Эпилог Они зажили все трое новой жизнью, полной интимных и глубоких удовольствий, о которых не следует рассказывать никому, а следует наслаждаться ими всей душой и телом. Больше всего удовольствий получала, конечно, Анюта. Ведь она теперь была сладкой маминой девочкой, в полном распоряжении которой были мамины тити, мамины руки и губы, и самые нежные мамины ласки. Елена Николаевна кормила Анюту грудью обязательно утром и обязательно на ночь, потому что, не пососав на ночь маминой груди, Анюта потом не могла спать – даже как следует пососав член любимого мужа. Член Романа был прекрасен, конечно, но мамину титю он заменить не мог!.. И ещё Анюта прикладывалась к груди своей мамы и старшей подруги несколько раз в течение дня. И то ли молоко у Елены Николаевны отличалось повышенной ведьминской силой, то ли просто от гармоничного образа жизни и великолепного натурального питания Анюта ещё сильнее расцвела и стала просто неописуемой красавицей. Прохожие мужчины на улицах и мужчины в автомобилях просто выворачивали головы, когда Анюта шла или ехала на своей машинке мимо них. Многие из мужчин крепко схлопотали за это по физиономии от своих дражайших половин... Но, как бы эти половины не сердились, никто из них даже и близко не мог сравниться с Анютой по красоте! А старшие воспитанники – и некоторые воспитанницы!.. - детдома, с которыми Анюта занималась психологическими тренингами, от её вызывающей красоты спасались исключительно активной мастурбацией в душевых кабинках. На Варвару Александровну цветущая Анюта тоже подействовала, причём сильнейшим образом, потому что ночные сексуальные видения Варвары Александровны стали ещё проникновеннее и слаще. Варвара Александровна даже иногда просыпалась посреди ночи от собственного сладострастного стона. Но, нисколько этого не стесняясь, довольно улыбалась, и погружалась в свои сексуальные видения опять... Елена Николаевна расцвела тоже. Для женщины возрастом слегка за сорок она стала выглядеть удивительно молодо – так, что мужчины на улице или где-нибудь в торговых центрах и других общественных местах тоже выворачивали при её появлении свои головы, и тоже получали за это по физиономиям и шеям от своих дражайших половин. Знакомые дамы Елены Николаевны заметили, конечно, перемену в её облике, и некоторые из них даже попытались выведать секрет её разительного омоложения, но Елена Николаевна только отшучивалась от них. Не могла же она им рассказать, как всё обстоит на самом деле! О таких интимных чудесах, повторимся, рассказывать не положено. Хвастаться ими нельзя. А то ведь, как чудеса пришли, так могут и уйти... К счастью, Роман, Анюта и Елена Николаевна понимали это очень хорошо. Но, если Елена Николаевна ещё могла дать грудь Анюте при Романе, то любовью с Анютой они занимались только наедине, за закрытыми дверями. Когда это происходило, Роман испытывал какое-то странное чувство боли и томления, какого никогда не испытывал раньше. Наконец, он понял, в чём дело. Он просто ревновал собственную жену к собственной матери! И наоборот – собственную мать к собственной жене. Он понимал, конечно, что у него нет ни морального, ни сексуального права на такую ревность, потому что это ведь именно его мама вот так раскрыла сексуальные таланты Анюты. Теперь Анюта не только не стеснялась, но просто обожала дарить Роману свою попу! И никогда не отказывала мужу в любви и сексе, в любой позе, любым способом, в любое время дня и ночи. Ну, если только она не сосала в это время титю своей замечательной мамочки и не занималась любовью с нею!.. Наконец, Анюта своим ведовским чувством заметила, что с Романом происходит что-то не то, и, немного подумав, поняла, что именно. Тогда она сказала Роману: — Ах, мой сладкий, ты не должен меня ревновать к мамочке! Роман тут же покраснел и мрачно буркнул: — Я не ревную... — Врать тоже