И только почувствовав, как мой меч-кладенец уже бездонно погрузился в глубины жадно хватающего рта, спохватился, нанизал себя жаждущем ртищем по "самое не могу". На то, чем так по-царски одарила Вовку матушка Природа.
Господи, как славно.
В отличие от обладателя "глубокой глотки" - и где только такому обучают! - у меня всегда был ярко выражен рвотный эффект. Потому замер, прислушался к своим ощущениям. Нам в эту минуту только фонтана кое-чего не хватает для полного счастья лицезреть... Вот как бы так навостриться, как Вовулечка - смотри, и яйца мои вместе со стволом стремиться вобрать! И куда только в него всё это влазит.
Но постепенно все мысли из башки испарились, организм стал единым большим зевом и шарящими по попке ручкам, да ещё звенящим хуем, который сновал, яко челнок, выписывая свои вензеля и не желая останавливаться.
То медленно, то быстро, то ускоряясь до максимума, то вбирая до предела, стараюсь, желая вкусить результат - как утверждают некие поэтически настроенные авторы, напиток богов, а по-простому, по-деревенски - молофейку. Как ни назови, желание от этого не уменьшится, наоборот - увеличится, так не терпится узнать, какой вкус у этого жеребца. От того и стремлюсь не только скользить, но и вбивать стальной крепости живой черенок в плотно сжатые губы. И в то же время, спеша и торопясь, мысленно уговариваю себя: "Медленно, медленно! Хочу этим заниматься как можно дольше!"
А ведь главенствующую роль мозга даже в сексе не отменишь, хоть и бают шибко вездесущие, что "мол, когда хер оглоблей торчит, то думает головка, а не голова". Так-то оно так, но гнать-то коней-то куда? "Сдуру и хуилу сломать можно", - частенько говаривал мой любимый родной дядька, собирая воедино очередной сломанный соседский телевизор, хотя нигде этому ни в каком учебном заведении не обучался. Вот и тебе, дружок, совет: "Давай-ка немного поспокойнее, ведь вон какое удовольствие - медленно обсосать алую ягодку, пытаясь кончиком языка раздвинуть лепестки розанчика, пробежаться по ободку, задержаться на уздечке. Ух, лепота!"
Одной рукой, нежно касаясь, легонечко поперекатываю яички, пооттягиваю их слегка, а другой, окунув пальчики в слюну, попальпирую по стеночкам входа-вороночки, порастягиваю его узенькое колечко, медленно вползу внутрь, нащупаю утолщение такой важной для мужика железы. И стоило только добраться до неё, как очередная волна страсти накрывает девятым валом возбуждения. И нет уже сил сдерживать себя, каждая клеточка вопит и требует только одного - неистовых движений головой и тазом. И вновь кровь бурлит, как морская вода в водоворотах шторма, и вновь качка, и вновь безумство то распластанных, то сгруппированных тел, пока команда сознания, как свет маяка в обволакивающем тумане моря, не достигнет цели.
Так и мы оба существуем в неразрывной связке в отдельно взятом отрезке времени, растворяясь в Неге и Удовольствии, как мёд в горячем стакане чая. Наслаждаясь ощущениями чего-то внеземного, именуемого Кайфом. Его может достигнуть каждый человек, занимаясь сексом с любимым. Извечный аттракцион, определённый Природой и так хорошо знакомый любому из нас. Когда, как на "американских горках", то резко вверх, что захватывает дух; то камнем вниз, что аж яйца к горлу подкатывают; то медленное скольжение почти по ровной плоскости, дабы восстановить дыхание. И вновь по новой, пока не наступит конец - яркая вспышка и распад на атомы, дабы тут же, спустя секунды, тело смогло бы возродиться, как нетленная и легендарная птица Феникс.
Долго ли, коротко ли - сказать не могу, для меня время перестало существовать, все чувства и эмоции были вытеснены, кроме ожидания чего-то, так напоминающего праздничный салют.
Вот оно, знакомое ощущение... когда где-то внутри таза возникла некая искорка, переросшая в нестерпимое жжение, охватывающее всё вокруг. Мгновение... и попёрло... настоящее извержение вулкана.
