Эра бесстыдства. часть 1: отпуск. день приезда

Долгожданный и тщательно планируемый отпуск накрылся медным тазом. Обстоятельства необоримой силы не позволяли нам с женой отправиться в Египет — серьёзно заболела тёща. Решили, что в субботы я поеду в турагентство и отменю тур. Жалко. Отель и место, судя по отзывам, хорошее. И жалко денег, которые придётся оставить за неустойку. Жалко, что отдых не удастся вообще. А отдохнуть так хотелось.

В пятницу, узнав о болезни бабки, заехал сын и предложил поухаживать за ней, пока мы будем отдыхать, но жена категорически отказалась: «Какой уж тут отдых, когда мать при смерти!»

— Тогда пусть отец со Светой поедет.

Света — это моя внучка, студентка, перешла на третий курс.

— Не поеду я с ней! Это не отдых будет, а сплошная нервотрёпка! Вы что, Светку не знаете? Следить я за ней не собираюсь и по танцулькам с ней бегать не обязан. Вот принесёт в подоле, а я виноват буду? Неё! Нашли сторожа!

— Это ещё надо посмотреть кто за кем смотреть будет! — усмехнулась жена, — Знаю я тебя — кобеля! И от халявного пойла тебя не оттащишь!

Здесь жена была права. Был за мной грешок — любил я женщин, и от рюмки не отказывался, но меру-то я знал.

— Вот я и говорю, что я лучше совсем не поеду!

Припирались долго, но всё-таки экономические потери взяли верх.

Сын сам подсуетился и переоформил тур на Свету.

Была в моём сопротивлении к совместной поездке со Светой ещё одна подоплёка. Где-то в первых классах я начал было за что-то поучать внучку, так она, с криком: «Мама, бабушка! Он ко мне ПРИСТАЁТ!», бросилась к спасительным юбкам. Я обозвал её наглой лгуньей, и сказал, что с этого момента у меня больше нет внучки. И я сдержал слово. Официальные холодные отношения, вот и всё, что осталось между нами.

Я хоть и был недоволен ситуацией, но в глубине души радовался возможности оторваться от приевшегося быта и окунуться в ласковое море. Мои сборы были недолгими. Пара маек, шорты, плавки, что ещё надо?

— Дед! Ты что? Весь отпуск молчать будешь? — не выдержала Света моей суровости, когда мы прошли таможенный контроль и сидели в зале ожидания.

— Что ты хочешь от меня услышать? — я снял наушник, прерывая прослушивание аудиокниги. — я развлекать тебя не собираюсь. Сходи прогуляйся в Duty Free. Надеюсь родители денег тебе на развлечения дали? Приценись, что по чём. Только на посадку не опоздай.

— Не маленькая. — фыркнула Света.

— Ну-ну. У тебя где-то час времени.

Я воткнул наушник и продолжил вникать в сюжетную линия книги.

Прошло полчаса, сорок пять минут. Я начал дёргаться.

Объявили посадку на наш рейс. Светы не было. Зараза, наверное, на зло опаздывает. Где-нибудь стоит и подсматривает за моей реакцией. Да и хер с ней. Чемоданы сданы, посадочный талон у меня. Толкаться в толпе, чтобы первым залезть в трансфер я не имел привычки, поэтому спокойно встал сходил в туалет и направился к объявленному терминалу.

Очередь была приличной, человек триста, не меньше. Я пристроился в хвост и стал терпеливо ждать. Я не подавал вида, что волнуюсь, хотя внутри у меня всё кипело.

— Ой! Я чуть не опоздала. Заблудилась. Едва тебя нашла.

— Могла бы не спешить. Самолёт без тебя, к сожалению, всё равно не отправили бы. Какие пустяки. Начали бы искать с транспортной полицией. Может быть штраф вкатили за задержку рейса, родителям, на радость. На талон.

— Извини, дед. Я правда, заблудилась.

— Ну-ну.

Девять дней, десять ночей.

В отель в Шарм-Эль-Шейхе мы добрались уже вечером. Солнце провалилось за горизонт. Зажглись яркие звёзды и ещё более яркая иллюминация. Несмотря на вечер было жарко.

Нашу шумливую группу, из дюжины человек, сначала накормили, дежурным ужином и довольно быстро расселили.

Нам достался номер на третьем этаже с видом на парк и море. Впрочем, как оказалось позже, номеров с другими видами не было вообще. Стандарт. Прихожая, совмещённый санузел, две кровати и лоджия. Большая, увитая плющом или чем-то наподобие, со столиком и двумя тахтами.

Первое, что я сделал, перешагнув порог, так это разделся до трусов. Если бы не Света, то трусы я бы тоже тут же снял, а так пришлось доставать шорты и идти в ванную, вернее душевую.

— Пойдём осмотрим территорию? — заныла Света, как только чемоданы изрыгнули своё содержимое на вешалки и полки.

За окном бушевал праздный вечер. Где-то гремела музыка, лучи лазерного шоу скользили по листьям на лоджии, зазывая, маня к себе.

— Ладно. Пойдём.

— Ура! Я сейчас! — нырнула Света в шкаф, извлекая какую-то шмотку.

Я натянул лёгкую майку и сунул, на всякий случай, в карман несколько долларов, хотя и помнил, что у нас «всё включено».

— Я готова. — драные джинсовые коротюсенькие шорты, из которых выпадали ягодицы, и топик на голое тело. Голый живот с проколотым пупком, возбуждённые соски налитых девичьих грудей, выпирающие через шелковистую ткань. Всё очень сексуально.

— Ты на панель собралась?

— Дед! Сейчас все так ходят. Вот увидишь. Пошли?

Спустились в холл. Народ делился, в основном, на две категории, одни в вечерних нарядах, вторые — в пляжном прикиде. Первые чинно прогуливались или сидели за столиками, вторые шумно распивали спиртное где попало. Мы, видимо, попали в третью категорию — вновь прибывшие.

Света потянула меня к танцполу, где бесилась молодёжь.

— Можно я пойду потанцую.

— Да делай ты, что хочешь, я тебе не нянька. Только помни, что у мужиков только одно желание — за жопу и в кусты. У тебя своя голова на плечах и отвечать за свои поступки ты будешь сама. И не говори потом, что я тебя не предупреждал.

— Да знаю я всё. Родители на мозги капали, теперь и ты туда же.

— Я у бара.

— Вот-вот. Бабушка говорила мне, что бы я не давала тебе пить.

— Всё! Ты сама по себе, я сам по себе. Разбежались.

Я обошёл, благоухающий экзотическими цветами, парк, вышел на набережную. Море шуршало прибоем, накатываясь на песчаный пляж. Вернулся к одному из баров, где было по тише. Взял стакан вина. Оказалось, кислое дерьмо. Водку наливали по сто грамм.

— Вы только приехали? Марина. — привлекла моё внимание толстушка с облупившимся носом. — А я после завтра... йик... уже улетаю. Так быстро время прошло. Давайте выпьем за знакомство.

— Извините, мадам, меня жена ждёт. — поспешил я ретироваться.

— Жаль... йик...

У другого бара было шумно. Несколько пар танцевали, образовав круг. Я присел у стойки и взял виски. Тоже дерьмо. Явно разбавлено, но после трёх порций в голове появился кайф и усталость от перелёта ушла. Скучно сидеть вот так одному. Жена хоть тараторит без умолку. Я рассматривал женщин, но не делал никаких попыток привлечь их внимание. Всё. Пора спать или телик посмотреть.

В номере я по привычке разделся до гола, лёг и прикрылся простынёй. Пощёлкал пультом в поисках какой-нибудь интересной программы и ничего не найдя вернулся к аудиокниге.

Я не заметил, как уснул и проснулся от того, что в прихожей упал стул, извещая меня о том, что вернулась внучка.

— Дед! Ты что? Уже спишь? — она явно была подшофе. — А я утанцевалась!

— И не только.

— Ну да, выпила пива. УУУ! Кстати. — она скрылась в туалете. Журчало долго.

— Фу! Жарко! — вошла она в комнату не застегнув шорты, из ширинки которых выбивался пук курчавых русых волос. Я невольно отвёл глаза, а когда поднял их снова Света стояла голой.

— А кондиционер здесь работает?

— Вон на стене пульт. Включи.

— Я не знаю, как. Включи пожалуйста, а я посмотрю, как.

— Детский сад! — ворчал я, запахиваясь простынёй и пытаясь скрыть торчащий член. — Вот. Нажала «ON» и всё. А если хочешь изменить температуру, то жми сюда — больше или меньше. Поняла?

— Угу, поняла, что ты меня хочешь. — она сдёрнула с меня простыню.

— Не наглей! Совсем оборзела? — оттолкнул я её от себя.

— Ну так ведь стоит? — хихикала она, указывая на вздыбленный фаллос. — Я мужчина и это нормальная реакция на голую женщину.

— Значит ты видишь во мне женщину и хочешь меня иметь?

— Я тебя не хочу и вижу перед собой наглую пьяную девчонку! Марш спать!

Я действительно возбудился от вида молодого стройного обнажённого тела, и чтобы успокоится натянул шорты, майку и вышел на улицу.

«Хороша внучка! Чёрт бы её побрал! Так и до греха не далеко. « Ноги сами привели меня к бару и присел к стойке.

— А где ваша жена? — услышал я знакомое «... йик... «.

— Спит. Устала с дороги.

— А мне не спится. Вам тоже!

— Да, перевозбудился, знаете ли.

— Я заметила. А жена спит. — кивнула она на оттопыренную ширинку, — Может быть зайдем ко мне?

Я оценивающе оглядел женщину. Никакая она не толстушка, как мне показалось сначала. Просто круглолицая и в теле.

Опрокинул ещё пару рюмок.

— А пошли. Ты где живёшь?

— На шестом. Пошли? Может бутылку возьмём?

— У меня только десять баксов, не собирался как-то...

— И не надо. Я сама возьму.

Бутылка виски в одной руке, пухленькая женщина в другой. Хорошее начало отпуска.

Марина открыла дверь и крикнула во внутрь:

— Маша! Я не одна!

Я опешил.

— Чего замер? Проходи. — на кровати сидела черноволосая взлохмаченная, но миловидная Маша.

— Не стесняйся. Я мешать не буду. А хочешь, могу и помочь? — рука Маши скользнула по моей ширинке, а простыня соскользнула, обнажая увесистую грудь.

— Машка! Отстань! Он со мной пришёл.

— Милок! Тебя как звать величать?

— Михаил — представился я почему-то не своим именем. Глупо, но так получилось.

