Эпизод пятый. Гомо и насилие
Происходящее было настолько ирреалистичо, что Митя даже не удивился.
Он поднял глаза и только теперь заметил, что Оксана успела переодеться: на ней был халатик, запахнутый и затянутый поясом.
— Митя — он так и не смог понять, что изменилось в её голосе — Митя, его запои, приставания братца — её голос дрогнул и в глазах заблестели слёзы — Митя я так устала от этого, мне так противно всё это... Митя, я не могу ничего сделать, не могу выгнать, не могу развестись... из-за Ромки... он так любит его... Митя трахни его — Оксана говорила, перескакивая с одного на другое — Митя, ради меня — она прижала руки к груди — Митя, я хоть как-то почувствую себя отмщённой... Митя, я понимаю... но... потом ты трахнешь меня!
Митя слушал и, когда она произнесла — «потом ты трахнешь меня» — его словно включили.
Оцепенение спало, и знакомая дрожь в теле напомнила о том, о чём он подумал в туалете Оксаны.
Оксана встала и, развязав поясок, распахнула халатик — Митя, я знаю, ты хочешь меня... я видела, как ты на меня смотрел — она провела пальчиком по приплющенным, трусиками, волосам, раздвигая их и губы
Митя, словно завороженный смотрел на щель и розовые гимены, и чернеющую дырочку входа во влагалище
— Митя — она повернулась, слегка наклонилась и подтянула полы халатика, оголяя попку.
Повернув головку к нему и улыбаясь, Оксана продекламировала — Раздвинув ноги, встану наклонившись и ягодицы разведу руками — она развела ягодицы пальчиками и Митю затрясло при виде пигментированного колечка ануса — И улыбнусь я, губки слиплись, и ты прильнёшь, к губам губами...
Это были первые строки его стихотворения «Буду ебать тебя в жопу милая» из сборника порно-стихов «Угол падения»
— Митя — она все ещё стояла в позе — трахнешь меня, как захочешь и куда захочешь, она повернулась и опустилась перед ним на колени.
— Или я могу тебя трахнуть — она взяла в рот два пальчика и обслюнявила их — трахни его Митя
Её руки расстёгивали ремень его брюк — Митя встань, мне неудобно
Он встал, и она потрогала ручкой, возбудившийся член — Ты хочешь меня, Митя — она расстегнула ремень, пуговицу и ширинку — Я знаю — она потянула брюки, и они свалились — Я знаю, ты хочешь меня насиловать... — она стягивала плавки — Митя, ты изнасилуешь меня — она стянула плавки и провела пальчиком по члену... — Митя, ты сделаешь со мной, что захочешь... — она мяла яички — Трахни его, Митя!
Думаю, что именно сейчас уместно сделать отступление и разобраться в том, как Митя относился к гомо.
Он имел опыт анального секса. Несколько раз, с женой. Ощущения были настолько яркие, что Митя только этого и хотел.
Увы. Таня сказала — Нет! — как отрезала.
И с того дня, анальный секс для него стал пределом мечтаний и диких, по силе переживаний и видений, порно фантазий.
Себя Митя считал стопроцентным гетеросексуалом и к гомо относился негативно. Именно негативно, и только! Он никогда не был сторонником крайних мер.
Однако, лесбиянки ему нравились, и ему приятно было смотреть (понятно, что речь о порнофильмах), как они занимаются любовью.
А вот когда в кадре с женщиной было два мужчины, Мите становилось противно, даже если один из них трахал её в жопу. Анальный секс на видео Мите нравился, возможно, именно потому, что у него анала не было.
Но однажды, когда, в очередной раз, в стране поднялась шумиха из-за какой-то публичной акции секс меньшинств, Митя, вдруг, ясно осознал, что все люди андрогины или бисексуалы!
Он вспомнил, что каждый человек несёт в себе хромосомный набор двух родителей, а значит, и двух начал: мужского и женского. А далее, логическая цепь суждения выстраивалась легко и просто: мы только внешне мужчины и женщины, а по сути, мы андрогины.