А пусковым моментом оного, видимо, стало очередное проникновение и касания пальчиком набухшего утолщения внутри, словно громко произнесённая всем известная команда: "На старт! Внимание! Марш!"
Меня так удивила синхронность и слаженность действий нас обоих! Это же надо так чувствовать внутренний ритм друг друга, что разом загнали звенящие штыки в ножны ртов до упора, напряглись - и в единый миг излились мощными выбросами.
А вкус-то, вкус какой приятный, главное, желанный... Вот уже не первый раз замечаю, с каким удовольствием смакую, дегустирую, облизываясь, как котяра, дорвавшийся до валерьянки, эту субстанцию, созданную внутри приятного мне парня-юноши-мужичка. И тут так важна Уверенность и Доверие к партнёру, что он так же стерильно чист, как и ты сам...
Ещё какое-то время не выпускаем так понравившиеся игрушки из обхвата губ, высасывая всё до последней капли, пока не отваливаемся друг от друга, как пиявки, наполненные до предела.
Через минуту-другую прозвучал требовательный голос "избалованного пацана": "Хочу вина!" И я сорвался, как хорошо вымуштрованный ординарец, исполняя просьбу, как приказ.
Мы поили друг друга хмельным виноградным напитком, закусывая его поцелуями. К завершению испития содержимого хрустальных фужеров наши концы вновь стояли, как обнажённые к бою клинки. Ещё не до конца успели поставить опустошённые бокалы, а мой штык-нож уже в работе.
Ах, как приятны эти ощущения - обхвата жадными, но такими нежно-мягкими губами залупы с последующим обсасыванием её, как большой сахарный леденец; ух ты, мой "красный петушок".
И, не дав много времени на испытание такого удовольствия, спортсмен, яко силач, начинает мною двигать, как шахматной фигурой на доске. И вот уже чувствую, как моя раздобревшая от манипуляций головка, венчающая каменный ствол, упирается в глазок-вороночку, входит, сжимаясь и протискиваясь - поначалу с трудом, а потом так легко скользит в глубине попки скачущего на нём наездника.
Надо же, как мной смело манипулируют, такое уж точно впервые за все годы "голубой любви". Смотри, как быстро приспособил в качестве трахателя, но как же сие обалденно-кайфово! Настолько, что с придыханием и соответствующим мычанием, "ахами" и "охами" и даже матерком участвую, балдею, наблюдаю за слаженными действиями спортивного красавца.
Моя попытка порулить при помощи "торчком стоящего джойстика управления пикирующим самолётиком" была мягко отторгнута со словами: "Не трогай! У меня на него свои планы". А руки были властно перемещены выше - к башенкам топорщащихся сосков. Вау! Какие они напряжённо-эластичные, а само навершие - твёрдые горошинки. Мне так нравится, когда их перекатывают и слегка сминают двумя аккуратными пальчиками. Надо же, и тёзка от таких манипуляций аж визжать начинает и такую скорость скольжения на моём хере развивает, что как-то уже и опасаться начинаю за его сохранность - упаси Бог, не сломал бы в запале.
О-о-о, как скачет, яко жокей, используя вместо каурого жеребчика, подстёгивая сам себя или меня словами, как шенкелями: "Вгоняй! Глубже! Еби! Трахай! О, кобелина! Да! Да! Вот так! Давай же! Резче!"
Затем, профессионально-гимнастически сгруппировавшись, обнял за плечи, впился в губы жёстким засосом и резко крутанулся на спину. Широко разведя ноги, обхватил, скрепив их за бёдрами, побуждая к глубокому вторжению. Похоть плясала в его глазах, кричала каждой клеточкой тела, распаляя во мне вековое желание любого самца - выебать жёстко, до визга, до стона, до полного удовлетворения.
Поверьте, выложился полностью: пот тёк ручьями, мышцы одеревенели, но кайф испытал охеренный. Услышал и писк, и вой, и просьбы, и приказы, и отборный мат. Кончал где-то так глубоко внутри Вовки, что, казалось, под самым сердцем его.