— Наливай, Миша. — поставила Марина на столик три стакана и фрукты. — будем знакомится.

— На брудершафт! — объявила Маша уже не скрывая свои груди.

— За присутствующих дам! — объявил я и, не дожидаясь подруг осушил стакан.

Марина последовала моему примеру и подставила для поцелуя губы. Я приложился к горячим мягким податливым губам, пахнувшим вкусной помадой. Руки женщины обвили мою шею, а прильнувшее ко мне тело затрепетала в жгучем желании.

Когда меня отпустили, я наткнулся на такой полный похоти взгляд Маши, что предпочёл схватиться за бутылку и разлить ещё по одной.

Когда мы выпили, Маша встала передо мной во всей своей кустодиевской красоте и, повалив меня на спину, впилась в губы.

... Меня изнасиловали.

Откуда в этих двух женщинах столько неизрасходованной сексуальной энергии? Мне не давали в этой оргии никакой инициативы. Меня просто использовали, и использовали, и использовали. Член падал, но его поднимали руками, губами, ртом, грудями. Не могли поднять член, в ход шли мои руки, губы, нос и снова член. Я был весь мокрый от их обильных эякуляций и от собственной спермы.

Когда они насытились и уснули, я залпом из горла допил виски, закусил киви и, с трудом отыскав свою одежду, выскользнул из номера. Одевался я уже в коридоре под понимающими взглядами случайной пары.

— Дед? Это ты? — Света не спала. — Ты куда пропал?

— Ты гуляла? Теперь прогулялся и я. Спать.

— Иди-ка в душ. От тебя женщиной воняет. Дорвался до свободы? Правильно бабушка говорила, что ты кобель. В первый же вечер...

— Не трясла бы ты тут голым задом, ничего бы не было.

— Привет! Теперь я ещё и виновата.

— Света, давай договоримся. Ты сама по себе, я сам по себе. И не приставай ко мне. И не провоцируй.

— А то что?

— Высеку!

— Вы... что?

— ВЫ-СЕ-КУ!

— Какую «сику»?

— Ты всё поняла. Отстань и давай спать.

День первый Утром я проснулся в своей постели, но обнимая прижавшуюся ко мне спиной Свету. Торчащий член уютно устроился в её промежности. Рука сжимала девичью грудь.

Вот чертовка! Прежде чем возмутиться в слух, я немного понежился в этом положении.

— Ты что тут делаешь? — наконец, нашёл я в себе силы вытолкать нахалку с кровати.

— Ночью холодно стало, а как выключить кондиционер ты не показал. Вот я перебралась к тебе.

— Нахалка! Я ведь дед тебе, а ты ко мне голая.

— А что? Я ничего. Просто, погреться. А вот что ты? — кивнула она на торчащий член.

— По утрам у меня почти всегда стоит. Всё. Мыться и пора на завтрак.

— Можно я пока не буду одеваться?

— Можно. — хмыкнул я, а она подскочила ко мне, отвела рукой в сторону член мешающий прижаться ко мне и чмокнула в щёку.

— Чур, я первая! — побежала она в душ.

Я тоже не стал одеваться. Заправил постели. Достал из чемодана мыльно-рыльные принадлежности. Сел на кровать и стал рассматривать натёртую крайнюю плоть своего страдальца.

— Что? Досталось ему вчера?

— Тебе-то что?

— Интересно. И кто она?

— Они. Марина и Маша.

— Дед! Да ты половой гигант! А от меня отказываешься?

— Ты — внучка и, я надеюсь, ещё девственница.

— Ха-ха-ха! Девственность я потеряла в восьмом классе, дед. Дура, конечно. Но что сделано, то сделано. Так что можешь иметь меня, не беспокоясь о моём целомудрии.

— Боже, что за нравы?

— Дед, мне скоро двадцать лет. ДВАДЦАТЬ! Мне замуж пора. А ты — девственница.

Она присела передо мной и взяла член в руку.

— Да! Здорово ты его вчера. Подожди, я сейчас.

Она покопалась в своей сумке и извлекла какую-то мазь.

— Давай. Сейчас помажу и всё быстро заживёт.

Её прохладные пальцы отвели воспалённую плоть с головки, которая тут же начала наливаться и дёргаться.

— Ух ты! Какой не терпеливый! — её губы обхватили шейку члена, и он скользнул ей в глотку.

— Так лучше? — хитро посмотрела она мне в глаза.

— Мажь, а то мне ещё бриться надо.

Лёгкими нежными движениями Света нанесла мазь, скорее возбуждая меня, чем заботясь о лечении.

— Какая же ты хулиганка. Ладно. Хватит. Я пошёл мыться.

Мы спустились в холл и чинно рука об руку прошли в столовую. Большой зал со множеством столов и несколькими рядами мармитов и стеллажей с разнообразной едой, фруктами и напитками. Шведский стол.

— Тебе налить бокал вина для аппетита? — спросил я Свету.

— Можно. Белого. Тебе мяса?

Я направился к стилизованным под бочки разливочный аппарат.

— Какая молоденькая у тебя жена. — услышал я за спиной голос Марины.

— Грех такой изменять. — вторила ей Маша.

— С такими как вы можно. — парировал я и незаметно ущипнул их за торчащие соски.

— Ты к нам ещё приходи. Ладно?

— Как получится, девочки, как получится.

Тем временем вокруг Светы образовался кружок из трёх качков самодовольного вида. Очевидно, что они были навеселе, толи со вчерашнего, толи с утра поправили здоровье. Они не давали Свете прохода, громко смеясь и похабно выражаясь.

— Молодые люди, что вам тут надо? — сурово, почти зло, поинтересовался я, заслоняя от них внучку.

— А ты-то, кто такой? Папик ейный что ли?

— Даже если и так, вам то какое дело? Шли бы вы лучше отсюда.

— Папик, за свою ципу в рожу захотел. Пошли. И тебя и её отделаем.

— Ага! Во все щели! — загоготали сообщники.

Толпа загудела, но никто на нашу сторону, как это обычно и бывает, не встал. Как нас учили в разведроте, если драки не избежать, то бей первым. И я ударил. Заводила получил по яйцам и коленкой в лицо

Не знаю, чем бы всё это кончилось, но мои ночные подруги привели откуда-то охранников, которые лихо скрутили задир и вывели из зала. Толпа аплодировала. Больше я тех парней не видел.

— Так ты, папик, у меня ещё и герой?

— Не папик, а дед. Так. Молодость вспомнил.

— А эти добровольные помощницы, те кого ты ночью парил?

— Добрые дела добром возвращаются. — кивнул я.

— Видимо, хорошо отделал.

— Видимо.

После завтрака нам предстояла встреча с нашим гидом. Инструктаж — как, где, почём, что можно, что нельзя. Перечень экскурсий. И, наконец, на море.

Тут-то и пригодились баксы. Пришлось покупать «кораллки». Хоть пляж и был расчищен, но в песке попадались острые обломки кораллов. Входить в воду лучше было с мостков.

Я привык на Чёрном море плавать с открытыми глазами и здесь поплатился за это. Красное море — сплошная соль. Глаза жжёт. Пришлось покупать ещё и очки. Хотел купить маску, но уж слишком дорого.

Утонуть практически невозможно. Даже для того чтобы нырнуть приходится выдыхать воздух, иначе выталкивает.

К одиннадцати часам солнце стало палить нещадно и пришлось уходить.

Света хотела под зонтики, но я убедил её, что сгореть на таком солнцепёке можно и в тени. Мы ушли с пляжа.

Уже не стесняясь сняли купальники и вместе встали под душ. Света так тёрлась об меня, что член снова встал.

— Ну? Зачем тебе это?

— А то ты не знаешь?

— Я спрашиваю — зачем? Тебе что, парней мало?

— Таких как сегодня? Нет, спасибо.

— А других нету что ли?

— Наверное где-то есть, но пока не встретила.

— А в институте?

— Ботаники или папенькины сыночки на мерсах. Был один из баскетбольной команды, так у него одни мячи в голове.

— Ладно. Найдёшь ещё, но я-то тут причём.

— Ты? Ты настоящий. С тобой спокойно.

— Поэтому ты в аэропорту ты испытывала моё терпение?

— Не! Я правда заблудилась. Я так испугалась! — она прижалась ко мне обняв за талию.

— Ладно. Пошли в город?

— На рынок?

— Можно и на рынок.

Вернулись к обеду, немного усталые, но довольные новыми впечатлениями и покупками. Разделись. Я включил кондиционер и встал под его холодные струи, а Света пошла в душ. Охладившись, я выложил из пакетов фрукты, бутылку вина и выставил их на столик на лоджии.

Сухой знойный ветер шевелил листья винограда, а не плюща, как я думал сначала.

— Ты хочешь выпить?

— Да. Перед обедом. В столовой вино так себе. Давай попробуем этого.

Вино оказалось густым, приторно сладким и крепким. В голову ударило сразу. Стало беспричинно весело. Света пересела ко мне поближе и стала кормить меня нарезанными фруктами. Выпили ещё. Света пересела мне на колени. Было приятно чувствовать её упругое тело, поглаживать бархатную кожу. Мой член давно принял вертикальное положение и содрогался от желания зажатый между её ляжек и накрытый блюдом с фруктами.

На третьем бокале Света поперхнулась и липкий красный нектар струйками заструился по её груди, животу и скрылся в промежности. Смеясь я стал слизывать вино с её груди, а она затихла, прижимая к себе мою голову. Лёгкая дрожь пронзила её тело и этот похотливый озноб передался и мне. Я поднял её и перенёс на тахту. Губы призывно полуоткрыты. Соски торчат. По телу пробегают волны дрожи. И я потерял над собой контроль. Мои губы впивались в её полуоткрытый рот, всасывали и мяли соски, слизывали сладкое вино с живота, всё ближе спускаясь к лобку. Запах желания смешанный с запахом вина кружил голову. Я раздвинул ей ляжки и, пощипывая губами кожу на внутренней стороне бёдер, приближал своё жаркое дыхание к бутону вагины.

— Обслуживание номеров! — раздался громкий неожиданный стук в дверь.

— Чёрт! Что надо! — гаркнул я и направился к двери, открыл её и спрятал голую задницу за створкой.

Чернявая египтяночка в форменной коротенькой юбочке и белой блузке, расстёгнутой ниже чем надо, улыбалась белозубым ртом с выразительными губами.

«Вложить бы тебе хер в этот ротик, за то, что такую малину испортила.»