Нет ни одного стопроцентного мужчины, нет ни одной стопроцентной женщины!
Каким бы ни был брутальным и мужественным человек, он нёс в себе и мужское, и женское начало
Какой бы ни была хрупкой и женственной девушка, она несла в себе и мужское, и женское.
После осознания этого, Митя стал всматриваться и вслушиваться в свои желания и ощущения, и вспоминать.
Иногда, Таня, лаская его пальчиками, проводила по промежности и касалась ануса. Митю передёргивало от мурашек, разбегающихся от точки касания. Иногда он намекал на анальный секс, но Таня резко и грубо отвечала — Голубятня! Хочешь, чтобы тебя трахнули в жопу! Иди найди, тебя трахнут!
— Я не хочу, чтобы меня трахал мужчина. Я хочу, чтобы меня трахнула женщина. Ты!
— Ага! Разбежалась прям!
Митина память обращалась в прошлое.
После армии, он, неожиданно для самого себя, несколько раз совершил анальный акт с самим собой. Брал морковку, тщательно мыл, вставал раком и, обильно смазав слюной анус, засовывал в жопу. Было немного больно, но гораздо сильнее было ощущение сладострастия и возбуждения, и он дрочил, одновременно с фрикциями в анус.
Но и это ничего не объясняло!
И Митя снова обращался в прошлое.
Он вспоминал, как в армии дважды переболел дизентерией и, те ощущения, когда он стоял раком, а медсестра засовывала ему в жопу стеклянную палочку. Его потряхивало от вожделения, от того, что она касается пальцами его ягодиц, от того, что она смотрит на его ягодицы и анус, и видит его яички.
Но и это не объясняет, почему его тянуло на анал.
И он вспомнил!
Он вспомнил, как мать садила его на горшок, предварительно сделав клизму. Это было несколько раз и самое раннее воспоминание относилось к возрасту семи или восьми лет. Возможно она делала ему клизму и в более раннем возрасте, но он не помнил. Но он помнил ощущения: и её касания, и пипку груши в анусе, и не испытывал отвращения, хотя, некоторое чувство стыда, всё же присутствовало.
Но почему и откуда в нём проявлялось желание грубого сексуального насилия над женщиной?
Он был мягким по характеру. За четверть века супружества Митя ни разу даже голоса не повышал на Таню.
И всё же она упрекала его в насилии. Более того, он и сам ощущал, как просыпается во время секса в нём, что-то жестокое и грубое. Но не всегда, не при каждом акте. Он заметил, когда это происходит. Это происходило, если Таня не хотела секса и противилась, а он всё же настаивал, и она давала. И тогда просыпалось это звериное и он грубо, резко и с силой засаживал член во влагалище! Таня стонала, а ему хотелось, чтобы она кричала от боли!
Но почему и откуда это?
Это произошло, когда он учился во втором классе. Отец тогда стал часто приходить домой с работы подвыпившим. Его настроение зависело от состояния опьянения. Иногда смеялся и шутил, и заигрывал с матерью, а в другой раз мог взбелениться и, схватив ремень, несколько раз ударить.
Был конец октября или начало ноября: снег уже лежал. Мать затеяла ремонт на кухне, и он помогал по своим силам. Она стояла на кухонном столе и белила потолок, когда открылась дверь и вошёл отец. Сразу стало понятно, что состояние его агрессивное и Митя весь напрягся. Отец обвёл взглядом кухню и поморщился — Пожрать приготовила?
Мать опустила кисть — На плите всё приготовлено
Отец подошёл к плите, открыл одну кастрюлю, другую — Я что, стоя должен есть?
— Возьми стул и присядь, мне немного осталось добелить
Отец заскрежетал зубами, и Митя съёжился
— Сука, заканчивай и убирай всё!
Мать, продолжая водить кистью по потолку, ответила — Вот угол добелю и уберу всё
— Ссука! — отец схватил нож, подскочил к столу и, замахнувшись, выдохнул, задыхаясь яростью — Сейчас распорю живот и кишки выпущу!