Меня, упавшего снопом на грудь дролечки, гладили, целовали, благодарили... но недолго.
Вновь резкий разворот, и уже моё тело распластано лягушонком - лицом вниз, попочкой вверх. Как быстро умелые ручки тёзки подсовывают под животик пару подушек, дабы голова была внизу, а разведённые руками мягкие половинки с жерлом-вороночкой на горе - сверху. Володька не возлёг на меня, а как-то так пристроился, нахохлился в районе таза. Надо же, какую позу принял, да ещё и умудряется втрамбовывать свой немаленький хобот, добрых, наверное, двадцать сантиметров в длину, а то и больше, сверху вниз. Ух, как распирает, только сейчас попой прочувствовал, "осознал", какая толщина-то порядочная. По крайней мере, гораздо объёмнее моего. И вот эту штуковину с маху вбивает в меня, как стальной костыль в шпалу, резко и мощно.
Вот, блядь!
Я, конечно же, не целка, да и растянул попку, пока он после ресторана-трактира отдыхал в кроватке, а в это время кое-кто в ванной промывал себя изнутри. Причём, заметь, без всяких надежд, а так, на всякий случай... Но одним посылом вбухать, махом - он что, выпил не то, что надо; это же откровенный садизм, мазохистское насилие.
Боль, естественно, резанула до ора, но как-то быстро растворилась в нарастающей волне удовольствия от скольжения такого славного инструментика, столь яростно работающего отбойным молотком. А чего вы хотели - уже месяца три никого секса не было, ясно дело, что трясти начнёт, когда так классно тебя имеют, да ещё и таким добротным хером.
Что вытворяет, сучонок, что вытворяет. Как хочет, так мной и вертит.
Вот уже и на спине лежу, а ноги настолько далеко за голову заведены, ещё и пальцами зацепил за спинку кровати.
Попка, как дуло зенитки, устремлена вверх. А этот ёбарь-террорист, упершись руками в стену, вгоняет внутрь меня своё мотовило, что-то усиленно разминая там, как зерно в ступке большим пестиком.
Миг - и натренированное тело спортсмен развернул ко мне спиной, сгруппировавшись в позе "крупного кобеля трахающего сучку", ноги широко расставлены, руками опирается о матрац, перенося всю тяжесть тела в причинное место, которое с хлюпаньем то влетает в растраханную попку, то полностью вылетает.
Вот так меня точно не имели и не складывали.
Надо же, полностью утратил возможность хоть как-то нивелировать действия. Ощущение, что вход растянут до состояния "дырищи", аж "ветер задувает", максимально доступен к внедрению. Как тут не вспомнишь пресловутую присказку: "Гарцуй, молодец! Не сломай лишь конец".
действительно, немаленькое хуище любовничка вдалбливается буром, снуёт, яко челнок ткацкого станка, а потом с характерным звуком вылетает полностью со звуком хлопка шампанской пробки. И вновь внедряется, совсем не заботясь о моих ощущениях. А внутри моей попки даже не горит, а пылает от трения.
Вот ведь что странно, я довольно свободолюбивый парнишка и никогда не допускаю ситуацию в ебле, когда процесс имеет не то что элементы садизма или мазохизма, а элементарного унижения. Люблю нежно и ласково. А тут меня имеют, как вокзальную шалаву, а я аж хрюкаю и несу всякую белиберду; таю, как воск в пламени похоти; балдею от наслаждения, граничащего с болью. И никого отторжения и даже намёка на попытку остановить вакханалию. Наоборот, весь подаю себя, насколько возможно, на эрегированный член, а с губ срывается не то хрип, не то крик: "Давай! Кобель! Трахни, чтоб небо сияло алмазами! Эй? Ты быстрей и глубже можешь? Насаживай, жеребец! Скользи!"
Секс-машина, состоящая из двух наших тел, двигалась слаженно-чётко, как "перпетуум мобиле", и казалось, что так будет вечно.
Ан, нет.
