что же тут непонятного?
- Когда это было? - спросил я, не в силах поверить во всё это.
- Этой зимой. Вот с тех пор Марат и стоит в разных местах города и деньги собирает, а что ему ещё остаётся делать? Хотя он... - тут девушка неожиданно осеклась.
- Что?
- Да нет, ничего. Слушай, ты можешь помочь? Ты ведь хочешь, чтобы Марат вышел оттуда, пока его не превратили в настоящего инвалида?
Я плохо представлял себя в роли эдакого героя-супермена, вызволяющего пленников из тяжкой неволи, но другого выхода у меня не было.
- Конечно, я сделаю всё, что смогу! Только как мы вызволим его оттуда? Это же, наверное, опасно. Может, всё-таки в полицию стоит обратиться?
- Нет! Этого делать никак нельзя! Мы... Ты знаешь, кажется, я придумала.
Уже на следующий день мы приступили к выполнению плана, разработанного девушкой. Точнее, приступил я. С утра позвонил в магазин и попросил очередной выходной, потом помчался к своему другу Сабиту. По дороге я страшно волновался, представляя, что будет, если он откажет мне в помощи. Но, как оказалось, переживал я напрасно.
- Ни фига себе! - протянул он, когда я рассказал ему всё, умолчав только о своих чувствах к Марату. - Да эту тварь за яйца подвесить надо за такие вещи! Сейчас я ребятам позвоню.
- Не надо никому звонить! - закричал я. - Если полиция узнает об этом, дело может кончиться плохо.
- Так мы ведь не полиция, и никакого отношения к ней не имеем, - хмыкнул он, поправляя на груди значок частного охранного агентства. - Полиция, конечно, обо всём узнает, но это будет потом, после того, как мы его вытащим. Да ты не боись, всё нормально будет! - приободрил он меня и потянулся к телефону. - Ребята сейчас быстро приедут.
"Ребятами" оказались три здоровенных парня чуть постарше меня, увидев которых, я вздрогнул. Да, не хотел бы я встретиться с ними в тёмном переулке где-нибудь на окраине или оказаться на месте того самого Ернара!
- В чём проблема? - деловито осведомился один из них, сплёвывая на пол и с нескрываемым интересом посматривая на меня так, что я даже смутился, чувствуя, что его прямо-таки рентгеновский взгляд просвечивает меня насквозь.
Надеюсь, по мне не сильно заметно, что мне нравятся парни!
После короткого рассказа последовали такие матерные выражения на обоих языках, что я невольно съёжился, радуясь тому, что они звучат не в мой адрес.
- Поехали, мы сейчас эту тварь порвём! Где это находится?
- Погоди, рвать никого пока не надо, - остудил их пыл Сабит. - У нас тут план есть.
Я чувствовал себя, как приманка на охоте, когда мы приехали в кафе, где, по словам Айсель, клиенты снимали парней из "гарема". Парни, переодевшиеся в штатское, вошли чуть раньше нас и сели за один из столиков, заказав пиво.
- Может, всё же не стоит так делать? - спросил меня Сабит, когда мы курили около входа. - Поедем сейчас туда все вместе и накроем их.
- Нет, Айсель же сказала, что это опасно; если Ернар там, то он может что-то такое сделать. Давай лучше как договорились.
- Ну, смотри, если тебя там кто изнасилует, потом не жалуйся! - хмыкнул приятель, и мы зашли в кафе.
"Каждый день в восемь часов Ернар приходит туда и садится за столик в углу, около большого цветка. Клиенты уже заранее знают это и сами подходят к нему", - вспоминал я слова девушки, сидя за столиком и сжимая пальцами меню так, что у меня побелели костяшки.
- Кофе мне принеси, и покрепче, больше пока ничего не надо, - пробормотал я, обращаясь к официанту, когда тот подошёл ко мне.
Правда, насладиться напитком мне не удалось - не успел я сделать и пары глотков, как на пороге появился здоровый парень в тёмных очках и, кивнув официанту в знак приветствия, прошествовал в угол, уселся за столик.
Впервые в жизни я волновался так, что меня плохо слушались ноги, - пошатываясь, я подошёл к нему и, глубоко вдохнув, опустился на свободный стул.
- Саган не керек? (Тебе чего?) - гаркнул парень.