Митя, вжавшийся в стену и побелевший, как извёстка, смотрел, расширившимися от ужаса глазами, на происходящее.
Детская психика не выдержала, и он захохотал.
Родители вздрогнули и обернулись...
Нож выпал из рук отца, мать поспешно слазила со стола.
— Сынок, сынок — отец подошёл первым и гладил его голову — Сынок — но больше ничего не мог сказать Митя понемногу приходил в себя, щёки зарозовели
Подошла мать и, отстранив отца, прижала сына к животу и, поглаживая голову, заплакала.
У Мити самопроизвольно потекли слёзы.
Отец вышел на улицу.
26.10.16
Эпизод шестой. Sеxwifе и cuckоld
Оксана, продолжая поглаживать его член и щупая яички, смотрела снизу-вверх. Халатик не скрывал обнажённое тело, и Митя видел её груди, маленькие и неразвитые, как у девочки. Он увидел её животик, пупок и бугорок лобка. Он видел её попку, маленькую и аккуратную и возбуждался, ощущая, как кровь раздувает пещеристые тела, превращая плоть в камень.
— Ого! — Оксана сжимала член и совершала медленные фрикции — Я знаю... — она смотрела на член — я знаю о чём ты сейчас думаешь. Ты думаешь, почему нельзя просто дать? Зачем трахать Валеру? Митя — она так и смотрела на член, не поднимая глаз — Митя, если ты его трахнешь, то я испытаю удовлетворение... — она сжала член сильнее — удовлетворение от его позора... — Оксана снова гладила член — Митя, трахни его!
Митя опустился на колени.
Стоя на коленях перед ним и, продолжая сжимать член, Оксана смотрела в его глаза
— Ты трахнешь его? — губы шевелились, но голоса он не слышал
Митя погружался в её зрачки — Да!
Она разжала кулачок и отодвинулась
— Митя — Оксана потянулась к столу и полы халата разошлись
Он увидел её ножки, тонкие и худенькие — «Закинет на тебя свои ходули и заставит жопу лизать» — «Он бы с наслаждением вылизал её жопу, лишь бы...»
— Митя, можно я буду снимать на камеру, как ты его трахнешь?
— Зачем, Оксан?
Она смотрела на Митин член — Ну, ты же не сможешь приезжать ко мне и трахать его, чтобы доставить мне удовольствие, чтобы потом трахать меня? — она подняла глаза и улыбнулась — А так, я смогу смотреть, хоть каждый день, на его позор... Митя, можно?
Мите было уже всё равно — Можно.
Она смотрела на Митю.
Митя смотрел на голую жопу Валеры
— Презерватив? — она потянулась к тумбочке, и Митя снова увидел её худенькие ножки и пилотку
— Я сама! — Оксана оторвала от пачки один, разорвала упаковку и, держа за пипку, нахлобучила на головку и раскатала валик
— А его смажу — она выдавила гель на палец и, раздвинув мужу ягодицы, наквацала анус
— А если проснётся?
Оксана положила лубрикант на ковёр — По нему ходить можно, не проснётся! — взяла камеру и включила — Митя, я снимаю
Он увидел себя в зеркале: на коленях, с торчащим членом
Митя подвинулся к Валере и встал над ним.
Оксана снимала
Он отогнул член и, наклоняясь, ткнулся в анус... замер на мгновение и вдавил головку... задержался ещё на мгновение, вдохнул и погрузил член наполовину длины, коснувшись ягодицами его ног... Валера даже не шелохнулся, и Митя, опёршись на руки, стал медленно ебать его в жопу!
Ощущения от проникновения и фрикций, ничем не отличались от ощущений анального секса с женой.
Но, эмоционально, всё было совсем по-другому.
Он не испытал, к удивлению, гадливости. Но и того похотливого озноба, от которого бросало в дрожь, когда он ебал в жопу жену, тоже не испытал. Видимо из-за этого, последнего, он ебал Валеру до излияния значительно дольше, чем это длилось у него с женой. Но, когда сперма изливалась, пульсируя уретрой, его передёрнуло точно также, как и над женой!