Минута-другая, и Вовка, застыв в позе легавой, обнаружившей дичь, излился под собственные визги и рулады отборного мата, но без ожесточения, таким елейно-медовым голосом. А потом моментально метнулся и вставил в рот, удовлетворённо урча от процесса старательного высасывая мною где-то затерявшихся капелек молофьи.
Что вообще можно сказать после такого? Правильно: мастер, ёбарь, крупный спец секса. И в эту ночь он ещё трижды доказывал свои по праву заслуженные звания!
Да и если совсем быть честным, то я и сам от него не отставал, хоть и не обладаю таким красивым лицом, спортивно-натренированным телом и столь отличными габаритами орудия - не то пыток, не то наслаждения.
И как в этот конкретный период, так и в последующие, я спокойно отнёсся к явным проявлениям нарциссизма, считая их чертами характера данного индивидуума. И не думал тогда, что чрезмерная самовлюбленность и завышенная самооценка будет иметь такие последствия.
Но всё это случилось гораздо позже, о чём обязательно поведаю вам, други, в данной повести.
Поверьте, собратья, не пытаюсь я хоть что-то приукрасить, всё правда, ноченька была именно такой, о подобных ей некоторые творческие натуры оды сочиняют, стихи слагают, романы пишут, легенды создают. А для нас двоих она стала стартом особого состояния влюблённости и ежесуточного повторения разнузданной ебли, где похоть и страсть зашкаливали привычные нормы. Мы оба стали участниками годового секс-марафона в конкретно имеющейся жилплощади. Нас настолько неудержимо тянуло друг к другу, что к концу рабочего дня начинали в нетерпении названивать друг другу, задавая глупый и единственный вопрос: "Ты где сейчас? Давай, смотри не опаздывай, я уже на старте, штаны от напора скоро лопнут!"
И такое состояние не то романтической влюблённости, не то неутолимой страсти было постоянно. Особо удивительно то, что за все эти дни, недели, месяцы не возникало не то что ссор, бытовых недомолвок, а даже элементарного напряжения в отношениях. Оба были настроены и чувственно готовы к любому проявлению близости в разное время суток. Мы после череды звонков друг другу наконец-то уединялись за плотно закрытыми дверями квартиры. И сразу обхватывали тела в объятья, покрывая лицо поцелуями. Разбрасывая вещи по пути движения в спальню, падали на мягкую постель и наслаждались сексом.
Насытив себя, не одеваясь, шли в душ, а потом на кухню. При этом вели себя так, как будто вместо наготы - традиционного костюма Адама - на нас фраки - классические одеяния английских лордов. Так ужинали, так сидели на диване у телевизора. Пока не наступало время "Ч", и тогда, как по команде свыше, со скоростью гепардов мчались к сексодрому. К моменту приближения к постели члены у обоих стояли, яко генеральские жезлы. А там уж такой праздник тела устраивали, что души исполняли нечто похожее на хор "Славься! Славься!" из оперы Глинки "Жизнь за царя" (в советское время название было "Иван Сусанин").
Не поверите, но в таком режиме и жили весь это удивительный и неподражаемый год.
Причём утром просыпались с радостью, прекрасно отдохнувшие и даже устраивали своеобразную секс-зарядку, одаривая друг друга минетиками и снимая таким образом естественные утренние стояки.
За это время зародились наши первые семейные традиции, не только те, о коих поведал выше, но и такие, как обязательные вечерние посиделки в гостиной за чашечкой горячего кофе или фужером красного элитного вина, где обстоятельно рассказывали по очереди о прошедшем дне, вместе находили решение возникающих проблем. За это время во мне всё меньше и меньше оставалось одиночества и ощущения неустроенности в личной жизни. И с каждым днём подрастала надежда, что Судьба одарила меня наконец-то единственным и так необходимым человеком, с которым доживу свой век в любви и согласии.
Представляете, такая благодать, да целый год!
И даже потом не сразу заметил тот момент, как начались "сбои". Может, от того, что только иногда за образом так любимого мною парнишки на секунду-другую вновь стала появляться "личина наглого самца".