"Скажешь ему, что приехал из Курдаскалайды, он сразу поймёт, - научила меня Айсель накануне. - Это что-то типа пароля, все свои это знают и друг дружке передают; случайных клиентов у него не бывает, осторожный он очень".
- Я приехал из... - начал я и, как назло, забыл это длинное незнакомое слово.
- Ну? И откуда ты приехал? - усмехнулся парень. - Да ладно, понял я всё. Сенде акша бар ма? (У тебя деньги-то есть?)
- Бар (Есть), - пискнул я и полез было в карман.
- Не здесь, на месте заплатишь. Поехали тогда.
Не буду описывать, что я чувствовал, когда садился в его машину, которая, рванув с места, понеслась к выезду из города. Краем глаза я увидел, что парни во главе с Сабитом тоже вышли из кафе и направились к своему авто, а глянув через несколько минут в зеркало заднего вида, я убедился в том, что чёрный "Форд" следует за нами, и это несколько успокоило меня, но всё равно я трясся так, словно меня везли на расстрел.
- Чего нервничаешь? - спросил вдруг Ернар, поворачиваясь ко мне. - Никак, боишься, что тебя там порешат? Ха-ха, да ты не дёргайся, никто тебя не тронет! Я, конечно, вас, геев, терпеть не могу, но куда деваться, если это дело приносит мне доход. Каждый ведь по-своему зарабатывает, а деньги-то всем нужны, правильно я говорю?
- Да, - прошелестел я и в первый раз осмелился посмотреть на него. - Это далеко?
- Уже почти приехали.
Проскочив выезд из города, мы почти сразу свернули направо, потом налево и запетляли среди частного сектора. Нужный дом оказался в самом конце посёлка. Двухэтажное строение с решётками на окнах на обоих этажах произвело на меня удручающее впечатление, а входя в калитку, которая тут же закрылась за спиной с противным скрежетом, я почувствовал себя в ловушке. "Ну, вот и всё, мышеловка захлопнулась! Теперь, если что-то пойдёт не так, боюсь, живым мне отсюда не выйти! Надеюсь, ребята не потеряли нас из виду и свернули с шоссе на нужном повороте", - подумал я, поднимаясь на крыльцо.
- Подожди здесь, сейчас товар приведу, - бросил мне Ернар, оставив меня в длинном узком коридоре, по обеим сторонам которого в полумраке виднелось несколько дверей, как в гостинице.
Сердце выпрыгивало у меня из груди, пока я стоял в коридоре, полумёртвый от страха. Наконец где-то вдалеке хлопнула дверь, и появился Ернар в сопровождении трёх парней. Блин, Айсель же говорила, что их вроде как пять! Вдруг среди них не будет Марата? Тогда получится, что всё это было напрасно!
- Ну, выбирай!
К своему великому облегчению я узнал Марата в первом же парне, который прошёлся передо мной. В первую секунду мне захотелось кинуться к нему, обнять его и сказать, что я здесь, рядом и что теперь ему нечего бояться, но я сдержал себя, посчитав это чистым безумием. Продолжая играть роль, я прошёлся перед парнями, с деланным интересом поглядывая на каждого, потом как бы случайно остановился перед Маратом и сказал:
- Вот этого хочу.
- Желание клиента - закон, - хохотнул Ернар. - Двадцать тысяч, и он твой до утра! А вы брысь отсюда! - бросил он двум остальным парням, которые тут же скрылись за какой-то дверью.
Получив деньги, Ернар проводил нас до второй двери.
- Если что, я тут, рядом буду, а то парнишка этот буйный немного, вчера вот укусил одного за руку, когда тот его... Ладно, не буду тебе удовольствие портить! Короче, если что, стучи в стенку за кроватью. Приятной ночи!.. Извращенец! - последнее слово он сказал так тихо, словно обращался сам к себе.
Несмотря на всю чудовищность ситуации и опасность, в которой я оказался, я всё же спросил его:
- Почему извращенец-то? Если человеку парни нравятся, что в этом такого?
- Парни - это ещё ладно, но какие! Сам посуди, будет нормальный мужик со слепыми так баловаться? Да все вы извращенцы страшные, вас на кол сажать надо, вот что! Ладно, развлекайся!
Мы оказались в маленькой комнатке без окон, где единственной мебелью было широкая кровать и колченогий стул, одиноко стоящий напротив. Как только за нами закрылась дверь, Марат вдруг кинулся ко мне:
- Ты что тут делаешь? Ты зачем пришёл?
