Западный ветер

Предупреждения: ПОСТАПОКАЛИПСИС. Сюжета больше чем секса. Рекомендуется фанатам моей писанины, Стругацких и франшизы S. T. A. L. K. E. R. В ином случае вам вряд ли понравится.

Подорожник, собранный около Чернобыля, лечит даже открытые переломы. Только его сначала догнать нужно. (с) народная мудрость

18 апреля, 20хх

04:32 P. M.

Вчера помер Плакса. Последние пару лет вся территория от Каспийского моря до Тибета только его стараниями и выживала — там после Бури ни одной реки, ни одного озерца, ни хера не уцелело. Знаете, сколько тонн пресной воды он для них выплакал? Вот и я не знаю. Много. А теперь сдох. Говорят, кровью начал плакать и сдох.

Врут, наверное.

У нас в цеху появился новенький, здоровый как лось и с блядскими глазами. Вот прямо глянешь, и видно — готов трахаться сию секунду, только пальцем помани. Плечи в косую сажень, белокожий, здоровенный мужик — а я в здоровых мужиках разбираюсь, уж поверьте. В моей семье таких было шестеро.

У этого — спина как у гребца, бицепс с девчоночью талию, а волосы — коротко стриженные и седые. Седина теперь не редкость, редкость такие как я — те, кому после Бури ни пряди не выбелило. Говорят, нервы у нас крепкие. А как по мне, просто наследственность такая. Этот вроде тоже — хоть и седой, а не трус. Завтра хочет с нами на вылазку, говорит, что знает, где залег Ветерок.

Ветерку у нас не рады, все эти гравитационные и метеорологические аномалии — та еще херня. Если Ветерок погонится за человеком, то как пить дать — проморозит всё на километры окрест до минус пятидесяти. Воздух еще ладно, за пару дней прогреется, а вот земле хана — нежизнеспособна она после Ветерка, совсем. Ни травинки не вырастет. Главное правило: если обнаружил, где залег Ветерок — предупреди остальных и не трошь его, иначе быть беде.

[ неразборчиво ]

Новеньких в последнее время мало, а лишние руки не помешают. Хорошо, что пришел. Наши такие: нет, Визгарь, не к добру это! А я знаю — к добру. У меня на людей чуйка.

19 апреля, 20хх

06: 14 P. M.

Новенького зовут Лебедь. Белек сказал, что это птица такая, красивая, раньше вообще много было красивых птиц. А эта де еще и большая, если поймаешь — неделю будешь сыт.

А как по мне, то в птицах главное что? В птицах главное — яйца. Мы с Проказой как-то отбили у мародеров курицу. Неслась она, конечно, редко, но неслась! Зимой курица издохла — то ли от голода, то ли от переохлаждения, так что мы ее съели вместе с костями.

Лебедь ведет себя так, будто живет тут уже месяц. В честь кого бы его там не назвали, но сам он тоже — красивый. Рожа лепная, кулаком пригреть жалко — такие скулы да брови вразлет, что с ума можно сойти

Пока готовились к вылазке, он в подсобке оприходовал девку Гриватого, прямо там юбку задрал и выебал. Она от удовольствия визжала, как сука в поре — все слышали, даже если не хотели. Гриватый взбеленился — мол, это мой цех, моя баба, какого хуя?! А Лебедь заправил свое хозяйство в штаны и сказал, что он людей любит, но если люди будут к нему приставать с херней, то он им ебальники порасшибает. Может, за такое Лебедю морду его красивую и попортили бы, но кому охота драться из-за бабы? Вот за кошкин хвост, или там за мертвого клеща, или коробку прижигателей — это да, за такое и убить можно. А из-за бабы в драку только дурак полезет. А Гриватый не дурак.

Через час выступаем, у всех ушки на макушке, за Ветерком охотиться — это вам не в тапки срать.

Спаси и сохрани детей своих, Господи. И мертвых, и живых, и тех, что вскоре умертвятся. Слова мои, воля небесная, благословение твое, аминь.

22 апреля, 20хх

07: 14 А. M.

Добыча:

колючки — 7 шт., одна примятая, но думаю, что продадим;

полосатики — 2 шт.;

прижигатели — рой из шестнадцати половозрелых особей;

какая-то хрень, напоминающая ракушку размером с ладонь — 1 шт. Их там целые грозди на деревьях, может, зараза какая. Сдадим доку, пусть сам с ней разбирается.

