Подкатегория: без секса
Я сидел, тупо уставившись в экран монитора, и проклинал себя на чём свет стоит. "И на что ты рассчитывал, старый идиот? Кто он, и кто ты, сколько ему, и сколько тебе? Забудь..." Я с раздражением выключил ноутбук.
Всё началось с месяц назад. В фэйсбуке мне попалась фотография симпатичного парня. Судя по всему, он крайне редко бывал на своей странице. Сведений минимум. Зовут Барни Паскелс, 22 года, Лондон. Несколько друзей, фото одного из которых могло что-то означать, а могло и быть просто приколом. На фото был парень ниже пояса в голубых плавках. Я моментально забыл об этом и не вспомнил бы, если бы на следующий день от этого Барни не пришло короткое сообщение: "Привет! Я Барни". Я ответил, что я Денис, и поинтересовался, знает ли он русский. В ответ получил сообщение, что да, его дядя научил его русскому, но не очень хорошо, поэтому он просит прощения за ошибки. И тут пошло-поехало. Мы общались почти каждый день. Из его писем я почему-то сделал вывод, что он очень добрый, умный и гей. Но оказалось, что он определяет себя как би и с парнями спал ради эксперимента, в отличие от своего брата. Я постепенно стал более откровенным, рассказывая о своей одинокой жизни, поездках и всякой ерунде. Оказалось, что у нас много жизненных совпадений и интересов. Он признался, что фотография не его, прислал групповое фото, где очень трудно было что-то разглядеть. Фото он прислал на ящик, и там я обнаружил, что к его профилю в майле привязана его страница на фэйсбуке и профайл его дяди на Одноклассниках. Впрочем, на странице дяди не было его фото. Так что он оставался для меня инкогнито, что давало мне определённую обезличенную свободу в общении и не ограничивало мою фантазию. В общем, за всё это я и поплатился. Он исчез из сети, и я стал замечать, что постоянно думаю о нём, жду новых писем и начинаю злиться на его молчание. У меня наблюдались все симптомы Робинзона, когда человек от одиночества готов влюбиться во что угодно. Я влюбился в образ, рождённый больным воображением.
Впрочем, жизнь продолжалась, и мне надо было поехать в Москву, на выставку в "Экспоцентре". Всю дорогу до Москвы я вгонял себя в депрессию музыкой Фрэнка Дюваля. Остановился я у своей давнишней подруги Иринки. Мы были знакомы ещё с университета, и мне пришлось ей рассказать о том, что я "типа не такой, как все...". Несмотря на её влюблённость в меня, она приняла это нормально, разумно рассудив, что такая причина отказа лучше, чем просто "Отвали". С той поры она стала мне жилеткой для слёз и человеком, которому можно всё рассказать. Когда она меня встретила на вокзале, то вместо приветствия констатировала:
- Обалдеть, Денис. Краше в гроб кладут!
- Спасибо, поддержала.
- А в чём я тебя должна поддерживать? Ты только сказал, что приезжаешь, а о том, что у тебя кто-то умер - ни слова.
- Пока никто ни умер, но не исключено. Давай дома расскажу.
Дома, поев и выпив с тоски, я поведал ей свою бредовую историю.
- Плохо дело. Ты всегда был склонен к мазохизму, но не до такой же степени. Ну, могу понять, если бросил или не отвечает взаимностью. Но не фантом же он, не плод фантазии. У меня даже слов нет. Клинический случай.
- Да знаю я. Ничего с собой поделать не могу. Может, это порча или типа того?
- Знаешь, отвлекись на выставке. Через пару дней пройдёт.
- Попробую, но не обещаю.
На следующий день я приехал с выставки раньше, чем она вернулась с работы. Я сидел и грустно думал о том, что выставка не помогла, когда Иринка влетела в комнату.
- Судя по всему, мой совет тебе не помог. Ладно, есть другой способ.
- Вызвать амнезию, стукнув меня кирпичом по башке?
- Нет, но это тоже вариант, надо запомнить. Так вот, мне нашли дядю твоего Барни. Господи, ну и имечко.
- Кто нашёл? И что это даст?
- Ну, кто нашёл, не важно. Так вот, он совладелец гостиничного комплекса.
