Цветочный отряд. Часть 16

Пролог. Она стоит с закрытыми глазами на подиуме, абсолютно голая и беззащитная. Сотни любопытных глаз смотрят на её тело с идеальными пропорциями и на безупречно красивое лицо. Ведущий командует: — Открой глаза, Миа. Миа открывает свои большие карие глаза и смотрит на публику в зале. Точнее, смотрит не совсем она. Сейчас её глазами смотрит не та, прежняя, послушная сексуальная игрушка, а совершенно новая Миа. Миа, которая освободилась от оков Корпорации и слилась в любовном и естественном союзе со своей Матерью. Союзе, предначертанном ей самой судьбой.

Она чётко знает и ясно видит что сделала бы на месте той Мии, что стоит сейчас на подиуме. Вот она поворачивает голову в сторону ведущего — лысого, усатого болвана. Её рука делает резкое, но выверенное движение и ладонь накрывает это улыбчивое, но глупое и беспомощное лицо. Гибкие, упругие пальцы, больше похожие на щупальца осьминога, проникают ему в рот, нос и уши, соединяются в районе его гортани и неспеша двигаются дальше, к источнику Сока. Мужчина замирает в предвкушении самого важного, самого сладостного и самого последнего момента в своей жизни. Щупальца проникают в самую глубь его тела, припадают к источнику Сока и начинают жадно пить его, принося обоим участникам процесса неимоверное удовольствие. Сок мужчины вскорости иссякает, Миа вынимает из него свои пальцы и его высохшее тело падает на пол, с хрустом рассыпавшись в пыль и труху. Зал аплодирует стоя. Миа смотрит на них: мужчины и женщины, взрослые и дети, старики и старухи. И весь их Сок добудет она. И весь из Сок достанется Матери!

Она делает шаг вниз, прямо в рукоплещущий зал, хищно улыбаясь восхищённой публике.

*** Часть 16. Сложный выбор. Мари хватило одного только взгляда, и она уже была не Мари, а Маша. «Машка — Убивашка», как прозвали её когда-то давно во дворе, где она была королевой игр в казаки-разбойники и в партизан. Даже мало кто из старших пацанов мог тогда с ней сравниться в метании палок и снежков, не говоря о девчонках и малышне. И вот сейчас она, ни секунды не колеблясь, метнула свою правую руку, увенчанную стальными, острыми как бритва когтями, в одного из тентов, того, что ближе. Голова его, словно мяч, подпрыгнула вверх, хотя ноги ещё сделали несколько неловких шагов в направлении отряда, прежде чем уронить тело на каменный пол. Но не успело тело первого тента остановиться, как Маша уже молнией метнулась ко второму, быстро и уверенно шинкуя, словно бабушка из далёкого Машиного детства капусту, его тело левой рукой.

Но тут вдруг с ног её сбило толстое, сильное щупальце, и не успела Маша опомниться, как оказалась обмотана им, не смея пошевелиться. Всё это заняло лишь несколько настолько умопомрачительно быстрых и стремительных секунд, что отряд продолжал оторопело стоять, раскрыв рты от изумления

На отряд из недр пещеры мощным потоком полился голос их матери, всё так же смутно видневшейся в густоте тумана: — Я вижу вас, людишки, мутанты и киборги. Скажите, кто вы и зачем находитесь здесь, и я не причиню вам зла. Только не врите мне, я не переношу лжи. И говорит пусть только один, а то с остальными будет то же, что и с этим глупым киборгом. Первой, как и положено командиру, опомнилась Джи:

— Мы — Цветочный Отряд, и мы бежим от Корпорации, — Джи сглотнула густой комок, застрявший в горле, — и от тентов. — Правда? — матерь засмеялась своим жутким смехом, от которого стыла кровь в жилах, — Я тоже прячусь здесь от них. Я и мои дети. — Она обвела одним из щупалец стоящих тентов. — Но ты же тоже одна из них, тварь! — закричала из клубка щупалец Мари. Матерь вставила кончик щупальца ей в рот: — Помолчи, дитя, к тебе ещё будут вопросы. — она вновь обратилась к Джи, — Да, я матерь тенталов и тентов, но я не часть Корпорации. — А другие матери? — Большинство перешло на её сторону, но не все.

