Я знаю, что давно не писала и не отвечала и не заглядывала на мэйл, простите, если кто писал, а я не ответила. Когда решила проверить ящик, была приятно удивлена количеством писем. Всем всем всем, кто писал, громаднейшее спасибо! Это так приятно) Я вроде бы не собиралась, но вы меня подтолкнули, что бы написать ещё. Вы супер!
В общем получилось так, что я практически не спала два дня. Сначала ночь готовилась к закрытию сессии, потом у подружки др. В общем, когда пришла домой, то дома никого не было, я сходила в душ, а когда вышла, то накинула майку и легла на кровать. Я поняла, что жутко устала, когда простынь, которую я накинула немножко сползла, а я даже не хотела пошевелиться что бы натянуть её обратно. Я лежала, чувствуя, как тёплый весенний ветерок гуляет по комнате, наполняя её свежестью, а солнце мягко заполняет всё вокруг прозрачным рассеянным светом. Ну же, одно усилие, что бы потянуть простынь, но так не хочется двигаться.
Я чувствовала, что майка чуть выше, и я лежу почти голышом. Тёплое чувство прошло по телу, но я так устала, что бы на этом сконцентрироваться. Хотя это было очень приятно. Мои мысли текли медленно, как медовая дымка весеннего города за окном. Сессия была такой напряжённой, что было классно, почувствовать расслабление и приятное ощущение наготы. Хорошо, что дома никого нет и можно так поваляться. Как же плавно вращается свет под закрытыми ресницами. И птицы поют, я совсем пропустила, когда они начали петь. Или они пели всегда. Наверное всегда пели. Я закрыла входную дверь, когда пришла? Кажется да. Вдруг кто-нибудь из соседей зайдёт, а я тут сплю с голой попой, ну и ладно, это было бы даже забавно. Нет, наверное я просто устала, потом было бы стыдно. Наверное где-нибудь на карнавалах в Бразилии так можно. Вот повезло кому то. Так хочется, что бы птицы продолжали петь. И они всё поют и поют и поют.
Так классно просто лежать и не двигаться, постель такая приятная, как легкая волна, которая всё парит и парит и уносит в лёгкий приятный сон. Сон, как я давно хотела поспать, кажется ничего лучше не бывает. Лежать в залитой мягким солнечным светом комнате и засыпать. Я же говорила Марине, что мы всё сдадим с первого раза, а она не верила. А мы сдали. Так страшно было ехать на последний экзамен, в том автобусе, всё таки второй курс, не хотелось бы на оставшиеся годы зарекомендовать себя как тех, кто может засыпаться — А если не сдадим, то целую неделю ждать пересдачи — по моему она так сказала. А я что сказала? Не помню. Как же приятно засыпать, надо бы встать надеть трусики, но я так хочу ещё чуточку поспать. По моему я сказала — сдадим. А она сказала. Не помню. Так хорошо лежать и знать, что теперь можно спокойно уснуть. Она поправила волосы и сказала — Я надеюсь, если не здадим, то он хотя бы завтра пересдачу назначит. Вроде бы так сказала. Хотя не знаю, может я уже засыпаю и она это говорит сама в моем сне. Ведь в автобусе, вроде, не было так пусто с утра. Не помню. Так светло и хорошо. Он плавно покачивается на дороге и тихо едет. Здесь только мы и ещё человек десять. Мужчина в шляпе стоит. Студенты из соседней группы.
— Надо в следующем семестре на автомат у него идти — сказала я. — Надо было. — Марина вздохнула. А птицы всё поют и поют. Как же это классно. — Надо потом Катьке подарок купить. — Да, купим. Как же хорошо в этом светлом тёплом автобусе. Группа студентов из пяти человек, три парня и две девушки, в пяти метрах от нас, смеялись и что-то обсуждали. — Марин, смотри. — Что? — Ты не видишь? Посмотри, на девушку, ту что с длинными волосами. — Ну и что? — Она голышом что ли? — почти шёпотом говорю я. — С ума сошла? У неё же всё есть — ну что бы там прикрыть везде. Нам же сегодня разрешили. Типа последний день весны, как на Бразильских карнавалах.