Митя вытянул член из жопы Валеры и слез с него.
Оксана поставила камеру на пол и склонившись к Мите, стала сворачивать валик презерватива, и сняла его.
Член стоял!
— Изнасилуешь меня на кровати! — Оксана скинула халатик, встала и, подойдя к кровати, легла
Митю не надо было приглашать дважды.
Он перешагнул через выебанного мужа Оксаны и лёг на неё... она сдвинула ноги и упёрлась в его грудь, пытаясь оттолкнуть... Митя, заводясь похотью и криво улыбаясь, стиснул её ручки, легко раздвинул и прижал... грубо, причиняя боль, вдавил колено между ног Оксаны... она поморщилась и закусила губу, но терпела... он вдавил второе колено между её худеньких ножек и раздвинул их, ткнувшись членом в лобок... её глаза потемнели, зрачки расширялись, Оксане становилось страшно и она, дёрнув головой, попыталась укусить Митю, но он отшатнулся и вошёл в неё! Оксана обмякла, и Митя ебал её, резко засаживая член во влагалище!
— Митя!
Он замер
— Митя, ты хочешь мою попку?
Митя вытащил член из Оксаны и сел — Да!
— Митя я дам, только в попку не надо насиловать — она села и встала с кровати — и трахни меня в попку над ним!
Митю уже нечем было удивить, а желание засунуть и кончить Оксане в жопу, было так велико, что он спрыгнул с кровати и шагнул к Валере.
Оксана встала на колени — Давай повернём его на спину, я хочу, чтобы твоя жопа была над его головой
Они перекатили Валеру на спину, Оксана встала над мужем раком и опустила жопу, почти коснувшись его носа.
Митя опустился на колени и положил ладони на её попку. Попка была такой маленькой, что он мог накрыть её одной ладонью — «Как у девочки!» — но табу не сработало, перед ним была жопа взрослой женщины и Митя, склонившись, стал лизать ложбинку и пускать слюну, смачивая анус.
Оксана потянулась и включила камеру, стоящую сбоку от них на ковре — Я хочу и это снять!
Но Мите, завороженному дыханием ануса, было по хую! Колечко ануса то сжималось, то чуть расширялось и от этого казалось, что анус дышит и это возбуждало до исступления, до дикого состояния на грани безумия. Митя ласкал анус пальцем, обводя его и легонько тыча кончиком и, закрыв глаза, вдавил палец.
Оксана чуть приподняла попку — Ты делаешь мне очень приятно, я завожусь — и она двигала попой в стороны и сверху вниз, касаясь лобком лица Валеры
Митя не мог больше терпеть и, сжал её бёдра. Большими пальцами он разводил ягодицы, а средними пальцами доставал до губ вульвы. Он прижал головку к анусу и медленно, одним протяжным движением, засунул член в жопу! И почувствовал, как его мошонка, шоркнулась по губам Валеры! Это было неприятно и это отвлекало, но Оксана так агрессивно двигала жопой, насаживаясь, что... вдруг Мите показалось, что его яйца лизнули!
«По губам, что ли?»
Не прекращая ебать Оксану, он приподнял её попку.
— Нет, нет, Митя! — Оксана опустила попку на лицо мужа — Я хочу, чтобы твои яйца и твоя жопа шоркались по его лицу, мне это доставляет удовольствие — Ааааах! — Митя резко засадил член — Аааах! Митя! Аааах! Митя осторожнеааахнее!
Митя и правда разошёлся, чувствуя приближение оргазма, но в это мгновение скрипнула дверь из Ромкиной комнаты
Митя повернул голову и обомлел: в дверях стоял маленький мальчик, жмурился на свет и тёр глазки кулачками
Оксана тоже увидела сына — Ромочка, сыночек, ты чего, мой хороший? Не останавливайся! — прошипела она Мите — И гладь мне спину... Ромочка
Митя механически совершал фрикции и гладил спину Оксаны
— Мааам, я спать хочу!