Да, Вова никогда и не скрывал своего желания разбогатеть. А я всячески поддерживал в нём проявления "здорового тщеславия". Словом, поощрял желание стать лучшим в профессии, стремление достичь уровня "отличный специалист - мастер своего дела", находя нужные слова, подтверждающие превосходство знаний, умений, навыков и честного труда. Аргументировал слова свои историческими примерами о людях, чьи имена давно стали синонимами понятий "личность" и "успех", о тех, кто добивался закономерного результата упорством, самосовершенствованием, поиском доступных возможностей для реализации добытых крупиц истин. Даже допускал разумное инвестирование в самого себя, предлагая места для дополнительного обучения.
Сам старался по таким принципам карьеру выстраивать, да и результаты оного реально имею. Так отчего же близкому человеку, по моему подобию, не добиться желаемого успеха?
При этом избегал восхваления, поскольку уже заметил, его постоянное желание слышать от других людей только лесть, а никак не правду.
Вот уж воистину бают: "Блажен, кто верует".
Это крылатое выражение помню ещё со времён школьных уроков по литературе, где мудрая Вера Николаевна пыталась на основе классики повысить уровень знаний о главном - жизни. Помню её слова: "Широкому кругу обывателей это знакомое выражение известно из произведения "Горе от ума" Александра Сергеевича Грибоедова, но ещё раньше учитель из Назарета на заре нашей эры его использовал. И, вероятней всего, это выражение представляет собою парафраз из Евангелия от Марка: "Кто будет веровать и креститься, спасён будет". Грибоедов же использовал это выражение в ироническом смысле о том, кто излишне, безосновательно доверчив, или о том, кто слишком обольщается своими радужными планами и надеждами, но, увы, терпит поражение".
Тёзка, в отличие от меня, рассуждал по-другому: "От работы кони дохнут! Сколько можно горбатиться от зари до зари? Учиться? Да я и так пять лет не одни штаны на студенческой скамье съелозил! Сколько же ещё можно? Нет, пора воспользоваться тем, что родители да Бог дали. А ещё лучше, как в песенке: "Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолёте". Пора, дядька, ох, пора воспользоваться возможностями града - самого богатого в России, не зря же статистика утверждает, что "Москва самый многочисленный город в стране по числу миллионеров". Скажи, что это не так?"
Ну, а дальше в его рассуждениях следовали разные варианты обогащения, да суть при этом оставалась всё та же - готовность получить блага на халяву. И вот это меня особенно расстраивало.
Я достаточно долго живу в столице и реально, не понаслышке, знаю, куда такой подход приводит. Увы, на всех приезжающих "красавцев с потенциальными мечтаниями разбогатеть за счёт натуры" шибко богатых нуворишей - любителей мужских прелестей явно не хватит.
Уж сколько было, даже на моей памяти, жаждущих "поймать золотой хуй и жить в достатке не один день", не вкладывая своего труда, и постепенно скатывающихся в состоянии готовности пойти на все крайности, а если возникнет необходимость, то и отнять, поколотить, убить. Мало из них, "любителей "на халяву потусоваться", кого в живых осталось, да и те, кто выжил, превратились кто в инвалидов, а кто и в монстров.
А ведь это были "лихие девяностые" с Ельцинской установкой: "Берите столько суверенитета, сколько можете проглотить", которую воспринимали многие, как команду: "Грабь награбленное!"
Сейчас иное время и другие подходы в решении вопроса "личного обогащения". И беда Владимира заключалась в том, что парнишка искренне верил в то, что он современный Буратино, который обязательно найдёт золотой ключик, открывающий ему дверь в мир благ и удовольствий, и что для достижения данной идеи фикс все средства хороши. Главное - результат!
С каждым днём я реально так видел, как моё влияние на него постепенно сходит на "нет". Видимо, для него нашлась более близкая жизненная позиция, которая и стала определяющей, а чья-то другая жизнь - примером для подражания.
В тот момент жизни тёзка вдруг резко дистанцировался от меня. Стал часто не ночевать дома. Наш умопомрачительный секс практически свёлся к нулевым показателям, как и традиция доверительных разговоров.