— Извините, я утром не успела поменять постельное бельё. Разрешите заменить сейчас? — с сильным акцентом тараторила она и повернувшись ко мне узким задом со смуглыми ягодицами, стала втаскивать у номер свою тележку.

— Кто там? — вышла в коридор голая Света.

— Как вы, милочка, не кстати! — стиснув зубы сказал я.

— О! — вскрикнула горничная увидев пройденный ею шлагбаум из моего члена. — Извините, но у вас не было на двери таблички.

— А эту нахалку надо наказать! Я позвоню на ресепшн. — потянулась Света к внутреннему телефону.

— Не-ет! Пожалуйста! Меня же уволят! Пожалуйста! Не надо!

— Ладно. Увольнение — это слишком. Но, как ты нам помешала!

— Я что угодно сделаю, только не жалуйтесь! — она опустилась на колени напротив меня и молитвенно сложила руки.

— Что с тебя взять?

— Пусть снова поднимает твоё настроение! — хохотнула Света. Девушка растерянно посмотрела на неё, на мой набрякший, но уже склонивший головку член. — Да-да! Соси, милочка. Бери член в рот и соси.

— Ну ты, Света, выдумала. — мечтательно выговорил я, непроизвольно поднимая рукой член с сторону белозубого рта египтяночки.

К моему удивлению, и, надо сказать к радости, девушка подползла ко мне на коленях и, заглядывая мне в глаза, припала губами к головке.

— Смелее, девочка, смелее! — командовала Света, приваливаясь на кровать.

Девочка забрала член из моих рук и, почувствовав, как он наливается силой, погрузила головку в рот. Пухлые губы заиграли на шейке, а кончик языка играл то уздечкой, то венцом. Сладостная истома охватила меня. Я задвигал тазом всё глубже проникая девушке в глотку и придерживая её затылок. Член напряжённо вздыбился и желал вонзится в женскую плоть по самые яйца. Я глянул на Свету. Грешница лежала на кровати с распахнутыми ляжками и яростно мастурбировала.

— Снимай трусы! — прохрипел я, обращаясь к горничной.

— Нет! Сэр! Не надо! У меня жених! — слёзы готовы были хлынуть из её глаз.

— Чёрт! — сперма била мне в вески и уже мало соображая я оттолкнул девушку и подтащив Свету к краю кровати засадил фаллос в её узкое, влагалище. Света вскрикнула, выгнулась, встав на голову, и кончила, забившись в моих руках. Спазмы её вагины были столь чувствительны, что я тут же последовал за ней едва успев с всхлипом выдернуть из неё член. Такого оргазма у меня давно не было. Я продолжал двигаться и прижиматься членом к вульве Светы и сперма вырываясь поливала ей живот и скатывалась к грудям.

— Ну вот! А ты не хотел. — прижалась к груди внучка, когда я обессиленный рухнул на кровать.

— А ты, что стоишь? Оботри мужчине его достоинство. — обратилась она к девушке, так и замершей на коленях.

Смуглые щёчки девушки покраснели, но она подошла к кровати, и полотенцем нежно вытерла повалившийся на бок член. Оттянула крайнюю плоть.

— Как интересно! У наших мужчин такого нет.

— Какого — такого?

Она снова оттянула кожицу оголяя головку.

— А! так вашим в детстве обрезание делают, а нашим нет. Нравится?

Девушки играла уже начавшим набухать членом.

— Ты, что? Ещё девственница?

Она кивнула.

— А откуда про члены знаешь? Подглядывала? — с издёвкой спросила Света.

— Ну, у братьев видела.

— А у парня своего?

— Нет! Что ты! Только после свадьбы. А он такой нежный и упругий у всех?

— Да. Только по размерам и форме отличаются. А так всё одно и тоже.

— А вкусом? — она снова лизнула кончик члена, на котором выступила прозрачная капелька.

— Как-то не обращала внимания. — пожала плечами Света.

— Ты проститутка? — неожиданно и наивно спросила девушка.

— Нет, что ты! Я это делаю для собственного удовольствия, а не за деньги.

— Мне тоже нравится.

— Так ты же ещё ничего не пробовала!

— Мне нравится сосать, мне нравится смотреть как это делаете вы. Можно я ещё к вам зайду?

— Заходи, когда захочешь. А сейчас я, пожалуй, воспользуюсь твоими трудами. — Света запрыгнула на меня и вонзила в себя член.

— Ты осторожней в этой позе, я могу не успеть вынуть.

— Дремучий ты у меня! Спиралька у меня. Кончай сколько сможешь. Понял?

— Это хорошо. Девочка, ты что там делаешь! Больно! Не жми так на яйца. Тебя как хоть зовут?

— Кисса. — подала голос горничная у меня между ног.

— Серьёзно!? — Света даже остановила скачку. — Да. Кисса — это означает «сестра близнецов». Так меня и назвали.

Пока велась эта светская беседа, эрекция начала пропадать, и узкая возбуждённая вагина Светы вытеснила из себя член.

— Ну вот! — разочаровано протянула Света.

— Я сейчас подниму! — втянула член в рот Кисса.

— Нет. Всё. Хватит. Пора на обед. И так хорошо оттянулись. Правда, Кисса? Вина выпьешь? За знакомство.

— Нет мне вина пить нельзя. Спасибо. Вы пейте, а я всё-таки, перестелю постель. Вон сколько пятен оставили.

— Я в душ. — заявила Света.

— А я в бар. Встретимся у бассейна.

Я натянул майку и лёгкие шорты на голое тело и спустился вниз. Руки ещё пахли женской вагиной и это возбуждало. Головка набрякшего члена приятно тёрлась о мягкую ткань, слегка оттопыривая её. У бассейна женщины в откровенных купальниках бросали взгляды в мою сторону, что ещё больше возбуждало. В конце концов мне пришлось сесть за стойку бара и уложить своего наглеца в удобное и менее заметное положение.

Рюмочка холодной водки приятным теплом разлилась по телу. С бокалом коктейля я развалился в шезлонге, наблюдая за резвящейся в бассейне молодёжью.

— А где же ваша молодая жена? — вопрос задал женский грудной голос. Я прищурился, пытаясь рассмотреть женщину, стоящую надо мной против солнца. Безуспешно. Да и чёрт с ней.

— Пёрышки чистит. — буркнул я.

— Приятно иметь молоденькую?

— Я и от стареньких не отказываюсь.

— А как же жена?

— Вам-то какое дело? — начал я злиться. — Свобода у нас.

— Интересно! Это как? Вы хотите сказать, что ваша жена может трахаться с кем угодно?

— Вы сексуально озабочены что ли? Поищите другую кандидатуру.

Женщина видимо обиделась и, наконец-то, отошла в сторону. Я смог её рассмотреть и пожалел о своей резкости. Женщина бальзаковского возраста с гармоничными округлостями высокого стройного тела. Открытый купальник с трудом сдерживал высокую округлую грудь, а тоненькие трусики упругие высокие ягодицы. Я даже сглотнул. Покувыркаться с такой одно удовольствие.

Видимо почувствовав мой взгляд, женщина оглянулась и понимающе улыбнулась.

— Вот ты где! — подскочила Света, — а это кто? — кивнула она в сторону удаляющейся женщины.

— Не знаю. Про тебя спрашивала. Мол, где ты?

— И что ей надо?

— Видимо, что и всем — любви.

— Так, и на эту уже глаз положил! Кого ты ещё приглядел?

— Ладно. Хватит придираться. Пошли обедать.

Разнообразие блюд радовало. Взяв для пробы всего понемногу, сели на открытой веранде в тени раскидистых деревьев, на сквознячке.

Не успели мы доесть салат, как около столика возникла та женщина, у бассейна.

— У вас свободно? Можно к вам присоединиться?

— К кому вы собираетесь присоединиться? — ехидно прищурив глаза, спросила Света.

— Для начала, сесть за этот столик. — парировала женщина. — Потом познакомится, а остальное сложится так, как одному Богу известно.

— Идёт. Я — Света. Антон Павлович.

— Екатерина Петровна, можно просто Катя, отпуск всё-таки.

— Вы здесь одна? — поинтересовалась Света.

— Да. Нужно отдыхать не только от работы, но и от семьи.

— Это точно! — поддержал я женщину, пожирая взглядом её грудь.

— Дед! Салфетку возьми!

— Зачем? — не понял я.

— Слюни подбери! Он у меня такой кобель! Он уже от бассейна на вас дрочит.

— Фу! Света! Как пошло! Да, Катя мне понравилась, но... так грубо?

— Да ну вас! Развели тут детский сад. Сейчас поедим и пойдём к нам в номер. У нас там замечательное вино есть. Очень возбуждает.

— Света, вы не очень спешите? Могли бы узнать моё мнение.

— Да, Света, куда-то тебя понесло. Вина перебрала что ли?

— Кстати, про вино! Пойду-ка я принесу по бокалу кисленького. Вам, Катя, какого?

— Красного, если не трудно.

— А она у тебя оторва! — сказала Катя вслед уходящей Свете.

— Это комплемент?

— Если тебе нравится.

— Нравится. Так как на счёт приглашения в гости?

— Мне показалось, что меня просто положили в кровать.

— И ты против. — я положил руку женщине на ногу, чуть выше коленки.

Некоторое время она молча ела, делая вид, что не замечает, как моя ладонь медленно скользит вверх по ляжке, сдвигая край юбки.

— Нет. — выдавила она.

— Нет, так нет! — отдёрнул я руку.

— Нет, я не против. — она мило покраснела. — А как же Света?

— За меня не волнуйтесь. Я что-нибудь придумаю. За знакомство? — подняла Света бокал.

Мы поднялись из-за стола.

— Я переоденусь. — неуверенно сказала Катя.

— Зачем? Всё равно снимать. Не тратьте время. — подтолкнула Света нас в спины.

— Бессовестная девчонка! Ну хоть бы чуточку такта!

— Вам романтику подавай!? Нет у нас времени на цветочно-конфетный период. Вечером погуляете, на звёзды посмотрите. А сейчас марш в койку. Дед! Не зли меня! А то сама отсосу всё и на других ничего не оставлю. Понял.

— Понял! Понял! Пошли Катя в койку. А ты куда?

— Вон там молодёжь тусуется. Пойду подцеплю кого-нибудь на вечер.

— Смотри триппер не подцепи.

— Не учи учёную. — Света достала из кармашка пачку презервативов.

— Чертовка! — Шлёпнул я внучку по ягодицам, и та убежала.

— Вот так и живём.

— Весело живёте.