Я присмотрелась. На плечах девушки были нарисованы бразильские флажки, а из одежды — что то вроде бюстгальтера — спиралевидная тонкая блестящая проволочка, закрывающая маленькими кружками груди и совсем крохотный, чёрно-фиолетовый треугольничек со стразами, закрывающий внизу, который держится даже без лямок на боках. Она как не в чём не бывало болтала со всеми, а я даже не знала что сказать. На её стройных ножках были белые кеды. А вторая была в коротком цветном платье. — Ну что ж ты почти голышом то — шутя заметила грузная женщина кондуктор. — А нам разрешили. Да им разрешили — засмеялась вся группа в ответ. — Эх, находчивые, сами то одеты, а девчонка с голым задом стоит — подшучивала кондуктор. На щеках девушки появился заметный румянец, а ребята соревновались в остроумии, отвечая кондукторши на её шутки. Потом автобус остановился.
Марина взяла меня за руку и мы вышли. Мы идём позади этой группы, блин, со спины, кажется что она вообще без трусиков. Можно услышать о чём они говорят. Они смеются, я не всё могу разобрать, но иногда мы подходим чуть ближе и я слышу их разговор. — Но ты обещала. — Ну щас дойдём и тоже переоденусь. — Блин, наверное надо было, шорты какие нибудь одеть? А вдруг в этом году так вообще никто не придёт. — Да не бойся.
Мы идём через какой то двор. Парни подначивают другую девушку, а она никак не соглашается. Наконец мы почти дошли. Уже виден фасад, где стоят по разным кучкам человек пятнадцать. Но это не наш универ, наверное занятия перенесли. Я вижу среди них ещё нескольких девушек в таких же нарядах, с праздничной росписью в бразильских цветах и маленьких трусиках без лямок. Парни всё в цветастых шортах и многие, у кого позволяет фигура — без маек с разными росписями на руках и туловище. Мы подходим ближе и те завидев подруг подбегают к ним встречать. Они звонко смеются, жестикулируют. Почему я не помню такого в прошлом году? А может и было. Наверное было. Мы встаём с Мариной на площадке перед входом. — Так классно. А ты так делала в прошлом году? — спрашиваю я. От возбуждения у меня начинает кружиться голова. — Конечно! Прикольно же! — у Маринки такой весёлый взгляд.
К нам подскакивает Лена — невысокая, но с яркой фигуркой и длинными светлыми волосами, подруга Марины. На ней высокие серебристые кроссовки, расстёгнутая джинсовая безрукавка, еле прикрывающая титьки, а ниже крохотный жёлто-зелёный лепесток. Неужели она может в таком виде так просто стоять? — Привет! Вы будете переодеваться? — она улыбается, обращаясь к нам и кивая головой на нашу одежду. — Да, чуть чуть попозже — чуть смутившись отвечает Марина.
Мы о чём то болтаем, но я ничего не могу понять, а только смотрю по сторонам. Девчонки и парни бегают, веселятся. Я вижу, как в шутку они стянули с одной девушки повязку в бразильских цветах, служившую ей платьем, и она осталась в одних разноцветных трусиках и с купальным верхом, закрывающим грудь небольшими кусочками материала. Она бегала за подружками, прикрывая руками груди, так, что бы те не подпрыгивали, пока они не вернули её платье, но видно, что для неё это всё равно часть игры и ей весело, как и остальным. Мне так хочется тоже к ним присоединиться, но я стесняюсь.
Потом мы заходим в здание, я здесь вроде бы не была, но здесь так классно. Мы поднимаемся по лестнице в общем потоке, большинство одеты, в яркие короткие шорты и короткие майки, но я вижу, как впереди мелькает несколько девушек, в таких мини трусиках. Через один пролёт, мы оказываемся позади пары девчонок, одна из которых, одета, а другая, только в короткой майке и видимо в этих штучках без лямок. Они перешучиваются, почти на уровне шёпота, но я слышу их разговор. — Блин, я знала, что не надо было с тобой спорить — плотно прижимая пакет с тетрадями ниже живота, девушка обращается к своей подружке. — Да ладно, никто не смотрит — улыбается ей в ответ подруга. — Ты не представляешь, как стыдно. Мы договаривались — только пока поднимаемся, так что когда придём, отдашь ...