— И много вас, не перешедших? — Не знаю точно, но я не одна. — А почему ты не на их стороне? — Они превращают наш народ в рабов ради своих интересов. А мы, тенты, народ вольный. — Но вы же хотите истребить всё человечество! — Отнюдь. Мы лишь живём в гармонии со своими источниками и пьём Сок. — И где же вы его берёте? — Да вот же он, — матерь выдвинулась вперёд и показала отряду своё лицо, — прямо перед вами. Лицо её было одновременно и ужасно и прекрасно в своем ужасе. Когда-то это было лицо человека, но теперь превратилось в лицо монстра с чудовищным оскалом жёлтых, острых зубов акулы.

— Здесь один из источников Сока, — матерь изогнула длинную змеиную шею, указывая глазами на озеро, — он бьёт прямо из недр земли, а мы его пьём. Попробуйте кто-нибудь и убедитесь что я не лгу. Джи неуверенно подошла к озеру мимо расступившихся тентов и зачерпнула из него жидкость ладонью, отхлебнула. — Чёрт побери, он же женский! — она в ужасе отпрянула, выплюнув жидкость на пол. — Да, и именно он даёт вам жизнь. — Но для нас он ядовит! — Не совсем. Из вас, киборгов, он делает наших рабов. Рабов матерей. И её оружие. — Какое ещё оружие?! — Мы зовём их глашатаями. — И против кого предназначено это оружие?

— Против других матерей. И она, — матерь поставила Мари на пол, — самое мощное оружие из когда-либо виденных мною. — Тогда почему ты так легко справилась с ней? — Джи указала на Мари. — Она ещё не набралась сил и не выпила наш Сок. — матерь облизнула раздвоенным языком свои большие, чёрные, немигающие глаза-блюдца, — А теперь вопросы буду задавать я. Куда вы бежите? — Подальше отсюда, — Джи пожала плечами, — сначала хотели в Южную Сатрапию, а теперь Лора говорит, что пещера ведёт в Халифат. — Верно, но выходов на территорию Халифата отсюда несколько. Какова ваша конечная цель? — Не знаю точно. Тихое место где-нибудь в Конфедерации. — Ха-ха-ха! — от смеха матери стены пещеры задрожали и, казалось, вот-вот обрушатся каменным дождём на головы отряда, — только не туда. Там вас моментально найдут и перепрошьют.

— И куда же нам бежать? — Лучший вариант — Амазония. — Ты хотела сказать, самый долгий и опасный? — Есть ещё более долгий, опасный путь, — матерь перешла на шёпот, — но он разрешит все ваши проблемы раз и навсегда. — Только не говори что имеешь ввиду... — Да, я имею ввиду Антарктиду, — матерь ещё раз обвела взглядом отряд, — и я помогу вам в пути, но попрошу кое что взамен. — И что же ты хочешь? — Одну из вас.

*** — А это что ещё за городок? — Сили неприязненно смотрела на груду грязно-жёлтых, с явными следами разрушения, квадратных зданий на берегу, больше напоминавших чьи-то кривые, прокуренные зубы, выросшие на нём, а не городские здания. Мрачности добавляла пасмурная погода, всегда стоявшая в этих местах в середине зимы. — Сарканд, город-призрак, оставленный жителями после набега тентов. Сейчас он почти пуст, хоть и прошло уже несколько лет. — Жуткое местечко, — Кики передёрнуло, — не хотела бы я тут жить во время налёта. — То, что нам и надо, — Квинт не подавал признаков волнения, — здесь нас никто искать не будет. Да и тенты сюда уже не сунутся. — Это почему же? — Слишком дорого им обошёлся тот набег.

Они причалили в заброшенном порту, вышли на заваленный мусором берег, привязали лодку к причалу. Из-за угла выскочила мелкая пятнистая собачонка и начала бешено лаять на незваных гостей, дрожа и озираясь назад, в проулок между небольших, покрытых плесенью домиков. Рик наставил на неё ствол пистолета, но Квинт убрал его руку. — Не горячись. Тут где-то рядом должны быть местные, нам нужно поговорить с ними. И точно, из-за угла показалась тёмный силуэт, а за ним ещё двое. Собачка спряталась за ними и замолкла. Это были мужчины с суровыми обветренными лицами, суровыми взглядами и даже в их одежде было нечто строго-суровое. В руках у каждого темнело или поблёскивало ...