Я обнял Катю за талию и повёл в номер.

— Вина? — предложил я.

— Нет я лучше в душ.

— Тебе помочь? — начал я раздевать Катю расстёгивая единственную пуговку под грудью. Обнажил плечо и нежно поцеловал солоноватую от моря кожу. Катя откинула голову и, я припал к шее, куснул ухо и наконец добрался до губ, чувственных, живых, горячих. Пляжное платье легло к ногам. Я с нетерпением стащил лямки лифчика. Я покрывал поцелуями шары её грудей, готовых выпрыгнуть из тесных чашек. Пальцы нашли застёжку и лиф, на миг, повисший на локтях, присоединился к платью. Тяжёлые налитые груди упали на мои ладони. Большие почти чёрные соски набухли и мелко дрожали вместе со своей хозяйкой. Я начал их целовать.

— Мне нужно в душ. Я вся мокрая.

— Я люблю тёплую водку и потных женщин — вспомнил я анекдот.

— Дурачок! Я там мокрая, скоро по ногам потечёт.

— Так чего мы ждём? Или ты предпочитаешь на сухую?

Я быстро разделся до гола, демонстрируя свою готовность к бою, быстро сдёрнул с Кати, действительно мокрые трусики и, завалив женщину на кровать, вошёл в её горячее лоно.

Катя владела своим телом и, я испытывал подлинное удовольствие купаясь в её сочной вагине нежно перебирающей член.

— Я хочу кончить. Ты мне поможешь?

— Странный вопрос. Тогда для чего мы здесь? Чем я должен тебе помочь?

— Я хочу в попу. Тебе не противно?

— Всю жизнь мечтал об этом. — не стал я афишировать своими навыками.

— Подложи под меня подушку

Я смотрел как мой поршень ритмично погружается в её тело, которое отвечало на толчки лёгкими спазмами и постаныванием хозяйки. Вульва, налитая кровью, открыла преддверье и зияла провалом влагалища. И я сунул туда два пальца, а большим прижал не выразительную шишечку клитора. Катя томно застонала и выгнулась. Я не рассчитывал на такую реакцию и член выскользнул из облюбованной им норки.

— Вставь! — простонала Катя, но приставленный к анусу член никак не хотел возвращаться на место, мешала сухость ануса. Благо, что влагалище чуть ли не хлюпало. Член и нырнул туда, обошёл кругом анус. Проделав эту операцию несколько раз, я вернул член в анус, вонзив его на всю длину.

— ААА! Ещё!

Я вернул пальцы во влагалище, интенсивнее затеребил клитор, увеличил темп толчков и добился вполне ощутимого результата. Кроме истошного крика, Катя выплеснула мне в ладонь порцию мутноватой жидкости, обхватила пульсирующим анусом член и безвольно уронила задранные ноги. — Что ты со мной сделал?

— Что я с тобой сделал? — не понял я, вытирая мокрую руку о простыню.

— Я ТАК никогда не кончала! — она резко вскочила и опрокинула меня навзничь. — Теперь я никому тебя не отдам.

Она навалилась на меня и вставила член туда, где ему и положено было быть.

— А как же Света?

— Её в зад ты тоже имеешь?

— Нет, но...

— Никаких «но». Оставшиеся три дня мои. Постой! Но ведь ты ещё не кончил?

— С тобой нет.

— Для тебя я сделаю всё, что ты захочешь. Минет хочешь?

— Сядь на меня.

— Я тяжёлая.

— Ничего, выдержу.

Она извернулась и села на меня ни на миг, не выпуская из себя член и теперь он ушёл в неё «с головой», по самый корень. Головка ткнулась в дно. Катя вильнула бёдрами и член описал головкой круг вокруг шейки матки. Она охнула, напряглась, а потом с ускоряющимся темпом, начала кружить тазом. Я приближался к оргазму, член напрягся до предела, я даже подсунул кулаки себе под зад чтобы глубже погрузится в пляшущую вокруг вагину, и в этот момент она вскрикнула, серия жёстких спазмов прошлись вдоль члена, и он ответил полновесным залпом горячей струёй заполнив её лоно.

Она скатилась с меня мокрая от спермы и пота и лежала тяжело дыша.

— Такого не может быть.

— Как видишь, оказывается может. Просто ты очень этого хотела.

— Я и сейчас хочу. — она повернулась ко мне и начала теребить увядающий член.

— Катёнок, к сожалению, я уже не мальчик и на много меня не хватает. Тебе нужен кто-нибудь по-моложе.

— Глупый. Мне хорошо с тобой. А этот — она потрясла членом — скоро очухается.

— Правильно! И мы ему поможем. Правда Кисса?

В дверях стояли Света, Кисса и какой-то парень арабской внешности.

— Что всё это значит? — возмутился я столь неожиданному вторжению и безуспешно пытаясь прикрыться.

— Да ничего это не значит! На улице пекло! Вы чего без кондёра? А с вами всё ясно! Ребята проходите. Пиво на стол. Я в душ. Кисса, ты со мной? — гомонила Света на ходу снимая одежду. — Ахмед, может ты со мной?

Кисса обвила Ахмеда за талию, давая понять кому он принадлежит. Эти двое были здесь явно не к месту. Глаза Ахмеда на выкате упёрлись в обнажённую Катю, челюсть в изумлении отвисла. Кисса пыталась растормошить его, но безуспешно и даже на голую Свету он не обратил никакого внимания. Зато его член почувствовал добычу и рвался из шаровар.

— Ну вот тебе и молодой, и горячий. — кивнул я на молодого араба, обращаясь к Кате, которая пыталась прикрыться ладошками.

— Кисса, милая, одолжи своего самца для утоления сексуального голода этой прекрасной дамы. — Смотри, он уже созрел и сейчас в трусы кончит, или тебя до свадьбы возьмёт.

— Ахмед, Ахмед! Пойдём отсюда! А?

— Отстань, женщина!

— Ах так? Тогда у нас все кончено, и я отдамся этому доброму господину!

— Что ты мне голову морочишь? Делай ты, что хочешь.

— Ты же обещал на мне жениться?

— Одно другому не мешает!

— Ты в своём Париже совсем голову потерял? Я серьёзно говорю!

Но Ахмед как под гипнозом приблизился к кровати и протянул руки к Кате.

— Женщина, стань моей, а? — нежно попросил он.

Катя зарделась, явно польщённая этим предложением, но вопросительно посмотрела на меня.

— Мы с тобой ещё покувыркаемся, а сейчас пользуйся моментом.

— Блин! Без меня никто не на что решиться не может? — вышла из душа мокрая Света и без предупреждения стащила с Ахмеда шаровары. Достойный любования фаллос араба взвился к пупку и заблестел лоснящейся головкой.

— О — О! — вырвалось у всех присутствующих женщин.

— Вот, а ты не хотела. Милая, раздвинь ножки. — опрокинул я на спину Катю.

Молодой лев бросился на свою жертву. Катя с вожделением смотрела как большая пунцовая, головка приближается к её вагине. Она вскрикнула, когда член араба ворвался в её лоно и ещё шире раскинула ляжки. Парень темпераментно задвигал своим сухощавым задом.

— Кисса, кому ты тут собиралась отдаться? — хитро прищурилась Света, выводя из ступора девушку.

— Да! Сволочь! И прямо сейчас! — встрепенулась она и начала судорожно расстёгивать пуговицы рубашки.

— Нет, милые. Сейчас у меня ничего не получится, вот. — я потряс опавшим членом. — На восстановление мне нужно не менее двух часов, а потом — милости прошу.

— А если я пососу? — Кисса уже освободилась от рубашки и расстёгивала юбку.

— Встанет, возможно, но требуемой твёрдости не будет.

— А мне всё равно! Вот! — она стояла передо мной в лифчике, который могла бы и не носить, и в маленьких трусиках. — Возьми меня! Сейчас! Прямо при этом уроде!

Она покосилась на действующую в совокуплении пару.

— Девочка, ты же будешь потом всю жизнь проклинать эту минуту.

— Возьми меня, или я тебе противна? Я что совсем никому не нужна!? — она была близка к истерике.

— Иди сюда, дурёшка. Ты симпатичная, сладкая девочка. Дай я тебя поцелую.

Я уложил Киссу на соседнюю кровать прильнул к дрожащим губам. Руки гладили её бархатное смуглое тело, пальцы заползли под лифчик и помяли маленькие плотные груди. Она обняла меня за шею. Лифчик полетел в сторону. Трепетное тело прижалось ко мне и щекотало маленькими возбуждёнными сосками. Рука скользила по её телу, изучая и лаская, прошлась по впалому животу и нырнула под резинку трусиков. Она замерла, плотно сжав ноги и не давая моим пальцам проникнуть дальше. А я и не спешил, поиграл жёсткими кучеряшками на лобке, провёл пальцами по пахам, помял пухлый лобок и стал стаскивать с неё трусишки.

Она вдруг отстранилась от меня и вопросительно посмотрела в глаза.

— Попу подними. Вот и умница. Пупсик. — трусики полетели к лифчику. Я сгрёб её за задницу и прижал, положив на себя. Вопреки моим прогнозам член поднялся и упёрся ей в ляжки.

— Поцелуй меня ещё.

— Сейчас твоя очередь, ведь ты сверху.

Она полезла к моим губам и как только раздвинула ноги член прорвался между её ляжек.

— Вот ты где! Красавчик ты мой. — услышал я голос Светы и почувствовал её губы на шейке члена. — Ну-ка подвиньтесь!

Она закопошилась у нас между ног, толкая головой Киссу в зад и той пришлось усесться верхом мне на живот. Теперь её мохнатка была перед моими глазами. Жёсткие курчавые волосы плотным ковром накрыли лобок, но из зарослей выбивался гребень тёмно-коричневой, почти чёрной вульвы с розовым клювиком возбуждённого клитора.

Какая прелесть!

Я взял Киссу за узкую попку и подтянул её вульву к себе, к своим губам.

— А-Р-А-Р! — длинный протяжный вопль-рык наслаждения раздался с соседней кровати.

— Наши любовники кончили? — возвестила Света, где-то между ног.

— Нет! Не надо! Ой! А! А! — уже ничего не слышала Кисса, прижимая мою голову к своему лобку.

Я с наслаждением вобрал в рот мякоть её бутона, перебирая языком его лепестки, а Света усердно работала над моим членом. Я был на десятом небе! Обилие молодых и шикарных женских тел, их доступность, их нежность и отзывчивость кружили голову сильнее вина.