- Да, Барни писал, что его дядя связан с гостиничным бизнесом, ну и что?
- Любая терапия требует финансовых затрат. Ты переселяешься в его гостиницу.
- И что? Подойду к нему и скажу: я люблю Вашего племянника, правда, не знаю, как он выглядит, помогите нам встретиться? Бред. Забудь.
- Ну, не знаю, надо же что-то делать. Ты себя в гроб загонишь своими фантазиями. А так будешь хоть чем-то занят. Попытка не пытка.
- Может, ты и права, только есть ли в этой гостинице свободные номера? И где я его буду искать? Он же не портье, а владелец.
- Война план покажет, а номер я уже забронировала.
- Ты была уверена в том, что я соглашусь?
- Нет, но я тебя лучше себя знаю. Когда ты в прострации, тобой легко управлять.
- Какое счастье, что ты не моя жена, а то я был бы подкаблучником.
- Именно. Собери шмотки, с семи вечера номер твой.
- Торопишься от меня отделаться?
- Не люблю сцен самоистязания...
Дядю Барни звали Алексей. Разумеется, встретить его я мог только случайно, да и не было гарантии, что я его узнаю. Я жил в гостинице уже третий день и собирался уже отказаться от этой затеи, когда произошёл неприятный случай, который позволил мне встретиться с Алексеем лицом к лицу. Мой номер и ещё несколько номеров на моём этаже ограбили. Ничего ценного я в номере ни оставлял, поэтому пострадал меньше всех.
- Здравствуйте, Денис Александрович. От имени руководства гостиницы позвольте мне принести извинения, - раздался голос в дверях.
- Не стоит, - я с удивлением обернулся и осёкся, - у меня ничего ни пропало.
В дверях стоял Алексей. Ухоженный, в дорогом костюме, он производил впечатление уверенного в себе человека.
- Извините, дверь была открыта.
- Простите, с кем имею честь?
- Алексей Романович Абласов, совладелец комплекса.
- Очень приятно. Правда, нет проблем, не Вы же вломились в номер.
- Конечно, но нам неприятно, что у Вас останется дурное впечатление от пребывания в нашей гостинице. Я могу, в виде компенсации, пригласить Вас на обед?
- Вы что, всех пострадавших приглашаете пообедать?
- Нет, с остальными сложнее, там требуют компенсации, даже те, у кого, как и у Вас, ничего ни взяли. Я удивился Вашей доброжелательности и счёл своим долгом пригласить Вас на обед.
- Не стоит, моя доброжелательность не требует вознаграждения.
- И всё-таки. На меня сегодня весь день наезжали, и Вы единственный, кто не стал мне угрожать и скандалить. Считайте, что это скорее одолжение мне, чем благодарность.
- Хорошо, но мне надо идти по делам. Я освобожусь часов в пять.
- Тогда в шесть я буду ждать Вас в ресторане.
- Хорошо, я буду.
Несмотря на то, что обед прошёл отлично, мне никак не удавалось перевести разговор на личную жизнь Алексея. Мы говорили о бизнесе, о выставке, об ограблении, но любые попытки что-то узнать о его семье заканчивались ничем. Позже окажется, что он просто считал эту тему неинтересной для меня. Выходя из ресторана, я принял решение закончить это безнадёжное предприятие, поэтому сразу направился к администратору. Попросив счёт, я поднялся в номер, чтобы собрать вещи. Их было немного, основной багаж я оставил у Иринки. Уже направившись к двери, я услышал стук. Я открыл - в дверях стоял Алексей.
- Вы всё-таки решили съехать. Я думал, Вы действительно не в обиде на нас.
- Быстро у Вас телеграф работает. Но я действительно не в обиде.
- Я увидел, как Вы разговариваете с администратором, он сказал, что Вы попросили счёт. Но если вы не в обиде, почему съезжаете, ведь выставка будет проходить ещё четыре дня.
Я замялся:
- Понимаете, мне не обязательно ждать окончания выставки, всё, что нужно, я уже увидел.
- Вы говорили, что запланировано несколько семинаров, на которых Вы хотели бы побывать.
