Звезда Каптейна — крошечная красная звезда в созвездии Живописца (находящемся в южном полушарии, если смотреть с Земли), лежащая сравнительно недалеко от трёх густонаселённых звёздных систем: Солнца, Эпсилона Эридана и Сириуса, поближе к Сириусу, подальше от Солнца. Десяток световых лет плюс-минус три года — не особенно большое расстояние для космического корабля с НЭДом — неэйнштейновским двигателем, позволявшим путешествовать быстрее скорости света, — но поселений людей (как землян, так и инопланетян) в системе звезды было очень мало: учёные добились ввода ограничений на колонизацию системы. Дело в том, что звезда Каптейна была старше самой нашей галактики — она была частью более старой карликовой галактики Омега Центавра, которые была поглощена галактикой Млечный путь. И поэтому звезда Каптейна как магнитом притягивала всевозможных учёных: астрофизиков, планетологов, ксенобиологов и даже ксеноархеологов, искавших на планетах звезды следы цивилизаций, населявших галактику Омега Центавра — а эти учёные желали сохранить уникальные черты звезды Каптейна нетронутыми.
Кирилл был молодым геологом, прилетевшим на звезду Каптейна с Марса: там он родился, там окончил Университет Марсополиса, считавшийся самым лучшим в Солнечной системе, и прежде никогда не бывал в других звёздных системах. Разумеется, когда он получил распределение на звезду Каптейна, он прилежно изучил всю необходимую информацию об этой звёздной системе, но всё же он был здесь сравнительно недолго, и пока что ему приходилось узнавать эту звезду почти с нуля, в полной мере ощущая, насколько были неполны его знания.
Пожалуй, более всего ему было непривычно на новом месте из-за того, что рядом не было знакомых людей — родители Кирилла остались на Марсе, друзья разлетелись по разным планетам и звёздным системам, а со своей девушкой, Марией, юноша расстался прямо перед полётом к Каптейну (как многие сокращённо называли эту звезду). Маша, как звал её Кирилл, совершенно не хотела лететь за дюжину световых лет, а Кирилл не мог упустить шанс своими глазами увидеть звезду, прилетевшую из другой галактики... и в итоге полёт был омрачён ссорой — со швырянием вещей и истерическим «тебе эта дурацкая звезда дороже, чем я!». Кирилл пока не завёл себе новую девушку — вокруг него было немало молодых и симпатичных девушек, но большинство из них были сирианками: поскольку Сириус был ближе к Каптейну, чем Солнце, большинство колонистов составляли именно сирианцы. На самом деле, Кирилл не раз ловил себя на мысли, что он находит сирианок красивыми — высоких, с загорелой кожей, потемневшей под светом одной из ярчайших звёзд, крепким сложением не уступавших мужчинам, но при этом каким-то образом сохранявших долю женственности. Но то, что они, строго говоря, вообще не были женщинами, а были гермафродитами, только похожими внешне на красивых женщин, удерживало юношу от того, чтобы попытаться завести с кем-то из сирианок отношения.
В тот день, когда Кирилл познакомился с Кирой, на Тиад — так по-сириански называлась главная научная станция в системе Каптейна — прибывал корабль из системы Эридана, вёзший припасы и пассажиров. Кириллу, у которого как раз выдался свободный день после очередной экспедиции на поверхность планеты Ингем (или Прометей, как её называли в земных учебниках астрономии), было интересно посмотреть на прибытие межзвёздного корабля — для него, жившего здесь совсем недолго, это зрелище было ещё вновинку. Ему было интересно посмотреть и на новоприбывших — систему Эридана населяли сразу три расы людей: земляне, уже знакомые Кириллу сирианцы, и таукитяне, о которых юноша до сих пор знал очень мало — состав пассажиров, вероятно, должен был быть довольно пёстрым. Так оно и было — стоя возле застеклённой обзорной галереи, через которую юноша только что наблюдал, как громада космического корабля входит в космопорт, Кирилл видел самых разных людей, выходивших из пункта таможенного контроля. Вот нескольких немолодых учёных, прибывших на корабле, сразу встречают их коллеги из системы Каптейна, приветствуют их, пожимают им руки и приглашают следовать за ними. Вот в зал высыпает шумная стайка подростков в сопровождении нескольких взрослых — очевидно, они прилетели посмотреть на чудеса звезды Каптейна (между прочим, межзвёздная экскурсия — удовольствие, доступное не каждым, хотя на планетах Каптейна очень даже было на что посмотреть). Вот идёт группа людей с аппаратурой для трёхмерной съёмки — наверняка, съёмочная группа документального фильма о звезде Каптейна или что-нибудь вроде. Вот несколько новоприбывших разбредаются по залу: кто-то отправляется перекусить и восстановить силы после криогенного сна, в котором находились пассажиры во время полёта, кто-то пытается осмотреться и сориентироваться... а одна из новоприбывших, оглядевшись кругом, направилась прямо к обзорной галерее, где стоял Кирилл.