От неожиданности я плюхнулся на стул.
- Как ты узнал меня?
- У тебя те же духи и голос, его невозможно забыть. Зачем ты здесь?
- Марат, послушай, я всё знаю, не надо мне ничего объяснять. Я пришёл, чтобы вызволить тебя отсюда и покончить со всем этим.
- Не всё так просто, - с грустью ответил он. - Если даже нам удастся сбежать отсюда, куда я пойду? У меня нет ни денег, ни документов, у меня вообще ничего нет, я как будто и не существую даже.
- Ерунда всё это! Главное... - я снова чуть было не поведал ему о своих чувствах, но вовремя остановился, посчитав, что сейчас не время и не место говорить ему правду.
Для этого у нас ещё будет время...
Чувствуя себя крутым полицейским из какого-нибудь боевика, я звоню Сабиту и говорю только одно слово: "Начинайте!" - типа, даю команду к штурму объекта. И штурм начинается. Правда, совсем не так, как это любят представлять режиссёры: никто не окружает дом и не выбивает сразу несколько окон, чтобы застать врасплох преступников, сидящих внутри. Всё куда более прозаично и банально. Стук в дверь, топот Ернара по коридору и его недовольное ворчание. Потом - громкие крики и звуки ударов, во время которых мне почему-то становится так страшно, что, вцепившись в Марата, я закрываю глаза...
- Ты не один! - только сейчас дошло до него.
- Нет, конечно! Разве я полез бы сюда один? - пробормотал я, прислушиваясь к звукам, доносящимся из коридора.
"Что-то они долго с ним возятся". Не успел я подумать об этом, как резкий звук сотряс стены и отдался болью в ушах. Ничего себе, они ещё и стреляют!
- Сука, у него пистолет был! - закричал один из парней. - Если бы я этого не заметил, он бы тут положил нас всех нафиг!
Выбежав в коридор, я закричал, увидев Сабита и троих парней, столпившихся в углу рядом с Ернаром, валяющимся на полу с большим красным пятном на груди. Выходит, он был вооружён, а я даже не догадывался об этом! Если бы знал... Хотя что бы это изменило? Я должен был спасти Марата и сделал бы это любой ценой. Потому что я люблю этого парня и не представляю своей жизни без него. Вот если бы только это чувство было взаимным!
Что случилось? - испуганно спрашиваю я, после того как мне звонит Айсель и просит меня срочно приехать на квартиру, которую я помог снять им тем же вечером.
- Ничего, ты не пугайся так, правда ничего не случилось. Просто мне надо поговорить с тобой. И Марату тоже.
- Хорошо, сейчас буду, - одевшись за полминуты, я кидаюсь к выходу и, захлопнув дверь, сбегаю по лестнице, не дождавшись лифта.
Сначала я собираюсь поехать на машине, но потом понимаю, что садиться за руль в таком состоянии - это самоубийство, и ловлю такси. По дороге я не перестаю прокручивать в уме события вчерашнего вечера, особенно то, что было после того, как мы с Маратом выскочили из "гарема", оставив парней разбираться с вызванной полицией, с которой они пообещали всё уладить таким образом, чтобы мы не фигурировали ни в каких документах и протоколах и чтобы потом не было всей этой мороки с судом и прочей лабудой, - я бы этого не вынес, да и Марат тоже.
- Ну, вот и всё, теперь ты свободен! - сказал я ему, когда мы медленно брели по шоссе в сторону города. - Только почему ты раньше не рассказал мне об этом? Я бы помог тебе и...
- Я боялся, - тихо сказал он. - И потом, я же не знал, что ты захочешь помочь, я думал, что ты просто посмеёшься надо мной и всё, может, даже не поверишь в это.
- Да уж, поверить в такое было сложно! Когда Айсель сказала мне, что...
- Слушай, где она сейчас? Ты можешь ей позвонить?
- Да, - ответил я, чувствуя, как острые ядовитые стрелы ревности пронзают сердце.
Блин, как я мог забыть? Он ведь любит её, и теперь уже ничто не помешает им быть вместе! Сейчас они встретятся, он скажет мне спасибо и уйдёт с ней, а я останусь с носом. Нет, конечно, мы не расстанемся насовсем, возможно, теперь мы станем друзьями, но ведь это совсем не то, что мне нужно!