Я начал закипать: какое ему дело, чего я хотел. Но он был любезен, и срывать на нём злость, никак не связанную ни с ним, ни с его гостиницей, я не стал.
- Знаете, если Вас не устраивает гостиница, Вы можете остановиться у меня.
От неожиданности я потерял дар речи. Минуту помедлив и придя в себя, я заговорил:
- Вам не кажется, что это несколько выходит за рамки простой вежливости?
- Кажется, но я не хочу, чтобы Ваши планы пошли прахом, к тому же Вы прекрасный собеседник. Поверьте, я живу один в пятикомнатном пентхаусе, и Вы меня нисколько не стесните.
Это был мой шанс, и я, поломавшись для приличия, согласился. На ресепшене Алексей взял мой счёт и порвал его.
- Вы опять перебарщиваете.
- Мы с компаньоном утром отдали распоряжение не брать оплату с обворованных гостей, но, видимо, наш администратор находится не на своём месте, - отчеканил он, сурово глядя на молодого человека за ресепшеном. Тот попытался оправдаться, но Алексей махнул рукой:
- Завтра заявление мне на стол.
- Можно Вас попросить об одолжении? - мне стало жалко парня.
- Конечно.
- Давайте обойдёмся без крайних мер и скоропалительных решений. Я не хочу вмешиваться в Вашу кадровую политику, но дайте парню шанс, пусть напишет объяснительную, и, если Вы сочтёте её неубедительной, увольняете, - парень с благодарностью посмотрел на меня.
- Хорошо, наверное, так будет правильно, - он повернулся к администратору. - Ты всё понял?
Парень кивнул.
Пентхаус оказался в другом крыле этого же здания. Это были со вкусом обставленные апартаменты. Алексей показал мне комнату, извинился за то, что ему надо ненадолго отлучиться, и ушёл.
Я позвонил Иринке.
- Привет, авантюристка. Похоже, твой план сработал. Угадай, где я нахожусь?
- В Лондоне со своим Барни?
- Не так быстро, подруга. Я в доме его дяди.
- И какой он?
- Кто, дом?
- Дядя, тормоз!
- Блин, причём тут "какой он"?
- Ну, не получится с племянником, замутишь с дядей.
- Ненормальная! - впервые за много дней я улыбнулся. - Наверняка он не гей, хотя живёт один. Ну, симпатичный, хотя ты прекрасно знаешь, что я не западаю на ровесников.
- Всё бывает впервые. Приходите завтра на ужин.
- Обалдела? Как я ему объясню, что, имея подругу в городе, живу в гостинице?
- Ну, ещё пара таких сдвигов с твоей стороны, и так и будет.
- Ты же сама всё придумала.
- Будем надеяться, не зря.
вернулся через час и пригласил меня выпить. Мы сидели в большой гостиной и снова говорили о чём угодно, кроме его семьи. Я решил идти ва-банк.
- Простите за нескромный вопрос, но вы один живёте?
- Как видите, у меня нет семьи. Есть племянники, но они живут отдельно.
- Простите ещё раз.
- Не извиняйтесь. Так сложилось. Человек, которого я любил, умер несколько лет назад.
Мне показалось, что я ослышался:
- Умер?
- Да, у него был рак.
- Боже, мне очень жаль.
- Ну, тут Вы точно не виноваты.
- Нет, я имею в виду, что мне не надо было лезть к Вам с расспросами.
"Барни, гад такой, ничего про это не писал", - выругался я про себя.
- Меня удивило то, что Вы абсолютно спокойно восприняли то, что я говорю о мужчине.
- Это от неожиданности... То есть я хочу сказать, что спокойно к этому отношусь, просто не ожидал такой откровенности.
- И, по-моему, у Вас есть причины относиться к этому спокойно.
По его лицу я понял, что частично раскрыт.
- Это что, так бросается в глаза?
- Нет, абсолютно нет. Только когда вы начали нервничать, я догадался. Ну и потом некоторые высказывания...
- Что?
- Ну, они не свойственны натуралу.
- Правда? Надо мне помалкивать.
- Не стоит, это было остроумно и смешно. Или вы боитесь быть разоблачённым?
- Да я уже лет двадцать этого не боюсь. Но от Вас я просто не ожидал... То есть я распознаю... ну, Вы понимаете.