Через третьи лица, чаще его директора-земляка, с которым у меня сложились добрые, дружеские отношения, я узнавал хоть какие-то новости о своём парнишке. В том числе и о том, что тот "нашёл приработок - выездные сеансы массажа на частных вечеринках и корпоративах, точнее междусобойчиков для состоятельных граждан, так называемых богатеньких господ удачи".
Конечно, я понимал, чай, не малец, что не столько мастерство рук Вовки стало определяющим фактором в таком его продвижении, сколько спортивное тело, красивое лицо и большой бугор между ног парня. С грустью, переходящей в ревнивые истерики со слезами и последующими многодневными депрессиями, пришло осознание того, что массаж - это лишь прикрытие высоко оплачиваемой элитной проституции.
Вовка стал хастлером, "парнем по вызову", шлюхой для представителей "золотой молодёжи" и "богатых старпёров", или - как он сам как-то обмолвился - "вип-клиентов".
редкие появления смазливого хлопчика дома я стал замечать некоторую неадекватность поведения любовничка на фоне расширенных зрачков, чрезмерного и необоснованного возбуждения и иногда даже грубого приставания с элементами насилия.
Он быстро доводил себя до взвинченного состояния и начинал грубо лапать меня и орать: "Что, блядь, целку из себя строишь? Не надо! Давай тебя выебу. Поди, мечтаешь по ночам в одиночестве о моей большой ялде. Ну давай же, знаешь, как хуй торчит, аж ломит".
Получив отказ, он убегал, чтобы появиться через пять-десять минут в спальне и со слезами на коленях ползать по ковру, театрально упрашивая: "Милый, я же тебя люблю. Не хочешь, чтобы я тебя выебал, трахни меня. Факни, пожалуйста... сил терпеть нет, хуя хочется".
И я понимал, что похоть его распирает не от того, что давно секса не было, нет, это следствие дурмана, когда нестерпимо хочется чисто физического воздействия, стимуляции полового органа без должных чувств и эмоций. Получается секс ради процесса, когда под воздействием дури наркоман часами возится без должных ощущений. Хер от такого елозанья можно в кровь стереть, как и попку партнёра до волдырей, реализуя свой животно-звериный инстинкт.
С такими явлениями уже пришлось сталкиваться. У меня был хороший приятель, коего в тематических кругах все кликали "Всезнайка", поскольку он был добровольным "информационным спонсором" для всех начинающих голубых в момент их вхождения в мир геевского секса. И надо только благодарить его за то, что он по-доброму делился накопленным опытом, важными и так необходимыми советами.
Так вот, ему "шибко повезло", он долгое время жил с таким.
Однажды оказавшись в гостях у этого дружбана, я имел "счастье познакомиться с его возлюбленным". Он как раз припёрся, когда мы сидели за столом на кухне, разговаривая под моё любимое "Киндзмараули". Причём настоящее, по случаю привезённое из Тбилиси, красное грузинское природно-полусладкое, без всякого добавления сахара, вино.
Это было жуткое зрелище. Он наскакивал на обоих, как петух на кур, оголившись полностью и тряся стоящим хером. Таких, знаешь, впечатляющих размеров. И совершенно неважно для него в тот момент было, что он меня впервые в своей жизни видел и даже не знал, как зовут.
Увы, каюсь, я позорно бежал, а что уж там они вдвоём делали, и додумывать не хотел. Это уж "Всезнайка" потом порассказывал, да в таких подробностях, что мне жутко стало. Примерно такое же, что до этого описал, но только во сто раз хуже.
Теперь и меня Судьба "осчастливила", сам испытал все "прелести общения с подобными людьми".
Вот ведь как злодейка к парнишке спиной развернулась!
Притяжение халявных денег.
Получая их без должного эмоционального удовольствия, бабки-пиастры богатых клиентов, огромное желание побольше содрать с них за секс с молодым спортивным красавцем, обладателем немаленького хуя и соблазнительной попки, так быстро его сломало. Привело не только к полному охлаждению нас друг к другу, но и внутри где-то уже зародилось отторжение.