Их встреча была такой трогательной, что у меня на глаза навернулись слёзы, когда девушка кинулась к нему и, прижав к себе, стала покрывать поцелуями его лицо и бормотать что-то на казахском. Я смущённо стоял в стороне и не знал, что мне делать: радоваться за них или плакать от того, что я снова теряю Марата, даже не успев сказать ему о своих чувствах.
- У меня есть немного денег, мы могли бы снять квартиру, - ответила Айсель, когда я спросил их, куда они пойдут и что будут делать дальше.
- Хорошо, сейчас поищем что-нибудь, - в телефоне я нашёл несколько объявлений по сдаче квартир и начал звонить, вспомнив, как когда-то делал то же самое перед встречей с очередным парнем из Интернета.
Как же давно это было, как будто в другой жизни!..
- Приехали, - голос водителя вырвал меня из воспоминаний.
Расплатившись, я вывалился на улицу и тут же увидел Айсель, сидящую на лавочке рядом с подъездом.
- Здравствуй, - сказала она таким грустным голосом, словно случилось что-то страшное. - Присаживайся, я хотела с тобой поговорить.
- О чём? Что-то случилось, да?
- Нет, ничего. Просто... Позавчера, когда я рассказала тебе про Марата и мы стали думать, как спасти его и вызволить из этого "гарема", помнишь, что ты сказал мне?
Конечно, я помнил это! Как можно забыть, что я признался в любви к парню его девушке!
- Скажи, это правда? Ты действительно любишь его таким, какой он есть?
От неожиданности я вздрагиваю и плюхаюсь на лавку. У меня и в мыслях не было, что разговор пойдёт об этом.
- Да, - вздохнув, отвечаю я. - Неужели ты думаешь, что это была шутка? Я бы никогда не стал шутить подобным образом. Только к чему это? У него ведь есть ты.
- Марат любит тебя.
От этих слов меня бросает в жар, я пытаюсь сказать что-то, но у меня получается выдать только нечленораздельное мычание.
- Он никак не мог решиться сказать тебе это, - продолжает девушка. - Он всё думал, что ты хочешь от него чего-то такого... Ты ведь давал ему денег - гораздо больше, чем другие, и в кафе приглашал, и обнимал, и всё такое. Он боялся, что ты как те извращенцы, которым нравятся слепые и увечные и которые приезжали к Ернару в гарем, и что ты просто никак не можешь решиться и предложить ему секс.
- Значит он понял это! - пробормотал я. - Ты-то откуда всё это знаешь?
- Он сам сказал мне об этом, ещё вчера вечером, когда ты ушёл. Марат хочет быть с тобой, я ему совсем не нужна, - в её голосе прозвучало столько горечи и обиды, что мне стало до слёз жаль бедную девушку.
- Ерунда всё это! Он любит тебя, и вы должны быть вместе! Вы же... слепые, прости.
- А, ну да, ты ведь так и не знаешь... - сказала она, поднимаясь на ноги. - У Марата для тебя есть сюрприз. Ты будешь очень удивлён и обрадуешься, когда узнаешь об этом. А я... я пойду.
- Эй, погоди, ты чего? Куда ты пойдёшь? Как...
- За меня не переживай, мне как раз сегодня утром позвонила мама и сказала, что...
- У тебя есть мать? - опешил я. - Тогда почему же ты...
- Она сидела в тюрьме, - спокойно ответила девушка. - Только на той неделе освободилась и каким-то чудом нашла меня, представляешь? Так что я теперь буду жить с мамой, как и все, - это прозвучало так трогательно, что у меня на глаза навернулись слёзы. - Сейчас она за мной приедет. А ты иди, он ждёт тебя...
Ошалев от всего этого, я, как во сне, поднимаюсь на второй этаж и стучу в дверь квартиры, которая оказывается открытой. Марат сидит на кухне за столом и курит.
- Ты же не курил вроде как! - я не могу сдержать удивления.
- Ну, теперь вот закурил... Проходи. Скажи, это правда? Я действительно нравлюсь тебе?
Впервые в жизни мне становится так стыдно, что я краснею и опускаю голову. Хотя это ни к чему, парень ведь не видит меня.