— Я потихоньку. — предупредил я Киссу, вводя ей во влагалище палец, скользя им по наружной стенке девственно узкой вагины и пытаясь найти заветную точку. Большой палец меняясь местами с моим языком, кружился вокруг клитора, вызывая учащающиеся постанывания девушки.

— ОА?! — удивлённо восторженно воскликнула Кисса. — это мой пальчик нашёл то, что искал. Теперь мне оставалось только держать палец в нужном месте. Кисса сама заёрзала задом, впадая в экстаз ожидания первого оргазма.

И он наступил, но так как я никак не ожидал. Кисса молча сильно обхватила палец вагиной и упала в обморок, звучно стукнувшись лбом о спинку кровати.

— Ничего себе! — оторвалась Света от своего занятия.

— Воды принеси.

— Что с ней? — вяло поинтересовался Ахмед, отрывая голову с грудей Кати.

— Упала в обморок. Ты чего с ней так холодно? — поинтересовалась Света. — Нас родители хотят поженить, а она мне до лампочки.

— А она тебя, кажется, любит.

— Какая мне разница.

— Пойдёт девка по рукам.

— Это её проблемы.

— Кисса! Кисса! Очнись милая!

Девушка приподняла голову, потёрла ушибленный лоб.

— Что это было?

— Оргазм, просто, оргазм.

— Ахмед! Возьми невесту первым. Так будет правильно. Она уже готова. — попытался наладить я их отношения.

— Бери сам. Она мне не нужна.

Кисса вскочила и рыдая бросилась в душевую.

— Дурак ты, Ахмед! Трахнул бы девчонку, а вдруг понравится? Если всё равно жениться, так лучше иметь чистую женщину.

— Ты её уже замарал. И не ты первый. Были и другие желающие. Говорил я ей, чтобы не шла на эту работу, не послушала. Теперь пусть мучается.

— Не стану я мучится! — вышла из душа Кисса. — Не хочешь меня, не надо! Другие найдутся. Мне пора идти. А вечером вы сделаете меня женщиной.

Горничная быстро оделась, оставив без внимания лифчик, и вышла.

— Дед, а дед, ты не боишься, что тебя затрахают? Ты посмотри, ещё суток не прошло, как мы приехали, а ты поимел уже четырёх женщин.

— Ага. Поэтому сейчас и не стоит. На море пойдём? Или к бассейну? Женщинами я уже насытился.

— Ты обещал вечером со мной покувыркаться. — подала голос Катя.

— Меня Ахмед подменит. Правда? Ахмед.

— С удовольствием.

— Так! А как же я? Катя, ты получила своё? Всё иди отдыхай с дедом, а я займусь экзотикой. Ахмед, у тебя на меня надеюсь встанет?

— Пошли Катя к бассейну. Пусть молодёжь покувыркается.

— Мне переодеться нужно.

— Хорошо. Я буду у бара.

У бассейна было людно. На море штормило. Я с ходу нырнул в освежающую прохладную воду и проплыв под водой на сколько позволили купающиеся, вынырнул перед симпатичной женщиной. Недаром я отметил под водой её стройную фигурку.

— Осторожнее! Вы здесь не одни!

— А вы? Одна?

Она оценивающе взглянула на меня.

— Нахал.

— Есть не много. Сегодня я занят, а завтра я приглашаю вас в город. Скажем в 12. Жду здесь у бара. Извините, мня ждут. — Я заметил, что, Катя уже крутит у бара головой.

— Какая наглость!

— На этом стоим. До завтра.

— Ждёшь? А я решил окунуться. Не желаешь?

— Я душ приняла. Ну вы меня и накачали. Едва отмылась.

— Я бы лизнул тебя, чистенькую. — я показал, как.

— Не дразни, а то опять потеку.

Мы сели к стойке и заказали коктейль. Долго смотреть на её откровенный купальник я не смог, пришлось лезть в плавки и поправлять набухший член. Этот невинный жест не остался незамеченным женщиной из бассейна, которая подошла к стойке. Она оценивающе оглядела Катю и усмехнулась. Да, её фигура не шла в сравнение с пышной Катей. Она грациозно села на высокий стул. Игра началась.

— Глядя на тебя у меня тут же встаёт. Так и хочется тебя потискать. — я слез и подошёл к Кате со спины, нагнулся и куснул за ушко. Она шумно задышала. Груди казалось вот — вот выпрыгнут из тонкого лифчика. Я рукой провёл по кромке лифа.

— Что ты со мной творишь? — полузакрыв глаза шептала Катя.

Закрыв женщину от взглядов, я сунул руку ей в плавки. Глаза её расширились, когда пальцы легли на клитор и закрылись, когда они нырнули ещё глубже.

— Сумасшедший! — ноги её раздвинулись, давая свободу руке, — Я хочу! Я сейчас кончу.

— Кончай, я этого и добиваюсь. — Я присел перед ней и проник достаточно глубоко.

Женщина из бассейна наблюдала за нами с нескрываемым любопытством, и её рука непроизвольно шарила по телу.

Я смотрел на неё, а тем временем быстрыми движениями довёл-таки Катю до оргазма. Она вскрикнула, и её голова упала на стойку.

Улыбающийся бармен толкнул в нашу сторону два коктейля. Женщина встала и быстро ушла.

— Чудовище! Ты, что со мной делаешь? Мне скоро будет всё равно, где и как тебе отдаваться.

— Это же замечательно. Сейчас пойдём в парк на скамеечку, или на травку.

— Ага! И я тебе отсосу.

Мы вышли с тенистый парк. Рука Кати тут же нырнула ко мне в карман и ухватилась за член.

— Ну, поиграть ты конечно можешь, но кончать я не буду. Ты забыла, что вечером ко мне придёт Кисса?

— И ты действительно хочешь лишить её девственности? Это же чудовищно!

— Я ведь не насилую её и даже не соблазняю. Она сама решила мне отдаться, и я не собираюсь лишать себя такого удовольствия. Я не молод и когда ещё такое подвернётся. Тем более под бдительным оком жены. — проговорился я.

— Так Света вроде не против твоих похождений и я бы сказала сама этому способствует?

— Света мне не жена, а внучка. — признался я.

— Внучка!!! Это вообще пипец! А жена?

— Что жена? Святая женщина. Я всегда гулял, а она смотрит на это сквозь пальцы. Света сама здесь под меня забралась. Соблазнила, сучка.

— Да, она бойкая. Ладно. Это не моё дело. Я хочу просто от-ды-хать! Иди сюда.

Катя потащила мена на газон и прислонив спиной к стволу толстенного дерева, стянула мне штаны по колени.

— Издеваться я тоже умею. — и начала делать минет. Умелые губы быстро подняли настроение моему гуляке.

— Давай сюда свою задницу! — развернул я женщину к дереву и смачно плюнув в ладонь измазал слюной её анус. Катя заведённая сегодняшними событиями быстро дошла до кондиции. Колени её подкосились, и она опустилась на четвереньки и со стонами облила себе ноги. Я не кончил только по тому, что она соскользнула с члена.

Я поднял глаза. На дорожке у скамейки стояла и смотрела в нашу сторону женщина из бассейна. Я не спешил прятать гордо вздымающуюся плоть, а дождался пока Катя повернётся ко мне и пососёт ещё немного. Приятно, чёрт возьми, тебе сосут, а на тебя смотрит потенциальная жертва, которая ещё не решила, но уже согласна отдаться.

Я поманил её к себе, а она вскинула голову и ушла.

— Ну, хватит, Катёнок. Пошли ещё выпьем, искупаемся.

Мы проторчали у бассейна до ужина и разошлись по номерам.

Света спала голой, на животе, поперёк кровати, на скомканных простынях. На спине и заднице подсыхали обильные капли спермы. Ахмед хорошо поработал.

— Света! Вставай! На ужин пора.

— Я не хочу.

— Спермы наелась?

— Дед, не хами, буду я ещё арабу член сосать! Удовлетворил меня и пошёл прочь.

— Пошли, пошли. Аппетит приходит... сама знаешь. Иди смой с себя сперму, одевайся и пошли.

— А можно я голой пойду?

— Боюсь, что до столовой ты не дойдёшь, украдут.

— Тебе жалко меня будет?

— Ещё чего? Я буду только рад за тебя — натрахаешься вдоволь

Я люблю сама выбирать. Кстати, про сперму, глянь на свои штаны.

В характерных местах действительно были характерные пятна.

— Ерунда. Это не недостаток, а достоинство. Хватит болтать. Я жду внизу.

На лестнице меня с двух сторон подхватили Марина и Маша. Хохотушки были навеселе.

— Ты обещал заскочить, а сам с другими ходишь! Мы завтра после обеда улетаем. Может зайдёшь вечерком, на прощание кончик помочишь?

— Я бы рад, но жена вечеринку затеяла. Никак не могу.

— В прошлый раз ты ночью гулял... — Маша остановилась передо мной, и её рука ухватила меня за член.

— Машка! Не хулигань! Люди кругом.

— А им-то какое до этого дело? Отдыхают? Вот и пускай идут куда им надо!

— Тётка! Тебе чего? Мужик понравился? Нам тоже. — я посмотрел в ту сторону где Маринка нашла «тётку» и встретился взглядом с женщиной из бассейна. Она презрительно фыркнула и пошла к столовой.

— Ладно, ладно, девочки. Если останусь жив, то заскочу на часок. А сейчас марш-марш. — я шлёпнул их по ягодицам. — Сучки!

— Старых подружек встретил? — Света с Катей под ручку подошли ко мне.

— Улетают завтра, приглашали на отвальную. — соврал я.

— Ну и?

— Отказался. Наша вечеринка важнее.

— Какие мужики всё-таки сволочи! Почувствовал беззащитную жертву и всё — никакими коврижками не оттащишь. Дед, ты что целок никогда не ломал? — Честно? Никогда.

— А бабушка?

— Она девственницей не была. Типа, в детстве болезнь какая-то, спринцевание и прочее. А так, кто его знает. Вы же женщины все коварные обманщицы.

— Это точно. — подтвердила Катя, глядя куда-то в сторону. — Меня вон тоже дома ждёт, козёл рогатый. Придётся снова сюсюкать. Тьфу! Свободы хочу! Свободы!!!

Удивительно, но некоторые женщины, направляющиеся в столовую, зааплодировали и заулюлюкали.

— Бабий бунт? Это страшно! — возвестил идущий рядом мужчина.

— Кому как! — возразил я, — Всё зависит от точки зрения.

— Всё зависит от финансового положения мужчины. — возразил мужчина.

