Графиня. приятный вечер

Выйдя от графини, Серега бросился искать экономку. Нашел он у нее на кухне, где та пила чай с кухаркой. Запыхавшийся Серега передал приказ графини Ираиде, и та пошла с ним на двор и, найдя истопника приказала топить баню. Через час Серега уже сидел в парилке, а еще через два вышел из бани, уже обритый. Истопник покосился на него, но не сказал ни слова. А тем временем, кухарка просвещала новую экономку о привычках барыни. Излагала она полушепотом, постоянно оглядываясь. Закончила она фразой: «Затейница она у нас» и экономка, во время рассказа то и дело открывавшая от удивления рот, кивнула головой и согласилась: «Не то слово, какая затейница».

Ольга Викторовна же, отправила дворника за извозчиком и когда тот подъехал, забрала одну из горничных и отправилась по магазинам, в которых и провела вторую половину дня. Она заказала себе несколько новых платьев, четыре шляпки, два пальто, а в магазине «Парижский шик» на Кузнецком, накупила столь необходимых светской даме мелочей от перчаток до нижнего белья и чулок. Вернувшись домой на том же извозчике, и подумав, что надо уже завести свой выезд, она оставила горничную разбирать многочисленные коробки, а сама приказала подавать ужин. Поужинав в одиночестве и почитав некоторое время новомодный роман «Мельмонт скиталец», нагонявший на нее сон и скуку, приказала стелить. Через пять минут горничная доложила, что все готово и графиня поднялась в спальню. Она села за прикроватный столик и горничные в две руки помогли ей снять одежду и уже облачили ее в ночную рубашку и пеньюар, когда раздался стук в дверь.

— Войдите — произнесла графиня и дверь открылась. За ней стоял одетый в чистую одежду, свежевыбритый и босой Серега и переминался с ноги на ногу. Графиня плотоядно улыбнулась. Горничные за ее спиной понимающе переглянулись. Обе были куплены графиней больше пяти лет назад и обе знали о пристрастиях своей хозяйки, а иногда и участвовали в ее далеко н невинных играх. И если для Сереги все происходящее было внове, то и для графини, да и для девушек, он был просто новой игрушкой.

— Заходи — Ольга Викторовна обманчиво спокойно улыбнулась. Серега зашел в комнату и остановился посередине, явно не зная, что делать.

— Раздевайся. И в следующий раз это надо делать без напоминаний — голос графини был таким же спокойным и приветливым, как и ее улыбка.

Серега оглянулся на девушек и что-то невнятно забормотал. Разобрать можно было только периодически повторяющееся «Ваша светлость»

— Я сказала раздевайся — тон графини был холоден и возражений не допускал. Серега, помявшись и еще несколько раз оглянувшись на горничных, стянул с себя рубаху, а потом и портки, оставшись голым. Раздевшись, он встал последи комнаты, ежась под тремя женскими взглядами

Тот подошел, а та, не вставая с кресла взяла его изящной ручкой за основание члена снизу, так чтобы в горсть попали и яички и чувствительно сжала руку. Развернула Серегу к горничным и спросила: «Небольшой, правда?» — обе горничные кивнули — «Но он нам не для этого и нужен» — продолжила Ольга Викторовна и отпустила уже вставший член Сереги.

— Иди к кровати — приказала она — тот, ничего не понимая, подошел. Кровать была огромной и сверху ее прикрывал балдахин на четырех столбах. Столбы были крепкие и высокие. На каждом из них было несколько колец с самого верха, и до пола на расстоянии примерно полвершка друг от друга. Когда Серега подошел, одна из горничных, кажется ее звали Глашей, взяла его за левую руку, и тут же вторая, которую звали Марфушей, подошла и вязла его за правую. Еще через мгновение, Серега ощутил, как его запястья охватывают веревки, а руки привязывают к столбам, за те самые кольца, расположенные на опорах балдахина. А еще через несколько мгновений, горничные умело проделали ту же процедуру с его ногами, и Серега понял, что не может пошевелиться. Горничные, привязав его, сразу же отошли в сторону и остановились каждая в своем углу комнаты. Видимо они знали, что надо делать.