- Марат, ты... Я не знаю, что ты там думал, но я правда люблю тебя, слышишь? Я общался с тобой совсем не потому, что меня возбуждают такие, как ты, нет, это не так, и я не знаю, как ты мог подумать обо мне такое. Я... влюбился в тебя, как это не смешно. Раньше я ничего такого к парням не испытывал. Да, секс у меня был, и, если честно, его было немало, но никаких чувств, только секс. И, наверное, так и было бы, если бы я не встретил тебя. Знаешь, в тот день, когда мы сидели в кафе, а потом пошёл дождь, помнишь?.. Я ведь пришёл, чтобы признаться тебе, но ты сказал, что у тебя есть девушка. Тогда я понял, что у нас никогда ничего не будет, и соврал, сказав, что уезжаю насовсем из города.
- Я так и подумал, что это была неправда.
Вспомнив события того дня, я разволновался так, что, вскочив, стал прохаживаться по тесной кухне, рискуя врезаться во что-нибудь.
- Я и сам не знаю, что со мной произошло. Ты ведь помнишь, сначала я очень злился на тебя, даже ненавидел и всё время хотел побить. Я почему-то считал, что ты виноват во всех несчастьях, которые тогда на меня свалились, а потом... Мы стали общаться, и в какой-то момент я понял, что ты нужен мне и что я хочу быть только с тобой.
- Как ты мог влюбиться в такого парня, как я? - вдруг сказал он почему-то весёлым голосом. - Я ведь слепой инвалид, урод, можно сказать.
- Марат, никогда не говори так больше, ты понял? Для кого-то ты, может, и урод, но для меня ты лучший парень из всех, что я встречал за всю свою жизнь, правда! И я люблю тебя!
Ничего не говоря, он потянулся рукой к очкам. Я судорожно сглотнул, вспомнив то, что увидел однажды в переходе и что потом приходило ко мне в ночных кошмарах, заставляя просыпаться мокрым от пота и с выпрыгивающим сердцем.
- Не надо, - робко промямлил я. - Пожалуйста, не снимай их!
- Знаешь, просто тут темновато немного для таких очков, а мне хочется тебя получше рассмотреть, - весело сказал он и картинным жестом киногероя снял очки.
Как и тогда, в переходе, я вскрикнул, только на этот раз от изумления - на меня смотрели два глаза, два совершенно здоровых, чуть раскосых чёрных глаза, которые светились радостью и юношеским задором.
- Как?! - только и смог пробормотать я и даже незаметно ущипнул себя за руку на случай, если это сон.
- Это ужасная и очень неприятная история, - вздохнул Марат. - И она вряд ли тебе понравится.
- Слушай, ну ты чего? Что бы ты мне сейчас ни рассказал, моё отношение к тебе не изменится. Уж если я смог...
- Знаю, знаю - смог полюбить меня таким страшным... - засмеялся он. - Ладно, слушай. Когда мне исполнилось восемнадцать и я вышел из интерната...
- Так у тебя правда родителей нет?
- Да, они умерли, когда я был совсем мелким, я их вообще не помню. Так вот, мне дали комнату в общежитии, я собирался поступать в техникум, познакомился с девушкой, - он грустно улыбнулся. - Тогда они мне ещё нравились.
- Что же потом случилось? - нетерпеливо воскликнул я.
Появился мой старший брат, который неизвестно где пропадал несколько лет. Я видел его раньше пару раз, он приходил ко мне в интернат. Короче, он предложил мне продать комнату и переехать к нему - типа, у него большой дом в пригороде, живёт он там один, и места всем хватит. Я, естественно, согласился. Если бы только я тогда мог знать, что будет после того, как я к нему перееду! Он сразу отобрал у меня деньги, сказал, что ему они очень нужны и что потом как-нибудь он их мне вернёт. Но это было не самое страшное. В первый же день я понял, что в доме, кроме нас с братом, ещё кто-то живёт: в коридоре я столкнулся с одним парнем в тёмных очках, который шагал очень странно, как будто был слепой, потом с другим.
- Погоди! - страшная догадка заставила меня подпрыгнуть. - Дом в пригороде, слепые парни в очках... Ты же не хочешь сказать, что этот Ернар и есть твой брат?
- Был, - Марат всхлипнул и отвернулся. - Его же убили.
- Ничего себе! - я вскочил и снова заметался по кухне. - Но почему тогда он так с тобой обращался? Разве братья так поступают друг с другом? Слушай, а ты не шутишь?