Незнакомка была на вид примерно одних лет с Кириллом, и внешность выдавала в ней уроженку планеты земного типа: она была пониже ростом и покоренастее, чем высокие, изящные и тонкокостные жительницы низкогравитационных планет. Но она была крепкого сложения даже по меркам землян — широкие плечи, далеко не тонкие руки и ноги, обтянутые тканью космокомбеза, и довольно высокий для жительницы землеподобной планеты рост. Плюс к этому довольно большая грудь, каштановые волосы, не достававшие до плеч, и розовая кожа — не загорелая, как у уроженок Сириуса, светлая, но не бледная, как у колонистов с Эридана, а скорее как у многих жительниц Земли. Пожалуй, встреться с ней Кирилл на Земле, он принял бы её за местную, но своим не по-женски крепким телосложением она походила либо на сирианку, либо на женщину-таукитянку — Кирилл знал, что у людей с Тау Кита тоже два пола, как и у землян, но женщины у них физически сильнее, а мужчины, наоборот, слабее. Девушка была нагружена несколькими тяжёлыми сумками, впрочем, при её силе вряд ли они казались ей такими уж тяжёлыми, и глядела вокруг так, что даже без этих сумок, и даже если бы Кирилл не видел, как она только что прошла через пункт таможенного контроля, было понятно, что она на Тиаде впервые.
Не обратив внимания на молодого человека, девушка прошла мимо него и остановилась перед толстым, не пропускавшим космическую радиацию бронестеклом, закрывавшим обзорную галерею. Сперва Кирилл подумал, что она смотрит на звёздное небо снаружи, но потом он понял, что внимание девушки привлекло не то, что за стеклом, а само стекло — она внимательно рассматривала устройство массивной рамы, в которую были вставлены стеклянные окна, и даже зачем-то осторожно постучала костяшками пальцев по бронестеклу.
— Простите, вам чем-нибудь помочь? — на всякий случай окликнул Кирилл незнакомку. Говорил он по-сириански: если эта девушка прилетела с Эридана, то она, скорее всего, должна была знать этот язык, кем бы она ни была.
Девушка удивлённо оглянулась на молодого человека — и, кажется, спохватилась, поняв, как странно она выглядит.
— Нет-нет, всё в порядке, — быстро ответила она (тоже по-сириански, но с каким-то незнакомым акцентом). — Просто... это стекло устойчиво к ударам микрометеоритов? Конечно, строители станции должны были знать, что они делают...
Кирилл сперва удивлённо моргнул, а потом он всё понял и широко заулыбался.
— Вы с Тау, верно? Можете не беспокоиться: здесь не бывает таких метеоритных дождей, как у вас, — он помнил, что система Тау Кита была сильно «замусорена» осколками камня и льда, и падение метеоритов там было привычным зрелищем. — Этой системе уже одиннадцать миллиардов лет, все метеориты, которые могли куда-то упасть, уже упали.
— Ах, да, верно, — девушка засмеялась в ответ. — Да, я с Тау... я первый раз оказалась в другой звёздной системе. Ну, если не считать Эридана — мой корабль только ненадолго останавливался там по пути с Тау.
— Я примерно так и понял, — улыбнулся Кирилл. — А я с Марса... ну, это в Солнечной системе, там, где Земля, — поспешил пояснить он: Кирилл уже успел убедиться, что большинство ...