не надо! – сказала ему укоризненно Анюта. – Ни мне, ни мамочке! Роман покраснел ещё сильнее. — Вот, я права! – обрадовалась Анюта. И, приблизившись к Роману, шепнула ему на ушко: — Я знаю замечательное средство от твоей ревности! — Какое ещё средство?.. – неловко спросил Роман. — А я попрошу мамочку, и она тебе как следует отшлёпает! Да-да! – весело продолжала Анюта. – Или даже даст тебе ремня! Роман вытаращился на Анюту, чувствуя, как его лицо уже просто пламенеет. — Да-да! – ещё веселее повторила Анюта. – Мамочка снимет с тебя штанишки и выпорет по голой попе ремнём! А потом она поставит тебя в угол. И ты будешь стоять в углу голый, с красной попой, и думать о своём поведении!.. Анюта в восторге даже зааплодировала себе в ладошки. Перед внутренним взором впечатлительного Романа мигом нарисовалась эта картина: как мама и в самом деле снимает с него штаны вместе с трусами, укладывает его на кресло кверху попой и лупит ремнём! А потом, после окончания экзекуции, ставит его в угол, и строгим голосом рекомендует хорошенько подумать о своём поведении. Тут же оба – Анюта и Роман – так возбудились от этой воображаемой порки, что Анюта без лишних слов скинула свои трусики и подставила мужу попу. Он тут же в неё вошёл, и оба очень быстро довели друг друга до сладчайшего оргазма. С того момента эта фантазия о порке стала для них одной из самых любимых. Уж так устроены люди! Те из них, кто не обладает развитым воображением, реально и довольно часто нуждаются в настоящей порке, а те из них, у кого воображение развито как следует, способны улететь на крыльях своих фантазий в самые волшебные сексуальные дали. Воображение, впрочем, можно развить. Особенно если хорошенько постараться. В общем, от своей ревности, с помощью любимой жены и её сладкой попки, Роман избавился раз и навсегда. Однако его стало мучить другое чувство: Роману очень хотелось тоже приложиться к маминой груди, но он не знал, как сказать ей об этом. Елена Николаевна догадалась сама. Однажды, когда Анюта была на работе, а Роман дома, Елена Николаевна вошла в их семейную комнату. Без всяких прелюдий, объяснений и лишних слов, Елена Николаевна расстегнула халат и предложила своему взрослому сыну грудь. Елена Николаевна знала, что никакие прелюдии и слова тут не нужно, и что надо действовать именно так. Роман не заставил себя ждать. Он только немного полюбовался прекрасной маминой грудью, а потом от души приложился к ней. Вкус маминого молока был таким же прекрасным, или даже более прекрасным чем в его детстве. Ведь Роман очень хорошо помнил этот вкус, потому что, как мы знаем, Елена Николаевна кормила его грудью до самой школы. На Романа снизошло... Нет, не сексуальное удовольствие. А просто моральное и физическое облегчение. — В любое время дня и ночи! – сказала Елена Николаевна. — Да, мамочка! Спасибо, мамочка! – радостно ответил Роман, выпуская мамину грудь. Елена Николаевна понимающе улыбнулась, застегнула халат и вышла. С того момента Роману стало гораздо легче и с этим желанием. Он просто полностью уступил мамины тити своей жене. Лишь иногда, когда он чувствовал такое настроение, Роман подходил к маме, и она, понимая его состояние, сразу давала ему грудь, на короткое время вновь как бы превращая его в самого счастливого на свете младенца. И тогда его последующий секс с Анютой становился особенно прекрасным!.. Он и сейчас прекрасен – в любой позе, любым способом, в любое время дня и ночи. Ведь искренний секс – это божественный дар природы. Мы просто должны любить и ценить этот дар, не испытывая никаких комплексов, потому что никаких комплексов тут быть не должно. На этом мы, пожалуй, оставим Романа, Анюту и Елену Николаевну в их счастливом мире, и пойдём строить свои собственные миры. А уж как их строить, каким способом и с кем – пусть каждый решает самостоятельно. КОНЕЦ