Да, оно не могло разом вытеснить любовь. Она ещё пыталась бороться, стремясь вытащить из пропасти разверзнувшегося ада дорогого и близкого человека.
Я очень люблю читать. Постепенно среди огромного числа авторов выбрал тех, кто близок мне общими взглядами на отношения между людьми. Их книги и стали настольными. Так, к примеру, по сей день восторгаюсь удивительной мудростью Антуана де Сент-Экзюпери, этого чародея слова, раскрывающего каждому из нас тонкость настройки чувственности человеческой сути. Вдумайтесь, чего стоит только одно его умозаключение - "главного глазами не увидишь, чутко одно лишь сердце".
А, каково? Вот откуда и кем ему дарованы такие откровения? И тут поверишь в любую мистику! Ведь действительно, Бог или её величество Природа одаривает некоторых из людей нечеловеческой прозорливостью, даром - не только видеть невидимое, но и щедро раскрывать нам самих себя.
Вот как вам такое умозаключение: "Симпатия - это когда нравится внешность. Влюблённость - когда нравится внешность и характер. А любовь - это когда нравятся даже недостатки". Не знаю, как вы, мои милые читатели, а я в приятном ступоре от осознания значимости вышесказанного.
Вот и у меня так случилось, и что тут можно поделать?
Ничего. Увы, но я по-прежнему любил его, страдая и веря. Готов был мириться со всем негативом тёзки, до тех пор пока ещё существовала, пусть малюсенькая, надежда, что спасу его и верну - пусть не для себя, но хотя бы для него самого.
Увы, против меня широким фронтом объединились деньги; случайный, без обязательств секс; пьянки, когда "море по колено", разные вещества, с их разрушительной силой несбыточной приятности грёз. И ведь я об этом узнавал не из газет, не с экрана телевизора, а в реальном общении со своим возлюбленным. И всё это не добавляло уважения к нему, даже жалость стала исчезать.
Внутри меня стонала медленно умирающая любовь.
Как это было? Страшно.
Вот вам один из примеров того, как на глазах растаптывалось нежное и трепетное чувство.
Как-то позвонил Иван Петрович - директор спортивного центра, где работал Вовка. Он, как и я, жалел парнишку и по-отечески любил его, ведь только с ним в данный момент он мог вспомнить и об институте, в котором в разное время они учились, и о городе, из которого оба вышли. А ещё высоко ценил его как профессионала, хорошего специалиста, подающего большие надежды.
У них в организации существовала налаженная система контроля и безопасности. Жизнь заставила. Особо сие было важно "на выездах". Каждый, уезжая, был обязан представить полную информацию о себе. Тёзка не исключение. Отправляясь в путь, он всегда оставлял телефон и адрес, а также маршрут следования. Хорошо понимал, что всякое может случиться, страшно толкать голову в совсем неизвестное место к случайным людям, о которых ничего не знаешь.
Петрович после двухдневного отсутствия парня стал ему дозваниваться. Постоянно слыша ответ оператора: "Телефон отключён или находится вне зоны действия сети", он забеспокоился, набрал мой номер мобильного. А услышав, что его "и дома нет и не было", выразил озабоченность.
Меня, всегда предельно осторожного человека, но далеко не трусливого, как будто кто-то "толкнул под локоть" в этот момент, и я тоном, не терпящим возражений, заявил, что поеду и узнаю, что там произошло. Иван Петрович жёстко сказал: "Не смей рисковать! Задача одна - разведка. Посмотри со стороны и позвони. А мне решать, высылать машину с тревожной группой или нет. Повторяю, на рожон не лезть!"
Вызвал такси. Вышел по звонку водителя о прибытии машины. Поехал. Добрался быстро. Оказалось, что требуемое место находится совсем рядом с кольцевой дорогой по Киевскому направлению. Такой богатенький коттеджный посёлок.
Интересующий меня дом, исходя из адреса, стоял на отшибе, у леса, надо было объехать поле и глубокий овраг. Решил не рисковать и подойти туда незаметно, пешком. Чем ближе подходил, тем монументальнее становилось здание - кирпичное, двухэтажное, с изломанной медной крышей, блестящей на солнце. Порядочный участок оказался огороженным высоким забором, спереди, у площадки для транспорта, стояли крепкие металлические ворота. Они были наглухо закрыты. Домофон на звонок не реагировал - не то был отключён специально, не то сломан.