- Какие уж там шутки!.. Ладно, ты не перебивай, мне правда не особо охота всё это рассказывать, но если уж тебе так интересно, так и быть... Короче, в тот день я очень удивился и даже испугался, естественно, спросил его, кто эти парни. Ернар как-то нехорошо засмеялся и ответил, что это его хлеб. Я не понял, а он рассказал мне такое, от чего у меня волосы дыбом во всех местах встали. Эти два парня (я так и не понял, где он их нашёл) жили с ним, и он заставлял из спать с мужиками за деньги, которые отбирал у них. Мало того, днём они должны были просить подаяние в городе; он сам отвозил их на точку, а вечером забирал.
- Ну и дела! Почему же они не убежали? - искренне удивился я.
- А куда? Как я понял, у них не было дома, так что идти было некуда. Обратиться в полицию они бы не осмелились - Ернар их так запугал, что они собственной тени шугались.
- Но зачем ему всё это? Если уж содержать притон, или "гарем", как он его называл, то, наверное, проще было бы найти девушек.
- Проще, - эхом отозвался Марат. - Но только не для него. Ему ведь самому нравились парни, он с ними спал.
- Не может быть! - воскликнул я. - Он же сам мне говорил, что только извращенцы могут делать это со слепыми и что таких надо на кол сажать, - я вздрогнул, вспомнив наш разговор.
- Ба, он так тебе сказал, да? Ну, на самом-то деле было по-другому. Его заводили только незрячие парни, он, когда их видел, прямо в экстаз впадал, на нормальных да и на девушек тоже он даже смотреть не мог. Он мне рассказывал, что сначала те двое просто жили с ним и, в принципе, были довольны жизнью, но потом один дружок ему подсказал, как на этом можно заработать: типа, есть люди с патологическими наклонностями, готовые хорошо заплатить за такой секс. Вот так и появился гарем. Парни, само собой, от всего этого были не в восторге и взбунтовались, но от этого им стало только хуже. Братец сначала избил их так, что они чуть не умерли, а потом сказал, что теперь они будут не только спать с мужиками, но ещё и милостыню собирать. Вот так.
- Ужас какой-то! - простонал я. - Я вот только не пойму, почему ты тоже... это делал.
- Так Ернар меня заставлял. Он и эти шрамы ужасные мне рисовал, и на глаза хрень какую-то надевал каждый день, и всё время говорил, что если я вернусь домой без шрамов или если вечером они будут нарисованы по-другому, то он меня убьёт.
- Да уж, вот это братец у тебя! Просто маньяк какой-то! Слушай, у него явно были серьёзные проблемы с психикой, ему был нужен доктор, судя по всему, психиатр. Это же надо какая патология влечений! - пробормотал я, вспомнив, как когда-то давно нашёл этот термин в интернете, когда пытался понять, что же со мной происходит.
Да, чего только не бывает! По сравнению с тем, что творил Ернар, моя постоянная тяга к перемене партнёра вообще ерунда, так, невинная шалость. Кстати, похоже, я излечился от этого недуга - в последнее время я даже не думаю о сексе, а единственный парень, который мне нужен, - вот он, сидит сейчас передо мной.
- Теперь ему уже никто не нужен, - Марат помолчал немного, потом продолжил: - Дениска, я не хотел тебе этого говорить, но раз уж начал, то скажу. Ернар спал не только с теми парнями. Со мной тоже.
Мне стало так неприятно, что к горлу подкатила тошнота. Марат занимался сексом с этим уродом?
- Понимаешь, его страшно возбуждало то, что парень не видит, поэтому сначала он ко мне не приставал, но потом ему в голову пришла эта идея - сделать из меня слепого. И знаешь, один раз, когда мы поругались, он закричал, что если я ещё хоть раз начну возникать и говорить, что всё это ненормально и что ему надо лечиться, то я стану слепым по-настоящему.
От этих слов я остолбенел.
- Но ведь он же твой брат! Как он мог сказать такое?
- Ну, вот такой он был... И я уверен, что он бы исполнил свою угрозу, если бы я плохо себя вёл.
- Он бил тебя?
- Нет, но постоянно грозился переломать мне всё рёбра, а когда я сначала отказался просить подаяние на улице, он запер меня в подвале и не кормил три дня. И мне ничего не оставалось, как согласиться. Потом он отвёз меня в тот самый переход, и там я познакомился с тобой, и ты мне сразу понравился.