Потери: нет.

Завалили пару скорняков, вонища стояла как в выгребной яме. Издалека видели голодушку, но обошли — оно нам надо, связываться со жрущим радиоактивный песок семиметровым червем? Ветерка не нашли, но Лебедь твердит, что не ошибся, просто мы ушли южнее. В следующую вылазку спустимся к болотам и попробуем снова.

Веселый он, Лебедь. Глаза — как у 18 летнего, смотрит открыто и придурковато, а руки сильные, голос глубокий, тело тугое как пружина. Когда солнце поднялось, он весь извелся. Знай дергал ладонью ворот рубахи — душно же, у нас тут климат поганый, дышать нечем. Дернет — и мышцы бугром, а под воротом всё гладкое, молочно-белое, с круглой ямочкой между ключиц. Трахаться с таким, наверное — как в белые воды нырнуть. И стыдно, и страшно, и если начал, то душу продашь, лишь бы не останавливаться.

Из белых вод еще никто не вылезал по доброй воле — всегда приходится тащить силой.

Вернулись домой, значит, помылись-побрились, договорились о завтрашних торгах. Опрокинули пару стаканов зеленой, глядь — а Лебедя нет. Он, блядь позорная, поймал себе пацана из тех, что для вылазок еще не годятся, но рядом с нами уже крутятся, и на заднем дворе его поимел. Мы заметили, только когда они вернулись — Лебедь его за зад придерживал, по-хозяйски так, а у того аж колени подламывались. Уж не знаю, от удовольствия или того, что хуй в жопе — это вам не палец в носу. Это, блядь, больно.

Лебедь с нами еще немного посидел, раскурил со мной по листику деньжицы, а потом взял мальчишку за запястье и с собой увел.

Видно, не натрахался.

[... ]

04 мая, 20хх

00: 14 А. M.

Добыча:

колючки — 2 шт., неурожайная вылазка;

костегрыз — 1 шт.;

кошкин хвост — 1 шт. Чуть за него не подрались. На продажу решили не выставлять, самим пригодится.

Потери: Лешему оторвало три пальца, когда вытаскивали костегрыза из оленьей туши. Ни рогатины не помогли, ни хлорка с ацетоном. Леший всю дорогу до перевала ныл, просил себе кошкин хвост, но то ж и клопу понятно: кошкин хвост — он для тех, кому совсем невмоготу, а разбазаривать его на пару пальцев никто не станет.

К вечеру началось заражение, так он полночи стонал и просился — мол, культя у него распухла, во рту сохнет, сердце колотится, не дадим кошкин хвост — дуба врежет. Лебедь его слушать не мог, все крутился с боку на бок, но из палатки не вылез. Оно и понятно — чем тут поможешь? У костегрызов яд такой — попервах совсем херово, к утру отпускает. А Лебедь — он как новичок совсем, будто стонов ни разу не слышал. Тяжко ему было. Все порывался то закурить, то поболтать, но в вылазке и то, и другое под строжайшим запретом. Хватит того, что у нас между палатками выл Леший.

Лебедь молчал-молчал, а потом сунул руку мне между ног и навалился сверху. Отвлекался, значит. Эта его рука за две недели где только не побывала — в нашем цеху оприходовал семерых баб и троих мужиков, а Куга до сих пор клянется, что такого минета ему в жизни никто не делал. Лебедь, мол — огонь, пепелище, такой бы рот да к Божьему хую. Никаких бы апокалипсисов не было.

Навалился он на меня, значит, а глаза темные, глубокие, и зрачок такой, что радужки не видно. Я не выдержал и говорю — либо целуй, либо нахуй иди, мне твои танцы нахер не упали. Он улыбнулся и наклонился. Губами к губам.

Целоваться с ним — как оголенный провод лизать. Я аж упрел весь, хотя ночь была холодная. А Лебедь трахал меня языком и смотрел, и смотрел, страшными своими опиумными глазами. Не закрывал ни на секунду. А когда у меня воздух закончился, он шасть руками между тел — штаны расстегивать, мои и свои.

И мозг такой: нееееет, бля, давай поломаемся? Лебедь уже стольких оприходовал, зачем добавлять ему побед в копилочку? Но хули ломаться, если я ...