— Дураки, вы! Нам любви хочется. Неплохо, конечно, если ухаживания с богатыми безделушками, но безделушки на хер не наденешь. Если ты мужчина, самец — это 90% успеха, если ты ещё и умён, то 95, а богат или нет, для секса это всё равно. Баксы член не увеличивают.

— Так вы хотите сказать, что для женщины важнее всего величина члена?

— Да вы можете его вообще не иметь, но вы должны уметь любить! Не просто сношать, а любить! Мадам, — обратилась Катя к спутнице мужчины, — вы давно кончали в объятиях вашего спутника?

Женщина покраснела, как рак и глянула на спутника, щёки которого тоже приняли пунцовый окрас.

— Вы нагло вторгаетесь в личную жизнь!

— Извините. В конце концов — это ваши проблемы. А я сейчас СВОБОДНА!

— Тогда пошли с нами! — крикнул кто-то из своры юнцов.

— Я свободна и в том, чтобы не выбирать таких ублюдков! Сначала женилку вырасти!

— Катя, хватит! Ты уже всё толпу завела. Посмотри сколько пар ссорятся.

— Никогда не думала, что эмансипация женщин — это такая проблема. — изумилась Света.

— Вы теоретически свободны, но реально...

— Действительно! Почему они могут ходить с голым торсом, а мы нет! Зачем нам эти лямки! Долой топы и лифы! — заорала какая-то девица, сдирая с себя топ, размахивая им над головой и сотрясая при этом увесистыми грудями. Её, как не странно, поддержали ещё несколько девиц с шикарными фигурами. Мужчины разделились на два лагеря — собственников и зрителей. Зрители хлопали и гомонили, а собственники шикали на своих подруг.

— Кать, ты только посмотри, что ты натворила!

— Я лифчик не снимала! А хочешь? Сниму.

— У тебя прекрасная грудь. А в этой тряпочке она выглядит гораздо сексуальнее, чем висячая и развалившаяся по сторонам.

— Ну ты и хам!

— Реалист. Мне очень нравится твоя грудь, когда ты стоишь надо мной на четвереньках.

— Реалист, тебе арбуз или дыню?

Мы подошли к «шведским столам».

— Мне мяса и что-нибудь острого. Я за вином.

Оказалось, что я проголодался и сметя первую порцию мне пришлось идти за добавкой. Арбуз оказался сладким и костлявым. После бокала вина и сытного ужина у меня было игривое настроение, и я начал хулиганить, стреляя арбузными семечками. Сначала досталось Кате и Свете. Потом я нашёл, к их не малой радости, Машу с Мариной. Потом я несколько раз пульнул по понравившимся мне женщинам, вызывая у кого-то возмущение, у кого-то смущённую улыбку, а кто-то беззлобно стрельнул в ответ. Женщина из бассейна укоризненно помотала головой.

— Я объелся и мне нужно полежать. Устал я, однако.

— Пошли к бассейну? Возьмём по коктейлю.

— Пожалуй.

У бассейна толпились дети и их мамаши. Визг, писк, кутерьма.

— Нет. В такие условия не отдохнёшь. Я лучше в номер.

— Можно я с тобой? — прильнула ко мне Катя.

— Катёнок, я же сказал, что хочу отдохнуть, а с тобой это невозможно. Так что прости милая, веселитесь без меня.

— Мы не пропадём! — заявила Света.

— Кто бы сомневался?

В номере я врубил кондёр на полную катушку, разделся до гола и лёг на кровать под прохладные струи, раскинув ноги. Нашёл какой-то музыкальный канал, где под забойную мелодию трясли бёдрами худосочные девицы. Тряслись они, однако, весьма эротично и даже заинтересовали, мой член, который начал приподнимать головку.

— К тебе можно? — в незапертых дверях нарисовались Маша с Мариной.

— Девочки!? Я же обещал зайти к вам позже. А сейчас, перед вечеринкой я бы хотел передохнуть.

— Умаялся бедный? Сколько баб уже перетрахал?

— Да вам-то какое дело? А ну ка, марш отсюда! Иначе не приду вовсе!

— Мы зашли, вот... — Маша достала бутыль вина, — попробовать. Холодное. Будешь?

— Вот заразы! Знаете, чем соблазнить. Наливай!

Машка метнулась за стаканами, Марина начала зубами вынимать пробку.

— Деревня! Дай сюда! — отнял я у женщины бутыль и легко отвернул пробку. — Учись!

— Где уж нам! Мы ж «пскопские»!

— Хватит прибедняться. — Тёмно-красное вино забулькало в стаканы распространяя по комнате чудесный запах. — Лучше фруктишек накроши.

— Вкусное.

— И крепкое. Не то, что в столовке разливают.

Я с бокалом в руке развалился, опёршись спиной на спинку кровати. Тарелка с фруктами перекочевала на живот, а женщины ко мне подмышки.

— Ручонки уберите! — прикрикнул я на женщин, которые принялись играть моими мудями.

— Тебе что, не приятно?

— Приятно, приятно, но...

— Вот лежи и наслаждайся! Почему такая дискриминация? Кому-то пожалуйста, а кому-то нельзя!

— Я хотел отдохнуть! Просто, отдохнуть!

— Вот и отдыхай. Налей-ка ещё. Приятное винцо.

После третьего стакана девчонки сорвались с тормозов. Тарелка с огрызками полетела на пол, а вместо закуски начал выступать мой член, который не очень-то этому сопротивлялся. Эта импровизированная оральная оргия должна была вот-вот закончиться семяизвержением.

— Нет! Нет! Хватит! Быстренько встали рачком. Обе! Обе!

Я стащил с их задниц трусы и начал по очереди засиживать свой торчок в их мокрые вагины.

— Вот! А то «не хочу, не буду»! — постанывала Маша.

Раз, два, три, раз, два, три... в темпе вальса крутился я между мягкими задницами.

«И что я нашил вчера в этих раздолбанных лоханках?» — думал я в поисках причины увильнуть от надоевшего, малоприятного, но всё-таки приятного процесса.

— Как хорошо, что ты приехал! Жаль только, что не раньше.

— Ага! Чтобы вы меня затрахали, напрочь!

— Маша, помоги! Я очень хочу кончить.

— А то я не хочу. — проворчала Маша, но полезла под Марину и добралась губами до бритого лобка подруги. Марина сладостно застонала и ринулась лицом к промежности Маши.

— Прекрасно. — оценил я ласку Маши принявшей член в рот и снова погрузив его во влагалище Марины. Хоть какое-то разнообразие.

Но вскоре я понял, что в этой компании я лишний и женщины прекрасно обходятся без меня, чему был искренне рад. Я сел в кресло со стаканом ещё холодного вина и стал наблюдать за лесбийской игрой, поигрывая всё ещё торчащим членом.

— Я думала, что ты отдыхаешь, а ты... ? — влетела в номер Света.

— Как видишь, я действительно отдыхаю. А в чём собственно дело? Чего ты всполошилась? Машу с Мариной ты и раньше видела.

Женщины распались из позы «69» в отдельные «6» и «9» и судорожно поправляли на себе одежду.

— Мы, пожалуй, пойдём? Нам уже пора.

— Идите, девочки, идите. Трусики не забудьте. — усмехался я, глядя на их растерянность.

— Я, честно, думала, что ты с Киссой... Специально задержалась, чтобы не смущать девочку.

— Ты серьёзно думаешь, что она позарится на старика?

— Ладно прибедняться! Ты многим молодым форы дашь! Где же она? Намерения у неё были очень серьёзные.

— Захочет — придёт. — я допил вино, которое было для меня слабовато, натянул шорты, майку.

— Ты куда намылился?

— Пойду выпью чего-нибудь покрепче.

— Я с тобой, а то опять кто-нибудь уведёт. Ищи потом.

В баре у бассейна было очень шумно. Кто-то танцевал, кто-то плескался в воде, и все галдели, пытаясь перекричать музыку и друг друга. Мы направились к бару у пляжа, там и прохладнее и музыка, и посетители спокойнее. Я заказал для пробы анисовой водки и пожалел, уж больно она напомнила детские болячки и характерный вкус пилюль, которыми лечила меня бабка. Повторился водкой с названием «Volga». То, что надо. Огляделся. За столиком, смотря в сторону моря, сидела женщина из бассейна. Одна. — Антон. — представился я. — Я вам не помешаю?

— Попробуйте.

— И что будет?

— Ваша молодка вам глаза не выцарапает?

— За что? За знакомство с такой привлекательной женщиной? А вот и она, легка на помине.

— Дед! Ты уже нашёл новую пассию? Хороша. — Оценивающе оглядела она женщину. — Света. А вас как звать.

— Вера.

— Очень приятно. Дед, я пойду потанцую. Скучно здесь. — и скрылась.

— Почему-дед?

— А кто я по сравнению с ней? Дед и есть.

— Странная вы пара. Каждый сам по себе.

— Так проще.

— Возможно.

— Так вы здесь одна?

— Да. Решила убежать от суеты.

— Вы здесь такая не одна.

— Вы про тех ваших женщин?

— Они не мои. Они свободны и выбрали, почему-то, в качестве самца, меня. Кстати, меня это не слишком радует.

— Ещё бы, в вашем-то возрасте.

Меня это очень задело. Да, я не молод, но что это — «в вашем-то возрасте?». Я сдержался.

— Видимо, кому-то нравятся «кролики»? Я к ним не отношусь.

— Но и «черепахи» не всем нравятся.

— У меня есть предложение. Чтобы определить совместимость наших темпераментов давайте перейдём к делу.

— А как же свидание, завтра, в 12.00, у бассейна?

— Оно не отменяется, а будет или актом примирения, или продолжением.

— Предлагаю, для начала, по большому коктейлю! — оживилась Вера.

— Только на желудке тяжесть. Бутылочку водочки и ассорти с мясом.

— И креветками.

Сложили всё в пакет, прихватив стаканы со стойки, и, как школьники, нырнули в кусты. Вера тут же оступилась, и я подхватил её на руки, но не удержал. Мы очень удачно рухнули в как будто бы специально собранные для нас палые листья. Сдерживаемое взаимное влечение прорвало все искусственно возведённые дамбы. Наши губы нашли друг друга и слились воедино. Руки метались по телам, сталкивались, сцеплялись и снова устремлялись в поиск желанного.