— Иди сыночек, ложись... Ооооох! Мама сейчас придёооооохоот!
— А папа?
— Папа устал, ты же видишь он спит, а у мамы спинка болит, и дядя Митя мне спинку лечиооохит!
Мальчик, продолжая тереть кулачками глаза, повернулся и ушёл в спальню.
— Дааа! Митя! Дааа! Ещёоо! Он уже видел нас в этой позе... ЕщёоооХ! Аааа... Аааа... — и Митя кончил!
— Ты кончил?!
— Да!
— Митя ещё! Он ещё стоит, ещё, Миитя!
И он ебал Оксану, пока она не задрожала. Её ножки разъехались, и она со стоном опустилась на мужа.
Митя оделся, а Оксана всё ещё лежала жопой кверху.
Взяв камеру, выключила её и поднялась. Накинула халатик и запахнулась. Подняла с ковра презерватив и, приподняв, глянула — Жаль, что не в меня! Кофе будешь?
Митя помотал головой — Нет, Оксан, я пойду, сейчас Таня начнёт звонить.
Он поискал глазами часы, но не увидел
Оксана наклонилась к мужу и, взяв правую руку, повернула — Полвосьмого.
— Ну, хорошо, я провожу.
Они вышли в прихожую.
Митя обулся, надел курточку и взялся за ручку.
Оксана повернула ключ — Я потом сброшу тебе видео — она улыбалась
— Да. Только, если сможешь, без эпизода с Валерой. До свидания.
Он открыл дверь и вышел на площадку.
Оксана улыбнулась губами, сощурив глаза — До свидания! — и закрыла дверь.
27.10.16
Эпизод седьмой. Последний
Он вышел из подъезда и в эту минуту позвонила Таня.
— Ты где?
— Тань, я на остановку иду
— Чё сегодня так долго?
— По работе, Тань
— Ладно, дома расскажешь. Ты по пути зайди в магазин: у нас хлеба нет, молока купи и масло сливочное. Деньги есть? Хватит?
— Да Тань, хватит.
— Ну давай, жду!
Когда он вошёл и разулся, Таня, не выходя из зала, сказала — Ты поужинай сам, там всё приготовлено. Я кино смотрю. Меня позовёшь, когда чай будешь пить.
Он поужинал и заварил чай.
— Таань, чай!
— Принеси сюда
— Тебе с чем, конфеты или сахар?
— Сахару две ложки
Он отнёс Тане чай
— Ты почему не переоделся?
— Да я хочу помыться, полежать в ванне
— Ну ладно, я после тебя. Всё нормально?
— Да, Тань
— Ты какой-то не такой сегодня — Таня всматривалась в Митю — какой-то умиротворённый. Ладно — она включила звук — иди пей чай, остынет.
Ночью он долго не мог уснуть, вспоминая и прокручивая эпизоды произошедшего у Оксаны. Тронул член, но желания, дрочить, не было и Митя закрыл глаза.
Суббота прошла, как обычно.
Он несколько раз заходил в почту, но от Оксаны ничего не было.
Днём позвонила сестра Тани и пригласила в гости.
Таня засобиралась, но Митя отказался.
— Ладно, отдыхай тут без меня, а я поеду. С ночёвкой. Ты допоздна не сиди за компом. Ладно, иди ко мне
Митя подошёл к Тане, она прижала его и чмокнула — Закройся!
Митя остался один.
Он взял телефон и нашёл в контактах Оксану, но позвонить так и не решился.
Сел за комп и открыл незаконченный роман. Долго сидел перед монитором с застывшим взглядом. Поймав себя на том, что вспоминает, как насиловал Оксану, Митя закрыл ворд.
Встал и прошёлся по квартире.
— Да что такое? — вслух возмутился он — Зачем она мне или зачем я ей? У неё бизнес, семья... у меня Таня... надо увольняться, не моё это.
Он до трёх часов смотрел фильмы, лёг и сразу заснул.
Днём, в воскресенье, позвонила Таня
— Ты как там?
