Ирка-дырка. эпизод 7

День выдался не простой. Когда большая семья снова оказалась за общим столом, каждый думал о своем и искал причину неудачи в себе. Только Настя сидела как бы обособленно, она не разделяла общего беспокойства, ритмично покачивала головой и бросала незаметные взгляды в сторону Кристины. Хозяйка с траурным видом перенесла на стол горячее блюдо и подсела к супругу, она полными сочувствия глазами взглянула на его задумчивое лицо и прижалась щекой к сильному плечу.

— Нет, я ничего не понимаю, - с напускным спокойствием произнес Игорь, выговаривая каждое слово в отдельности. - Что я делаю не так? Почему даже владелец цеха отказался подписывать аренду?

— Брат, я клянусь, мы с ним ударили по рукам, - будто оправдывался Анатолий, - и все это, заметь, в присутствии замглавы...

Ирина при этих словах вспыхнула, но постаралась сдержаться и не подать виду. Для нее слова Толика служили лишним подтверждением естественного развития событий, но почему в самый последний момент расстроилось дело с арендой, стало большой загадкой. Еще ласковее Ира прижалась к плечу мужа, в ее душе бушевала борьба: мысль об измене беспощадно терзала, но осознание бесценной помощи, даже покровительства, со стороны высокопоставленного чиновника несколько облегчало ее вину. Да, шеф не обманул, действительно съездил и принял самое деятельное участие, - так рассуждала Ирина, - его ли вина, если владелец внезапно нарушил все их мужские договоренности?

Ира больше не слышала окружающих, она погрузилась в воспоминания. Сегодняшнее утро началось как обычно, ближе к обеду босс вызвал к себе и прямо сообщил, что ее просьба выполнена. Сколько тут было радости и благодарности! Хотя, сейчас, остыв после всплеска эмоций, Ира уже начала задумываться и некоторые детали послужили не в пользу любовника – не так уж и открыто он сообщил ей об успехе дела, наоборот, его слова и жесты все больше походили на намеки, будто речь идет о чем-то не вполне законном.

Ирина больше не принимала участия в печальном семейном разговоре, она тщетно рылась в обрывках воспоминаний, восстанавливала каждое слово босса и все больше поддавалась тревожным сомнениям. Гримаса сожаления отразилась на ее лице, губы скривились в принужденной улыбке, но в этом обществе ее кислое выражение вполне приличествовало случаю. Еще четверть часа назад Ирина искренне недоумевала о причинах неудач Игоря, но теперь она вдруг почувствовала себя обманутой и сильно стиснула руку супруга. Досада охватила ее душу.

Днем он вызвал Ирину сразу по приезду, в кабинете не предложил даже присесть, лукаво улыбался и в каких-то мудреных, замысловатых выражениях убеждал ее в своем могуществе и великодушном благородстве

— Ну, что, говорил я тебе, что все устрою?! – горделиво похвалялся мужчина, - как аренду оформит твой благоверный, пусть комплект документов заносит, я распоряжусь – зарегистрируют без очереди.

Мужчина плотоядно рассматривал свою подчиненную, в его глазах было еще больше бахвальства и самомнения, чем обычно, но обрадованная Ирина уже была не в том состоянии, чтобы уловить это изменение. Не дожидаясь приказания, она сама начала расстегивать блузку - последний раз нужно было отдаться боссу и сделать это так ярко и незабываемо, чтобы исключить всякую мысль о невыплаченном сполна долге. Все это началось месяц назад с его мимолетного намека на помощь, тогда он еще осторожно подкрадывался к ее телу, боясь вспугнуть свою робкую добычу. Потом он поддерживал в ней интерес выдуманными бюрократическими препятствиями, преодолением которых героически занимается для ее мужа, а в качестве благодарности готов принимать женскую ласку.

— Ладно, давай уже скидывай все и шагай в душ, - мужчина вернул ее из состояния задумчивой медлительности и жестом показал на дверь своей уборной.

Ирина охотно спустила юбку по упругим бедрам, ловко расстегнула крючки лифчика на спине и без промедления сдернула трусики. Она шаловливо поглядывала исподлобья на своего совратителя и радовалась случаю, наконец, побывать в его личном душе – уж больно унизительно было каждый раз слышать его пренебрежительное требование бежать в общий туалет. В тот момент его холодный взгляд еще вселял в нее возбуждение, покачивая пышными ягодицами, Ира отправилась в уборную, перед дверью она обернулась и пальчиком поманила босса.

— Чулки можешь не снимать, - внезапный голос за спиной заставил женщину вздрогнуть, - я же не купаться тебя сюда привел. Садись.

Ирина смотрела на благодетеля и часто моргала, но его бездвижное лицо до последней секунды не выдавало его намерений. Она осмотрелась в тесном пространстве, вопросительно взглянула на босса и, чтобы не вызывать его оскорбительной усмешки, уселась прямо на кафельный пол душевой кабинки. Больше мужчина не произнес ни слова, не рисковала задавать лишних вопросов и Ирина. Когда он расстегнул брюки и извлек наливающийся пенис, женщина привычно потянулась к нему лицом, но тут же получила оскорбительный шлепок ладонью по щеке. Жест возымел отрезвляющий эффект, он заставил ее вернуться и невольно стер с лица улыбку. Босс стоял с направленным на нее членом и закрыл глаза, вдруг с него закапало, быстрее... и тут полилась неустойчивая струйка, только тогда женщина все поняла.