- Успокойтесь, - он ласково улыбнулся. - Честно говоря, у меня был только один мужчина, поэтому это не наложило на меня отпечаток принадлежности... хм... думаю, Вы поняли мою мысль.
- Да, - теперь улыбнулся я. - Один и на всю жизнь?
- Как видите, не на всю.
- Я идиот, простите!
- Прекратите извиняться. Ну, я Вам всё рассказал, кстати, неожиданно для себя. Вы умеете вызывать доверие. Так как насчёт Вас?
- В смысле?
- Ну, у Вас есть отношения? Или это наглость с моей стороны - такое спрашивать?
- Оу... Нет, вовсе нет. Я один, и очень давно.
- Что так?
- Ну, кому-то любовь даётся, а кто-то вынужден довольствоваться её подобием.
- И что, никогда не было отношений?
- Нет, было нечто похожее, но это был самообман. Я пытался выдать желаемое за действительное. Суррогат, короче говоря.
- Жаль.
- А уж как мне жаль. Но c`est la vie. А сейчас, с Вашего позволения, пойду спать.
- Да, конечно. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Утром я проснулся от солнечного света, освещавшего комнату. Лежал и думал: теперь, когда мы оба открылись, как мне строить отношения с хозяином дома? И как вообще выйти на разговор о племянниках? А вдруг Алексей начнёт ко мне подъезжать? Такая перспектива меня не радовала. Он был симпатичным и умным, но у меня всегда были молодые парни. Я таким образом сводил счёты с судьбой.
В уверенности, что хозяин на работе, я одел только джинсы и вышел в кухню. Алексей стоял у плиты, собираясь, видимо, варить кофе.
- Доброе утро!
- Доброе утро. Извините, я сейчас оденусь.
- Что Вы постоянно извиняетесь? И чувствуйте себя как дома, тем более что Вы в прекрасной форме.
- Спасибо, хоть кто-то оценил мои труды.
- Я хотел спросить: давайте на "ты"? Вы моложе, а мне будет проще.
- Вы... то есть ты... думаешь, что я моложе?
- Мне 46, а тебе, надо полагать, меньше.
- На пару лет.
Он с удивлением внимательно посмотрел на меня.
- Ты отлично сохранился, я думал, тебе лет 36.
- Сплошные комплименты, спасибо.
- Я серьёзно. Какие планы?
- Особо никаких. Семинар итальянцев в два, а до той поры ничего конкретного.
- А я как владелец могу приходить, когда захочу. Могу показать тебе Москву.
- Ну вообще-то я здесь 6 лет учился, многое знаю, но всё равно спасибо за приглашение.
- Ты мне об этом не говорил.
- К слову не пришлось.
- Тогда твои предложения?
- Может, покажешь мне свои владения изнутри, так сказать?
- И тебе будет это интересно?
- Конечно. Когда-то давно я работал директором ресторана, но в гостиницах был только в номерах.
- Что же не продолжил карьеру ресторатора?
- Это была работа по протекции. И потом - я люблю готовить, но никогда этому не учился.
- Но директор - это немного другое, ты так не считаешь?
- Тем более. У меня диплом экономиста, но меня никогда не привлекали точные науки.
- Значит, ты творческий человек?
- Скорее ленивый и несобранный, все эти дебеты и кредиты не по мне.
Алексей провёл экскурсию по гостинице, что оказалось познавательным и интересным делом. Мы подошли к его кабинету. Возле дверей стоял вчерашний администратор. Он поздоровался и протянул Алексею лист бумаги. Тот прочёл, взглянул на парня, потом перевёл взгляд на меня:
- Видишь, ты походя спас человеку карьеру, а меня научил не принимать скоропалительные решения. Спасибо. Он не мог знать, что я распорядился не брать денег с пострадавших гостей.
- Спасибо, - парень смотрел на меня сияющим взглядом.
- Всё нормально, - пожал я плечами.
Мы вошли в кабинет. Алексей повернулся ко мне.
- Не устаёшь меня поражать. Мы знакомы меньше суток, а я уже вывернулся перед тобой наизнанку, а ещё и это... - он махнул объяснительной.
- Надеюсь, ты не думаешь, что это происки конкурентов.