— Да всё хорошо, Тань
— Чё делаешь?
— Ничего
— Ты это, не жди меня сегодня. Я завтра приеду. И завтра не жди, не опаздывай на работу. У тебя всё нормально? Ты какой-то неразговорчивый с пятницы. Митя, ну ладно, у меня на телефоне денег мало. Ты мне так и не положил
— Положу, Тань
— Ладно, пока. До завтра.
Он сходил прогулялся и мысли развеялись.
Пришёл и включил комп, зашёл в почту.
От Оксаны было сообщение.
Митя, чувствуя нарастающий озноб, открыл сообщение: «Митя, здравствуй. К сообщению прикреплён файл видео. Митя, я хочу попросить у тебя прощения, ты поймёшь за что, когда просмотришь видео. Митя, я ничего не буду объяснять, ты догадаешься сам. Я только хочу попросить тебя, если ты напишешь об этом рассказ (теперь у тебя есть фактура) измени наши имена, измени название фирмы и пусть у меня будет ребёнок. Пусть это будет мальчик, Ромка, трёх-пяти лет.
Митя, прости меня. Мне нравится, как ты пишешь, и я не покривила душой, назвав тебя талантливым.
Митя, если ты не захочешь больше работать в фирме... Митя, мне будет очень жаль... «.
Холодный пот стекал из-под мышек, когда он скопировал на рабочий стол видео.
Распаковал и увидел три видеофайла.
— Откуда три? Она же...
Митя открыл первый файл.
Она ничего не вырезала, и Митя смотрел, теперь со стороны, как всё происходило. Он взял наушники и замер... нажал «стоп», вернул немного назад, «пуск»... Стоп!
Митя смотрел и не верил своим глазам: в зеркале, видимо Оксана специально подняла камеру, когда он ёб Валеру, в зеркале было отражение Бориса, стоящего в дверях, с телефоном в руках! Он тоже снимал! Сзади!
— Так вот почему заперт был туалет! Ссука! Эта сука не выпроводила его, а спрятала в туалете! Бляааадь! Блядь! Блядь! — матерился Митя.
Стало понятно, откуда третий файл видео, и что там.
Но он всё же открыл его и просмотрел.
И холодный пот опять заструился из-под мышек, когда он дошёл до того места, где ему показалось, что его яйца лизнули.
Ему не показалось!
Валера лежал под ним, под его жопой, с открытыми глазами, улыбался и высовывал кончик языка и Митины яйца, болтаясь при ебле, задевали язык!
Митя, немного успокоившись, досмотрел до конца. Ему было интересно, насколько натурально будет выглядеть изнасилование.
Но оказалось, что не только Борис снимал и смотрел.
Валера, повернув и приподняв голову, с улыбкой пялился на кровать, где Митя, с ненасытной жадностью, ебал и насиловал его жену!
— Фуууу1 — выдохнул Митя, досмотрев видео.
Он удалил видео с рабочего стола, сообщение переслал на другой почтовый ящик и удалил в этом.
Его ещё долго било мелкой дрожью, но успокоившись, он даже улыбнулся — Фактура. Вот сука!
...
В понедельник, он ехал на работу и думал, как будет смотреть в глаза Оксане, здороваться, как будет здороваться с ним Борис...
Он приехал рано и в офисе была только Таня.
Митя написал заявление, сегодняшним днём, без отработки. Отдал Тане.
— Вы увольняетесь, Дмитрий Юрьевич? — удивилась Таня.
Митя поджал губы и качнул головой.
Но я не смогу отдать трудовую, пока заявление не подпишет Оксана Дмитриевна. И расчёт: в течение недели и на карточку.
Митя качнул головой — До свидания, Таня.
Он открыл дверь и столкнулся с Таней
— Ты что? — удивилась она — Да что случилось, Митя?
— Таня, я уволился! Ну не могу я втюхивать людям программу, в которой вижу недостатки по сравнению с другими, подобными. Не моё это!
Таня, встревоженная видом мужа, передохнула и улыбнулась — И ты из-за этого так переживал, дурачок?