Графиня поднялась и когда она встала, и посмотрела на привязанного крепостного, тот, поймав ее взгляд сразу испугался. В его глазах появились слезы, и он не произвольно начал испуганно шептать «Не надо, Ваше сиятельство, не надо... «. Просьба его была, само собой проигнорирована. Ольга Викторовна подошла к нему сзади и провела острыми ноготками по ягодицам, Серега непроизвольно их сжал и тут же, получив чувствительный шлепок ладонью, снова разжал их. А руки графини неторопливо и по-хозяйски исследовали его тело. Она стояла так близко, что шелк пеньюара иногда касался его обнаженного тела и крепостной в какой-то момент даже стал получать удовольствие от этих прикосновений в сочетании с прикосновениями исследующих его беззащитное тело рук.

Тем временем, руки Ольги Викторовны снова вернулись к ягодицам, одна из них властно раздвинула их и указательный палец начал ощутимо давить на анус. Серега даже перестал дышать. Но графиня внезапно убрала руку, и он немного расслабился. Как оказалось — зря. Рука Ольги Викторовны проскользнув между его ног, крепко схватила яички. И следующие полчаса превратились для Сереги в настоящий ад. Графиня развлекалась с его плотью вдумчиво, изобретательно и совершенно беспощадно. Она сжимала их так, что Сереге казалось, что еще чуть-чуть и яички лопнут. Но графиня очень тонко чувствовала это чуть-чуть и грань не переходила. Она тянула Серегу за яички вниз и вверх, заставляя того чуть ли не выворачивать руки из суставов, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить боль. Прекратив тянуть, графиня села на кровать и приподняв пальчиками Серегин небольшой член к животу, стала расслабленной ладонью бить по яичкам сверху вниз, не обращая никакого внимания на крики крепостного. Когда ей надоело их слушать, горничные по ее приказу, заткнули ему рот кляпом и теперь он мог только мычать. Экономка и кухарка внизу, поняв, что крики прекратились переглянулись испуганно, но не сказали друг другу ни слова.

Но все когда-то кончается и графиня, тяжело дыша от возбуждения, прекратила терзать несчастные яички Сереги и приказала его отвязать. Глаша и Марфуша беспрекословно выполнили приказ, и Серега с тяжелым вздохом опустился на дощатый пол спальни. Графиня подошла к нему и несколькими движениями маленькой босой ножки расположила свою живую игрушку на полу, как ей хотелось. Теперь Серега лежал на спине лицом вверх с вытянутыми вдоль туловища руками. Ольга Викторовна подошла ближе, изящно приподняла пеньюар и села сверху на гладковыбритое Серегино лицо. Приподнявшись на коленях, она приказала крепостному открыть рот и когда тот беспрекословно подчинился, снова опустилась на его лицо и начала писать.

Рот закрыть Серега не мог и поэтому ему только и оставалось, что сглатывать льющуюся ему в рот жидкость аккуратно, но быстро, до тех пор, пока Ольга Викторовна не закончила. Закончив, она немного приподнялась и приказала Сереге лизать. Тот, ощущая благодарность за то, что ему сейчас не больно, начал делать это с таким энтузиазмом, что довел графиню до оргазма меньше чем за минуту. Кончив, графиня какое-то время сидела на Серегином лице, едва давая ему дышать, а потом приподнялась вытерлась об его волосы и легла в кровать. Глаша и Марфуша так и стояли по углам комнаты безмолвными изваяниями, и только по учащенному дыханию можно было понять, что то, что они видели их и возбуждает, и заводит. Серега же, понимая, что без приказа он не смеет даже шевелиться, молча лежал на полу, мечтая, чтобы про него забыли, раз и навсегда.

Наконец графиня произнесла: «Забирайте его и научите всему, что нужно. Через два дня проверю...»

— Вставай — подошедшая первой Глаша легонько пнула его ногой — пойдем с нами. Серега тяжело поднялся с пола и хотел взять свои вещи, но Марфуша первой подхватила их и махнула на него рукой: «Иди так пока». Последнее, что увидел Серега, покидая спальню графини — ее хозяйку, лежащую на боку, опирающуюся головой на согнутую в локте руку и с улыбкой наблюдающую за выходящей из спальни троицей.