Проблемы. Проблемы есть у всех. Наверное, хорошая история и должна начинаться с проблемы, верно? Ну кому будет интересно читать про чью-то скучную счастливую жизнь?
В общем, проблема есть и у меня; чем больше времени проходит, тем сильнее она меня напрягает. Но давайте по порядку.
Меня зовут Миша. Годиков мне девятнадцать, учусь на первом курсе университета. Я худой, высокого роста и, увы, не красавец. Встречался с двумя девушками, но по различным причинам ни с одной не дошёл до той-самой-стадии. Всё это временами заставляет мою самооценку съёживаться до размеров таблеток от депрессии. Да, ещё я живу с мамой в маленькой двухкомнатной квартире, а своего отца и вовсе не знаю — подонок бросил нас, как только просёк о беременности.
Теперь к делу. Последние несколько недель меня начала одолевать дневная сонливость. Казалось бы, нет ничего необычного в том, чтобы прийти после школы и вздремнуть, так? Но если раньше мне хотелось спать раз в неделю, то сейчас такое происходит чуть ли не каждый день, причём иногда с желанием подрыхнуть просто невозможно бороться — к дивану тянет сильнее, чем фанатов комиксов к фильму «Бэтмен против Супермена». Но и это ещё не все странности. Несколько раз я просыпался со следами спермы на себе! На внутренней поверхности трусов, на внешней, на ногах или на майке.
Это меня жутко испугало, ведь раньше ничего подобного не случалось. Мозг предположил, что я просто кончал во сне, наблюдая какие-нибудь эротические фантазии, и эта гипотеза меня устроила. Но потом подобное стало повторяться чаще и чаще, и сейчас я просто живу в постоянной панике. Что происходит? Я не могу управлять собственным телом? Может, я кто-то вроде лунатика? И, если да, не делает ли это меня опасным для окружающих?
— Перестань задавать мне все эти вопросы, окей? — раздражённо бросил Артём.
— Ну а что мне ещё остаётся делать-то? — спросил я. — Ты единственный мой друг...
— Да, я в курсе. Но это не значит, что я могу ответить на что угодно. Говорил же уже, что у меня ничего такого не было, так что не знаю, чем помочь.
Этот диалог проходил уже не в первый раз. Тёма действительно был моим единственным другом, обратиться за помощью по такой деликатной теме я мог только к нему. Мы знакомы с самого детства, живём рядом, учимся вместе, — и домой из универа тоже ходим вместе. Обычно мы обсуждаем всё подряд, но в последние дни мои мысли занимает только одно. И Артёму это явно уже надоело.
— Но мне просто больше некого спросить! — воскликнул я. — В Интернете надо мной только посмеялись.
— Я тоже над тобой скоро смеяться буду.
— Да хорош! Я скоро свихнусь, а ты...
— Да не знаю я, окей? — выдохнул Артём. — Ну... Ну спроси у своей мамы, что ли. Она же у тебя фармацевт или типа того, должна шарить.
— Да ну... — я немного прифигел. — Как с мамой можно на такую тему говорить?
— Вот именно, что только с мамой и можно. А ты меня достаёшь. Ладно, давай. — Артём протянул мне руку, я автоматически пожал её, обдумывая его слова.
Мы привычно попрощались у серого девятиэтажного здания. Мой друг поторопился в первый подъезд, видимо, опасаясь новых вопросов, я же отправился в следующий. Набрал код на домофоне, вызвал лифт, поднялся на седьмой этаж, провернул ключ в замке и открыл дверь. И всё время думал о том, что сказал Тёма. Попросить совета у матери? Но она же женщина, откуда ей знать такое о мужском организме. И вообще... Стрёмно как-то...
— Я дома! — наконец крикнул я, осознав, что застыл в коридоре слишком надолго.
— О-о, привет-привет, — прозвучал приятный голос с кухни. — Мой руки и переодевайся, я как раз обед разогрела.
— Знала, когда я приду? Что это — материнская интуиция? — насмешливо спросил я, снимая обувь.
— Нет, шутка не засчитана. Я просто тебя в окно видела.
Я хмыкнул и отправился в ванную. Тщательно вымыл руки, — мама, будучи фармацевтом, относится к этому очень придирчиво, — переоделся, пришёл на кухню и уселся за стол.