Беспокойство не уменьшалось, наоборот, возрастало, грозя из снежного кома превратиться в лавину.
Дальше, исходя из инструкции, я обязан был позвонить Ивану Петровичу и всё. А что ему скажу? Мол, "ворота закрыты"... Нет, нужна более полная информация.
И я пошёл вдоль сплошной стены, пытаясь найти хотя бы щёлку для дополнительного обзора. Все попытки оказались тщетными. Зато, обойдя почти весь периметр, нашёл узенькую и загороженную высоким кустами калитку, она оказалась приоткрытой. И, несмотря на предостережения - ни во что не влазить, я открыл её и огляделся. Участок большой, не менее десяти-пятнадцати соток, покрытый зелёным газоном со швейцарскими цветовыми горками, шезлонгами, площадкой для шашлыков, открытым бассейном, дорожками из плит, хозяйственными постройками в углу. Сам дом, похожий на замок, стоял по центру с массивным крыльцом и ажурными решётками, высоким цокольным этажом - видимо, там были огромные подвальные помещения, может быть, и гараж для машин. До окон дотянуться не было возможности - достаточно высоко располагались, да и все они наглухо были закрыты металлическими жалюзи, как и входные двери.
Внешне - полное отсутствие людей, но что-то явно не давало мне успокоиться и прекратить "любительскую игру в Шерлока Холмса", тем более что рядом не было никого Ватсона.
И хотя страх уже не только объявился, но и с каждой минутой нарастал, сея в каждой клеточке тела панику - чай, мужик я юридически грамотный и о сто тридцать девятой статье "Нарушение неприкосновенности жилища" УК РФ не только слышал, но и был хорошо осведомлён, чем "наградят" за вторжение на чужую территорию. Но вот какая "удивительная скотинка" человек: чем опаснее становилось, тем больше хотелось иметь результат. Что это - безрассудство как особенность характера русского человека или сила Любви, толкающая влюблённого на любой риск ради дролечки? Моё сознание как бы разделилось, одна часть давала руководство к действию, другая наблюдала и удивлялась, что может вытворять спокойно-уравновешенный и в целом законопослушный гражданин.
Решил зайти к дому с тыльной, хозяйственной стороны. По пути у построек, что вдоль забора, обнаружил длинную металлическую лестницу. Подтащил её к заднему дворовому фасаду - именно с этой стороны дом имел некую каскадную пристройку с большими верхними окнами, не закрытыми жалюзи. Если подняться на крышу, то в них можно смотреть, как в телевизор, при условии, что кто-то находится внутри.
Поднялся. Подошёл почти вплотную к стёклам.
Открылась панорама зимнего сада, соединённого со вторым, уже крытым бассейном. В центре был подиум в окружении цветочных горок и целых деревьев в огромных вазонах и деревянных бочках. На возвышении стояла широкая софа, как будто только что вывезенная из покоев Версаля - официальной резиденции короля Франции Людовика Шестнадцатого. Её покрывал ковёр с длинным густым ворсом, по которому в хаотичном порядке были кем-то разбросаны груды разных по величине и цвету подушечек. Рядом, почти впритык стоял низкий стол с винами и фужерами, над ними возвышалась большая ваза с фруктами.
Окна были практически полностью открыты, и я в какой-то момент услышал голоса, но людей пока не было видно. Никаких негативных оттенков, наоборот, столько радости и даже визга, как будто их обладатели купались и ныряли в бассейне.
Оконные проёмы хоть и были узкими, оборудованными механизмами проветривания, но давали великолепный обзор, как в панорамном кинотеатре, где показывают ленты типа "три Д". Полная иллюзия объёма, видны даже мелкие детали: пестики - тычинки, лепестки даже самых маленьких цветов.
Голоса материализовались. В арке появились четверо голых молодых мужчин от двадцати до сорока лет...