Это сумасшествие кончилось, когда я почувствовал, как сухой сучок впивается мне между рёбер под тяжестью двух тел. Вера бесчувственная, абсолютно голая, возлежала на мне, в таком же неглиже. Член, уже опадающий, ещё не успел покинуть её уютную, пульсирующую вагину и досылал толчками последние капли спермы. Я, уже осмысленно, ощупал неожиданно доставшееся мне тело и с удовольствием признал, что зрение меня не обмануло.

— Что это было? — встрепенулась Вера, но тут же опустила голову мне на грудь. — Это ты?

— Ага. Распутный старикашка.

— Ты, когда успел меня раздеть?

— А ты?

— Боже! Где моя одежда?

— Успокойся. Оглянись. Здесь кроме пальм, звёзд и нас с тобой нет никого.

Она прислушалась, огляделась и почувствовав, что я так и не покинул её лона, раздвинула ноги и плотнее прижалась к моему лобку.

— Я хочу ещё.

— О! мадам. Это вам будет очень дорого стоить!

— Плевать! Я готова на всё!

— Ой ли?

— На всё!

— Точно?

— Абсолютно!

— Тогда ты сейчас пойдёшь абсолютно голой ко мне в номер.

— Ты шутишь?

— Нет.

— Хорошо, но ты пойдёшь голым рядом со мной. Идёт?

— А пойдём! Вот будет весело, если нас повяжут охранники! — нервно хихикнул я.

— Давай, наливай, для смелости.

Мы выпили по полстакана и двинулись в сторону уже притихшего отеля. К нашему удивлению нам попалось по дороге от силы три-четыре вусмерть пьяных компаний, которым было всё равно, что они видят. Секьюрити вежливо отвели глаза, и мы чинно прошли в лифт, где безудержно расхохотались.

— Я приехала. — сказала Вера и остановила меня в дверях лифта, — На первый раз хватит. До завтра.

— Круто. — я отхлебнул из горла и отправился к себе, так и не озаботившись прикрыть безжизненно болтающийся член.

— Света! Света! Я пришёл! Ты дома! — «а в ответ тишина», подумал я, ан нет в спальне кто-то шебаршился. — Кто здесь? — я сдёрнул с кровати простыню.

— Это я. — сжалась в комок, в одних трусиках, Кисса.

— Вот тебя мне только и не хватало!

— Правда? — обрадовалась девушка, не уловив сарказма. Она поднялась и обняла меня за талию. Пупырышки её сосков царапали мне ляжки.

— От тебя пахнет женщиной. — укоризненно подняла она глаза.

— И должно быть не одной.

— А Света сказала, что ты ждёшь меня.

— Извини, детка, ты слишком долго шла. Ну? И что мы будем делать? До утра меня не кантовать? — наконец-то я почувствовал кайф и рухнул на постель.

— Что тебя не... ?

— Ну, до утра я недееспособен. Так понятно?

— Хорошо. Я подожду до утра.

— Да что ты ко мне пристала. Иди к своему Ахмеду, отсоси у него и трахнет он тебя как миленький.

— Он мне больше не нужен.

— Ну и дура. — я отпил из горла ещё солидную порцию водки. — Да делай ты, что хочешь. Тебе дальше с этим жить. — я растянулся на постели и почти сразу уснул.

День второй Стало тесно и жарко. Я подумал, что мне это приснилось. Как же. Со спины ко мне прижалась Света, а к животу я прижимал попку Киссы. Мечты старого маразматика? Нет. Слабый свет из окна обрисовал именно такую картину. Хорошо, но надо слить. Я аккуратно, чтобы не разбудить девчонок встал и прошёл в туалет.

Лёг я на Светину кровать и тут же подскочил. Там тоже кто-то спал. Кто? Я приподнял простыню. Незнакомое девичье лицо в обрамлении коротких рыжих волос и крепкий запах пивного перегара. Опять Светка нализалась и притащила собутыльницу с собой. Ладно. Здесь не так тесно. Я забрался под простыню и ощутил тепло обнажённого женского тела. Я прижал девушку попой к себе, и она во сне ответила вилянием бёдер. Чёрт! Это же бесчестно! Но член сам нашёл путь и нежно раздвинув губы вошёл девушке во влагалище

Она ведь во сне и желает вовсе не меня! Но я был уже в ней и с наслаждением воспринимал её танец на своём фаллосе.

— Ты только в неё не кончай, нельзя. — Света прижалась к спине.

— Это кто?

— А бог её знает. Зовут Ингой. Пляшет классно.

— Ага. Я чувствую. Всё, больше не могу.

— За то я могу.

— Дрянь девчонка! — я резко развернулся, навалился на девчонку и с ходу вошёл в неё.

— И чего бабка жалуется? Ты что с ней совсем не трахаешься?

— А помолчать ты можешь? — накачивал болтливую не кстати девчонку.

Света закинула мне на спину свои длинные ноги и прижала так, что я не смог двигаться в неё.

— А как же Кисса? Ведь с вечера ждёт.

— Не лежит у меня душа лишать её девственности.

— Скажи, не стоѝт на неё! Взял бы, да и дело с концом.

— Ей лет то сколько? Девочка совсем.

— Ха! Это Е-ГИ-ПЕТ! Её сверстницы уже трёх — четырёх деток выходили. По здешним меркам она уже старуха, поэтому и мается.

— А камнями не забьют? Слышал я, что такое здесь практикуется.

— Это, по-моему, неверных жён так наказывают.

— Ладно буди.

— Вот ещё! Сам буди, ласково, как ты умеешь. Раздразни, как вчера, до оргазма и бери готовенькую. Член сам влетит, без задёва.

Светало. Оставленная одна на кровати, девушка свернулась комочком, прижав руки к груди и подтянув к животу ноги, но простыню так и не натянула. Спит.

— Ты её случайно вчера не напоила?

— Так, чуть-чуть. Да отстань, ты! Займись делом.

В свете уличных фонарей, уступающих место пробуждающейся Авроре, Кисса выглядела совсем ребёнком.

— Малышка. Ей только соски не хватает.

— Хм! Так дай. Твоя соска ей точно понравилась.

— Пошлая ты, Светка.

Я прилёг рядом с Киссой и прижал её попку к себе. Она проснулась и прижала к себе мою голову. Сладковатый запах духов возбуждающей волной ударил в ноздри и началось... Я дразнил её поцелуями в шею, руки бесстыдно лапали её нежное извивающееся тело. Её руки тоже не оставались без дела и не только царапали моё тело, но и нежно перебирали взбудораженную её молодостью плоть. Наконец, наши губы встретились, и мы замерли в долгом страстном поцелуе. Член давно тёрся по её мокрой промежности, раздвигая губы вульвы и стремясь к преддверью. Она мелко-мелко дрожала и эта дрожь, невольно передавалась мне.

Чья-то рука, Светка? обхватила член и приставила головку к заветному входу. Мелкими толчками я начал толкать фаллос в узкую пещерку, которая, к моему удивлению, в буквальном смысле, со скрипом приняла, сначала головку, а потом и весь зеб на всю длину. Сказать, что я был на седьмом небе? Да нет. Обычная, самая что ни наесть, обычная, может чуть трепетнее, чуть у̀же, чуть темпераментнее, но обычная. После нескольких глубоких погружений её вагина обдала член пульсирующей волной оргазма. Вынуть я не успел, а вернее не хотел и горячей струёй залил влагалище. Новорождённая женщина стонала, извивалась на члене, стараясь поглотить его без остатка.

Сладостная боль охватила мои чресла, и я отвалился на спину, но Кисса, как кошка вцепилась и перекатилась на меня, не выпуская из себя опадающий фаллос и уткнулась лицом мне в шею.

— Тебе было больно? — она отрицательно замотала головой. — Так чего же ты плачешь.

— Я не плачу.

— А! Значит это сопли?

— Не надо шутить. Я рада. Я стала женщиной. Я теперь знаю, что значит удовлетворить мужчину. Я теперь знаю, что значит получить удовлетворение самой. Я — ЖЕНЩИНА! А ты мой первый мужчина, а я твоя раба. Делай со мной что захочешь.

— Милая картинка. Оргазм — это не повод записываться в рабыни. А ну-ка слезь с МОЕГО мужчины. — грозно надвинулась Светлана.

— Стоп! Стоп! Так, девочки мои, разборок мне не надо. И вообще, откуда вы взяли, что я ВАШ мужчина? У меня кроме вас тёлок хватает. Правда, Инга?

— О чём базар? — сонно протирая глаза и не обращая внимания на свою наготу в присутствии постороннего мужчины, спросила девушка.

— Инга, встань раком. Я закончу то, что не закончил пока ты спала.

— А думала, что мне приснилось. — молвила Инга, вставая на четвереньки.

— У тебя без меня... начала Света

— без меня — возразила ей Кисса — ничего не получится.

— Вот! Что и требовалось доказать! Без ВАС, девочки, у меня ничего не получится. Идите-ка все ко мне.

— Давайте сдвинем кровати, а то узко. — предложила Кисса, наконец-то сдёргивая себя с моего члена.

— Кисса! А крови-то почти и нет. Глянь.

Света крутила мокрый от спермы и соков Киссы член.

— А ну-ка покажи свою лоханку, ложись! — толкнула она Киссу на спину и развела ей ноги. Я тоже, из любопытства, поднял голову. Губы и лобок были покрыты слизью и спермой со следами крови.

— А я подумала, что ты зачем-то наврала. Женщинка. — Света нежно провела пальцами по вульве и клитору девушки.

— Эй! Рабыни! Мать вашу перемать! Быстренько взяли в ротик, да я трахну Ингу.

— Вот пускай она и поднимает! А мы в душ. — Света утащила Киссу в коридор.

Инга лениво перевернулась, села, вытянув слегка раздвинутые ноги, опершись на руки сзади и пригласительно открыла рот. А почему бы и нет? И я подобравшись к ней на коленках, вложил ей в рот увядший член. Инга нехотя поваляла его из угла в угол.

— Финита ля комедия! — провозгласил я, не чувствуя ни малейшего возбуждения. — Умерла, так умерла.

— Ты что? Не хочешь меня?

— Хочу, дочка, но не могу.

— Ладно. Заможется — позови. Я не прочь. — сморщила она в улыбке веснушчатое личико.

— Лады.

— Я тоже в душ.

Девки плескались долго. Я прошёлся по комнате и, наткнувшись на чудом недопитое вино опорожнил бутыль. Так-то лучше.

Вышел на лоджию. Солнце взошло и, пока ещё ласковыми лучами грело тело.

— Эй! Вы! Там, наверху!