— И Артёма я тоже видела, — продолжила она, ставя передо мной тарелку с супом. — Так и будете всю жизнь вместе ходить?
— Конечно. А что не так?
— Да ничего... О чём говорили?
Я поперхнулся и закашлялся, вспомнив разговор и совет Тёмы.
— Что такое? — озабоченно спросила мама.
— Да просто... суп горячий, — пробормотал я сквозь кашель. — Нормально... Да так, обо всём подряд. Как обычно.
— Ну да, могла и не спрашивать. У вас-то всегда тема найдётся. Всё болтаете и болтаете... — как-то рассеяно сказала она.
Я ничего не ответил, только внимательно посмотрел на неё. Мама ходила по кухне туда-сюда, то нарезая хлеб, то принимаясь за мытьё посуды, то возясь с чайником. В её словах и действиях была некая хаотичность, будто она думала о чём-то совершенно другом.
Мама была красивой. По моему мнению, очень красивой. Длинные рыжие волосы и гладкое нежное лицо придавали ей молодость и энергичность, а стройная фигура не отпускала взгляды мужчин... И мой взгляд — тоже. Иногда я думал, что пялиться на свою мать, мягко говоря, нехорошо, и что мне следует изгнать все эти мысли из своей головы. Но чаще... куда чаще я незаметно любовался ей, следил за плавными движениями её тела, глядел вслед крепкому спортивному заду, осматривал очертания большой взрослой груди: особенно когда она ходила без лифчика, — когда точки сосков смело выпирали сквозь ткань одежды, — или когда домашний халат был слишком расстёгнут, аппетитно завлекая сладкими полукружиями... Очень часто мне просто хотелось взять её. Сделать всё, что захочется. Вытащить из штанов член и использовать каждую влажную дырочку, до которой смогу добраться... Но затем я одёргивал себя. «Это же твоя мама, что ты такое думаешь, больной ублюдок!»
Вот и сейчас я трезво размышлял, что будет неправильно говорить с мамой о своей проблеме, а через несколько минут уже любовался тем, как она тянется за чашкой на полке, а края халата приподнимаются всё выше, постепенно открывая вид на...
— Эй!
— Что? — спросил я, испуганно уткнувшись в опустевшую тарелку.
— А ты руки помыл?
— Да помыл, помыл.
— Не помню. Давай-ка сходи в ванную.
— Но мам, я же при тебе...
— А ну-ка, не спорь! Лишним не будет.
Я вздохнул и поплёлся вновь намыливать ладони. Есть у неё всё-таки небольшой пунктик насчёт этого...
Когда я вернулся, пустая тарелка сменилась чашкой ароматного чая.
— Помыл? — улыбнулась мама. — Вот и отлично. Размешай хорошенько, — она указала на чашку, — а я пока...
Громко завопил её мобильник. Она мельком взглянула на экран, сказала, что это с работы, и ушла в комнату. Я же остался один на один с чаем.
Решив, что печенье будет прекрасным дополнением к финальной части обеда, я открыл шкафчик со вкусняшками. Варенье, ещё варенье, сахар, нет... Ага, вот. Я взял упаковку печенья и вернулся за стол в предвкушении славного чаепития. Но славному чаепитию было не суждено состояться: первое же печенье, долгие недели планируя побег, выскользнуло из моей руки и разбилось об пол.
Я вздохнул. Конечно. Типичный я.
Пришлось собирать бесславно почившие останки и нести их в мусорное ведро — употреблять такое в пищу, конечно, было уже нельзя. Я сгрёб все крошки, выбросил их и уже собирался вернуться к чаю, как вдруг что-то привлекло моё внимание. Там, в ведре, на вершине мусора и отходов покоилась чистая, аккуратно сложенная бумажка. Настолько она выделялась на фоне грязи, что любопытство буквально заставило меня протянуть руку.
«Донормил», — прочитал я. — «Таблетки шипучие, инструкция по применению».
Это снотворное... Неужели у матери такие проблемы со сном? По ней не скажешь. Хотя, эта рассеянность...
Я в задумчивости сел на место. В это время мама из другой комнаты крикнула:
— Дорогой, ты уже допил?
— Нет ещё, я... — Рука с чашкой ...