Ира не пыталась даже умолять его остановиться, она плотно сжала губы и веки; все ее лицо наморщилось, когда прозрачно-желтая струя ударила по щеке. Теплая, она разгуливала по дугообразной траектории, обжигала лицо, шею, грудь, а мужчина облегченно вздыхал и улыбался. Он нарочно обводил струей ее большие груди и внезапно поднимал струю на лицо.

— Рот открой, - сдавленно приказал босс, - рот, я сказал!

Голос мужчины был повелительно-грубым, он хотел оставшийся запас мочи употребить на самую сладкую свою задумку

Тогда он сам схватил Ирину за подбородок и, надавив на щеки, разжал ее челюсти.

— Вот так, держи рот открытым, - голос мужчины фальшиво смягчился.

Тогда убывающая струя коснулась губ Ирины и моча попала внутрь. Женщину лихорадило, она осознавала всю унизительность своего положения и превосходство стоящего на кафельном порожке тирана; во рту оставался солоноватый вкус теплой мочи, но самое страшное – это все безумно возбуждало ее! Ирина осознавала, что под влиянием похоти перестает контролировать свои действия. Женщина теперь сама набирала в рот и выпускала мочу, следуя задумке тирана. Наконец, струя совсем ослабела, но и этого напора хватило, чтобы эффектно прополоскать ротик и все выпустить на свою грудь.

— Ой, умница, ой, волшебница! - приговаривал замглавы.

Он стряс над женским лицом последние капли, пренебрежительно обтер мягкий кончик члена о ее щеку и вышел из душевой. Ирина сидела на кафельном полу с растекшимся макияжем и долго не могла собраться с мыслями, она вся казалась беспомощным воплощением оскорбления. Промокшие в моче чулки пришлось все-таки снять, она включила воду и очень долго смывала с себя следы его нечеловеческого унижения, раз за разом намыливая одни и те же участки тела. Но больше всего Ира боялась допустить мысль о собственном низменном, грязном возбуждении после произошедшего в персональном душе начальника. Хотелось сполна удовлетворить свое пожирающее пламя в низу живота, но босс теперь едва ли окажет ей такую милость.

Ирина сбросила задумчивость и обвела взглядом большую семью, ножки табуреток скрипели по полу, все поднимались и даже мужчины этим вечером уже не обсуждали дела бизнеса, на их лицах была печать поражения. Гости удалились в свою комнату и Ира шла следом за мужем, было больно видеть его в таком подавленном состоянии и при этом осознавать вину за собственную бесплодную измену. Игорь молча разделся, лег в кровать и даже думки, казалось, уже не беспокоили его.

В квартире наступила тишина, унылые шепотки в комнатах быстро стихли и воцарилась полная темнота. Каждый лежал в своей постели и думал, глядя в потолок, но не произнес ни слова. Только Настя нарушила траурную тишину дома, она с девичьей легкостью выпорхнула из своей комнаты и остановилась возле туалета - какие-то любопытные звуки привлекли ее внимание и заставили отсрочить задуманное. Девушка притаилась у закрытой двери родительской спальни и задержала дыхание.

— Да, да, еще чуть-чуть сильнее, - слышался громкий шепот Ирины, - не бойся...давай, надави еще...

Настя не совсем ясно улавливала смысл материнских слов, но сама интонация заставила ее щеки вспыхнуть. Вдруг стало очень сладко, по телу разлилось тепло, желание опорожнить мочевой пузырь притупилось и теперь подбавило приятных ощущений. Девушка сжала бедра и выгнула спинку, прикасаясь к двери плечами. Она слушала материнский стон, глубокое мужское сопение и не могла, не желала сбросить волшебное оцепенение. Отец ничего не говорил, он то рычал, то издавал нечленораздельные звуки, зато мать безостановочно шептала непристойности, переводила сбившееся дыхание и постанывала.

— Нет, не больно, очень хорошо, - почти обыденно вслух произнесла Ирина, - не останавливайся, да, да, да!

Из-за спальни слышались шлепки голых тел, само недвусмысленное сочетание звуков околдовало девушку, подарило ей долю любовного волнения. Настя запустила руку под край длинной футболки, прикосновения пальцев к воспаленным рецепторам кожи само по себе способно было принести наслаждение, но рука своевольно тянулась к трусикам. Не совладав с сильными чувствами, девушка стащила их, ноги слабели и подкашивались и она всем телом навалилась на дверь. Звуки все не стихали. Под этот волнительный аккомпанемент пальчики и заиграли чудесную музыку.

Теперь дыхание девушки участилось и соответствовало ритму за дверью. Вытянутые пальцы зажали нежный край свисающих половых губок, слишком больших и сочных, и это прикосновение чуть не лишило глупышку чувств, круги поплыли перед ее глазами. Раньше самоуслаждение не входило в круг ее жизненных потребностей, но с появлением в доме Кристины девушка все больше откликалась на зов своей плоти, своего аппетитного вареника со сплющенными краями, цветочка с распустившимися мясистыми лепестками.

— Да, да, да, долби меня, - в голос вопила Ирина, - прям в жопу! Да, трахай! Схвати меня за волосы... слабак! Сильнее!

После этих грязных слов, пробившихся сквозь плотную пелену к девичьему сознанию, Настя задрожала в конвульсиях, она беспомощно ловила ртом воздух, ноги уже не держали ее и, наконец, она провалилась беспамятство.