По дорожке, в около спортивном виде стояла женщина из бассейна, как её — Вера. Топик на голое тело, беговые трусы без поддёвки, кроссовки, бандана. Красотка. А я голый, с брюшком и висюлькой, почти скрывшейся в зарослях лобка. Надо побриться.

— Пошли побегаем! Жирок растрясём. Искупаемся, пока на море штиль. Айда!?

Такая перспектива меня вполне устраивала и я, натянув плавки и шорты метнулся вниз по лестнице.

— Привет! Классно смотришься! Соски не натираешь? — посмотрел я на её скачущую под топиком грудь.

— Не больше, чем ты член.

Мы трусцой обежали парк.

— А?... А? — она указала на нашу лоджию, не в силах найти слова.

А там во всей красе своих молодых обнажённых тел, подставив лица нежным лучам, стояли три девицы. Редкие прохожие замедляли шаг, а то и вовсе останавливались, нарвавшись взглядом на скрытых в зелени обнажённых нимф.

— И ты с ними?

— О чём ты спрашиваешь? Разве можно от такого отказаться?

— Ах ты, сволочь!!! — набросилась она на меня, а я смеясь побежал от неё к ещё пустынному пляжу.

— Зараза! — наконец, запыхавшись уткнулась она мне в грудь кулаками. — Убью!

Молниеносно я стянул с неё всю видимость одежды и, оставив её в одних кроссовках, бросился к полосе прибоя раздеваясь на ходу.

— Кобель! Сволочь! Зараза! — настигла она меня в воде. Я поймал её голое разгорячённое тело и прижал к себе, закрыв рот поцелуем.

— Мм! Му! — трепыхалась она в моих объятьях каждым движением увеличивая градус подъёма члена. Видимо это южный климат так действовал на мои, обычно холодные, сексуальные чувства. Но вот её руки обвили мне шею, ноги обхватили талию, и я... , нет это она одела свою вагину на мой вздыбленный фаллос...

Купались, если так можно сказать, долго.— И в трусах у него кое-что есть. Познакомить? — Ты что? Серьёзно? Я тебе больше не нужна, что ли? И решил подложить под другого?

— Как же можно без тебя? Но я не хочу ограничивать тебя. Ты только глянь как у него встал! Ну-ка покажи ему что-нибудь этакое. Это же весело. Поцелуй меня.

— Куда?

— Дура! Не здесь, милая. Просто поцелуй.

Она наклонилась, а я дёрнул за лиф и её груди выпали мне в ладони. О! Мне это понравилось.

— Ой! Он сейчас кончит! Смотри.

Мужик прижал член рукой и бросился в воду.

— Ну! Смотри — какая страсть. Иди. — я подтолкнул её к краю бассейна.

Пытаясь заправить грудь в лиф, Вера попятилась назад, но оступилась на сливном лючке и, не совсем грациозно, раскинув все конечности и так и не заправленные груди, с воплем ужаса рухнула в бассейн, подняв столб брызг. Лифчик вообще покинул её тело, но за то мен, который так дрочил на неё, оказался очень прытким. В два достойных мощных гребка, он оказался рядом с Верой и взял её на руки. Испуганная женщина тут же обвила руками его шею. Он зло посмотрел на меня, а я подмигнул ему и напутственно помахал рукой.

Боже! Как хорошо! Больше никого не надо ублажать. Я встал и сделав два быстрых шага крутнул сальто вперёд. Не докрутил. Столб брызг и волна цунами. Не слишком красиво, но внимание привлекло. Даже молодняк не рисковал на такие финты. Что уж говорить о респектабельных отцах семейств, которые боялись оторвать зад от шезлонгов.

Тут же ко мне подскочил пацан лет десяти-двенадцати.

— Я тоже так могу! Смотри! — и он действительно крутнул сальто, но перекрутил и плашмя ударился об воду. Не высоко, но очень хлёстко и больно. Пацан плавать толком не умел, а после удара, сбившего дыхание, вообще потерял ориентацию и начал истерически барахтаться в полуметре от бортика. Я присел на краю и ждал. Что-то должно было победить или инстинкт самосохранения, или паника.

Победило мужское достоинство. Пацан увидел, что я, сидя на корточках в метр от него просто улыбаюсь, зло сверкнул глазами и погрузился на дно, а там толкаясь ногами о кафельное дно добрался до мелкой части бассейна. Он вынырнул, тяжело отдуваясь и с вызовом посмотрел на меня. Я поднял вверх большой палец.

— Чему вы тут учите детей? Он чуть не утонул! — меня толкнули в спину, и я был вынужден нырнуть в воду. Выныривать сразу я не стал, а спокойно пронырнул на другую сторону бассейна. Купающиеся и поднятые ими волны не позволяли проследить моё перемещение под водой и молодая женщина, которая видимо и толкнула меня, теперь прижав руки ко рту растерянно смотрела на воду. Мило!

Симпатичная, стройная, длинноногая. Такую я бы стал. Я нырнул обратно и с шумным фырканьем вынырнул у её ног.

— Фу! Как вы меня напугали! Куда вы исчезли?

— По дну плавал. — вспрыгнул я на бортик. — Антон.

— Валерия, но мне больше нравится Лера.

— Ма! Ты видела какое я сальто крутанул?

— Я, Мишенька, видела, как ты тут чуть-чуть не утонул.

— Я не тонул, я нырнул. — понурил голову пацан.

— Он классно ныряет. — поддержал я парня.

— Хотите я его плавать научу. — откуда ни возьмись возникла Света. — Я мастер спорта.

— Не мастер, кандидат. — поправил я девушку.

— Дед, вечно ты... Это пока. Ну так как? Вы согласны?

— Ещё бы, конечно! — молодой самец уже оценивающе осматривал стройное тело Светы, — Ма, можно?

— Пусть идут, плавать обязательно нужно уметь. — сказал я в след удаляющейся к пляжу паре.

— А я трусиха. Воды боюсь, страсть!

— Зачем же её бояться? Мы сами почти сплошная вода. Пошли. — и не дожидаясь согласия рухнул в воду увлекая с собой верещащую Леру.

Оказавшись в воде, женщина запаниковала. Она била руками по воде, пыталась взобраться то на меня, то на бортик и кричала. Пришлось дать ей слабую пощёчину, не помогло, она её просто не почувствовала. Пришлось приложиться сильнее.

— Вы что себе позволяете?! — опомнилась Лера, обхватив, однако меня за шею.

— Учу вас плавать. — спокойно ответил я и лёг в воде на спину. Женщина оказалась на мне как на матрасе. Сползти в воду она боялась, а лежать на мне ей было стыдно.

— Сейчас же отпустите меня!

— Милая! Да кто кого держит?

— Отвезите меня на мель. — примирительно сказала она.

— Хорошо, но с одним условием — я научу вас плавать.

— Я же как топор!

— А вот тут вы не правы. Человек, в принципе, не может утонуть, до тех пор, пока не захлебнётся. Всё, мы на мели. — я уже задом тёрся по кафелю дна, а она всё держалась за мою шею. Не уж-то не видела?

— Ой! И правда.

Она отпустила меня и соскользнула в бок оцарапав мне грудь декоративной железкой лифчика.

— ОЙ! — кровь пошла сразу и обильно. — Чёрт! И почему мне так не везёт?

— Пошли, я вам быстренько обработаю. У меня полно всякой всячины. Сами понимаете — сын.

— Да ладно. Это же не пулевое ранение, так царапина.

— А вы заметили, что в бассейне вода не хлорированная? Значит заразы в ней может быть полно.

— Может вода озонированная.

— ЩАЗ! Будут буржуи деньги тратить.

— И то верно.

Проходя мимо бара, я прихватил несколько бумажных салфеток и прижал их к царапине.

Когда мы зашли к ней в номер, на первом этаже, она тут же достала сумку с медикаментами и вытряхнула всё содержимое на стол. Я подошёл к зеркалу — крови не было, но полоска эпителия была содрана напрочь и заполнялась сукровицей.

— Так! Обработаем перекисью и залепим пластырем.

— А зелёнка есть? С детства нравится, в крапинку.

— Нет. Зелёнки нет.

— Тогда лучше йод. И без пластыря. Как я тебя буду учить плавать?

— Тогда перекись, а потом йод. Ложись.

— Не понял!

— Я на рану лить буду, а стоя неудобно.

— Так я постель замочу. Плавки-то мокрые. Лей так.

— Ложись. Высохнет.

Я лёг, а она села рядом и начала лить из флакончика перекись, которая тут же вспенилась.

— Видишь сколько заразы?

Я забалдел от её заботы и руки, как-то сами легли ей на талию.

— Ты что? — тихо спросила она.

— Спасибо. — так же тихо сказал я и притянув к себе нежно поцеловал в губы. Чашки мокрого купальника коснулись моей груди, а злосчастная железка сильно вдавилась в кожу.

— Это уже нестерпимо! Опять она царапается. — с этими словами я сдёрнул с неё лиф и опрокинув на кровать начал страстно целовать лицо, шею, груди, впалый животик. Жарким дыханием обжог лобок. Она тихо застонала и запустила пальцы в волосы на моей голове. Я начал стаскивать с неё трусики.

— А вдруг Миша придёт? — попыталась она остановить меня.

— У тебя есть муж?

— Нет. Но...

— Он большой мальчик и всё поймёт. Тем более, что со Светой, я думаю, ему скучно не будет.

Я раздвинул ей ляжки и приступил одной рукой к разгребанию копны мокрых курчавых волос, а другой стаскивал трусы с себя. Всё это так взбудоражило меня, что член упёрся в резинку и никак не хотел выпутываться.

— Тебе помочь?

Этот тихий вопрос подбросил Леру с кровати, и она в панике потянула на себя простыню.

— Ты, как всегда, вовремя. — констатировал я, возвращая плавки на место.

— Миша, хотел показать, как он научился плавать.

— Да, я уже плаваю брассом. А вы любовью занимались?

— Да, Миша. Мы только начали, а тут вы. — честно признался я.

— Никогда не видел. Знаю, что член куда-то совать надо, а куда не знаю.

— Миша! — в ужасе вскричала Лера, — Мал ты ещё об этом думать!

— Может он и юн ещё, но стоит у него по-взрослому. Пожалуй, мне стоит научить его не только плавать. — сказала Света. — Миша, расстегни мне лифчик.

— Света! Как можно? — Лера вскочила с кровати забыв о своей наготе.

— Вам же можно. Справишься? — обернулась Света к замершему пацану, мечущему жадный взгляд, то на неё, то на обнажённую мать. Черенок в его трусах пришёл в движение и приковал взгляд матери, <