Митя кивнул.
Это была правда, но не вся!
— Ну и ладно, забудь! Найдёшь работу. Дай я тебя поцелую — она привстала на цыпочках, сжала его лицо в ладонях, притянула и поцеловала.
— Иди отдыхай, кино посмотри. А я приду с работы, поставишь тесто на пирожки. Хочу пирожков с капустой. Да, тебе привет от Жуковых. Ну, пока.
Таня ушла на работу
Вечером позвонила Оксана — Митя, здравствуй. Всё-таки увольняешься. Я подписала заявление без отработки. Трудовую можешь забрать, когда тебе будет удобно. Завтра меня на работе не будет. Деньги, долг по зарплате, сброшу на неделе Митя, если ты напишешь рассказ, то я хотела бы быть первым читателем. Прости меня, ещё раз — и отключилась.
...
Прошло полгода и, как-то вечером, сидя перед монитором и просматривая файлы в папке «Проза», Митя наткнулся на текстовый файл без названия. Он уже хотел удалить его, но что-то шевельнулось в подсознании, и он открыл его.
Митя смотрел на чистый лист, а из памяти всплыло слово «Фактура».
Митя улыбнулся и напечатал
LATENTIS
Замер, всматриваясь в монитор, и
Эпизод первый. Сестра
— Я слышала эту историю!
Она резко затормозила, свернув на обочину трассы...
Послесловие
Он написал рассказ и сбросил Оксане.
Она ответила на следующий день, сообщением на почту: Митя, здравствуй. Я пять раз прочла рассказ и читаю в шестой. Митя, я два раз кончила, и вся теку... ты написал так, как я хотела и описал всё, как я и представляла. Митя, я обожаю тебя. Митя, если захочешь кого-нибудь изнасиловать, звони мне! Я отдамся с радостью! Валера не против. Подглядывать и снимать на камеру никто не будет! Я обещаю!
Твоя... Оксана, (по) читательница и секс рабыня!!!
З. Ы. Смешная история
Я не смогу рассказать так, как рассказывал дядька. Я хохотал до коликов.
У дядьки заболел живот, и он пошёл к терапевту. Дядька жил в деревне, работал на ЗИЛке. Терапевт, замерив температуру и давление, спросила, что беспокоит? Уложила дядьку на кушетку и прощупала живот. Одевайтесь. Подозрение на гастрит. Я выписываю вам направление на зондирование: нужно сдать желудочный сок на анализ. Она протянула ему бумажку: завтра, к девяти утра, к одиннадцатому кабинету. С собой возьмёте пелёнку и полотенце. Вечером, после девяти, ничего не есть. С утра можно стакан воды и всё.
Утром, без пяти девять, он подошёл к 11 кабинету. У кабинета стояла женщина.
— За вами?
— Да они вызывают.
Дядька глянул на часы: без двух.
Приоткрылась дверь и выглянула медсестра — Савельев?
— Я!
— Направление! — она взяла бумажку — Пелёнка и полотенце?
— Вот!
— Заходите!
Она открыла дверь, и дядька зашёл
Медсестра, направляясь к столу у окна, бросила на ходу — Проходите на свободную кушетку
Дядька обводил взглядом кабинет и у него отвисала челюсть: вдоль стен стояли кушетки, отделённые одна от другой, перегородкой. На кушетках лежали и сидели мужчины и женщины. Те, что лежали, давясь, икая и рыгая, красные, как раки, все в слезах, слюнях и соплях, пытались заглотить резиновый шланг, толщиной с мизинец! Те, что сидели, тоже красные, как раки, вытирали полотенцами лица от слёз, соплей и слюней и, с ужасом, глядя на шланг, зажатый в кулаке, громко икали
Дядька закрыл рот и сглотнул комок, чувствуя, как подпирает тошнота
— Савельев! — обернулась медсестра — Проходите на свободную кушетку!
Дядька икнул и чувствуя, что его сейчас стошнит, выскочил из кабинета и рванул.
Живот, у дядьки, с тех пор не болел!