- Правда? - с замиранием сердца спросил я и глупо хихикнул. - Ой, прости, ничего смешного тут нет. Скажи, а что, тебе парни давно нравятся?
- Это пришло ко мне постепенно. Там, в "гареме", когда всё только начиналось, я думал, что не перенесу этого и с ума сойду или с собой что-нибудь сделаю, но потом (сам не знаю, как так вышло) такой секс начал мне нравиться, я даже стал получать удовольствие от него, правда, далеко не всегда. Некоторые клиенты были очень грубыми и делали со мной такие вещи, о которых даже вспоминать стыдно и страшно. Да, иногда мне было приятно, но первым парнем, который мне по-настоящему понравился, стал ты.
От умиления у меня выступили слёзы на глазах.
- Почему же ты не сказал мне правду? Тогда всё было бы по-другому, и этот кошмар закончился бы раньше.
- Я боялся. Иногда мне казалось, что ты натурал и что тебе нравятся только девушки, а иногда я начинал думать, что ты один из тех самых извращенцев, прости. Когда мы с тобой общаться стали, по городу гулять, в кафе сидеть, я всё удивлялся, почему ты не просишь ничего такого...
- А зря, надо было мне сразу всё рассказать. И Айсель, почему она не сказала мне правду?
- Это я попросил её не говорить. Мне почему-то казалось, что если ты узнаешь, что я зрячий, то потеряешь ко мне всякий интерес, а я этого очень боялся. Смешно, правда?
- А если бы я не захотел ехать в этот "гарем"? Если бы правда уехал в Астану и мы бы больше никогда с тобой не увиделись?
- Это вряд ли. Я тогда по твоему голосу сразу понял, что ты обманываешь меня и что на самом деле никуда не уезжаешь. И если бы ты не приехал, я бы сам пришёл к тебе домой. Я собирался, но никак не мог решиться, всё боялся, что ты меня оттолкнёшь, и тогда бы умерла моя последняя надежда.
- Ты знаешь, где я живу?
- Конечно! Я это давно узнал - проследил за тобой однажды. Ещё несколько раз в твой двор приходил, наблюдал за твоим окном и видел, как ты утром идёшь на работу.
- Ничего себе! - протянул я и задумался, стараясь переварить всё только что услышанное.
- Теперь весь этот кошмар позади, - первым нарушил молчание Марат. - Только знаешь, я так не хочу возвращаться в "гарем"! Ты даже не представляешь, сколько ужасных воспоминаний у меня с ним связано, сколько всего я пережил в тех проклятых стенах. Ернар мой родной брат, и, наверное, я смогу получить тот дом по наследству и потом продать его, но ведь это не сразу, говорят, там несколько месяцев ждать надо. Значит, пока придётся пожить там... - он снова вздохнул и посмотрел на меня.
- Маратик, какой же ты смешной! Тебе разве не пришло в голову, что ты можешь пожить у меня? Что ты вообще можешь жить со мной всё время?
- Ты же с мамой живёшь, как она к этому отнесётся? - я хотел было ответить, что всё это ерунда и что мы обязательно что-нибудь придумаем, но тут вспомнил про Айсель и не замедлил спросить про неё.
- Нет, увы, но она правда слепая, как и те парни. Я познакомился с ней... прости, но тебе этого лучше правда не знать. Пусть это останется тайной, хорошо?
- Ладно, только мне её жалко. Она сказала, что любит тебя.
- Я знаю, но разве я виноват в том, что мне теперь совсем не нравятся девушки?
- Это всё твой братец, вот тварь! - в сердцах воскликнул я.
- Не надо так о мёртвых, тем более что он действительно мой брат. И потом, если бы не он, мы бы с тобой никогда не встретились. Жил бы я сейчас в своей комнатке в общежитии, учился бы или работал где-нибудь и был бы таким, как все. Хотя кто знает, может, так было бы и лучше, только ведь ничего уже не изменить. А за Айсель ты не переживай. Да, она столько выстрадала, многое перенесла, но наконец-то нашла свою маму, и теперь у неё всё будет хорошо... Как и у меня, - после небольшой паузы добавил он.
- Как и у нас, - тут же поправил я его.
- Ну да, как и у нас с тобой. Можно я тебя наконец-то поцелую? - робко спросил Марат.
- Даже нужно, - со смехом ответил я.