Алексей, закинув голову, захохотал:
- Отличное чувство юмора.
Мы перекусили в ресторане, и он предложил отвезти меня на выставку. Семинар итальянцев отвлёк меня от посторонних мыслей. После него я поехал к Иринке. Рассказав ей всё в подробностях, спросил, что она обо всём этом думает. Со своей обычной прямолинейностью она заявила:
- Чем мечтать о далёком и непонятно каком Барни, лучше бы ты с Алексеем попробовал.
- Ты что, меня вообще не слушала? Мне не нужен Алексей. Он меня никаким боком не привлекает.
- Ладно, взгляни на ситуацию объективно. Как ты можешь выйти на Барни? Ты не можешь всё рассказать Алексею, он просто пошлёт тебя и всё.
Она была права.
- Но это была твоя идея с гостиницей.
- Чтобы вывести тебя из комы, я бы ещё и не то придумала бы. Но сейчас ты видишь, что всё бесполезно. Зато хоть ожил, даже улыбаешься.
- Ладно, - я встал, - поеду. Может, удастся вывести его на разговор о племяннике. Если он мне даже насчёт своей ориентации рассказал, то о племянниках вряд ли будет скрытничать.
Вечером за ужином я открытым текстом попросил Алексея рассказать о племянниках. Это не вызвало никаких проблем.
- Я не буду вдаваться в подробности нашей родословной, но мои племянники наполовину англичане. Барни и Патрис. Они живут в Лондоне, занимаются схожим бизнесом. Вот вкратце и всё.
- Ну, как я понимаю, это единственные родные тебе люди?
- Не единственные, но, пожалуй, самые родные.
- И часто вы видитесь?
- По-разному бывает. Хотелось бы чаще, но бизнес не даёт.
- Они женаты?
- Нет, они ещё молоды для этого.
Судя по всему, чужие тайны Алексей открывать не хотел; вряд ли он не знал про ориентацию Патриса и Барни.
В общем, большего о парнях мне узнать не удалось. Я прожил у Алексея ещё три дня. Мы много общались, и слава Богу, что ему не пришло в голову приударить за мной. Самым трудным было уговорить его не ехать провожать меня - я собирался провести ещё пару дней с Иринкой.
Домой я уехал не солоно хлебавши. Я оставил Алексею свой адрес в Skype, и мы периодически общались, но чувств, подобных тем, что я чувствовал к Барни, я по отношению к Алексею не испытывал.
Месяца через два Алексей мне сообщил о том, что к нему приезжают его племянники и что он очень хотел бы нас познакомить. Сердце моё болезненно сжалось. Я взял себя в руки и сказал, что буду рад с ними познакомиться, потому что поездка в Москву запланирована была давно, но из-за моей лени постоянно откладывалась, так что я совмещу приятное с полезным. Я прервал связь, позвонил своему шоферу и предупредил его о том, что в ночь я выезжаю в Москву.
На следующий день я уже заселился в гостиницу Алексея. Я попросил администратора (кстати, того самого, которого я спас от увольнения) сообщить Алексею Романовичу о том, что я здесь. Администратор пообещал сделать это, как только его шеф появится на работе.
В девять вечера в дверь постучали.
- Не заперто.
В комнату вошёл широко улыбающийся Алексей:
- Дэни, это твой дар - удивлять меня. Вчера ты прервал разговор, а сегодня уже здесь. И почему сразу не ко мне?
- По порядку. Разговор прервался, потому что у ноутбука села батарея, а не к тебе потому, что я же не знал, кто у тебя; и потом, кто, как не я, должен поддерживать отечественную сферу услуг?
- Всё ты знал. У меня никого нет, а сегодня я встретил племянников. Так что собирайся, пойдем знакомиться.
- Подожди. Кто я такой, чтобы со мной знакомиться? И в Москву я приехал по делам... ну и к тебе конечно.
- Ты мой друг, первый за последние годы. И ребята этим здорово заинтригованы.
- Ладно, надеюсь, ужин прилагается, а то я голодный.
- Разумеется. Пошли.
Мы прошли через всю гостиницу к его пентхаусу. Когда мы вошли в него, навстречу нам поднялись два юноши...